В ПОДДЕРЖКУ ЖУРНАЛА «ЛАЙТ»

Сэр! Прошу принять мой взнос в размере 10 фунтов стерлингов в качестве годовой подписки на Ваш журнал. Если у журнала возникнут финансовые трудности, то я всегда готов присоединиться к тем, кто возьмут на себя их покрытие. Богатство, несомненно, изнеживает как отдельного человека, так и всякое предприятие, но Вы, думается мне, находитесь в таком положении, что имеете право не просить помощи, а требовать её, подобно тому как апостол Павел требовал от первых церквей необходимых денег для себя и для своей проповеднической деятельности. Вы представляете самое жизненно важное религиозное дело, какое сейчас только есть на Земле, Вы даёте единственно убедительный ответ против материализма, и немыслимо допустить, чтобы Вы испытывали трудности из-за недостатка средств.

Ваш Артур Конан-Дойль

«Дэйли кроникл»

Февраля 1918г.

ЧЕРИТОНСКОЕ БОМБОУБЕЖИЩЕ

Сэр! В статье под заголовком «Два привидения – причина аварий во время войны» Вы, опираясь на авторитет г-на Каннингэма Крэйга, утверждаете, что странные феномены в Черитоне вызваны «выделением природного газа». Будет ли мне позволено сказать, что подобное объяснение представляется верхом нелепости всякому, кто ознакомился с фактами на месте происшествия? В данном случае существует по меньшей мере семь свидетельств касательно левитации тяжёлых предметов, каковыми являются обломки кирпича, стулья и ломы, и я сам видел выбоины, сделанные в свежей кирпичной кладке попаданием в нёе тяжёлых снарядов. В самом деле, необходимо крайнее легковерие, чтобы уверовать в то, будто всё это вызвано выделением природного газа.

Было зарегистрировано множество случаев полтергейста, или проявления озорных духов, и все случаи эти весьма близки к черитонскому феномену, каковой, таким образом, никак не может рассматриваться как совершенно изолированный факт, но скорее лишь как подтверждение множества предшествующих примеров.

Артур Конан-Дойль

«Джорнэл оф Сэсайти

Фор Сайикл ризёч»

Январь 1919г.

ПРОРОЧЕСТВО

Сударыня! Утром 4 апреля 1917 года я проснулся с таким впечатлением, будто во время сна мне была передана некая важная информация. У меня было ощущение, что информация эта имела характер самый утешительный. Однако мне припоминалось всего лишь одно слово: «Пьяве». Оно буквально звучало у меня в голове. Пьяве! Пьяве! Казалось, что это какое-то ключевое слово и, сумей я сосредоточиться на нём, мне тем самым удалось бы добраться до сути и всего сообщения.

Несомненно, слово это где-то попадалось мне во время чтения. Вполне определённо и то, что во время посещения итальянского театра военных действий я переезжал и через саму реку, но названия больших рек мне не запомнились, за исключением разве что Изонцо, по берегам которой в ту пору как раз проходила линия фронта. Слово «Пьяве», таким образом, ничего для меня не значило. Всё это, однако, произвело на меня в то утро такое сильное впечатление, что я сразу же пошёл в кабинет и заглянул в указатель атласа. Так я узнал, что слово это является названием реки, находящейся на расстоянии 50 миль в тылу от тогдашней линии итальянского фронта, по всей ширине которого союзники вели победоносное наступление. В ту пору всего невероятнее было представить, будто линия фронта сможет ещё настолько отодвинуться назад и достигнуть Пьяве. Тем не менее, повторяю, я находился под столь сильным впечатлением от узнанного во сне, что сразу же решил сделать соответствующую запись. Из неё следовало, будто мне известно, что некоторое важное событие в ходе всей войны должно будет произойти на данном рубеже. Я пометил запись 4-м апреля 1917 года. Всё это по моей просьбе было удостоверено двумя свидетелями. На основании того, что пробуждение у меня сопровождалось приподнятым состоянием духа, я сделал вывод, что событие это должно быть благоприятного свойства, хотя мне и было совершенно непонятно, как это благоприятное для исхода войны событие могло произойти где-то в тылу, а не на передовой.

То, что итальянская армия шесть месяцев спустя была отброшена со своих позиций назад, сегодня является уже историческим фактом. Во время этого отступления я отослал скреплённый печатью конверт в О.П.И., сопроводив его соответствующим объяснением. Армия, отступая, поочерёдно задерживалась на определённых позициях, таких как Тальяменто, где казалось возможным закрепиться, и в конце концов отступление остановилось всё-таки именно на рубеже Пьяве, хотя он и расценивался как непригодный для обороны из-за чрезмерного удаления командного пункта от передовой. Такой была ситуация в феврале 1918 года, когда я писал «Новое Откровение». Описывая это событие, я сказал тогда: «Если только не произойдёт что-то ещё, то можно считать, что ссылка на данное название целиком подтвердила свою правильность, и я полагаю, что кто-то из друзей, живущих в мире ином, предупредил меня о грядущем событии. Я, однако, надеюсь ещё, что здесь имелось в виду событие и более важное, чем простое прекращение отступления, и что некая окончательная победа союзников, если она произойдёт на этом рубеже, означит собою реальность того необычного способа, каким это географическое название попало в мою голову». Это суждение вышло из печати в апреле 1918 года.

А теперь следует напомнить, что первое сражение у Пьяве произошло 17 июня 1918 года. Это не было решающей победой, но всё же это была победа, и необходимо учесть, что дата эта обозначила поворотную точку в ходе всей войны. До этого времени союзники в том году понесли три поражения: во второй битве при Сомме, в битве при Лиссе и во второй битве при Эне. И 17 июня перспективы вырисовывались весьма мрачные. Но после победы при Пьяве союзники больше ни разу не отступили и на всех фронтах одерживали одну победу за другой, кульминацией чего в Италии и стала вторая битва при Пьяве, имевшая для исхода войны решающее значение. Таким образом, передав мне название «Пьяве», мой ангел-хранитель вручил мне ключевое слово, раскрывающее всю ситуацию.

Неужели же кто-то дерзнёт объяснить это совпадением? Думаю, что такое немыслимо. Если даже моему подсознанию и было известно, что есть в Италии река под названием «Пьяве», всё равно это не смогло бы передвинуть итальянскую армию на её берега. Было ли это в таком случае телепатией? Но ни один человек на свете не мог тогда предвидеть такой именно ход событий. Что же, спрашивается, это было? Я утверждаю, что единственно возможное объяснение следующее: мои друзья из мира иного, зная о том, сколь сильно я был озабочен таким положением дел, дали мне утешение и соответствующее знание. Обыкновенный дух, насколько мне известно из теории и собственного опыта, обладает лишь весьма ограниченным и неопределённым даром пророчества. Таким образом, у меня есть некоторые причины надеяться, что моя информация пришла из более высокого источника. Почему именно мне было оказано такое предпочтение перед другими, остаётся для меня вопросом, выходящим за пределы моего разумения.

 

Артур Конан-Дойль*

 

* Скреплённое печатью письмо, на которое выше ссылается сэр Артур Конан-Дойль, было получено секретарём Общества психических исследований 7 ноября 1917 года (в роковой, к слову сказать, для России день) с пометкой – «вскрыть конверт только по требованию отправителя». Такое требование поступило 20 ноября 1918 года, и члены лондонского О.П.И. прочитали следующее:

 

«Уиндлшэм, Кроуборо, Суссекс

4 ноября 1917 г.

Весенним утром 1917 года я проснулся со словом «Пьяве» в голове, которое звучало как кульминационный пункт моего сновидения, из коего я однако больше ничего вспомнить не мог. Само слово мне ни о чём не говорило, но я смутно чувствовал, что это какое-то географическое название. Из указателя в атласе мне стало известно, что это название реки на незначительном удалении от тогдашней линии итальянского фронта. На указанные факты я в то же утро обратил внимание жены и шурина, сказав им при этом, что в этом месте обязательно должно будет произойти какое-то важное событие. После этого итальянцы перешли в наступление и река Пьяве оказалась в глубоком тылу. Теперь события пошли в обратную сторону, но упоминания об этом рубеже я ещё не встретил. Сейчас речь идёт о Тальяменто. Поэтому мне важно изложить события, расставив все даты, и вложить информацию для хранения в нейтральные руки.

 

Артур Конан-Дойль»

 

«Нэйшн»

Февраля 1919г.

НОВЫЙ СПИРИТУАЛИЗМ

Сэр! Я замечаю, что г-н Клодд сокрушается по поводу моей неспособности понять принципы научного исследования. Это и в самом деле прискорбно, но поскольку я заблуждаюсь вместе с Лоджем и Уоллесом, Фламмарионом и Ломброзо, Рише и Джеймсом, Мейерсом и Круксом, то я всё ещё не отчаиваюсь даже перед критикой г-на Клодда.

Что касается довольно грубых и приблизительных проверок полковника Уоррена, то моему оппоненту прекрасно известно, что, если бы рукопись, претендующая на то, что она окончание «Эдвина Друда», появилась, то он первый бы и опроверг её как подложную. Что же касается сообщений с кораблей, то, читай он внимательней, он узнал бы, что подобные подробности отмечались и прежде. Возьмём самый очевидный пример – книгу «У.Т.Стед вернулся?» Джеймса Коутса, изданную в 1913 году «Фаулером и Ко», в которой приводятся различные отчёты о гибели «Титаника» и описание того, как он сам утонул. Совокупность фактов такого рода впечатляет и действует убедительно, насколько я могу сказать по прошествии двадцати четырёх лет изучения мною данной области. Чего здесь не хватает, так это серьёзности и активности самих исследователей, которые, вместо того чтобы искать и действовать самим, сидят и ждут, что им принесут всё готовое.

Ваш, и т.п.,

Артур Конан-Дойль

«Каммэн сенс»

Июля 1919г.

 

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: