Адрианов М. Цветок и бабочка.

 

Скучно было Цветку стоять целыми днями на одной ножке посреди клумбы. Он вырос и распустил свои лепестки намного раньше остальных цветов, и поэтому общаться ему было совершенно не с кем. И вот, в один из дней, на него села незнакомая, очень красивая Бабочка. Она, наверное, прилетела издалека, потому что таких красивых крыльев Цветок еще ни­когда не видел. Пока Бабочка, сложив крылья, отдыхала, Цветок пожаловался ей на свое одиночество и рассказал о том, как скучно и невесело ему живется. Сжалилась Бабочка над оди­ноким Цветком. Она решила не лететь дальше, а поселиться поблизости. Ей захотелось почаще прилетать к Цветку и рас­сказывать ему о тех местах, где она уже успела побывать.

Теперь Бабочка помногу раз в день прилетала к Цветку с новостя­ми, а он, широко раскрыв лепестки, радостно встречал свою красивую гостью. Но однажды, ког­да Бабочки не было рядом, к Цветку по­дошел мальчик и захотел его сорвать. Цветок сжался, задрожал от страха и попросил не срывать его, а вместо себя предло­жил мальчику поймать свою красивую подругу. Мальчик согласился и сходил домой за сачком. Вернувшись, он спря­тался и стал дожидаться Бабочки. Вско­ре она появилась в небе. Бабочка куда-то торопилась и летела мимо, но Цветок широко раскрыл свои лепестки и вос­кликнул:

– Бабочка, лети скорей ко мне, я тебя давно жду. Мне надо тебе кое-что сказать.

Как только Бабочка подлетела к Цвет­ку, она тут же оказалась в сачке. Она хотела выр­ваться из плена, но у нее ничего не получалось. Вдруг край сачка приподнялся, и Бабочка увидела руку, тянущуюся к ней. Чьи-то пальцы пытались ее схватить. Бабочка металась, билась крыльями и внезапно ей удалось вырваться на волю. Взлетев высоко, она оглянулась и увидела, что от удара сачка Цветок сло­мался. Он без движения лежал среди травы. Мальчик ушел, а Бабочка еще долго сидела рядом со своим сломанным и молчащим дру­гом, и горько плача, говорила:

– Это я виновата, это тебя из-за меня сломали, прости меня, Цветочек.

 

Притча о верности

 

Однажды царь языческой державы по наущению бесов и нелепым подозрениям, в безумной кровожадности начал великие гонения на христиан – безвинных своих подданных, и повелел он выявлять во всех концах обширной земли своей исповедующих Христа и придавать их мучительной смерти как врагов своего царства. И мудрый, человеколюбивый правитель одной из окраин царства, получив тот указ, собрал у себя во дворце всех своих вельмож-христиан. И огласил правитель им условие: кто станет приносить жертву демонам – останется в чести и у власти, а кто откажется – будет изгнан и подвержен жестоким карам. И часть вельмож выбрала одно, а другая часть другое, по крепости веры своей и благочестия. И тогда правитель одних осудил за малодушие и самолюбие, а других похвалил за преданность своему Богу. И предавших Бога счел он недостойными службы царству, ибо как соблюсти им верность царю, когда оказались вероломными в отношении Всевышнего? И велел он изгнать их из дворца с позором. Крепким же в вере правитель стал доверять не только бразды правления, но и жизнь свою.

 

Божья копилка

Жил богач. Он помогал бедным, и все его очень любили. В комнате его была прибита к стене большая железная копилка, а над ней написано золотыми буквами: «Божия копилка». Когда Господь посылал богачу радость — крестины, день Ангела или что-нибудь другое, — тогда жена обычно говорила ему:

— Бог дал нам всего вдоволь, пригласи полный дом гостей, пусть люди вместе с нами порадуются.

— А сколько же человек пригласить? — спрашивает он жену.

— Ну, хоть сорок человек, — отвечает жена. Богач, бывало. Подумает и скажет:

— Знаешь, голубка моя, теперь очень много бедных людей, у многих дети от голода плачут, не спят. Так не лучше ли пригласить к нам человек двадцать. А то, что пошло бы на вино и угощение других двадцати, я положу в Божью копилку.

Так он обычно делал.

Прочитает или услышит, бывало, добрый человек о каком-нибудь несчастии — о пожаре, наводнении, — тотчас скажет про себя: «Боже, Ты сохранил меня от такого несчастия! » и снова бросит в копилку жертву благодарения.

Бывало, заедет к богачу купец с товарами. Богач посмотрит того-другого товара и идёт уже за деньгами. Вдруг нечаянно взглянет на копилку и скажет себе: «Стой, зачем тебе столько? Можешь обойтись и половиной». И возьмёт на половину меньше всего, а то, что нужно было заплатить за другую половину, бросит в Божью копилку.

День за днём, год за годом — к старости в копилке у богача скопилась огромная сумма денег.

Перед смертью он созвал к себе стариков того села, где жил, и сказал им: «Не отнимая у детей своих ни гроша, я собрал много добра на Божие дело. Я меньше гулял, меньше разбрасывал, чем мог. То, что я мог истратить зря, вы найдёте в этой копилке».

Открыв копилку, старики нашли в ней огромную сумму и прослезились от радости. Когда богач отдал Богу душу, люди называли его своим благодетелем. Память об этом добром человеке никогда не исчезнет на его родине. О нём веки-вечные будут напоминать потомкам вышедшие из копилки Божией — приют для детей, школа, больница и новая каменная церковь.

 

Сладкие пироги

 

В давние времена старцы-пустынники нередко кормились своим рукоделием. Они делали на продажу корзины из пальмовых ветвей, плели веревки из прутьев, лепили сосуды из глины, а на вырученные деньги покупали себе хлеб и овощи.

Однажды авва Агафон тоже отправился в город продавать глиняные сосуды. Он был уже стар, и смог взять на рынок только три кувшина, которые нес в мешке, перекинутом через плечо.

В тот день в пустыне стояла такая дикая жара, что даже ящерицы и змеи спрятались в свои норы. Поэтому старец сильно удивился, увидев сидящего на дороге прокаженного.

— Куда ты идешь, авва? — спросил прокаженный, привычно прикрывая руками обезображенное болезнью лицо.

Голос у него тоже был грубым, больше похожим на рычание дикого зверя.

— Я иду в город, продавать сосуды, — ответил авва Агафон.

— Сделай милость, отнеси меня тоже в город, — попросил больной.

Проказа — заразная и неизлечимая болезнь, и в древности закон предписывал изгонять прокаженных из городов и селений.

Но Авва Агафон сжалился над несчастным, взвалил его на плечи, и с молитвой понес в город. А вдруг этому человеку до смерти нужно хотя бы одним глазком повидать своих друзей и родных?

Возле городских ворот прокаженный завернулся в рогожу, чтобы стражники подумали, будто пустынник тащит на продажу сразу два мешка.

— Отнеси меня на рынок, авва, и положи там, где будешь продавать сосуды, — попросил больной, когда они вошли в город.

Авва Агафон отнес его туда, где обычно, не торгуясь, продавал свои изделия, и бережно положил на землю.

— За сколько ты продал свой кувшин? — спросил прокаженный, как только от старца отошел первый покупатель.

— За одну монету, — ответил авва Агафон.

— Купи мне на эти деньги сладкий пирог, — попросил больной.

Старец купил прокаженному пирог и вскоре после этого удачно продал второй кувшин.

— Скажи, авва, сколько тебе заплатили за этот кувшин? — сразу же подал из-под рогожи прокаженный свой голос.

— Две монеты, — ответил старец.

— Купи мне на эти деньги еще один пирог, я умираю от голода, — снова прорычал прокаженный.

А как только получил то, что просил, нахально рассмеялся:

— Не повезло тебе, авва, что я встретился тебе на дороге! На эти деньги ты мог бы себе купить кучу сухарей, а теперь в твоей келье снова не будет ни крошки.

— Не беда, — спокойно отозвался авва Агафон.— Всю свою жизнь я только и делал, что шил, плел и месил глину, зарабатывая себе на сухари. Но если бы рука Божия не питала меня, я бы все равно не сумел прокормиться.

Наконец старец продал последний кувшин и собрался в обратный путь.

— Купи мне еще один сладкий пирог, а потом отнеси меня обратно в пустыню, и положи там, где взял. Мне нельзя оставаться в городе, — приказал прокаженный.

Авва Агафон так и поступил. Но как только старец посадил прокаженного на землю, и отвернулся, чтобы уйти, он вдруг услышал за спиной невыразимой красоты голос:

— Благословен ты, Агафон, от Господа на небе и на земле!

Авва Агафон оглянулся и увидел, что с того места, где только что сидел прокаженный, кто-то взлетает на небо, взмахнув сияющими крыльями.

Это Ангел Господень нарочно был послан на землю в образе прокаженного, чтобы испытать великое смирение старца.

 

Молитва убогих

Жил в Петербурге один добрый и благочестивый вельможа. Имел он дом, множество друзей. К сожалению, он имел несчастье подвергнуться немилости государя: на него возвели какую-то клевету, отдали под суд, и дело грозило тюрьмой. Несчастный вельможа слёг от горя. Все прежние друзья от него отвернулись.

В это время приехал в Петербург строгий подвижник Валаамского монастыря отец Назарий. Он был знаком с нечастным вельможей и зашёл утешить его в скорби. Несчастная супруга хозяина бросилась в ноги отцу Назарию и взмолилась:

— Помолись, отец, чтобы дело моего мужа получило добрый исход.

— Хорошо, — ответил старец, — конечно надо молиться Господу, но необходимо попросить ходатайства и приближённых государя. Дайте мне немного денег, я сам попрошу их за вас.

Старцу подали золота.

— Нет, — сказал он, — это мне не годится. Нет ли медных или мелкого серебра?

Подали тех и других. Отец Назарий взял деньги и ушёл.

Поздно вечером он опять пришёл к вельможе и спокойно сказал:

— Все царские приближённые обещали похлопотать за вас; успокойтесь и ждите радостных вестей.

И действительно, старец ещё сидел у постели больного, как последний получил известие о благополучном окончании его дела. Радостная весть благотворно подействовала на больного. Вельможа начал благодарить старца и просил его сказать, кто из приближённых государя принял наибольшее участие в его беде, за кого ему надлежало молиться и кого благодарить. Только тут открылось, что отец Назарий ни у кого из ближних к государю людей не был. Вместо этого он целый день ходил по улицам города и раздавал бедным деньги, взятые им у вельможи.

— Итак, благодарите Господа, — сказал в заключение старец. — Он, милосердный, внял молитвам убогих и положил на сердце доброму государю ещё раз пересмотреть ваше дело. Да не забывайте и вельмож Господа — ваших благодетелей, нищих и убогих. Их молитва многое может пред Престолом Божиим!

 

 

Совесть Праведника.

Однажды Совесть Праведного человека встретилась с Совестью Подлеца.

- Как поживаешь? – спросила первая.

- Лучше не спрашивай, — ответила вторая и горько заплакала, — не живу, а мучаюсь.

- Что так? – Совесть Праведника готова была расплакаться вместе с собеседницей.

- Мой Человек совсем стыд потерял. Ничто его не интересует, кроме себя самого. Нет ему никакого дела до чувств других людей. И обидеть, и унизить любого ему ничего не стоит. А уж о том, чтобы последним поделиться или в беде кому помочь – и речи не может быть.

- А ты до сердца его достучаться пробовала? – поинтересовалась Совесть Праведного человека.

- А как же! Пробовала, конечно! – вздохнула Совесть Подлеца, — и книжки ему подсовывала о добре и зле, и людей посылала в качестве примера – честных, добрых и порядочных. Всё зря. Его коварство и себялюбие только возрастали. А как ужасно было слышать, когда в его адрес звучало «нет у тебя совести! ». Если б мы с тобой были земного происхождения, я б уже давно не выдержала, умерла…

- А чем твой Человек больше всего в жизни дорожит?

- Тщеславен он сверх меры. Всегда и во всем он должен быть лучше всех. Самым умным, самым красивым, самым богатым. Да что там говорить, — продолжала сокрушаться Совесть Подлеца, — безнадежный случай.

- Хм, — Совесть Праведника ненадолго замолчала, — я знаю, что нужно делать!

Обе Совести, пошептавшись, загадочно улыбнулись и направились каждая к своему Человеку.

Утро следующего дня застало Подлеца в постели.

- Как же мне надоела моя жена, — первым делом подумал он.

- То есть, как это – надоела? – услышал Подлец голос возмущенной супруги, — почему надоела?

- Разве я произнес это вслух? – удивился Подлец, — как эта старая ведьма узнала, о чем я подумал?

- Это я старая ведьма!?

Подлец был в недоумении, у него сильно разболелась голова. Нужно было идти на работу, но он с трудом передвигался по комнате.

Добравшись до телефона, Подлец набрал номер своего Начальства.

- Доброе утро, — ласково произнес он вслух, а про себя подумал: «Хоть бы скорей этот старый пень отправился на пенсию! Застрял в своем кресле, как кролик в норе! »

- Черт знает что такое! – в ярости воскликнуло Начальство, — я тебе покажу «кролика! » — Ты уволен!

Весь день Подлец не находил себе места. К вечеру он смекнул, что каким-то образом окружающие слышат все его мысли. Но самым ужасным было то, что он понятия не имел, как эти самые мысли изменить. Разве что перестать думать вовсе. Но каким образом? Он всю свою сознательную жизнь думал одно, а говорил другое. И ему верили. Его ценили, его уважали. И кто знает, может быть, даже любили.

И вот – на тебе! Самое потаенное стало общественным достоянием!

Подлецу ничего не оставалось, как попробовать мыслить иначе.

Это оказалось невероятно трудной задачей, потому что он привык желать сослуживцу — неудачи, приятелю — бедности, нездоровья – соседу и одиночества – брату. Он тайно мечтал о крупной взятке и чужой жене, строил планы мести и завидовал более богатым, хитростью и ложью добивался намеченных целей.

Теперь же, все обо всем узнавали сразу.

- Бессовестный ты человек, — говорили одни.

- Да ты совсем совесть потерял, — возмущались другие.

«О чем это они? О какой такой Совести говорят? Где ее найти? » — эти мысли бессонными ночами терзали Подлеца.

Он плохо ел, совсем перестал спать. От него отвернулись все, кого он раньше знал. Никто не хотел иметь дело с таким «честным» человеком.

- Нужно найти эту Совесть! — доведенный до отчаяния Подлец был готов на все. - Только где же она обитает?

- Я всегда рядом, — тихо произнесла Совесть Подлеца, — никуда не уходила. Просто ты меня не замечал. Я стучалась в твое сердце, но оно наглухо было закрыто. Сейчас, когда все люди узнали, кто ты есть на самом деле, твое сердце начало сжиматься от боли. Ты почувствовал, как страдали те, кому ты сам причинял боль. Ты разучился жить со мной в ладу, то есть по совести.

- Допустим, все, что ты говоришь, — правда. Но я понятия не имею, что значит «жить по совести».

- Начни с того, что будешь желать другим людям только то, что пожелал бы самому себе. Когда изменишься, тогда и поговорим. А пока я оставляю тебя.

- Эй, постой! Что значит «изменишься»? В чем мне «изменяться»? В одежде? В прическе? Или купить машину новую? Слышишь, Совесть, не исчезай, объясни!

- Ты изменишься лишь тогда, когда испытаешь на себе все то, что творил другим людям.

- У меня нет выбора, — сказал сам себе Подлец, — мне остается либо измениться, либо умереть. Ибо я стал изгоем.

Меняться было тяжело. Все содеянное им в жизни возвращалось ему сторицей. Он испытал на себе коварство и предательство, обиды и насмешки, унижение и потери. День за днем, шаг за шагом он учился сострадать, жалеть, помогать и отдавать.

Годы одиночества научили его наблюдать за своими мыслями, чувствами и эмоциями. Он и не заметил, как после долгого пути из Подлеца превратился в Человека терпеливого, дружелюбного и бескорыстного. Ему открылась Правда жизни.

Спустя много лет Совесть Праведника встретилась с Совестью другого Праведника.

- Как поживаешь? – спросила первая.

- Как видишь, — ответила вторая.

И обе совести, загадочно улыбнувшись, направились каждая к своему Человеку.

 

Подарки от царя

 

В одной стране был небольшой городок. В нем жило пять сирот. Эти одинокие дети, оставшиеся без отца, были сплочёнными, стараясь выжить. Однажды царь узнал об их несчастье и решил взять их в свою семью. Он сказал, что будет их отцом и придёт за ними.

— Для чего они нужны царю? — спрашивали люди, но у царя были свои причины.

Люди, живущие в деревне, говорили детям:

— Вы должны произвести на царя хорошее впечатление. Только те, кто обладает великими дарами, смогут жить во дворце.

Поэтому дети начали усиленно трудиться, приготавливая свои подарки. Один мальчик, который занимался резьбой по дереву, решил сделать для царя прекрасное изделие из дерева. Его сестра старалась изобразить красоту небес в картине, которую можно было бы повесить на стене во дворце. Другая сестра училась красиво петь и играть на мандолине. Ещё один мальчик хотел удивить царя своей необыкновенной мудростью. Он сидел допоздна у свечи, с раскрытыми книгами.

Но одна маленькая девочка ничего не могла дать царю. Она неуклюже обращалась с ножом. Пальцы не слушались её, когда она брала в руки кисть. Она пробовала петь, но голос её был хриплым. Она не могла даже научиться читать. У неё не было таланта. У неё не было подарка для царя. Всё, чем она могла поделиться — так это своей сердечной добротой. Она проводила большую часть своего времени у городских ворот, смотря, как люди входят и выходят. Она зарабатывала гроши, помогая путникам почистить и накормить их лошадей, больше она ничего не могла делать.

Через некоторое время к этому небольшому городу подъехал мужчина в одежде торговца.

— Не могла бы ты накормить моего осла? — спросил он девочку.

— Это я могу, — ответила радостно девочка и повела животное к кормушке. — Не переживайте за своего осла. Когда вы вернётесь, он будет почищен и накормлен.

Пока осёл пил, она спросила путника:

— Скажите, вы приехали насовсем?

— Нет, ненадолго.

— Вы, наверное, устали после долгой дороги?

— Да, это правда.

— Не хотите ли присесть отдохнуть? — предложила девочка, указывая на стоящую около стены скамью. — Мне кажется, что Вы хороший человек. С Вами приятно быть.

Человек улыбнулся и погладил свою бороду.

— Ты мудрая девочка, — сказал он. — Когда я буду возвращаться, мы с тобой поговорим еще.

Мужчина возвратился довольно скоро.

— Вы нашили того, кого искали? — спросила девочка.

— Я нашёл их, но у них не было для меня времени. Один занимался резьбой по дереву и очень спешил, чтобы вовремя закончить свою работу. Другая рисовала и не хотела, чтобы её отвлекали. Третья занималась музыкой. Когда я захотел говорить с ней, она сказала, что у неё нет времени. Ещё один мальчик, которого я искал, уехал в большой город, где поступил в хорошую школу.

Глаза девочки были широко открытыми.

— Но вы совсем не похожи на царя, — сказала она с удивлением.

— Я стараюсь выглядеть обычным человеком, — объяснил он. — Иногда я чувствую себя очень одиноко. Бывают времена, когда я просто хочу побыть среди своего народа. Иногда я хочу почувствовать, что я их отец.

— И поэтому Вы решили взять к себе нас, детей?

— Да, поэтому. Дети любят разговаривать. Взрослые считают, что они должны произвести на меня хорошее впечатление, а дети — просты.

— Так, значит, мои братья и сёстры были очень заняты?

— Да. Но я приду за ними ещё раз. Может быть, тогда у них будет больше времени для меня.

Вот так получилось, что дети, обладавшие многими талантами, но не имеющие времени, не смогли встретиться с царём, а девочка, у которой был единственный дар — её свободное время и желание поговорить, стала его дочерью.

Вам не нужно быть великим художником или поэтом, чтобы понравиться Богу. Помните: Бог смотрит не так, как смотрит человек. «Человек смотрит на внешность, а Бог — на сердце» (1 Царств 16: 7).

 

⇐ Предыдущая12345Следующая ⇒

Поделиться: