Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Замок Кенилуорт, Уорикшир. 17 июня 1487 года
Фрейлины, собравшись в моих покоях, ждали вестей с поля брани, но матери короля с нами не было — она стояла на коленях в прекрасной кенилуортской часовне и молилась за сына. Мы услышали топот копыт на дороге, затем скрежет поднимаемой решетки ворот и опускаемого моста, и вскоре всадник уже скакал по двору замка. Сесили подлетела к окну и, вытянув шею, выглянула наружу. — Гонец! — воскликнула она. — Это королевский гонец! Я встала, надеясь, что сейчас он появится в дверях, но потом поняла, что миледи наверняка успеет перехватить его, прежде чем он до меня доберется, и, бросив фрейлинам: «Ждите здесь!», выскользнула из зала. Я быстро спустилась по лестнице прямо на конюшенный двор и, разумеется, тут же увидела, как миледи в своем черном платье широким шагом устремилась навстречу спешившемуся гонцу. — Мне было велено передать все вам и ее милости королеве, — сказал он, и я услышала, как миледи тут же его поправила: — Жене короля. Она еще не коронована. Вы можете все сказать мне, а я ей передам. — Я здесь, — успела вмешаться я. — И сама хотела бы узнать все из первых рук. Итак, каковы новости? Гонец повернулся ко мне. — Начало было очень неудачным, — сказал он. — Они по пути постоянно пополняли свою армию новыми воинами. Да и шли они куда быстрее, чем мы предполагали. У ирландцев очень легкие доспехи, а оружия они с собой всегда берут немного. Германские же наемники и вовсе напоминают некий стремительный поток, который остановить невозможно! Королева-мать побелела и слегка пошатнулась; казалось, она сейчас упадет в обморок. Но мне-то не раз доводилось и раньше встречать гонцов, прибывших с поля брани, и я резко пресекла намерение гонца рассказывать слишком подробно, сказав: — Не стоит сейчас говорить об этом! Прошу вас, сообщите главное, то есть конец того послания, которое вам приказано передать, а не его начало. Король жив или погиб? — Жив, — сказал гонец. — Он победил? — Да, его командиры одержали победу. Я решила не обращать внимания на эту поправку и продолжала задавать вопросы: — Значит, армия ирландцев и немецкие наемники потерпели поражение? Он кивнул. — А Джон де ла Поль арестован? — Убит. У меня перехватило дыхание: значит, мой кузен мертв! — А Франсис Ловелл? — с интересом спросила миледи. — Ему удалось бежать. Похоже, он в реке утонул. — Ну а теперь вы можете рассказать мне подробно обо всем, — разрешила я. Он явно готовил эту речь заранее, потому что с энтузиазмом начал рассказывать: — Как я уже говорил, войска противника продвигались очень быстро и вскоре достигли Йорка. В его окрестностях у них было с нами несколько мимолетных стычек, а затем они заняли позицию близ селения Ист-Стоук, это рядом с Ньюарком. Многие жители этого города вышли, чтобы к ним присоединиться; они записывали новобранцев в армию до самого последнего момента, почти до начала сражения. — Сколько же их было? — спросила миледи. — По нашим прикидкам — около восьми тысяч. — А сколько в королевском войске? — У нас на тот момент было в два раза больше людей. И мы вроде бы должны были чувствовать себя в безопасности. Но не чувствовали! — Гонец горестно покачал головой, вспоминая, видимо, об испытанном ими страхе. — Нет, в безопасности мы себя отнюдь не чувствовали! И ранним утром они пошли в атаку. Они так и ринулись вниз с холма, причем почти все, и первым удар принял граф Оксфорд со своим войском, в котором было около шести тысяч человек. Да, они приняли на себя главный удар и держались стойко. А потом и вовсе сумели оттеснить неприятеля в долину и окружили. — Они загнали вражеские войска в ловушку? — спросила я. — Да, но мы считаем, что те в любом случае намерены были сражаться до последнего. Местные теперь эту долину называют Ред Гаттер[45]. Это было ужасно! Представив себе, какая там была бойня, я отвернулась и спросила: — А где был в это время король? — В безопасности, в тылу нашей армии, — и гонец ободряюще кивнул миледи, которая явно не видела ничего позорного в том, что командующий армией прячется в тылу. — А потом, когда все было кончено, к нему привели претендента… — Значит, мой сын в безопасности? — перебила его миледи. — Вы уверены, что нашему королю более не угрожает опасность? — Да, его жизни ничто более не угрожает. Подавив желание выкрикнуть следующий вопрос, я задала его абсолютно спокойным тоном: — И кто же этот претендент? Гонец как-то странно на меня посмотрел, и я поняла, что, пытаясь сдержать себя, не только затаила дыхание, но и скрипнула зубами. Заставив себя дышать ровнее, я поставила вопрос несколько иначе: — Является ли этот самозванец простым бедняком, как предполагал мой супруг? — Его зовут Ламберт Симнел; самый обычный парнишка родом из Оксфорда, весьма смазливый, привыкший делать то, что ему прикажут. Его милость наш король, приказал арестовать и его самого, и его учителя, и многих других главарей восстания. — Но что же все-таки с Франсисом Ловеллом? — гневно спросила миледи. — Кто-нибудь видел, как он утонул? Гонец покачал головой: — Видели только, как он верхом на коне прыгнул в реку и их обоих унесло течением. Я перекрестилась. Миледи тоже, но лицо ее было мрачно. — Мы непременно должны его поймать! — сказала она. — С самого начала и он, и Джон де ла Поль были нужны нам живыми! Нам требовалось узнать, каковы их планы. Это и было самое главное. Нам необходимо было узнать то, что знают они. — В пылу схватки… — Гонец пожал плечами. — Во время битвы куда трудней взять человека в плен, чем убить его. Особенно во время рукопашной. А там была жуткая резня. Хотя мы значительно превосходили их численностью, они дрались как одержимые. Они были готовы умереть во имя своей цели, а мы… — А вы — что? — с интересом спросила я. — Мы лишь исполняли приказ, — осторожно ответил он. — Но мы тоже дрались хорошо. И свою работу выполнили честно. Я помолчала. Мне довелось выслушивать отчеты о многих сражениях, однако ни в одном из них одержанная победа не была описана столь спокойно. Но, с другой стороны, я никогда не слышала, чтобы во время сражения главнокомандующий — сам король! — отсиживался в тылу, тем более когда его армия в два раза превосходит силы противника, чтобы он затем отказался вступить в переговоры с теми, кто потерпел поражение, попросту позволив своим солдатам перерезать их, точно бессловесную скотину. — Но теперь эти предатели мертвы, — сказала миледи, желая, видимо, успокоить себя. — А мой сын жив! — Да, наш король жив и здоров. Ни одной царапины не получил! Они бы его и коснуться-то не сумели. Он был так далеко, что они и увидеть его не могли! — Хорошо, вы можете пообедать в зале, — распорядилась миледи. — И вот вам еще. — Я увидела, как она протянула ему кошель с золотом. Должно быть, этим щедрым подарком она благодарила его за добрую весть. Затем она повернулась ко мне: — Итак, все кончено. — Слава богу! — от всей души откликнулась я. Она кивнула. — Да будет воля Его, — сказала она, и я поняла: эта победа дала ей еще больше уверенности в том, что ее сын родился на свет, чтобы стать королем.
|
Последнее изменение этой страницы: 2019-06-20; Просмотров: 194; Нарушение авторского права страницы