СОГЛАСНО УГОЛОВНОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

 

§ 1. Объективные признаки преступления

 

В современной уголовно-правовой литературе развивается дискуссия относительно определения понятия объекта преступления.

Анализ соответствующих источников убеждает в том, что единства в понимании объекта преступления в отечественной уголовно-правовой доктрине нет <1>. Представляется целесообразным в определении данного элемента состава преступления исходить из того, что в ряде случаев объект можно понимать как общественные отношения, в то время как в других ситуациях - рассматривать объект как благо, интерес. В связи с этим мы полагаем, что под объектом преступления будут пониматься общественные отношения, возникающие между субъектами (участниками), и блага (интересы), охраняемые уголовным законом, на которые посягает преступление и которым причиняется или может быть причинен вред.

--------------------------------

<1> См.: Наумов А.В. Указ. соч. С. 303, 304; Курс уголовного права: Общая часть / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. Т. 1: Учение о преступлении. С. 208, 209; Тер-Акопов А.А. Преступление и проблемы нефизической причинности в уголовном праве. М., 2003. С. 30, 31; Уголовное право России: Учебник для вузов / Отв. ред. А.Н. Игнатов, Ю.И. Красиков. М., 1998. Т. 1: Общая часть. С. 104; Уголовное право: Учебник / Под ред. Н.И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. 4-е изд. М., 2007. С. 80; Уголовное право России: части Общая и Особенная: Курс лекций / Под ред. А.И. Рарога. 2-е изд. М., 2008. С. 30; Уголовное право России: Общая часть: Учебник / Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. СПб., 2006. С. 385.

 

Рассмотрим теперь родовой объект преступления, предусмотренного ст. 243 УК РФ.

И.М. Мацкевич и О.А. Кутяева замечают, что нормы уголовной ответственности за посягательства против культурных ценностей в Уголовном кодексе РФ помещены в различные главы, что приводит к хаотическому восприятию их родовых и видовых объектов. При этом упомянутые авторы считают очевидным, что преступления, в которых культурные ценности поименованы как предметы, отличаются от других преступлений прежде всего признаками предмета <1>. Таким образом, И.М. Мацкевич и О.А. Кутяева настаивают на самостоятельности объекта таких преступлений, причем основу данного объекта составляют культурные ценности.

--------------------------------

<1> См.: Мацкевич И.М., Кутяева О.А. Уголовно-правовой и криминологический анализ основных составов преступлений, посягающих на предметы и документы, имеющие особую историческую, научную, художественную или культурную ценность // Прокурорская и следственная практика. 2003. N 3-4. С. 129, 130.

 

О.В. Давлетшина также отмечает самостоятельность и обособленность объекта преступлений, имеющих в качестве предмета культурные ценности. Она, в частности, указывает, что преступные посягательства на культурные ценности направлены на один объект: общественные отношения, обеспечивающие духовную, национальную и экономическую безопасность Российской Федерации (родовой объект). Это, в свою очередь, позволяет рассматривать их в качестве отдельного вида преступлений. При этом О.В. Давлетшина говорит о необходимости включить такие преступления в гл. 29 "Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства" УК РФ, не выделяя их в отдельные главу либо раздел <1>.

--------------------------------

<1> См.: Давлетшина О.В. Уголовно-правовая охрана культурных ценностей в Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2003. С. 13, 14.

 

В.В. Кулыгин в качестве видового объекта определяет посягательства в отношении культурных ценностей на интересы общества и государства по поводу сохранения, использования и охраны культурных ценностей <1>. Он предлагает выделить в разд. IX "Преступления против общественной безопасности и общественного порядка" УК РФ гл. 25.1 "Преступления против исторического и культурного наследия".

--------------------------------

<1> См.: Кулыгин В.В. Указ. соч. С. 34.

 

Мы, однако, полагаем, что преступления, посягающие на культурные ценности, обладают самостоятельным родовым объектом. Характеристика родового объекта таких преступлений невозможна без изучения родового объекта в целом.

Родовой (специальный) объект - это часть общего объекта. Он представляет собой группу однородных общественных отношений и благ (интересов), на которые посягает однородная, специально предусмотренная комплексом норм (разделом Особенной части УК РФ) группа преступлений <1>. В зависимости от родового объекта проведено структурирование Особенной части УК РФ на разделы <2>.

--------------------------------

<1> См.: Наумов А.В. Указ. соч. Т. 1. С. 307.

<2> См.: Уголовное право России: практический курс: Учеб.-практ. пособие / Под общ. ред. Р.А. Адельханяна; Под науч. ред. А.В. Наумова. М., 2004. С. 41, 42.

 

Определение "родовой объект" предполагает обращение к понятию "род" как ключевому слову в данном словосочетании.

В философской литературе понятие "род" означает общую философскую характеристику для группы предметов, которые имеют единые существенные свойства и второстепенные свойства которых отличаются друг от друга. Аристотель определял эти общие свойства как "универсалии", "существенно-всеобщее в отдельных вещах" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Философский энциклопедический словарь. М., 2004. С. 398.

 

Таким существенно-всеобщим свойством интересующих нас предметов будет принадлежность их к культурным ценностям. Это значит, что подобные ценности и будут являться предметами, которые составляют род. Отсюда можно сделать вывод о том, что преступления, которые посягают на культурные ценности, будут объединены в один раздел и посягать на единый родовой объект.

Принимая во внимание все вышесказанное, родовым объектом преступления, предусмотренного ст. 243 УК РФ, можно назвать общественные отношения по поводу создания, воссоздания, владения, использования, распоряжения, сохранения, популяризации и пропаганды культурных ценностей.

Непосредственным объектом этого преступления будут общественные отношения по поводу создания, воссоздания, владения, использования, распоряжения, сохранения, популяризации и пропаганды недвижимых памятников истории и культуры.

Таким образом, данное преступление, помимо основного непосредственного объекта, имеет дополнительные объекты. В теории уголовного права такого рода преступления еще называют двуобъектными, когда осуществляется посягательство на два непосредственных объекта <1>.

--------------------------------

<1> См.: Наумов А.В. Указ. соч. С. 308.

 

Основной непосредственный объект нами уже определен. Что касается дополнительного необходимого объекта, то в качестве его будут выступать общественные отношения, складывающиеся в связи с реализацией права на доступ к памятникам истории и культуры, провозглашенного Конституцией РФ (ст. 44) и международными правовыми актами, такими например, как Всеобщая декларация прав человека (ст. 27), Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах.

В связи с изменениями, которые были внесены в Уголовный кодекс РФ Федеральным законом от 23 июля 2013 г. N 245-ФЗ, расширился предмет преступления, предусмотренного ст. 243 УК РФ. Основной состав преступления в качестве такового называет объекты культурного наследия (памятники истории и культуры) народов Российской Федерации, включенные в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов РФ, выявленные объекты культурного наследия, природные комплексы, объекты, взятые под охрану государства, или культурные ценности.

Напомним, что Единый государственный реестр памятников истории и культуры представляет собой государственную информационную систему, включающую банк данных, единство и сопоставимость которых обеспечиваются за счет общих принципов формирования, методов и форм ведения Реестра (п. 2 ст. 15 Федерального закона "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации") и ведется Министерством культуры РФ (Положение о Едином государственном реестре объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации).

Законодатель в качестве предмета преступления теперь прямо называет и выявленные объекты культурного наследия, охрана которых ранее вызывала сложности. Это объекты, которые представляют историко-культурную ценность и в отношении которых вынесено заключение государственной историко-культурной экспертизы о включении их в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов РФ как объектов культурного наследия. Памятники относятся к выявленным объектам культурного наследия со дня поступления в федеральный орган охраны объектов культурного наследия или орган исполнительной власти субъекта РФ, уполномоченный в области охраны объектов культурного наследия, необходимых документов, указанных в ст. 17 Федерального закона "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации". Объекты археологического наследия считаются выявленными объектами культурного наследия со дня их обнаружения. Информация о выявленном объекте археологического наследия направляется соответствующим органом охраны объектов культурного наследия собственнику земельного участка и (или) пользователю земельным участком, на котором (или в котором) обнаружен объект археологического наследия, в орган местного самоуправления муниципального образования, на территории которого обнаружен данный объект археологического наследия, в течение 30 дней со дня поступления в указанный орган информации, предусмотренной п. 11 ст. 45.1 названного Закона.

Выявленные объекты культурного наследия до принятия решения о включении их в Единый государственный реестр либо об отказе включить их в этот Реестр подлежат государственной охране в соответствии с указанным Законом. Это правовое предписание имеет особую важность, поскольку практика применения ст. 230 УК РСФСР 1960 г. показывала следующее. В ряде случаев уголовные дела необоснованно прекращались или вообще не возбуждались из-за того, что правоприменители неверно истолковывали момент, с которого на памятник распространялась государственная (в том числе правовая) охрана. Например, в 1986 г. межрайонная Угличская прокуратура Ярославской области прекратила уголовное дело по факту сноса здания кожевенного завода - уникального памятника промышленной архитектуры XVII в. - из-за отсутствия состава преступления. Постановление о прекращении уголовного дела было мотивировано тем, что здание не состояло на государственном учете, хотя вопрос о его признании памятником находился в стадии рассмотрения. Между тем согласно действовавшему в то время законодательству об охране памятников истории и культуры выявленные памятники до решения вопроса об их принятии на государственный учет также подлежали охране, поэтому умышленный снос такого здания рассматривался как уничтожение памятника истории и культуры со всеми вытекающими уголовно-правовыми последствиями <1>.

--------------------------------

<1> См.: Яни С.А., Сырых В.М. Эффективность уголовного законодательства об охране памятников // Советское государство и право. 1990. N 3. С. 76.

 

Правоприменительная практика знала немало примеров, когда за уничтожение или повреждение выявленных объектов культурного наследия может наступить юридическая, в том числе уголовная, ответственность.

Например, компания "ИнвестСтройКом" при проведении строительных работ в нарушение законодательства пыталась снести выявленный объект культурного наследия - беседку XIX в. по адресу: г. Москва, пер. Сивцев Вражек, д. 42, стр. 5 <1>. В связи с этим ОВД по району Арбат проводило проверку относительно возможности возбудить уголовное дело по ст. 243 УК РФ <2>.

--------------------------------

<1> См.: Москомнаследие предотвратило разрушение беседки 19 века в переулке Сивцев Вражек. URL: http://www.interfax.ru/print.asp?sec=1461&id=29466.

<2> См.: письмо N 7/23-12-29-2008/68144 // Архив прокуратуры Москвы.

 

Равнозначность выявленных объектов культурного наследия, еще не включенных в названный выше Реестр, и объектов, уже включенных в него, подтверждается практикой рассмотрения дел в арбитражных судах <1>. Следует отметить, что уже неоднократно предпринимались попытки усовершенствовать диспозицию ст. 243 УК РФ, указав в ней в качестве предмета преступления именно выявленные объекты культурного наследия, поскольку иногда возникали трудности с квалификацией: по ч. 1 или 2 этой статьи следует квалифицировать содеянное? Такие поправки к Уголовному кодексу РФ были предложены, в частности, Московской городской Думой <2>.

--------------------------------

<1> См.: Постановления Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 17 ноября 1999 г. по делу N 2361, от 12 февраля 2001 г. по делу N А56-25710/00, от 26 августа 2002 г. по делу N А56-488/02, от 22 января 2007 г. по делу N А26-7955/2005-28, от 24 декабря 2007 г. по делу N А56-19246/2007, от 14 апреля 2008 г. по делу N А56-38000/2007.

<2> См.: Готовятся поправки в УК за порчу памятников до 1 млн. рублей. URL: http://www.pravo.ru/news/view/41787.

 

Теперь же ст. 243 УК РФ прямо называет предметом преступления и выявленные памятники.

О природных комплексах и природных объектах в рамках настоящей работы мы не говорим, что же касается определения культурных ценностей, то их понятие мы рассматривали в гл. I.

Объективная сторона анализируемого преступления выражается в уничтожении или повреждении предметов, перечисленных в диспозиции ст. 243 УК РФ. В Толковом словаре русского языка под словом "уничтожить" понимается "прекратить существование кого-нибудь, чего-нибудь; истребить" <1>.

--------------------------------

<1> Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1996. С. 823.

 

Уничтожение памятников истории и культуры - это приведение таких ценностей в полную негодность с использованием различных способов (взрыва, поджога, затопления, сноса, разбора и т.д.), их истребление, что влечет полную утрату ими своих свойств и непригодность для целевого использования.

Охрана памятников от преступных посягательств - проблема не только нынешнего времени: подобные случаи часто имели место в советскую эпоху, в частности в середине 80-х гг. прошлого века.

Показательна в этом плане судьба памятника XVII в. - Никольской церкви в Москве. Данное здание долгое время арендовала организация "Черметэлектроремонт". В 1985 г. в связи со строительством нового жилого массива арендатор освободил помещение и снял охрану. Во время земляных работ бульдозером была снесена часть здания, население стало растаскивать кирпичи, тем самым разрушая церковь <1>.

--------------------------------

<1> См.: Сырых В. Охране памятников - внимание юристов // Советская юстиция. 1987. N 8. С. 21.

 

Говоря о юридической практике защиты памятников истории и культуры при строительных работах, нельзя обойти вниманием резонансный судебный процесс, когда Комитет по культурному наследию Москвы обратился с иском об изъятии у недобросовестного собственника памятника истории и культуры (усадьбы Колесникова - Саргиных - Шапатиной конца XVIII - начала XX в.), расположенного по адресу: Таганская пл., д. 88, стр. 1. Инспекция Москомнаследия выявила грубые нарушения в использовании здания: отсутствие охранного обязательства, необходимого по законодательству РФ, а также согласованной документации на проведение работ на объекте, в результате которых памятник был изменен до неузнаваемости. Вследствие незаконных действий собственника вместо главного дома городской усадьбы конца XVIII в., построенного в классическом стиле ампир, центр столицы приобрел уродливое здание в стиле "гаражно-складской" архитектуры. На главном доме были уничтожены портики, сбиты карнизы, часть окна на южном фасаде оказалась заложена, на месте вентиляционного короба появился деревянный тамбур. У западного фасада была построена трехэтажная пристройка (156 кв. м), а вместо небольшой треугольной мансарды - дополнительный этаж (255 кв. м), и все это венчала кровля из гофрированного железа. Возле дома был вырыт четырехметровый котлован, который угрожал фундаменту обрушением. Все ремонтные работы велись без каких-либо разрешительных документов, согласований, даже без проектной документации <1>. Предписания Москомнаследия по срочной приостановке всех работ собственница здания З. проигнорировала. 10 декабря 2007 г. Москомнаследием был подан иск к собственнику здания, и по факту нанесения ущерба объекту культурного наследия было возбуждено уголовное дело <2>.

--------------------------------

<1> См.: Нестерова О. Он же памятник! // Российская газета. 2008. 14 мая.

<2> См.: Москомнаследием создан прецедент изъятия памятника у недобросовестного собственника. URL: http://www.mkn.com.mos.ru./index.php?action=news&id=146.

 

Повреждение памятников истории и культуры - это приведение их различными способами в такое состояние, при котором они утрачивают определенные свойства, становятся частично непригодными для целевого использования, но могут подлежать восстановлению. Примером повреждения памятников истории и культуры может служить упоминавшийся выше подрыв знаменитого памятника федерального значения В.И. Ленину у Финляндского вокзала в Санкт-Петербурге. Следует заметить, что закон предусматривает возможность уголовной ответственности за повреждение памятников истории и культуры независимо от размера причиненного ущерба - достаточно самого факта умышленного повреждения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Яни С.А., Сырых В.М. Указ. соч. С. 78.

 

Характеризуя повреждение памятника истории и культуры, следует иметь в виду, что оно должно квалифицироваться по ст. 243 УК РФ только в случае, если поврежден предмет охраны, о котором было сказано выше. Отдельные специалисты весьма скептически высказывались о таком, как им казалось, странном решении законодателя придавать статус памятника не всему объекту в целом, а лишь его части, которая подлежит обязательному сохранению: получается, что если вред умышленно причинен части памятника, которая не входит в предмет охраны, то содеянное квалифицируется не по ст. 243 УК РФ, а по другим его нормам, например по ст. 167.

Не являются повреждениями памятников истории и культуры учинение на них бранных, в том числе трудносмываемых, рисунков, надписей, символов, окрашивание фрагментов и видоизменение памятника без его повреждения, прикрепление оскорбительных лозунгов и т.п. С.И. Никулин полагает, что указанные действия могут влечь ответственность за вандализм по ст. 214 УК РФ <1>. На наш взгляд, такая позиция не совсем корректна. Предметом преступления должны считаться не любые здания и сооружения, а именно культурные ценности. Точнее в данном случае было бы говорить о надругательстве над памятником истории и культуры, однако такая норма в Уголовном кодексе РФ отсутствует.

--------------------------------

<1> См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.И. Радченко; Науч. ред. А.С. Михлин. С. 551.

 

Актуален также вопрос о том, в какой форме (в форме действия или бездействия) может быть совершено рассматриваемое деяние. Практика показывает, что обычно подобное преступление совершается путем действия. В теории укрепилась такая же точка зрения. Более того, некоторые авторы отстаивают ее вполне категорично, полагая, что разрушить или повредить можно только путем активных действий <1>. Однако есть ученые, которые не согласны с данной позицией. По нашему мнению, уничтожение или повреждение культурных ценностей вполне может являться результатом как действия, так и бездействия.

--------------------------------

<1> См., например: Ткаченко В.И. Квалификация преступлений против общественного порядка. М., 1982. С. 70.

 

Обязанность заботиться о сохранности культурных ценностей может относиться к весьма большому кругу лиц. При этом обязанность заботы о культурных ценностях обусловлена тем, что такие ценности часто имеют значительный возраст и повышенную восприимчивость к факторам внешней среды. В случае непринятия определенных мер по их сохранению с течением времени влияние природного и иного воздействия может привести к утрате данными ценностями уникальных свойств либо даже к полному их разрушению.

Так, прокуратура г. Добрянки Пермской области направила с письмом N 15 в ОВД города материал областного центра охраны памятников по Пермской области для принятия решения в порядке ст. 109 УПК РСФСР о возбуждении уголовного дела по факту преступного бездействия, ведущего к уничтожению памятника истории и культуры г. Добрянки здания "Контора заводская" <1>. Областной центр охраны памятников письмом N 44 направил в прокуратуру г. Добрянки материалы для возбуждения уголовного дела по ст. 243 УК РФ по факту преступного бездействия, ведущего к уничтожению памятника истории и культуры.

--------------------------------

<1> См.: URL: http://heritage.perm.ru/news/protect.

 

В связи с этим следует упомянуть о разработанном Москомнаследием проекте федерального закона, которым предусматривалось внесение изменений в ст. 243 УК РФ. В ч. 1 ст. 243 определялась ответственность за нарушение установленных требований по сохранению и содержанию объекта культурного наследия (памятника истории и культуры), выявленного объекта культурного наследия, повлекшее повреждение или утрату такого объекта. По всей видимости, речь шла именно о бездействии тех лиц, на которых возложены обязанности по сохранению памятников истории и культуры, что в итоге приводит к уничтожению или повреждению <1> этих памятников.

--------------------------------

<1> См.: Архив юридического управления Москомнаследия.

 

Преступление, предусмотренное ст. 243 УК РФ, является преступлением с материальным составом. Это значит, что в качестве преступных последствий преступного деяния выступает уничтожение или повреждение предметов исследуемого преступления и окончено преступление будет тогда, когда эти последствия наступят. При этом размер повреждения на квалификацию содеянного не влияет, поскольку на практике нередки случаи необоснованного отказа в возбуждении уголовного дела по данной статье на том основании, что не удается точно установить в имущественном эквиваленте размер вреда, причиненного памятнику (однако в связи с этим возникает вопрос относительно применения предписаний ч. 2 ст. 14 УК РФ о малозначительности, если вред, причиненный памятнику, будет ничтожно мал).

Следует упомянуть довольно курьезный случай, который произошел на острове Пасхи. Финский турист отломал ухо у одной из уникальных каменных статуй моаи, которыми знаменит этот остров. Всего на острове 997 таких статуй. Турист был задержан. Согласно чилийскому законодательству незадачливому путешественнику грозят тюремное заключение и штраф в размере 19 тыс. долл. Финн не отрицал своей вины и признался полиции, что был настолько очарован статуей, что не смог устоять перед искушением увезти сувенир на родину <1>.

--------------------------------

<1> См.: Сорокина Н. Попался на ушах // Российская газета. 2008. 28 марта.

 

Такое "невежливое отношение" к памятникам встречается и в нашей стране: туристы и экскурсанты при посещении исторического или культурного объекта отламывают от него на память отдельные детали или частицы кирпичной кладки <1>.

--------------------------------

<1> См.: Яни С.А., Сырых В.М. Указ. соч. С. 78.

 

В некоторых случаях, как упоминалось выше, в действиях лиц, уничтожающих или повреждающих памятник, может быть так называемая идеальная совокупность преступлений, когда, например, памятник уничтожается или повреждается ради завладения цветными металлами, из которых он создан, для последующей продажи этого лома. В данном случае содеянное следует квалифицировать по ст. 243 и нормам Уголовного кодекса РФ, предусматривающим ответственность за хищения, в том числе по ст. 164.

Так, здание Гродненской областной научной библиотеки им. Е.Ф. Карского, находящееся в составе комплексного памятника градостроительства "Исторический центр Гродно" и включающее много памятников малой архитектурной формы, в период проведения ремонтных работ охранялось ранее судимыми за хищения лицами, а затем длительное время вообще не охранялось никем. На период проведения ремонтных работ историческое здание без какой-либо аргументации было отключено от системы централизованной охраны органами милиции. Данное обстоятельство привело к тому, что был расхищен весь декор, уничтожены лепнина, изразцы, голландские печи и т.д. Само здание стало пристанищем так называемых бомжей и алкоголиков, которые в старинных помещениях разжигали костры <1>.

--------------------------------

<1> См.: Архив прокуратуры Гродненской области.

 

§ 2. Субъективные признаки преступления

 

Субъектом рассматриваемого в настоящей работе вида преступления является физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Однако в ряде случаев необходимо наличие специального субъекта, когда, как указывалось выше, преступление было совершено путем бездействия и на виновном лице лежали обязанности по обеспечению сохранности культурных ценностей, которые оно не выполнило.

Справедливости ради следует упомянуть о том, что наличие специального субъекта в ст. 243 УК РФ не предусмотрено, но фактически он может существовать.

Заслуживает внимания опыт применения ст. 230 УК РСФСР. Так, С.А. Яни и В.М. Сырых отмечают, что ответственность за умышленный снос памятника истории и культуры обязаны нести должностные лица, и вынесшие незаконное решение об уничтожении памятников, и выполнившие это решение. При этом, как указывают данные авторы, не имеет существенного значения, коллегиально или единолично принято решение. Должностное лицо, которое выполнило незаконное решение о сносе памятника, также обязано нести ответственность за уничтожение памятника, поскольку исполнение незаконных решений не освобождает от ответственности <1>.

--------------------------------

<1> См.: Яни С.А., Сырых В.М. Указ. соч. С. 78.

 

Кроме того, некоторые авторы (в частности, С.И. Никулин и В.С. Комиссаров) отмечают необходимость дополнительно квалифицировать уничтожение или повреждение памятников истории и культуры должностным лицом по статьям об ответственности за должностные преступления в зависимости от содеянного: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ) <1>.

--------------------------------

<1> См.: Российское уголовное право: Особенная часть: Учебник / Под ред. М.П. Журавлева, С.И. Никулина. М., 1998. С. 294.

 

Следует заметить, что наличие специального субъекта такого преступления предусматривает ч. 3 ст. 298 "Уничтожение, разрушение либо повреждение памятников истории и культуры" Уголовного кодекса Украины. Украинский законодатель рассматривает как особо отягчающее обстоятельство совершение данного преступления должностным лицом с использованием служебного положения.

Вопрос о субъективной стороне рассматриваемого преступления теперь также снят. Форма вины может быть только умышленной в связи с тем, что ст. 243.1 УК РФ устанавливается ответственность за неосторожное уничтожение или повреждение памятников истории и культуры. Ранее этот вопрос был дискуссионным, поскольку одни специалисты полагали, что форма вины подобного деяния может быть только умышленной, другие считали, что вина в данном случае может быть как умышленной, так и неосторожной.

Однако спорные вопросы на этом не заканчиваются. В литературе идет дискуссия среди сторонников признания умышленной формы вины применительно к деяниям, описанным в ст. 243 УК РФ: такое преступление совершается только с прямым умыслом либо как с прямым, так и с косвенным? <1> Последнее утверждение выглядит более предпочтительным, и его можно подкрепить следующим аргументом. Например, "черные" археологи ведут незаконные раскопки древнего курганного могильника (объекта археологического наследия). Не будучи специалистами в области археологии, они осознают, что в результате своих действий (неточная выверка мест для раскопки, чрезмерное углубление при копании лопатой и проч.) они могут уничтожить (повредить) предметы, находящиеся внутри могильника. Не желая наступления таких последствий, они тем не менее сознательно их допускают либо относятся к ним безразлично. При этом прямого умысла уничтожить или повредить добываемые ими археологические культурные ценности нет - они, наоборот, необходимы, в частности для того, чтобы реализовать их на антикварном рынке. В данном случае имеет место косвенный умысел <2>. В то же время при незаконных археологических раскопках уничтожаются или повреждаются культурные слои <3>, также являющиеся памятниками истории и культуры. При этом, добираясь до скрытых под землей предметов, попутно уничтожают или повреждают памятник истории и культуры с прямым умыслом: виновные предвидят неизбежность наступления вредных последствий.

--------------------------------

<1> См.: Путин В.И. Уголовная ответственность за уничтожение или повреждение памятников истории и культуры. С. 87.

<2> Там же. С. 88.

<3> Культурный слой - слой земли со следами деятельности человека. Толщина этого слоя может колебаться от нескольких сантиметров до 30 - 35 м. См.: Матюшин Г.Н. Археологический словарь. М., 1996. С. 110. В законодательстве теперь есть определение понятия "культурный слой". Согласно прим. 1 к ст. 243.2 УК РФ под культурным слоем понимается слой в земле или под водой, содержащий следы существования человека, время возникновения которых превышает 100 лет, включающий археологические предметы.

 

Умышленная вина предполагает, что при посягательстве виновный осознает культурную ценность предмета преступления, в частности осознает, что посягает именно на памятник истории и культуры. В юридической литературе советского периода при анализе ст. 230 УК РСФСР отмечалось: необходимо устанавливать факт доведения до граждан решения о том, что, например, уничтожаемое здание является памятником истории и культуры и находится под охраной государства. Отсутствие такой информации освобождает их от уголовной ответственности. В то же время в праве на освобождение от уголовной ответственности ввиду такого незнания было отказано должностным лицам, допустившим уничтожение или повреждение памятника. Так, прокуратура Свердловского района Москвы отказала в возбуждении уголовного дела по факту сноса памятника республиканского значения - дома Щепкина по ул. Ермолова - на том основании, что должностное лицо, давшее указание о сносе здания, не знало о нахождении его под охраной государства. Впоследствии постановление об отказе было отменено, а по факту сноса дома Щепкина было возбуждено уголовное дело <1>.

--------------------------------

<1> См.: Яни С.А., Сырых В.М. Указ. соч. С. 77.

 

В связи с этим С.А. Яни и В.М. Сырых отмечали, что "должностные лица подлежат привлечению к ответственности по ст. 230 УК РСФСР, если они получили или должны были получить информацию о том, что находящиеся в их ведении здания, сооружения являются памятниками, и дали указание разрушить или снести здание, сооружение вопреки действующему порядку принятия решений по таким вопросам. Ссылки на то, что памятник не имел охранной доски, в данном случае не могут быть приняты во внимание" <1>. Сходную позицию занимала Н.А. Рябова, которая указывала следующее: "Необходимо усилить ответственность в порядке ст. 230 УК РСФСР должностных лиц, виновных в нанесении ущерба памятникам истории и культуры: любое разрушение памятника следует считать умышленным, потому что списки охраняемых объектов всегда находятся в исполкоме местного Совета народных депутатов" <2>.

--------------------------------

<1> См.: Яни С.А., Сырых В.М. Указ. соч. С. 77 - 78.

<2> Рябова Н.А. Возможности социологического подхода к исследованию эффективности правовой охраны памятников истории и культуры // Тезисы докладов на теоретической конференции аспирантов Института государства и права АН СССР и юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1987. С. 86.

 

В другом случае Майнский РОВД по Ульяновской области возбудил уголовное дело по ч. 1 ст. 243 УК РФ по факту сноса железнодорожниками пристанционной водонапорной башни 1898 года постройки, являющейся памятником истории и культуры. Представитель ОАО "РЖД" заявила: эксплуатация башни завершилась в 1988 г., техническое состояние ее неудовлетворительное, а поскольку она находилась в опасной близости от железной дороги и автовокзала, что угрожало жизни и здоровью людей, было принято решение о ее сносе. Более того, местный орган по охране культурного наследия не уведомил железную дорогу о том, что башня взята на государственную охрану как памятник истории и культуры. Руководитель органа, в свою очередь, заявил о том, что башня была взята на охрану в 1999 г., о чем есть решение главы администрации Ульяновской области, опубликованное в СМИ, а значит, утверждения руководства железной дороги беспочвенны <1>.

--------------------------------

<1> См.: Дело о разрушении памятника истории возбуждено в Ульяновской области. URL: http://www.infosud.ru/news/20091110/192873758.html.

 

Проблемы вины при уничтожении или повреждении памятников истории и культуры возникают также при проведении ремонтных работ в квартирах жилых домов, являющихся памятниками истории и культуры. Так, в ОВД по Тверскому району Москвы из Тверской межрайонной прокуратуры поступил материал обращения заместителя председателя Москомнаследия о нарушении законодательства об охране объектов культурного наследия при переустройстве в одной из квартир дома на Тверской ул., в котором жил и работал авиаконструктор С.А. Лавочкин. Этот дом является выявленным объектом культурного наследия. Собственницей квартиры М. были выполнены работы по перепланировке помещений, снесены перегородки с дверными проемами, демонтированы санитарно-технические приборы, полностью разрушен интерьер, сбита штукатурка до кирпичной кладки, изменена конструкция пола, сняты деревянные балки, выполнена бетонная стяжка с применением железной арматуры, деревянная столярка заменена на пластиковые стеклопакеты, снесены балюстрада балкона и витраж торцевого фасада. Разрешительной документации на выполнение работ не было. В адрес М. по почте было направлено предписание о приостановке всех работ и об оформлении охранного обязательства собственника. Как показала проверка, М., приобретая в собственность жилье, не получала документально подтвержденную информацию о том, что данная квартира является памятником истории и культуры, и не была уведомлена об этом, о чем свидетельствует отсутствие таких записей в полученных собственником жилья документов на квартиру. В итоге в возбуждении уголовного дела по ст. 243 УК РФ было отказано <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление от 13 ноября 2008 г. об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении М. // Архив инспекции по контролю за соблюдением законодательства в области охраны и использования объектов наследия Москомнаследия.

 

Мотивы и цели не являются обязательными признаками субъективной стороны данного преступления и не имеют значения для квалификации деяния.

 

§ 3. Квалифицирующие признаки преступления

 

Квалифицированный состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 243 УК РФ, в качестве предмета преступления имеет особо ценные объекты культурного наследия народов Российской Федерации, объекты культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, включенные в Список всемирного наследия, историко-культурные заповедники или музеи-заповедники либо объекты археологического наследия, включенные в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов РФ, или выявленные объекты археологического наследия.

Как говорилось выше, на сегодняшний день существует нормативно-правовая база, на основе которой происходит регулирование отношений по поводу вышеперечисленных объектов. Указом Президента РФ от 30 ноября 1992 г. N 1487 утверждено Положение об особо ценных объектах культурного наследия народов Российской Федерации. Этим же Указом установлено, что присвоение конкретному объекту статуса особо ценного объекта культурного наследия Российской Федерации означает отнесение его к высшей категории охраны и учета, предполагающей особые формы государственной поддержки и включение его в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов РФ. Согласно этому Положению к особо ценным объектам культурного наследия народов Российской Федерации (особо ценным объектам) относятся расположенные на территории РФ историко-культурные и природные комплексы, архитектурные ансамбли и сооружения, предприятия, организации и учреждения культуры, а также другие объекты, представляющие собой материальные, интеллектуальные и художественные ценности эталонного или уникального характера с точки зрения истории, археологии, культуры, архитектуры, науки и искусства.

Положение о Государственном своде особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации утверждено Постановлением Правительства РФ от 6 октября 1994 г. N 1143. Объекты, содержащиеся в Государственном своде, могут быть представлены в ЮНЕСКО для включения их в Список всемирного наследия от имени Российской Федерации.

В Государственный свод включены, например, следующие объекты: Институт русской литературы ("Пушкинский дом") (Санкт-Петербург); Академия русского балета им. А.Я. Вагановой (Санкт-Петербург); Российский государственный военно-исторический архив (Москва); Московский государственный технический университет им. Н.Э. Баумана (Москва); Государственный бородинский военно-исторический музей-заповедник (включая территорию с расположенными на ней памятниками истории и культуры) (Московская область); Государственный научно-исследовательский музей архитектуры им. А.В. Щусева (Москва); Государственный центральный музей музыкальной культуры им. М.И. Глинки (Москва); Государственный Ростово-Ярославский архитектурно-художественный музей-заповедник (Ростов Ярославской области) <1>.

--------------------------------

<1> См.: Указ Президента РФ от 24 января 1995 г. N 64 "О включении отдельных объектов в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации".

 

Согласно ст. 24 Федерального закона "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" Правительство РФ может принять решение о признании объекта культурного наследия федерального значения, включенного в Реестр, особо ценным объектом культурного наследия народов Российской Федерации.

Объект культурного наследия, включенный в Реестр и Список всемирного наследия, признается особо ценным объектом культурного наследия народов Российской Федерации в первоочередном порядке.

Конвенция "Об охране всемирного культурного и природного наследия" предусматривает, что объекты, включенные в Список, признаются всеобщим наследием. Категория "всеобщее наследие", если исходить из смысла данной Конвенции, имеет следующее правовое содержание: 1) полностью признается и уважается суверенитет государства, на территории которого расположены эти объекты, и на них полностью распространяются суверенные права и положения национального законодательства; 2) обеспечиваются выявление, охрана, сохранение, популяризация всемирного наследия, в первую очередь государством, на территории которого находится объект; 3) международное сообщество должно сотрудничать в целях охраны объектов наследия, оказывая помощь соответствующему государству, если оно об этом попросит; 4) государства обязуются не предпринимать действий, которые могли бы причинить прямой либо косвенный ущерб культурному или природному наследию <1>.

--------------------------------

<1> См.: Потапова Н.А. Международно-правовые проблемы охраны культурных ценностей и законодательство Российской Федерации: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 14.

 

На сегодняшний день в Список всемирного наследия ЮНЕСКО входят и российские культурные и природные объекты, например: ансамбль Московского Кремля и Красной площади; исторический центр Санкт-Петербурга и дворцы из его пригородов; ансамбль Кижского погоста; белокаменные памятники Владимира и Суздаля; исторический центр Новгорода и памятники его окрестностей; исторический и природный заповедник Соловецких островов; ансамбль Троице-Сергиевой лавры (в Сергиевом Посаде); храм Вознесения в Коломенском в Москве; ансамбль Казанского кремля; ансамбль Ферапонтова монастыря (на территории Кирилловского района Вологодской области); Девственные леса Коми; вулканы Камчатки; озеро Байкал; Золотые горы Алтая; Куршская коса (на побережье Балтийского моря) (совместно с Литвой). Всего в Списке всемирного наследия насчитывается 878 объектов (в 145 странах), 679 из них являются культурными памятниками, 174 - природными и 25 - объектами смешанного типа.

Следует особо подчеркнуть, что в качестве квалифицирующего признака больше не указываются памятники общероссийского (федерального) значения. Перечень объектов исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения был утвержден Указом Президента РФ от 20 февраля 1995 г. N 176.

Полагаем, что законодатель обоснованно дифференцировал уголовную ответственность исходя из статуса культурной ценности. Уникальность и неповторимость многих памятников, их культурное значение и социальная роль обязывают законодателя установить более строгую ответственность за посягательства на такие памятники. С другой стороны, выходит, что посягательства на памятники федерального, регионального и местного значения будут квалифицироваться единообразно, что, на наш взгляд, неправильно.

Завершая анализ квалифицирующих признаков ст. 243 УК РФ, хотелось бы обратить внимание на проблему, которая является общей для всех преступлений, посягающих на культурные ценности.

При квалификации таких деяний первостепенное значение имеет определение формы вины. Когда виновный посягает на особо ценные объекты или памятники общероссийского значения, необходимо, как говорилось выше, установить форму вины по отношению к содеянному. Если лицо действует умышленно, то следует установить, что его умыслом охватывались и свойства предмета, которому причиняется вред. То есть лицо осознавало, что посягает именно на особо ценные объекты или памятники общероссийского значения. С учетом того, что перечень этих предметов содержится в специальных нормативных актах, которые к тому же обновляются, в таких ситуациях соблюсти принцип личной виновной ответственности будет довольно проблематично.

Если лицо уничтожает или повреждает памятник истории и культуры, но при этом не осознает, что посягает именно на такой предмет, его действия следует квалифицировать по статьям, предусматривающим ответственность за преступления против собственности. Осознание виновным особенностей предмета преступления не является заранее установленным и подлежит доказыванию. Согласно ст. 27 Федерального закона "Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации" на объектах культурного наследия, включенных в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов РФ, должны быть установлены информационные надписи и обозначения. Надписи выполняются на русском языке и государственных языках республик - субъектов РФ. Порядок установки информационных надписей и обозначений определяется уполномоченным Правительством РФ федеральным органом исполнительной власти. Порядок установки информационных надписей и обозначений на объекты культурного наследия регионального значения или объекты культурного наследия местного (муниципального) значения определяется законом субъекта РФ или муниципальным правовым актом. Обязанность по установке информационных надписей и обозначений на объекты культурного наследия возлагается на собственников объектов. Такие информационные надписи и обозначения должны предупреждать окружающих о том, что данный объект является памятником истории и культуры. Это предполагает осведомленность посягающего о том, на какого рода объект он посягает.

В упоминавшемся выше деле об изъятии усадьбы Колесникова - Саргиных - Шапатиной конца XVIII - начала XX в. представитель недобросовестной собственницы-ответчицы З. пытался доказать: ответчица не знала о том, что купленная ею усадьба является объектом культурного наследия (памятником истории и культуры регионального значения), - информационные надписи на здании отсутствовали, а документы БТИ З. якобы досконально не изучила.

В соответствии со ст. 29 "Особенности приватизации объектов культурного наследия" Федерального закона от 21 декабря 2001 г. N 178-ФЗ "О приватизации государственного и муниципального имущества" объекты культурного наследия (памятники истории и культуры, а также выявленные объекты культурного наследия) могут приватизироваться в порядке и способами, которые установлены данным Законом, при условии их обременения обязательствами по содержанию, сохранению и использованию (охранное обязательство). То есть собственник приватизируемого памятника истории и культуры осведомлен о том, что этот объект является таковым. Следовательно, действия, подпадающие под признаки уничтожения или повреждения такого объекта, могут быть квалифицированы по ст. 243 УК РФ.

Применение на практике ст. 243 УК РФ осложняется тем, что некоторые правовые акты, содержащие перечни и списки памятников истории и культуры, взятых на государственную охрану, не были официально опубликованы. Речь идет, в частности, о Постановлениях Совета Министров РСФСР от 30 августа 1960 г. N 1327 "О дальнейшем улучшении дела охраны памятников культуры в РСФСР" и от 4 декабря 1974 г. N 624 "О дополнении и частичном изменении Постановления Совета Министров РСФСР от 30 августа 1960 г. N 1327 "О дальнейшем улучшении дела охраны памятников культуры в РСФСР". Не исключены ситуации (и это отчасти подтверждает пример, который будет приведен ниже), когда вопрос о привлечении к уголовной ответственности лица будет решаться на основании неопубликованного нормативного акта.

Согласно ч. 3 ст. 15 Конституции РФ любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения, а значит, и эти постановления должны быть официально опубликованы, иначе их применение неправомерно. К сожалению, правоприменительная практика это конституционное правило соблюдает далеко не всегда. Примером тому может послужить следующее определение Кассационной коллегии Верховного Суда РФ.

Муниципальное предприятие Пскова "Управление капитального строительства" обратилось в Верховный Суд РФ с заявлением о признании недействующим и не подлежащим применению в полном объеме Постановления Совета Министров РСФСР от 4 декабря 1974 г. N 624, ссылаясь, в частности, на следующее. Оспариваемое Постановление не было опубликовано официально и не может применяться, а потому возложение на основании этого акта на муниципальное предприятие обязанности остановить строительство зданий на представленном в соответствии с договором аренды земельном участке нарушает право заявителя на свободу экономической деятельности <1>.

--------------------------------

<1> См.: URL: http://www.supcourt.ru/stor_pdf.php?id=144348.

 

Кассационная коллегия Верховного Суда РФ отказала в удовлетворении жалобы по следующим основаниям.

Отказывая в удовлетворении заявления муниципального предприятия Пскова "Управление капитального строительства", суд первой инстанции правомерно исходил из того, что оспариваемое Постановление принято до вступления в силу Конституции РФ, установившей в ч. 3 ст. 15 правило, упомянутое нами выше.

Указание на обязательность опубликования в официальном издании опубликованных ранее нормативных правовых актов Совета Министров РСФСР в данной конституционной норме отсутствует.

Суд первой инстанции правомерно указал следующее. На момент принятия оспариваемого Постановления в законодательстве не имелось положения о том, что нормативные правовые акты Совета Министров РСФСР подлежат применению лишь при условии их официального опубликования. Указ Президента РФ от 23 мая 1996 г. N 763 "О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти" не устанавливает обязательности и порядка опубликования нормативных актов Правительства РФ, изданных до вступления в силу этого Указа, не называет официального издания, в котором они должны быть опубликованы.

В настоящее время текст оспариваемого Постановления опубликован в справочных правовых системах "Гарант", "Кодекс" и "КонсультантПлюс".

Кроме того, Указом Президента РФ от 20 февраля 1995 г. N 176 (п. 2) определено: к объектам исторического и культурного федерального (общероссийского) значения относятся памятники истории и культуры, подлежащие охране как памятники государственного значения в соответствии с Постановлением Совета Министров РСФСР от 30 августа 1960 г. N 1327.

Таким образом, как указала Кассационная коллегия Верховного Суда РФ, названный Указ Президента РФ подтверждает действительность оспариваемого Постановления.

Такое решение, на наш взгляд, представляется более чем спорным. Оно противоречит самой сути конституционной нормы, предусматривающей обязательность официального опубликования нормативных актов, которые затрагивают права, свободы и обязанности человека и гражданина, даже если такие акты изданы до принятия Конституции РФ, и влечет объективное вменение.

 

Заключение

 

На сегодняшний день культура выступает одним из приоритетов устойчивого развития нашей страны. Культура, как отмечал Н.К. Рерих, "есть свет... есть сердце". Мировая история показывает, что выживают только те государства и народы, которые сумели сберечь и приумножить свою культуру, ведь она является душой народа.

Как и всякое социально значимое благо, культура подвержена различным угрозам, одной из которых являются посягательства на объекты культуры, а если быть более точным - на культурные ценности, выступающие ее фундаментом. Роль таких ценностей многообразна и уникальна: будучи движимыми и недвижимыми, материальными и духовными, светскими и религиозными, они составляют неповторимое культурное богатство России, ее важнейший стратегический ресурс, до настоящего времени еще не оцененный по достоинству. Среди таких ценностей особое место занимают недвижимые памятники истории и культуры, которые также обладают особыми спецификой и значением. Эти памятники выполняют ряд важных социальных функций, имеющих первостепенное значение для личности, государства и общества. Особая отрасль знаний - памятниковедение изучает эти предметы как неоценимый источник социальной информации, послания прошлых поколений будущим, предостерегая от повторения роковых ошибок, напоминая о трагической судьбе тех или иных народов и стран.

К настоящему времени складывается обширная нормативно-правовая база, регулирующая отношения по поводу недвижимых памятников истории и культуры, включающая в том числе так называемые охранительные (административные и уголовно-правовые) нормы, которые предусматривают ответственность за посягательства на эти объекты. Юридическая ответственность за причинение ущерба памятникам выступает в данном случае в качестве особой формы государственного контроля за памятниками, хотя усилий только одного государства в этом отношении недостаточно - ни одно из них, пускай даже самое богатое, не может в одиночку решить проблему сохранности своего культурного наследия, поскольку без широкого участия в этом благородном деле институтов гражданского общества и населения в целом сберечь памятники невозможно, равно как невозможно решать данную проблему только путем карательного воздействия на правонарушителей.

Основным источником угроз памятникам является волевая и осознанная деятельность человека, которая может отличаться вариативностью. Войны, вооруженные конфликты, террористические акты, хулиганские действия вандалов, хозяйственная (прежде всего строительная) деятельность, бездействие собственников и иных законных владельцев объектов культурного наследия, коррупционные действия чиновников - все это и многое другое на сегодняшний день угрожает памятникам. Мы можем рассматривать эти объекты в качестве своеобразной жертвы правонарушений, в частности преступлений, ведь неслучайно многие называют памятники одушевленными предметами.

Изучение материалов правоприменительной практики показывает, что реализация нормативных предписаний, устанавливающих ответственность за причинение вреда памятникам истории и культуры, сопряжена со многими трудностями. Часто правоприменители квалифицируют деяния, имеющие все признаки состава преступления, как административные проступки. В настоящее время не сложилось единого понимания повреждения памятника истории и культуры, что может повлечь неправильную квалификацию содеянного и т.д.

Одной из важнейших черт памятников является их подлинность, аутентичность, которая очень часто ставится под угрозу в результате варварских реконструкций и реставраций, что характерно прежде всего для крупных городов. Проблема так называемых новоделов существовала и ранее, но никогда не стояла так остро, как сейчас.

Совершенно очевидно, что охрана памятников - актуальная задача не только для России, но и для других стран, особенно тех, культурное наследие которых отличается богатством и самобытностью (прежде всего стран Европы). Как показывает изучение зарубежного опыта, в этих странах существует достаточно развитое законодательство об охране недвижимых памятников истории и культуры, причем оно может быть как кодифицированным (уголовные кодексы), так и некодифицированным (специальные законы об охране таких объектов). Помимо собственно карательных мер, зарубежное законодательство содержит много поощрительных норм и стимулов для собственников и иных законных владельцев памятников, которые несут бремя их содержания: налоговые льготы, льготы по арендной плате, дотации на реставрацию памятников и т.д.

"Тяжелой артиллерией" в деле правовой охраны памятников выступает уголовное законодательство об ответственности за уничтожение или повреждение памятников истории и культуры: Уголовный кодекс РФ содержит специальную ст. 243, карающую за это преступление. Данная норма является бланкетной, в связи с чем многократно возрастает роль знания позитивного законодательства о памятниках истории и культуры, поскольку, как показывает изучение материалов следственно-судебной практики, нередки случаи необоснованного отказа в возбуждении уголовного дела в силу недостаточной компетентности и малограмотности сотрудников соответствующих органов. Надеемся, что анализ объективных и субъективных признаков этого преступления, проведенный в настоящей работе, позволит всем заинтересованным субъектам "памятникоохранной" деятельности лучше ориентироваться в хитросплетениях квалификации преступных действий, и это будет способствовать в том числе назначению справедливого наказания за их совершение.

В рамках одной работы невозможно охватить весь круг проблем, связанных с охраной памятников истории и культуры. Поэтому следует всячески приветствовать стремление исследователей данной темы к дальнейшим изысканиям.

 

 

 

⇐ Предыдущая1234567

Поделиться: