ТАК ЛИ СТРАШНА РОК-КУЛЬТУРА, КАК ЕЕ «МАЛЮЮТ»?

«Электричество», уходящее в землю

В ритме есть нечто волшебное:

он заставляет нас верить,

что возвышенное принадлежит нам.

И. В. Гете

 

Масштабы рассматриваемого явления приводят к необходимости ответить на вопрос: что есть рок-культура в масштабах государства. Прежде всего, рок-культура – это нездоровая реакция нездорового общества на свою болезнь. Рок-культура – это наркотик, который может привести к наркомании, а может снять боль. Однако не всякую боль полезно снимать: в некоторых случаях отсутствие ощущений затрудняет диагностику и мешает поставить правильный диагноз.

Главной болезнью советского общества, в котором начала развиваться отечественная рок-культура, являлась духовная пустота и отсутствие убедительного ответа на вопрос о целях и смысле жизни, что особенно угнетающе действовало на молодые поколения. Таким состоянием общества и была порождена рок-культура, реакционная по своей сути. Рок-культура – это бунт, своеобразный «протестантизм» светского образца. И, как всякий бунт, рок-движение характеризуется неоправданным радикализмом и поверхностностью идеологии.

Разговоры о свободолюбии и стремлении молодежи к независимости – один из самых устойчивых мифов современного мира. На самом деле всякий молодой человек стремится, как правило, неосознанно, к служению чему-то высшему. В реальности это означает, что он ищет Личность, пред которой можно преклониться. Он ищет Цель, ради которой можно было бы принести себя в жертву.[164] Рок-культура облекает ложные цели и ущербные личности в удивительно привлекательную, доступную и похожую на главное форму, уводя тем самым человека от истины. Это «заземление» физических, душевных и духовных сил человека и является одним из главных разрушительных качеств рок-культуры. Рок-культура и диалектический материализм

Заявляя о праве человека на свободу, рок-культура понимает свободу в категориях гуманизма, как право человека на реализацию своих страстей. Формируя среду, наиболее приспособленную для проявления свободы в таком ее понимании, рок-культура тем самым обрекает человека на рабское служение своим собственным низшим проявлениям. Тоталитаризм общества таким образом не устраняется, а отстраняется на второй план. На первый же план выходит тоталитаризм собственного несовершенства, собственного греха. Этот грех, личностная ущербность не осознается, а следовательно, «не существует». Ситуация, полностью повторяющая сцену, описанную евангелистом

Иоанном: «Тогда сказал Иисус <...>: если пребудете в слове Моем, то <...> познаете истину, и истина сделает вас свободными. Ему отвечали: мы <...> не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными? Иисус отвечал им: истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (8: 31-34, 36).

Рабство, под видом свободы приращенное человеку рок-культурой, вектором своего направления обращено в мир вечности, в жизнь человека после его смерти. Оно обусловлено эйфорическим оптимизмом, характеризующим представление адептов рок-культуры о загробной участи человека. Смерть, как правило, воспринимается ими как одно из многочисленных неприятных происшествий, либо как одно из веселых приключений, сопровождающих человека на жизненном пути. Об ответственности человека перед Богом и об ответе за прожитую жизнь не принято говорить, а уж тем более думать.

Присутствующий в рок-культуре религиозный аспект есть не что иное, как хорошо завуалированная фикция. Принимать материализм «в чистом виде» немодно и, по честному, страшно, посему он облекается в религиозные формы. Отсюда, с одной стороны, «рок – не музыка и не искусство, а некоторое религиозное действо», [165] «рок-существование – это духовный ритуал», [166] а с другой – «разве умерли Джимми и Джанис? Разве мы не слушаем Джона и Джима? ».[167] Если перед нами не большевистская пропаганда диалектического материализма в духе «мы умрем, но наши имена вечно будут жить в памяти потомков», то что тогда большевистская пропаганда?..

«Жало»[168] рок-культуры

Блажен человек,

который не ходит на совет нечестивых,

и не идет по пути грешных,

и не сидит в собрании развратителей.

(Пс. 1: 1)

 

Господствующий принцип древней музыки —

ритм и мелодия.

А. Шлегель

 

Главной опасностью, которую несет в себе рок-культура, является ее мистериальная, оргийная природа. И дело вовсе не ограничивается заимствованием «музыкальных ритмов у афри­канских племен и в среде «вуду»[169] в Латинской Америке и на Гаити», а так же «всех ритуалов, имитирующих поло­вые сношения, заклинаний и заговоров, с тем, чтобы наиболее точно воспроизвести следующие друг за другом ритмы».[170]

Христианская антропология говорит о трехсоставности человеческого естества, образующегося сочетанием духа, души и тела. Мистериальное действо предполагает воздействие на человека как на совокупность этих трех составляющих. В результате достигается состояние максимально возможной открытости человека по отношению к падшим ангелам духовного мира – мира «начальств, властей, мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесной» (Еф. 6, 12).

Необходимо учесть, что неотъемлемой частью мистериальных оргийных культов являлось использование различных способов для снятия естественных как психических, так и соматических защитных механизмов человека. Для достижения этого результата в языческих храмах использовались световые моделировки, особым образом ритмически выстроенные песнопения, необычные звуковые эффекты, курения различных наркотических веществ и тому подобные методы вывода человека в экстатическое «внечеловеческое» состояние. [171]

Все эти технологии живы и сегодня: ни один крупный концерт поп-музыки не обходится без использования стробоскопов, лазерных «пушек», искусственных задымлений, стихийных танцев (в лучшем случае) в партере и употребления публикой различных «тонизирующих» средств. Таким образом, через участие в дискотеках и поп-концертах, воспроизводящих механику языческих богослужений, человек закономерно и планомерно подводится к участию в прочих ритуальных отправлениях, входящих в состав новых секуляризировавшихся оргийных «культов». Последнее документально подтверждается архимандритом Александром: «Результатом одного из проведенных исследований явилось следующее заключение в «Pоst Grаduаtе Меdicinе»: «Факты подтверждают, что рок-музыка, как правило, стимулирует употребление наркотиков, неразборчивую сексуальную связь и буйное поведение».[172]

Воздействие рок-музыки на человека изучено довольно хорошо[173] и позволяет сделать вывод о том, что поп-культура и рок-музыка, как одно из ее
крайних проявлений, может служить и служит на практике подготовительным этапом в обращении человека к примитивным секуляризированным видам оккультных религиозных практик, разрушающих личность человека. Так, наркомания, неотступно сопутствующая как радикальным оккультным течениям, так и рок-движению, часто первоначально является лишь способом достижения мистических экстазов, подобных тем, которые впервые могли быть испытаны во время массовых рок-радений.[174] Ниже приводится описание языческой оргии, которое даст возможность на конкретном примере убедиться в структурном сходстве (если не тождестве) поп-концертов и оккультных мистерий.

«... За мной зашли, как и обещали, ве­чером, лишь только начало смеркаться. Вечер в центральных районах Китая наступает внезапно – кажется, только что было светло, но за какие-то несколько мгновений сумерки охватывают всю деревню. Загораются огоньки масляных лампадок, кто-то продолжает громко беседовать в скобяной лавчонке, но в общем все готовятся ко сну. Правда, день се­годня особенный – празд­ник. Праздник ритуальный, своими кор­нями уходящий в самые архаические слои человеческой памяти.

На поле, что находится прямо за де­ревней, разжигают несколько костров. Жители, громко переговариваясь и возбуждая друг друга, подтягиваются к месту событий. Кажется, собрались все. Наконец появляются главные персонажи, их пять человек – «Великий учитель» (да ши) и несколько его помощников – «посвящающих учи­телей». В облике этих людей нет ничего особенно, что говорило бы о них как о великих муд­рецах, тайных посвященных, – ничего наигранного и наносного, о чем так любят порассуждать западные мистики. Эти люди кажутся даже немного смущенными, раскланиваются и традици­онно улыбаются, как бы извиняясь, что со­брали здесь столько народа.

После призывов к духам, восжигания благовоний перед алтарем местных божеств, во время чего и так перевозбуж­денная публика изрядно заводится, начался собственно обряд.

Несколь­ких стариков-инициаторов и две пожилые женщины методично раскачивались из стороны в сторону, притопывая ногами в ритм барабанным ударам. Многие находились, по-видимому, под воздействием напитка, выпитого ранее из тыквы. Все утихли, и вдруг в этой тиши забил барабан – все быстрее и быстрее, пронзительно прорезался звук какой-то китайс­кой свирели. Сочетание очень низкого и очень высокого звучания[175] начали давать свой эффект, люди постепенно раскачивались и, кажется, что-то проговаривали наизусть, повторяя слова за одним из «посвящающих».

Ритм ускорялся, и я вдруг начал сознавать, что из стороннего наблюдателя, решившего провести «академическое» наблюдение, стал превращаться в участника этого чудовищного и в то же время захватывающего зрелища. Я стоял поодаль – и одновременно находясь в этом круге трепещущих тел, я стоял неподвижно, прислонившись к дереву, и вместе с этим мое тело находилось там, даже не среди этого единого организма толпы, но в неких сферах, где пребыло наше общее сознание.

Кажется, не было сил противиться этом порыву, ритм пробирался куда-то ко мне внутрь, мышцы начинали непроизвольно дрожать и сокращаться.[176] Мною овладело странное возбуждение и в то же время какая-то удивительная отстраненность, будто бы я вверил свое тело этому ритуалу.

Повсюду раздавались крики, люди размахивали руками. Это был хаос, подчиненный какой-то странной, неописуемой закономерности. Вероятно, видения станови­лись все сильнее, движения людей уско­рялись, ритм убыстрялся. В принципе спо­койные китайцы, которые несколькими часами раньше по-деловому обсуждали со мной какие-то насущные проблемы, ка­залось, превратились в буйных эпилепти­ков. Мужчины падали на землю вместе с женщинами, бесстыдно овладевая друг другом. Казалось, здесь сконцентрировалось все, что должно противоречить веками устоявшимся традициям нравствен­ной и благопристойной жизни.

Это был один из ключевых праздников местной секты, проводимый два раза в год. Правда, вряд ли сами жители этой деревушки считают себя членами одной из крупнейших тайных религиозных сект в Восточной Азии, где состоит по самым приблизительным подсчетам более мил­лиона человек. Они не знают друг друга, не знакомы с иерархией и даже основами веры. По сути, и секты никакой нет – ведь вся деревня и состоит в этой секте, которую они нередко называют емким словом «Путь» (Дао). «Вступить на Путь» – значит не просто приобщиться к секте, но стать приемником духа древних мудрецов, основавших это сообщество в самом начале человеческой исто­рии. Это – причудливое переплетение деревенских верований в духов-хранителей, буддизма, даосизма, строгих конфуциан­ских догм морали, которые при этом порой превращаются в собственную противоположность».[177]

Поп-культура – не менее «причудливое переплетение» стремления к различного рода дешевым удовольствиям с религиозным невежеством. А религиозное невежество, как, впрочем, всякое невежество вообще, всегда ведет человека к пустоте. Именно эта духовная пустота порождает «потерянные поколения», [178] не видящие в истории человечества ничего более привлекательного, чем бутылка бурой жидкости под странным названием «Пепси» – поколения людей, потерявших среди пустых пепсикольных бутылок себя...

 

РОК В ЖИЗНИ И В КНИГАХ

Там убоятся они страха, где нет страха.

(Пс. 13: 5)

Мы вот ругаем рок-музыку... и правильно делаем!

Но нельзя не учитывать тот факт,

что через нее многие молодые люди

приходят в Церковь.

Архиепископ Александр (Могилев)

председатель Всецерковного православного

молодежного движения

Эта глава представляет собой попытку анализа критики, высказываемой в адрес рок-культуры на страницах православных газет, в специально издаваемых брошюрах, а так же в православно ориентированных радио- и телепередачах. В них разговор на тему рок-музыки обычно возникает из-за остроты и актуальности двух насущных проблем, являющихся прямым следствием указанного направления современной культуры: взаимного отчуждения детей и родителей и такими негативными последствиями увлечения рок-музыкой, как наркомания, преступность, суициды, сатанизм и тому подобными.

К сожалению, за редким исключением, все попытки найти пути решения обозначенных проблем в православных СМИ ни к чему не приводят, так как мысли авторов или участников бесед довольно скоро уходят в плоскость, чуждую проблематике поставленных задач. Это происходит, в первую очередь, по причине фокусирования внимания на внешней стороне явления рок-культуры, не придания должного значения причинам ее возникновения и развития, глубинным ее проблемам и взаимоотношению с официально признанными обществом культурными формами.[179]

Начало активной полемики о рок-культуре было вызвано эпохой Перестройки, когда лексикон советских граждан пополнился словосочетанием «проблемы молодежи». Пагубность этого нового понятия обусловливалась тем, что эти самые проблемы выделились в нечто особенное, не рассматривались как болезнь общества в целом. В результате очень скоро утратилось понимание того, что в основание проблем детей заложены, прежде всего, проблемы их родителей, что не молодежная субкультура порождает разрыв поколений, а неумение родителей наладить диалог с детьми провоцирует их на добровольный уход в культурные резервации.

Теле- и радиопередачи, рассматривающие «проблемы молодых» в отрыве от всего окружающего их социума продолжают выходить в эфир и сегодня, печатаются статьи, и неверное мнение о вопросах, связанных с рок-культурой и, в частности, с рок-музыкой, порождает новые конфликты в семьях, не дает вернуться или даже прийти в Церковь тем молодым людям, которые оказались вне ее по причине недостатка у их родителей знаний и информации в указанной области.

Приходится констатировать, что возможности познакомиться с рок-культурой, прочитав какие-либо христианские исследования на данную тему у православного человека практически нет: точнее сказать, она сведена к минимуму. При видимом разнообразии статей, посвященных этому вопросу, в их основу за редчайшим исключением положены всего две работы: книжечка французского католического священника Жана-Поля Режимбаля «Корни рок-н-ролла» и миссионерский листок № 56 храма Покрова Пресвятой Богородицы в Лос Анжелесе, США, под названием «Рок-музыка с христианской точки зрения» написанный игуменом Александром (Милеантом). В 1999 году в Житомире вышла брошюра«Игра с огнем. Рок на сцене и в жизни», составленная Анатолием Кулишом из материалов, содержащихся в указанных работах. Она вобрала в себя недостатки источников, на основе которых была написана, вдобавок к ним добавились некоторые «находки» самого составителя. Можно упомянуть о главе «Увлечение рок-музыкой» книги архимандрита Лазаря (Абашидзе) «Грех и покаяние последних времен», но авторский текст в ней почти отсутствует, – она является перепечаткой фрагментов книги Режимбаля. Ниже будут разобраны наиболее важные недостатки, наличествующие в этих, посвященных рок-культуре, работах.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: