Кстати, еще немного о Сталине, в контексте данных воспоминаний Кузнецова. Как и многие, адмирал не удержался, чтобы не соврать, по определению. Время, говорят, было такое.

«Я предложил Главному морскому штабу дать указание флотам открывать по нарушителям огонь без всякого предупреждения. Такая директива была передана 3 марта 1941 года. 17–18 марта немецкие самолеты были несколько раз обстреляны над Либавой. Что же делать, если агрессор наглеет? Уговорами его не приведешь в чувство. В последние предвоенные недели, когда немецкие самолеты стали особенно нагло появляться не только над отдельными объектами, но и над главными базами — в частности над Полярным, — я снова распорядился открывать по ним огонь, приказав такие случаи особо выделять в оперсводках для Генерального штаба. Не припомню, докладывал ли я устно об этом И.В.Сталину или В.М.Молотову…».

Помните, читатель, доклад Ф.И.Голикова Сталину от 20 марта о предполагаемом нападении Германии на нас в мае месяце? Видимо, Филипп Иванович, предварительно, показал его Николаю Герасимовичу. И вот нарком Кузнецов, не стал дожидаться указаний из Москвы, что надо делать с немецкими самолетами. Подал рационализаторское предложение о стрельбе по немецким самолетам в свой собственный штаб. Как видите, опередил Голикова с его докладом Сталину. Утверждает, что немецкие самолеты, точно, обстреляли, но поскромничал сказать, из чего? Уж не из охотничьего ли ружья командующего Либавской базы? А по поводу Полярного — так это взято из мемуаров Головко. Поэтому и не помнил нарком Кузнецов, докладывал он Сталину об этом или нет? Надо бы, напомнить Николаю Герасимовичу, что он, как писал ранее, видел Сталина последний раз перед войной 13–14 июня. А события в Полярном были 18 июня. Но, мы же, с вами, читатель, уже знаем, что никакого зенитного огня по немецким самолетам не было, даже, вначале 22 июня, так как был запрет сверху. Кузнецов выкручивается.

«Кстати говоря, Сталин, узнав о моем распоряжении, ничего не возразил (?), так что фактически в эти дни на флотах уже шла война в воздухе: зенитчики отгоняли огнем немецкие самолеты, а наши летчики вступали с ними в схватки на своих устаревших «чайках».

О самолетах И-153(Чайках) — это снова взято из воспоминаний командующего Северным флотом Арсения Головко, в которых описаны последние дни перед войной. Помните, читатель, в первой части я обращал на это ваше внимание. Теперь версия, по которой, якобы, отменили стрельбу по немецким самолетам.

«После одного из таких случаев меня вызвали к Сталину. В кабинете кроме него сидел Берия, и я сразу понял, откуда дует ветер. Меня спросили, на каком основании я отдал распоряжение открывать огонь по самолетам-нарушителям. Я пробовал объяснить, но Сталин оборвал меня. Мне был сделан строгий выговор и приказано немедля отменить распоряжение.

«Английский шпион» Лаврентий Берия, как всегда, снова наябедничал Сталину на хорошего человека. Теперь им оказался Кузнецов. Почему Сталин, не захотел выслушать объяснения товарища по партии, осталось тайной, которую вождь унес с собой в могилу? Судя по всему, именно, Лаврентий Павлович и сорвал боевую готовность нашей армии и флота, по отражению гитлеровской агрессии. Но, мемуары Кузнецова, вдруг совершают кульбит. Оказывается, все это происходило раньше, еще весной.

«Главный морской штаб дал 29 марта директиву: «Огня не открывать, а высылать свои истребители для посадки самолетов противника на аэродромы». Результаты нетрудно было предвидеть. Немцы, чувствуя, что мы осторожничаем, стали вести себя еще более вызывающе».

Зачем же Кузнецов, переворошил события? После доклада Голикова 20 марта, о подготовке майского немецкого нападения и было принято решение в Кремле о недопустимости открытия огня по немецким самолетам, чтобы не давать повода Гитлеру для объявления войны. Но мы не знаем, было ли сделано допущение относительно военно-морских баз об открытии огня, если над ней появится немецкий самолет? Вообще, нарушение воздушного пространства любой страны, чревато дипломатическими разборками. Но, как видите, Кузнецов замотал эту тему и поэтому трудно сделать определенные выводы, что было на самом деле. Что было накануне войны, вплоть до 22 июня включительно, читатель, конечно же, прекрасно знает и без Кузнецова. Открытие огня по немецким самолетам было запрещено. Он снова воспользовался мемуарами Головко. А что делать? Только там, на Северном флоте, все было более-менее, сносно. Об остальных флотах читатель, уже знает, не понаслышке.

⇐ Предыдущая148149150151152153154155156157Следующая ⇒

Поделиться: