Свящ. А. Ушаков. Рождество Богородицы.

 

Средь гор, в глубокой котловине,

храня преданья древних лет,

еще красуется доныне

священный город Назарет.

 

В трудах, молитве непрестанной

здесь доживал свой тихий век

благочестивый человек —

Иоаким с женою Анной.

 

Уже давно в их волосах

сребрятся старости седины,

давно потух огонь в очах,

чело прорезали морщины.

 

Слабеют силы; но опоры —

увы, — для старцев честных нет,

и, может быть, придется скоро

бездетным им покинуть свет,

 

и не увидит поколенье

их дней пришествия Христа,

когда свершится искупленье, —

пророков светлая мечта.

 

И сердце старцев постоянно

болело тайною тоской,

и слезы горькие порой

лила тоскующая Анна.

 

Но вот настали дни иные

для бедных старцев — наконец

над ними сжалился Творец, —

у них родилась дочь — Мария.

 

Младенца чудного рожденье

казалось старцам сладким сном,

как будто райское виденье

их осенило мирный дом.

 

Казалось, ангелы витали

средь этой мирной тишины

и сердцу тайно навевали

святые, радостные сны.

 

Их жизнь была, как путь без цели,

пуста, уныла и темна: —

у этой детской колыбели

вдруг изменилася она.

 

Забыты горе и печали,

забыты скорби прежних дней;

чредою быстрою бежали

теперь их дни, зари ясней.

 

Рождество Девы Марии

Однажды в поздний час молился

В своей пещере Иоаким,

И лучезарный серафим

Пред ним во мгле ночной явился,

 

«Как воин средь житейской битвы,

Ты силы духа не терял,

Твои услышаны молитвы», -

Небесный гость ему сказал. –

 

«Забудь все скорби и отсюда

Под мирный кров свой уходи;

Когда свершится Божье чудо,

Не унывай и с верой жди.

 

Господне слово неизменно,

Настанет день тот или ночь,

Когда, на радость всей вселенной,

Господь вам даст святую дочь.

 

Еще давно до дня рожденья,

Для мира грешного она

На беспримерное служенье

Царем небес обречена»…

 

Вдруг лучезарный небожитель

Взмахнул сверкающим крылом,

И старца грустная обитель

Вновь тонет в сумраке ночном.

 

Он вновь один в угрюмой келье,

Все та же мгла со всех сторон,

Но в сердце тайное веселье

Почуял вдруг нежданно он.

 

Его надежда, что несмело

В душе лишь искренно жила,

Все осветило и согрела,

Как день весенний расцвела.

 

Ему казалось мгла полночи

Сквозь сон лепечущий ручей,

Небес сияющие очи

Глядят приветней и ясней.

 

Весь мир казался в свете новом,

Как будто камень спал с души…

И снова он под мирным кровом

В уединенье и тиши.

 

И вот настали дни иные

Для бедных старцев, наконец

Над ними сжалился Творец,

И родилась у них Мария.

 

А. Никуленков. Покров.

 

Тебя воспеть певца беcсильно слово!

Твоей любви сравненья в мире нет!

О Матерь Божья! Под Твоим Покровом

Имеем мы прибежище от бед.

 

Незримый взору, он простерт над нами.

Тепло мы всюду чувствуем его:

На ложе сна, в пути и в Божьем храме

Хранит нас ткань Покрова Твоего.

 

Любой брони и стали он прочнее,

От пуль спасает воина в бою,

И над младенца колыбелью вея,

Он дарит нежность и любовь Твою.

 

За звездами и дальними мирами,

Там, где любви безсмертной торжество,

И день и ночь, простертая над нами,

Хранит нас ткань Покрова Твоего!

 

 

Михаил Кузмин. Введение.

Вводится Девица в храм по ступеням,

Сверстницы-девушки идут за Ней.

Зыблется свет от лампадных огней.

Вводится Девица в храм по ступеням.

 

В митре рогатой седой иерей

Деву встречает, подняв свои руки,

Бренный свидетель нетленной поруки,

В митре рогатой седой иерей.

 

Лестницу поступью лёгкой проходит

Дева Мария, смиренно спеша.

Белой одеждой тихонько шурша,

Лестницу поступью лёгкой проходит.

 

Старец, послушный совету небес,

Вводит Её во святилище храма.

Он не боится упрёков и срама,

Старец, послушный совету небес.

 

Белой голубкою скрылась внутри,

Плотно закрылась святая завеса.

Чуждая злым искушениям беса,

Белой голубкою скрылась внутри.

 

Что вы, подружки, глядите вослед?

Та, что исчезла белей голубицы,

Снова придёт к вам в одежде Царицы.

Что вы, подружки, глядите вослед?

 

Константин Фофанов

Еще те звезды не погасли,

Еще заря сияет та,

Что озарила миру ясли

Новорожденного Христа

Тогда, ведомые звездою

Чуждаясь ропота молвы,

Благоговейною толпою

К Христу стекалися волхвы...

Пришли с далекого Востока,

Неся дары с восторгом грез,

И был от Иродова ока

Спасен властительный Христос.

Прошли века... И Он распятый,

Но всё по-прежнему живой

Идёт, как истины глашатай,

По нашей пажити мирской;

Идёт, по-прежнему обильный

Святыней, правдой и добром,

И не поборет Ирод сильный

Его предательским мечом...

 

Владимир Набоков. Овца.

 

Над Вифлеемом ночь застыла.

Я блудную овцу искал.

В пещеру заглянул – и было

Виденье между черных скал.

 

Иосиф, плотник бородатый,

Сжимал, как смуглые тиски,

Ладони, знавшие когда‑ то

Плоть необструганной доски.

 

Мария слабая на чадо

Улыбку устремляла вниз,

Вся умиленье, вся прохлада

Линялых синеватых риз.

 

А Он, младенец светлоокий

В венце из золотистых стрел,

Не видя матери, в потоки

Своих небес уже смотрел.

 

И рядом, в темноте счастливой,

По белизне и бубенцу

Я вдруг узнал, пастух ревнивый,

Свою пропавшую овцу.

 

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться: