Дальнейшая политика Наполеона в отношении прессы

Наполеон кардинально переосмыслил авторитарную модель печа& ти, зародившуюся в середине XVII века при участии короля Людо& вика XIII, кардинала Ришелье и Теофраста Ренодо, и, по мере укрепле& ния своей власти, вывел ее на принципиально новый уровень. Впервые

вистории мировой журналистики сформировалась вертикальная сис& тема управления прессой из единого центра.

Прессе Наполеон придавал огромное значение. «Четыре газеты смо& гут принести врагу больше зла, чем стотысячная армия», — утверждал он. Ежедневно Наполеон читал ведущие французские и зарубежные га& зеты, часто сам писал статьи — преимущественно в Le Moniteur. В его 32&томной переписке, изданной в середине XIX века, вопросы разви& тия печати занимают в общей сложности несколько томов. Прежде все& го, это письма, адресованные министру полиции Фуше.

«Подавляйте газеты еще и еще, — писал Наполеон министру Фуше

вапреле 1805 года. — Публикуйте хорошие статьи. Дайте понять редак& торам Journal de Debats1 иPubliciste, что недалек тот день, когда газеты, рассказывающие мне сказки, будут закрыты мною. Пусть даже останет& ся только одна газета, но безупречно верная мне. Время революции про& шло, и я не потерплю, чтобы во Франции осталась хотя бы одна газета или партия, которая бы раздражала меня или выступала против моих интересов».

В1800 году была принята новая конституция Франции, где уже ни& чего не говорилось о свободе печати. Таким образом, пресса оконча& тельно потеряла независимость.

Правительственный контроль над прессой все время ужесточался. Наполеон объяснял это так: «Если я перестану держать печать на вож& жах, я не останусь у власти и трех дней». В 1801 году было создано бюро общественного настроения — с одной стороны, для дополнительного контроля и проверки соблюдения газетами указаний Наполеона, с дру& гой стороны, для сбора информации об отношении французов к режи& му Наполеона — сначала первого консула, а затем, с 1804 года, импера& тора.

Вштат каждой газеты был введен фактически цензор, зарплату ко&

торому в размере 1/6 дохода издания должна была платить редакция. Эта сумма значительно превышала оклады самих журналистов и даже ре& дакторов. Так, годовая зарплата публициста и цензора Жозефа Фьеве (1767 — 1839), следившего за материаламиJournal de l’ Empire, составля& ла 24 тысячи франков.

Декрет от 6 ноября 1807 года запрещал всем провинциальным газе& там писать какие бы то ни было статьи по политическим вопросам, за исключением перепечаток из правительственного официоза. Кроме того, для всех газет устанавливался единый налог в пользу государства в размере 1/6 дохода.

В1809 году министр полиции постановил, что в каждом департа& менте должно существовать не более одной политической газеты (а их насчитывалось около ста семидесяти). Удивительно, что этот указ спо& собствовал появлению политической прессы в некоторых отдаленных провинциях Франции, где доселе не было ни одной газеты.

Наполеоновскими декретами от 8 февраля и17 сентября 1811 года закрывались все парижские газеты, кроме четырех:Le Moniteur Universel,Journal de l’ Empire («Журналь дель ампир» — «Газета империи»),Journal de Paris («Журналь де Пари» — «Газета Парижа») иLa Gazette de France («Ля Газетт де Франс» — «Газета Франции»). Эти оставшиеся газеты были объявлены собственностью государства на том основании, что за дол& гие годы существования они уже принесли достаточно дохода своим владельцам.

При этом лишь Le Moniteur имел право публиковать политические материалы, хотя и эта привилегия была относительной. «Если прави& тельство узнает неприятную новость, ее не следует публиковать до тех пор, пока она не подтвердится, — писал Наполеон в письме Жозефу Фьеве в июне 1805 года. — А когда она подтвердится, то зачем ее публи& ковать: ведь о ней уже известно».

При Наполеоне во французской журналистике существовал ряд зап& ретных тем. Так, например, не разрешалось писать о прошедшей рево& люции, свергнутой королевской династии Бурбонов. До 1807 года зап& рещалось упоминать в положительном контексте Россию. После за& ключения Тильзитского мира между Наполеоном и российским императором Александром Первым вектор французской политики из& менился, и о России — вплоть до 1811 года, когда Наполеон решил на& чать войну против нашей страны, — разрешили писать лишь положи& тельные статьи. Рекомендовалось также по возможности не упоминать Римского папу Пия VII (1742–1823),который попал в плен к Наполео& ну и жил под домашним арестом в замке Фонтенбло.

Как известно, Наполеон не терпел никакой, даже малейшей крити& ки со стороны прессы в свой адрес. В то же время он был категорически против слащавых, безмерно лестных материалов о себе. Например, про& читав 1 апреля 1811 года в La Gazette de France льстивую заметку о рож& дении своего сына, Наполеон рассердился и потребовал уволить глав& ного редактора.

«Кто позволил La Gazette de France поместить очень глупую статью, которая сегодня напечатана там обо мне? — писал он министру поли& ции Жану Мари Савари(1774–1833)1.— Поистине, этот молодой чело& век [имеется в виду главный редактор. —Г. П.] делает слишком много пошлостей. Отнимите у него редактирование газеты!»

Основной принцип Наполеона в отношении прессы сводился, по словам крупнейшего российского исследователя наполеоновской жур& налистики историка Е. В. Тарле, к следующему: «Газеты обязаны не толь& ко молчать, о чем прикажут молчать, но и говорить, о чем прикажут, и главное, как прикажут говорить».

 

⇐ Предыдущая14151617181920212223Следующая ⇒

Поделиться: