Глава 19 ГАРОЛЬД НАХОДИТ ДЕВУШКУ

 

Отыскать Гарольда мне не составило большого труда. Точнее говоря, спускаясь по стволу цветущего дерева, я едва не свалился прямо ему на голову. Он сидел, прислонившись спиной к дереву, и как ни в чем не бывало отдыхал.

– У меня есть план, – сообщил он.

– Звучит заманчиво, – сказал я. – План, чтобы мы смогли убежать?

– Над этой частью моего плана я ещё не подумал, – признался он.

Я прислонился спиной к дереву и постарался отдышаться.

– А как тебе идея насчет того, чтобы прямо сейчас попробовать выбраться на улицу? – поинтересовался я.

– Нет, – покачал головой Гарольд, – улицы вотвот начнут обыскивать охранники всего города.Он помолчал, восстанавливая дыхание. – А вот искать нас в Садах Наслаждений им никогда не придет в голову. Только ненормальные решат здесь спрятаться.

С этим я не мог не согласиться.

– И ты, конечно, в курсе того, что в Садах Наслаждений такого богатого торговца, как Сафрар, может находиться целая армия рабынь, далеко не каждая из которых сумеет долго хранить молчание или окажется настолько несообразительна, что не заметит ничего необычного в том, что двое незнакомцев разгуливают между папоротников и цветочков?

– Ты прав, – согласился Гарольд, – но я не думаю, что нам придется сидеть здесь до утра. – Он сорвал какой-то стебелек и сунул его в рот. – Я полагаю, часа будет вполне достаточно.

– Достаточно для чего? – не понял я.

– Для того, чтобы вызвать тарнсменов для помощи в поисках, – ответил он. – Их действия, конечно, будут координироваться из дома Сафрара, а двух тарнов с их наездниками нам с тобой будет вполне достаточно.

Внезапно этот момент в плане Гарольда показался мне вполне выполнимым. Вне всякого сомнения, в течение ночи тарнсмены будут время от времени прилетать в дом Сафрара.

– Да, в сообразительности тебе не откажешь,вынужден был признать я.

– Еще бы, – как должное принял мое замечание Гарольд. – Ведь я же – тачак!

– Но мне казалось, – не удержался я, – будто ты сказал, что в твоем плане ещё не продуман способ нашего побега.

– Когда мы об этом говорили, этот момент ещё не был продуман, – согласился Гарольд, – но пока мы здесь сидим, я уже все обмозговал.

– Ну, тогда я за нас спокоен, – съязвил я.

– Мне непременно что-нибудь всегда придет в голову, – пропустил Гарольд иронию мимо ушей.Ведь я – тачак.

– А что ты предлагаешь делать сейчас? – поинтересовался я.

– Пока – отдыхать, – ответил Гарольд.

– Очень хорошо, – искренне одобрил я.

Мы так и остались сидеть, опершись спиной о ствол цветущего дерева – одного из тех, что украшали Сады Наслаждений Сафрара, торговца из Тарии.

Свисающие с ветвей дерева переплетающиеся гирлянды цветов радовали глаз. Помимо деревьев, покрытых цветами, я различил вокруг несколько деревьев ка-ла-на, чаще называемых винным деревом, пару гладкоствольных тур-деревьев, увитых плотным сплетением тур-па – лианоподобного паразита с довольно приятными на вид мелкими резными бледно-лиловыми листочками. Интересно отметить, что листья тур-па съедобны и нередко употребляются в приготовлении всевозможных горианских блюд, и в частности в сулладже – наиболее распространенном на Горе супе. Кстати сказать, и сама Тария получила свое название именно в связи с этим широко распространенным здесь деревом. А вон у стены и тем-дерево с его характерными разлапистыми ветвями и темной, почти черной древесиной. Помимо деревьев здесь было множество кустарников и всевозможных экзотических растений, почти каждое из которых густо усеивали причудливые, фантастические цветы.

Между деревьями тянулись ухоженные дорожки. В ночной тишине ясно слышалось журчание миниатюрных искусственных водопадов и фонтанов. С того места, где мы сидели, я различил очертания двух небольших бассейнов, украшенных искусными каменными гротами, вокруг которых плавали похожие на кувшинки матово-белые цветы. Один из бассейнов был достаточно велик, чтобы в нем можно было купаться, во втором, поменьше, очевидно, разводились рыбки, завезенные из отдаленных озер и теплых морей Гора.

Вскоре сад осветился из прилегающих высоких домов. С внешней стороны стены донесся топот бегущих ног и лязг оружия; слышались какие-то возбужденные голоса и обрывки команд. Через некоторое время шум затих.

– Я уже отдохнул, – сообщил Гарольд.

– Очень хорошо.

– Так что теперь мне нужно найти себе девчонку, – продолжал он, оглядываясь вокруг.

– Вот как! Девчонку?! – не сдержавшись от негодования, я едва не закричал в голос.

– Тс-с-с… Тише, – жестом остановил меня Гарольд.

– У нас что – и без того мало проблем? – настаивал я.

– А зачем я, по-твоему, отправился в Тарию? удивился Гарольд.

– Найти себе девушку, – признал я.

– Ну вот. И я не собираюсь возвращаться без нее.

Я стиснул зубы.

– Ладно, – скрепя сердце согласился я. – Думаю, их здесь предостаточно.

– Не сомневаюсь, – ответил Гарольд, поднимаясь с таким видом, будто он снова с отвращением принимается за работу.

Я тоже встал на ноги.

У Гарольда не было с собой ни веревки, чтобы связать руки своей избраннице, ни капюшона, чтобы надеть ей на голову, ни тарна, чтобы её увезти, однако отсутствие этого снаряжения, казалось, нисколько его не смущало.

– На это понадобится пара минут, не больше,бросил в качестве оправдания Гарольд.

– Ладно, – примирительно проворчал я – Пошли, не будем терять времени.

Я двинулся за Гарольдом по мощеной тропинке, шедшей между раскинувших свои ветви кустов, мимо искусно декорированного бассейна, который отражал три серебристые горианские луны, дробящиеся и мерно колыхающиеся на его черной бархатной поверхности.

Воздух был наполнен чарующим ароматом экзотических растений. Чувствовалось, что даже камни искусственных гротов были облиты ароматическими маслами.

Гарольд оставил дорожку и свернул в сторону, стараясь идти осторожно, чтобы не наступить в темноте на крохотные кустики таленд – грациозных желтых цветов, ассоциирующихся в представлении каждого горианца с любовью и красотой. Он держал путь к небольшим строениям, примыкающим к огораживающей сады стене. Здесь он взлетел по низким, широким мраморным ступеням, миновал портик с колоннами и через центральный вход вошел в ближайшее здание.

Мы оказались в широком, залитом светом зале, устланном многочисленными коврами и подушками и перегороженном стоящими тут и там искусно разрисованными ширмами.

Здесь находилось несколько девушек, одетых в шелка наслаждений и безмятежно спящих в самых непринужденных позах. Гарольд осмотрел их всех и, кажется, остался недовольным. Мне же на первый взгляд подумалось, что любая из них могла бы быть настоящим подарком – имея, конечно, в виду, что нам каким-то образом удастся благополучно доставить её к фургонам тачаков. Одна из несчастных девушек спала обнаженной на мозаичном полу возле небольшого фонтана. Шею её стягивал толстый металлический ошейник с тяжелой длинной цепью, второй конец которой был прикреплен ко ввинченному в пол кольцу. Очевидно, она подверглась наказанию. Я забеспокоился, что Гарольд положит глаз именно на эту девушку, но, к моему облегчению, он лишь взглянул на неё и прошел мимо.

Вскоре Гарольд оставил центральный зал и двинулся вдоль длинного, устеленного коврами, залитого светом развешанных по стенам ламп коридора. Он заглядывал в каждую комнату, двери которой выходили в этот коридор, и после минутной проверки её обитательниц снова продолжал свой путь. Оставив позади ещё несколько коридоров и не менее дюжины комнат, он наконец вернулся в центральный зал и двинулся в противоположную сторону, так же внимательно осматривая встречающиеся нам помещения.

Так мы осмотрели все четыре коридора, выходящих из центрального зала. Я давно сбился со счета комнат, в которые нам пришлось заглянуть, а девушек мы, наверное, осмотрели десятков семь или восемь, однако среди всех этих красавиц Гарольд так и не обнаружил ту, которую искал. На протяжении наших поисков то одна девушка, то другая внезапно ворочалась во сне или сбрасывала с себя покрывало, и мое сердце едва не останавливалось, однако ни одна из них не проснулась, и мы могли переходить к следующей комнате.

Наконец мы добрались до самой просторной комнаты, хотя и уступающей своим размером центральному залу; здесь спали семнадцать девушек, все в шелках наслаждения. Комната освещалась единственной, горящей на тарларионовом масле лампой, свисающей с потолка. Пол комнаты устилал широкий красный ковер, покрытый бесформенными узорами преимущественно желтых и оранжевых тонов.

Фонтан в комнате отсутствовал, вдоль стен тянулось несколько узких столиков, уставленных фруктами и напитками.

Гарольд окинул взглядом девушек и затем подошел к ближайшему столику и налил себе напитка, судя по запаху, вина ка-ла-на. После этого он выбрал себе сочный, спелый фрукт ларму и откусил от него громадный кусок, вгрызаясь зубами в мякоть с таким хрустом, что мне показалось, что он разбудит сейчас весь дом. Две девушки шумно вздохнули, перевернулись на бок, но ни одна из них, к счастью, не проснулась.

Продолжая энергично расправляться с плодом лармы, Гарольд подошел к стоящему у стола большому деревянному сундуку. Откинув крышку, он повертел в руках и отбросил четыре-пять шелковых покрывал, пока не выбрал то, которое пришлось ему по вкусу.

После этого он подошел к одной из девушек, разметавшихся во сне на толстом красном ковре.

– Ну, вот эта, кажется, ничего, – сказал он, роняя огрызок и сплевывая на ковер мелкие косточки.

На девушке были надеты шелка наслаждений, а под её разметавшимися густыми черными волосами я заметил тускло мерцающий серебрянный тарианский ошейник. Она спала, положив голову на руку и подтянув колени к груди. Она была довольно смуглой, весьма похожей по цвету кожи на девушек из Порт-Кара. Я подошел ближе. Она была красива, и алый шелк наслаждений – единственное позволенное ей одеяние – нисколько не скрывал её привлекательности. Тут она беспокойно заворочалась во сне, и я, к своему немалому удивлению, заметил у неё в носу тоненькое золотое колечко тачакской девушки.

– Вот эта, – решительно сказал Гарольд.

Это была, конечно, Херена, та самая, из первого фургона.

Гарольд отфутболил огрызок лармы в угол комнаты и свернул в жгут шелковое покрывало.

После этого легонько ткнул девушку ногой-не для того, чтобы причинить ей боль, а лишь чтобы заставить её проснуться.

– Вставай, рабыня, – бросил он.

Полусонная Херена попыталась подняться на ноги, и Гарольд, отступив на шаг от нее, загнул её руки за спину и одним движением связал их жгутом.

– Что происходит? – удивленно спросила она.

– Тебя похищают, – поставил её в известность Гарольд.

Сон моментально оставил девушку; она резко обернулась и, пытаясь вырваться, вгляделась ему в лицо. Когда она его увидела, глаза её широко распахнулись, а рот раскрылся так широко, будто она хотела проглотить ларму целиком.

– Да, – сказал Гарольд. – Это я – Гарольд.

– Нет! – воскликнула она. – Только не ты!

– Нет, – сказал он, – именно я.

Он снова развернул её спиной к себе, тщательно проверил узел у неё на руках, сделал ещё один, попробовал его на прочность и только после этого позволил ей повернуться к нему лицом.

– Как ты здесь оказался? – изумленно спросила она.

– Мимо проходил, – ответил Гарольд.

Она попыталась освободить связанные руки, но через мгновение поняла, что ей это не удастся – узел был сделан воином. Тогда она повела себя так, словно не замечала, что руки у неё связаны, что онапленница, пленница тачака Гарольда. Она расправила плечи и дерзко взглянула ему в глаза.

– Что ты здесь делаешь? – с вызовом спросила она.

– Ворую для себя рабыню, – ответил он.

– Кого?

– Хватит! Пошли! – приказал Гарольд.

– Только не я! – воскликнула она.

– Именно ты.

– Но я – Херена, из первого фургона!

Я испугался, что крик девушки может разбудить остальных, но они, кажется, продолжали спокойно спать.

– Ты всего лишь маленькая тачакская рабыня, возразил Гарольд, – которая случайно пришлась мне по вкусу.

– Нет! – воскликнула она.

Тут Гарольд сунул ей руки между губами, удерживая её рот открытым.

– Смотри, – обратился он ко мне.

Я посмотрел. Между передними верхними зубами девушки виднелась небольшая щель.

Херена пыталась что-то сказать. Может, это и к лучшему, что ей этого не удалось.

– Легко заметить, – сказал Гарольд, – почему ей не удалось выиграть первый приз.

Не в силах произнести ни слова, Херена яростно пыталась освободиться, но руки молодого тачака легко удерживали её рот раскрытым.

– Даже среди каийл легко отыскать животное с зубами лучше, чем у нее, – подвел Гарольд итог своим наблюдениям.

У Херены вырвался сдавленный вопль. Я надеялся, что девушка не ударится в истерику. Окончив исследования, Гарольд быстро убрал руки, так что ему посчастливилось избежать участи испробовать силу зубов своей пленницы.

– Слин! – прошипела она.

– С другой стороны, – продолжал размышлять вслух Гарольд, – все остальные её внешние данные говорят о том, что она не настолько уж непривлекательная девчонка.

– Слин! Слин! – задыхалась девушка от негодования.

– Мне будет приятно тобой обладать, – поведал он девушке, похлопав её по щеке.

– Слин! – У Херены не было слов от возмущения.

– А как она тебе? – поинтересовался он. – Правда, неплоха?

Я окинул девушку демонстративно оценивающим взглядом.

– Да, вполне, – вынес я свое суждение.

– Хватит брыкаться, маленькая рабыня, – приказал Гарольд. – Скоро у тебя будет возможность прислуживать мне, и я постараюсь, чтобы ты делала это со всем старанием.

Как пойманное дикое животное. Херена снова яростно попыталась освободиться.

Гарольд терпеливо стоял рядом, не делая никакой попытки помешать ей.

Наконец, дрожа от ярости, она приблизилась к нему и, повернувшись спиной, протянула ему руки.

– Твои шутки зашли слишком далеко. Освободи меня, – потребовала она.

– Нет, – ответил Гарольд.

– Освободи меня, – скомандовала девушка.

– Нет, – покачал Гарольд головой.

Она снова резко обернулась к нему; в глазах её стояли слезы.

– Нет, – в очередной раз ответил Гарольд.

Она расправила плечи.

– Я никогда не пойду с тобой, – процедила она сквозь зубы. – Никогда! Никогда! Никогда!

– Интересно, – заметил Гарольд, – как ты предполагаешь этого избежать?

– У меня есть план, – заявила она.

– Ну, естественно, – согласился он. – Ведь ты из тачаков. – Он пристально посмотрел ей в лицо.И что же это за план?

– О, он очень прост, – ответила она.

– Ну, конечно, – сказал Гарольд. – Ведь ты хоть и из тачаков, но всего лишь женщина.

Брови Херены скептически поднялись.

– Самые простые планы, – заметила она, – зачастую и самые лучшие.

– Бывает и так, – согласился Гарольд. – И в чем же состоит твой план?

– Я просто закричу, – сказала она.

Гарольд на секунду задумался.

– Действительно, отличный план, – признал он.

– Так что развязывай меня, – сказала Херена, – и я дам вам десять секунд, чтобы убраться отсюда и тем самым спасти себе жизнь.

Выделенный ею нам срок не показался мне излишне большим. Проявлений особого благородства в Херене явно не было заметно.

– Нет, – покачал головой Гарольд, – такой вариант мне не подходит.

– Ну, что ж… – пожала плечами Херена.

– Но ты, я вижу, твердо намерена привести свой план в исполнение, – заметил Гарольд.

– Конечно, – ответила Херена.

– Давай, – согласился Гарольд.

Какое-то мгновение она изумленно смотрела на него, а затем набрала в грудь побольше воздуха и пошире раскрыла рот, готовясь огласить комнату пронзительным воплем.

Сердце у меня замерло, но, опередив девушку на какое-то мгновение, Гарольд быстрым движением заткнул ей рот скомканным шелковым шарфом, втиснув его глубоко между острых зубов Херены. Теперь у девушки не мог не только вырваться крикона даже дышала с большим трудом.

– У меня тоже был план, – сообщил ей Гарольд. – Контрплан.

Он взял ещё один шарф и обмотал им лицо девушки, надежнее закрепляя кляп во рту Херены.

– Видишь, – рассудительно пояснил он, – мой план гораздо лучше твоего.

Херена смогла издать лишь едва слышные звуки; глаза её горели от ярости, а тело сотрясала крупная дрожь.

– Да, – пришел к твердой уверенности Гарольд, мой план действительно гораздо эффективнее.

Я не мог не признать справедливости его слов.

Даже находясь от девушки в каких-нибудь пяти шагах, я с трудом мог уловить издаваемые ею звуки.

Удовлетворенный делом рук своих, Гарольд легко подхватил девушку и, нимало не смущаясь, просто бросил её на пол. Девушка лишь слабо застонала. Ну, что ж, в конце концов, она всего лишь рабыня. Очередным шарфом Гарольд накрепко связал девушке ноги.

Лицо её, обращенное к своему мучителю, стало краснее шарфа от распирающего её негодования.

Не удостоив пленницу даже взглядом, Гарольд легко подхватил её с пола и перекинул через плечо.

Мне пришлось признать, что действовал он во всей этой ситуации довольно четко.

В считанные минуты в компании Херены мы оставили центральный зал, спустились по мраморным ступеням и по мощеной дорожке, мимо одиноко сторожащего ночь бассейна вернулись к тому самому дереву, при помощи которого мы таким оригинальным способом попали в Сады Наслаждений Сафрара.

 

Глава 20 В ГЛАВНОЙ БАШНЕ

 

– Теперь, – заметил Гарольд, – когда охранники, очевидно, уже обыскали крыши домов и чердаки, нам будет несложно проследовать к месту нашего назначения.

– Куда это? – решил уточнить я.

– Туда, где могут быть тарны, – пояснил Гарольд.

– Скорее всего, это должна быть крыша самого высокого строения в доме Сафрара, – высказал я предположение.

– Да, вероятно, главная башня, – согласился Гарольд.

Это было бы логичнее всего. Главная башня в частных домах горианцев действительно чаще всего является самым прочным строением, предназначенным для обороны от возможного нападения неприятеля и обеспечивающим защитников всем необходимым на случай осады. Каменные стены такой башни не боятся пожара, а высота её обычно рассчитана на то, чтобы выпущенные из катапульты камни не достигали верхних площадок.

Взбираться по стволу дерева с Хереной на плече, сопротивляющейся яростно, как пойманная в ловушку самка ларла, оказалось делом непростым. Пришлось мне взбираться на ствол дерева первым, принимать девушку из рук Гарольда и держать её на плече, пока Гарольд не поднимался выше меня, затем передавать нашу беспокойную ношу ему и взбираться на дерево ещё выше, чтобы снова держать её, давая Гарольду возможность дотянуться до ветвей. Переплетенные густые гирлянды цветов, которыми я так восхищался, сидя под деревом, теперь путались под ногами, мешая движению, и вызывали у меня лишь искреннее отвращение. Как бы то ни было, нам наконец удалось дотащить упирающуюся Херену до верхних ветвей дерева, где мы решили немного отдохнуть.

– Может, – отдуваясь, поинтересовался Гарольд, – хочешь вернуться и захватить ещё одну девчонкудля себя?

– Ну нет, – решительно отказался я.

– Как хочешь, – пожал плечами мой неугомонный спутник.

Хотя стена возвышалась на несколько футов над верхушкой дерева, мне каким-то образом удалось раскачать ветку, на которой я стоял, допрыгнуть с неё до края стены и зацепиться пальцами за край, но тут одна рука у меня соскользнула и я повис, царапая носками сандалий по совершенно гладкой боковой поверхности стены на высоте пятидесяти футов над землей. Не знаю уж каким чудом мне удалось подтянуться, ухватиться за край стены второй рукой и забросить на стену свое измученное тело.

– Надо быть осторожнее, – подал мудрый совет Гарольд.

Я уже готовился дать ему достойный ответ, но в это мгновение услышал сдавленный крик и увидел, что Гарольд уже перебрасывает связанную, изогнувшуюся Херену с ветви дерева, на которой он едва держался, на стену, на которой едва держался я. Самое удивительное, что мне все же удалось поймать девушку; она была вся покрыта холодным потом и дрожала от ужаса. Сидя на стене верхом и держа девушку одной рукой, я наблюдал, как Гарольд раскачивает ветку, чтобы перепрыгнуть с неё ко мне на стену. Ему как я с немалым удовлетворением отметил – тоже не хватило сил долететь до стены, но руки наши встретились, и я помог ему взобраться.

– Надо быть осторожнее, – заметил я своему спутнику, стараясь, чтобы в голосе не отразился испытываемый мной триумф.

– Совершенно верно, – подтвердил Гарольд. – Я и сам тебе на это указывал.

Я уже начал было подумывать над тем, чтобы спихнуть этого наглеца со стены, но, поразмыслив хорошенько, решил, что, упав с такой высоты, он наверняка свернет себе шею и переломает ребра, а мне потом придется тащить его на себе (его, да ещё и его девчонку), нет, это нисколько не упростит выполнение нашей задачи. Пришлось мне отклонить свою идею как не имеющую практической ценности.

– Пошли, – сказал Гарольд, забрасывая Херену на плечо, как тушу разделанного боска, и шагая по узкой кромке стены.

Вскоре, к моему искреннему удовлетворению, мы подошли к примыкающей к забору плоской крыше, вполне подходящей для ночных прогулок, и без труда перебрались на нее. Здесь Гарольд сбросил с плеча свою ношу и несколько минут сидел скрестив ноги, отдыхая. Я не без удовольствия последовал его примеру.

Однако долго рассиживать нам не пришлось. Мы услышали в темноте над нашими головами шум крыльев и увидели тенью пролетавшую над нами птицу. Через считанные мгновения хлопанье её крыльев раздавалось уже где-то впереди. Подхватив Херену, мы с Гарольдом немедленно вскочили на ноги и по примыкающим одна к другой крышам во весь дух припустились в том направлении, откуда доносился шум крыльев тарна. Вскоре мы увидели очертания главной башни, темным цилиндром вырисовывающейся в серебристом свете лун на фоне черного неба. Она футов на семьдесят отсюяла от ближайшего из связанных между собой зданий, образующих дом Сафрара, однако её соединял с остальными строениями подвесной мост из толстых канатов и плотно пригнанных друг к другу коротких деревянных досок. Ближний конец моста тянулся к зданию, на крыше которого мы находились; не считая, конечно, перелета на тарне, иного способа как пройти по мосту, взобраться на башню не было, поскольку на уровне земли двери у неё отсутствовали. Нижние шестьдесят футов башни были выложены из громадных каменных глыб, надежно предохраняющих стену от возможности пролома её с помощью тарана. В диаметре башня достигала футов шестидесяти, а в небо уходила на все сто пятьдесят.

Верхняя часть её была снабжена зубцами для защиты лучников. Крыша, обычно предохраняемая от нападения сверху установленными вертикально копьями и сетями-путанками для тарнов, сейчас была свободна для обеспечения посадки на неё птиц и их наездников.

С того места на крыше, где мы лежали, нам был слышен топот ног по протянутому мосту, разговоры и обрывки команд. Время от времени мы видели, как тарны взлетали и садились на крышу башни.

Когда мы окончательно удостоверились, что на крыше башни находятся, по крайней мере, два тарна, я незаметно спрыгнул на висящий под нами мост, пытаясь удержаться на его качающейся поверхности.

Почти тотчас же за спиной у себя я услышал крик:

– Здесь один из них!

– Быстрее! – крикнул я Гарольду.

Он бросил мне Херену, я поймал девушку, мельком заметив в её глазах выражение беспредельного ужаса. Тут же позади меня приземлился Гарольд и, ухватившись за канаты, попытался удержать мост от раскачивания.

В дверном проеме за нашей спиной выросла фигура охранника, сжимающего в руках арбалет. Он вскинул оружие к плечу и прицелился, готовясь нажать на спуск, но тут у самого моего лица быстрее молнии мелькнула рука Гарольда и арбалетчик, замерев на секунду, стал медленно оседать на колени и распластался на полу с кайвой, торчащей у него в груди – Иди вперед, – скомандовал я Гарольду.

До нас донесся топот бегущих ног.

Тут я, к своему ужасу, заметил ещё двух арбалетчиков, на этот раз показавшихся на крыше ближайшего здания.

– Я их вижу! – закричал один из них.

С Хереной на плече Гарольд побежал по мосту и через мгновение исчез в главной башне.

Из дверей с мечами наперевес выскочили два охранника и, перешагнув через распростертого на полу арбалетчика, побежали по мосту за мной. Пришлось заняться ими, и через секунду один уже падал с моста, а второй зажимал руками рану на груди. Внезапно у меня за спиной просвистела стрела, выпущенная одним из стоящих на крыше арбалетчиков, и вонзилась в деревянный пол в каких-то шести дюймах от моих ног.

Я поспешно отступил назад, и тут же вторая стрела, высекая искры, ударилась о каменную стену башни Еще несколько охранников выскочили из дверного проема здания и побежали по мосту. Я быстро прикинул, что арбалетчикам потребуется одиннадцать-двенадцать секунд, прежде чем они снова смогут вести стрельбу, и, добравшись до дверей башни, я принялся мечом рубить толстые канаты моста. Из глубины башни до меня доносился удивленный голос охранника, пытавшегося узнать у Гарольда, кто он такой.

– Разве это и так не ясно? – спрашивал у него Гарольд. – Ты же видишь, у меня на плече девка.

– Что за девка? – спрашивал охранник.

– Девка из Садов Наслаждений Сафрара, – остолоп грубо крикнул Гарольд.

– А для чего ы принес девку сюда? – В голосе охранника слыша юсь искреннее удивление.

– Ну что ты за бестолочь? – Гарольд терял терпение. – На, бери ее!

– Давай, – ответил ничего не понимающий охранник.

Сразу вслед за этим я явственно различил хруст удара.

Под ударами моего меча мост дрожал и постепенно прогибался, и бегущие ко мне охранники нерешительно остановились. Наконец один из канатов не выдержал, лопнул, весь мост накренился, и находившиеся на нем охранники с душераздирающими криками рухнули на землю. Еще одна стрела, чиркнув по каменному полу у самых моих ног, отскочила в сторону. Я снова взмахнул мечом, и мост рухнул, повиснув вдоль стены. Отшатнувшись от края, я шагнул в дверь башни и плотно закрыл её за собой. Едва я задвинул засов, дверная доска задрожала от удара стрелы.

В помещении, в котором я оказался, на полу лежал мертвый охранник, но Гарольда и Херену я уже не обнаружил. Не теряя времени, я по деревянной лестнице поднялся на следующий этаж, который оказался пустым, затем на следующий и так добрался до помещения, расположенного под крышей башни.

Здесь я увидел Гарольда, сидящего на ступенях лестницы и с трудом переводящего дух. У ног его лежала слабо постанывающая Херена.

– А я тебя жду, – сообщил Гарольд.

– Идем скорее, – поторопил его я – Иначе тарны улетят с крыши и мы окажемся отрезанными на этой проклятой башне – Именно в этом и состоит мой план, – одобрил Гарольд – Но сначала не научишь ли ты меня управлять тарном.

Я услышал, как Херена застонала от ужаса, с бешенством пытаясь освободиться от стягивающих её пут.

– Обычно на то, чтобы стать искусным тарнсменом, уходят годы, – с сомнением в голосе заметил я.

– Все это, конечно, так, – согласился Гарольд,но не мог бы ты в двух словах сказать, что от меня требуется, чтобы совершить один короткий полет?

– Быстрее на крышу! – в раздражении от наивной самоуверенности этого парня рявкнул я.

Опережая Гарольда, я бросился вверх по лестнице На крыше находилось пять тарнов. Один из охранников стоял как раз у дверцы люка, из которого я появился, второй по очереди отвязывал тарнов.

Я уже готов был заняться первым охранником, но тут из люка показалась голова Гарольда.

– Стой, глупец! – крикнул он охраннику – Это же Тэрл Кэбот из Ко-ро-ба!

– Кто Тэрл Кэбот из Ко-ро-ба? – переспросил опешивший от неожиданности охранник.

– Я, – ответил я, не зная, что ещё мне сказать в данной ситуации.

– Вот девчонка, – перебил меня Гарольд – Давай быстрее бери ее!

Не в силах ничего понять, охранник вложил меч в ножны.

– А что там за крики внизу? – спросил охранник – И кто вы такие?

– Оставь свои идиотские вопросы, – огрызнулся Гарольд – Быстрее бери девчонку.

Охранник протянул руки к связанной Херене, и не успел я глазом моргнуть, как кулак Гарольда врезался в его ребра с силой, способной свалить с ног даже боска. Выхватив Херену из рук падающего охранника, он снова перебросил девушку через плечо, а тело оседающего на пол воина сбросил ногой в открытый люк. Второй охранник, отвязывающий на противоположной стороне крыши тарнов, обернулся в нашу сторону, привлеченный шумом.

– Эй, ты! – закричал ему Гарольд. – Отвяжи ещё одну птицу!

– Ладно, – ответил охранник, он сбросил кожаную петлю с лапы тарна, и птица взмыла в небо.

– Иди сюда! – крикнул ему Гарольд.

Парень поспешно направился к нам.

– А где Куурус? – поинтересовался он на ходу.

– Внизу, – махнул рукой Гарольд.

– А вы кто такие? – остановился охранник – Что вы здесь делаете?

– Я – тачак Гарольд, – доложил охраннику Гарольд.

– А здесь что ты делаешь? – недоуменно поинтересовался охранник.

– Ты разве не Хо-Бар? – с деланным удивлением спросил у него Гарольд, назвав первое пришедшее ему в голову распространенное среди порткарцев имя.

– Я никакого Хо-Бара не знаю, – нерешительно ответил охранник – Он тарианин?

– А я-то надеялся найти Хо-Бара здесь, – сказал Гарольд – Ладно, может быть, тебе это удастся.

– Я постараюсь, – пробормотал совершенно сбитый с толку охранник.

– Хорошо, – одобрительно заметил Гарольд – А пока на, возьми девчонку.

Херена отчаянно завертела головой, пытаясь дать понять охраннику, чтобы он вытащил у неё изо рта кляп.

– А что мне с ней делать? – спросил парень.

– Просто подержи её, – сказал Гарольд.

– Хорошо, – ответил охранник.

Я вздохнул и прикрыл глаза; через секунду все было кончено: Гарольд снова перебросил Херену через плечо и бодрым шагом направился к тарнам.

На приколе оставались две громадные птицы, отлично тренированные, хищные, следящие за нами настороженными черными глазами.

Гарольд небрежно опустил Херену у края крыши и решительно зашагал к ближайшей птице. Я даже закрыл на мгновение глаза, ожидая молниеносного удара чудовищного клюва птицы, когда безрассудный тачак самоуверенным дерзким жестом протянул руку к её шее.

– Меня зовут Гарольд, – сообщил он. – Я искусный тарнсмен, объездил тысячи птиц и провел в тарнском седле времени больше, чем ходил по земле. Я знаю тарнов, я родился в тарнском седле, я вскормлен мясом тарна – бойся меня! Я – Гарольд из тачаков!

Птица – если ей вообще были свойственны подобные эмоции – смотрела на него вопросительно и казалась сбитой с толку. Каждое мгновение я ожидал, что она мощным ударом собьет Гарольда с ног, вонзит в него свой клюв, раздерет его ударом мощных лап.

Но птица казалась в высшей степени изумленной.

Гарольд обернулся ко мне.

– Так как ею управлять? – спросил он.

– Садись в седло, – сказал я.

– Ну, это понятно, – кивнул он, не пользуясь стременами, взобрался птице на спину и устроился в седле, плотно сжав бока тарна коленями.

Насилу мне удалось придать ему правильное положение и пристегнуть ремнями безопасности. Тут же по ходу дела я в двух словах объяснил ему принцип действия главного седельного кольца и присоединенных к нему шести кожаных ремней-поводьев.

Когда я передал ему Херену, бедная девушка дрожала от страха. Она, женщина равнин, знакомая со свирепой каийлой, гордая и храбрая на земле, как большинство подобных ей женщин, по какой-то необъяснимой ей причине до безумия боялась подниматься в воздух на тарне. Я искренне пожалел несчастную тачакскую девушку. С другой стороны, Гарольд казался необычайно довольным тем, что она дрожала перед ним от страха. Кольца для привязывания рабов на тарнском седле расположены примерно так же, как на седле каийлы, и Гарольду не составило никакого труда уложить девушку на луку седла перед собой, привязав её руки и щиколотки по обеим сторонам седельного крепления. Затем, не ожидая моей команды, с боевым кличем он натянул поводья взлета. Птица не двинулась с места, и у неё для этого, несомненно, был повод, обернулась к своему наезднику и одарила его скептическим взглядом.

– Ну и в чем дело? – высокомерно осведомился Гарольд.

– У неё все ещё привязаны лапы, – раздражаясь от его непонятливости, ответил я.

Я наклонился и сбросил с лап птицы кожаную петлю. В то же мгновение она взмахнула громадными крыльями и взмыла в небо.

– Ай-и-ия! – услышал я победный крик Гарольда.

После этого я бросился ко второй птице, освободил ей лапы, взобрался в седло и набросил на себя ремни безопасности. Затем, провожая глазами быстро набирающую высоту птицу Гарольда, я натянул поводья своего тарна и пришпорил его коленями.

– Отпусти поводья! – крикнул я Гарольду, наблюдая за его действиями. – Ты мешаешь ей лететь.

– Ладно! – донесся до меня его радостный ответ.

В ту же секунду мы с тарном взмыли в небо и, набирая скорость, понеслись над быстро тающим внизу городом. Я бросил прощальный взгляд на слившиеся в одну цепочку факелы и огни в доме Сафрара и развернул птицу в направлении степей, туда, где нас ждали фургоны тачаков.

Я был счастлив, что нам удалось целыми и невредимыми выбраться из дома Сафрара, но знал, что должен буду вернуться в город, поскольку я так и не сумел заполучить в свои руки то, ради чего я приходил в Тарию, – золотой шар, все ещё остававшийся в руках у торговца.

Я должен каким-то образом заполучить его прежде, чем человек, с которым Сафрар состоит в сговоре, – тот самый, серолицый, с неестественно зелеными, как трава, глазами – затребует его себе и уничтожит или увезет его неизвестно куда.

Пока мы проплывали высоко в небе над степью, я все спрашивал себя, почему Камчак отводит босков и фургоны от Тарии и почему он решил так рано снять осаду.

Затем, уже в первых лучах восходящего солнца мы увидели под собой фургоны и запряженных в них босков. Костры в лагере тачаков горели, и все были уже на ногах: готовили завтрак, проверяли готовность фургонов и исправность упряжи, крепили скарб. Наступало утро, когда, я знал, фургоны должны двинуться от Тарии к далекой Тассе. Рискуя получить стрелу в грудь, я продолжал следовать за Гарольдом, спускающимся прямо к горящим между фургонами кострам.

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: