Медитация с ментальным напряжением.
Визуализация с ментальным напряжением направленная главным образом против тупости не может впрочем оказаться хорошей и против чувственного побуждения. Что касается тупости, явная тупость нависает, когда ум уже находится в неразличающем успокоении. Ясность внимания увядает постепенно так, что в конце концов образ концентрации полностью теряется. Когда ум становится мутным или бесшумно вялым, – это тонкая [меньшая] тупость181, в которой ментальный образ не тускнеет, но теряет ясность фокуса. Таким образом ум становится тихим и полусознательным. Неумелый медитатор принимает последнее за безупречное успокоение. Пока тонкая тупость поддерживается, а не устраняется, нельзя добиться яркого ментального фокуса, и ум становится всё более тупым и забывчивым. Таковы изъяны медитации успокоения. Чтобы удалить эти изъяны, медитатор принимает указанное положения тела и смотрит так, что глаза глядят прямо – как описывалось выше – при этом вытаскивая ум из подавленности и апатии, которые возникли вследствие продолжительного ухода в них, расширяя ментальную перспективу и расслабляясь. Данные методы способны удалить такую тупость. Праджняпарамита-самучаягатха указывает:
Нужно взбодрить ум, если его одолевает депрессия.
Ума Ньингпо (Мадхьямакахридая) сообщает:
Когда нависает подавленное настроение, медитируйте на протяжённом ментальном образе.
Если тонкая тупость сохраняется и после очищения её наиболее заметного условия, уму сперва надлежит набраться силы за счёт напряжения и неустанного внимания. Ум спокойно, живо и чётко надо привести в однонаправленную концентрацию вне каких-либо отклонений к чувственным удовольствиям. Через некоторое время это [успокоение] надо прервать. Затем с должным напряжением, ум следует снова привести в успокоение без рассеяния. Посредством такой практики медитатору следует достичь не только равновесия и тишины ума, но и развить такую острую чуткость, что ум сумеет осознать естественную безмятежность, яркость, прозрачность и свежесть ума. Короче говоря, фокус ума в неразличающем состоянии должен быть настолько острым и живым, чтобы иметь возможность замечать появление тупости и чувственного побуждения. Мадхьянтавибхага соглашается:
Распознайте тупость и чувственное побуждение.
Вторая и третья Бхаванакрама повторяют:
Выявляйте тупость или её возникновение.
И опять она говорит:
Выявляйте чувственное побуждение или его возникновение.
Следуя этому методу, также и возбуждённый ум сможет пережить пронзительную яркость, но его неразличающее спокойствие может быть мимолётным. Не рассматривая это как ошибку, медитатору следует повторять короткую практику много раз таким образом, что безупречное успокоение сможет быть реализовано. Однако, если такая концентрация не становится устойчивой, медитатору следует знать как ослаблять жёсткую концентрацию, при том не теряя яркости, и как надо затем сохранять её.
Медитация расслабления.
Хотя и существует, вообще говоря, множество форм расслабления, их цель в нашем случае – убрать изъян чувственного побуждения. Термин "чувственное побуждение" описывается, как форма вожделения, которое фокусируется на объекте, удовлетворяющем низкие эмоции. Тогда оно охватывает собой все потоки мысли и эмоции, такие как негодование, сомнение, злонамаренность и т.п. Медитатор поэтому должен заниматься усмирением ментальных отвлечений. Сказано, что способ усмирения их заключается в вспоминании плохих последствий ментального рассеяния, в целом, и вожделения, и т.п., в частности. Дходигьян (Сутраламкара) говорит:
Если осознают, что рассеяние приносит вред, то не только будут относится к нему с неприязнью, но и будут стремиться освободиться от него. Подобно этому усмиряют такие возмущения, как вожделение и страстное желание.
Умо Ньингпо (Мадхьямакахридая) сообщает:
Если одолевает рассеяние, от него надо отказаться и рассматривать как пагубный знак отвлечения восприятия.
Рассеяние можно побороть избегая фокусировать ум на каком-либо объекте отвлечения, и отбрасывая мысль об отказе и применении. Пхарчин Дюпа (Праджняпарамита-самучаягатха) настаивает:
Когда ум готов стать беспокойным, его следует усмирять успокоением.
В этом случае медитатор принимает то же положение тела, что и до этого, чуть опускает взгляд, и тогда расслабляет ум в в просторном открытом настроении. Так практикуя успокоение, он не должен заботиться о том, какую форму медитации ему соит или не стоит выбрать; не должен он возбуждаться, когда ум успокоен, и не должен волноваться, когда текут мысли. Медитатор должен привести ум в расслабленное и естественное состояние, не вмешиваясь и не изменяя его мыслью о принятии или неприятии. С твёрдым решением никогда не отвлекаться, он должен продолжать поддерживать успокоение. Если резко возникают какие-либо мысли, медитатор должен позволять им течь свободно, ему не надо следовать за ними, что только отвлекает ум, и не следует также подавлять их. Он должен сохранять непрерывность и нерассеиваемое состояние оживляя внимательность. Даже если появляются неясные едва уловимые мысли, ему не надо ни радоваться ни расстраиваться, ни отказываться ни принимать их, но надо продолжать успокоение используя расслабленное состояние не теряя естественной внимательности. Когда ум остаётся в состоянии ясности и безмятежности, надо сделать перерыв и отдохнуть. Теперь, когда практика возобновится, медитатор почувствует прогресс. До сего времени всякий раз, когда он применял усилие, намереваясь достичь успокоения, он чувствовал, что все сильные и едва заметные мысли, казалось, замирали будто под давлением. Ум становился мгновенно так безмятежен и тих, что медитатор был обязан контролировать его с однонаправленным вниманием. Это было не слишком лёгкое состояние. На данном этапе он обнаруживает, что когда ум расслаблен, он может быть успокоен естественно и легко, притом не теряя бодрости внимания. Когда возникает забывчивое или слабое мышление, и когда фокус внимательности хорошо установлен, он не будет рассеян, но успокоит ум в первый или последующий момент, так что успокоение сохранится. Если знают секрет освобождения от всякого появившегося желания, узнают и то, как расслабить ум и успокоить его. После чего достигнут дальнейшего умения в практике освобождения. Сараха упоминает такую практику:
Отпуская напряжение, связывающее ум, без сомнения добьются внутреннего освобождения.
И снова он говорит:
Ум, в рабстве, пытается разбежаться на десять сторон; если его отпустить, он угомонится твёрдо и неизменно. Снова возвращая обратно этот [ум], будешь подобен [беспокойному] верблюду – так я понимаю.
Майтрипа комментирует:
Когда какая-либо различающая мысль возникает в уме йогина, ему стоит оставаться расслабленным, как вата.
Некоторые критики неправильно истолковывают высказывание данного медитационного ордена, что "лучшая медитация заключается в лучшем расслаблении", оно применяется к медитации на этой стадии. Они утверждают, что тупость, нависающая вследствие распущенности внимания и бдительности, становится ошибкой для медитативного успокоения [медитаторов данного ордена]. Такие замечания показывают, что они (критики) всего лишь желают покомментировать, несмотря на очевидность своего незнания. Вышеприведённое высказывание было цитатой из учений Сарахи. Оно подкрепляется Тилопой, когда он заявляет:
Расслабь ум в неизменяемом первичном состоянии. Ибо если ум освобождён от внутреннего рабства, свобода без сомнения победит.
Сараха советует снова:
Надо освободиться от любой формы привязанности.
Такая концептуальная терминология была придумана, как средство сломать привязанность ума к внутренним ощущениям и переживаниям в ходе главной медитации. Великий святой Чжанг так же поясняет этот момент:
Когда сознание расслабленно раскрывается, в нём возникает высшее качество яркости и неразличения. Это состояние появляется как глубокое чистое небо. Это – светящаяся ясность дхармакаи.
Данный Медитационный Орден считает стойкой вялостью состояние полной тупости и запутанности, возникающее из-за бездеятельности внимания и бдительности, что, в свою очередь, произошло в результате неумелого расслабления ума. Кто же [средь нас] отождествляет эту [стойкую вялость] с наибольшим расслаблением и лучшей медитацией? Критику не следует клеветать на данную систему в такой манере. Когда энергия внимания и бдительности ослабевают, любое неумелое расслабление приведёт к тому, что ум погрузится в полусознательную тупость. Такой ум не может воспринять никакого рассеяния, никакого волнения или безмолвия. Если, перед лицом внимания, мысли рассыпаются или кружатся, это указывает или на недостаточное расслабление или давление сильного желания [внутреннего переживания]. Медитатор должен знать надлежащую стадию и время, чтобы найти равновесие между напряжением и расслаблением. Таким образом, начинающие должны учиться поддерживать ум в расслабленном состоянии. Медитатор не должен усиливать внимание снова и снова если это не становится необходимым ввиду ослабления внимательности и готовности. Только, когда кажется, что внимание и бдительность теряют свою силу, надо приложить некоторое ментальное напряжение, с тем чтобы оживить их. Следует знать, как сохранять состояние концентрации и убирать все его изъяны. Если делать так, ментальное осознавание стабилизируется и кристаллизуется при отсутствии потока мыслей. Если, в течение этого спокойного состояния, ум непрестанно воспринимает формы, звуки и другие чувства, мягко, спокойно, бесстрашно, ярко и безмятежно – значит успокоение реализовано.
