Руководство для пользователя

⇐ ПредыдущаяСтр 11 из 14Следующая ⇒

Во время путешествия по США нам была предоставлена возможность прочесть лекцию для персонала детской внебольничной клиники одной психиатрической больницы. После лекции Карлос, молодой психиатр‑ ординатор, пригласил нас принять участие в терапевтической сессии с клиентом.

Карлос представил нас пациентке Магги и рассказал нам немного ее историю. Мы узнали, что Карлос встречался с Магги раз шесть. Она была направлена к нему социальным работником по делам детства, которая считала, что Магги нуждается в психиатрической помощи.

Магги была матерью‑ одиночкой и в прошлом году испытывала большие трудности в воспитании двух своих маленьких детей. Дети были взяты под надзор и на какое‑ то время помещены в другую семью. Недавно, частично в результате помощи социального работника, дети вернулись домой.

Магги рассказала нам, что этот социальный работник, оказавшая ей большую поддержку, была ей почти как подруга. Например, не очень давно Магги почувствовала себя настолько изможденной, что пришла к выводу о том, что действительно не способна заботиться о детях. Она решила поместить их под надзор до тех пор, пока снова почувствует себя в силах позаботиться о них. Социальный работник приняла ее просьбу, и дети были отданы на попечение приемных родителей на две недели. За это время Магги восстановила силы, после чего дети были ей возвращены.

– Это настоящее достижение, – сказал Бен. Вы преодолели свою депрессию и снова обрели детей. Вы даже подружились со своим социальным работником. Поразительно! Как вы все это объясняете? Может быть, это беседы с доктором Карлосом помогли?

– О да, – сказала Магги, он замечательный. Я не знаю, как бы я без него справилась.

– Что в нем такого замечательного? – спросил Тапани с улыбкой, – На мой взгляд, он выглядит довольно обыкновенно:

Вопрос Тапани спровоцировал Магги на восхваление Карлоса. Она наговорила о нем столько хорошего, что он был смущен.

– Прошу прощения, Карлос, – продолжал шутливо Тапани, – но если ты так смущаешься, то можешь спрятаться в шкаф и посидеть там, пока мы не закончим.

Карлос улыбнулся и решил остаться.

После того, как Карлос, в свою очередь, похвалил Магги за ее искреннее сотрудничество, мы заговорили о том, что Магги сумела установить дружеские отношения со своим социальным работником.

– Это великолепно, что вы стали друзьями с вашим социальным работником, – сказал Бен. – Судя по нашему опыту, во многих случаях дело заканчивается тем, что люди оказываются во враждебных отношениях с работниками по делам детства. Нам не терпится узнать ваш секрет.

– Всегда говорить правду, – объяснила Магги. – Я убедилась, что нет смысла обманывать, я доверяю ей, а она доверяет мне.

– Это прекрасный принцип, – продолжал Бен, – но готов спорить, что вы могли бы сказать много больше о том, как сотрудничать с работниками по делам детей в свою собственную пользу.

Выяснилось, что у Магги своя философия о взаимодействии с представителями системы по делам детства. Она объяснила, помимо прочего, что крайня важно смотреть на социальных работников как на союзников, а не как на врагов. Под конец сессии Тапани сказал:

– Столько людей во всем мире могли бы извлечь пользу из ваших принципов. Может быть, это неплохая идея – предложить вам двоим написать «руководство для пользователей», то есть для тех, кому приходится общаться с социальными работниками по делам детства? У Магги есть опыт и ноу‑ хау, она может быть консультантом, пока Карлос будет писать. У вас такая команда, что эта книга вполне может стать бестселлером.

Карлос нашел эту идею привлекательной. Он заметил, что действительно назрела необходимость в такой книге. В конце сессии мы решили, что Карлос напишет письмо социальному работнику по делам детства, работавшей с Магги, и сообщит, что Магги стало лучше и поблагодарит социального работника; за ее помощь.

Акцент на улучшение является более чем просто терапевтическим приемом. Это скорее возможность помочь клиенту с верой посмотреть в будущее, по‑ другому посмотреть на свои проблемы и даже на жизнь вообще. В следующей истории, рассказанной Беном, клиентка, целиком погруженная в проблемы, поощрялась в том, чтобы принять более прогресс‑ ориентированный взгляд на свою жизнь.

Улыбка Христа

Мне по междугородному телефону позвонил отец семейства, который хотел записаться на прием со всей семьей. Он объяснил, что много лет они испытывают трудности с дочерью, Лилли, которая недавно сделала очень серьезную попытку самоубийства.

Лилли было двадцать с небольшим лет, но выглядела она гораздо моложе своих лет. Она была разговорчива и, казалось, в хорошем настроении, но ее родители выглядели расстроенными и печальными. Я узнал, что в подростковом возрасте у Лилли возникла крайняя озабоченность своей внешностью. Она убедила себя в том, что у нее неправильная форма носа. То, что сперва было вполне нормальной озабоченностью подростка своей внешностью, постеленно стало центром всей ее жизни. Лилли настаивала на пластической операции, и мать в конце концов согласилась, получив одобрение психиатра. Лилли осталась неудовлетворена результатом операции, и ее наваждение по поводу носа усилилось. Она также заняла враждебную пбзицию в отношении матери и психиатра за то, что они разрешили ей пойти на операцию. Девушка дважды предпринимала суицидную попытку, была госпитализирована на какой‑ то период, и прошла курс психотерапии. Когда она находилась дома, то большую часть времени проводила, обсуждая свой нос и намекая на самоубийство.

Несмотря на эти проблемы, Лилли прекрасно успевала в школе и закончила ее с отличными отметками. Она поступила в университет, но там дела пошли плохо. Будучи на втором курсе, Лилли сделала еще одну попытку суицида, наиболее серьезную. Вопреки самым плохим прогнозам она выжила.

Рассказав все это, родители спросили у меня, как им реагировать на суицидные угрозы Лилли, поскольку матери приходилось проводить 24 часа в день рядом с дочерью, не спуская с нее глаз. Когда они были вместе, то почти все время ссорились, и отца очень волновало, как долго еще мать сможет это выносить. Посыпались самые разные предложения, начиная с того, чтобы вообще не обращать внимания на угрозы Лилли покончить с собой, меняя тему и реагируя неожиданным образом. Мы даже обсуждали совершенно абсурдные альтернативы, как например, испугать ее, начав щекотать, как только она заговорит о суициде. Это предложение было даже отрепетировано членами семьи на сессии, но хотя Лилли, по‑ видимому, испытывала удовольствие от щекотания, мать сомневалась, что такой стратегический прием может иметь успех в реальной жизни.

Спустя несколько недель мне позвонил отец. Он сказал, что семье сессия доставила удовольствие, но в поведении Лилли не наступило никакого улучшения. Она продолжала говорить о том, что убьет себя каждый день, и родители не знали, что делать. Я предложил отцу передать Лилли, что она может позвонить или написать мне, если захочет.

После этого Лилли мне время от времени звонила. Она обычно начинала потоком слов о прошлом, жалуясь на свой нос, брата, родителей. Я делал попытки сменить тему, говорил о том хорошем, что есть в ее родителях и изо всех сил старался заставить ее говорить о планах на будущее и о каком‑ либо недавнем улучшении. Через год Лилли написала мне. Она прислала свою фотографию и написала, что ее терапевт сказала, что продолжая общаться со мной, она отвлекается от лечения.

На стене моего офиса было замечательное изображение смеющегося Христа, которое я вырезал из журнала. Это была иллюстрация, появившаяся несколько лет назад в статье Харви Кокса, который изображал Христа как человека с чувством юмора, любящего шутку. Я наклеил изображение Христа н картон и послал Лилли со следующими словами:

«Дорогая Лилли. Благодарю тебя за письмо и твою милую фотографию Получив твое письмо, я задумался над тем, как тебе помочь. Посылаю при это портрет. Ты должна повесить его на стене своей комнаты. Это исцеляюща картина. Смотри на нее несколько раз в день. Когда поправишься, пришли мн ее обратно. Вместе с картиной пришли мне письмо с описанием того, как эт картина помогла тебе выздороветь. Потом я пошлю эту картину другому пащг енту и, с твоего позволения, приложу копию твоего письма». Еще я написал что прошу ее поблагодарить родителей за их терпение и ее терапевта за всю ту помощь, которую Лилли получила от нее. Я также просил ее почаще мечтать о будущем, об учебе, о профессии, о любви. На следующей неделе я получил ответ от Лилли. Это было фото с изображением двух горящих свечей и следующим текстом на обратной стороне: «Это могли бы быть погребальные свечи, но если ваше изображение Иисуса Христа принесет помощь, я обещаю написать вам письмо, которое вы сможете показать другим пациентам».

Я не ответил ей, но примерно через год получил от нее другое письмо. Лилли сообщала, что помолвлена с одним добрым человеком, который ей очень помог. «Он самый лучший психиатр для меня, – писала она, – он часто меня щекочет и говорит: „Если ты убьешь себя… очень хорошо, я тоже себя убью! “ Можете ли вы придумать что‑ нибудь более милое?! » Она закончила свое письмо следующими словами: «Я научилась наслаждаться короткими моментами жизни. Не могу, однако, пока вернуть вам вашу картину, потому что я люблю ее».

Через год я разговаривал с отцом Лилли по телефону. Он сообщил мне, что произошел большой прогресс, несмотря на то, что Лилли все еще временами говорит о самоубийстве, когда бывает в обществе матери. Некоторое время тому назад Лилли вышла замуж за своего жениха и в данное время учится в профессиональной школе в другом городе.

В этой главе речь идет о том, что всегда можно найти какое‑ либо доказательство улучшения и затем использовать его как фундамент для конструктивного терапевтического разговора.

В процессе терапии можно также столкнуться с ситуацией, когда вместо прогресса наблюдается стойкое ухудшение или отсутствие всякой динамики. В таких ситуациях стоит вначале предложить клиентам пофантазировать о позитивном будущем, прежде чем спрашивать их о каких‑ либо признаках улу шения.

Четкие, оформленные образы будущего с большей вероятностью помогут клиентам увидеть знаки изменений к лучшему в настоящем. Другая возможность – это идентифицировать позитивные аспекты явно неблагоприятных обстоятельств. Например, к ситуации, которая, казалось бы, продолжает ухудшаться, можно подойти как к эффективному стимулу, чтобы что‑ то изменить в себе, или просто как к фазе в процессе выздоровления.

Следующий пример демонстрирует идею позитивного подхода к отсутствию динамики улучшений. Он взят из проекта, который вполне можно назвать «переписка по поводу решения», В этом проекте команда, составленная из четырех психологов – участников тренинга, переписывались с клиентами через службу электронной почты. Таким способом клиенты, имеющие компьютеры и подключенные к национальной службе, могут писать о своих проблемах и получать ответы от членов команды. Использованный в этом случае подход был предложен Майклом Уайтом (1984).

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 101112 13 14 Следующая ⇒