Глава 8. Место США в системе геополитических отношений

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 9Следующая ⇒

Из истории международных отношений США • Геостратегия для Евразии • Россия в XXI в. в геополитике США. • Американские интересы в Средней Азии, на Кавказе, в Индии • Китай в геополитике США • Япония в геополитике США

История становления США как мировой геополитической державы имеет ряд этапов. Путь к вершине могущества, достигнутой в конце XX в, был далеко не всегда прям и благороден. Скорее всего это была дорога, по которой продвигалось постоянно набирающее силу, вес, накачивающее экономические, военные, финансовые мускулы государство-хищник. Свои отношения с соседями колонисты из Старого Света апробировали на коренных жителях Америки — индейцах. Загнав их в резервации, стали постепенно теснить соседей. Основная масса колонистов — протестанты, принесшие в Новый Свет свои нравственные ценности. Среди них решающее значение имели прагматизм, умение делать деньги. Все те, кто слабее, кто хуже вооружен, не преследует корыстных целей, должны были поставлять деньги. Из людей надо выжимать деньги, как от скота получать сало, — вот кредо большинства протестантов-колонистов, возмечтавших создать в Новом Свете землю обетованную.

8.1. Из истории международных отношений США

Американо-английский Версальский мирный договор 1783 г. подтвердил победу США над Англией в борьбе за независимость. Колонистов-американцев в борьбе против Англии поддерживали Франция, Испания, Голландия и Россия. Франция, Испания и Голландия были прямыми союзниками США в борьбе против владычицы морей. Однако текст Версальского договора американцы около года держали в тайне от своих союзников.

Согласно договору границы США определялись на западе по реке Миссисипи и условной линией по направлению к Великим озерам, на севере — по линии Великие озера — река св. Лаврентия, на востоке — берег океана, на юге — Флорида, которая принадлежала Испании. Современные южные штаты США были мексиканскими1, т. е., когда американцы получили независимость, их территория составляла около 1/5 ныне занимаемой Соединенными Штатами Америки.

Вот почему еще в середине 1780-х годов автор Декларации независимости США Томас Джефферсон сказал:

Я содрогаюсь от страха за свою страну, когда осознаю, что Бог справедлив2.

Третий Президент США знал, что говорил. Решив первоначально свои территориальные проблемы за счет индейцев, освободившись от назойливой опеки “старой доброй Англии”, колонисты-протестанты устремили свои взоры на земли соседней Флориды, Мексики, а потом и Кубы, Пуэрто-Рико, Филиппин.

Заинтересованность плантаторов-рабовладельцев Юга и крупной буржуазии Севера в экспансии ставила перед политиками страны задачу создания благоприятных условий для расширения территории США и выдвижения лозунгов, теоретически оправдывающих “преимущественные права” Вашингтона на американском континенте.

Лидеры США к 40-м годам XIX в. сформулировали принцип, связывающий рост могущества и благосостояния страны с процессом экспансии, с расширением территории. В 1824—1826 гг. лидеры США, прикрываясь миролюбивой фразеологией, предотвратили освобождение Кубы и Пуэрто-Рико силами Колумбии и Мексики. Более того, используя это факт, президент Д. Полк в середине 40-х годов обосновал “права” США на присоединение мексиканских территорий: Техаса, Орегона и Калифорнии. Американцы инспирировали “желание” населения этих земель присоединиться к США. В захватнической войне 1846— 1848 гг., под флагом доктрины Монро, провозгласившей принцип невмешательства, северный сосед, защищая права “суверенного Техаса” на самоопределение, отторг более половины территории Мексики.

Меридиональная экспансия США (рис. 8.1) была первым этапом становления мировой державы. Внешняя политика Вашингтона, по признанию американского социолога В. Вильямса, носила сугубо прикладной характер. Она решала практические задачи — расширение жизненного пространства. Это расширение шло не только в меридиональном направлении. В 1867 г. набирающее экономическую мощь государство путем дипломатических усилий, экономической экспансии заставило Россию продать за бесценок Аляску и Русскую Калифорнию. За Аляску (якобы взяв ее в аренду на 99 лет) американцы уплатили России смехотворную сумму — 7, 2 млн. долл.

Рис. 8.1. Первый этап становления США мировой державой. Реализация “доктрины Монро”. Меридиональная экспансия (см.: Дугин А. Основы геополитики. — М.: Арктогея, 1997)

Рис. 8.2. Второй этап становления США мировой державой. Широтная экспансия. Талассократический империализм. Окружение Евразии с Востока, Запада и Юга (см.: Дугин А. Основы геополитики. — М.: Арктогея, 1997)

В конце XIX — начале XX вв. США выполняли по сути полицейские функции в Западном полушарии. В первом десятилетии XX в. они проводили многочисленные интервенции на Кубу, в Мексику, Гаити, Доминиканскую Республику, Никарагуа, Панаму и другие страны. Политика “большой дубинки”, “дипломатия доллара”, что по-прежнему демонстрируется американцами в конце XX в. по отношению к своим южным соседям, в полной мере использовалась США и против большинства стран земного шара.

Второй этап становления США как мировой державы связан с широтной экспансией (рис. 8.2), где талассократический империализм проявился в классической форме. Экспансия Вашингтона, исповедующего теорию и практику “анаконды”, охватила большинство стран Западной Европы, Африки, Ближнего и Среднего Востока, Юго-Восточной Азии, Океании, включая Австралию, Индонезию, Филиппины и т.д. Стратегию “анаконды” (блокирование вражеских территорий с моря и по береговым линиям, что постепенно приводит к стратегическому истощению противника) впервые разработал Мак-Келлан. США следовали советам Мак-Келлана и адмирала Мэхена, рекомендовавшего правительству выполнить следующие условия: Соединенным Штатам, пока есть необходимость, тесно сотрудничать с британской морской державой; препятствовать германским морским претензиям; противодействовать экспансии Японии в Тихом океане; объединяться с европейцами против народов Азии.

Вашингтон постоянно стремился держать под контролем свои береговые зоны и одновременно старался оторвать от континента береговые зоны противника, душа в кольцах “анаконды” евразийские державы — СССР, Китай, Германию. США делали это, перекрывая, где только можно, выходы к морю (рис. 8.3).

Рис. 8.3. Стратегия “анаконды”. Заштрихованы страны евразийского материка находящиеся под стратегическим контролем атлантизма. Стрелки - векторы геополитического давления атлантизма (См.: ДугинА. Основы геополитики)

Эту стратегию США реализовали в Первую мировую войну против Германии и ее союзников, она видна и в организации “белого движения” в России. Во время Второй мировой войны эта стратегия служила удушению как Германии, Италии, так и Японии. Но наиболее ярко она была продемонстрирована в пору холодной войны против СССР и его союзников. В это время стратегия “анаконды” достигла глобальных размеров. Подобную политику продолжают американцы и сейчас, небезуспешно пытаясь руками японцев, прибалтов, немцев, политиков Украины лишить Россию выходов в моря и океаны. США сейчас не употребляют термин “политика сдерживания”, сущностью которой и являлась концепция “анаконды”, но стратегия НАТО на практике реализует эту глобальную установку.

Для создания монополярного мира, где все народы жили бы под руководством США, у западных политиков и ученых кроме стратегии “анаконда”, контроля над Rimland, наработано много сценариев, включая стимуляцию интереса Китая к малозаселенным территориям Сибири, Средней Азии, Дальнего Востока, а также тихое поэтапное продвижение НАТО на Восток, а как идеальный вариант — расчленение России.

Но в конце XX — начале XXI вв. реализовать идею монополярного мира американцам становится все труднее. К середине 80-х годов США утратили важнейшие позиции в экспортно-импортной, валютно-финансовой войне, в вывозе капитала. На второе место по производству ВВП уверенно вышла Япония, обойдя СССР и ФРГ. После разрушения СССР и объединения ФРГ и ГДР на третье место в мире по экономической мощи вышла Германия. Таким образом, в конце XX столетия неуклонно шел процесс выравнивания экономической мощи, эффективности производства и научно-технического развития. Объединяясь, Западная Европа (ЕС) постепенно теснила США и Канаду не только с мировых рынков сбыта, финансового капитала, инвестиций, но и с рынков продажи оружия, передовых технологий, превосходя американцев в 1, 5—2 раза по таким важнейшим показателям, как прирост валового национального продукта и промышленного производства.

Но политическая сфера, сама система политических связей пока еще дают возможность США маневрировать и сдерживать развитие Западной Европы, позволяют им не уступать лидирующей роли в некоторых областях валютно-финансовых отношений.

На фоне стремительного взлета на геополитические вершины стран Азиатско-Тихоокеанского региона (особенно Китая Тайваня, а в 70-х—80-х годах — Японии, Южной Кореи), интеграции стран Западной Европы четко обозначилась тенденция относительного падения влияния и веса США на мировой арене. К концу XX в. Америка миновала свой звездный час, и мир стал свидетелем неуклонного заката “американского века”. Об этом закате еще в 1975 г. писал известный американский социолог Даниел Белл. В своей работе “Конец американской исключительности”, опубликованной накануне 200-летнего юбилея независимости США, он утверждал, что американцы не верят в то, что их страна играет уникальную роль в мире.

Д. Белл отмечал:

Ослабление мощи и потеря веры в будущее нации превратили США в такую же (обыкновенную) страну, как и все другие страны3.

К этим настроениям привело прежде всего поражение американцев во Вьетнаме, вызвавшее синдром неполноценности морально-волевого духа нации. Следующую пощечину они получили от Ирана, когда студенты захватили и сделали заложниками в Тегеране большую группу американцев. Провал военной экспедиции США в Сомали, где американская пехота сразу же стала нести потери (хотя и сравнительно небольшие), в ответ на терроризм США заставил Вашингтон вывести войска из этой страны. И только “Буря в пустыне” — агрессия против Ирака в 1991 г. немного восстановила моральный дух американцев. Но следует особо подчеркнуть, что в военных действиях против Ирака как в 1991, так и в 1998-1999 гг. ни один морской пехотинец не ступил на землю этой арабской страны: действия велись только с применением ракет и авиации.

Несколько развеять этот “комплекс неполноценности” американской нации удалось Р. Рейгану с его “политикой с позиции силы”. Он и его ближайший советник директор ЦРУ Уильям Кейси стали реализовывать детально разработанную программу “NSDD-75”. Их стратегия была направлена против ядра советской системы и содержала в себе:

• тайную финансовую, разведывательную и политическую помощь движению “Солидарность” в Польше;

• военную и финансовую помощь моджахедам в Афганистане (с прицелом перевода войны на территорию СССР);

• резкое ограничение поступления твердой валюты в СССР в результате снижения цен на нефть (в сотрудничестве с Саудовской Аравией), а также ограничение экспорта советского природного газа на Запад;

• психологическую войну, призванную посеять страх и неуверенность среди советского руководства;

• максимальное ограничение доступа Советского Союза к западным технологиям;

• технологическую дезинформацию для разрушения советской экономики;

• рост вооружений и поддержание их на высоком технологическом уровне, что должно было подорвать советскую экономику и обострить кризис ресурсов.4

Эта программа, не без помощи прежних лидеров СССР, была реализована. Советский Союз потерпел поражение в “холодной войне” и затем был разрушен. Рейгану, его последователям Бушу и Клинтону удалось несколько развеять чувство надвигающегося упадка Америки, ослабить у общественности ощущения надвигающейся угрозы для США. Но остановить упадок веса и авторитета в мире американцам объективно не представляется возможным. Об этом говорят сами американские ученые: политологи, социологи, геополитики, например, Р. Мид, Д. Каллео, П. Кеннеди и другие видные ученые. Особый интерес вызвали работы П. Кеннеди, в которых утверждается, что в процессе исторического развития на смену одним государствам, группе государств, доминирующих на мировой арене, приходят другие. На смену Великобритании в середине XX в. пришли США, начало XXI в. (при кажущейся мощи США) отдает пальму геополитического первенства Западной Европе, Китаю, Японии и АТР в целом. Автор приходит к такому выводу:

Какова бы ни была вероятность ядерных или неядерных столкновений между крупнейшими государствами, ясно, что в соотношении сил уже происходят важные изменения... на двух различных, но взаимодействующих уровнях экономического потенциала и стратегической мощи.

Общая расстановка сил в мировой политике, по мнению П. Кеннеди, зависит от распределения совокупного объема мирового производства и объема мировых военных расходов. Концентрация мощи (США, СССР — сейчас России, Китая, ЕЭС и Японии) сократится и постепенно рассредоточится по многим

центрам, соотношение промышленных потенциалов меняется в пользу Японии и Китая5.

Конечно, Соединенные Штаты стремятся продемонстрировать свой огромный потенциал: экономический, а особенно военный. Вот почему чаще всего искусство ведения научных, политических, дипломатических дискуссий подменяется угрозами с позиции силы. Таковы, например, по сути интервью первого заместителя государственного секретаря США Строуба Тэлботта, ответственного за политику США в постсоветских государствах, и политолога, бывшего помощника Президента США по национальной безопасности Збигнева Бжезинского “Независимой газете” (11 декабря 1997г.) и “Комсомольской правде” (6 января 1998г.), где они говорят о том, “Какая Россия нужна Америке”. Оценку этим публикациям дал известный политолог, профессор МГИМО Н.С. Леонов. Он, в частности, пишет:

Нас — граждан тысячелетней России — пытаются поучать, как жить, американец — житель страны с цивилизованным строем толщиной едва в двести лет, и польский еврей, эмигрировавший в Америку всего несколько лет назад. Причем нас пытаются не просто учить, как надо жить, а еще и как понимать историю своей страны6.

Эту же слабую сторону американской политической культуры отмечает и политолог К.С. Гаджиев, который в монографии “Геополитика” отмечает, что

... для США проблема состоит в том, что они заняли статус сверхдержавы, не пройдя должных сроков школы великой военно-политической державы, способной сосуществовать и на равных взаимодействовать с другими великими державами. Поэтому Вашингтону весьма трудно учиться на уроках истории и делать адекватные создавшейся ситуации выводы7.

Тем не менее большинство политических лидеров США провозглашают в качестве геополитических целей создание монополярного мира, в котором Америка будет выступать в качестве единственной сверхдержавы, вершителя судеб “мира, в котором народы признают разделяемую всеми ответственность”. А главная ответственность, по мнению автора этой идеи бывшего президента США Джорджа Буша, лежит на Америке, создающей “новый мировой порядок”. Как он полагает, “в быстро меняющемся мире лидерство Америки незаменимо”. Каким же видят мир американские политики в третьем тысячелетии?

8.3. Геостратегия для Евразии

Нынешние США откровенно претендуют на роль новой сверхдержавы Евразии. Как полагает один из ведущих политологов США, советник Центра по изучению стратегических и международных проблем профессор кафедры внешней политики в Школе по изучению международных проблем при Университете Джона Хопкинса 3. Бжезинский:

Роль Америки как единственной сверхдержавы мирового масштаба диктует сейчас необходимость выработать целостную и ясную стратегию в отношении Евразии8.

3. Бжезинский прекрасно понимает, что Евразия — суперконтинент земного шара, играющий, по словам Макиндера, роль оси. Та держава, что станет доминировать на суперконтиненте, будет оказывать решающее влияние в двух из трех наиболее развитых в экономическом отношении регионов планеты:

Западной Европе и Восточной Азии, а также на Ближнем Востоке и в Африке.

Сначала США, по мысли 3. Бжезинского, должны закрепить в Евразии геополитический плюрализм. Для этого приоритет должен быть отдан политическому маневрированию и дипломатическим манипуляциям, которые должны исключить возможность образования коалиций, враждебных США. Но у любого государства, существующего на карте Евразии, по мнению автора, нет для этого реальных возможностей. На втором этапе американизации Евразии должны появиться стратегически приемлемые партнеры, которые могут создать (под американским руководством) трансевразийскую систему безопасности. А в долгосрочном плане все это может стать основой системы подлинной политической ответственности в глобальном масштабе9.

На западном фланге Евразии решающую роль в решении поставленной 3. Бжезинским задачи будут играть Франция и Германия. Америка же продолжит расширение европейского демократического плацдарма (читай: расширение НАТО на Восток). На Дальнем Востоке, небезосновательно полагает политолог из США, ключевая роль Китая будет возрастать, и у американцев не будет стратегии в Евразии до тех пор, пока не будет достигнут политический консенсус между Вашингтоном и Пекином. Россия должна заявить о себе как о постимперском государстве, т.е. как о государстве, имеющем региональное значение, но не имеющем решающего влияния в Евразии. В ее подбрюшье, на юге, в Средней Азии возникают очаги этнических конфликтов. Гасить их призваны великие державы (читай: США, Китай, Япония, Турция, но не Россия). Решающая роль отводится автором США:

... так как вряд ли какое-либо государство может сравниться с Соединенными Штатами в четырех ключевых областях — военной, экономической, технической и культурной, — придающих стране глобальный политический вес9.

Европу американцы намерены усиленно подталкивать к исполнению отведенной ей роли. Но тем не менее у политолога есть опасения, что в силу ряда причин (роста безработицы, национализма и т.д.) французские и германские политики могут склониться в сторону экстремизма.

Ну, а какова же судьба России в геополитическом пасьянсе 3. Бжезинского? По этому поводу он пишет:

Будущее России менее определено, и перспективы ее эволюции в позитивном плане не так уж и велики. Поэтому Америка должна создать такие политические условия,, которые способствовали бы привлечению России к работе в широких рамках европейского сотрудничества и в то же время укрепляли бы независимость новых суверенных соседних государств

В этой связи Вашингтону рекомендуется оказывать поддержку Украине, Узбекистану по национальной консолидации. Иначе их судьба в долгосрочной перспективе окажется неясной (вдруг они вновь уйдут под крыло России, как это было в историческом прошлом). Итак, в размышлениях геостратега отчетливо просматривается древняя, как мир, идея — разделяй и властвуй.

Эту идею относительно не только Евразии, но и конкретно России американские геополитики выносят около двух десятков лет, во всяком случае, говорят об этом. Есть несколько вариантов расчленения России. Один из них был озвучен бывшим Президентом США Рейганом (“уничтожить империю зла”), другой нашел отражение в опусе демократа Г.Х. Попова “Что делать” (он предлагал разделить страну на 50—60 осколков-княжеств), подобные идеи высказывали Г. Старовойтова и В. Новодворская; более солидные авторы типа 3. Бжезинского или С. Тэлботта предлагают поделить Россию на три республики: Дальневосточную, Сибирскую и Центральную. Были публикации в американской печати и о покупке Дальнего Востока и Сибири вплоть до Урала за 2 трлн. долл. Вот так за океаном решают нашу судьбу. Купить, как аборигенов Аляски и жителей небольших городов Калифорнии, основанных когда-то русскими первопроходцами.

Что рекомендует для этого сделать пока еще действующий политик США — первый заместитель госсекретаря С. Тэлботт? Его беспокоит то,

в каких формах Россия определит свою государственность. Будет ли эта идея государства основываться на принципах обособленности и полной самобытности России?

Далее автор проговаривается и выдает главное, что беспокоит Америку: будет ли Россия отдавать приоритет своим национальным интересам или работать на реализацию интересов США, которые дипломат пытается выдать за “общепризнанные”'0. Такая постановка вопроса называется, мягко говоря, подменой тезиса, а жестко — циничным подлогом.

Столь же много высокомерия и дремучего невежества можно увидеть в другом рассуждении С. Тэлботта:

Вам (т. е. русским) следует меньше уделять внимания образу Александра Невского, побеждающего шведских рыцарей в битве на льду, и больше “ганзейской” идее новгородцев.

Конечно, столь высокопоставленному дипломату стоило бы знать, что на Чудском озере были разгромлены не шведы, а немецкие псы-рыцари. А кроме того, мы же не учим американцев, какому историческому событию в их жизни отдавать предпочтение: объявлению ли Декларации о независимости, уничтожению ли индейцев — коренных жителей Америки, войне ли за освобождение негров от рабства, во время которой погибло более 650 тыс. человек. В этой войне североамериканцы наказывали южан за попытку создать конфедерацию. Победив, они сохранили единое государство. А что же советует Тэлботт нам на исходе XX в.?

Он пишет:

Федерация не может и не должна сохранять единство при помощи грубой силы. Танки, артиллерия и бомбардировщики не являются ни легитимными, ни в конечном счете эффективными инструментами управления10.

Кроме невежества, двойных стандартов в оценке фактов и явлений здесь видно и явное подстрекательство российских сепаратистов, т. е. вмешательство в жизнь другого государства. Когда СССР был сверхдержавой, такого и помыслить не могли политики типа Тэлботта, а сейчас он позволяет себе называть Россию “региональной державой Третьего мира”. Одна идея — идея-фикс проходит через писания Тэлботта: “Россия должна быть разрушена”.

Эту же идею фанатично отстаивает и 3. Бжезинский. Призывая поддерживать дрейф Украины в ЕС, в НАТО, он особо подчеркивает:

Без 50-миллионного славянского государства Россия оказалась бы более азиатской и удаленной от Европы. Украина способна стать частью Европы и без России. Москва же может сделать это только через Украину, что определяет значимость этой страны в формировании новой Европы11.

Итак, отношение ведущих политиков США к России, ее будущему ясно. А в каком свете, под каким углом зрения они видят будущее других регионов Евразии? Для Америки Европа по-прежнему остается приоритетной в геополитическом раскладе сил. Она для нее — главный геополитический плацдарм в Евразии. Мощный военно-политический инструмент США, имеющийся в Европе, — НАТО дает Вашингтону возможность оказывать политическое и военное давление на страны, расположенные в самой Европе, а также и в Евразии. Любое расширение европейского политического и военного влияния приводит к росту влияния США. Германия при канцлере Г. Коле начала усиленную политическую, экономическую, военную экспансию против Югославии. В развале Союзной Югославии немцы заинтересованы по нескольким причинам. Одна из них имеет давнюю историю: потребность в портах Средиземного моря, другая причина связана с открытием на территории Союзной Югославии богатых месторождений сырья для алюминиевой промышленности. В этом сырье Германия нуждается очень сильно:

алюминий — стратегический металл, металл XXI в. Отсюда и активная поддержка националистов-сепаратистов в Хорватии, Боснии, Герцеговине, Косово со стороны Германии, а затем и США.

Американцы активнейшим образом включились в антиюгославские игры, так как их возможность оказывать влияние и давление на Евразийском континенте зависит от тесных трансатлантических связей. Укрепление этих связей идет и будет идти путем роста числа стран НАТО. Это отвечает интересам политики Вашингтона. Американцы объективно заинтересованы в торможении процесса интеграции Европы. Объединенная Европа может бросить вызов США. Особенно, если этот вызов будет касаться чрезвычайно важного для Вашингтона геополитического региона — Ближнего Востока, относительно которого, например, у Франции как и у некоторых других стран, есть свои особые интересы.

Но Америка не может определять контуры политической интеграции Европы по своему усмотрению. Времена былого диктата прошли. План Маршалла реализован, Европа поднялась из руин за короткий промежуток времени, а к началу XXI в. ее совокупный ВВП превосходит этот показатель “старшего брата”, по-прежнему назойливо предлагающего свои услуги и советы, в большинстве которых не нуждаются европейцы, особенно французы и немцы. Интегрированная Европа, а ядром ее по сути явится объединенная Германия, может отрицательно повлиять на планы американцев. Вполне логично, что на огромном евразийском пространстве интегрированная Европа будет реализовывать свои интересы. Поэтому здесь Вашингтон ведет сложную игру: он должен более тесно сотрудничать с Германией и Францией в создании такой Европы, которая была бы политически прочной, оставалась бы связанной с Соединенными Штатами и расширила бы рамки международной демократической системы12.

Объективная зависимость США от трансевразийской системы сотрудничества, а последней от позиции прежде всего Германии и Франции в перспективе заставят Вашингтон согласиться с тем, что в руководстве НАТО появятся французские и немецкие генералы и адмиралы. Отсюда пойдет спад влияния США в решении межрегиональных, национальных, конфессиональных конфликтов в Европе. В перспективе встанет вопрос об усилении ее влияния на Ближнем и Среднем Востоке, а также в Африке. Кроме того, интегрированная Европа потребует (и обеспечит) уменьшения влияния доллара и трансатлантическую свободную торговлю. Пока же США, пользуясь своим положением, торговлю с Европой ведут не на паритетных началах.

В этой связи 3. Бжезинский советует руководству США расширять НАТО и Европейский Союз осторожно и по этапам. Он пишет:

Учитывая уже принятые на себя Америкой и странами Западной Европы обязательства, окончательно не определенное, но вполне реальное развитие событий в этой сфере возможно по следующей схеме. К концу 1999 года первые три страны Центральной Европы (Польша, Чехия, Венгрия — Н.Н.) станут членами НАТО, хотя их вступление в Европейский Союз, вероятно, состоится не раньше 2002 -2003 года; к концу 2003 года Европейский Союз, возможно, начнет переговоры с тремя прибалтийскими республиками о присоединении к нему, и НАТО также будет вести речь об их, а также Румынии и Болгарии, вступлении в эту организацию, которое, вполне вероятно, состоится до 2005 года. Где-то между 2005 и 2010 годами Украина при условии, что она осуществит значительные внутренние реформы и будет признана как страна Центральной Европы, должна быть готова к началу переговоров с Европейским Союзом и НАТО12.

Итак, американский геополитик польского происхождения написал сценарий, в котором, в силу своего разумения, защитил интересы США, народам Центральной и Восточной Европы, Прибалтики указал, как им надлежит вести себя, кому за кем становиться в очередь, чтобы войти в сферу американских интересов, попасть под милостивую опеку Вашингтона. Если же войти под сень НАТО им не удастся, то, по мнению 3. Бжезинского, “это негативно скажется на идее расширения Европы и окажет деморализующий эффект на жителей Центральной Европы”. Кроме того, полагает автор конструкции глобального переустройства мира, это может подхлестнуть ныне мало заметные политические претензии России в Центральной Европе. Безусловно, все мыслящие люди России не желают того, чтобы американское политическое и военное присутствие распространилось до ее границ, т. е. до Белгорода, Курска, Брянска, Смоленска, Пскова, Новгорода и Санкт-Петербурга.

А как же быть с Россией, учитывать ли ее интересы? Чьи приоритеты поставить на первое место: России или ее ближайших соседей? Это риторические вопросы. Укрепление отношений сотрудничества с Россией желательно для Америки, но глобальные приоритеты последней таковы, что если выбор должен быть сделан между большой европейско-атлантической системой и улучшением отношений с Россией, то предпочтение следует отдать первому12.

8.3. Россия в XXI в. в геополитике США

Как вести себя России — об этом в Америке думают давно. А в последние 20 лет уходящего тысячелетия особенно озабочены этим вопросом. Это наглядно демонстрируют многие политические, финансовые лидеры, включая и президента США. Он в 1998 г. подписал секретную директиву № 500, где приказал военным нацелить дополнительное число ракет, несущих ядерное оружие, на Россию. По-своему “заботится” о народе нашей страны и 3. Бжезинский. Он рассуждает:

Новые связи России с НАТО и Европейским Союзом, нашедшие свое отражение в совместном Совете НАТО-Россия, могут побудить Россию принять... решение в пользу Европы. Формальное (вот справедливая оценка объективной роли России в “восьмерке” — Н.Н.) членство в “большой семерке” и совершенствование механизма принятия политических решений в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе... должны побудить Россию занять конструктивную позицию в вопросах политического и военного сотрудничества в Европе12.

Что это означает, если перевести на обыденный, разговорный язык? Это означает, что судьбу русских, татар, башкир и других народов, проживающих в России, уже решили за них в Вашингтоне. Что эти идеи внедряются в общественное сознание народов страны. Что опус Бжезинского — не только пробный шар, лакмусовая бумажка на проверку реакции народов, но это еще и сценарий действий, которые предпринимались против России в течение 90-х годов. Самым сильным механизмом, который должен заставить Россию идти на веревочке к цели, обозначенной Западом, — ее долги международным инвесторам. За последние семь лет прежнее Правительство РФ заняло на западе более 130 млрд. долл. Половина из них вновь оказалась в банках Запада, но уже на счетах российских олигархов. Большая часть второй половины полученной на Западе валюты бездарно растрачена в России. Возвращать долги нечем, кроме как распродавать за бесценок сырье и землю. Такое положение заставляет правителей РФ быть сговорчивыми и идти на геополитические уступки Западу.

Эту мысль Бжезинский подтверждает такой тирадой:

Хотя региональное влияние Европы и Китая возросло, Россия по-прежнему остается собственником самой большой территории в мире, простирающейся на десять временных поясов и значительно превосходящей американскую, китайскую или европейскую.

А коли так, то почему матушке-России не “уступить” часть обширных земель соседям или тем же американцам?

Потеря территории не является для России главной проблемой. Россия скорее должна быть озабочена тем, что в экономическом отношении Европа и Китай уже сильнее ее, и тем, что она отстает от Китая в плане модернизации социальной сферы12.

Позиция вашингтонских лидеров в основном совпадает с приведенной выше концепцией, и состоит она в том, что Россия в первую очередь должна отдавать приоритет модернизации, а не предпринимать тщетные усилия по возвращению себе статуса мировой державы. В силу того, что ее территория велика, природно-климатические условия разнообразны, политическую систему России надо децентрализовать, а экономические связи порушить. Исчезает единый народно-хозяйственный, экономический комплекс, появляются местные князьки-сепаратисты (от Чукотки и Якутии до Смоленска) — нет единой в военно-стратегическом плане мощной России, а значит, и нет проблем у Европы, США, Китая, Японии и т.д. Возникает одна проблема — кто проглотит больше кусков некогда могучей сверхдержавы.

По этому поводу 3. Бжезинский утверждает, что:

конфедеративная Россия, состоящая из Европейской России, Сибирской Республики и Дальневосточной Республики... придет к выводу, что в таком случае ей будет легче поддерживать тесные экономические связи со своими соседями.

Под соседями, конечно, подразумеваются прежде всего США и Япония, затем Китай, который американские политики (это отмечали наблюдатели во время визита Б. Клинтона в Поднебесную) подталкивают в сторону Забайкалья, Монголии и Средней Азии.

Реализация этой бредовой идеи в геополитическом плане означает, что будут какое-то время существовать марионеточные республики на территории некогда могучей страны, а затем, в недалеком будущем они будут поглощены более могущественными соседями. И такая Россия (скорее всего Европейская) будет менее склонна к проявлению имперских амбиций.

В реализации планов “децентрализации” России Вашингтону должны помочь Киев, Баку и Ташкент. Для этого они должны стать сильными, динамично развивающимися. Этим объясняется такое пристальное внимание американцев к этим трем республикам. Оно проявляется в инвестициях, в технической помощи, в совместном участии в различного рода проектах, наиболее крупный из них — добыча нефти со дна Каспийского моря. Разработка региональных ресурсов, полагают в США, приведет к росту благосостояния и внесет ощутимый элемент стабильности, что уменьшит опасность возникновения конфликтов. Развитие регионов благоприятно скажется на соседних провинциях России, которые в экономическом плане скатываются вниз. Эта идея — замаскированная экономическая экспансия Ее модель сейчас апробируется на Курильских островах нашими ближайшими соседями — японцами.

8.4. Американские интересы в Средней Азии, на Кавказе, в Индии

В этом регионе интересы США переплетаются, вступают в противоречие с интересами региональной страны Турции. Хотя она и является сателлитом американцев, но, постепенно набирая геополитический вес, начинает играть все более заметную роль на юге Евразии. В самой Турции активно противостоят друг другу сторонники Запада и Ислама. Если победит линия сотрудничества с Ираном и другими мусульманскими странами, то Турция станет более активно сопротивляться интеграции Средней Азии в мировое сообщество. К этому ее подталкивает Совет Европы, который тормозит вступление Турции в это сообщество США прямо и косвенно помогают своему сателлиту пролезть в ЕС Для решения этой проблемы ведется многоходовая геополитическая игра в бассейне Каспийского моря и в Средней Азии, где США поддерживают стремление своего стратегического партнера проложить нефтепровод из Баку в расположенный на Средиземноморском побережье порт Сейхан — основной терминал для энергетических ресурсов бассейна Каспийского моря От этого терминала потянется нефтепровод в Европу. Как полагают американцы и турки, он станет пуповиной, привязывающей страны Европы к Турции. И это позволит Вашингтону сделать западные столицы более послушными

В последние годы американцы значительно изменили тон своих политических, экономических, культурных переговоров с Ираном. Американо-иранское противостояние не отвечает прежде всего интересам Соединенных Штатов. Поэтому они постарались “забыть” пощечину, которую нанесли иранские студенты США Вашингтон усиленно внушает Тегерану мысль, что стабилизация ситуации в регионе отвечает их взаимным геополитическим и стратегическим интересам Американцы готовы снять свои возражения в отношении тесных турецко-иранских экономических связей, особенно в вопросе строительства новых нефтепроводов из Азербайджана и Туркменистана.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 Следующая ⇒