Трапеза является частью ритуала

       Трапезы привлекают большое внимание исследователей Библии в последние годы,[24] и эта трапеза полностью описана в повествовании, носящем иной, не материальный характер[25], что предполагает, что происходит нечто большее, нежели просто прием пищи. Когда женщина-медиум убивает теленка (насилие создает леденящую атмосферу), то глагол здесь не xb;j;) (= закалывать, забивать, резать… животных для пищи BDB370), но xb;z*: (= закалывать для жертвоприношения, BDB256). Из 129 использований этого слова 127 явно относятся к «культовому ритуальному закланию»[26]. Жертва (главным образом описанная при помощи этого слова, но также и его синонимами) является важным мотивом в 1 книге Царств, начиная с выражавшего верность жертвоприношения Елканы (1:3, 4, 21); затем со злоупотребления жертвами, совершенного сыновьями Илия (гл. 2), греха, вина которого не может быть смыта жертвой (3:14). Саул призван на царство при трапезе, на которой вкушалась жертва (гл. 9) и воцарился после жертвоприношения (гл. 10-11). Его первое ослушание – это самовольное принесение жертвы (13:8-14), а его второе включает в себя оправдание использования животных, предназначенных в жертву (15:15, 21), хотя Самуил отвечает, что послушание лучше жертвы (15:22). Царствование Саула, начатое на жертвенной трапезе, сейчас заканчивается на ней же (гл. 28)[27].

       Трапеза также может быть частью ритуала завета. Рейс[28] утверждает, что это была ритуальная трапеза, приводя Левит 19:26: «Не ешьте с кровью; не ворожите и не гадайте». Параллелизм предполагает, что использование в пищу мяса с кровью связано с колдовством. Маймонид рассматривал такую кровавую трапезу как колдовской ритуал:

Они думали, что это кровь духов [мертвых]; вкушая ее, человек приобщается к духам, которые соединяются с ним и сообщают ему о будущих событиях… Они воображали, что… с духами устанавливалась любовь, братство и дружба, поскольку они ели вместе с последними…; что духи будут представать пред ними в снах, сообщать им о надвигающихся событиях и будут благосклонны к ним… Закон… запрещал есть кровь, и подчеркивал запрет теми же в точности терминами, что и подчеркивал запрет на идолопоклонство[29].

       Гринтц[30] проводит различие между двумя проступками: есть кровь (Быт.

9:4; Лев. 3:17; 7:26-27; 17:10,13,14; Втор. 12:16,23; 15:23), что основано на представлении о том, что жизнь находится в крови, и есть «при» или «с» (l[ или la) кровью (Лев. 19:26; 1 Цар. 14:32, 33, 34 [la] и Иез. 33:25 [l[]), что, как он заявляет, основано на отождествлении с колдовством, исходя из параллелизма между первой и второй фразами в Лев. 19:26[31].

       В Аэндоском повествовании три глагола тратится на описание приготовления хлеба matzah (28:24), составной части жертвоприношения (напр., Лев. 2:4, 11).

       Рассматривая трапезу в культовом контексте поклонения иноплеменным богам, вспоминаешь более раннее знакомство Израиля с моавитским поклонением. В Чис. 25:1-3 Израиль «ел… жертвы их и кланялся богам их» (’elohim), что привело к трагичным последствиям. Псалмопевец описывает моавитский инцидент следующими словами: «Они прилепились к Ваалфегору и ели жертвы бездушным» (буквально с англ.: «мертвым» - примеч. перев.) (105:28). Это соответствует недавним находкам, что моавитяне обожествляли своих мертвых, и что их поклонение включало участие в принятии пищи, полученной в результате жертвоприношения, предположительно, для того, чтобы получить благословение и водительство. Однако, псалмопевец идет дальше, описывая время, когда Израиль оставил ортодоксальный яхвизм и «и приносили сыновей своих и дочерей своих в жертву бесам» (Новый международный перевод «демонам»), и затем в следующем стихе ставит это в параллель с принесением этих жертв «идолам Ханаанским» (Пс. 105:37-38). Этот параллелизм приравнивает идолов Ханаанских к бесам (см. также далее Втор. 12:31). Втор. 32:16-18 также говорит о жертвах, принесенных чуждым богам, которыми являются бесы[32], о том, что Израиль не знал ’elohim (Яхве), но знал чужих ’elohim (богов).

       Фролов и Оурел, по-видимому, правы в своем замечании, что трапеза – это «символический акт подтверждения завета [Саула] с волшебницей Аэндорской и множеством злых духов в тщетной попытке изменить свою судьбу»[33]. По их мнению, это показывает, что «Саул оставил Бога Израилева и впал в язычество».

       Таким образом, трапеза – это некромантское жертвоприношение мертвым, включающее употребление в пищу кровь, что открыто запрещается Торой и является «нечестивым, но официально действующим заветом между помазанником Божьим и шаманкой-идолопоклонницей». Рейс говорит об этом аккуратно: «Волшебница преподносит царю не столь изысканное блюдо, как предполагалось до сих пор»[34].

 

⇐ Предыдущая12345Следующая ⇒

Поделиться: