Объясни, почему он в 1951-м отправился в Боржоми?

Трудно объяснить. С возрастом он больше внимания стал уделять своему здоровью, но делал это не всегда рационально. После войны для отдыха предпочитал Черноморское побережье. Но однажды внезапно решил выбрать Цхалтубо. Позвонил мне: не собираюсь ли в Москву? Я ответил утвердительно. Он сказал: «Приезжайте. Мне надо с Вами поговорить».

В тот период нас беспокоила одна проблема – новый оросительный канал Алазани, который действует по сей день. Из-за малого дебита воды специалисты предлагали грандиозный план по переброске части вод северокавказских рек в Грузию. Я выступил с соответствующим докладом в Совете Министров СССР и меня поддержали. Хотя до этого всё шло к тому, чтобы отказаться от идеи прокладки канала.

После этого я посетил Сталина и узнал от него, что он надумал отдохнуть в Цхалтубо. Меня это крайне озадачило. В Цхалтубо имелось всего одно здание, мало-мальски пригодное для приёма Сталина. Да и то оно находилось на ремонте. Я попросил у Сталина двое суток для приведения всего в надлежащий порядок. Связался со своими, объяснил ситуацию. Неимоверными усилиями справились с задачей.

В Цхалтубо мы отправились на поезде. (Похоже, это дало ещё двое суток выигрыша во времени, чтобы подготовиться к приёму Сталина. – В.Г.) Бытует мнение, что Сталин якобы чурался народа и его поезд проезжал станции без остановок. Неправда. Единственным отличием нашего поезда была укороченность состава. А шёл он по обычному расписанию. Никого не предупреждали о его прибытии. Сталин, как правило, на всех остановках выходил и прогуливался по перрону.

Посторонних, конечно, со станций удаляли?

Никаких удалений. Повсюду было много народу. Только в Самтредиа на вокзале не оказалось ни души.[185]

Сталин выглянул в окно и сказал, что здание вокзала ему знакомо. Вышли на перрон, прошлись. Абсолютная тишина и безмолвие его удивили. Вернулись в вагон, и тут раздался гром оваций. Что оказалось? Местные чекисты изолировали людей в здании вокзала и на прилегающей площади и строго-настрого приказали: ни звука! Народ терпел, но в последний момент не выдержал и дал волю своим эмоциям. Сталину такое ограничение не понравилось. В Цхалтубо пробыли дней десять. Жара стояла невыносимая. Видя, что Сталину это не по душе, я предложил отправиться в Боржоми. Он сразу согласился и предложил выехать немедленно. Я встревожился: в Боржоми были те же проблемы – шла реконструкция. Уговорив Сталина выезжать на следующий день, я поручил чекистам казалось бы невыполнимое – навести порядок за сутки.

На другой день к вечеру прибыли в Боржоми. На здании санатория висел огромный термометр, показывавший 18 градусов тепла. Учитывая, что в Цхалтубо было под сорок градусов, у всех нас наступило понятное облегчение.

 

17

 

Как психологически объяснить тот факт, что человек, родившийся в Гори, проезжал через Хашури в Боржоми, а в соседний Гори не пожелал заехать?  (Хашури представляет собой как бы развилку, откуда до Боржоми 27 километров, а до Гори 46 километров. – В.Г.)

Он был необычным. Его нельзя мерить обычными мерками. Он собирался посетить Гори, но затем передумал. Всё время отказывал мне в просьбе приехать к нам в Тбилиси. Подчёркивал: если нанесу визит только в Тбилиси, то спросят, почему не приехал в Ереван или Баку?

Кто бы смог так сказать, чего остерегался Сталин?

Общественного мнения. Каждый думает об этом по-своему. Когда вышел первый том его сочинений, там поместили фото, на котором была его подпись на русском языке. Я попросил дать нам разрешение на грузинский автограф. (Вероятно, имелось в виду осуществленное чуть позже переводное издание сочинений Сталина на грузинском. – В.Г.) Он отказал. Мол, тогда каждая национальная республика захочет дать свой вариант подписи, чего ни в коем случае делать не следует.

⇐ Предыдущая14151617181920212223Следующая ⇒

Поделиться: