А.А. Berger, И. Ф. Ухваноеа-Шмыгова

БЕРГЕР (Berger) Питер Людвиг (р. 1929) - американский социолог, ведущий представитель феноменологической социологии знания (см.). Возглавлял Институт экономической культуры Бостонского университета. Основные сочинения: "Шум торжественных ассамблей" (1961). "Двусмысленное видение" (1961), "Введение в социологию" (1963), "Социальное конструирование реальности" (1966. совместно с Лук-маном), "Священная завеса" (1967), "Слухи об ангелах" (1969), "Бездомное сознание" (1973), "Пирамиды жертв" (1975), "Лицом к современности" (1977). "Капиталистическая революция" (1986), "В поисках Восточно-Азиатской модели развития" (1988) и др.

Творчество Б. посвящено разработке проблем феноменологической социологии знания, социологии религии, теории модернизации. Теоретическая концепция Б. синтезирует социологические традиции, идущие от М. Вебера (см.) и Э. Дюркгейма (см.), феноменологически ориентированную социологию А. Шюца (см.) и символический интеракционизм Дж.Г. Мида (см.). В работе "Социальное конструирование реальности" Б. определяет человеческую реальность как реальность социально сконструированную и уделяет особенное внимание исследованию взаимосвязей между институтами и легитимирующим "символическим универсумом" в виде науки, искусства, философии и религии. Религиозный подуни-версум играет стратегическую роль при конструировании и легитимации реальности, благодаря способности религиозных институтов представлять институциональный порядок во всей его целостности, устанавливая стабильную символическую завесу для всего общества ("Священная завеса"). Символические представления интеграции есть то. что Дюркгейм называл "религией". Это означает, что для анализа институционального порядка необходим анализ знания о социальном мире, имеющегося у членов общества. В сумме оно представляет собой "то, что каждый знает" - совокупность правил поведения, моральных принципов и предписаний, пословицы и поговорки, ценности и верования, мифы и дотеоретический массив знания рецептов, передаваемый по наследству. Теоретически сложные легитимации появляются в определенный момент истории институционализации, конструируя "номос" - когнитивно-нормативный комплекс, упорядочивающий индивидуальный опыт членов общества, хранящий смысл и порядок в объективных и субъективных структурах, который вновь и вновь подтверждается в символических объектах или символических действиях. Символический универсум как матрица значений накладывается на общество и индивидуальные биографии, на явления, происходящие в рамках этого универсума; им охватываются и возможные маргинальные ситуации - мир снов, фантазий, смерть, которые ставят под сомнение само собой разумеющийся характер повседневной жизни. Но большинство современных обществ являются плюралистичными, т.е. в них одновременно сосуществуют

пз

БЕРДЖЕСС

несколько символических подуниверсумов,, каждый из которых воспринимается как нестабильный и ненадежный, реля-тивизируется, а акцент реальности переносится на сферу субъективности. Повседневная жизнь также оказывается все менее проникнутой священными силами в ходе осуществления "субъективной секуляризации", последствия которой определяются Б. как деструктивные и приведшие к "кризису идентичности". Секуляризация как один из моментов модернизации враждебна, по мнению Б., трансцендентному измерению человеческого бытия. Выход из кризиса видится Б. в контрмодернизации и в использовании идущего от Шлейер-махера индуктивного подхода к интерпретации религиозных феноменов, который позволяет проследить традицию до первоначального опыта и сделать собственный выбор.

С.А. Радионова

БЕРДЖЕСС (Bergess) Эрнст (1886-1966) - американский социолог, один из основателей Чикагской школы, разработавший прикладной вариант социально-экологической теории для исследования города. Учился в Чикагском университете, ученик Р. Парка (см.), Дж.Г. Мида (см.). С 1934 - президент Американского социологического общества.

В рамках программы по изучению локальных сообществ в Чикаго и на основе социально-экологической теории Б. выдвинул гипотезу "концентрических зон". Гипотеза описывает механизм формирования социально неоднородных районов в процессе роста города и так называемых локальных сообществ.

Б. рассматривает конкурирующий и расширяющийся бизнесцентр как доминантный центр сообщества и как характерную организацию образа жизни. Конкуренция - ключевое экологическое понятие - определяет, какого рода бизнес оккупирует центр и каким образом формируется центральный район бизнеса. Рост этого района воздействует на окружающее пространство, называемое зоной транзита. Это пространство разделяется такими барьерами, как транспортные артерии, организации бизнеса и индустрии, парки и бульвары, которые модифицируют гипотетический концентрический зональный образец. Так, окружающие озера модифицируют зональный образец Чикаго в концентрические полукружья. Население, образующее локальные сообщества в рамках зон, как и сами зоны, фокусирует социологический интерес чикагских исследователей.

Основным методом определения "зон" стало картографирование. Па основании разработанной Б. "Карты социальных исследований города Чикаго" (1923-1924) было выделено 75 "естественных зон" и более трех тысяч локальных сообществ, которые затем исследовались методами включенного наблюдения, интервью, анализа документов. Значительная роль в проверке зональной гипотезы отводилась данным переписи населения. Проведенная Б. на основании переписей 1930 и 1934 классификация районов Чикаго сохраняет свое практическое значение до сих пор.

В методологическом плане эмпирические исследования Б. четко базировались на основополагающих тезисах "классической" социально-экологической теории Парка: адаптации к человеческому (и особенно городскому) обществу идей, за-

имствованных из экологии; понимании современного общества как продукта эволюции из относительно недифференцированного социального порядка в социальную систему с функциональным разделением труда и функциональной взаимозависимостью различных типов локальных сообществ. Зональные гипотезы, сформулированные исходя из заданных идей, тестировались в эмпирических исследованиях описательного и объяснительного плана. В практическом аспекте эти исследования были подчинены решению основной задачи - установлению "социального контроля" и "социального согласия". В целом, как показала общественная практика, выявленные в то время зональные изменения оказались типичными для растущих крупных индустриальных городов Америки, а чикагские исследования стали истоком становления эмпирической социологии города.

Г.Н. Соколова

БЕРДЯЕВ Николай Александрович (1874-1948) - русский философ и публицист. В 1898 за участие в социал-демократических студенческих беспорядках исключен из Киевского университета. В 1900 выслан на 3 года в Вологодскую губернию. Состоял в партии кадетов. Выступал в сборниках "Проблемы идеализма" (1902), "Вехи" (1909), "Из глубины" (1918). Организатор Вольной академии духовной культуры в Москве (1918-1922). Преподавал философию в Московском университете. Арестовывался, в 1922 выслан за границу. После краткого пребывания в Берлине, где преподавал в Русском научном институте, с 1924 жил во Франции (Кла-мар, пригород Парижа), профессор Русской религиозно-философской академии в Париже. Основатель и редактор русского религиозно-философского журнала "Путь" (Париж, 1925-1940), а также редактор издательства ИМКА-ПРЕСС. Огромное литературное и философское дарование, религиозные искания плодотворно и богато отразились в творчестве Б., вобравшем в себя также и плоды его сомнений и трагических конфликтов с самим собой. В работах "Субъективизм и индивидуализм в общественной философии" (1901), "Философия свободы" (1911), "Смысл творчества. Опыт оправдания человека" (1916), "Судьба России. Опыт по психологии войны и национальности" (1918), "Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы" (1923), "Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии" (1923), "О назначении человека. Опыт парадоксальной этики" (1931), "Основная антиномия личности и общества" (1931), "Генеральная линия советской философии и воинствующий атеизм" (1932), "Новое средневековье. Размышление о судьбе России и Европы" (1934), "Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения" (1934), "Дух и реальность. Основы богочеловеческой духовности" (1937), "Человеческая личность и сверхличные ценности" (1937), "Истоки и смысл русского коммунизма" (1937), "О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической философии" (1939), "Русская идея. Основные проблемы русской мысли 19-20 века" (1946), "Самопознание. Опыт философской автобиографии" (1949). "Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого" (1952) и др.

114

БЕРДЯЕВ

Б. исследовал проблемы свободы и кризиса культуры, размышлял над путями русской и всемирной истории 20 в., осуществлял изыскания историософского характера. Эволюцию философских идей Б. можно разделить (как отмечал В.В. Зеньковский) на четыре периода, каждый из которых определяется по тому акценту, который его характеризует. В первый период Б. выдвигает на первый план этическую проблематику. Второй период отмечен религиозно-мистическим переломом в мировоззрении Б. Третий период определяется акцентом на историософских вопросах (включая и характерный для последних лет Б. интерес к эсхатологии). Четвертый период связан с его персоналистическими идеями. Философские воззрения Б. базировались на ряде автономных идейно-ценностных комплексов, отражавших его индивидуальные предпочтения и приоритеты: своеобычная трактовка личности, оригинальная концепция свободы, идея метаисториче-ского эсхатологического "смысла" исторического процесса. Противополагая объекты, феномены, мир, необходимость и дух (Бога), свободу, ноуменальную реальность, Б. именно последнюю трактовал как подлинную "вещь в себе" - именно в структурах субъекта, личности и коренится потенциал человеческой духовной свободы. Посюсторонний мир у Б. - продукт "нисхождения", "ниспадения" безосновной, безначальной свободы - самоосуществление духа в субъекте результи-руется, по Б., в отчужденных объектах, подчиненных необходимости. Объективация духовного начала, согласно Б., искажает его, лишь творческие усилия людей преодолевают отчужденную внеположность объектов человеку. Достижение состояния всеобъемлющего избавления от объективированности феноменов мира через прорыв свободы в эту сферу, конституирование радикально иного "внеисторического" бытия - смысл истории у Б. Различение мира призрачного (это "мир" в кавычках, мировая данность, эмпирические условия жизни человека, где царствует разъединенность, разорванность, вражда, рабство) и мира подлинного ("мир" без кавычек, "космос", идеальное бытие, где царствует любовь и свобода) - одно из оснований миропредставления Б. Человек, его тело и дух находятся в плену у "мира", призрачного бытия - это есть следствие грехопадения человека, описанного в Библии. Задача же человека состоит в том, чтобы освободить свой дух из этого плена, "выйти из рабства в свободу", из вражды "мира" в "космическую любовь". Это возможно лишь благодаря творчеству, способностью к которому одарен человек, поскольку природа человека есть образ и подобие Бога-творца. Свобода и творчество неразрывно связаны: "Тайна творчества есть тайна свободы. Понять творческий акт и значит признать его неизъяснимость и безосновность". Рассмотрение человека как существа, одаренного огромной творческой мощью и в то же время вынужденного подчиняться материальной необходимости, определяет характер понимания Б. таких глубинных вопросов человеческого существования, как вопросы пола и любви. Критикуя ханжеское отношение к этим вопросам современного ему общества и церкви, Б. подчеркивает, что "это мучительнейший вопрос для каждого существа, для всех людей он также безмерно важен как вопрос о поддержании жизни и смерти. Это - проклятый, миро-

вой вопрос, и каждый пытается в уединении, тщательно скрываясь, таясь и стыдясь, точно позора, победить половое разъединение мира, эту основу всякого разъединения, последний из людей пытается любить, хотя бы по-звериному". Глубинное основание полового влечения Б. видит в том, что ни мужчина, ни женщина сами по себе не есть образ и подобие Бога в полном смысле этого слова. Только соединяясь в любви, они образуют целостную личность, подобную личности божественной. Это воссоединение в любви есть одновременное творчество, выводящее человека из мировой данности, царства необходимости, в космос, царство свободы. Любовь творит иную, новую жизнь, вечную жизнь лица. "В творческом акте любви раскрывается творческая тайна лица любимого. Любящий знает о лице любимого то, чего весь мир не знает, и любящий всегда более прав, чем весь мир". По мнению Б., нет общественного прогресса - смысл истории в обретении людьми в собственной эволюции ипостаси обитателей "мира свободного духа", находящегося вне реального исторического времени, в ином ("эсхатологического характера") измерении. Соприкасание мира посюсторонней истории и "царства божия" вкупе с его подлинной духовностью потенциально осуществимо в любой момент времени: Бог, Дух являют себя миру, не корректируя его. Созданная Б. система новых мировоззренческих ориентации в миро- и человековедении была связана с выбором им жестко определенной системы гуманистических координат, осознанием и пониманием того, что по сравнению с человеческой личностью весь мир -ничто, "все внешнее, предметное, материальное есть лишь символизация свершающегося в глубине Духа, в Человеке". Наиболее полно основополагающее значение моральной, истинно человеческой сферы в творчестве Б. прозвучало в книге "Смысл творчества". Вся эта работа есть апофеоз человека, его моральное возвеличение, при котором основной задачей человека становится творчество. "Цель человека не спасение, а творчество", - пишет Б. "Не творчество должны мы оправдывать, а наоборот - творчеством должны мы оправдывать жизнь". Для Б. "творческий акт задерживается в мире искуплением", а в моральном сознании, по Б., открывается внутренняя двойственность: "христианство, как мораль искупления, не раскрыло морального творчества". Нельзя жить в мире и творить новую жизнь, пишет Б., с одной моралью послушания. А это уже попытка найти новую "этику творчества", возлагающую на человека ответственность за его судьбу и судьбу мира. Апофеоз творчества связывается с пер-соналистической метафизикой, которую развивал Б. в книгах "О рабстве и свободе человека" и "Я и мир объектов", с учением об "объективации духа". По словам Б., в нем всегда была "влюбленность в высший мир", а к "низшему миру -только жалость", т.е. жалость к миру, который есть лишь "объективация духа", а не подлинное бытие, не первореаль-ность. По Б., есть два пути самореализации личности: "объективация", или принятие "общеобязательных" форм жизни, и путь "трансцендирования", или "жизнь в свободе". Объективация всегда "антиперсоналистична", ибо обезличивает человека, создает "рабью" психологию. Личность в своем подлинном и творческом движении стесненена, как считает Б., неот-

115

БЕРДЯЕВ

вратимой и роковой объективацией, поэтому - "быть в мире есть уже падение". Идея об объективации служит тому, чтобы отделить личность от мира, вобрать творчество вовнутрь человека. Но тогда творчество, которое стремится "овладеть" миром, теряет свой смысл, так как результаты творчества снова связывают нас с "падшим" миром. Понимая, что персонализм, отчуждая личность от мира, провозглашает не просто трагичность творчества, но и обессмысливает его, Б. ввел новое понятие "экспрессивности", которая призвана стать на место "объективации". "Экспрессивность" вводит нас в творчество и во внешний мир, но "сохраняет" и то, что было в личности. Однако преодолеть противоречивость концепции, которая формировалась всю жизнь, Б. так и не удалось: творчество у него неизбежно ведет к "объективации", хотя оно же назначено ее разрушить.

Признание примата личностного над социальным позволило Б. выступить против практики тотального подчинения индивида общественно-утилитарным целям и провозгласить свободу человека в качестве самодовлеющей ценности. Последовательно выступая против "разжигания инстинктов" масс и разгула стихии насилия, Б. стремился понять причины и механизмы несвободы человека и отчужденный характер создаваемой им культуры. По мысли Б., несмотря на героическую борьбу людей за свою свободу на протяжении почти всей своей истории, они все же остаются несвободными и в лучшем случае в результате всех своих усилий меняют одну несвободу на другую. В своей исторической судьбе, с точки зрения Б., человек проходит разные стадии, и всегда трагична эта судьба. Вначале человек был рабом природы, и он начал героическую борьбу за свое сохранение, независимость и освобождение. Он создал культуру, государства, национальные единства, классы. Но он стал рабом государства, национальности, классов. Ныне, - утверждал Б., -вступает он в новый период. Он хочет овладеть иррациональными общественными силами. Он создает организованное общество и развитую технику, делает человека орудием организации жизни и окончательного овладения природой. Но он становится рабом организованного общества и техники, рабом машины, в которую превращено общество и незаметно превращается сам человек. Тревога и печаль Б. по поводу неизбывности человеческого рабства побуждали его обратить внимание на комплекс освободительных и псевдоосвободительных идей, циркулировавших в то время в общественном сознании. Б. отдав дань увлечению марксовой фи-лософско-социологической парадигмой, отвергнул ее затем из-за неприятия идеи пролетарского мессианизма, а также вследствие собственной ориентации на рассмотрение человека, его культуры и деятельности в контексте не столько "частичных", идеологизированных, сколько универсальных критериев.

В этой связи блестящий русский интеллектуал П.Струве (см.), комментируя книгу Б. "Субъективизм и индивидуализм в общественной философии", подчеркивал, что истина и идеал у автора не заимствуют своего достоинства от классовой точки зрения, а сообщают ей это достоинство. Такова точка зрения философского идеализма. Принципиально же, это -внеклассовая, общечеловеческая точка зрения, и было бы

нечестно и смешно, по Струве, утаивать это. Отдавая должное марксизму как социологической доктрине. Б. отрицал его притязания на статус философии истории, ибо данному учению присуще отождествление духовного существа, "общече-ловека" и человека классового, группового и эгоистичного с прагматичными и узкими целями и ценностями. Марксизм, по Б., выступая как объяснительная модель социологического уровня при анализе общественно-экономических процессов, не способен наполнить историю имманентным смыслом, сформулировав для человечества действительный идеал исторического развития. В дальнейшем Б. обратился к задаче выработки нового религиозного сознания, которое должно было содействовать прояснению существа человека, духа, свободы и современной социальной ситуации. Именно с этих позиций Б. осуществил исследование одной из наиболее запутанных и идеологизированных проблем социологического и социально-философского теоретизирования последних веков - проблемы равенства. Подвергая критике идею равенства как "метафизически пустую идею", ведущую к энтропии и гибели социального мира, Б. провозгласил особую ценность свободы, любви к свободе и, в конечном счете, значимость права на неравенство. Б. был, пожалуй, одним из первых социальных философов, обративших внимание на формирование отчужденного характера социальных ценностей и социальных движений своего времени. В частности, Б. зафиксировал и дал своеобычную интерпретацию определенного рода трансформационным процессам в учении и политической практике социализма (см.).

По мысли Б., социалистическая идея как результат теоретической и практической деятельности людей обретает некую самостоятельную и самодовлеющую сущность, приобретающую при всей своей антирелигиозной направленности отчетливо выраженную телеологическую, мессианскую и религиозную окраску. В социализме, как религии, - утверждал Б., - проявляется что-то сверхчеловеческое, религиозно-тревожное и в социалистически-религиозном пафосе чувствуется уже сверхисторическое начало. Социализму как особой лже-религии, согласно Б., присущи свои святыни ("народ", "пролетариат"), свое учение о грехопадении (появление частной собственности), культ жертвенности (счастье будущих поколений как смысл существования людей), экстремально-эсхатологическое переживание истории, которая должна завершиться установлением "рая на земле". Но это, по Б., демоническая религия. Основатели теории научного социализма, с его точки зрения, не интересовались тем, как их идеи трансформируются в психиках миллионов индивидов. Еще в 1907 Б. предупреждал, что в границах социалистического сознания рождается культ земной материальной силы, нарастает процесс гипостазирования общественных универсалий, порождающий устремление к сверхчеловеческому - к "новому земному богу", возвышающемуся на груде человеческих трупов и развалинах вечных ценностей.

Анализируя "истоки и смысл русского коммунизма", Б. квалифицировал его как "неслыханную тиранию" и вскрыл людоедскую сущность большевизма, основанного на принципах антигуманизма, антидемократизма, отрицания свободы и

116

БЕРНХЭМ

прав человека, постоянно приносящего людей и их интересы в жертву ненасытному государству. Подвергая критическому анализу разнообразные концепции социального прожектерства и социального утопизма, Б. констатировал, что утопии (см.) оказались гораздо более осуществимыми, чем до сих предполагалось. Это суждение Б., беспощадная глубина которого быть может не вполне осознавалась даже им самим, стало апокалипсическим знамением многострадального 20 в. Предельно негативно оценивая разнообразные социологические версии учения об общественном прогрессе (см.), Б. настаивал на признании абсолютной и непреходящей ценности всякого поколения людей и всякой культуры. По Б., данное учение "заведомо и сознательно утверждает, что для огромной массы человеческих поколений и для бесконечного ряда времен и эпох существует только смерть и могила... Все поколения являются лишь средством для осуществления этой блаженной жизни, этого счастливого поколения избранников, которое должно явиться в каком-то неведомом и чуждом для нас грядущем". Нравственный смысл и пафос этого тезиса Б. противостояли революционистским риторикам, постулирующим пренебрежение человека к собственной судьбе, его самоуничижение ввиду принадлежности к "менее совершенному" поколению либо "менее прогрессивной" культуре. Одновременно Б. отвергал и цели тех реформаторов истории, которые видят смысл жизни поколений настоящего главным образом как процесс обеспечения достойной жизни грядущим поколениям.

Размышляя в последние годы жизни о трагических судьбах России, Б. был твердо убежден в том, что обновление и освобождение Родины явится результатом не какого-то давления извне, а произойдет от имманентных импульсов, "от внутренних процессов в русском народе". Возрождение прерванных культурных ценностей, принципов самоценности и суверенности личности, идеалов духовной свободы может и должно, по Б., выступить основанием для этого процесса. Будучи по существу романтиком и мало интересуясь реальностью, Б., мысль которого работала очень интенсивно, постоянно находился под властью своих исканий. Самое глубокое в нем было связано с его этическими поисками, с его публицистическими темами; все его метафизическое дарование здесь проявлялось с огромной силой. В этой сфере Б. по праву имел мировое значение; к его голосу прислушивались во всем мире. Наиболее значительный вклад Б. в диалектику русской и мировой мысли определялся его философскими построениями в сфере морали. Идеи Б. сказали значительное влияние на развитие французского экзистенциализма и персонализма, а также на социально-философские концепции "новых левых" течений во Франции 1960-1970-х.

А.А. Грицанов, В.И. Овчаренко

БЕРН (Bern) Эрик (1910-1970) - американский психиатр и психоаналитик. Создатель трансакционного анализа. Ученик П. Федерна. Доктор медицины, профессор. Около 15 лет занимался классическим психоанализом, под влиянием которого разработал трансакционный анализ (анализ взаимодействий людей) - теорию и метод групповой пси-

хотерапии. В 1947 (с предисловием Брилла) опубликовал книгу "Психика в действии" (которая в дальнейшем многократно переиздавалась в разных странах под названием "Введение в психиатрию и психоанализ для непосвященных"). В 1949 опубликовал статью "Природа интуиции". В 1949-1950 читал курсы лекций по психиатрии. Основные сочинения: "Структура и динамика организаций и групп" (1963), "Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений" (1966), "Секс в человеческой любви" (1970), "Что мы говорим после того, как произнесли приветствие (Люди, которые играют в игры). Психология человеческой судьбы" (1972) и др. Занимался проблемами групповой психотерапии и терапевтической работы. Развивал идеи о психике как энергетической системе. Исследовал структуру человеческих взаимоотношений и модусы поведения (типичные для Взрослого, Родителя и Ребенка - три основных состояния Эго). В конце 1950-х руководил группой специалистов, исследовавших различные состояния Эго. В 1957 опубликовал статью о детском состоянии Эго. В 1961 издал книгу "Трансакционный анализ в психотерапии", в которой дал полное изложение новых теоретических воззрений и результатов их практического использования. К 1962 открыл, выделил, исследовал и описал ряд игр как формы существования и взаимодействия людей (см. Игра). В 1966 прочитал цикл лекций по психологии секса. На протяжении ряда лет руководил работой организованного им Сан-Францискского семинара трансакционного анализа. Принимал активное участие в создании и деятельности "Международной ассоциации трансакционного анализа". Оказал влияние на развитие новых психоаналитически ориентированных воззрений, теорию и практику групповой психотерапии, сексологию и пр.

В.И. Овчаренко

БЕРНХЭМ (Burnham) Джеймс (1905-1987) - американский социолог и историк гуманитарного знания, сформулировавший теорию "революции управляющих" (одноименная книга "The Managerial Revolution: What is Happining in the World", 1941). Другие сочинения: "Сдерживание или освобождение?" (1953), "Самоубийство Запада" (1964), "Война, в которую мы вовлечены" (1967), "Грядущее поражение коммунизма" (1968) и др. Б. полагал, что именно "новый господствующий класс" Запада (высшие инженеры, администраторы-менеджеры и интеллектуалы-гуманитарии), осуществляющий управленческие функции и при этом лишенный владения собственностью, способен в будущем обеспечить успешную реализацию как экономического, так и политического руководства в интересах всего общества. Теоретическая реконструкция Б. совокупных характеристик "нового правящего класса" оказала значимое воздействие на оценку перспектив возможной институализации тоталитарных структур в границах постиндустриального общества (см. Оруэлл). Была прояснена потенциальная значимость вертикальной системы организации власти (даже в большей степени нежели неравномерного распределения частной собственности) для

117

БЕРНШТЕИН

приобретения социумом формы общественной пирамиды с минимизированными обратными связями и реальным бесправием подавляющего большинства людей.

А.А. Грицанов

БЕРНШТЕИН (Bernstein) Эдуард (1850-1932) - теоретик и деятель европейского социал-демократического движения. В 1872 примкнул к немецким социал-демократам. В 1881-1890 редактировал центральный печатный орган социал-демократической партии газету "Социал-демократ". С 1902 входил в состав социал-демократической фракции рейхстага. В 1917 вместе с Каутским участвовал в создании "Независимой социал-демократической партии". Принимал активное участие в деятельности II Интернационала. Автор ряда работ по теории и истории социалистического движения. Основные сочинения: "Проблемы социализма" (серия статей, 1896-1898), "Проблемы социализма и задачи социал-демократии" (1899), "Очерки по истории и теории социализма. Сборник статей" (1890-1899), "В защиту свободы науки. Сборник статей" (1898-1899), "Возможен ли научный социализм?" (1901), "Социализм" (1922) и др.

В конце 19 в. Б. поставил вопрос о статусе и действенности марксистского социализма (см.) в новой исторической ситуации. Б. призвал отказаться от революционного толкования материалистической диалектики, утверждая, что основной принцип социального развития, особенно сложных систем, - эволюционный. Считал, что в усложнившемся по своей структуре современном обществе возможно лишь постепенное преобразование экономических, политических и других социальных институтов, а любая попытка насильственно прервать эту постепенность, чревата кризисом или катастрофой. По мнению Б., процесс концентрации производства в промышленности замедляется, а в сельском хозяйстве практически не происходит, монополии устраняют анархию производства и ведут к исчезновению глобальных экономических кризисов, развитие акционерных компаний ведет к "демократизации капитала", т.к. распространение акций является средством для совладения собственностью для широких слоев населения. Б. пытался доказать, что собственность в своей корпоративной форме есть признак наступающего процесса, при котором класс капиталистов постепенно вытесняется административной стратой, интересы которой совпадают с интересами большинства общества. В вопросе собственности Б. придерживался мнения, что "коллективная собственность" разовьется не вследствие насильственного уничтожения капиталистической собственности, а через постепенное обобществление, под которым Б. понимал создание "общественных и товарищеских предприятий", основанных на кооперативных началах. Допускал возможность при социализме частной собственности на мелкие и средние предприятия, но исходной формой социалистических общественных отношений считал кооперацию, кооперативную собственность, а не огосударствление средств производства и т.н. общественное присвоение, которое "имело бы последствием безграничную трату производительных сил, бессмысленную экспериментацию и бесцельное насилие...". Б. одним из первых среди социалистов поставил вопрос о само-

развитии и приспособляемости капитализма, результатом которых является изменение содержания классовой борьбы (затухание и поиск социальных компромиссов), демократизация форм капиталистической собственности и государства, сохранение мелких и средних предприятий, повышение и выравнивание жизненного уровня различных социальных слоев и групп, большая доступность образования, возможность создания на производстве самоуправленческих структур и т.д. В развитии демократии Б. видел не только средство, но и цель, сущность социализма. Отсюда вытекали, по мнению Б., и следующие задачи социал-демократии: постепенная социализация частной собственности, демократизация общественных институтов, т.к. партия не может уповать на грядущий всеобщий кризис капитализма, ибо экономическое развитие свидетельствует о стабилизации капиталистического хозяйства. Новые социально-экономические реалии, утверждал Б., опровергли тезис Маркса (см.) и Энгельса (см.) о политической революции (см.) как единственно действенном средстве преобразования капиталистического общества и диктатуре пролетариата как необходимом и достаточном средстве переустройства экономики на социалистических принципах. Эти реалии, по Б., свидетельствуют о том, что движение к социализму возможно только реформаторским путем. Отсюда и знаменитый, столь часто критикуемый в прошлом революционными марксистами, лозунг "конечная цель - ничто, движение - все", в содержание которого сам Б. вкладывал следующее: чтобы придти к "конечной цели" - к социализму - необходимо иметь ряд соответствующих предпосылок (рабочий класс должен созреть до своей эмансипации), которые создаются лишь в процессе "движения". Поэтому марксистское понимание социализма, в котором политическое и экономическое освобождение пролетариата осуществляется исключительно в ходе революционного захвата власти, является лишь абстрактной, лишенной конкретно-исторического содержания схемой.

Эти мысли были продолжены Б. в работе "Возможен ли научный социализм?", где было показано, что рассмотрение социализма как цели и неизбежного результата общественного развития за рамками социалистической доктрины и социалистического движения бессмысленно, т.к. социальные науки (в частности, социология) не в состоянии с достоверностью естественно-научного знания обосновать, что общественный строй, за установление которого борются социал-демократы, наступит при любых условиях и обстоятельствах. Социализм, являясь учением о будущем обществе, в силу этого не поддается строго научному исследованию и доказательству, ибо основа всякой действительной науки - опыт, которого социалистическая доктрина не имеет: "...Поэтому термину "научный социализм" я предпочел бы другое понятие, которое могло бы достаточно ясно выразить ту мысль, что социализм зиждется на основах научного познания, признает науку своим конститутивным элементом, но при этом не претендует на статус научного знания, близкого к созданию завершенной системы представлений о социализме". Взгляды Б. на теоретические проблемы социализма, на перспективы социалистического движения критиковались радикальным крылом этого движения - революционными социалистами (Ленин, Плеха-

118

нов, Ф. Меринг, Р. Люксембург и др.), в среде которых ревизия Б. отдельных положений Маркса и Энгельса была воспринята как полный отказ от теории и метода марксизма, а его социалистическая программа - как альтернативная не только идеям марксистского социализма, но и социализма вообще. У Б. было много последователей, прежде всего среди германской социал-демократии, во Франции - мильеранисты, в России - "легальные марксисты" (П. Струве), "экономисты" (С. Прокопович, Е. Кускова). В современном социал-демократическом движении существует немало сторонников Б., он считается классиком современного социализма на Западе, положившим начало размежеванию реалистической и утопической традиции в социалистической теории. Его идеи легли в основу концепции "демократического социализма" -наиболее распространенной теории социалистического реформаторства. См. "Демократический социализм".

Е.М. Прилеп ко

БЕСТУЖЕВ-ЛАДА Игорь Васильевич (до 1967 Б. выступал под псевдонимом Лада) (р. 1927) - российский социолог, специалист в области социального прогнозирования, социальных проблем российского общества, глобалистики и альтернативистики. Окончил МГИМО (1950). Кандидат исторических наук (1954), доктор исторических наук (1963), профессор (1979), академик Российской академии образования (1992). Научный сотрудник Института истории АН СССР (1954-1966); зав. сектором социального прогнозирования Института международного рабочего движения и Института социологии АН СССР (1967), профессор МГУ (1969), с 1992 -профессор социологического факультета МГУ.

Б.-Л. - основатель Московской школы социального прогнозирования, развивающей идеи технологического прогнозирования. Согласно этой концепции, прогноз явлений, поддающихся управлению, не должен сводиться только к предсказанию, которое может быть перечеркнуто ("самоосуществлено" или, напротив, "саморазрушено") решением, а должен предусматривать анализ и оптимизацию наблюдаемых явлений, продолженных в будущее, заранее "взвешивая" возможные последствия намечаемых решений и тем самым повышая их эффективность.

Б.-Л. разработал общетиповую методику социального прогнозирования, применяемую в сфере глобалистики и альтернативистики, а также при анализе ожидаемых и желательных изменений в социальной организации труда, власти, семьи, школы, науки, культуры, расселения, охраны природы и общественного порядка, армии, денаркотизации (включая дезалкоголизацию) российского общества. Б.-Л. был разработан ряд прогнозных сценариев трансформации России.

Б.-Л. - автор около 70 научных работ, в том числе: "Русская интеллигенция как промежуточный социальный тип" (1992); "Институциональные и стихийные факторы в процессах социализации. Подходы к проблеме" (1992); "Предпринимательские ценности в маргинальной среде" (1994); "Феномен социального лидера" (1994); "Институт президенства и массовое сознание: новый облик власти в модернизирующемся обществе" (1995); "Россия накануне XXI века, 1904-2004:

от колосса к коллапсу и обратно" (1997); "Альтернативная цивилизация"(1998)и др.

БЕТАНЕЛИ Нугзар Ираклиевич (р. 1951) - российско-грузинский социолог, специалист в области социологии общественного мнения, политического и социального прогнозирования. Окончил факультет журналистики Тбилисского университета (1972), кандидат психологических наук (1980).

В 1974 создал Общественную лабораторию социально-психологических исследований (Тбилиси); в 1977-1986 работал в Совете общественного мнения при ЦК Компартии Грузии, руководил деятельностью Центра по изучению общественного мнения при ЦК Компартии Грузии: в 1987-1991 -преподаватель кафедры социальной психологии и социальной политики Академии общественных наук при ЦК КПСС; в 1989-1991 - один из руководителей социологической службы съездов народных депутатов СССР; в 1990 создал и возглавил первое в РФ частное научно-исследовательское учреждение -Институт социологии парламентаризма, в настоящее время -директор данного института.

Б. занимается изучением общественного мнения, социальных установок, общественным и индивидуальным самосознанием, психологией пропаганды, системой политического лидерства и ее факторов. Изучает также технологии прогнозирования политической, социально-психологической ситуации и массового поведения. Выдвинул и обосновал понятие "Мы-концепция". Согласно утверждению Б., концепция "Мы" выполняет нормативно-регулятивную функцию, обеспечивает социализацию, социальный контроль общности за ходом своего развития, формирует у членов общности схожие побуждения и поведение.

Б. совместно с А. Уледовым и М. Горшковым провел масштабные опросы общественного мнения населения СССР - "Гласность и демократизация. Общественное мнение о перестройке и ее влиянии на политическую жизнь страны" (1988). Развивает "социологию парламентаризма" - новое междисциплинарное направление, изучающее систему и особенности политической культуры, психологии и поведения избирателей, процесс формирования и функционирования органов законодательной власти, проблему адекватного отражения волеизъявления народа. Возобновил практику социологических опросов членов высших органов законодательной власти. В 1989-1991 провел около 20 опросов на съездах народных депутатов СССР, сессиях Верховного Совета СССР, РСФСР. С 1993 проводит ежемесячные опросы общественного мнения по самой представительной в России выборке в 6000 респондентов.

БИОГРАФИЧЕСКИЙ МЕТОД в социологии (англ. biographical approach, biographical perspective) - мультимето-дологический подход, развивающийся в этнографии, социологии и психологии, преимущественно опирающийся на качественную исследовательскую парадигму. Б.М. направлен на исследование "истории" индивидуальной жизни человека, с акцентом на субъективных представлениях индивида о своей жизни и социальной реальности (см.). выраженных в форме

119

БИОЭТИКА

индивидуально-субъективного повествования. Впервые метод жизненной истории использовали представители Чикагской школы социологии У. Томас (см.) и Ф. Знанецкий (см.) в исследовании "Польский крестьянин в Европе и Америке" (1918-1920). На разработку Б.М. повлияли теории, тяготеющие к иптерпретативному подходу: символический интерак-ционизм (см.), феноменология, семиотика, феминизм (см.). В качестве материалов в биографическом исследовании могут использоваться различные виды данных: устные жизненно-исторические свидетельства, результаты опросов, данные наблюдений, акты, официальные и семейно-исторические документы и пр.

Б.М. имеет много общего с методом устной истории (oral history), иногда рассматривается как разновидность метода истории отдельного случая (case study). Спецификой Б.М. считают его сфокусированность на субъективной интерпретации аспектов жизни личности, группы (например, семьи), организации. Если устная история - это воссоздание определенных исторических событий с фактологической точностью со слов их участника, то в центре внимания Б.М. оказывается устное или документальное описание событий с точки зрения самого рассказчика в той форме, в которой субъект жизнеописания переживает, интерпретирует и определяет эти события. В истории жизни присутствуют три типа конкретизации субъекта (по М. Бургосу): субъект в качестве интервьюируемого; субъект как предмет, герой рассказа; и субъект - рассказчик истории. Каждый из этих типов занимает самостоятельное положение в структуре повествования, потому может быть проанализирован отдельно. Еще одной особенностью Б.М. является возможность изучения процесез'алыюсти социальной жизни. В истории жизни рассказчик репрезентирует момент возникновения события, его развитие и завершение, а также самостоятельно выстраивает между несколькими событиями смысловые цепи.

Под влиянием традиций символического интеракциониз-ма Б.М. привлекает внимание к проблеме предоставления своего исследовательского поля "голосам молчащих групп". Б.М. снимает разграничение уникальных и типичных событий и проявляет интерес не только к стандартным, но, прежде всего, маргинальным смысловым перспективам. Биографический подход дает возможность исследователю описать значения и смыслы поступков, исходя из перспективы самих участников событий, при помощи их собственных категорий. Возможности Б.М. позволяют изучать и интерпретировать при помощи создаваемых в ходе самого исследования мини-теорий (А. Страусе, Дж. Корбин) маргинальные для социологической теории области, т.е. ранее не попадавшие во внимание исследователей, а также данные социологических исследований, полученных в периоды значительных социокультурных изменений.

Поскольку Б.М. направлен на исследование и представление субъективного опыта информанта, то возникает проблема субъективности данных, которые могут быть окрашены ложью, желанием произвести впечатление, и вследствие этих особенностей не могут считаться надежными. Установление критериев объективности исследования раз-

личается в рамках реалистического и конструктивистского подходов. Реалист представляет читателям жизненные истории как новые "факты" о людях. Допускается, что информант может ошибаться, лгать и преувеличивать. - поэтому в исследовании используют дополнительные методы и дополнительные источники с целью проверки информации, например, анализ личных и официальных документов, свидетельства очевидцев. С позиции конструктивизма история жизни, полностью бы отражавшая жизнь, невозможна. Такого исследователя интересует не истинность описанных событий, а способ их репрезентации рассказчиком: нарративный аспект материалов, способ реконструкции своей жизни, категории, используемые информантом для объяснения своего поведения.

Исследовательская рефлексия 1990-х. получившая название "кризис репрезентаций и легитимации", характеризовалась выходом на передний план проблемы присутствия в тексте автора. Любая репрезентация социальной реальности оборачивается саморепрезентацией исследователя, а "Другой", представленный в теории, может оказаться лишь авторской версией. Необходимо установить связь между живым опытом информантов и научным текстом. В ходе преодоления кризиса была открыта новая перспектива оценки качества исследования. Автор (читатель) волен легитимировать любую репрезентацию, опираясь на удовлетворяющие его критерии. Это предполагает открытость исследовательского процесса - читатель должен быть ознакомлен со всеми инструментами и процедурами, чтобы самостоятельно судить об их адекватности, иметь возможность повторить исследование. Для повышения обоснованности исследовательской версии используется также множественная триангуляция (Дензин) - особая исследовательская стратегия соотнесения данных нескольких исследований, придающая полученному знанию конвенциональный характер: принимается исследовательская версия, которая большинством исследователей признается наиболее адекватной.

Г. Г. Манзкупа

БИОЭТИКА (от греч. bios - жизнь и ethikos - этика, мораль, обычаи) - наука о нравственной стороне жизнедеятельности. Б. или этика жизни является разделом прикладной этики - философской дисциплины, которая изучает проблемы морали, прежде всего, относительно человека и всего живого, определяет, какие действия по отношению к живому с моральной точки зрения допустимы, а какие недопустимы.

Термин "Б." был впервые предложен американским онкологом-исследователем В.Р. Поттером в 1969. Б. рассматривается В. Поттером как "новая дисциплина", которая перекинет мост между точными и гуманитарными науками, соединит знание и размышление, разум, интуицию и эмпирический опыт для выживания человечества и для улучшения условий его жизни. Выступая в Коста-Рике в марте 1999, В. Поттер сказал в заключение своего доклада: "Я прошу вас понимать биоэтику как новое этическое учение, объединяющее смирение, ответственность и компетентность, как науку, которая по

120

БИХЕВИОРИЗМ

своей сути является междисциплинарной, которая объединяет все культуры и расширяет значение слова "гуманность".

На сегодняшний день трактовка Б. разнородна. В узком смысле термином "Б." обозначается весь круг этических проблем во взаимодействии врача и пациента. Этическая направленность Б. предполагает поиск решения моральных коллизий, возникающих в ходе научных исследований. Б. - это процесс осмысления неоднозначных ситуаций, постоянно возникающих в практической медицине как порождение прогресса биологической науки и медицинского знания. Врачи, создающие новые технологии и осваивающие новые сферы приложения медицинского знания, объективно нуждаются в определенной этико-нормативной системе, содержанием которой является цельная и вполне определенная программа морального и юридического регулирования острейших проблем, возникающих в современной медицине.

В широком смысле содержание понятия "Б." предполагает освещение и исследование ряда аксиологических, социальных, экологических, медицинских и социально-правовых проблем, причем касающихся в некоторых случаях не только человека, но и любых животных или растений, включенных в систему человеческих интеракций. Б. имеет, прежде всего, философскую направленность, так как предполагает, что процесс инноваций и экспериментальных исследований в медицине зависит не только от уровня научности медицины, но и от сложившегося в общественном мнении (сознании) представления о пределе вмешательства в живую природу и, следовательно, требует философско-методологического осмысления нового медицинского знания и новых медицинских технологий. Иными словами, Б. как новое научное направление основывается на достижениях современной биологии, но обосновывает или решает моральные и правовые проблемы, возникающие в ходе научных исследований и практической деятельности человека во взаимодействии с живым миром.

Таким образом, Б., появившаяся около трех десятилетий назад, стала системным ответом на так называемые "проблемные ситуации" этико-правового характера, объективно возникающие в современной клинической практике под влиянием научно-технического прогресса в биологии и медицине, а также культурной панмиксии и социально-экономических факторов. Эта наука вписывается в более общий контекст биокультуры, охватывающей приложения биологии не только к социально-политической, но и ко всей гуманитарной проблематике и включающей наряду с Б. биополитику, биоэстетику, биоюриспруденцию, биотеологию и др.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: