СЛОВА: Зонтик, Стул, Рассвет, Кит.

Кит еще дышал. Это ненадолго.

Я с усилием отвел глаза от его громадной туши, поднимающейся и опадающей в такт тяжелому дыханию. Его вздохи были похожи на дикую попытку астматика выдуть хоть что-то музыкальное из проржавевшей трубы - что-то среднее между хрипом и приглушенным воем.

Я, наверное, должен был удивиться этому киту. Но за те годы, что я провел здесь, я видел и не такое.

Я огляделся. Синеватые в ночной темноте пески пустыни были бесконечными. Пустыня уходила во все стороны на миллионы километров, а где-то там за горизонтом упиралась в небосвод. Без солнечного света я не мог разглядеть границу между песком и небом. Я как всегда почувствовал себя запертым в шаре черного стекла.

Меня замутило. Как и всегда.

Пересилив себя, я подошел к киту и приложил ладонь к его телу. Оно было прохладным и влажным. И не было миражом.

Я не смог сдержаться и облизнул эту гибнущую тушу своим сухим, шершавым, как у кошки, языком, впитывая соленую морскую воду. Худо-бедно напившись, я скинул с плеча сумку и начал разводить костер.

На рассвете он сдох. Издал последний сиплый хрип и просто сдох. К этому времени я как раз придал своему раскладному стулу достаточно устойчивое положение, чтобы на нем можно было сидеть.

Я вздохнул, выудил из сумки нож и направился к мертвой горе мяса.

Поев, я лег спать в его тени.

...

Через пять часов я уже собирал сумку. Надо освободить место под его мясо.

Мне пришлось выкинуть зонтик.

Последний раз он пригождался мне семнадцать лет назад.

Я ушел от кита на закате.

***

Рассказ №2: Спящий барабанщик.

Слова: Барабан, выстрел, пульт, баррикада, улей, сомнамбула, улицы Лиссабона.

Росс стучал по барабанам, как угорелый, он стучал, выбивая из самого себя всю страсть, он стучал, обрушая град ударов на тарелки и бочки, словно хотел забить их до смерти.

Я старался не смотреть на его лицо. От этого выражения мне становилось не по себе.

Закрытые глаза, все мышцы прибывают в полном покое.

Вы когда-нибудь видели сомнамбулу, стучащую по барабанам?

Забавно, человек, не знающий разницы между хай-хэтом и бас-бочкой, во сне стучит с мастерством Джина Хоглана. И даже не знает об этом.

Мне стало противно.

Я не сомневался в том, что эта партия будет идеальной, как и всегда, так что взял пульт и включил телевизор. Мне не хотелось смотреть на него.

Новости. Что-то смешалось на улицах Лиссабона. Я даже не слушал. Просто смотрел на эти самые улицы, снимаемые с вертолета.

Меня разбудил звук, похожий на выстрел.

Черт, это и был выстрел!

Видимо, Донни все-таки нашел нас.

Я вскочил и ринулся к двери, запер ее на ключ. Где-то за ней протяжно кричала женщина. Следующий выстрел оборвал ее вопли.

Скоро Донни будет здесь. Он в ярости и хочет меня убить. Но его можно понять.

Я забежал в комнату записи. Росс доиграл партию и теперь лежал на полу, положив голову на руки. Он все еще крепко сжимал палочки. Я взял одну из бочек и понес к двери.

Когда строительство музыкальной баррикады почти завершилось, Донни постучался в дверь. Я точно знал, что это был он, но не был готов услышать его: от этого голоса по моей спине прокатилась холодная волна.

– Открывай дверь, мразь! Я пришел за своим братом!

Как будто я без него не знал.

– Не открою!

Донни забарабанил сильнее, дверь дрожала под его кулаками.

– Сука! Я тебя убью! Я засуну пчелиный улей тебе в жопу! А сначала медом накормлю! Сука!

Я нервно усмехнулся этой угрозе.

– Лучше вали отсюда, Донни, – громко и спокойно (это было нелегко, совсем нет) сказал я. – Ты же не хочешь, чтобы твой братец пострадал из-за тебя.

На секунду стук в дверь смолк, но почти сразу же разразился с новой силой.

– МРАЗЬ! ТЫ НЕ ПОСМЕЕШЬ! ТЫ ОБАНКРОТИШЬСЯ БЕЗ НЕГО! А ТЕБЕ, УЕБОК, ТОЛЬКО ДЕНЬГИ И НУЖНЫ!

– И это мне говорит человек, – я ехидно улыбался в дверь, – который сам продал своего...

Но я не успел договорить. Меня прервал мощный удар по голове.

Что же. Вот и кончилась моя карьера продюсера.

***

⇐ Предыдущая12345Следующая ⇒

Поделиться: