В последний раз я видел его после пяти лет тюрьмы, а отправил его в тюрьму один из моих соседей, который был очень богатым человеком. Его поймали с поличным на воровстве.

Но Бартак Али был человеком, которого ничто не могло унизить. Денег у него не было. Как только его освободили из тюрьмы, он нанял тонгу — экипаж с лошадью. Извозчик спросил: «Куда ты хочешь отправиться? — ведь у тебя нет дома...»

Он сказал: «У меня есть дом, я только вышел оттуда. Три четверти времени я отдыхаю у себя дома, одну четверть я выхожу в мир, посмотреть, что происходит, — просто для разнообразия. Доставь меня к магазину мистера Моуди», — это было то место, где его поймали на воровстве, и Моуди был тем человеком, который сумел отправить его на пять лет в тюрьму.

Извозчик сказал: «Ты действительно уникальная личность...»

Он сказал: «Куда же еще мне отправиться? Он разрушил мой дом, он отправил меня в тюрьму. У меня нет денег, даже заплатить тебе — платить придется ему. Он должен будет заплатить тебе деньги, и к тому же ему придется найти приют для меня. Но если он не сделает этого, то я сделаю нечто такое, что мне придется остаться в моем доме навсегда».

Я встретил его, как раз когда он выходил из экипажа. Этот богач был на грани нервного приступа, когда увидел его. А он был очень сильным человеком, в своем роде очень внушительным — его невозможно было забыть, увидев однажды.

Он сказал: «Доброе утро», — и мистер Моуди затрясся. Он зашел в магазин, сел на стул и сказал: «Заплати извозчику, потому что у меня нет никаких денег. И найди мне место, где остановиться, и дай работу — или жалование без работы, я не возражаю».

Я присутствовал при этом. Я сказал: «Бартак, это слишком. Этот человек в таком состоянии, что у него может быть сердечный приступ! Ты мог прийти ко мне домой, ты мог прийти к кому-то другому — у тебя столько друзей...»

Но он сказал: «Почему я должен ходить куда-то еще? Этот человек в ответе за давление на судью — и только на пять лет! Я хотел мирно поселиться навсегда в своем доме, но теперь это его долг».

И мистер Моуди, заикаясь, сказал: «Не беспокойся». Он расплатился с извозчиком, заказал еду из отеля и сказал: «У меня есть небольшой домик возле реки, куда я редко хожу, — можешь остановиться там».

Тот спросил: «А как насчет моих расходов? »

Моуди сказал: «Я позабочусь об этом, но не беспокой меня слишком... мое сердце прыгает как никогда прежде. Ступай. Вот ключ, еду буду приносить каждый день дважды, чай утром. Все».

Он сказал: «Запомни, если хоть когда-нибудь что-то будет упущено, твой сейф исчезнет. Сейчас-то мне известно намного больше о том, как заставить вещи исчезнуть. Последнее время я развернулся в новом направ­лении — хотя в основном я карманник, но в карманах находишь такую дрянь после стольких усилий, что я решил заняться кое-чем получше. И вот я пришел полностью подготовленным — пятилетний выпускник университета преступности».

Ваши тюрьмы — это университеты, они создают преступников. Это не наказание, это просто глупость. Никого не нужно наказывать, каждый человек, который делает что-то дурное, нуждается в сострадании всего общества; он — часть нас.

Это было в суде. Человек убил кого-то, и судья приговорил его к смерти. Тот сказал: «Это несправедливо, ведь я не убивал его — моя рука виновата».

Судья тоже был в хорошем настроении — он сказал: «Это правда. Твоя рука убила человека, поэтому мы отправим ее в тюрьму».

Тот сказал: «Отлично, каждый преступник должен быть наказан», — а затем сбросил свою рубаху, снял руку — это была искусственная рука — и подал ее судье со словами: «Ваша честь, теперь я могу идти? »

Кто бы ни делал ошибку, это именно часть, и не искусственная — естественная, экзистенциальная.

Далее, он говорит, что если человеческое раскаяние превосходит его злодеяния, то какое еще наказание можно назначить ему? Если он раскаивается, если понимает, что нечто плохое произошло по его вине, если у него на совести тяжело, ему стыдно за свой поступок, — какое большее наказание можете дать вы?

⇐ Предыдущая124125126127128129130131132133Следующая ⇒

Поделиться: