Нефтяные ТНК и коррупция в Казахстане

 

В настоящее время в Казахстане работают около 2 тыс. предприятий с участием иностранного капитала. По данным Агенства РК по статистике, удельный вес иностранной собст­венности в структуре основных средств в 2001 г. составил 10, 6%, а доля иностранного участия в структуре промышленной продукции - более 14%.⁵³ Независимые эксперты приводят дру­гие цифры: по их мнению, иностранные ТНК в настоящее вре­мя контролируют в Казахстане до 40% всего промышленного производства, около 50% внешней торговли.

Иностранный капитал в основном представлен в мине­рально-сырьевом секторе экономики Казахстана и, прежде все­го, в добыче нефти. По статистическим данным, в общем объе­ме прямых иностранных инвестиций (ПИИ) 60% составляют инвестиции в добычу и переработку нефти (для сравнения: цветная металлургия - 10%, черная металлургия - 5%, газовая промышленность - 5%, пищевая промышленность - 5%). Сово­купные иностранные инвестиции в нефтегазовую промышлен­ность в период 1992-2002 гг. составили более 4, 6 млрд. долла­ров США.

Приходится констатировать тот факт, что на сегодняшний день основными производителями нефти в Казахстане являются иностранные компании (как глобальные ТНК, так и их филиа­лы). Так, 87% акций АО " Шымкентнефтеоргсинтез" и 90% ак­ций АО " Южнефтегаз" принадлежат канадской компании.

 

⁵³ Статистический ежегодник Казахстана. - Алматы: Агенство РК по стати­стике, 2001.

 

" Hurricane Hudrocarbons Ltd.", 60% акций АО " Актобемунайгаз" и 55% АО " Узеньмуиайгаз" - Китайской национальной нефтега­зовой корпорации, 60% акций АО " Мангистаумунайгаз" - ком­пании " Central Asia Petroleum Ltd." (Индонезия), 94, 5% акций АО " Каражанбасмунай" - канадской компании " Nations Energy Ltd." Иностранные компании, работающие в Казахстане, слабо связаны с внутренним рынком, поскольку преобладающая часть добытой ими нефти экспортируется за рубеж. Для внутреннего потребления Казахстану остается небольшое и постоянно со­кращающееся количество нефти. Поэтому процессы глобализа­ции представляют собой определенную опасность для страны, поскольку невозможно будет восстанавливать экономику - для этого не будет энергоресурсов, а энергия - фактор производства абсолютный.

Председатель правления международной неправительст­венной организации " Transparency International" (TI) П. Айген, выступая в 2002 г. в Париже с результатами индекса взяткодате­лей, заявил, что политические деятели и государственные чинов­ники из ведущих промышленных стран не видят " гнилых яблок у себя во дворе", игнорируя преступные коррупционные действия своих ТНК и обращая все большее внимание на высокий уровень коррупции лишь в развивающихся странах. Вывод исследования - государственные органы этих стран должны решительным об­разом бороться с готовностью своих экспортных фирм давать взятки иностранным государственным служащим.

Но ввиду экономических интересов этих государств, кото­рые зачастую совпадают с интересами ТНК, вряд ли можно ожи­дать начала ожесточенной борьбы государственных органов с крупнейшими, влиятельными компаниями своих государств.

Как показывают результаты последнего исследования TI, интересные результаты получены в отношении взяткодательства в различных секторах экономики. Среди отраслей, где уро­вень предполагаемой коррупции наиболее высок, находятся, прежде всего, государственные строительные проекты и строи­тельная индустрия, вооружение и оборона, нефть и газ, недви­жимость, телекоммуникации и энергетика.

Как видим, среди наиболее опасных в плане коррупции от­раслей присутствуют именно те, которые сейчас в Казахстане получили самое бурное развитие. Как отметили представители TI в Казахстане, в республике в основном представлены фирмы и компании из тех стран, которые находятся в конце списка ин­декса (с 21-й по 13-ю позицию), тогда как наиболее " чистые" в этом отношении государства (Австралия, Австрия, Швеция) почти не приходят на казахстанский рынок. При этом сам Ка­захстан по индексу восприятия коррупции (т.е. готовности по­лучать взятки) занял весьма низкое 71-е место. Представляется понятной такая неслучайная " встреча" между экономическим субъектом, готовым дать взятку (ТНК) и экономическим субъ­ектом, готовым ее получить (Казахстан).

Значительная часть пришедших в казахстанскую экономи­ку компаний имеет оффшорное происхождение. На деле они контролируются бывшей и нынешней казахстанской номенкла­турой, которая таким путем устанавливает права собственности на экономические активы, страхуясь от возможных системных рисков. Подобная практика широко распространена на всем постсоветском пространстве и, по-видимому, является неиз­бежным этапом в длительном историческом процессе станов­ления института частной собственности. Важно отметить, что поведение оффшорных компаний в принимающих странах принципиально не отличается от действий действительно ино­странного капитала.

ТНК устанавливают новые правила игры на мировом рын­ке для увеличения своих доходов, которые мало считаются с интересами государств, в первую очередь с переходной эконо­микой, каким является Казахстан. Анализ платёжного баланса Казахстана показывает, что за последние несколько лет значи­тельную сумму представляют данные по статье " Ошибки и пропуски". Так, в 1999 г. они составили более 640, 8 млн. долла­ров США. Эта сумма превысила многие статьи расходной части государственного бюджета. Отток капиталов из экономики — явление очевидное, и он связан, прежде всего, с экспортными операциями и прямыми инвестициями. Поэтому возникла но­вая для нас тема трансфертного ценообразования.

Существует несколько форм оттока денег изКазахстана.Самая распространённая и простая - экспорт товаров по зани­женным ценам (нефть, цветные металлы). Как известно, экспорт Казахстана в основном представлен торговлей по 10 то­варным позициям, доля которых составляет 85% от общего объёма экспорта (топливо, нефть и нефтепродукты, чёрные ме­таллы, медь, цинк, драгоценные металлы). В 1999 г. значитель­но вырос экспорт казахстанских товаров в оффшорные зоны (Багамские, Виргинские острова, Кипр и т.д.). Компания-экспортёр, находящаяся в Казахстане, выставляет аффилиро­ванной компании, зарегистрированной в оффшорной зоне, счёт на весь товар по единой цене в соответствии с торговым кон­трактом- Затем оффшорная компания разбивает товар на партии и заключает индивидуальные контракты с покупателями в раз­личных странах по мировым ценам. При этом материнская компания получает прибыль от разницы внутренних и внешних цен, а также разницу от ставок налога на прибыль в Казахстане и оффшорной зоне. Отследить все движения счетов и сделать анализ экспортных потерь сделать достаточно трудно, т.к. такая информация является конфиденциальной.

Но по некоторым товарным позициям (например, по экс­порту сырой нефти) можно сделать следующий анализ. Нефть составляет 1/3 всех экспортных доходов. При достаточной про­зрачности всех составляющих цены, включая стоимость от транспортировки до портовых сборов, существует определённая разница, которая входит в вышеперечисленные расходы. При этом в информации, полученной от нефтяных компаний, не при­водятся обоснования этих составляющих. Они обозначаются в основном как издержки, связанные с услугами трейдеров. Одна­ко анализ показывает, что стоимость таких услуг широко варьи­руется и совершенно не прозрачна. Примерно в одних и тех же условиях реализации у небольших компаний цены реализации очень близки к мировым, в то же время у крупных компаний эта разница весьма значительна. Отклонение от мировой цены в экс­портных операциях составляет примерно 60-70%.

В результате страна имеет слабых экспортёров, которые со временем могут стать неплатежеспособными; государство теря­ет значительные суммы в результате вывода из налогооблагаемой базы части прибыли компаний; выводятся из оборота зна­чительные валютные средства; снижается сальдо текущего счё­та платёжного баланса; наносится ущерб имиджу государства, т.к. ухудшаются показатели бюджета и платёжного баланса.

Другой, наиболее распространённой формой оттока денег является предоставление связанных кредитов экспортёрам (за­ём между аффилированными компаниями). Материнская ком­пания, как правило, в одной из европейских стран, предостав­ляет льготный кредит дочернему предприятию, находящемуся в Казахстане. Затем предприятию поставляется технологическое оборудование за счёт средств кредита. При этом цены на него намного превышают мировые - от 20 до 100%. В результате ре­альная стоимость кредита превышает в несколько раз сложив­шуюся ставку процента кредита на рынке. В итоге основной долг по кредиту погашается продукцией, а проценты выплачи­ваются в валюте. При этом экспортёры продают практически всю свою продукцию на внешние рынки, в то время как па внутреннем рынке простаивают местные заводы, являющиеся потребителями этой продукции.

В результате: эти якобы льготные кредиты увеличивают себестоимость казахстанской продукции и снижают прибыль. Предприятия получают оборудование, а не деньги по кредиту. Высокие цены на оборудование снижают доходность предпри­ятия, но при этом возрастает срок его амортизации. Кроме того, оно, как правило, морально устаревшее, что обеспечивает тех­нологическое отставание, а следовательно - приводит к цено­вой неконкурентоспособности предприятий и отрасли в целом на мировых рынках. Погашение долга происходит бартерным путём, т.е. предприятие не получает экспортной выручки за свою продукцию, заниженную за счёт дорогого оборудования.

Таким образом, увеличивается разрыв в стоимости между экспортом сырья и импортом технологического оборудования. Предприятие платит завышенные проценты, что выводит часть средств из оборота. Государство несёт потери за счёт уменьше­ния суммы налогов - высокая себестоимость и снижение до­ходности. Бартер предполагает, что валюта выводится из обо­рота государства. Ухудшаются условия для отечественных про­изводителей за счёт развития импортной продукции, финанси­руется экономика других государств. Таким образом, мы им­портируем вчерашние технологии, поддерживая стагнирующие отрасли других стран, тем самым, усугубляя технологическое и экономическое отставание.

Наиболее сложно отслеживаются такие схемы в банков­ском секторе. Можно выделить следующие формы:

- выдача льготных кредитов корпоративнымзаёмщикам без выполнения пруденциальных норм;

- продажа активов аффилированным партнёрам по ценам ниже мировых с целью последующего раздела прибыли;

- процентный арбитраж (покупка и продажа кредитных ре­сурсов по разным процентным ставкам для получения гаранти­рованного спекулятивного дохода).

Если говорить о доле торговли Казахстана со странами СНГ, то ещё в 1995 г. на них приходилось 55% экспорта, в 1999 г. - 27%. Зато с оффшорными зонами объём торговли вы­рос в 5 раз. Более половины всего экспорта нефти, т.е. 55% приходилось на Виргинские и Багамские острова, причём эта доля росла вместе с ростом мировых цен на нефть.

Экспортный сектор контролируется иностранным капита­лом и функционирует в рамках ценовых и спросовых ограниче­ний, задаваемых мировым рынком. Исследователи отмечают, что резко сократилось перераспределение экспортных доходов в пользу других отраслей и потребления, поскольку контроль над доходами перешел в руки иностранного капитала. В этом они видят одну из причин нарастающей деградации той части экономической структуры, которая не имеет выхода на экспорт рынка, а также стремительного расширения зоны бедности в Казахстане.

Вторая причина кроется в том, что интернационализиро­ванный сектор усилил сближение внутренних цен с мировыми. В свою очередь, ценовой шок, вызванный движением к средне-мировым ценовым уровням и пропорциям, дополнительно под­толкнул банкротство значительной части неэкспортной про­мышленности и сельского хозяйства. Третья причина - эконо­мическое развитие Казахстана оказалось в полной зависимости от ценовых флуктуации на мировых рынках энергетического сырья и металлов.

Необходимо отметить, что Казахстан не только не имеет жесткого антикоррупционного законодательства, но даже до сих пор не урегулировал в законодательном порядке все вопро­сы взаимоотношений с инвесторами и ТНК, работающими на казахстанском рынке. Казахстан до сих пор не ратифицировал антикоррупционную конвенцию ОЭСР, что говорит о неготов­ности казахстанских чиновников воспринять международные антикоррупционные инструменты.

Такую неготовность подтверждает и тот факт, что в марте 2002 г. в Стамбуле прошла IV антикоррупционная встреча стран ОЭСР для стран с переходной экономикой и стран СНГ. Страны были представлены одним представителем от общественной ор­ганизации, одним членом правительства и одним работником местного представительства " Transparency International". Казах­стан получил приглашение на эту встречу, но представлен на ней не был. На конференции был разработан специальный рабочий план действий по борьбе с коррупцией, включающий в себя меры антикоррупционного государственного управления, стан­дартов бухгалтерского учета и реформы судебной системы.

Как отмечают специалисты, заложение в законодательную базу принципа совместного ведения (принципа " двух ключей" ) обрекает казахстанский минерально-сырьевой комплекс на до­полнительные, к уже и так имеющимся, трудности. Реализация этого принципа уже показала, что он не способствует быстрой и квалифицированной выдаче лицензий на право разведки и раз­работки месторождений, вынуждает часто принимать далекие от оптимальных экономические решения, способствует корруп­ции. Последнее особенно ярко проявилось в условиях полити­ческой нестабильности многих регионов, стремления каждой ветви власти повлиять на окончательное решение, что приводи­ло к системе " трех и более ключей".

Чиновникам, занимающимся вопросами привлечения ин­вестиций, следует понять самое главное - необходимо снизить возможные политические и экономические риски и обеспечить сохранность и свободу перемещения прибылей, как для ино­странных, так и для отечественных инвесторов. В компетенции республиканских и местных органов исполнительной власти не допускать бюрократической волокиты и какого-либо несанк­ционированного вмешательства во внутрикорпоративные дела. " Правительство в лице заинтересованных министерств и подведомственных РГП на принципах полной прозрачности и конку­рентности распределяет государственные заказы среди реаль­ных инвесторов (как иностранных, так и отечественных). В этом случае среди инвесторов со сравнимыми суммами инве­стиционного капитала (до 1-3 млн. американских долларов) обострится реальная конкуренция за обеспеченный государст­вом сбыт будущей продукции. При всем при этом значительно подавляется эффект " инсайдер трейдинг" (кормушка для кор­румпированных участников), когда только узкий круг лиц по­лучает неограниченный доступ к столь важной коммерческой информации и пользуется в корыстных целях выгодами закрытости таких данных".⁵⁴

Нельзя сказать, что казахстанское правительство не под­нимало вопрос о прозрачности нефтяного сектора Экономики. По оценкам Б. Мажитовой, директора управления валютного регулирования Национального банка РК, в 1999 г. в Казахстан не вернулось 50% выручки по экспортным контрактам. Экспер­ты отмечают, что существуют несколько путей нелигитимного вывоза капитала: например, экспортёры часто занижают цену экспортируемой продукции, и часть выручки остается за рубе­жом; есть импортные сделки — за импортируемый товар произ­водится проплата, но товар не приходит в Казахстан, и деньги остаются за пределами страны.

Эта проблема приобрела настолько серьёзный характер, что в 1999 г. Премьер-министр К. Токаев вынужден был официально сообщить заместителю директора-распорядителя МВФ Ш. Сугисаги, что в стране продолжается работа по негласному исследо­ванию торговых операций всех нефтяных компаний, работаю­щих в Казахстане. Такого рода " проверка" была связана с тем, что в бюджет республики не допоступает значительная часть средств от экспорта нефти. Конечно, правительство далеко от того, чтобы обвинять все нефтяные компании в коррупции и ук­лонении от налогообложения, однако власти решительно на­строены вернуть в бюджет деньги, вырученные от незаконной продажи нефти. Несмотря на эти заявления, казахстанский бюд­жет до сих пор так и не дополучает нефтяных денег.

Не секрет, что в нефтяных компаниях уровень заработной платы намного превышает уровень заработной платы в других секторах экономики, исключая, пожалуй, только банковскую сферу. Поэтому устроиться работать в нефтяные компании крайне трудно; для этого необходимо иметь связи и знакомства. Если их нет, то потенциальные работники идут на коррупционные сделки для того, чтобы их взяли на работу". Одним из сла­бых звеньев управления нефтяной компании, опосредованно влияющих на ее инвестиционную привлекательность, остается система клановости.

 

⁵⁴ Байдаулет Е. Актуальные проблемы привлечения иностранных инвестиций и заемного капитала в Республику Казахстан // Petroleum. - 2000. - № 6. - С.34-35.

 

Даже трудно себе представить реакцию иностранного стратегического инвестора, если он вдруг заду­мается над тем, какое количество родственников и близких дру­зей работает у нас в отдельных компаниях. " Рыночных" менед­жеров, разбирающихся в проблемах рынка и пришедших на предприятие не по знакомству, а в результате конкурса в " неф­тянке" нет. В то же время в отсутствии классных профи мысль о найме " чужака", как правило, приходит редко. Никто не будет разговаривать со специалистом, если не знает его лично, или если он без " соответствующей" рекомендации. Пусть уж лучше не совсем в чем-то разбирается (если не разбирается - то нау­чится), зато свой. Главное - впишется в команду".⁵⁵

Таким образом, в тех отраслях, где ТНК являются господ­ствующей организационной формой бизнеса (в данном случае -нефтедобывающая отрасль), многие сферы управления эконо­микой, которые относятся к макроэкономическому уровню (ин­вестиции, налогообложение, ставки процентов, валютные кур­сы) становятся " управляемыми" крупнейшими ТНК.

Воздействие ТНК на макроэкономический уровень прини­мающей страны, как правило, происходит в двух формах - пря­мой и косвенной. Прямое воздействие заключается в активном участии ТНК в развитии политических процессов в принимаю­щих странах, что проявляется в активном лоббировании собственных интересов ТНК в правительствах принимающих стран, подкупе государственных чиновников, коррупционных сдел­ках. Иногда такое участие принимало достаточно откровенный характер, когда ТНК активно участвовали в процедурах смены лидеров и государственных переворотах в ряде стран " третьего мира". Однако наиболее распространенным является косвенное воздействие ТНК на макроэкономический уровень принимаю­щей страны (изменение объемов экспорта и импорта, валютные курсы, объемы экспортной выручки, темпы роста национально­го дохода, инвестиционная активность и инвестиционная при­влекательность принимающей страны).

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: