Переговоры Таннера и Коллонтай

Советское правительство настаивало, чтобы Финляндия предварительно изложила свои предложения в качестве основы для переговоров. Тем самым подтверждалось, что условия СССР будут более жесткими, чем выдвинутые осенью, и обещанных правительству Куусинена территориальных компенсаций не следует ожидать. Коллонтай, которая была сторонницей переговоров, пыталась смягчить заявления В.М. Молотова ссылкой на то, что в ходе их Финляндия сможет внести свои поправки в условия мира. Поскольку она особо подчеркивала важность сохранения контактов в тайне, Таннер подготовил ответ советскому правительству с ведома только Рюти и Паасикиви. Паасикиви считал, что Финляндии надо сразу заявить о своем согласии уступить военную базу у входа в Финский залив. Рюти и Таннер, однако, придерживались мнения, что при существовавшем тогда благоприятном положении на фронте было бы противоестественно идти на такую уступку ¹⁰. Маннергейм их поддержал. Позднее Паасикиви сетовал на то, что избранная тактика была ошибочной. Финские руководители не уловили, насколько далеко в прошлом оказались сделанные ранее предложения, и начали торговаться ¹¹.

В ответе советскому правительству предлагалось взять за исходную базу для новых переговоров лишь то, о чем было достигнуто взаимопонимание осенью 1939 г. К тому же Финляндия была готова к принятию дополнительных условий, необходимых для обеспечения безопасности Ленинграда, поскольку ранее высказывалась мысль о более широких территориальных уступках на Карельском перешейке или нейтрализации Финского залива на основе международного договора. В ответе упоминалось и о том, что Финляндия также должна думать о своей безопасности. Уступка может осуществляться только в форме обмена территориями, и частная собственность граждан, находящаяся на передаваемой части страны, должна быть возмещена ¹². Таким образом, Рюти и Таннер избрали для начала переговоров твердую линию. "Наш ответ был составлен без особого выражения покорности, поскольку мы, по нашему мнению, не являлись понесшей поражение стороной", – отмечал Таннер в письме к Эркко ¹³. 2 февраля Гюнтер передал финляндский ответ Коллонтай.

Полпред хорошо знала, что военная база в Ханко являлась для советского правительства непременным условием ведения переговоров. Если не получим в аренду п‑ов Ханко, порт Ханко и находящиеся вблизи острова, телеграфировал Молотов в Стокгольм, то считаем невозможным встречу с правительством Рюти‑Таннера ¹⁴. Ввиду этого Коллонтай пыталась добиться содействия Ханссона и Гюнтера, чтобы они склонили финнов к положительному решению вопроса о Ханко. От этого оба шведских деятеля, однако, отказывались. Они объяснили, что правительство Швеции все же надеется на изменение позиции Финляндии в вопросе о Ханко. Сохранение Ханко в руках Финляндии было также выгодно Швеции, поскольку база занимала господствующее положение у входа в Ботнический залив и обеспечивала защиту экспорта морским путем ¹⁵. Советское правительство сочло неудовлетворительным ответ Финляндии ¹⁶. Складывалась тупиковая ситуация.

Тогда Рюти и Таннер договорились о том, что следует отправиться в Стокгольм для новой встречи с Коллонтай. Однако официальным ответом Финляндии на советскую позицию они не располагали ¹⁷. Инициатором поездки являлся Эркко, но и Коллонтай возлагала на нее надежды ¹⁸. На решение Таннера совершить поездку повлияло также то, что в Хельсинки не вполне доверяли посредничеству Вуолийоки в переговорах. Молотов разрешил Коллонтай принять Таннера: "Послушайте его и сообщите результат". В случае, если Таннер сделал бы те же самые предложения, как и переданные через Гюнтера, то Коллонтай следовало сказать, что они не применимы в качестве основы для переговоров ¹⁹.

5 февраля Таннер и Коллонтай встретились в стокгольмском Гранд‑отеле. Коллонтай помнила Таннера по конгрессу социалистов в Копенгагене в 1910 г. и встречам в 1917 и 1918 гг. Таннер знал, что прежней импозантной красавицы уже нет. "Госпожа Коллонтай была сердечной пожилой дамой, мысль которой не была теперь столь гибкой", – оценивал он своего партнера по переговорам ²⁰. В ходе бесед компромисс в вопросе о Ханко не был достигнут. Таннер выдвинул идею нейтрализации Финского залива, к чему полпред не проявила интереса. Тогда Таннер внес от себя лично предложение уступить какой‑либо остров у входа в Финский залив и выразил готовность действовать в пользу этого предложения, надеясь, что Финляндия получит соответствующую территориальную компенсацию. Ведя речь об уступке острова, Таннер указывал на имевшееся ранее по данному вопросу личное предложение Сталину ²¹. Он особо надеялся на готовность Сталина склониться к уступке в вопросе о Ханко. Возможно, на это повлияла поступившая из Стокгольма информация, в которой говорилось о царивших в кругах советского руководства расхождениях точек зрения. Сталин якобы стремился окончить войну, а Молотов и военные хотели продолжать ее ²². Ответ Москвы был все же отрицательным. Предложение о том, чтобы вместо Ханко рассмотреть вопрос об одном из островов Финского залива, не создавал основы для переговоров ²³. Таннер сомневался в том, что Коллонтай сможет передать его предложение прямо Сталину. Он просил, чтобы Москва внесла свои предложения в качестве основы для переговоров ²⁴. Гюнтер советовал русским то же самое ²⁵. 7 февраля, сразу после возвращения Таннера домой, Коллонтай получила из Москвы поручение основательно выяснить, что за остров имел в виду Таннер ²⁶. Финны сделали из этого вывод, что советское правительство проявляет заинтересованность к переговорам.

Между тем Эркко узнал, что шведское правительство серьезно задумывается о посылке в Финляндию дополнительных войск ²⁷. 5 февраля Высший военный совет западных держав принял решение направить в Скандинавию экспедиционные войска под видом помощи Финляндии. Сведения об этом поступили в Хельсинки днем позднее. "Мы оказались в кризисном положении. Возникло опасение возможного срыва дела мира в результате других соблазнительных предложений", – такова была реакция Таннера на эту новость ²⁸. Его предположения оказались правильными. Если верить воспоминаниям Таннера, то и осторожный Паасикиви какое‑то время был занят размышлениями о том, как помощь западных держав выльется в разгром Советского Союза и позволит финнам перенести восточную границу страны от Ладожского озера к Белому морю. Большевизму в России, возможно, придет конец, но и Финляндия окажется втянутой в широкомасштабную войну ²⁹. Маннергейм и Вальден не были в восторге от новости. Главнокомандующий подчеркивал, что вмешательство западных держав вызовет сложности и чревато нежелательными результатами. Рюти считал, что предложение западных держав о помощи можно будет использовать для давления как на Советский Союз, так и на Швецию ³⁰.

Таким образом, все альтернативы имели свои последствия. Между тем с фронта добрых вестей не поступало. Советские войска усилили нажим на Карельском перешейке. Финны ошибочно приняли его за широкомасштабное наступление, которое предсказывала разведка. Фактически оно началось 11 февраля.

 

 

⇐ Предыдущая19202122232425262728Следующая ⇒

Поделиться: