Э. Мошковская. «Хитрые старушки»
Наверно, у старушек
Полным-полно игрушек!
Матрешек и петрушек,
И заводных лягушек.
Но, хитрые старушки,
Припрятали игрушки.
И сели в уголок,
Вязать себе чулок,
И гладить свою кошку,
И охать понарошку.
А сами только ждут,
Когда же все уйдут!
И в тот же миг
Старушки - прыг!
Летит чулок
Под потолок!
И достают старушки
Слона из-под подушки,
И куклу, и жирафа,
И мячик из-под шкафа.
Но только в дверь - звонок,
Они берут чулок...
И думают старушки -
Не знает про игрушки
Никто-никто в квартире,
И даже в целом мире!
Э. Мошковская. «Какие бывают подарки»
В подарок
Можно дудеть.
Подарок
Можно надеть.
Подарки вкусные есть.
Мне шоколадка нравится:
Можно подарок съесть,
Золотая бумажка останется.
Подарок
Может взлететь.
В клетке сидеть
И петь.
Подарок
Может ползти.
Плыть.
Плавниками грести.
Но каждый, наверное, хочет
Подарок,
Который ходит!
Который хвостом виляет!
И лает...
Каждый желает!
В. Берестов. «Дракон»
В дверь диетической столовой
Вошёл дракон семиголовый.
Он хором " Здравствуйте! " сказал
И, улыбаясь, заказал:
- Для этой головы,
Пожалуйста, халвы.
Для этой пасти -
Прочие сласти.
Для этой головки -
Перловки.
Для этой глотки -
Селёдки.
Для этой башки -
Пирожки.
Для этой рожи -
То же.
Для этого личика -
Два сдобных куличика.
Что ещё?
Лимонада бутылку,
Семь салфеток, ножик и вил
Л. Фадеева. «Земляничка»
Земляничка
Возле пня
Всем сказала:
- Нет меня! -
Оглянулась,
И, потом,
Притаилась под листом.
Солнца луч её нашёл,
Закричал:
- Нехорошо!
Обманула!
Ай-ай-ай!
Земляничка,
Вылезай! -
Покраснела ягода
И сказала:
- Ябеда…
И Токмакова. «Мне грустно…»
Мне грустно - я лежу больной.
Вот новый катер заводной.
А в деревне - лошади.
Папа мне купил тягач,
Кран игрушечный и мяч.
А в деревне - лошади.
Мне грустно - я лежу больной.
Вот вертолетик жестяной.
А в деревне - лошади.
Я в деревне летом был,
Я лошадь серую кормил,
Она сухарь жевала,
И головой кивала.
Д. Хармс. «Веселый старичок»
Жил на свете старичок
Маленького роста,
И смеялся старичок
Чрезвычайно просто:
«Ха-ха-ха,
Да хе-хе-хе.
Хи-хи-хи,
Да бух-бух!
Бу-бу-бу,
Да бе-бе-бе.
Динь-динь-динь.
Да трюх-трюх! »
Раз, увидя паука,
Страшно испугался,
Но, схватившись за бока,
Громко рассмеялся:
«Хи-хи-хи.
Да ха-ха-ха,
Хо-хо-хо,
Да гуль-гуль!
Ги-ги-ги,
Да га-га-га,
Го-го-го,
Да буль-буль! »
А, увидя стрекозу,
Страшно рассердился,
Но от смеха на траву
Так и повалился:
«Гы-гы-гы,
Да гу-гу-гу.
Го-го-го,
Да бах-бах!
Ой, ребята,
Не могу!
Ой, ребята,
Ах, ах! »
Д. Хармс. «Иван Торопышкин»
Иван Торопышкин пошёл на охоту,
С ним пудель пошёл, перепрыгнув забор.
Иван, как бревно, провалился в болото,
А пудель в реке утонул, как топор.
Иван Торопышкин пошёл на охоту,
С ним пудель вприпрыжку пошёл, как топор.
Иван повалился бревном на болото,
А пудель в реке перепрыгнул забор.
Иван Торопышкин пошёл на охоту,
С ним пудель в реке провалился в забор.
Иван, как бревно, перепрыгнул болото,
А пудель вприпрыжку попал на топор.
М. Валек. «Мудрецы», пер. со словацкого Р. Сефа
Шли три мудреца из Трамтарии,
Распевая капустные арии.
И каждая ария вкусная
Была бесконечно капустная.
И звенела мелодия странная,
Симпатичная, белокочанная:
" Трам-тарарам-тарампам-тарампам!
Ешьте капусту,
Советуем вам!
Ешьте капусту цветную,
Ешьте капусту морскую,
В море,
В ущелье,
Над бездною
Ешьте капусту полезную!
И при любой передышке
Вспомните о кочерыжке! »
Шли три мудреца из Трамтарии,
Распевая капустные арии.
И каждая ария грустная
Была бесконечно капустная:
«Трам-тарарам-тарара-тарара»
Кислую ешьте капусту
С утра!
В полдень
Советуем щи и солянку,
Можно капустный компот
Спозаранку,
И при любой передышке
Вспомните о кочерыжке! "
Нету на свете
Стихов без конца...
Шли из Трамтарии три мудреца,
Ветер большие деревья качал,
Первый капустный мудрец замолчал,
Рыбка плеснулась
В реке под горой,
И замолчал почему-то
Второй
Третий скапустился
В тихой печали,
И мудрецы
Навсегда замолчали.
Трам-таратам-тратата-таратария -
Что же такое
Капустная ария?
Эти капустные три головы
Нам не сумели ответить,
Увы...
Проза
«Медведко» Д. Мамин-Сибиряк
- Барин, хотите вы взять медвежонка? - предлагал мне мой кучер Андрей.
- А где он?
- Да у соседей. Им знакомые охотники подарили. Славный такой медвежонок, всего недель трех. Забавный зверь, одним словом.
- Зачем же соседи отдают, если он славный?
- Кто их знает. Я видел медвежонка: не больше рукавицы. И так смешно переваливает.
Я жил на Урале, в уездном городе. Квартира была большая. Отчего же и не взять медвежонка? В самом деле, зверь забавный. Пусть поживет, а там увидим, что с ним делать.
Сказано - сделано. Андрей отправился к соседям и через полчаса принес крошечного медвежонка, который действительно был не больше его рукавицы, с той разницей, что эта живая рукавица так забавно ходила на своих четырех ногах и еще забавнее таращила такие милые синие глазенки.
За медвежонком пришла целая толпа уличных ребятишек, так что пришлось затворить ворота. Попав в комнаты, медвежонок нимало не смутился, а напротив, почувствовал себя очень свободно, точно пришел домой. Он спокойно все осмотрел, обошел вокруг стен, все обнюхал, кое-что попробовал своей черной лапкой и, кажется, нашел, что все в порядке.
Мои гимназисты натащили ему молока, булок, сухарей. Медвежонок принимал все как должное и, усевшись в уголке на задние лапы, приготовился закусить. Он делал все с необыкновенной комичной важностью.
- Медведко, хочешь молочка?
- Медведко, вот сухарики.
- Медведко!..
Пока происходила вся эта суета, в комнату незаметно вошла моя охотничья собака, старый рыжий сеттер. Собака сразу почуяла присутствие какого-то неизвестного зверя, вытянулась, ощетинилась, и не успели мы оглянуться, как она уже сделала стойку над маленьким гостем. Нужно было видеть картину: медвежонок забился в уголок, присел на задние лапки и смотрел на медленно подходившую собаку такими злыми глазенками.
Собака была старая, опытная, и поэтому она не бросилась сразу, а долго смотрела с удивлением своими большими глазами на непрошеного гостя, - эти комнаты она считала своими, а тут вдруг забрался неизвестный зверь, засел в угол и смотрит на нее, как ни в чем не бывало.
Я видел, как сеттер начал дрожать от волнения, и приготовился схватить его. Если бы он бросился на малютку медвежонка! Но вышло совсем другое, чего никто не ожидал. Собака посмотрела на меня, точно спрашивая согласия, и подвигалась вперед медленными, рассчитанными шагами. До медвежонка оставалось всего каких-нибудь пол-аршина, но собака не решалась сделать последнего шага, а только еще сильнее вытянулась и сильно потянула в себя воздух: она желала, по собачьей привычке, сначала обнюхать неизвестного врага.
Но именно в этот критический момент маленький гость размахнулся и мгновенно ударил собаку правой лапой прямо по морде. Вероятно, удар был очень силен, потому что собака отскочила и завизжала.
- Вот так молодец Медведко! - одобрили гимназисты. - Такой маленький и ничего не боится...
Собака была сконфужена и незаметно скрылась в кухню.
Медвежонок преспокойно съел молоко и булку, а потом забрался ко мне на колени, свернулся клубочком и замурлыкал, как котенок.
- Ах, какой он милый! - повторили гимназисты в один голос. - Мы его оставим у нас жить... Он такой маленький и ничего не может сделать...
- Что ж, пусть его поживет, - согласился я, любуясь притихшим зверьком.
Да и как было не любоваться! Он так мило мурлыкал, так доверчиво лизал своим черным языком мои руки и кончил тем, что заснул у меня на руках, как маленький ребенок.
***
Медвежонок поселился у меня и в течение целого дня забавлял публику, как больших, так и маленьких. Он так забавно кувыркался, все желал видеть и везде лез. Особенно его занимали двери. Подковыляет, запустит лапу и начинает отворять. Если дверь не отворялась, он начинал забавно сердиться, ворчал и принимался грызть дерево своими острыми, как белые гвоздики, зубами.
Меня поражала необыкновенная подвижность этого маленького увальня и его
сила. В течение этого дня он обошел решительно весь дом, и, кажется, не оставалось такой вещи, которой он не осмотрел бы, не понюхал и не полизал.
Наступила ночь. Я оставил медвежонка у себя в комнате. Он свернулся клубочком на ковре и сейчас же заснул.
Убедившись, что он успокоился, я загасил лампу и тоже приготовился спать. Не прошло четверти часа, как я стал засыпать, но в самый интересный момент мой сон был нарушен: медвежонок пристроился к двери в столовую и упорно хотел ее отворить. Я оттащил его раз и уложил на старое место. Не прошло получаса, как повторилась та же история. Пришлось вставать и укладывать упрямого зверя во второй раз. Через полчаса - то же... Наконец мне это надоело, да и спать хотелось. Я отворил дверь кабинета и пустил медвежонка в столовую. Все наружные двери и окна были заперты, следовательно, беспокоиться было нечего.
Но мне и в этот раз не привелось уснуть. Медвежонок забрался в буфет и загремел тарелками. Пришлось вставать и вытаскивать его из буфета, причем медвежонок ужасно рассердился, заворчал, начал вертеть головой и пытался укусить меня за руку. Я взял его за шиворот и отнес в гостиную. Эта возня начинала мне надоедать, да и вставать на другой день нужно было рано. Впрочем, я скоро уснул, позабыв о маленьком госте.
Прошел, может быть, какой-нибудь час, как страшный шум в гостиной заставил меня вскочить. В первую минуту я не мог сообразить, что такое случилось, и только потом все сделалось ясно: медвежонок разодрался с собакой, которая спала на своем обычном месте в передней.
- Ну и зверина! - удивился кучер Андрей, разнимая воевавших.
- Куда его мы теперь денем? - думал я вслух. - Он никому не даст спать целую ночь.
- А к емназистам, - посоветовал Андрей. - Они его весьма даже уважают. Ну и пусть спит опять у них.
Медвежонок был помещен в комнате гимназистов, которые были очень рады маленькому квартиранту.
Было уже два часа ночи, когда весь дом успокоился.
Я был очень рад, что избавился от беспокойного гостя и мог заснуть. Но не прошло часа, как все повскакали от страшного шума в комнате гимназистов. Там происходило что-то невероятное... Когда я прибежал в эту комнату и зажег спичку, все объяснилось.
Посредине комнаты стоял письменный стол, покрытый клеенкой. Медвежонок по ножке стола добрался до клеенки, ухватил ее зубами, уперся лапами в ножку и принялся тащить, что было мочи. Тащил, тащил, пока не стащил всю клеенку, вместе с ней - лампу, две чернильницы, графин с водой и вообще все, что было разложено на столе. В результате - разбитая лампа, разбитый графин, разлитые по полу чернила, а виновник всего скандала забрался в самый дальний угол; оттуда сверкали только одни глаза, как два уголька.
Его пробовали взять, но он отчаянно защищался и даже успел укусить одного гимназиста.
- Что мы будем делать с этим разбойником! - взмолился я. - Это все ты, Андрей, виноват.
- Что же я, барин, сделал? - оправдывался кучер. - Я только сказал про медвежонка, а взяли-то вы. И гимназисты даже весьма его одобряли.
Словом, медвежонок не дал спать всю ночь.
Следующий день принес новые испытания. Дело было летнее, двери оставались незапертыми, и он незаметно прокрался во двор, где ужасно напугал корову. Кончилось тем, что медвежонок поймал цыпленка и задавил его. Поднялся целый бунт. Особенно негодовала кухарка, жалевшая цыпленка. Она накинулась на кучера, и дело чуть не дошло до драки.
На следующую ночь, во избежание недоразумений, беспокойный гость был заперт в чулан, где ничего не было, кроме ларя с мукой. Каково же было негодование кухарки, когда на следующее утро она нашла медвежонка в ларе: он отворил тяжелую крышку и спал самым мирным образом прямо в муке. Огорченная кухарка даже расплакалась и стала требовать расчета.
- Житья нет от поганого зверя, - объясняла она. - Теперь к корове подойти нельзя, цыплят надо запирать... муку бросить... Нет, пожалуйте, барин, расчет.
***
Признаться сказать, я очень раскаивался, что взял медвежонка, и очень был рад, когда нашелся знакомый, который его взял.
- Помилуйте, какой милый зверь! - восхищался он. - Дети будут рады. Для них это настоящий праздник. Право, какой милый.
- Да, милый... - соглашался я.
Мы все вздохнули свободно, когда, наконец, избавились от этого милого зверя и когда весь дом пришел в прежний порядок.
Но наше счастье продолжалось недолго, потому что мой знакомый возвратил медвежонка на другой же день. Милый зверь накуролесил на новом месте еще больше, чем у меня. Забрался в экипаж, заложенный молодой лошадью, зарычал. Лошадь, конечно, бросилась стремглав и сломала экипаж. Мы попробовали вернуть медвежонка на первое место, откуда его принес мой кучер,
но там отказались принять его наотрез.
- Что же мы будет с ним делать? - взмолился я, обращаясь к кучеру. - Я готов даже заплатить, только бы избавиться.
На наше счастье, нашелся какой-то охотник, который взял его с удовольствием.
О дальнейшей судьбе Медведка знаю только то, что он околел месяца через два.
«Как папа бросил мяч под автомобиль» А. Раскин.
Когда папа был еще маленьким и жил в маленьком городе Павлово-Посаде, ему подарили большой мяч удивительной красоты. Этот мяч был как солнце. Нет, он был даже лучше солнца. Во-первых, на него можно было смотреть не щурясь. И он был ровно в четыре раза красивее солнца, потому что он был четырех цветов. А солнце ведь только одного цвета, да и тот трудно разглядеть. Один бок у мяча был розовый, как пастила, другой - коричневый, как самый вкусный шоколад. Верх был синий, как небо, а низ зеленый, как трава. Такого мяча еще никогда не видели в маленьком городе Павлово-Посаде. За ним специально ездили в Москву. Но я думаю, что и в Москве было мало таких мячей. На него приходили смотреть не только дети, но и взрослые.
- Вот это мяч! - говорили все.
И это был действительно прекрасный мяч. И папа очень гордился. Он вел себя так, как будто этот мяч он сам выдумал, сделал и раскрасил в четыре цвета. Когда папа гордо выходил на улицу играть своим прекрасным мячом, со всех сторон сбегались мальчишки.
- Ой, какой мяч! – говорили они. - Дай поиграть!
Но папа хватал свой мяч и говорил:
- Не дам! Это мой мяч! Ни у кого такого нет! Его привезли из Москвы! Отойдите! Не трогайте мой мяч!
И тогда мальчишки сказали: - Эх ты, жадина!
Но папа все равно не дал им своего чудесного мяча. Он играл с ним один. А одному играть очень скучно. И жадный папа нарочно играл около мальчишек, чтобы они ему завидовали.
И тогда мальчишки сказали так: - Он жадный. Не будем с ним водиться!
И два дня они с ним не водились. А на третий день сказали так:
- Мяч у тебя ничего. Это верно. Он большой и раскрашен здорово. Но, если бросить его под машину, он лопнет, как самый плохой черный мячик. Так что нечего так уж задирать нос.
- Мой мяч никогда не лопнет! - гордо сказал папа, который к тому времени так зазнался, как будто его самого выкрасили в четыре цвета.
- Еще как лопнет! – смеялись мальчишки.
- Нет, не лопнет!
- А вот идет машина, - сказали мальчишки. - Ну, что же ты? Бросай! Или испугался?
И маленький папа бросил свой мяч под машину. На минуту все замерли. Мяч прокатился между передними колесами и угодил под правое заднее колесо. Машина вся перекосилась, переехала мяч и помчалась дальше. А мяч остался лежать совершенно невредимым.
- Не лопнул! Не лопнул! - закричал папа и побежал к своему мячу. Но тут раздался такой шум, как будто выстрелили из маленькой пушки. Это лопнул мяч. И когда папа добежал до него, он увидел только пыльную резиновую тряпку, совсем некрасивую и неинтересную. И тогда папа заплакал и побежал домой. А мальчишки хохотали изо всех сил.
- Лопнул! Лопнул! – кричали они. - Так тебе и надо, жадина!
Когда папа прибежал домой и сказал, что сам бросил свой чудный новый мяч под машину, его сразу же отшлепала бабушка. Вечером пришел с работы дедушка и тоже отшлепал его. При этом он говорил:
- Бью не за мяч, а за глупость.
И долго еще потом все удивлялись: как это можно было бросить такой хороший мяч под машину?
- Только очень глупый мальчик мог сделать это! - говорили все.
И долго еще все дразнили папу и спрашивали:
- А где же твой новый мяч?
И только один дядя не смеялся. Он попросил папу все рассказать ему с самого начала. Потом он сказал: - Нет, ты не глупый!
И папа очень обрадовался.
- Но зато ты жадный и хвастливый, - сказал дядя. - И это очень печально для тебя. Тот, кто хочет один играть со своим мячиком, всегда остается ни с чем. Так бывает и у детей, и у взрослых. Так будет и у тебя всю жизнь, если ты останешься таким же.
И тогда папа очень испугался, и заплакал изо всех сил, и сказал, что он не хочет быть жадным и хвастливым. Он плакал так долго и так громко, что дядя поверил ему и купил новый мяч. Правда, он был не так красив. Но зато все соседские мальчишки играли этим мячом. И было весело, и никто не дразнил папу жадиной.
«Как папа укрощал собачку» А. Раскин
Когда папа был еще маленьким, его повели в цирк. Это было очень интересно. Особенно ему понравился укротитель диких зверей. Он очень красиво одевался, очень красиво назывался, и его боялись все львы и тигры. У него был хлыст и пистолеты, но он ими почти не пользовался.
- И звери боятся моих глаз! - заявлял он с арены. - Мой взгляд - вот мое самое сильное оружие! Дикий зверь не выносит человеческого взгляда!
И правда, стоило ему посмотреть на льва, и тот садился на тумбу, прыгал на бочку и даже притворялся мертвым, не вынося его взгляда.
Оркестр играл туш, зрители хлопали в ладоши, все смотрели на укротителя, а он прижимал руки к сердцу и кланялся во все стороны. Это было великолепно! И папа решил, что он тоже станет укротителем. Для начала он задумал укротить своим взглядом какого-нибудь не очень дикого зверя. Ведь папа был еще маленький. Он понимал, что такие крупные звери, как лев и тигр, ему еще не по зубам. Начинать надо с собаки и, конечно, не очень большой, потому что большая собака – это уже почти маленький лев. А вот собака поменьше как раз пригодилась бы.
И такой случай вскоре представился.
В маленьком городе Павлово-Посаде был маленький городской сад. Теперь там большой парк культуры и отдыха, но ведь это было очень давно. В этот сад бабушка пошла гулять с маленьким папой. Папа играл, бабушка читала книжку, а неподалеку сидела нарядная дама с собачкой. Дама тоже читала книгу. А собачка была маленькая, беленькая, с большими черными глазами. Этими большими черными глазами она смотрела на маленького папу так, как будто говорила ему: «Я очень хочу укрощаться! Пожалуйста, мальчик, укроти меня. Я совершенно не выношу человеческого взгляда! »
И маленький папа пошел через весь сад укрощать эту собачку. Бабушка читала книгу, и собачкина хозяйка читала книгу, и они ничего не видели. Собачка лежала под скамейкой и загадочно смотрела на папу своими большими черными глазами. Папа шел очень медленно (ведь он был еще совсем маленьким) и думал: «Ох, кажется, она выносит мой взгляд… Может быть, все-таки лучше было начать со льва? Кажется, она раздумала укрощаться».
Был очень жаркий день, и на папе были только сандалии и штанишки. Папа шел, а собачка все лежала и молчала. Но, когда папа подошел совсем близко, она вдруг подпрыгнула и укусила его в живот. Тогда в городском саду стало очень шумно. Закричал папа. Закричала бабушка. Закричала собачкина хозяйка. И громко залаяла собачка. Папа кричал:
- Ой, она меня укусила!
Бабушка кричала:
- Ах, она его укусила!
Собачкина хозяйка кричала:
- Он ее дразнил, она совсем не кусается!
Что кричала собачка, вы сами понимаете. Прибежали разные люди и кричали:
- Безобразие!
Тогда пришел сторож и спросил:
- Мальчик, ты ее дразнил?
- Нет, - сказал папа, - я ее укрощал.
Тогда все засмеялись, и сторож спросил:
- А как ты это делал?
- Я шел к ней и смотрел на нее, - сказал папа. - Теперь я вижу, что она не выносит человеческого взгляда.
Опять все засмеялись.
- Вот видите, - сказала дама, - мальчик сам виноват. Никто его не просил укрощать мою собачку. А вас, - сказала она бабушке, - надо штрафовать, чтобы вы смотрели за своими детьми!
Бабушка так удивилась, что ничего не сказала. Она только ахнула. Тогда сторож сказал:
- Вот висит объявление: «Собак не водить! ». Если бы висело объявление: «Детей не водить! », я оштрафовал бы гражданку с ребенком. А теперь я оштрафую вас. И прошу вас удалиться с вашей собачкой. Ребенок играет, а собачка кусается. Играть тут можно, а кусаться нельзя! Но играть тоже надо с умом. Ведь собачка не знает, зачем ты к ней шел. Может, ты сам хотел ее укусить? Ей ведь это неизвестно. Понял?
- Понял, - ответил папа. Ему уже совсем не хотелось быть укротителем. А после прививок, которые ему сделали на всякий случай, он совершенно разочаровался в этой профессии.
Насчет невыносимого человеческого взгляда у него тоже было теперь свое особое мнение. И когда он потом познакомился с мальчиком, который пытался как-то выщипывать ресницы у большой и злой собаки, то папа и этот мальчик очень хорошо поняли друг друга.
А то, что этого мальчика не укусили в живот, не имело никакого значения, потому что его укусили сразу в обе щеки. И это, как говорится, сразу бросилось в глаза. А прививки ему все равно делали в живот.
«Курица на столбах» М. Пришвин.
Весной соседи подарили нам четыре гусиных яйца, и мы подложили их в гнездо нашей чёрной курицы, прозванной Пиковой Дамой. Прошли положенные дни для высиживания, и Пиковая Дама вывела четырёх желтеньких гуськов. Они пищали, посвистывали совсем по-иному, чем цыплята, но Пиковая Дама, важная, нахохленная, не хотела ничего замечать и относилась к гусятам с той же материнской заботливостью, как и к цыплятам.
Прошла весна, настало лето, везде показались одуванчики. Молодые гуськи, если шеи вытянут, становятся чуть ли не выше матери, но все ещё ходят за ней. Бывает, однако, мать раскапывает лапками землю и зовет гуськов, а они занимаются одуванчиками, тукают их носами и пускают пушинки по ветру. Тогда Пиковая Дама начинает поглядывать в их сторону, как нам кажется, с некоторой долей подозрения. Бывает, часами, распушенная, с квохтаньем копает она, а им хоть бы что: только посвистывают и поклевывают зеленую травку. Бывает, собака захочет пройти куда-нибудь мимо неё – куда тут! Кинется на собаку и прогонит. А после и поглядит на гуськов, бывает, задумчиво поглядит…
Мы стали следить за курицей и ждать такого события, после которого она догадается, что дети ее вовсе даже на кур не похожи и не стоит из-за них, рискуя жизнью, бросаться на собак.
И вот однажды у нас на дворе событие это случилось. Пришел насыщенный ароматом цветов солнечный июньский день. Вдруг солнце померкло, и петух закричал.
«Квох, квох! » - ответила петуху курица, зазывая своих гусят под навес.
- Батюшки, туча-то, какая находит! – закричала хозяйка и бросилась спасать развешенное бельё.
Грянул гром, сверкнула молния.
«Квох, квох! » - настаивала курица Пиковая Дама.
И молодые гуси, подняв высоко шеи свои, как четыре столба, пошли за курицей под навес. Удивительно нам было смотреть, как по приказанию курицы четыре высоких, как сама курица, гусенка сложились в маленькие штучки, подлезли под наседку и она, распушив перья, распластав крылья над ними, укрыла их и угрела своим материнским теплом.
Но гроза была недолгая.
Туча пролилась, ушла, и солнце снова засияло над нашим маленьким садом. Когда с крыш перестало литься и запели разные птички, это услыхали гусята под курицей, и им, молодым, конечно, захотелось на волю.
«На волю, на волю! » - засвистели они.
«Квох, квох! » - ответила курица.
И это значило:
«Посидите немного, еще очень свежо».
«Вот еще! » - свистели гусята. – На волю, на волю! »
И вдруг поднялись на ногах и подняли шеи, и курица поднялась, как на четырех столбах, и закачалась в воздухе высоко от земли.
Вот с этого разу все и кончилось у Пиковой Дамы с гусятами: она стала ходить отдельно, гуси отдельно; видно, тут только она все поняла, и во второй раз ей уже не захотелось попасть на столбы.
«Выстрел» Ю. Коваль.
Школа у нас маленькая.
В ней всего-то одна комната. Зато в этой комнате четыре класса.
В первом - одна ученица, Нюра Зуева.
Во втором - опять один ученик, Федюша Миронов.
В третьем - два брата Моховы.
А в четвертом - никого нет. На будущий год братья Моховы будут.
Всего, значит, в школе сколько? Четыре человека. С учителем Алексей Степанычем - пять.
- Набралось-таки народу, сказала Нюрка, когда научилась считать.
- Да, народу немало, - ответил Алексей Степаныч. - И завтра после уроков весь этот народ пойдет на картошку. Того гляди, ударят холода, а картошка у колхоза невыкопанная.
- А как же кролики? - спросил Федюша Миронов.
- Дежурной за кроликами оставим Нюру.
Кроликов в школе было немало. Их было больше ста, а именно - сто четыре.
- Ну, наплодились... - сказала Нюрка на следующий день, когда все ушли на картошку.
Кролики сидели в деревянных ящиках, а ящики стояли вокруг школы, между яблонями. Даже казалось, что это стоят ульи. Но это были не пчелы.
Но почему-то казалось, что они жужжат!
Но это, конечно, жужжали не кролики. Это за забором мальчик Витя жужжал на специальной палочке.
Дежурить Нюрке было нетрудно.
Вначале Нюрка дала кроликам всякой ботвы и веток. Они жевали, шевелили ушами, подмигивали ей: мол, давай-давай, наваливай побольше ботвы.
Потом Нюрка выметала клетки. Кролики пугались веника, порхали от него. Крольчат Нюрка выпустила на траву, в загон, огороженный сеткой.
Дело было сделано. Теперь надо было только следить, чтобы все было в порядке.
Нюрка прошлась по школьному двору - все было в порядке. Она зашла в чулан и достала сторожевое ружье.
«На всякий случай, - думала она. - Может быть, ястреб налетит».
Но ястреб не налетал. Он кружил вдалеке, высматривая цыплят.
Нюрке стало скучно. Она залезла на забор и поглядела в поле. Далеко, на картофельном поле, были видны люди. Изредка приезжал грузовик, нагружался картошкой и снова уезжал.
Нюрка сидела на заборе, когда подошел Витя, тот самый, что жужжал на специальной палочке.
- Перестань жужжать, - сказала Нюрка.
Витя перестал.
- Видишь это ружье?
Витя приложил к глазам кулаки, пригляделся, как бы в бинокль, и сказал:
- Вижу, матушка.
- Знаешь, как тут на чего нажимать?
Витя кивнул.
- То-то же, - сказала Нюрка строго, - изучай военное дело!
Она еще посидела на заборе. Витя стоял неподалеку, желая пожужжать.
- Вот что, - сказала Нюрка. - Садись на крыльцо, сторожи. Если налетит ястреб, кричи изо всех сил, зови меня. А я сбегаю за ботвой для кроликов.
Витя сел на крыльцо, а Нюрка убрала в чулан ружье, достала порожний мешок и побежала в поле.
На краю поля лежала картошка - в мешках и отдельными кучами. Особый, сильно розовый сорт. В стороне была сложена гора из картофельной ботвы.
Набив ботвой мешок и набрав картошки, Нюрка пригляделась: далеко ли ребята? Они были далеко, даже не разобрать, где Федюша Миронов, а где братья Моховы.
«Добежать, что ль, до них? » - подумала Нюрка.
В этот момент ударил выстрел.
Нюрка мчалась обратно. Страшная картина представлялась ей: Витя лежит на крыльце весь убитый.
Мешок с ботвой подпрыгивал у Нюрки на спине, картофелина вылетела из ведра, хлопнулась в пыль, завертелась, как маленькая бомба.
Нюрка вбежала на школьный двор и услышала жужжание. Ружье лежало на ступеньках, а Витя сидел и жужжал на своей палочке. Интересная все-таки это была палочка. На конце - сургучная блямба, на ней петлею затянут конский волос, к которому привязана глиняная чашечка. Витя помахивал палочкой - конский волос терся о сургуч: жжу...
- Кто стрелял? - крикнула Нюрка.
Но даже и нечего было кричать. Ясно было, кто стрелял, - пороховое облако еще висело в бузине.
- Ну, погоди! Вернутся братья Моховы! Будешь знать, как с ружьем баловать!.. Перестань жужжать!
Витя перестал.
- Куда пальнул-то? По Мишукиной козе?
- По ястребу.
- Ври-ври! Ястреб над птичником кружит.
Нюрка поглядела в небо, но ястреба не увидела.
- Он в крапиве лежит.
Ястреб лежал в крапиве. Крылья его были изломаны и раскинуты в стороны. В пепельных перьях были видны дырки от дробин.
Глядя на ястреба, Нюрка не верила, что это Витя его. Она подумала: может быть, кто-нибудь из взрослых зашел на школьный двор. Да нет, все взрослые были на картошке.
Да, видно, ястреб просчитался.
Как ушла Нюрка, он сразу полетел за крольчатами, а про Витю подумал: мал, дескать. И вот теперь - бряк! - валялся в крапиве.
С поля прибежали ребята. Они завопили от восторга, что такой маленький Витя убил ястреба.
- Он будет космонавтом! - кричали братья Моховы и хлопали Витю по спине.
А Федюша Миронов изо всей силы гладил его по голове и просто кричал:
- Молодец! Молодец!
- А мне ястреба жалко, — сказала Нюрка.
- Да ты что! Сколько он у нас кроликов потаскал!
- Все равно жалко. Такой красивый был!
Тут все на Нюрку накинулись.
- А кого тебе больше жалко, - спросил Федюша Миронов, - ястреба или кроликов?
- И тех и других.
- Вот дуреха-то! Кроликов-то жальче! Они ведь махонькие. Скажи ей, Витька. Чего ж ты молчишь?
Витя сидел на крыльце и молчал.
И вдруг все увидели, что он плачет. Слезы у него текут, и он совсем еще маленький. От силы ему шесть лет.
- Не реви, Витька! - закричали братья Моховы. - Ну, Нюрка!
- Пускай ревет, - сказала Нюрка. - Убил птицу - пускай ревет.
- Нюрка! Нюрка! Имей совесть! Тебя же поставили сторожить. Сама должна была убить ястреба.
- Я бы не стала убивать. Я бы просто шуганула его, он бы улетел.
Нюрка стала растапливать печку, которая стояла в саду. Поставила на нее чугун с картошкой.
Пока варилась картошка, ребята все ругались с ней, а Витя плакал.
- Вот что, Нюрка, - под конец сказал Федюша Миронов, - Витька к ястребу не лез. Ястреб нападал - Витька защищался. А в сторону такой парень стрелять не станет!
Это были справедливые слова.
Но Нюрка ничего не ответила.
Она надулась и молча вывалила картошку из чугуна прямо на траву.
Литературные сакзки
«Про умную собачку Соню» А. Усачев. (главы).
«Королевская дворняжка»
В одном городе, на одной улице, в одном доме, в квартире № 66 жила-была маленькая, но очень умная собачка Соня.
У Сони были черные блестящие глаза и длинные, как у принцессы, ресницы и еще аккуратный хвостик, которым она обмахивалась как веером.
А еще у нее был хозяин, которого звали Иван Иваныч Королёв.
Поэтому живший в соседней квартире поэт Тим Собакин и прозвал ее королевской дворняжкой.
А остальные подумали, что это такая порода.
И собачка Соня тоже так подумала.
И другие собаки так подумали.
И даже Иван Иваныч Королев тоже так подумал. Хотя знал свою фамилию лучше остальных.
Каждый день Иван Иваныч уходил на работу, а собачка Соня сидела одна в своей шестьдесят шестой королевской квартире и ужасно скучала.
Наверное, поэтому с ней и случались всякие интересные истории.
Ведь когда становится очень скучно, всегда хочется сделать что-нибудь интересное.
А когда хочешь сделать что-нибудь интересное, что-нибудь обязательно да получится.
А когда что-нибудь, получается, всегда начинаешь думать, как же это получилось?
А когда начинаешь думать, почему-то становишься умнее.
А почему - никому не известно.
Поэтому собачка Соня и была очень умной собачкой.
«Кто сделал лужу? »
Когда маленькая собачка Соня еще не была умной собачкой Соней, а была маленьким умным щенком, она часто писала в коридоре.
Хозяин Иван Иваныч очень сердился, тыкал Соню носом в лужу и говорил:
- Кто сделал лужу? Это кто сделал лужу?
Воспитанные собаки, - добавлял он при этом, - должны терпеть и не делать луж в квартире!
Собачке Соне это, конечно, ужасно не нравилось. И вместо того чтобы терпеть, она старалась незаметно делать это дело на ковре, потому что на ковре луж не остаётся.
Но однажды они вышли гулять на улицу, и маленькая Соня увидела перед подъездом огромную лужу.
" Кто сделал такую огромную лужу? " - удивилась Соня.
А за ней она увидела вторую лужу, еще больше первой. А за ней третью...
" Это, наверное, слон! - догадалась умная собачка Соня. - Сколько же он терпел! " - подумала она с уважением...
И с тех пор перестала писать в квартире.
«Здравствуйте, спасибо и до свидания! »
Как-то на лестнице маленькую собачку Соню остановила пожилая незнакомая такса.
- Все воспитанные собачки, - строго сказала такса, - при встрече должны здороваться. Здороваться - это значит говорить " здравствуйте", " привет" или " добрый день" - и вилять хвостиком!
- Здравствуйте! - сказала Соня, которой, конечно, очень хотелось быть воспитанной собачкой, и, вильнув хвостиком, побежала дальше.
Но не успела она добежать и до середины таксы, оказавшейся невероятно длинной, как её снова окликнули.
- Все воспитанные собачки, - произнесла такса, - должны быть вежливыми и, если им дают косточку, конфетку или полезный совет, говорить " спасибо"!
- Спасибо! - сказала Соня, которой, конечно же, очень хотелось быть вежливой и воспитанной собачкой, и побежала дальше.
Но только она добежала до таксиного хвоста, как сзади послышалось:
- Все воспитанные собачки должны знать правила хорошего тона и при прощании говорить " до свидания"!
- До свидания! - крикнула Соня и, довольная тем, что знает теперь правила хорошего тона, бросилась догонять хозяина.
С этого дня собачка Соня стала ужасно вежливой и, пробегая мимо незнакомых собак, всегда говорила:
- Здравствуйте, спасибо и до свидания!
Жаль, что собаки ей попадались самые обыкновенные. И многие кончались раньше, чем она успевала всё сказать.
«Что лучше»
Собачка Соня сидела возле детской площадки и думала, что лучше - быть большой или маленькой?..
" С одной стороны, - думала собачка Соня, - большой быть значительно лучше: и кошки тебя боятся, и собаки тебя боятся, и даже прохожие тебя опасаются...
Но с другой стороны, - думала Соня, - маленькой тоже быть лучше, потому что никто тебя не боится и не опасается и все с тобой играют. А если ты большой, тебя обязательно водят на поводке и надевают на тебя намордник..."
Как раз в это время мимо площадки проходил огромный и злющий бульдог Макс.
- Скажите, - вежливо спросила его Соня, - а это очень неприятно, когда на вас надевают намордник?
Макса этот вопрос почему-то страшно разозлил. Он зарычал, рванулся с поводка и, опрокинув хозяйку, погнался за Соней.
" Ой-ой-ой! - думала собачка Соня, слыша за спиной грозное сопение. Всё-таки большой быть лучше!.."
К счастью, по дороге им встретился детский сад. Соня увидела дыру в заборе и быстро юркнула в неё. Бульдог же никак не мог пролезть в дыру - и только громко пыхтел с той стороны как паровоз...
" Всё-таки хорошо быть маленькой, - подумала собачка Соня. - Если бы я была большой, я бы ни за что не проскочила в такую маленькую щель... Но если бы я была большой, - подумала она, - зачем бы я вообще полезла сюда?.."
Но так как Соня была маленькой собачкой, то она всё-таки решила, что лучше быть маленькой.
А большие собаки пусть решают сами!
«Как Соня научилась разговаривать»
Как-то собачка Соня сидела у телевизора, смотрела свою любимую передачу " В мире животн
Популярное:
