|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
|
|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Сравнительные жизнеописания
Взаимное послушание и благожелательство, достигнутое без предварительной борьбы, есть проявление бездеятельности и робости и несправедливо носит имя единомыслия. «Агесилай», 5 (128, с.38)
Славное отличается от позорного более всего надлежащей мерой. «Агесилай», 36 (128, с.59)
Следовало бы сказать народу: «Один и тот же человек не может быть у вас вместе и правителем и прислужником». «Агид и Клеомен», 2 (128, с.266)
Больше всего толпа почитает тех, перед кем испытывает страх. «Агид и Клеомен», 31 (128, с.280)
Добровольная смерть должна быть не бегством от деяний, но – деянием. Позорно и жить только для себя, и умереть ради себя одного. «Агид и Клеомен», 52 (128, с.293)
Как всегда бывает с людьми, лишенными разума, ему (египетскому царю Птолемею) стало казаться, что самое безопасное – бояться всех и не доверять никому. «Агид и Клеомен», 54 (128, с.293)
Ничтожный поступок, слово или шутка лучше обнаруживают характер человека, чем битвы, в которых гибнут десятки тысяч, руководство огромными армиями и осады городов. «Александр», 1 (128, с.116)
Бог – это общий отец всех людей, но (...) особо приближает к себе лучших из них. «Александр», 27 (128, с.134)
ОТВЕТЫ ИНДИЙСКИХ МУДРЕЦОВ АЛЕКСАНДРУ МАКЕДОНСКОМУ: Кого больше – живых или мертвых? – (...) Живых, так как мертвых уже нет. Какое из животных самое хитрое? – (...) То животное, которое человек до сих пор не узнал. Что было раньше – день или ночь? – (...) День был на один день раньше. Что сильнее – жизнь или смерть? – (...) Жизнь сильнее, раз она способна переносить столь великие невзгоды. «Александр», 64 (128, с.157)
Задающий мудреные вопросы неизбежно получит мудреные ответы. «Александр», 64 (128, с.157)
Наибольшей любви достоин такой человек, который, будучи самым могущественным, не внушает страха. «Александр», 64 (128, с.157)
Всем людям свойственно, потерпев крушение, вспоминать о требованиях долга и чести. «Антоний», 17 (128, с.407)
Не только среди животных бывают такие, что прекрасно видят в потемках, но днем слепнут (...), – точно так же встречаются люди, красноречие и ум которых при сиянии солнца и зычных криках глашатая пропадают, но если дело вершится втихомолку и украдкой, способности их вновь обнаруживаются в полном блеске. «Арат», 10 (128, с.528)
Бессмертия, чуждого нашей природе, и могущества, зависящего большей частью от удачи, мы жаждем и домогаемся, а нравственное совершенство – единственное из божественных благ, доступных нам, – ставим на последнее место. «Аристид», 6 (127, с.367)
Поистине подобает полководцу иметь чистые руки. «Аристид», 24 (127, с.380)
Говорят греки, что истина – в вине. «Артаксеркс», 15 (128, с.513)
Главная причина кровожадности тиранов – это трусость, тогда как источник доброжелательства и спокойствия – отвага, чуждая подозрительности. Вот и среди животных хуже всего поддаются приручению робкие и трусливые, а благородные – смелы и потому доверчивы и не бегут от человеческой ласки. «Артаксеркс», 25 (128, с.519)
Хиосец Феодот (...) (предложил) принять Помпея, а затем его умертвить. (...) Дескать, мертвец не укусит. «Брут», 33 (128, с.491)
* Мудрость (...) отнюдь не хвалит невинности, кичащейся неведением зла, но считает ее признаком незнания того, что обязан знать всякий человек, желающий жить достойно. «Деметрий», 1 (128, с.369)
Великие натуры могут таить в себе и великие пороки, и великие доблести. «Деметрий», 1 (128, с.370)
Народ часто ненавидит именно тех, кому воздает почести и кто с ненасытимой алчностью и спесью принимает их от недоброхотных даятелей. «Деметрий», 30 (128, с.385)
Дело не только в том, что вместо красоты и добра они (безнравственные цари) гонятся за одной лишь роскошью и наслаждениями, но и в том, что даже наслаждаться и роскошествовать по-настоящему они не умеют. «Деметрий», 52 (128, с.397)
Я живу в маленьком городке и, чтобы он не сделался еще меньше, охотно в нем остаюсь. «Демосфен», 2 (128, с.322)
Один кивок человека, внушающего к себе доверие, весит больше многих и пространных периодов. «Демосфен», 10 (128, с.327)
Я (...) полагаю свойством (...) созданной для государственных дел души (...) хранить свое достоинство куда тщательнее, нежели актеры, которые играют царей (...) и которых мы видим на театре плачущими или же смеющимися не тогда, когда им хочется, но когда этого требует действие или роль. «Демосфен», 22 (128, с.333)
Первыми предатели продают себя самих. «Демосфен», 31 (128, с.338)
Учитель гимнастики Гиппомах, по его словам, издали узнавал своих учеников (...), даже если видел только одно – как человек несет с рынка мясо. «Дион», 1 (128, с.446)
Законом установлено, что мстить обидчику справедливее, чем наносить обиду первым, но по природе вещей и то и другое – следствие одной и той же слабости. «Дион», 47 (128, с.469)
Дети способные легче припоминают услышанное однажды, но у тех, кто воспринимает слова учителя с усилием, с напряжением, память более цепкая: все, что они выучат, словно выжженное огнем, запечатлевается в душе. «Катон (Младший)», 1 (128, с.224)
Согласие проще всего найти там, где слабее всего способность сомневаться. «Катон (Младший)», 1 (128, с.224)
Его боятся, сынок, еще больше, чем ненавидят. (Сарпедон, наставник Катона Младшего, в ответ на его вопрос, почему никто не убьет диктатора Суллу.) «Катон (Младший)», 3 (128, с.225)
Нет ни одного нравственного качества, чья слава и влияние рождали бы больше зависти, нежели справедливость, ибо ей обычно сопутствует и могущество, и огромное доверие у народа. Справедливых не только уважают, как уважают храбрых, не только дивятся и восхищаются ими, как восхищаются мудрыми, но любят их, твердо на них полагаются, верят им, тогда как к храбрым и мудрым питают либо страх, либо недоверие. (...) Именно по этой причине и враждовали с Катоном все видные люди Рима. «Катон (Младший)», 44–45 (128, с.249)
Клятву, данную врагу, нарушают из страха перед ним, а данную богу – из пренебрежения к нему. «Лисандр», 8 (127, с.489)
И в государственной деятельности есть свой круг побед, и когда он завершен, пора кончать. В состязаниях на государственном поприще – ничуть не меньше, чем в гимнасии, – тотчас обнаруживается, если борца покидают молодые силы. «Лукулл», 38 (127, с.578–579)
В речи гораздо более, чем в лице, как думают некоторые, открывается характер человека. «Марк Катон», 7 (127, с.386)
Катон (...) никогда не скупился на похвалы самому себе и отнюдь не избегал прямого хвастовства, считая его спутником великих деяний. «Марк Катон», 14 (127, с.391)
Невозможность похвастаться богатством люди полагают равной его потере, а хвастаются всегда вещами излишними, а не необходимыми. «Марк Катон», 18 (127, с.394)
Государство есть некая совокупность объединившихся частных домов и сильно лишь в том случае, если преуспевают его граждане – каждый в отдельности. «Марк Катон», 30, 3 (127, с.402)
В Спарте полководец, достигший своей цели благодаря хитрости и убедительным речам, приносит в жертву быка, а победивший в открытом бою – петуха. Так даже столь воинственный народ, как спартанцы, полагал слово и разум более достойными и подобающими человеку средствами действия, нежели силу и отвагу. «Марцелл», 22 (127, с.354)
Робкие врачи, не решающиеся применить нужные лекарства, потерю сил у больного принимают за ослабление болезни. «Марцелл», 24 (127, с.355)
Вечно у него будет какой-нибудь повод снова попытать счастья: после удачи – уверенность в себе, после неудачи – стыд! «Марцелл», 26 (127, с.357)
Народ (...) боится презирающих его и возвышает боящихся. Ведь для простого народа величайшая честь, если люди высокопоставленные им не пренебрегают. «Никий», 2 (127, с.586)
Народ в некоторых случаях с удовольствием использует опытных, сильных в красноречии и рассудительных людей, однако всегда с подозрением и страхом относится к их таланту, старается унизить их славу и гордость. «Никий», 6 (127, с.588)
Нет ничего постыдного в том, чтобы бежать от гибели, если только не стараешься спасти жизнь бесчестными средствами, равно как нет и ничего хорошего в том, чтобы спокойно встретить смерть, если это сочетается с презрением к жизни. Вот почему Гомер самых неустрашимых и воинственных мужей выводит в бой хорошо и надежно вооруженными, а греческие законодатели карают того, кто бросит свой щит, а не меч или копье, желая этим указать, что каждому (а главе государства или войска – в особенности) надлежит раньше подумать о том, как избежать гибели самому, нежели о том, как погубить врага. «Пелопид», 1 (127, с.318)
Настоящий полководец должен умереть от старости или, по крайней мере, под старость. «Пелопид», 2 (127, с.319)
Кони, запряженные в колесницу, бегут быстрее, нежели поодиночке, – не потому, что общими усилиями они легче рассекают воздух, но потому, что их разжигает соревнование и соперничество друг с другом. «Пелопид», 19 (127, с.329)
Трудно путем исследования найти истину, когда позднейшим поколениям предшествующее время заслоняет познание событий, а история, современная событиям и лицам, вредит истине, искажая ее, с одной стороны, из зависти и недоброжелательства, с другой – из угодливости и лести. «Перикл», 13 (127, с.186)
* Хорошее искусство – то, которое современникам кажется старинным, а потомкам – новым. Перефразированная мысль Плутарха («Перикл», 13) (34а, с.412)
Поскольку поток времени бесконечен, а судьба изменчива, не приходится (...) удивляться тому, что часто происходят сходные между собой события. (...) Если (...) события сплетаются из ограниченного числа подобных частиц, то неминуемо должны по многу раз происходить сходные события, порожденные одними и теми же причинами. «Серторий», 1 (128, с.5)
Среди полководцев самыми воинственными, самыми хитроумными и решительными были одноглазые, а именно Филипп (Македонский), Антигон, Ганнибал. «Серторий», 1 (128, с.5)
Полководец должен чаще смотреть назад, чем вперед. «Серторий», 18 (128, с.16)
Лучше жить ничтожнейшим гражданином Рима, чем, покинув родину, быть провозглашенным владыкой всего остального мира. (Приписано мятежному римскому полководцу Серторию.) «Серторий», 22 (128, с.18)
Душе человека (...) от природы присуща потребность любить, (...) (поэтому) к тем, у кого нет предмета любви, закрадывается в душу и там укрепляется что-нибудь постороннее. (...) Посмотришь иногда – человек не в меру сурово рассуждает о браке и рождении детей, а потом он же терзается горем, когда болеют или умирают дети от рабынь или наложниц (...). Даже при смерти собак и лошадей некоторые от печали доходят до такого позорного малодушия, что жизнь становится им не мила. «Солон», 7 (127, с.95)
Законодатель при составлении законов должен иметь в виду то, что возможно для человека, если он хочет наказывать малое число виновных с пользой, а не многих – без пользы. «Солон», 21 (127, с.105)
Солон приноравливал законы к окружающим обстоятельствам, а не обстоятельства к законам. «Солон», 22 (127, с.106)
Нам, эллинам, бог дал способность соблюдать во всем меру. (Приписано Солону.) «Солон», 27 (127, с.110)
Полновластье делает явными глубоко спрятанные пороки. «Сулла», 30 (127, с.526)
Всего больше изумления вызывала она (Корнелия), когда без печали и слез вспоминала о сыновьях (Тиберии и Гае Гракхах) и отвечала на вопросы об их делах и их гибели, словно бы повествуя о событиях седой старины. Некоторые даже думали, будто от старости или невыносимых страданий она лишилась рассудка и сделалась бесчувственною к несчастиям, но сами они бесчувственны, эти люди, которым невдомек, как много значат в борьбе со скорбью природные качества, хорошее происхождение и воспитание: они не знают и не видят, что, пока доблесть старается оградить себя от бедствий, судьба нередко одерживает над нею верх, но отнять у доблести силу разумно переносить свое поражение она не может. «Тиберий и Гай Гракхи», 40 (128, с.318)
Прибегать к железу без крайней необходимости не подобает ни врачу, ни государственному мужу – это свидетельствует об их невежестве, а во втором случае к невежеству надо присоединить еще несправедливость и жестокость. «Тиберий и Гай Гракхи», 44 (128, с.320)
Судьба (...) приводит в движение одно посредством другого, сближает вещи самые отдаленные и переплетает события, казалось бы, ничего общего друг с другом не имеющие, так что исход одного становится началом другого. «Тимолеонт», 16 (127, с.303–304)
Нет слов – позора должно избегать и стыдиться, незачем, однако, боязливо прислушиваться к любому порицанию – это свойство человека совестливого и мягкого, но не обладающего подлинным величием. «Тимолеонт», 41, 2 (127, с.317)
Если заглянуть в будущее, ничто в настоящем не может считаться ни великим, ни малым. «Тит», 21 (127, с.431)
Страдание, (...) перегоревши, обращается в гнев. «Фабий Максим», 21 (127, с.232)
Начало победы – смелость. «Фемистокл», 8 (127, с.136)
Как обыкновенно бывает при большой опасности, в трудных обстоятельствах, толпа ожидает спасения больше от чего-то противоречащего рассудку, чем от согласного с ним. «Фемистокл», 13 (127, с.139)
Господство на море рождает демократию, а олигархией меньше тяготятся земледельцы. «Фемистокл», 19 (127, с.142)
Зависть (...) радуется унижению выдающихся людей. «Фемистокл», 22 (127, с.145)
Телесные качества и образ жизни атлета и солдата во всем различны (...): атлеты долгим сном, постоянной сытостью, установленными движениями и покоем стараются развивать крепость тела и сохранять ее, так как она подвержена переменам при малейшем нарушении равновесия и отступлении от обычного образа жизни; тело солдата, напротив, должно быть приучено к любым переменам и превратностям, прежде всего – способно легко переносить недостаток еды и сна. «Филопемен», 3 (127, с.406)
Беды делают характер желчным, обидчивым, вспыльчивым, а слух чересчур раздражительным (...). Осуждение промахов и неверных поступков кажется тогда насмешкой над несчастиями, а откровенные, прямые речи – знаком презрения. (...) Так же и государство, терпящее бедствие, слишком малодушно и, по слабости своей, слишком избалованно, чтобы вынести откровенные речи, хотя в них-то оно как раз больше всего и нуждается (...). Поэтому такое государство в высшей степени ненадежно: того, кто ему угождает, оно влечет к гибели вместе с собою, а того, кто не хочет ему угождать, обрекает на гибель еще раньше. «Фокион», 2 (128, с.203–204)
Искусство красноречия – это (...) умение в немногом выразить многое. «Фокион», 5 (128, с.205)
* Человек, не принимающий богатого подарка, богаче того, кто его делает. «Фокион», 18 (128, с.213)
После гибели Антигона (I), когда его убийцы стали притеснять и мучить народ, один фригийский крестьянин, копавший землю, на вопрос, что он делает, с горьким вздохом ответил: «Ищу Антигона», – подобные слова могли бы сказать (...) многие, вспоминая (...) умерших царей. «Фокион», 29 (128, с.218)
Оружие и законы не уживаются друг с другом. «Цезарь», 35 (128, с.184)
«Грек!», «Ученый!» – самые обычные и распространенные среди римской черни бранные слова. «Цицерон», 5 (128, с.340)
Нет зверя свирепее человека, если к страстям его присоединяется власть. «Цицерон», 46 (128, с.365)
Успех возвышает даже мелкие от природы характеры. «Эвмен», 9 (128, с.27)
Чувствуя, что (...) его боятся и только ждут удобного случая, чтобы его умертвить, Эвмен сделал вид, что нуждается в деньгах, и занял большие суммы у тех, кто особенно сильно его ненавидел, чтобы эти люди (...) оставили мысли о покушении, спасая таким образом свои деньги. (...) В то время как другие ради собственного спасения дают деньги, он единственный обеспечил себе безопасность тем, что взял деньги в долг. «Эвмен», 13 (128, с.30)
Пожалуй, тот человек любит войну, кто ставит властолюбие выше собственной безопасности, но великий воин – тот, кто войной приобретает себе безопасность. «Эвмен», 20, 2 (128, с.35)
(Эвмен) просил о милосердии врага, которому принадлежало только его тело, и тем самым отдал ему свою душу. «Эвмен», 20, 2 (128, с.35)
Глядя в историю, словно в зеркало, я стараюсь изменить к лучшему собственную жизнь. «Эмилий Павел», 1 (127, с.272)
Некий римлянин, разводясь с женой и слыша порицания друзей, которые твердили ему: «Разве она не целомудренна? Или не хороша собой? Или бесплодна?» – выставил вперед ногу, обутую в башмак (...), и сказал: «Разве он нехорош? Или стоптан? Но кто из вас знает, где он жмет мне ногу?» «Эмилий Павел», 5 (127, с.274)
Полибий
Полибий из Мегалополя (Аркадия) (ок. 200 – ок. 120 до н. э.), историк. После победы Рима над Ахейским союзом в качестве заложника попал в Рим, где сблизился со Сципионом Младшим. Участвовал в ряде его походов; был свидетелем разрушения Карфагена.
Невозможно, чтобы люди, занятые государственными делами, были всегда непогрешимы, равно как неправдоподобно и то, чтобы они постоянно заблуждались. «Всеобщая история», I, 14, 7 (129, с.155)
Из двух путей к исправлению, существующих для всех людей, – собственные превратности судьбы или чужие, первый путь (...) действительнее, зато второй (...) безвреднее. «Всеобщая история», I, 35, 7 (129, с.169)
Люди менее всего способны переносить легчайшее испытание, я разумею молчание. «Всеобщая история», VIII, 38, 2 (130, с.85)
Будущее всегда кажется лучше настоящего. «Всеобщая история», VIII, 38, 3 (130, с.85)
(На войне) для неудачи в замыслах достаточно первой случайной мелочи, тогда как для успеха едва достаточно всей совокупности благоприятных условий. «Всеобщая история», IХ, 12, 10 (130, с.99)
Разъяснение дела зависит столько же от вопрошающего, сколько и от рассказчика. (...) Человек несведущий не в состоянии ни расспросить свидетелей-очевидцев, ни уяснить себе совершающееся у него на глазах. «Всеобщая история», ХI, 28, 9—10 (130, с.208)
Поликлет
Поликлет из Аргоса (2-я пол. V в. до н. э.), скульптор, современник и соперник Фидия.
Красота заключается в пропорции частей. (Гален. «О взглядах Гиппократа и Платона», V) (160, с.427)
Совершенство зависит от малого во множестве деталей. (Филон-механик. «Механика», IV, 1) (160, с.427)
Самая трудная работа – это последняя отделка изваяния ногтем. (Плутарх. «Застольные беседы», II, 3, 2) (125, с.82)
Поликлет изваял две статуи, изображавшие одно и то же: одну по вкусу толпы, другую по законам искусства. Первую в угоду толпе он создавал так: по желанию всякого, кто к нему приходил, Поликлет послушно делал изменения и поправки. Наконец он выставил обе статуи. Одна вызвала всеобщее одобрение, другая была осмеяна. Тогда Поликлет сказал: «Статую, которую вы ругаете, изваяли вы, а ту, которой восхищаетесь, – я». (Элиан. «Пестрые рассказы», ХIV, 8) (179, с.113)
Протагор
Протагор из Абдер (Фракия) (480–410 до н. э.), философ, основатель научной грамматики, один из первых и наиболее выдающихся софистов. Работал в Афинах, Южной Италии и Сицилии. Его основные сочинения известны лишь во фрагментах.
Человек есть мера всем вещам – существованию существующих и несуществованию существующих. Начало трактата «Истина, или Опровергающие речи» (49, с.375)
О богах я не могу знать, есть ли они, нет ли их, потому что слишком многое препятствует такому знанию, – и вопрос темен, и людская жизнь коротка. Начало трактата «О богах» (49, с.375)
О всяком предмете можно сказать двояко и противоположным образом. «Противосуждения» (49, с.375)
Теория без практики (упражнения) и практика без теории есть ничто. Фрагмент (Стобей, III, 29, 80) (98а, с.18)
Однажды он (Протагор) требовал платы со своего ученика Еватла, а тот ответил: «Но я ведь еще не выиграл дела в суде!» Протагор сказал: «Если мы подадим в суд и дело выиграю я, то ты заплатишь, потому что выиграл я; если выиграешь ты, то заплатишь, потому что выиграл ты (как мой ученик)». (Диоген Лаэртский, IХ, 56) (49, с.377)
Секст Эмпирик
Секст Эмпирик (2-я пол. II в. – нач. III в.), философ-скептик и врач; о жизни его ничего не известно.
Тот человек близок к сумасшествию, кто не желает придерживаться речи, принятой подобно монете, но (предпочитает) создавать свою собственную. «Против грамматиков», 178 (140, с.89)
Подобно тому как литературный (речевой) обиход подвергается осмеянию у обывателей, так же и обывательский – у литературно образованных людей. «Против грамматиков», 235 (140, с.99)
Мы не нуждаемся в грамматике, для того чтобы чисто говорить по-гречески. «Против ученых», I, 190 (140, с.93)
Полезного для жизни больше открывают прозаические писатели, чем поэты. Ведь первые стремятся к истине, в то время как вторые изо всех сил стремятся привлечь души, а души привлекает больше ложь, чем истина. «Против ученых», I, 297 (140, с.116)
Симонид
Симонид Кеосский (ок. 556 – ок. 468 до н. э.), поэт. Родился на о-ве Кеос, жил в Афинах, Фессалии, на Сицилии, где и умер. Ему было приписано множество эпиграмм и изречений, сочиненных впоследствии.
Сказавши, часто в том раскаиваешься, а промолчавши – никогда. (Плутарх. «О болтливости», 23) (125, с.650)
Справедливо отдавать каждому должное. (Платон. «Государство», I, 331e) (122, с.84)
Живопись – молчащая поэзия, а поэзия – звучащая живопись. (Плутарх. «О славе афинян», 346f; «Как юноше слушать поэтические произведения», 18a) (125, с.932)
С неизбежностью и боги не спорят. (Диоген Лаэртский, I, 77) (49, с.86)
(Молчащему гостю на пирушке:) Если ты глуп, то поступаешь умно, но если умен, то поступаешь глупо. (Плутарх. «Застольные беседы», III, вступление) (125, с.98)
Изречение Симонида, обращенное к жене Гиерона, спросившей, кем лучше быть – богатым или мудрым? Богатым, сказал он, потому что приходится видеть, как мудрецы постоянно торчат у дверей богатых. (Аристотель. «Риторика», II, 16, 1391a) (14, с.100)
Симонид, когда победитель на мулах предложил ему незначительную плату, отказался написать стихотворение под тем предлогом, что он затрудняется воспевать «полуослов». Когда же ему было предложено достаточное вознаграждение, он написал: «Привет вам, дочери быстроногих, как вихрь, кобылиц». (Аристотель. «Риторика», III, 2, 1405b) (14, с.132)
Если ты спросишь меня, что такое бог и каков он, то я сошлюсь на Симонида, который, когда его спросил об этом же тиран Гиерон, потребовал себе один день на размышление. Когда Гиерон повторил свой вопрос на следующий день, Симонид попросил уже два срока. Когда же он каждый раз стал удваивать число дней, удивленный Гиерон спросил, почему он так делает? Потому, ответил тот, что чем дольше я размышляю, тем этот вопрос кажется мне более темным. (Цицерон. «О природе богов», I, 22, 60) (175, с.79)
Сократ
Сократ (470–399 до н. э.), философ, ученик Анаксагора. Родился и жил в Афинах, участвовал в Пелопоннесской войне. Был приговорен к смерти и казнен по обвинению в развращении молодежи и поклонении ложным богам. Сократ впервые сделал беседу (диалог) основным методом философского познания. Сам он ничего не писал, его взгляды известны по «сократическим диалогам» Ксенофонта и Платона.
Никто не может ничему научиться у человека, который не нравится. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», I, 2, 39) (83, с.51)
В молитвах он (Сократ) просто просил богов даровать добро, ибо боги лучше всех знают, в чем состоит добро. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», I, 3, 2) (83, с.57)
(Сократ) советовал избегать таких кушаний, которые соблазняют человека есть, не чувствуя голода. (...) Он шутил, что и Кирка (Цирцея), должно быть, превращала людей в свиней, угощая их такими кушаниями в изобилии; а Одиссей (...) держался от чрезмерного их употребления и оттого не превратился в свинью. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», I, 3, 7) (83, с.58)
(О хвастунах:) Невыгодно считаться богатым, храбрым и сильным, не будучи таковым: к ним предъявляют требования, (...) превышающие их силы. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», I, 7, 4) (83, с.70)
Тех, кто желает и сам иметь много хлопот и другим доставлять их, я (...) поставил бы в разряд годных к власти. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», II, 1, 9) (83, с.75)
Если, живя среди людей, ты не захочешь ни властвовать, ни быть подвластным и не станешь добровольно служить властителям, то, думаю, ты видишь, как умеют сильные (...) и целые общины, и каждого порознь держать в рабстве. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», II, 1, 12) (83, с.75)
Не очень-то легко найти работу, за которую не услышишь упреков; очень трудно сделать что-нибудь так, чтобы ни в чем не ошибиться. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», II, 9, 5) (83, с.104)
Завистники (...) только те, кто горюет по поводу счастия друзей. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», III, 9, 8) (83, с.133)
Трудно (...) найти врача, который знал бы лучше, чем сам человек, (...) что полезно ему для здоровья. (Ксенофонт. «Воспоминания о Сократе», IV, 7, 9) (83, с.184–185)
(Перед началом суда над Сократом один из его друзей спросил:) «Не следует ли (...) подумать тебе и о том, что говорить в свою защиту?» – Сократ (...) отвечал: «А разве (...) вся моя жизнь не была подготовкой к защите?» (Ксенофонт. «Апология Сократа» («Защита Сократа на суде»), 3) (83, с.197)
Горячо преданный Сократу, но простодушный человек, некий Аполлодор, сказал: «Но мне особенно тяжело, Сократ, что ты приговорен к смертной казни несправедливо». Сократ, говорят, погладил его по голове и сказал: «А тебе (...) приятнее было бы видеть, что я приговорен справедливо?» (Ксенофонт. «Апология Сократа», 28) (83, с.203)
Ходил я к поэтам (...) и спрашивал у них, что именно они хотели сказать, чтобы, кстати, и научиться у них кое-чему. Стыдно (...) сказать вам правду, а сказать все-таки следует. (...) Чуть ли не все там присутствовавшие лучше могли бы объяснить то, что сделано этими поэтами, чем они сами. (...) Не мудростью могут они творить то, что они творят, а какою-то прирожденною способностью и в исступлении, подобно гадателям и прорицателям; ведь и эти тоже говорят много хорошего, но совсем не знают того, о чем говорят. (Платон. «Апология Сократа», 22a – c) (120, с.75)
Мудрейший тот, кто, подобно Сократу, знает, что ничего-то по правде не стоит его мудрость. (Платон. «Апология Сократа», 23b) (120, с.76)
Нет такого человека, который мог бы уцелеть, если бы стал откровенно противиться (...) большинству и хотел бы предотвратить все то множество несправедливостей и беззаконий, которые совершаются в государстве. Нет, кто в самом деле ратует за справедливость, тот, если ему и суждено уцелеть на малое время, должен оставаться частным человеком, а вступать на общественное поприще не должен. (Платон. «Апология Сократа», 31e – 32a) (120, с.86)
Если бы кто-нибудь должен был взять ту ночь, в которую он спал так, что даже не видел сна, сравнить эту ночь с остальными ночами и днями своей жизни и, подумавши, сказать, сколько дней и ночей прожил он в своей жизни лучше и приятнее, чем ту ночь, то, я думаю, не только всякий простой человек, но и сам Великий царь нашел бы, что сосчитать такие дни сравнительно с остальными ничего не стоит. Так если смерть такова, я (...) назову ее приобретением, потому что таким-то образом выходит, что вся жизнь ничем не лучше одной ночи. (Платон. «Апология Сократа», 40d – e) (120, с.95)
Поменьше думайте о Сократе, но главным образом – об истине. (Платон. «Федон», 91с) (121, с.48)
(Последние слова:) Мы должны Асклепию петуха. Так отдайте же, не забудьте. (Петуха приносили Асклепию, богу врачевания, выздоравливающие. Сократ считал, что смерть для его души – выздоровление и освобождение от земных невзгод.) (Платон. «Федон», 118a) (121, с.80)
Говорят, Еврипид дал ему (Сократу) сочинение Гераклита и спросил его мнение; он ответил: «Что я понял – прекрасно; чего я не понял, наверное, тоже». (Диоген Лаэртский, II, 22) (49, с.110)
Часто он (Сократ) говаривал, глядя на множество рыночных товаров: «Сколько же есть вещей, без которых можно жить!» (Диоген Лаэртский, II, 25) (49, с.111)
Удивительно: всякий человек без труда скажет, сколько у него овец, но не всякий сможет назвать, скольких он имеет друзей, – настолько они не в цене. (Диоген Лаэртский, II, 30) (49, с.113)
(Красота —) недолговечное царство. (Диоген Лаэртский, V, 19) (49, с.211)
(Сократ) говорил (...), что он знает только то, что ничего не знает. (Диоген Лаэртский, II, 32) (49, с.113)
Человеку, который спросил, жениться ему или не жениться, он (Сократ) ответил: «Делай, что хочешь, – все равно раскаешься». (Диоген Лаэртский, II, 33) (49, с.114)
(Сократ) говаривал, что сам он ест, чтобы жить, а другие люди живут, чтобы есть. (Диоген Лаэртский, II, 34) (49, с.114)
Когда он (Антисфен) стал выставлять напоказ дыру в своем плаще, то Сократ, заметив это, сказал: «Сквозь этот плащ я вижу твое тщеславие!» (Диоген Лаэртский, II, 36) (49, с.115)
Когда ему (Сократу) сказали: «Афиняне осудили тебя на смерть», он ответил: «А природа осудила их самих». (Диоген Лаэртский, II, 35) (49, с.114)
Сократу однажды пришлось увещевать (...) (Алкивиада), который робел и страшился выступать с речью перед народом. Чтобы ободрить и успокоить его, Сократ спросил: «Разве ты не презираешь вон того башмачника?» – и философ назвал его имя. Алкивиад ответил утвердительно; тогда Сократ продолжал: «Ну, а этого разносчика или мастера, шьющего платки?» Юноша подтвердил опять. «Так вот, – продолжал Сократ, – афинский народ состоит из подобных людей. Если ты презираешь каждого в отдельности, тебе следует презирать и всех купно». (Элиан. «Пестрые рассказы», II, 1) (179, с.15)
Видя, что правительство тридцати (тиранов) убивает самых славных граждан и преследует тех, кто обладает значительным богатством, Сократ (...) сказал: «(...) Никогда не было столь отважного и дерзкого трагического поэта, который вывел бы на сцену обреченный на смерть хор!» (Элиан. «Пестрые рассказы», II, 11) (179, с.18–19)
Когда в старости Сократ захворал и кто-то спросил его, как идут дела, философ ответил: «Прекрасно во всех смыслах: если мне удастся поправиться, я наживу больше завистников, а если умру – больше друзей». (Элиан. «Пестрые рассказы», II, 36) (179, с.26)
Нетрудно хвалить афинян среди афинян. (Аристотель. «Риторика», III, 14, 1415b) (14, с.154)
Сократ, когда он уже был приговорен к смерти и заключен в темницу, услышав, как один музыкант распевал под аккомпанемент лиры стихи Стесихора, попросил того учить его, пока есть еще время; на вопрос певца, какая ему от этого польза, когда ему предстоит умереть послезавтра, Сократ ответил: «Чтобы уйти из жизни, зная еще чуть-чуть больше». (Аммиан Марцеллин. «Римская история», ХХVIII, 4, 15) (9, с.422)
Феофраст
Феофраст (Теофраст) из Эреса (о-в Лесбос) (372–287 до н. э.), естествоиспытатель, философ. Ученик Платона, затем Аристотеля. Наиболее известна его книга «Характеры», сохранившаяся полностью.
* Льстец, покупая вместе с кем-либо сапоги, забегает вперед со словами: «Твоя нога гораздо изящнее этой обуви». «Характеры», 2, 7 (158, с.7)
* Человек неотесанный – тот, кто поет в бане. «Характеры», 4, 16 (158, с.9)
(О тупоумном:) На вопрос: «Сколько покойников, по-твоему, вынесено за Могильные Ворота?», он отвечает: «Нам бы с тобой столько покойников». «Характеры», 14, 13 (158, с.21)
(О ворчуне:) Случись ему найти на дороге кошелек, он говорит: «А вот клада-то я никогда еще не находил!» «Характеры», 17, 5 (158, с.24)
(О злоязычном:) Злословие – это для него и свобода слова, и демократия, и независимость. «Характеры», 28, 6 (158, с.38)
Полководец должен умирать смертью полководца, а не рядового. Фрагмент (Плутарх. «Серторий», 13) (128, с.12)
Филострат Старший
Филострат Флавий (Старший) (ок. 178 – ок. 248), греческий ритор, жил в Риме. Прославился «философским романом» «Жизнь Аполлония Тианского» – о полулегендарном мудреце-проповеднике I в. н. э.
К занятиям, потребовавшим затрат, мы более внимательны, чем к тому, что дается даром. «Жизнеописания софистов», I, 10, 2 (114, с.172)
Раз уж богам все известно, явившийся в храм должен по совести возносить одну-единственную молитву: «Боги, воздайте мне по заслугам». «Жизнь Аполлония Тианского», I, 11 (56а, с.10)
Все стирается временем, но само время пребывает благодаря памяти нестареющим и неуничтожимым. «Жизнь Аполлония Тианского», I, 14 (56а, с.12)
Уважай многих, а доверяй немногим. «Жизнь Аполлония Тианского», I, 37 (56а, с.27)
О Зевс, дай мне начальство над мудрецами, а мудрецам – надо мною! (Приписано императору Веспасиану.) «Жизнь Аполлония Тианского», V, 28 (56а, с.107)
Тираны бывают двух родов: одни убивают без суда, другие – после судебного дознания. (...) Тут тиран именует законом всего лишь отсрочку гнева своего. «Жизнь Аполлония Тианского», VI, 14 (56а, с.151)
Подражание может изобразить только зримое, а воображение – и незримое. «Жизнь Аполлония Тианского», VI, 19 (115, с.247)
Никакое слово не приносит пользы, ежели сказано не с глазу на глаз. «Жизнь Аполлония Тианского». Письма Аполлония, 10 (56а, с.199)
Речь в письме должна казаться и более аттической (изысканной), чем обычная речь, и более обычной, чем аттическая. (...) Пусть украшением ей служит отсутствие прикрас. Письма, I (13, с.19)
Фукидид
Фукидид (ок. 460 – ок. 400 до н. э.), историк. В Пелопоннесской войне был стратегом; за военные неудачи осужден афинянами на изгнание и 20 лет прожил во Фракии. Его «История» посвящена Пелопоннесской войне.
Людей (...) больше раздражает несправедливость, якобы им причиненная, нежели самое жестокое насилие: в этом они усматривают пренебрежение со стороны равных себе, в другом – необходимость подчиняться насилию более могущественного. «История», I, 77, 4 (163, с.36)
Начиная войну, люди сразу же приступают к действиям, с которыми следовало бы повременить, и уж после неудач обращаются к рассуждениям. «История», I, 78, 3 (163, с.36)
Успех в войне зависит не от оружия, а от денежных средств, при которых оружие только и приносит пользу. «История», I, 83, 2 (163, с.38)
Не следует строить расчеты на ожидаемых ошибках противника. «История», I, 84, 4 (163, с.38–39)
Никто (...) не бывает равно предусмотрительным, задумывая план и приводя его в исполнение. В рассуждениях мы тверды, а в действиях уступаем страху. «История», I, 120, 5 (163, с.52)
Очень редко войну ведут по заранее определенному плану, но чаще война сама выбирает пути и средства в зависимости от обстоятельств. «История», I, 122, 1 (163, с.52)
Благородно мстить лишь равному себе и в равном положении. «История», I, 136, 4 (163, с.59)
Люди с большим воодушевлением принимают решение воевать, чем на деле ведут войну, и меняют свое настроение с переменой военного счастья. «История», I, 140, 1 (163, с.61)
Любое требование – малое или большое, – выставляемое против равных себе до решения суда, притязает на порабощение. «История», I, 141, 1 (163, с.61)
Вещи существуют для людей, а не люди для них. «История», I, 143, 6 (163, с.63)
Рассудительность и полная казна важнее всего для военного успеха. «История», II, 13, 2 (163, с.71)
Люди верят в истинность похвал, воздаваемых другим, лишь до такой степени, в какой они считают себя способными совершить подобные подвиги. А все, что свыше их возможностей, тотчас же вызывает зависть и недоверие. «История», II, 35, 2 (163, с.79)
* Признание в бедности – не позор, но позорно не стремиться избавиться от нее трудом. «История», II, 40, 1 (163, с.81)
Невежественная ограниченность порождает дерзкую отвагу, а трезвый расчет – нерешительность. «История», II, 40, 3 (163, с.81)
Оказавший услугу другому – более надежный друг, так как он старается заслуженную благодарность поддержать и дальнейшими услугами. Напротив, человек облагодетельствованный менее ревностен: ведь он понимает, что совершает добрый поступок не из приязни, а по обязанности. «История», II, 40, 4 (163, с.81)
(Афины) – школа всей Эллады. «История», II, 41, 1 (163, с.81)
Гробница доблестных – вся земля. «История», II, 43, 3 (163, с.83)
Считайте за счастье свободу, а за свободу – мужество. «История», II, 43, 4 (163, с.83)
При жизни доблестные люди возбуждают зависть, мертвым же (они ведь не являются уже соперниками) воздают почет без зависти. «История», II, 45, 1 (163, с.83)
Та женщина заслуживает величайшего уважения, о которой меньше всего говорят среди мужчин, в порицание или в похвалу. «История», II, 45, 2 (163, с.84)
Процветание города в целом принесет больше пользы отдельным гражданам, чем благополучие немногих лиц при всеобщем упадке. «История», II, 60, 2 (163, с.89)
* Добиваться тирании несправедливо, отказаться от нее – опасно. «История», II, 63, 2 (163, с.91)
Страх отнимает память. «История», II, 87, 4 (163, с.104)
Только взаимный страх делает союз надежным. «История», III, 11, 1 (163, с.116)
Все люди склонны совершать недозволенные проступки как в частной, так и в общественной жизни, и никакой закон не удержит их от этого. Государства испробовали всевозможные карательные меры, все время усиливая их. (...) Со временем почти все наказания были заменены смертной казнью. (...) Однако и от этой меры преступления не уменьшились. Итак, следовало бы либо придумать еще более страшные кары, либо признать, что вообще никаким наказанием преступника не устрашить. «История», III, 45, 3–4 (163, с.131)
Следует на насилие (...) отвечать насилием. «История», III, 56, 2 (163, с.136)
...Война, учитель насилия. «История», III, 82, 2 (163, с.147)
Большинство людей предпочитает слыть ловкими плутами, нежели честными глупцами. «История», III, 82, 7 (163, с.148)
* Стрелы ценились бы гораздо дороже, если бы умели отличать людей доблестных. (Ответ пленного афинянина на насмешливый вопрос победителя, были ли павшие в бою людьми доблестными.) «История», IV, 40, 2 (163, с.180)
Я упрекаю не тех, кто стремится к господству, а тех, кто слишком поспешно готов этому подчиниться. Ведь человек по своей натуре всегда желает властвовать над теми, кто ему покоряется. «История», IV, 61, 5 (163, с.187)
Будущее (...) исполнено неопределенности, но (...) эта обманчивость будущего (...) является величайшим благом. «История», IV, 62, 4 (163, с.188)
В человеческих взаимоотношениях право имеет смысл только тогда, когда при равенстве сил обе стороны признают общую для той и другой стороны необходимость. В противном случае более сильный требует возможного, а слабый вынужден подчиниться. «История», V, 89 (163, с.256)
Надежда по природе расточительна. «История», V, 103, 1 (163, с.259)
Для тирана и для могущественного города, господствующего над другими городами, все, что выгодно, то и разумно. «История», VI, 85, 1 (163, с.299)
Если как враг я причинил вам столько бед, то я могу быть полезным другом. (Алкивиад – спартанцам.) «История», VI, 92, 4 (163, с.304)
Город – это люди, а не стены. «История», VII, 77, 7 (163, с.348)
Хрисипп
Хрисипп из Сол (Киликия) (ок. 280 – ок. 204 до н. э.), философ, ученик Клеанфа; сформировал канон стоического учения
Кто раскрывает таинства непосвященным, тот кощунствует. Но первосвященник именно раскрывает таинства непосвященным. Стало быть, первосвященник кощунствует. (Диоген Лаэртский, VII, 186) (49, с.326)
Душа дана (свинье) вместо соли, чтобы мясо ее не испортилось. (Цицерон. «О природе богов», II, 64, 160) (175, с.154)
Кто-то попрекал его (Хрисиппа), что он не ходит слушать Аристона (Хиосского), как все. «Если бы я делал все, как все, я не был бы философом», – ответил Хрисипп. (Диоген Лаэртский, VII, 182) (49, с.324)
(Хрисипп) подкреплял себя множеством выписок: так, в одном сочинении он переписал почти целиком «Медею» Еврипида, и недаром какой-то его читатель на вопрос, что у него за книга, ответил: «Медея» Хрисиппа! (Диоген Лаэртский, VII, 180) (49, с.324)
Эзоп
Эзоп (Эсоп) (VI в. до н. э.), легендарный баснописец, по происхождению фригиец. Ему приписываются почти все греческие басни, написанные прозой. Цитируемое ниже «Жизнеописание Эзопа» известно в очень поздней версии (не ранее I в. н. э.).
Когда ты при царском дворе, то все, что ты слышишь, пусть в тебе и умрет, чтобы тебе самому не пришлось безвременно умереть. «Жизнеописание Эзопа», ХХII, 110 (10, с.74)
С женою будь хорош, чтобы не захотелось ей испытать и другого мужчину. «Жизнеописание Эзопа», ХХII, 110 (10, с.74)
Если кому-нибудь везет, не завидуй ему, а порадуйся с ним вместе, и его удача будет твоей. «Жизнеописание Эзопа», ХХII, 110 (10, с.74)
Лучше научиться поздно, чем никогда. «Жизнеописание Эзопа», ХХII, 110 (10, с.74)
В супружеской жизни жена – твой противник, который всегда при оружии и все время измышляет, как бы тебя подчинить. «Жизнеописание Эзопа», ХХII, 110 (10, с.74)
Живи тем, что у тебя есть, а сегодняшний излишек сохраняй на завтра: лучше добро оставить врагам, чем самому побираться по друзьям. «Жизнеописание Эзопа», ХХII, 110 (10, с.74)
Плохо придется людям, когда каждый потребует своего. «Изречения Эзопа», 10 (10, с.431)
Эпиктет
Эпиктет (ок. 50 – ок. 140), философ-стоик, грек по происхождению. Родился рабом в Гиерополе (Фригия). Жил в Риме, затем в Никополе (Греция), где основал собственную философскую школу. Сам он ничего не писал; его лекции («беседы») записаны его учеником Флавием Аррианом. Эпиктета также часто цитировали Сенека и Марк Аврелий.
Свободный это тот, у кого все происходит в соответствии с его свободой воли и кому никто не может помешать. Что же, сумасбродство ли свобода? Ни в коем случае! Ведь безумие и свобода несовместимы. «Беседы», I, 12, 9—11 (181, с.62)
Помни, что дверь открыта. Не будь труслив, но как дети, когда им не нравится игра, говорят: «Я больше не играю», так и ты, когда тебе что-то представляется таким же, скажи: «Я больше не играю» и удались, а если остаешься, то не сетуй. «Беседы», I, 24, 20 (181, с.79)
Таких, которые толкуют о стоических рассуждениях, вы можете показать тьму. Да разве в эпикурейских они разбираются не с такой же обстоятельностью? (...) Покажите же мне кого-нибудь, кто болеет, и все же счастлив, кто в опасности, и все же счастлив, кто умирает, и все же счастлив. Покажите. Я жажду, клянусь богами, увидеть какого-нибудь стоика. (...) Сделайте мне такую милость, не откажите старому человеку увидеть зрелище, которого я до сих пор не видел. «Беседы», II, 19, 22–26 (181, с.134)
Если кто-то – один, это не значит, что тем самым он и одинок, так же как если кто-то – в толпе, это не значит, что он не одинок. «Беседы», III, 13, 1 (181, с.175)
Как хорошие участники трагедийного хора не могут петь одни, но могут вместе с многими, так некоторые не могут гулять одни. Человек, если ты кто-то, и один гуляй, и с самим собой беседуй, и не прячься в хоре. Пусть насмеются над тобой когда-нибудь, пусть оглядят тебя, пусть встряхнут тебя, для того чтобы ты узнал, кто ты. «Беседы», III, 14, 1 (181, с.177)
Человек – это душонка, обремененная трупом. (Марк Аврелий. «Размышления», IV, 41) (101, с. 364)
Нет насилия, которое могло бы лишить нас свободы выбора. (Марк Аврелий. «Размышления», XI, 36) (101, с.428)
«Лаская своего ребенка, – говорил Эпиктет, – следует сказать самому себе: быть может, завтра он умрет». – «Но ведь это – накликание беды». – «Ничего подобного, – отвечал он, – это обозначение одного из действий природы. Иначе и слова: „Колосья пожинаются“ – также являлись бы накликанием беды». (Марк Аврелий. «Размышления», XI, 34) (101, с.427–428)
Пьяному все равно не убедить трезвого, как трезвому не уговорить пьяного. «Афоризмы» (180, с.327)
Удивительна наша природа и жизнелюбива (...). Нет ничего противнее, гаже нашего тела, и все же мы любим его и хвалим; если нужно было бы походить только пять дней на наших ближних, мы не согласились бы на это. Представь себе, как приятно вставать рано поутру и чистить другому зубы или, когда справит свои естественные надобности, мыть ему седалище. Надо только удивляться, как это мы любим то, что ежедневно требует столько ухода, сопряженного с неприятностями. «Афоризмы» (180, с.332–333)
Один молодой хвастун говорил в театре, что он умен, потому что беседовал со многими философами. Эпиктет заметил ему: «Вот и у меня много знакомых богачей, а все же я не богач». «Афоризмы» (180, с.338)
Эпикур
Эпикур (341–270 до н. э.), философ. Родился на о-ве Самос, в юности переехал в Афины, где основал собственную философскую школу («Сад Эпикура»).
Никакое наслаждение само по себе не есть зло; но средства достижения иных наслаждений доставляют куда больше хлопот, чем наслаждений. «Главные мысли», VIII (49, с.438)
Кто праведен, в том меньше всего тревоги, кто неправеден, тот полон самой великой тревоги. «Главные мысли», ХVII (49, с.439)
Нельзя получить от бесконечной жизни больше наслаждения, чем от того времени, которое мы представляем конечным. «Главные мысли», ХIХ, в версии Цицерона («О пределах добра и зла», I, 19, 63) (167, с.67)
Нечестив не тот, кто отвергает богов толпы, а тот, кто принимает мнения толпы о богах. «Письмо Менекею» (49, с.433)
Ничего нет страшного в жизни тому, кто по-настоящему понял, что нет ничего страшного в не-жизни. «Письмо Менекею» (49, с.433)
Самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет. Таким образом, смерть не существует ни для живых, ни для мертвых. «Письмо Менекею» (49, с.433)
Большинство людей то бегут смерти как величайшего из зол, то жаждут ее как отдохновения от зол жизни. А мудрец не уклоняется от жизни и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не кажется злом. «Письмо Менекею» (49, с.433)
Умение хорошо жить и хорошо умереть – это одна и та же наука. «Письмо Менекею» (49, с.433)
Все, чего требует природа, легко достижимо, а все излишнее – трудно достижимо. «Письмо Менекею» (49, с.435)
Лучше уж верить басням о богах, чем покоряться судьбе, выдуманной физиками, – басни дают надежду умилостивить богов почитанием, в судьбе же заключена неумолимая неизбежность. «Письмо Менекею» (49, с.436)
Лучше с разумом быть несчастным, чем без разума быть счастливым. «Письмо Менекею» (49, с.436)
Жизнь гибнет в откладывании, и каждый из нас умирает, не имея досуга. «Ватиканское собрание изречений», 14 (103, с.219)
Никто, видя зло, не выбирает его, но попадается, прельщенный злом, как будто оно есть добро в сравнении с большим, чем оно, злом. «Ватиканское собрание изречений», 16 (103, с.219)
В философии рядом с познанием бежит удовольствие: не после изучения бывает наслаждение, а одновременно бывает изучение и наслаждение. «Ватиканское собрание изречений», 27 (103, с.220)
Иные всю жизнь готовят себе средства к жизни. «Ватиканское собрание изречений», 30 (103, с.220)
Мы не столько имеем надобность в помощи друзей, сколько в уверенности относительно помощи. «Ватиканское собрание изречений», 34 (103, с.220)
Кто говорит, что все происходит в силу необходимости, тот не может сделать никакого упрека тому, кто говорит, что все происходит не в силу необходимости: ибо он утверждает, что это самое происходит в силу необходимости. «Ватиканское собрание изречений», 40 (103, с.221)
Глупо просить у богов то, что человек способен сам себе доставить. «Ватиканское собрание изречений», 65 (103, с.223)
При философской дискуссии более выигрывает побежденный – в том отношении, что он умножает знания. «Ватиканское собрание изречений», 74 (103, с.224)
Если бы бог внимал молитвам людей, то скоро все люди погибли бы, постоянно желая зла друг другу. Из неизвестных сочинений, фрагм. 58 (103, с.233)
Большие страдания быстро выводят из жизни, а длительные не велики. Из неизвестных сочинений, фрагм. 64 (103, с.233)
Кому малого недостаточно, тому ничего не достаточно. Из неизвестных сочинений, фрагм. 69 (103, с.234)
Законы изданы ради мудрых – не для того, чтобы они не делали зла, а для того, чтобы им не делали зла. Из неизвестных сочинений, фрагм. 81 (103, с.235)
Кто кажется страшным, тот не может быть свободным от страха. Из неизвестных сочинений, фрагм. 84 (103, с.235)
Живи незаметно! Из неизвестных сочинений, фрагм. 86 (103, с.236)
Даже под пыткою мудрец счастлив. (Диоген Лаэртский, Х, 118) (49, с.431)
Гадания не существует, а если бы оно существовало, то предсказываемое следовало бы считать совершающимся помимо нас. (Диоген Лаэртский, Х, 135) (49, с.436)
Эпикур (...) считает худшей душевную боль, потому что тело мучится лишь бурями настоящего, а душа – и прошлого, и настоящего, и будущего. Точно так же и наслаждения душевные больше, чем телесные. (Диоген Лаэртский, Х, 137) (49, с.437)
Каждый уходит из жизни так, словно только что вошел. Эпикур в версии Сенеки («Письма к Луцилию», 22, 14) (141, с.42)
Никогда не хотел я нравиться народу – ведь народ не любит того, что я знаю, а я не знаю того, что любит народ. Сенека со ссылкой на Эпикура («Письма к Луцилию», 29, 10) (141, с.55)
Ни один глупец не является счастливым, ни один мудрец не является несчастным. (Мнение эпикурейцев.) (Цицерон. «О пределах добра и зла», I, 18, 61) (167, с.67)
Эпихарм
Эпихарм (2-я пол. VI – 1-я пол. V в. до н. э.), сицилийский комедиограф, известный, в частности, пародированием философской проблематики своего времени. Большая часть т. н. «Изречений» Эпихарма является позднейшей имитацией.
Мертвым быть – ничуть не страшно, умирать – куда страшней. «Гномы» («Изречения») (165, с.214)
Ум и видит, ум и слышит, неразумный глух и слеп. «Гномы» (125, с.597)
А рука-то руку моет: дай-ка, и получишь сам. «Гномы» (160, с.264)
Что до меня говорили двое, с тем справляюсь я один. «Гномы» (160, с.263)
Не говорить ты умеешь, но молчать ты не способен. Фрагм. 29 (54, с.358)
Если ищешь чего-нибудь мудрого, то подумай об этом ночью. Фрагм. 27 (54, с.358)
Будь трезв и умей сомневаться. Фрагмент (Лукиан. «Гермотим, или О выборе философии», 47) (95, с.67)
Юлиан Отступник
Флавий Клавдий Юлиан (331–363), римский император с 361 г., автор писем, речей и памфлетов. Отказался от христианства и попытался возродить греко-римскую религию, за что получил прозвище «Отступник». Погиб в походе против персов.
Чего же нам просить? Чтобы боги послали беднякам (...) золотой дождь? Но если бы даже так и случилось, мы тотчас же послали бы своих слуг и расставили всюду сосуды, чтобы отогнать всех и нам одним захватить дары богов, предназначенные для всех. Письма, 290b (184, с.229)
Кто пренебрегает возможным, делая вид, что стремится к невозможному, на самом деле и не старается достигнуть одного и не выполняет другого. Письма, 293d (184, с.232)
Если пророки и толкователи какого-либо бога были негодными, это не мешает ему быть великим богом. Письма, 295d (184, с.232)
Убеждать и поучать людей надлежит не кулаками, (...) а разумными доводами. Письма, 423b (184, с.247)
Нумерий, недавно бывший наместником Нарбоннской провинции, был привлечен к ответственности за хищения (...). Так как обвиняемый отпирался и не удавалось ни в чем изобличить его, то Дельфидий, весьма горячий обвинитель, расстроился оттого, что доказательства оказывались недостаточными, и воскликнул: «Может ли кто-либо оказаться виновным, (...) если достаточно отрицать обвинение?» На это Юлиан немедленно дал остроумный ответ: «Может ли кто оказаться невинным, если достаточно предъявить обвинение?» (Аммиан Марцеллин. «Римская история», ХVIII, 1, 2) (9, с.145)
Разные авторы
АЛКМЕОН КРОТОНСКИЙ
Легче уберечься от врага, чем от друга. (Климент Александрийский. «Строматы», VI, 16) (54, с.384)
АНДОКИД
Следует пользоваться прошедшим как факелом для освещения будущего. (Климент Александрийский. «Строматы», VI, 2) (78, стб.652)
Антифонт Рамнунтский
Кормление стариков похоже на кормление детей. (Климент Александрийский. «Строматы», VI, 19) (99, с.52)
Болезнь для ленивых есть праздник. (Стобей, III, 8, 18) (99, с.51)
АПОЛЛОНИЙ РОДОССКИЙ
Ничто не высыхает так быстро, как слезы. Фрагменты (186, с.417)
Аристон Хиосский
* Хороший царь должен друзьям делать добро, а врагов делать друзьями. (Плутарх. «Изречения спартанцев», 17, 1) (125, с.441)
АРКЕСИЛАЙ
На вопрос, почему из других школ к эпикурейцам ученики перебегают, а от эпикурейцев к другим никогда, он (Аркесилай) ответил: «Потому что из мужчины можно стать евнухом, а из евнуха мужчиной нельзя». (Диоген Лаэртский, IV, 48) (49, с.196)
Архимед
* Будь в моем распоряжении другая земля, на которую можно было бы встать, я сдвинул бы с места нашу. (Плутарх. «Марцелл», 14) (127, с.348)
Афинодор
* Моли богов лишь о том, о чем можно молить во всеуслышанье. (Сенека. «Письма к Луцилию», 10, 5) (141, с.19)
В гневе (...) ничего не говори и не делай, пока не скажешь про себя все двадцать четыре буквы азбуки. (Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 91, 7) (125, с. 554)
Гекатон
Хочешь, чтобы тебя любили, – люби. (Сенека. «Письма к Луцилию», 9, 6) (141, с.16)
Гней Помпей ГЕМИН
О (...) великих людях нужно судить не по сомнительным и слабым местам, а по их многочисленным удачам. Письмо к Дионисию Галикарнасскому (Дионисий Галикарнасский. Письмо к Помпею, 1, 765) (14, с.226)
ГЕРМОГЕН
Общеизвестное изложить по-новому, а новое – общим для всех языком. «Риторика» (13, с.24)
ЕВБУЛИД ИЗ МИЛЕТА
Потеряв один волос, еще не становишься лысым; потеряв второй волос – тоже; когда же начинается лысина? Софизм «Лысый» (188, с.178)
Чего ты не терял, то ты имеешь. Рогов ты не потерял. Стало быть, ты рогат. Софизм «Рогатый» (188, с.178)
* Если лжец говорит «я лгу», он лжет, значит, говорит правду; но если он говорит правду, значит, он лжет (и т. д.). Софизм «Лжец» (49, с.508)
ЕВКЛИД
То, что принято без доказательств, может быть отвергнуто без доказательств. Фрагменты (185, с.427)
Нет царского пути в геометрии. (Ответ Евклида египетскому царю Птолемею I, просившему указать ему более легкий путь изучения геометрии.) (Прокл. «Схолии к Эвклиду») (185, с.334)
ЕВРИПИД
Не верь женщине, даже если она говорит правду. «Ипполит», фрагмент (186, с.199)
ЗЕНОН ИЗ ТАРСА
Уже одно притворство в добродетели незаметно производит стремление и привычку к ней. (Плутарх. «Перикл», 5) (127, с.179)
ЕНОН ЭЛЕЙСКИЙ
Легче окунуть в воду мех, наполненный воздухом, чем заставить силой какого-либо хорошего человека совершить что-либо вопреки его воле. Фрагмент (160, с.302)
Когда тиран (Дионисий, правитель Сиракуз) пытал Зенона Элейского, чтобы он выдал сообщников, тот сказал: «Будь у меня сообщники, ты бы уже не был тираном». (Стобей, III) (160, с.302)
ЗОИЛ
Зоил из Амфиполя (...) писал против Гомера, против Платона и против других (...). Один ученый спросил его: почему он про всех говорит дурное? А он: «Потому что я хотел бы сделать им дурное, да не могу». (Элиан. «Пестрые рассказы», ХI, 10) (178, с.282)
Калликл
Законы (...) устанавливают слабосильные, а их большинство. Ради себя и собственной выгоды устанавливают они законы. (Платон. «Горгий», 483b) (120, с.523)
Карнеад
(Красота —) владычество без охраны. (Диоген Лаэртский, V, 19) (49, с.211)
Всем народам, процветающим благодаря своему могуществу, в том числе и самим римлянам, чья власть простирается над всем миром, – если только они пожелают быть справедливыми, то есть возвратить чужое, – придется вернуться в свои хижины и влачить жизнь в бедности и нищете. (Цицерон. «О государстве», III, 12, 21) (166, с.112)
КЛЕАНФ
Желающего судьба ведет, не желающего – влачит. (Сенека. «Письма к Луцилию», СVII) (24, с.206)
* Перипатетики (ученики Аристотеля) похожи на лиры: звучат прекрасно, а сами себя слушать не умеют. (Диоген Лаэртский, VII, 173) (49, с.321)
Всякая наука есть указательница пути и учредительница порядка. (Квинтилиан. «Воспитание оратора», II, 18) (74, с.159)
Кратет
Любовь проходит с голодом, а если ты не в силах голодать, петлю на шею, и конец. (Диоген Лаэртский, VI, 86) (108, с.107)
Кратет (...) увидал однажды гуляющего в одиночку юнца и спросил его, что он тут делает один. «Разговариваю с самим собой!» – был ответ. На это Кратет сказал: «Будь осторожен (...): ведь твой собеседник – дурной человек!» (Сенека. «Письма к Луцилию», 10, 1) (141, с.18)
Критий
Больше хороших людей благодаря воспитанию, чем от природы. (Стобей, III, 29, 2) (99, с.65)
КСЕНОКРАТ
Одному человеку, который не знал ни музыки, ни геометрии, ни астрономии, но желал стать его учеником, он (Ксенократ) ответил так: «Ступай прочь: тебе не за что ухватить философию!» (Диоген Лаэртский, IV, 10) (49, с.185)
ЛАКИД
* Философа Лакида пригласил к себе пергамский царь Аттал, но Лакид сказал: «На статуи лучше смотреть издали!» (Диоген Лаэртский, IV, 60) (49, с.201)
Геометрией он (Лакид) занялся поздно; кто-то спросил: «Разве теперь время для этого?» – «Неужели еще не время!» – переспросил Лакид. (Диоген Лаэртский, IV, 60) (49, с.201)
ЛИКУРГ-АФИНЯНИН
Государство существует, охраняемое личным участием каждого. «Речь против Леократа», 64 (92, с.172)
Трое составляют сущность государственного строя – правитель, судья и частный человек. «Против Леократа», 79 (92, с.174)
МЕЛИСС ИЗ САМОСА
Из ничего не может возникнуть ничего. «О природе, или О сущем», фрагмент (160, с.317)
МЕНЕДЕМ
Кто-то говорил, что высшее благо иметь все, чего желаешь; он (Менедем) возразил: «Нет, гораздо выше – желать того, что тебе и взаправду нужно». (Диоген Лаэртский, I, 136) (49, с.147)
Метродор Хиосский
Мы не знаем, знаем ли мы что-нибудь или ничего не знаем. (Секст Эмпирик. «Против ученых», VII, 1, 88) (139, с.10)
ПАРМЕНИД
Мыслить и быть одно и то же. Поэма «О природе», фрагм. 3 (160, с.287)
ПЛОТИН
Любят все, но мучатся не в равной мере; есть такие, которые мучатся особенно. Их-то и называют любящими. «О прекрасном», 5 (93а, с.439)
Посидоний
Один день образованного человека дольше самого долгого века невежды. (Сенека. «Письма к Луцилию», 78, 28) (141, с.157)
* Править значит не властвовать, а исполнять обязанность. (Сенека. «Письма к Луцилию», 90, 5) (141, с.202)
Закон должен быть краток, чтобы невеждам легче было его усвоить. Он – как божественный голос свыше: приказывает, а не обсуждает. (Сенека. «Письма к Луцилию», 94, 225) (141, с.225)
Продик
Удвоенное желание есть страсть, удвоенная страсть становится безумием. (Стобей, IV, 20, 65) (99, с.16)
Из всех приправ самая лучшая – огонь. (Плутарх. «О здоровье», 126) (99, с.17)
СОФОКЛ
На свете все когда-то было в первый раз. Фрагмент (125, с.249)
Не восхваляй его, пока он жив! Из утраченной трагедии «Тиро» (169, с.237)
Софокл говорил, что сочиняет людей такими, как они должны быть, а Еврипид – как они есть. (Аристотель. «Поэтика», 25, 3, 1460b) (22, с.677)
Софокл, уже под бременем лет, когда его спросили, предается ли он любовным утехам, (...) ответил: «Да хранят меня боги от этого! Я с радостью бежал от них, как от грубого и бешеного хозяина». (Цицерон. «О старости», 14, 47 (вслед за Платоном – «Государство», I) (165, с.388)
СТРАБОН
Единственный мудрец – это поэт. «География», I, 2, 3 (12, с.127)
ФИЛОДЕМ ИЗ ГАДАРЫ
Стихи если и приносят пользу, то не как стихи. «О стихах», V, фрагм. 2, 29 (94, с.354)
Слова «хорошо подражать Гомеру и ему подобным» (...) не позволяют считать хорошим само творчество Гомера и ему подобных, – ведь они-то не подражали сами себе! «О стихах», V, фрагм. 2, 30 (94, с.355)
Филоксен
Самое вкусное мясо не похоже на мясо, а самая вкусная рыба не похожа на рыбу. (Плутарх. «Как юноше слушать поэтические произведения», 1) (114, с.11)
Фрасимах
Устанавливает (...) законы всякая власть в свою пользу. (Платон. «Государство», I, 338e) (122, с.93)
Во всех государствах справедливостью считается (...) то, что пригодно существующей власти. (Платон. «Государство», I, 339a) (122, с.94)
Справедливость (...) люди ценят из-за своей собственной неспособности творить несправедливость. (Главкон, развивающий у Платона взгляды Фрасимаха.) (Платон. «Государство», II, 359b) (122, с.118)
Эмпедокл
Акрагантяне едят так, словно завтра умрут, а дома строят так, словно будут жить вечно. (Акрагант – город в Сицилии, родина Эмпедокла.) (Диоген Лаэртский, VIII, 63) (49, с.350)
ЭСХИЛ
Удачливый глупец – большое бедствие. Из неизвестной трагедии, фрагм. 234 (182, с.305)
Мудр знающий не многое, но нужное. Из неизвестной трагедии, фрагм. 230 (182, с.305)
|
Последнее изменение этой страницы: 2019-06-19; Просмотров: 191; Нарушение авторского права страницы