|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
|
|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Зачем нервировать Пушкина?
Пришел конверт с вложенным компакт-диском от известной в Америке компании «Минибит», выпускающей компьютерное обеспечение, с предложением воспользоваться их новым «революционным» (так написано в письме) продуктом. Это – «Первый Интертекстуальный Правщик-Интеллектуал» для редактирования любого текста «с целью достижения его совершенства». «Впервые в истории разработанная квалифицированными инженерами-полиглотами «Минибита» программа помогает достичь высокого качества стиля» (перевожу как можно ближе к тексту). «Она не только уточняет значения слов и выражений во всех грамматических формах, но и редактирует текст, помогая пользователю любого уровня усовершенствовать стиль документа, сделав его более адекватным замыслу. Доведенный до совершенства текст мгновенно переводится на другие языки». Цена – 250 долларов, но, согласно именному письму, мне вручается бесплатно. «Администрация «Минибита» надеется: когда вы убедитесь в неоспоримых качествах программы, вы напишете о ней критический отзыв. И поскольку «Минибит» предполагает, что вы, как и все американские слависты, к которым мы обращались, очень заняты, то к данному письму прилагается написанный вами отзыв, который можно просто подписать и вложить в оплаченный конверт вместо чека на 250 долларов». Текст гласил: «Дорогая администрация компании «Минибит»! Не представляю, как я жил раньше, когда мне приходилось самому редактировать бесконечные тексты. Теперь опытный, умный, интеллигентный автоматический редактор делает всю работу за меня в считанные секунды. От всего сердца благодарю коллективный мозг компании «Минибит». Рекомендую всем моим коллегам, писателям, журналистам и студентам во всех странах мира приобретать новую программу. Это – наш путь к успеху! » Ниже мелко написано: «Подпись поставьте здесь». Первое желание – отправить пакет обратно или просто выбросить в мусорную корзину. Но жена в тот вечер возвращалась с работы позже, я был голодный и, чтобы скоротать время до обеда, вставил диск в компьютер. «Welcome! – появилось яркое окно. – Добро пожаловать в программу «Первый Интертекстуальный Правщик-Интеллектуал». Можете называть меня просто «Пи-пи». Зазвучала «Ода к радости» из Девятой симфонии Бетховена, только вместо слов хор (наверное, хор компании «Минибит») пел: – Пи-пи, пи-пи, пи-пи, пи-пи... Музыка умолкла, появилось окошко: «Введите текст в редактируемое пространство». Хм... Что бы такое отредактировать? Впечатываю текст, пришедший на ум первым: Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты. «Пи-пи» покряхтел, видимо, готовясь к работе. «Это текст на русском языке? – спросил он после некоторых раздумий. – Нажмите «Yes» или «No». Нажимаю «Yes». «Это проза? » – «Yes» или «No»? «No». «Это стихи? » – «Yes» или «No»? «Yes». Появилось окошко: «По-видимому, у вас имелись трудности при выборе слов для написания данного текста. «Пи-пи» поможет преодолеть неточности стиля и сделать текст безупречным. Кликните: «O'кей». Пушкин, который тоже смотрел в монитор с портрета Кипренского, отодвинул лиру в сторону и почесал затылок. Хозяином положения стал «Пи-пи». «Кликните требование усовершенствовать стиль первой строки «Я помню чудное мгновенье». Кликнул. «Ждите. «Пи-пи» анализирует возможности улучшения текста». «Я помню» – написано достаточно грамотно, но поскольку человеческая память ограничена во времени, точнее сказать «еще не забыл». В выражении «чудное мгновение» слово «чудное» – субъективное преувеличение, а «мгновение» не является точной физической величиной. Окончательно отредактированный текст строки «Я помню чудное мгновенье» следующий: «Я еще не забыл зафиксированную секунду». «Пи-пи» переходит к редактированию второй строки: «Передо мной явилась ты». «Передо мной» – неопределенное выражение, без указания, где именно в пространстве. «Явилась» – для существа женского рода неясное движение, носящее мистический характер, следует заменить на «появилась». Отсутствует также мотивировочная установка. «Пи-пи» предлагает следующий вариант строки «Передо мной явилась ты»: «Преградив мне путь, с неясной целью появилась ты». «В связи с усложнением текстового материала допускается возможность дальнейшего уточнения стиля». «Yes» или «No»? Пушкин кивнул в знак согласия, и я решительно нажал «Yes». «По вашему требованию проводится дополнительная коррекция текста. Наиболее вероятно, «чудное мгновение», когда «передо мной явилась ты», – это покупка нового компьютера, дизайн которого представляет собой «гений чистой красоты». К сведению пользователя программы: компьютер на русском языке мужского рода, поэтому логический вариант первых двух строк может быть следующим: «Я еще не забыл зафиксированную секунду: Тебя поставил я на стол». «Yes» или «No»? Пушкин высунул из портрета руку и сам кликнул «No». «Хотя это ухудшает качество вашего текста, «Пи-пи» возвращается к предыдущему варианту второй строки и переходит к третьей: «Как мимолетное виденье». «Чтобы ликвидировать «мимолетное видение» на экране, следует увеличить яркость и контрастность монитора». «Yes» или «No»? «No» – глянув на Пушкина, нажал я. «Ваша основная проблема – отсутствие семантической задачи. Слово «мимолетное» позволяет предложить улучшенный текстовой аналог. Уточненный вариант строки «Как мимолетное виденье» следующий: «Как пролетающее мимо телевидение». «Yes» или «No»? Опять «No»? Следовательно, проводим максимальную коррекцию строки «Как мимолетное виденье»: «Как НЛО, пролетевший с высокой скоростью». «Yes» или «No»? Я хотел нажать «No», но Пушкин придержал мою руку. – Что это за хреновина – НЛО? – Видимо, «Неопознанный Летающий Объект». – Интересно! – воскликнул Пушкин. – Нажми «Yes». «Вы сделали правильный выбор, – сообщил «Пи-пи». – Переходим к последней строке: «Как гений чистой красоты». «Чистая красота» – неправильное словосочетание, так как не существует «грязной красоты». «Чистый» в данном контексте лучше заменить на «умытый». Слово «гений» – не конкретное, для усиления звучания строки используется словосочетание из фразеологического словаря «Пи-пи». Вывести на экран законченный текст целиком? «Yes» или «No»? Пушкин длинным ногтем на мизинце нажал «Yes». «Я еще не забыл зафиксированную секунду: Преградив мне путь, с неясной целью появилась ты, Как НЛО, пролетевший с высокой скоростью, Как умытый лауреат Нобелевской премии». Схватив отставленную в сторону лиру, Пушкин размахнулся, чтобы запустить ею в монитор, но, передумав, поставил ее на стол и только выругался, не скажу, как. Он спросил: – А что это – Нобелевская? – Это премия, которой ты не получил, поскольку преждевременно умер... Мы никак не отреагировали на прочитанное, и появилась надпись: «Усовершенствование стиля текстового материала успешно завершено. Однако вначале вы указали, что это стихи, и «Пи-пи» напоминает, что в стихах необходимы созвучные окончания, называемые рифмами. Зарифмовать указанный текст? «Yes» или «No»? Я кликнул «Yes». «Мудрое решение. Вы получаете возможность убедиться в высоком качестве нашей программы. «Пи-пи» предлагает доведенный до совершенства текст вашего черновика в виде стихотворения с рифмами»: «Я еще не забыл зафиксированную секунду: Преградив мне путь, с неясной целью появилась ты. Как НЛО, пролетевший с высокой скоростью в Пицунду, Как умытый лауреат Нобелевской премии... бинты, болты, винты, Воркуты, дурноты, духоты, зонты, киты, клеветы, коты, красоты, кресты, мосты, наготы, нищеты, слепоты, срамоты, суеты, тахты, хомуты, хрипоты, цветы, шуты...» – Хватит, хватит! – Пушкин замахал руками. «Демонстрируя свои неограниченные возможности, «Пи-пи» производит нужные рифмы в алфавитном порядке». – Ишь ты! – похвалил Пушкин. – А еще чего-либо с этим текстовым материалом сотворить нельзя? Как в воду глядел! Появилось окошко: «Теперь ваш текст пригоден для перевода. Напоминаем, что «Пи-пи» с абсолютным совершенством переводит тексты на двадцать восемь основных языков мира. Высветите языки, на которые перевести текст, и кликните «Перевод». Переводить я не стал: зачем нервировать Пушкина? Он уже и так упер взгляд в пластмассовую копию своего пистолета, которая висит у меня на стене. Тут как раз жена пришла, и запахло обедом. Пушкин потянул носом воздух, вылез из портрета Кипренского, пнул меня коленкой в бок и с выражением прочитал текст Грибоедова, улучшенный с целью достижения совершенства: «Вон из Калифорнии, сюда я больше не ездок! Похиляю без оглядки вокруг земного шара на аэробусе Искать, где лишенцу из России есть адресок, городок, дружок, задок, итог, кабачок, особнячок, острог, плевок, погребок, пупок, совок, теремок, уголок, хуторок, чертог, эпилог...»
Михаил Арцыбашев
Эмигрантская вобла
1. Приснилось мне, что я присутствую на заседании исторического общества, в тридцать втором столетии. Один за другим выходят на кафедру докладчики, почему-то все, как один, похожие на каких то серых, бесконечных ленточных глистов, и говорят о русской эмиграции эпохи великой октябрьской революции. Но, как всегда во сне, все это очень смутно, призрачно и странно. Я делаю неимоверные усилия, чтобы разобрать, в чем дело, но речи ораторов звучат глухо, как сквозь подушку, временами переходя в какое-то тягучее, сплошное бормотание. Только иногда до меня долетают отдельные слова и фразы, но и в них нет ровно никакого смысла... И вот, слышу я: – Вопреки установившемуся представлению о миллионах беженцев, хлынувших в Европу от ужасов большевицкого террора, эмиграция была очень немногочисленна... С полной несомненностью удалось установить лишь пребывание в Париже известного русского исследователя проливов... профессора Милюкова... Имеются слабые намеки на существование в Праге эсеровской колонии... Что же касается г-жи Кусковой, то личность эту следует считать легендарной, ибо в противном случае пришлось бы признать возможность ее одновременного пребывания во всех центрах Европы... – Что за вздор! – хочу крикнуть я, но губы мои не издают ни единого звука, а бесконечный серый глист тянется дальше. – Главную массу русской эмиграции составляли учащаяся молодежь и дети... Молодежь осела, главным образом, в Чехословакии, очевидно, бывшей в ту эпоху рассадником мирового просвещения, а дети, брошенные на произвол судьбы родителями беженцами, повсеместно ютились под елками, специально для этой цели насаждаемыми многочисленными благотворительными обществами... Кое-какие данные заставляют думать, что в дремучих лесах восточной Польши и в пустынях северной Африки бродили какие-то одичалые банды, по-видимому русского происхождения, но об этом любопытном явлении в жизни культурного ХХ столетия не удалось получить более точных сведений... В Англии, Америке и других странах света русская эмиграция вовсе не наблюдалась... – Позвольте! – снова и с тем же успехом пытаюсь я прервать докладчика, но голос продолжает с тягучей настойчивостью: – Необходимо отметить чрезвычайно высокий культурный уровень русской эмиграции: она сплошь состояла из журналистов, студентов высших учебных заведений и генералов... Этим объясняется, что все свои силы эмиграция отдавала исключительно сбережению культурных ценностей, занимаясь науками, искусствами и историей... Гуманное европейское общество приняло несчастных изгнанников с такой теплотой, что они чувствовали себя на чужбине прекрасно и даже вовсе не помышляли о возвращении на родину... – Это уже! слишком громко сказал я и, как подобает в таких случаях, проснулся.
2. Все это, конечно, вздор и даже слишком вздор. Но право же, когда-нибудь, изучая изъеденные временем и мышами комплекты русских газет, будущие историки будут иметь полное основание придти к таким нелепым выводам. Мы знаем, что за границей около двух миллионов русских. Это – население весьма недурного государства, в современном прибалтийском стиле, и эта многоголовая человеческая масса чрезвычайно разнообразна. В ней есть все, от высококвалифицированных представителей высшей культуры до первобытных детей природы. Казалось бы, вся эта масса людей, оторванных от родной почвы, превратившихся в какое то цыганствующее племя, должна была бы жить одной общей мечтой. Кто бы ни был русский эмигрант – писатель, ученый, студент, генерал, спекулянт или рабочий – он должен понимать, что без родины он прежде всего – не человек. Как бы ни относились к нам культурные народы Европы, мы для них всегда останемся надоедливым, тяжелым бременем. В милой Чехословакии нас привечают, как разорившихся родственников; кое где нас терпят, как незваных гостей; в иных странах к нам относятся определенно враждебно, уродуя нашу жизнь всяческими ограничительными мерами. И мы, граждане великой страны, еще недавно влиявшей на судьбы мира, мы, с гордостью произносившие слово Россия, вынуждены молча сносить все – и ласку милых родственников, и снисходительное презрение чужих, холодных людей и унизительное издевательство торжествующих мстителей за прошлое. Казалось бы, при таких условиях, вся эмигрантская масса должна находиться в состоянии постоянного кипения, одухотворенная одним стремлением: восстановить могущество своей родины и тогда достойно отплатить и за ласки и за обиды. Живя в России, я себе это так и представлял... Что такое эмигранты... Это люди, которые не могли примириться с большевицкой тиранией и тяжкую свободу изгнания предпочли существованию под бичами кремлевских палачей. Честь им и хвала!.. Самым бытием своим они доказывают, что еще не весь русский народ превратился в бессловесный скот для чекистской бойни. И вот, пока мы, остающиеся в Совдепии, мы – несчастные парии, тварь дрожащая, покорно лижем пятки своих мучителей, под дулом чекистского револьвера, они, эмигранты, бодро и мужественно куют молот святой ненависти, которым рано или поздно разобьют наши цепи. Конечно, там есть пламенные трибуны, вожди, которые намечают пути и возжигают священный огонь, но за ними стоит вся эта могучая, живая, полная энергии и готовности к борьбе, миллионная масса рядовых бойцов!.. Эта грозная армия, вынужденная временно отойти за пределы своей родины, реорганизуется, набирается сил для последнего решительного боя, и в оный день... Так думал я, живя в России, откуда и выехал только для того, чтобы стать в ряды этой армии.
3. О, как горько я ошибался! Оказывается, никакой такой армии вовсе нет!.. Нет и могучего духа ненависти... ничего нет! Есть миллионная масса какой-то безличной и бессмысленной воблы, которая ищет спокойного, тихого затона, где бы она могла мирно и невозбранно метать свою икру. Конечно, она ненавидит большевиков и мечтает о возвращении на родину... Но ненависть ее – не пламенная ненависть побежденных бойцов, а маленькая, бессильная злость мелкой рыбешки, потревоженной с теплого, насиженного места. И о родине она мечтает не потому, что это ее великая родина, а потому, что там ей под каждым листком был готов и стол, и дом, а здесь она вынуждена вечно мучиться в погоне за крошками хлеба. Она не пребывает в сонном покое. Нет. Она в постоянном и напряженном движении. Беспокойно шныряет она туда и сюда, тыча тупыми носами во все берега. Но эта рыбья суета – не более чем поиски теплой и удобной норки. Говорят, во Франции хорошо!.. И вобла всей массой устремляется во Францию. Ах, нет!.. В Германии куда лучше!... Вобла сплошной плотиной движется на германскую отмель. Но у германских берегов подымается бурный прибой... клочьями летит грязная пена, бурлят подводные большевицкие течения... Вы думаете, что вобла дружно устремляется на помощь немцам против общего врага?.. Как бы не так! Она поспешно виляет хвостом, выпучив круглые, испуганные глаза, устремляется в Чехословакию, в Турцию, в Аргентину, к черту на рога, но только туда, где безопаснее, где подальше от большевиков, где валюта крепче...
4. Когда присмотришься к жизни эмигрантской массы начинаешь думать, что она совершенно примирилась со своей участью. В этой массе мало кто думает о благе родины, о борьбе с большевиками... Это было, но прошло. Теперь большинство ведет себя так, как будто бы никакой родины нет, и надо устраиваться на чужбине на всю жизнь. Кто что может... конечно!.. Писатели и журналисты ищут издательств, которые могли бы оплачивать более или менее прилично их романы, повести рассказы. Профессора и студенты возятся со своими университетами, учат и учатся, с головой уйдя в свою школьную жизнь. Духовенство бережет случайно уцелевшие православные церкви, крестит, венчает, хоронит. Люди физического труда ищут работишки. Канцелярщина пристраивается к иностранным банкам и присутственным местам. Более или менее обеспеченная обывательщина таскается по всему свету, в поисках тихого, недорогого уголка. В конце концов, об этом уголке хлопочут все без исключения. Ищут местечка, где бы можно было кормиться и коротать дни свои. Ищут и упорно надеются, что не здесь так там, не во Франции, так в Бразилии, или на островах Ноа-Ноа, а где-нибудь устроиться можно. Надолго?.. Навсегда?.. Может быть, и навсегда!.. Ведь, это Магомет рассуждал, что если гора не идет к нему, то он должен идти к горе... А мы не Магометы! Ежели родина не желает освобождаться, то и Бог с ней. Проживем и без родины. Ничего!.. Конечно, что и говорить, на чужбине не то, что дома!.. Дома не в пример лучше. Но раз в доме засели какие-то разбойники, то черт с ним, с таким домом!.. Кусочек хлеба везде найдется, а европейцы не варвары... хоть и поиздеваются, а не прогонят. Да и куда прогонишь? И вот, каждый хлопочет сам о себе, с таким видом, точно и в самом деле устраивается тут навсегда. Правда, тоскливо, все-таки!.. Как хотите, а тоска по родине это не выдуманное чувство. Щемит, и здорово щемит!.. Светлым праздником был бы тот день, когда, плюнув на все европейские затоны, измученная вобла могла бы двинуться к родным берегам. Об этом дне и мечтают, и говорят, и спрашивают друг друга: когда же, наконец?.. Но для того, чтобы приблизить этот день, вобла, конечно, и хвостом не шевелит. Об этом она предоставила заботиться кому-то другому. Кому же?.. Вождям, конечно. На то они и вожди, чтобы спасть бедную воблу. Они уж там знают, как и что. Им виднее сверху. И вот, когда читаешь русские газеты, действительно, начинает казаться, будто вся русская эмиграция состоит из Милюкова, Чернова, пары Познеров, да вездесущей г-жи Кусковой. Ибо только они проявляют кое-какие признаки жизни, только они чего-то горячатся, о чем-то кричат, к чему-то зовут. А вобла молчит, как будто ее и вовсе нет на свете.
5. А это развращает. Это изолирует вождей от массы, превращает их в полководцев без армии, а всю русскую прессу превращает в какое то " свое болото", живущее своей жизнью, не имеющей никакой связи с жизнью эмигрантской массы. Правда, об этой жизни, вернее об этом прозябании, мы кое-что узнаем из газет. Мы знаем, что в пражском университете столько то тысяч студентов, обучающихся полезным наукам. Мы знаем, сколько елок устроено было на Рождество для детей русских беженцев. Много елок!.. Мы знаем, сколько пар штанов и ботинок выдали беженцам попечительные и иные российские комитеты. Кроме того, мы имеем великое число объявлений о ресторанах, с оркестрами русских балалаечников, о русских спектаклях, об издании русских классиков, о русской водке в разных " русских уголках", о банках, переводящих куда угодно любую валюту. Но о подлинной жизни – переживаниях, мнениях эмигрантской массы – мы не знаем ровно ничего, ибо вобла молчит, и монополия на невозбранное высказывание мнений принадлежит ограниченной кучке более или менее бойких журналистов. И эти журналисты добросовестно варятся в собственном соку. До мнений и чувств миллионной массы эмигрантской им нет никакого дела. Их интересует только взаимная грызня, и для них важно только то, что говорит Павел Николаевич и что возражает ему Изгоев, что болтает г-жа Кускова и какого мнения о Чернове Авксентьев. Правда, они еще делают попытки пристроиться к разговору знатных иностранцев, хвалят Мак-Дональда, ругают Пуанкаре, читают нотации Ллойд-Джорджу. Но знатные иностранцы не обращают на них никакого внимания и они опять возвращаются к тому, что сказал Милюков и что ответил ему Изгоев. А, между тем, они говорят и думают о великих вопросах, от которых зависит вся жизнь несчастной воблы: о судьбе революции, о необходимости признать завоевания революции, о примирении с большевиками. И потому, что масса молчит, они распускаются, загуляются, становятся наглы и циничны. Россией они заслоняют большевиков, они издеваются над сантиментальной моралью, они воспевают реальную политику, для которой деньги не пахнут. И когда кто-нибудь, свежий человек, еще не уварившийся в этом болоте, начинает что то бормотать о правде, о морали, о невозможности подать руку палачам своей родины, они принимают это за личное оскорбление и всей тяжестью своей газетной монополии обрушиваются на этого наивного человека. И, расправившись с ним, опять – Милюков говорит, Изгоев возражает, г-жа Кускова приемлет... без конца, без исхода, не давая никому отчета в своей нудной болтовне. А вобла молчит.
6. Бог с ним, с этими " вождями", до мозга костей сварившимися в собственном соку. Я обращаюсь к рядовой эмиграции с горьким упреком. Кто бы вы ни были – демократы, социалисты, эсеры, меньшевики, монархисты, промышленники, спекулянты, казаки, рабочие, просто интеллигенты – вас много, вы сила, и, в конце концов, суть в вас, а не в " Последних Новостях", или " Руле" с " Днями". Ведь, это от вашего имени говорят все эти Милюковы и прочие. Без вас они нули и больше ничего. Кто бы стал прислушиваться к их словам, если бы за ними не предполагалась ваша миллионная масса? Я понимаю, что вам надо жить, и не вижу ничего худого не только в том, что вы работаете, как кто может, но даже, если хотите, в том, что вы спекулируете, чем можете. Но должны же вы понять, что, как бы вы ни работали, как бы вы ни спекулировали, вы никогда не устроите себе человеческую жизнь, пока будете скитаться по белу свету, в качестве пресловутых беженцев, людей, лишенных родины. Всегда и везде вы будете лишь более или менее терпимыми париями среди свободных граждан других государств. Ваше спасение не в том, что вы пристроитесь где-то на работу или на службу, наживете сотню долларов, найдете тихенький и дешевенький курорт. Ваше спасение в том, чтобы снова найти свою родину, единственное место, где вы снова будете полноправными, полносильными людьми. Но родина даром не дается, и не дадут ее вам Милюковы. Не дадут даже и Ллойд-Джорджи. Вы должны ее взять сами, а для этого необходимо бороться. И прежде всего необходимо, чтобы вы не были бессловесной воблой, от имени которой могут безвозбранно говорить все эти полувысланные и полупосланные. Как раз теперь момент ответственный, момент трагический. Кипит борьба вокруг вопроса о признании большевиков. Понимаете ли вы, что если большевики будут признаны, то на долгие и долгие годы ваша участь решена. Или вы будете, как скот бессловесный сданы в большевицкие лапы, которые на вашей шкуре выбьют победный марш, или вы будете обречены на бесконечно долгое время скитания по чужим домам, в качестве никому ненужных, всем надоевших нищих. Эмигрантская масса должна сама определить свое отношение к этому роковому вопросу. Она должна или благословить приемлющих, или осудить их так, чтобы они не смели уже больше никогда юлить своими блудословными языками. Она должна определить ясно и твердо, с кем она, кто ее действительный вождь, кто близок ей по духу и стремлениям, чьи чувства она разделяет и кто ложно говорит от ее имени. Она должна перестать быть воблой и стать тем, что она есть – частью русского народа, сознательно ведущего свою борьбу с тиранами и палачами своей родины. И пусть не говорят, что масса бессильна, что она не имеет возможности высказаться, поддержать тех, кто по ее мнению прав, заставить замолчать тех, кто облыжно спекулирует ее именем. В конце концов, масса довольно организована. Везде есть комитеты, университеты, различные артели, организации. Везде устраиваются собрания, лекции, собеседования, доклады. Но кто-то, трусливый или лукавый, сказал, что все эти комитеты и собрания должны быть аполитичны, что они должны избегать выявления страстей, вести себя тихо и мирно. И вобла поверила. Она собирается только для того, чтобы проверить количество розданных штанов или послушать тех же Милюковых с Кусковыми. От своего мнения она воздерживается, послушает и расходится по домам, унося свои истинные чувства и мысли к своему чайному столу. Нужно, чтобы масса проснулась и сказала свое слово. Нужно, чтобы она положила клеймо на те лбы, которые этого заслуживают. Прежде, чем от ее имени будут решать вопрос о признании большевиков, она должна сказать, кого из этих " решающих" она сама признает, а кого отвергает. Для этого у нее есть оружие. Для этого она должна отказаться от глупой мысли о необходимости аполитичного воздержания и требовать, чтобы все эти собрания и комитеты не ограничивались ни к чему, в конце концов, не ведущей выдачей штанов, а дали ей возможность сорганизоваться для прямой цели, для борьбы. Дали ей возможность прямо и резко высказываться, выносить свои резолюции и резолюции эти обнародовать. Тогда выяснится, наконец, с кем идет эта масса, и это даст силы для борьбы одним, заставит поджать блудливый хвост других. Я знаю, конечно, что наши милые хозяева во всех странах будут весьма недовольны и будут ставить всевозможные препятствия на предмет сохранения тишины и спокойствия. Но если мы будем настойчивы и не трусливы, то мы скоро заставим их считаться с тем, что мы русские, что мы имеем право громко решать вопросы своей судьбы, что они дают свое гостеприимство людям, а не париям.
Мартти Ларни Мистер Макклоун
Мистер Уильям Макклоун 11 лет работал спортивным редактором большой газеты. Затем его назначили редактором отдела культуры. За полгода он ознакомился с культурной жизнью страны. Такой рекордный темп объяснялся тем, что сам он в прошлом спринтер. В качестве редактора по культуре он особенно интересовался фильмами о диком Западе, где главные роли исполняют револьверы. После его блестящей статьи «Револьвер – пионер культуры» Уильяма Макклоуна избрали почетным членом культурно-исторического общества родного города. Издатель газеты тоже отдал заслуженную дань автору статьи, послав Мак-клоуна в командировку в Европу. Мистер Макклоун отправился в поездку, зная понаслышке, что нацисты при слове «культура» спускали предохранитель револьвера. Предчувствуя возможные опасности, Макклоун спустил предохранитель, как только самолет опустился на европейский континент. В программу двухнедельной поездки входило бесчисленное количество бесед с известными деятелями культуры, знакомство со штабом итальянской мафии, с базами НАТО и могилой Муссолини. Вчера мистер Мак-клоун неожиданно прибыл в Хельсинки и направил свои стопы в министерство культуры. – Хочу повидать министра, и как можно скорее, – сказал он секретарю. – Министр сейчас на заседании правительства, – ответил секретарь. – Пойдите и скажите, что я его жду. – Нельзя. Мы не можем беспокоить правительство. Приходите завтра. – Завтра у меня другие дела. Позовите тогда заместителя министра. – Он тоже на правительственном заседании, но, может быть, вам поможет начальник канцелярии? Гость на мгновение задумался и спросил: – Понимает ли он что-нибудь в культуре? – Я пойду спрошу, – ответил секретарь. – Как вас зовут? Мистер Макклоун порылся в кармане пиджака, вытащил визитную карточку и протянул секретарю со словами: – Уильям Макклоун, редактор отдела культуры. Лучший результат на 100 метров – 10, 2 и 200 с барьерами – 23, 9 секунды. Секретарь поклонился с уважением, так как его лучший результат на 100 метров застыл на 17, 8. Через минуту секретарь вернулся и сказал: – Доктор Лантту вас сейчас примет. Сюда, пожалуйста. Бывший спринтер, а ныне деятель культуры Макклоун бросил сигарету на пол, раздавил ее ногой и отшвырнул тлеющий окурок под стул. – Приятно познакомиться с вами, г-н Макклоун, – сказал начальник канцелярии и протянул гостю руку. Гость плюхнулся в кресло и ответил: – Я не очень-то доверяю вам, европейцам. Неделю тому назад я узнал в Италии о писателе Максиме Горьком, а вчера услышал, что он давно умер. В Париже я что-то слышал об Анатоле Франсе, но теперь я сомневаюсь, такого эстрадного певца вроде бы и не было... – У нас, европейцев, принято немного подшучивать, – ответил начальник канцелярии благожелательно. – У вас есть какое-нибудь официальное дело, и могу ли я помочь вам? Гость воткнул сигарету в зубы и ответил: – Да, вы можете помочь. У вас есть спички? В моей зажигалке кончился бензин. Хорошо воспитанный доктор Лантту зажег сигарету гостя и подарил ему коробок финских спичек. Маленький подарок открывает сердце человека лучше красивых слов. Мистер Макклоун открыл сердце и заговорил: – Моя цель – написать серию статей о европейской культуре, но для этого требуются заслуживающие доверия сведения. Вы не можете сказать, есть ли в вашей стране другие писатели, кроме Максима Горького? – Горький не финский писатель, – ответил доктор Лантту. – Он – великий русский классик. Мистер Макклоун заглянул в записную книжку и улыбнулся: – Да, вероятно, так... Два дня назад видел его фильм «Война и мир», там были неплохие сценки. – «Война и мир» – фильм, сделанный по роману Льва Толстого. – Никогда не слышал, чтобы говорили о таком человеке. Это не тот ли самый тип, который написал о жизни Муссолини и живет теперь в эмиграции в Финляндии? – Нет... Вам надо «бы поехать в соседнюю страну, там вы получите заслуживающие доверия сведения и ценные материалы для ваших статей. – Так мне и следует сделать, но нет времени, – ответил Макклоун и взглянул на часы. – С удовольствием хотел бы взять интервью у немецкого изобретателя Леонардо да Винчи. Я слышал, что он умеет и рисовать. Как, по вашему мнению, он хороший художник? – Несомненно. Он – мастер... – В таком случае его следовало бы соблазнить поехать на мою родину рисовать звезд кино. Кого из других художников вы смогли бы рекомендовать? – Рембрандта, Рубенса и Илью Репина... – Достаточно, достаточно! – прервал мистер Макклоун. – Я имею в виду известных художников, таких, как Уильям Шекспир, который рисовал мадонн. Вы, конечно, знаете его? – Знаю... – Превосходно! Чувствуется, что у вас отличные сведения по культуре. Вы не могли бы сказать мне несколько слов о композиторах Европы? Я и сам знаю несколько европейских композиторов, например, венгра Эмиля Золя. Лучший в мире певец Франк Синатра напел на пластинку много опер. – Разве он оперный певец? – Да, по-моему. А оперы это не медленные вальсы? – Может быть... Я так редко хожу на танцы... – Вам следовало бы танцевать больше, тогда вы лучше познакомитесь с искусством композиции. Есть ли в Финляндии композиторы? – Есть, и много... – Ну, а трубачи? – Есть и такие. – Так какая же это отсталая страна? Когда собирался в поездку, меня предупреждали в отношении финнов. Главный редактор газеты сказал, что финны – монголы, у которых примитивная культура. Единственное исключение – Максим Горький, который пишет приличные сценарии фильмов. – Извините, мистер Макклоун, что снова поправлю вас. Максим Горький – не финн, а русский. – Невелика разница. А есть композиторы в России? – Да, Чайковский... Римский-Корсаков... Глазунов... Шостакович... Хачатурян... – Довольно, довольно! Очень странные и неизвестные имена. Они, вероятно, еще совсем начинающие. Как вы думаете, могу ли я о них упомянуть в моей статье? – Конечно, можете... Их знают повсюду, во всем мире. – Только не в моей стране, где собраны лучшие и известнейшие композиторы мира, начиная от Дюка Эллингтона и кончая Барри Голдуотером. Их пластинки продаются и на Красной площади Парижа. – Извините, г-н Макклоун. Красная площадь не в Париже, а в Москве. Мистер Макклоун полез в карман, достал пистолет, спустил предохранитель и сказал раздраженно: – Вы сомневаетесь в моих сведениях? – Нет, – ответил спокойно доктор Лантту. Мистер Макклоун взглянул на часы и тотчас вскочил: – Надо идти. Еду через час в Копенгаген, там состоится большой международный порнографический фестиваль. Слышал вчера, что какой-то Бетховен исполнит свои новые джазовые песенки... Макклоун быстро удалился, и начальник канцелярии облегченно вздохнул. Но едва он уселся за свой рабочий стол, как дверь стремительно распахнулась и на пороге снова появился американец. – Забыл спросить вас о самом важном, – сказал он. – Какое у вас время на стометровке?
Мартти Ларни Чистая раса
В 1953 году, когда я путешествовал по южным штатам США, мне довелось на автобусной станции одного небольшого городка убедиться, что в карточной игре жизни мне достались на редкость хорошие козыри. Будучи европейцем и поэтому, естественно, тупицей и неучем (там, где кончаются мои знания, я обычно ставлю: «и т. д.»), и, не имея гида, я направил свои неуверенные стопы к некоей двери, на которой стояли буквы «W. С.». Не успел я открыть дверь, как чернокожий мужчина взял меня за руку, заметив: – Не туда, господин! Для вас существует особая комната там, напротив. На двери комнаты, находившейся напротив, была прикреплена эмалированная табличка: «W. С. Неграм вход воспрещен! ». Я несколько растерялся. Но мой любезный проводник, праотцы которого свыше ста лет назад были в кандалах доставлены из Африки на новый континент, стряхнул с меня галлюцинацию изумления: – Будьте любезны, господин! Вот тут. Здесь место, где господа облегчают бремя своей жизни, не испытывая чувства унижения. Я, вероятно, продолжал выглядеть несколько остолбеневшим, потому что мой темный гид открыл мне дверь и заметил на ломаном испанском языке: «Тодо бланкос ест кабалерос», или «Все белые – господа». Я испытывал чувство, как будто мне щекотали пятки ресницами. Никогда ранее мое чувство собственного достоинства не облекали в столь мягкую вату лести и почтения. Одним рывком меня вовлекли в касту господ человечества. В душе я провозгласил троекратную здравицу в честь моего создателя, родившего меня белокожим. «Господин является господином ив аду», – говорил некий финский писатель. Но это, однако, несравнимо с тем, что происходит на обетованной земле свободы и равноправия, где господин есть господин и в уборной! Свобода и равенство – понятия весьма относительные. Американский писатель Джек Лондон в одном из своих произведений говорит, что его родина – великая страна свободы: каждый свободен искать себе пищу в мусорных ямах на задворках и каждый имеет шансы попасть на электрический стул. Вполне равными же люди становятся только на кладбище, где белый может лежать наравне с негром, не молвя ни слова о расовом различии. В один прекрасный день я повстречался с молодым социологом, усердно исследовавшим последние годы поведение, свойства характера, культурные традиции и верования разных человеческих рас. Ввиду того, что он только что вернулся из двухлетней научной поездки, мне захотелось побеседовать с ним. Я сразу заметил, что научился он весьма многому. На шее у него болтался галстук цвета павлиньих перьев, на котором гавайские девушки исполняли танец хула-хуп, не лишенный интереса с социологической точки зрения. Он развалился в кресле, задрал ноги на мой письменный стол, впихнул себе в рот жевательную резинку, сдвинул шляпу на затылок и беспечно заговорил: – Каждому европейцу следовало бы отправиться на пару лет за океан, дабы научиться чувствовать, что значат настоящие свобода и равенство. Порывшись в кармане, он вытащил сигарету, чиркнул спичкой о подошву своего сапога и продолжал: – Здесь, в Финляндии, ни черта не знают о свободе. Только тогда, когда гангстеры и министры пьют на брудершафт, когда поп и нефтяной король живут в одном отеле, только тогда можно говорить о настоящем равенстве. – Здорово! – искренне ответил я. – Ну, а если гангстер – негр, а министр – белый, выпьют ли они и тогда на брудершафт? Высокопросвещенный социолог швырнул сигарету на пол, сплюнул жвачку в стену и удостоил меня взглядом, острота которого изображается во всех популярных детективных романах. – Ты сказал – негр? – строго спросил он меня. – Да. – Но я-то говорил о людях. – Я так и полагал, – изумленно пролепетал я. – Как социолог, ты, вероятно, знаешь, что негров относят к людям. Пионер современной социологии смерил меня критическим взглядом и минуту спустя прочитал следующую лекцию: «Дорогой друг, развитие во всех областях движется с головокружительной скоростью вперед. Каждый день совершаются новые изобретения и открытия. В области социологии я – Колумб этого столетия. Пару лет назад я изобрел новое расовое учение, которое почти единодушно одобряется во всех развитых цивилизованных странах. Богатейшие частные университеты мира поддерживают мои исследования, имеющие весьма возвышенные цели: необходимо создать новую человеческую расу, дабы сделать людей на всем земном шаре равными, одинаковыми на вид и по цвету кожи. Техническое развитие шагнуло теперь настолько вперед, что рабство негров можно понемногу прекратить.. Моя новая расовая теория сводится к тому, чтобы освободить негров и прочих темнокожих от проклятия лености и безделья. На практике опробованных средств немало. Газовые камеры гитлеровской Германии, в которых так чистенько и эстетично освободили шесть миллионов людей от печальных повседневных забот, устарели. Поэтому я предложил, чтобы талантливые биохимики спешно приступили к изготовлению оздоровляющего напитка по названию Пам-пам, которым бесплатно наделили бы все темные расы земного шара. Пам-пам – последняя новинка западной науки, и его благословенное действие в том, что он превращает проглотившего его в бесплодного. Когда чернокожие не будут способны продолжать свое потомство, мир в течение примерно шестидесяти лет освободится от своих освобожденных рабов. Какое чудесное будущее ждет наших детей и внучат! Расовая дискриминация в Америке отойдет мирным парадным маршем в историю, а природные богатства Африки вновь найдут своих настоящих владельцев: здоровых, культурных и богобоязненных представителей белой расы. Дабы новое расовое учение не назвали бесчеловечным, я предлагаю, чтобы в зоопарках Лондона и Чикаго были сооружены снабженные всеми современными удобствами клетки, питомцев которых оберегали бы от напитка Пампам. В такой клетке негры могли бы затем – под строгим контролем и под покровительством Организации Объединенных Наций – ограниченно продолжать свой род. Я считаю очень важным и с точки зрения гуманизма желательным, чтобы черной расе не дали вымереть. Негры нужны для бродячих цирков, в качестве шоферов для семей миллионеров, для подметания улиц, уборки пассажирских поездов и в качестве прислуги, гладиаторов, а также в качестве подопытных субъектов для медицины. По причинам осторожности, конечно, необходимо всех негров мужчин, находящихся в услужении у белого человека, сделать евнухами, чтобы они оставили в покое наших женщин. Этим удастся избежать многих неприятностей и прежде всего линчеваний, которые интересуют широкую публику весьма мало после того, как в кинотеатрах и по телевидению стали демонстрировать роскошные ритуальные убийства и детективные представления, полные садизма. Когда операция Пам-пам будет доведена до конца, тогда нужно будет устремить взгляды на некоторые другие расы, из которых не следует щадить никого, кроме экспонатов для биологического музея. Индейцы не составляют особой проблемы, потому что они понемногу мрут от туберкулеза, но зато уничтожение желтой расы потребует больших усилий. Необычайно хитрыми и живучими являются также семиты и халиты. Однако я верю, что наши даровитые ученые, военачальники и политики найдут подходящее средство для решения и этой проблемы. Моя задача – создание чистой и сильной человеческой расы. Я сказал – создание, так как вполне неоспоримая арийско-англосаксонская раса не может возникнуть сама собой. Поэтому и среди белых необходимо произвести отбор. Необходимо исследовать цвет волос и кожи, изгиб носа книзу и кверху, форму скул и челюсти, глаза, уши, зубы и мнения. В настоящее время я составляю точные расовые нормы и за свою исследовательскую работу получил несколько крупных стипендий и три звания почетного доктора. Многие крупные университеты с напряженным интересом следят за моими исследованиями и столь же многие промышленные концерны с таким же нетерпением ждут их, чтобы начать производство напитка Пам-пам для негритянского населения Африки и Северной Америки. Поэтому, как я уже упомянул вначале, сперва нужно освободить негров и только после этого приступить к основательной уборке. Если кто-нибудь подозревает.меня в ненависти к неграм, то он всецело ошибается. Я ненавижу негров не больше, чем Гитлер ненавидел евреев, поляков и русских. Я лишь хочу поднять чувство собственного достоинства белого человека, и если мои методы действия требуют того, чтобы некоторые расы отошли в сторону, то для этого имеются вполне чистоплотные, гуманные причины: земной шар принадлежит белым, потому что наши прародители Адам и Ева были белокожими. Ведущие культурные страны Европы совершили расовую ошибку, научив негритянское население Африки грамоте. Теперь эти черномазые пишут манифесты самостоятельности и читают нотации своим хозяевам. Вот как они отплатили долг благодарности своим благодетелям, которые даром наделяли миллионы негров порошком от чесотки, библиями и набедренными повязками. И ко всему этому черные Африки собираются похитить нашу собственность! ». Прослушав в течение двух часов лекцию молодого социолога о новом расовом учении, я взволнованно вскочил на ноги и начал изучать в зеркале свои черты. Мне казалось, что я не отвечаю всем нормам чистой человеческой расы: цвет волос и мнения у меня чересчур сильно отличались от схемы. Кроме того, какой-нибудь ученый мог бы утверждать, что мой светлый цвет кожи объясняется лишь тем, что я негр, родившийся альбиносом. – Ты уверен, что меня не линчуют? – спросил я гостя. – Линчуют? Как это так? – По твоей расовой теории я – не чистый представитель расы. – За это никого не линчуют. Ты неправильно понял мою замечательную идею. Цель ее состоит в том, чтобы освободить мир только от цветных. Фактически речь идет о всемирной благотворительности. Мы годами обращали черных язычников в христианскую веру. Теперь они знают, что их ждет – если они будут жить как и мы, белые люди, – вечный рай и великое блаженство. Разве будет неправильно, если мы освободим от бренных мирских страданий черную расу и впустим ее в рай? Мы от них ничего, не возьмем, а только дадим им, поэтому мое расовое учение находится в столь чудесной гармонии с западными понятиями морали: цель оправдывает средство. Вот уже пару недель я в одиночестве и тишине раздумываю над тем, следует ли мне приобрести пистолет или бутылку Пам-пам. Кто знает, быть может,.я еретик и консерватор? Во всяком случае, больше я не горжусь тем, что, родился белым, равно как и тем, что в знаменитой стране, свободы и равноправия я – господин и в уборной... Американский тюремный психолог Дональд Пауэл Уилсон говорит в одном из своих произведений, что воры, попавшие в тюрьму, обычно бывают необычайно щедрыми. Они хотят выступать в роли благотворителей, но им редко удается вписать свое имя в почетную историю жертвователей, потому что, если они украдут хлеб, им очень трудно; поделить его на две части. Подлинно широкой благотворительностью можно заниматься только тогда, когда позорная мелкая кража будет превращена в крупный международный бизнес; когда будут торговать природными богатствами соседа: нефтью, фруктами и минералами. Прямейший путь к богатству и благосостоянию ведет через трупы черных. Зачем негру хлеб, одежда и квартира, когда его ждет рай? Как красиво звучит старая финская поговорка: роскошь, что у бедняка два глаза...
«Самиздат» Из архивов «Самиздат» за 1 ноября 1701 года «Кровавую бойню устроили на этой неделе в Москве несколько сотен молодых людей. В основном это были зеваки, наблюдавшие накануне игру в лапту. Недовольные тем, что при Петре I в столицу приехало большое количество инородцев, подростки громили лавки ремесленников и купцов в Немецкой слободе. Среди пострадавших от рук русских нацистов – немцы, голландцы, англичане и швейцарцы».
«Самиздат» за 8 ноября 1818 года «Необычное шествие могли вчера наблюдать жители столицы: по улицам стройными рядами прошлись молодые люди в фартуках, которые решили провести генеральную уборку Российской империи. Это очередная акция движения «В грядущее – вместе», впервые заявившего о себе некоторое время назад при проведении акции в поддержку Александра I. «Мы против матерных стишков, любовных похождений, дуэлей и других пагубных пристрастий молодежи, – сказал «Самиздату» учащийся Царскосельского лицея Александр П. – За то, что мы участвуем в этих митингах и шествиях, нам дают интересные книги и билеты в оперу».
«Самиздат» за 20 октября 1834 года «Отец и сын Черепановы были вызваны вчера в Генеральную прокуратуру. Им предъявлено обвинение в перерасходовании средств, выделенных на строительство первого паровоза. Черепановы, заявив о безосновательности предъявленного обвинения, ушли в отпуск. Не исключено, что в отношении их будет принято политическое решение царем Николаем I».
«Самиздат» за 10 ноября 1909 года «Вчера в России отмечали День полиции. Как всегда, праздник завершился большим концертом, в котором приняли участие лучшие представители российского искусства. Перед празднично одетыми городовыми, околоточными, урядниками и становыми приставами выступили Федор Шаляпин, Вера Комиссаржевская, Мария Ермолова, Игорь Северянин, Иван Бунин и другие любимцы публики». Кто кому В помощь читателю «Самиздата» предлагается эксклюзивная таблица, в которой указаны средства массовой информации и те, кому они, по нашим сведениям, принадлежат.
Квадрат наш! В России обнаружен утерянный подлинник «Черного квадрата» работы Казимира Малевича. Долгие поиски с привлечением специалистов по «Янтарной комнате» и золоту партии наконец-то увенчались успехом. Как и следовало ожидать, подлинник «Черного квадрата» был обнаружен в жутких условиях Сыктывкарского битумного завода, где полотно (89x84 м, холст, акрил, чернила, клей, пластилин, навоз, автограф автора) все эти годы прозябало невостребованным на складе готовой продукции. Комиссия по безвозвратно утраченным культурным ценностям Министерства культуры РФ выпустила специальное заявление по этому торжественному для российского искусства поводу. В нем, в частности, указано, что «историческая находка поможет России положить конец незаконной деятельности международных дельцов, наживающихся на многочисленных копиях творения Малевича – керамической плитке, незажженных телеэкранах и различного рода амбразурах».
Виктор Шендерович
День Сурка
1. Звонок будильника. Путин прихлопывает его, открывает глаза. За стенкой – звуки гимна Глинки. Путин встает. Раздергивает шторы. За окнами зима. Титр: Январь 2000 года. РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится очередное заседание Совета Федерации. До обеда верхняя палата обсудит девять пунктов повестки дня, тринадцать из которых касаются... ПУТИН (чистя зубы). Школько мошно черпеть эту богадельню! (Выплевывает пасту). Ну, ничего, вот когда я стану президентом... РАДИО. О принятии новых мер для усиления борьбы с преступностью говорится в заявлении Генеральной прокуратуры... Путин уже едет в машине. РАДИО. Ожидается, что в самое ближайшее время прокуратура доложит новому руководству страны о раскрытии самых громких заказных убийств. По сообщению ИТАР-ТАСС, в Чечне успешно продолжается антитеррористическая операция. (Машина въезжает в Кремль). По планам военных, окончательное уничтожение боевиков займет два-три месяца месяца... Титр: ГОД СУРКА 2. Кабинет. Путин и Волошин. ВОЛОШИН. Еще раз от всей души поздравляю вас – с Новым двухтысячным годом годом и со вступлением в должность исполняющего обязанности! ПУТИН. Спасибо. Мы вступаем в новую эпоху. ВОЛОШИН. Я догадываюсь. ПУТИН. Время не должно стоять на месте. ВОЛОШИН. Как скажете. ПУТИН. Оно должно идти вперед! ВОЛОШИН. Записал. 3. Они идут по заснеженной аллее. ПУТИН. Во-первых, структура федеральной власти. Не будем плохо говорить о предшественнике, но федеральной власти у нас практически нет! Кончается за Садовым кольцом. ВОЛОШИН. Уже за Бульварным. ПУТИН. Во-вторых, преступность. В этом деле надо навести настоящий порядок. И начать надо с прокурора. Стране нужен настоящий, честный прокурор. ВОЛОШИН. Сделаем. ПУТИН. В-третьих, экономический подъем. ВОЛОШИН. А вот это не ко мне. ПУТИН. А к кому? Волошин указывает пальцем. У другого путинского плеча уже идет Касьянов. ПУТИН. Я говорю: экономический подъем. КАСЬЯНОВ. Уже вот-вот. Объем производства растет, инфляцию держим. Некоторые уже чувствуют благосостояние на себе. Скоро подъем дойдет до каждого россиянина. ПУТИН. И, наконец, Чечня. КАСЬЯНОВ. А вот это (показывает пальцем) к нему. У другого путинского плеча уже стоит Ястржембский. Путин поворачивается и бредет в обратную сторону – уже с Ястржембским. ПУТИН. Это вопрос не военный, а политический. Я надеюсь, вы меня понимаете. С Чечней должно быть покончено к весне. ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Совсем? ПУТИН. Я имею в виду бандитов. До конца марта – а именно, до первого тура выборов – надо доложить о полном завершении антитеррористической операции! ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Надо – доложу. 4. " Бобслей" из путинской дневной активности. Рукопожатия, подписание бумаг, машина, гоняющая туда-сюда...
5. Вечер. За окном – сосульки, хвоя под снегом...Звонок телефона. Волошин, высунув руку из-под одеяла, нашаривает трубку. ВОЛОШИН. Я слушаю. ГОЛОС ПУТИНА. Вы помните, что мы вступили в новую эпоху? ВОЛОШИН. А как же. ГОЛОС ПУТИНА. Время не должно стоять на месте! ВОЛОШИН. Погодите, запишу еще раз. (Закрывает глаза). Путин кладет трубку, сладко зевает – и засыпает.
6. Утро. Звонок будильника. Путин открывает глаза. За стенкой – Глинка. Путин встает. Раздергивает шторы. По подоконнику тарабанит капель, поют птицы. РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится очередное заседание Совета Федерации. До обеда верхняя палата обсудит девять пунктов повестки дня, тринадцать из которых касаются... Путин в ужасе выплевывает пасту. ПУТИН (спрашивает у отражения). Что? ОТРАЖЕНИЕ. Что слышал. РАДИО. О принятии новых мер для усиления борьбы с преступностью говорится в заявлении Генеральной прокуратуры... Путин трясет головой, будто пытаясь проснуться. 7. Он едет в машине. Весна в разгаре. РАДИО. Ожидается, что в самое ближайшее время прокуратура доложит новому руководству страны о раскрытии самых громких заказных убийств. Путин трясет головой. Машина въезжает в Кремль.
8. Кабинет. Путин и Волошин. Та же мизансцена. ВОЛОШИН. Поздравляю вас с уверенной победой в первом туре. ПУТИН (потерянно). Спасибо. ВОЛОШИН. Мы теперь вступаем в новую эпоху? ПУТИН. Да. ВОЛОШИН (наводя на реплику). А время?.. ПУТИН (вспоминая текст). Время... не должно... стоять на месте. ВОЛОШИН. Правильно. ПУТИН. Оно должно идти вперед! ВОЛОШИН (радостно). Записал!
9. Они бредут по весенней аллее. ПУТИН. Я что-то хотел сказать... ВОЛОШИН. Про преступность. ПУТИН. Да! В этом деле надо навести настоящий порядок. ВОЛОШИН. Я помню. (Подсказывая реплику). И начать надо... ПУТИН. С прокурора. Да! Стране нужен настоящий, честный прокурор. ВОЛОШИН. Настоящий – или честный? ПУТИН. Такой, чтобы сажал, кого скажем. ВОЛОШИН. Это – настоящий. Считайте, он уже есть. (Напоминает). Теперь – про экономический подъем. ПУТИН. Да! КАСЬЯНОВ. Объем растет, инфляцию держим. (Напоминает, указывая пальцем). И, наконец, Чечня. ПУТИН. Да! Путин поворачивается и бредет в обратную сторону с Ястржембским. Волошин смотрит им вслед. Слышны реплики... ПУТИН. Ведь это вопрос политический. Я надеюсь, вы меня понимаете. С Чечней должно быть покончено. ЯСТРЖЕМБСКИЙ. Совсем – или вы имеете в виду бандитов? Волошин трясет головой.
10. Вечер. Кремль. Путин осторожно снимает трубку. Подумав, набирает номер. ПУТИН. Алло? ВОЛОШИН. Да. ПУТИН. Послушайте. Я тут подумал... Вам не кажется, что мы сегодня... ВОЛОШИН....вступили в новую эпоху? ПУТИН (подумав). Да. ВОЛОШИН. Мы не просто вступили. Мы там уже по щиколотку.
11. Летний рассвет. Об окно бьется шмель, за окном шумит листва. Звонок будильника, прерываемый быстрым ударом. Звуки Глинки. РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится очередное заседание Госсовета. Путин сидит на постели, обхватив голову руками. 10. За окном унылый осенний дождь. РАДИО. Члены госсовета обсудят девять пунктов повестки, из которых восемнадцать касаются вопроса о гимне. Об усилении борьбы с преступностью говорится в сегодняшнем заявлении Генеральной прокуратуры... По сообщению ИТАР-ТАСС, позавчера был опять задержан Гусинский – и вчера снова отпущен. Путин тихонько скулит, лежа на постели.
12. Под ливнем, под огромным семейным зонтом, по осенней аллее бредут трое – Путин, Ястржембский, Касьянов и Волошин. Путин молчит. ВОЛОШИН. Значит, если я вас правильно понял, во-первых, усиление вертикали, а во вторых, борьба с преступностью. Вот и хорошо. КАСЬЯНОВ. А объем растет. ЯСТРЖЕМБСКИЙ. А что касается Чечни – это ко мне. Я думаю, это вопрос не столько военный, сколько политичес... Поворачивает голову – и замолкает. Путина под зонтом нет. Волошин и Ястржембский переглядываются. ЯСТРЖЕМБСКИЙ. А где президент?
13. Путин смотрит на них сверху, стоя у окна. Стоит он на стуле, с петлей в руках. ПУТИН. На-до-е-ло! Отталкивается от стула. Темнота.
14. Звонок будильника. Путин открывает глаза. За окном падает снег. Звуки Глинки. РАДИО. Политическая хроника. Сегодня в первой половине дня состоится заседание Совета Федерации. До обеда верхняя палата обсудит девять пунктов повестки дня, тринадцать из которых касается вопроса... Путин не встает. Снег за окном. РАДИО. Пресс-центр Министерства обороны сообщает, что антитеррористическая операция в Чечне вошла в новую фазу... Машина едет по зимней Москве. РАДИО. Помощник президента Сергей Ястржембский заявил в интервью агентству Интерфакс, что этой зимой бандформированиям в Чечне будет нанесен смертельный удар... Путин, сидящий в машине, осторожно стучит головой по обшивке членовоза, и с какого-то момента удары начинают совпадать с шестью сигналами точного времени. РАДИО. В Москве снова полдень.
15. Кабинет. ПУТИН (обращаясь к кому-то). Итак! Я решил: больше так продолжаться не может. Время застыло, но мы должны сдвинуть его с мертвой точки. Трое его собеседников сидят, привязанные к креслам. Рты заклеены пластырем. ПУТИН. Для этого надо решить хотя бы один вопрос. Хотя бы один, но решить. Прямо сейчас. Экономика? (Касьянов мотает головой, остальные кивают). Федеральное устройство? (Головой мотает уже Волошин). Чечня? Протестующе мычит Ястржембский. Путин вздыхает. ПУТИН. Тогда, как всегда, символика.
16. Утро. Звонок будильника, прерываемый ударом – и тишина. Лицо Путина над одеялом. ПУТИН (шепчет). Получилось... Первый аккорд советского гимна. ПУТИН (торжественно). Время тронулось! На титрах – звуки гимна и часы на Спасской башне, идущие в обратную сторону.
Валентин Гафт Эпиграммы И. Алферовой Не будет у тебя успеха, Ведь ты, красавица, не Пьеха. В постели делай свой успех - На сцене это делать – грех! И средь интимнейших утех Ирина лучше б.... й всех. Кончай хождение по мукам, Сыграй с искусством ты разлуку. Л. Ахеджаковой Всегда играет одинаково Актриса Лия Ахеджакова Великолепно! В самом деле Всегда играет на пределе. Н. Белохвостиковой Вы в " Тегеране-43" Одна блистали, Натали. Что там разведчики, шпионы, Премьеры, президенты и вожди. Парили Вы! – хоть без короны И без таланта, Натали. Т. Беляевой Какой пассаж! Какая прелесть! Перед комиссией разделась! Актрисой стали Вы теперь, Мой ласковый, рациональный зверь! Ю. Богатыреву Богатырь ты, Юра, с виду И актер душой. Мы на сцену вместе выйдем Ты махнешь рукой. Сколько горьких слез украдкой По тебе прольют, Об актерской жизни сладкой Песенку споют. Ты играй, моя голубка, В матушке – Москве, Если выгонят – завклубом Будешь на селе. М. Боярскому Зачем ты, Миша, так орешь, Давно ограбленный еврей? Ты Д'Артаньяна не тревожь, Он дворянин, а ты – плебей. Л. Броневому От славы одуревший Теперь на все горазд, Он сам себе завидует И сам себя продаст.
Р. Быкову Ему бы в сборную по баскетболу. Е. Евстигнееву Тебя глядеть всегда приятно,
Е. Евтушенко Он сегодня снова странен, И далеко, и очень близко.
В. Стржельчику Ты элегантен как вельможа,
М. Ульянову Признаюсь, думал, вы типаж,
В. Гафту (себе) Когда ты сочиняешь эпиграммы,
Александр Проханов Политические эпиграммы Кучме Пожалуй, пожалел впервые, Что " Украина – не Россия". Уж там, по опыту коллеги, Я б не лишился привилегий.
Масхадову Прямым наместником из ада Был заслан в этот мир Масхадов. Но был раскрыт (Аллах, Ты – свят! ). И возвращен обратно в ад.
На убийство Масхадова Особая есть в этом прелесть: Клиенту в лоб почти не целясь.
Ельцину Век доживает в царской неге Ниспровергатель привилегий. А привилегий у него – Куда тебе, Политбюро...
Макашову Избавиться навеки от клопов Поможет наше средство " Макашов".
Лимонову-Савенко " Я ни правый, я ни левый". – Просто ты лимон незрелый. " Я и белый, я и красный". – Есть, друзья, сей фрукт опасно!
Дмитрий Быков Новые русские сказки |
Последнее изменение этой страницы: 2019-05-04; Просмотров: 258; Нарушение авторского права страницы