ВЗАИМООТНОШЕНИЯ МЕЖДУ МАЛЕНЬКИМИ БРАТЬЯМИ И СЕСТРАМИ (СИБЛИНГИ)

⇐ ПредыдущаяСтр 5 из 5

Представьте себе, что бы вы чувствовали, если бы правительство вдруг объявило о проведении странной лотереи. Вы вытягиваете номер из барабана, и после этого обладатель билета под этим номером приходит к вам, чтобы разделить с вами жилище, доходы, пищу и семью на всю жизнь. У вас нет возможности отказаться, нет способа, который мог бы заранее предопределить номер, который вы вытянете. Думаю, все это покажется вам похожим на ужасный сон. И тем не менее, многие из нас такое испытали: это происходит с рождением крохотного братишки или сестренки.

Появление нового ребенка в семье – ответственнейшее событие. Описываемая здесь история происходит в более поздний период, когда родившаяся девочка уже больше не маленький ребенок. Она уже подросла и может играть со своей сестренкой; она стала достаточно взрослой, чтобы выяснять с ней отношения в драке.

Большинство братьев и сестер дерутся довольно часто и с большим азартом. Они борются за пространство, вещи, родительскую любовь и внимание и тд. Они могут быть абсолютно разными как личности и, тем не менее, вынуждены жить вместе и находиться в более тесных отношениях, чем простая дружба. И как бы они ни старались, от этих отношений им не уйти. Не удивительно поэтому, что в таком случае конфликты – явление обычное.

Их преодоление требует времени и усилий со стороны самих братьев и сестер, а также поддержки и понимания родителей. Последние часто оказывают сильное давление на детей, настаивая на их непременной любви друг к другу и отказываясь признавать и принимать в расчет какие-либо иные эмоции: " Она же твоя сестраГ… " Ведь он твой единственный брат" … и т.д. Реакция же ребенка на это может быть: «Лучше бы у меня их вовсе не было».

Братьев и сестер не выбирают. Если повезет, вашим братом или сестрой может стать человек, которого бы вы хотели иметь своим другом. Но часто бывает совсем наоборот. Даже если братья и сестры очень общительны по природе, все равно в их отношениях сохраняются такие качества, как соревновательность, зависть и соперничество. А если они менее дружелюбны друг к другу, ситуация еще более чревата раздорами.

Естественно, временами братья и сестры испытывают по отношению друг к другу чувства злости, ненависти и недовольства. Утверждение, что это не так, не соответствует действительности. Враждебность просто загоняется «в подполье», где подогревается и отягощается дополнительным бременем неприязни и обиды, усугубляется чувством своей непонятости и, возможно, сознанием вины или страхом по поводу накала своих «запрещенных» чувств. Нередко дурные, злые чувства уходят в «подполье» вместе с искренними, добрыми чувствами. Вместо этого может появиться нечто похожее на вооруженный нейтралитет, вежливую враждебность или явно наигранную ласковость.

Признайте за аксиому тот факт, что иногда ваши дети могут питать друг к другу явно выраженные негативные чувства… Необходимо направить их «злую энергию» в нужное русло. Если ваши дети, например, обычно выражают свою взаимную неприязнь потасовками, постарайтесь убедить их заменить кулаки на слова. А если они осыпают друг друга бранными словами, посоветуйте им завести «Жалобный лист» и записывать в нем эти слова вместо того, чтобы выкрикивать их истошным голосом. Научите их взбивать подушки вместо того, чтобы дубасить друг друга. Пусть они лучше дадут выход злости, выводя гневные каракули на бумаге, и гоняя мяч по двору и т.д. Нередко добрые чувства могут быть спонтанно выражены только после того, как уйдут чувства дурные.

Существует несколько способов, применяя которые родители могут помочь своим детям в их сложных отношениях друг с другом.

Они могут признать, что каждый их ребенок по-своему уникален, уважать его потребность в своем личном, индивидуальном пространстве и вещах. Личные вещи важны для детей; они составляют часть их ощущения своей индивидуальности, и если их братья или сестры постоянно берут эти вещи или портят их, это их сильно огорчает. Вряд ли вам понравится, если ваш сосед будет постоянно пользоваться вашей машиной, забывая поставить ее на место или выключить передние фары на ночь. Требуйте, чтобы дети просили разрешения друг у друга прежде чем одолжить какую-либо вещь или поиграть с ней. Это освобождает ее владельца от постоянной угрозы непрошенного вторжения или ограбления.

Детям необходимо знать, что их любят и ценят как индивидуальности. Им абсолютно необходимо знать и чувствовать, что к каждому из них относятся справедливо. Справедливо не обязательно означает одинаково. В разные периоды у детей возникают разные потребности; сосредоточьте внимание на нуждах одного ребенка в подходящее время. Например, одному из них понадобится новое платье для какой-то вечеринки. Это не должно означать, что другой ребенок также должен получить новую одежду. Несколько позже этому другому ребенку может понадобиться новая теннисная ракетка. На этот раз подарок получит он, а не первый ребенок. Старайтесь учитывать личные потребности каждого ребенка, исходя из его индивидуальности.

В большинстве случаев родителям следует избегать роли судьи или арбитра в стычках между детьми. Часто они затеваются, чтобы привлечь ваше внимание. Если вы клюнете на это, образуется треугольник, а как известно, треугольники – весьма трудно разрешимая вещь. Вместо этого, когда возникают конфликты, рекомендуется ознакомить своих детей с техникой их разрешения. Во время горячего спора многие из нас считают, что наш оппонент не расслышал нашего аргумента или не понял его сути. Мы думаем, что если мы ее выскажем достаточно громко, напористо и многократно, это «исправит» его глухоту. Однако это совсем не так: оппонент бывает настолько поглощен подготовкой к обороне против нашей предполагаемой атаки, что просто не в состоянии нас слушать. Если же мы чувствуем, что нас услышали, то уже не испытываем такой необходимости прибегать к крику. Прежде всего необходимо дать каждому ребенку возможность высказать свою жалобу или обиду, в то время как другой ребенок слушает. Далее, пусть каждый ребенок, участвующий в конфликте, кратко изложит мнение или точку зрения своего оппонента, чтобы убедиться, что он все слышал и понял.

После того, как каждая «враждующая сторона» изложит в сжатом виде то, что говорил его обидчик или оппонент, пусть они укажут на суть конфликта. Например: «У нас только одна такая игра, а мы оба хотим поиграть в нее».

Затем попросите детей составить перечень возможных путей и способов разрешения конфликта, подчеркнув при этом, что ни один из них не будет играть в эту игру до тех пор, пока оба не придут к согласию.

Если такое согласие не будет достигнуто, выносите проблему на «семейный совет» – совещание, на котором присутствуют все члены семьи и каждый из них принимает активное, заинтересованное участие в совместной выработке выполнимого, реально достижимого компромисса.

Хотя взаимоотношения между детьми в семье действительно содержат зерна деструктивных эмоций, они могут также научить детей преодолевать различные жизненные неурядицы, препятствия и негативные моменты, в том числе потери, драки и зависть, и стать сильнее в результате их преодоления.

История про Энни

Энни была маленькой девочкой, которая жила в коричневом кирпичном доме вместе с мамой, папой и большой черной собакой. В этом доме жило еще одно существо – маленькая сестренка Энни, которую звали Синтия.

В данный момент Энни желала, чтобы Синтия не жила в этом доме, чтобы ее вообще не было. Она желала, чтобы Синтия стала маленькой игрушечной собачонкой, на которую вот-вот кто-нибудь наступит, или жабой, настолько противной, что, увидев ее, люди визжали бы от омерзения и убегали бы от нее прочь, или куском льда, лежащим на тротуаре в жаркий-прежаркий день…

… У Энни уже иссякла вся фантазия. Казалось, не осталось ни одного гадкого существа или непотребного предмета, которые она не хотела бы сделать прототипом Синтии. Увидев сестру, она нахмурилась.

«Это нечестно, – сказала Синтия. – Сейчас моя очередь играть с Бобо». Она потянулась к игрушечному зайчику и схватила его.

«Нет! » – грозно и твердо возразила Энни и отняла игрушку у Синтии.

«Да! » – закричала Синтия.

«Нет! » – завопила Энни.

«Да! »

«Нет! »

«Дети, – раздался голос их мамы, которая только что подошла к двери, закрыв уши руками. – Почему вы учинили такой ужасный галдеж в этом доме? Люди, живущие за многие километры отсюда, буквально обрывают телефон и спрашивают, что стряслось? По всему городу кошки и собаки попрятались под кровати. Кто-то даже позвонил в местный телецентр и сказал, что началась третья мировая война. Что же такое могло произойти? »'

Энни слегка улыбнулась.

Синтия хихикнула.

«Я не могу себе представить, что же это могло быть», – продолжала удивляться мама.

«Это все мы», – сказала Энни.

«Мы дрались», – пояснила Синтия.

«Из-за чего же была драка? » – спросила мама.

Синтия указала на Бобо: «Энни не дает мне поиграть с ним».

«Она пыталась вырвать его у меня, а я еще с ним не наигралась», – объяснила Энни.

«Энни – жадина! – сказала Синтия. – Я ее ненавижу».

«Синтия – дура! – отомстила ей Энни. – Я ее ненавижу».

«Похоже на то, что вы крепко злы друг на друга», – сказала их мама.

«Еще бы, – сказала Синтия и скорчила рожицу Энни. – Свинюшка! »

«Ползучка противная! » – огрызнулась Энни и тоже скорчила рожицу в ответ.

«Я думаю, пора бы поостыть на минуточку, – сказала мама. – Пойдемте со мной в большую комнату и посидим там. Я расскажу вам кое-что интересное».

Энни направилась вслед за мамой в большую комнату. Синтия вышагивала следом. Энни была уверена, что Синтия строит рожи за ее спиной.

Мама поудобнее уселась на кушетку между двумя девочками. «Давным-давно, – начала она, – жила-была маленькая девочка, которую звали Эндреа. Эндреа жила в коричневом кирпичном доме вместе с мамой, папой и большой черной собакой. В том же доме жила еще одна особа. Это была Селия, сестра Энд-реа. Эндреа любила свой дом, но ей не нравилось жить вместе с Селией. Когда Эндреа играла в какую-нибудь игру, Селия приходила и мешала ей. Если Селии хотелось поиграть с какой-нибудь игрушкой Эндреа, она просто брала ее и все. Более того, иногда она ее даже ломала. Селия всегда хотела, чтобы все было так, как она хочет. Селия обзывала Эндреа всякими прозвищами и говорила ей гадости. Иногда Селия щипала или толкала Эндреа, или говорила ей гадкие вещи, и дело доходило до драки. Часто Эндреа доставалось за то, что сделала Селия. Это просто бесило Эндреа. Но хуже всего было то, что когда Эндреа просто хотела побыть вместе с мамой и папой, Селия всегда была тут как тут. А хуже всего было то, что Эндреа знала, что где-то в глубине души мама и папа действительно любили Селию больше, чем Эндреа. Ведь Селия никогда их так не раздражала, как Эндреа. Они были мягче и добрее к Селии, чем к Эндреа. И они уделяли Селии гораздо больше внимания, чем Эндреа. Родители смотрели сквозь пальцы на многие штучки Селии, которые они никогда не простили бы Эндреа. Когда Эндреа думала об этом, все начинало в ней кипеть. Это было несправедливо. Да, это было совершенно несправедливо! »

Мама Энни остановилась на минутку. Энни и Синтия слушали ее с вниманием.

«Я бы хотела познакомиться с Эндреа, – сказала Энни. – У нас было бы о чем поговорить. Мы так с ней похожи! »

«Еще чего! – вскипела Синтия. – Нет, мы с ней похожи! »

Энни злобно взглянула на нее: «Но если она такая, как я, она не может быть такой, как ты».

«Она точно такая же, как я, – сказала Синтия. – Я испытываю то же, что и она, по отношению к своей сестре».

«Это я испытываю то же, что и она, по отношению к своей сестре», – сказала Энни.

Они уставились друг на друга в полном недоумении.

«Странно», – сказала Энни.

«Я никогда не знала, что ты чувствуешь то же, что и я», – сказала Синтия.

«И я никогда этого не знала», – согласилась Энни.

Они посмотрели друг на друга внимательней.

«Девочки, – обратилась к ним мама, – вы хотите дослушать рассказ до конца? »

«Конечно», – сказала Энни.

Синтия кивнула головой.

" Однажды, – продолжала мама, – Эндреа играла со своей любимой игрушкой Доузи. Это был набитый опилками игрушечный щенок с длинными висячими ушами. Селия сидела в комнате и смотрела, как Эндреа играла.

«Послушай, – обратилась Селия к сестре. – Ты играешь с Доузи уже долго. Я тоже хочу с ним поиграть. Теперь моя очередь».

«Нет, я буду играть с Доузи», – парировала Эндреа.

«Это не честно! – возмутилась Селия. – Я хочу играть с Доузи».

«Ничего не выйдет! » – заупрямилась Эндреа.

«Выйдет! » – настаивала Селия и схватила Доузи.

«Отдай, шмакодявка». И Эндреа выхватила игрушку.

«Я хочу с ним играть! – продолжала настаивать Селия. – Ты – большая подлая свинья! » И она расплакалась.

Вдруг в проеме двери появилась их мать. «Девочки! Девочки! – воскликнула она. – Что здесь происходит? Никогда в жизни я не слышала такого шума! »

Селия указала пальцем на Доузи: «Эндреа не дает мне поиграть с ним. Это нечестно! »

«Она пыталась выхватить его у меня, – пожаловалась Эндреа. – Я еще не наигралась с ним. Это несправедливо! »

«Ну, знаете, – сказала мама, – я вижу, вы просто обезумели от злости друг на друга. Выходит, что вам обеим захотелось поиграть с Доузи в одно и то же время, и в этом весь вопрос».

Эндреа и Селия согласно кивнули головами.

«Но, – продолжала мама, – я уверена, что эту проблему вы можете разрешить. Подождите минуточку, я должна сходить в другую комнату и взять там кое-что».

Девочки переглянулись. Что же такое мама собирается там взять?

Мама вернулась буквально через минуту.

«Вот, возьмите, – сказала она, протягивая девочкам большой блокнот и карандаш. – Я бы хотела, чтобы вы сели и записали здесь семь способов разрешения вашей проблемы. И это должны быть способы, приемлемые для вас обеих. Когда вы их запишете, позовите меня. Я буду в соседней комнате. С Доузи, – добавила она, прихватив с собой игрушечного щенка и направляясь к двери. – Безумно интересно посмотреть, с чем вы обе появитесь. Не сомневаюсь, что это будет что-то сногсшибательное! »

Эндреа и Селия переглянулись.

«Я думаю, нам лучше это сделать! » – сказала Эндреа.

«Я тоже так думаю, – согласилась Селия. – Иначе никто из нас уже не поиграет с Доузи».

И они начали думать.

«Я знаю, – сказала Эндреа, – мы установим правило, говорящее о том, что Доузи – моя игрушка, и никто другой не может к нему прикасаться! »

«Нет! – вспыхнула Селия. – Это несправедливо. Я никогда с этим не соглашусь, а мама сказала, что мы обе должны быть согласны! »

«Ладно, – уступила Эндреа. – Тогда мы это не будем записывать».

«У меня есть идея, – сказала Селия. – Мы можем разрезать Доузи пополам, и каждая из нас получит по половинке».

Эндреа сморщила нос, но все же записала это предложение под номером 1.

«У меня есть другая хорошая идея, – сказала Селия. – Мы можем попросить маму купить нам еще одного Доузи, и тогда у каждой из нас будет по такой игрушке! »

«Мне нравится это предложение, – сказала Энни, – но я не думаю, что мама сделает это».

«Все равно, давай это запишем», – сказала Селия.

Эндреа записала это предложение, поставив рядом с ним цифру 2. " Теперь нам осталось придумать еще пять, – сказала она и, подумав немного, добавила, – У меня есть еще одна идея.

Мы напустим на Доузи какое-нибудь вонючее заклятие, и тогда никто из нас не захочет с ним играть".

«А нам и не надо прибегать к такому заклятию, – мудро решила Селия. – Достаточно окунуть его в унитаз! »

Эндреа покатилась со смеху.

«Сколько у нас теперь всего получилось? » – спросила Селия.

«Три, – ответила Эндреа. – Остается еще четыре».

" Мы могли бы поиграть в другую игру и забыть о Доузи'% – сказала Эндреа.

«Ага, – быстро согласилась Селия. – Это будет номер 4»,

«Мы могли бы играть с Доузи по очереди, – сказала Селия. – А время можно установить по специальным часам, которые стоят у мамы на кухне. Те самые, которые так громко бьют».

«Можно сыграть в орлянку, чтобы определить, кто будет играть первым, – посоветовала Эндреа. – Если монета упадет орлом вниз, я буду играть с Доузи первой, а если вниз решкой – то ты! »

«Получается номер 5, – сказала Селия. – Нам нужно еще два».

«Я дала бы тебе поиграть с Доузи, если ты дашь мне поиграть с твоим новым набором красок», – сказала Эндреа.

«Сколько у нас всего выходит? » – спросила Селия.

«Шесть, – ответила Эндреа. – Остался только один». Она задумалась на минутку. «Я придумала, – сказала она, обрадованная новой идеей. – Мы можем притвориться тоже маленькими щенками, такими как Доузи, и тогда мы можем играть все вместе, втроем. Итак, получается семь! »

«Ура! – радостно воскликнула Селия. – Пойдем к маме и объявим! »

«Великолепно! – восхитилась мама, взглянув на список. – Теперь вам осталось только выбрать наилучший вариант, и ваша проблема будет разрешена! »

«Ловко! » – сказала Эндреа. Головы совсем еще недавно конфликтующих сторон сблизились.

Они пошептались несколько минут, а потом была поставлена финальная точка. «Мы выбрали! » – торжественно объявила Селия.

«Да, – сказала Эндреа. – Мы выбрали номер 5. Это об игре по очереди».

«И нам понадобятся твои особые часы, чтобы отсчитывать время», – сказала Селия. Она очень любила играть с часами.

«Ну, конечно! – ответила мама. – Знаете, я в самом деле горжусь вами обеими». И она крепко обняла своих дочек.

«Это был потрясный рассказ», – сказала Энни.

«Как вы думаете, а не могли бы мы сделать то же самое? – спросила Синтия. – Я имею в виду – составить список, включающий семь способов решения нашей проблемы».

«Я абсолютно в этом уверена», – сказала мама.

«Давай составим его прямо сейчас, – загорелась Энни и, обращаясь к маме, добавила – Дай нам, пожалуйста, пару листочков бумаги и карандаши».

«Сию минуту», – ответила мама и положила перед ними бумагу с карандашами.

«Но прежде чем вы откроете свой список, – предупредила она, – вам нужно решить, в чем, по вашему мнению, суть проблемы. Ваши точки зрения могут отличаться. Вы можете изложить свое мнение относительно сути проблемы по очереди. Когда одна из вас будет это делать, другая должна слушать ее внимательно, а затем повторить сказанное, чтобы была уверенность в том, что все услышано и понято правильно. Затем вы можете это записать, открыв список, который будет включать семь способов решения проблемы».

«Решено! » – сказала Энни. Она взяла карандаш.

«Начнем? » – Синтия подмигнула сестре, и они приступили к решению своей «глобальной» проблемы.

ДЕТИ АЛКОГОЛИКОВ

Алкоголизм – это настоящее бедствие, которое захлестнуло весь мир.

Несмотря на ошеломляющие цифры, свидетельствующие о его глобальном масштабе, один из парадоксов совместной жизни с алкоголиком заключается в том, что эта беда часто воспринимается членами семьи как обстоятельство, обособляющее их от общества, как постыдная тайна, хранимая «за семью печатями». Осознание того, что огромное множество людей сталкивается с похожими проблемами и живет в аналогичных условиях, может служить большим облегчением для многих, особенно для детей, которые обычно очень не любят отличаться чем-нибудь от своих друзей и сверстников.

Алкоголизм одного члена семьи неизбежно затрагивает всю семью. Часто муж или жена алкоголика буквально выбивается из сил в отчаянной попытке побороть стрессы и напряженность, сопутствующие этой беде. Нередко они пытаются отрицать существование этой проблемы в их семье или скрыть ее от детей, чтобы уберечь их от тяжелых переживаний. Иногда они дают детям запутанные объяснения, что, мол, ничего не случилось, но в то же время не разрешают им рассказывать об этом. Они могут усиленно опекать детей или, наоборот, перестать заботиться о них. Часто они ищут в детях моральную поддержку, что приводит к слишком быстрому взрослению последних.

Об алкоголизме запрещается говорить вне семьи и даже в самой семье это обычно запретная тема. Таким образом, дети постоянно находятся в состоянии смятения, страха и беспомощности. Они знают, что дома непорядок, но им запрещают говорить об этом или стараются внушить, что это пустяки. Их лишают прочных отношений с родителем-алкоголиком; кроме того, иногда их отношения с родителем-неалкоголиком бывают также затруднены вследствие заговора молчания и подчеркнутой занятости этого родителя. Они могут чувствовать себя эмоционально изолированными внутри семьи. Помимо этого, поскольку им внушается необходимость проявлять осторожность в завязывании знакомств за пределами семьи (из-за «тайны»), они могут никогда не установить стабильных, доверительных контактов, которые так необходимы для их эмоционального роста.

Наряду с злоупотреблением спиртным, в семье нередко наблюдается словесное или физическое насилие. Это очень сильно действует на детей, которые боятся, что они сами или другие члены их семьи могут пострадать. Исследования свидетельствуют, что, по мнению детей, драка в доме – хуже, чем распитие спиртного, которое ей сопутствует.

Как правило, дети алкоголиков находятся в плену бесчисленных сомнений и страхов. Они могут беспокоиться о здоровье родителя-алкоголика. Они могут постоянно чувствовать себя выбитыми из колеи непоследовательным и непредсказуемым поведением родителя-алкоголика. Они порой чувствуют злость и обиду из-за того, что не могут рассчитывать на большую поддержку со стороны родителя-неалкоголика. Дети чувствуют себя нелюбимыми и преданными, виновными в том, что их родитель стал алкоголиком.

Из-за стыда и особой секретности жизни их семьи они становятся как бы отрезанными от остального мира и поэтому не могут рассчитывать на помощь со стороны. Им кажется, что люди ненадежны и непредсказуемы. Часто они избегают высказывать свои чувства.

Низкая самооценка – обычное явление в таких случаях.

Многие дети становятся осторожными, строго контролирующими себя личностями. Они считают себя зрелыми и ответственными людьми.

Они не верят в непосредственность и постоянно проверяют свои и чужие реакции и поведение. Они пытаются как можно больше обособиться от своей семьи и по возможности избегать с ней контактов. Они чувствуют себя бессильными и никудышными и бывают очень самокритичными. Они могут испытывать особую потребность в одобрении и подтверждении правильности своих действий и поступков.

Исследования отмечают различные виды реакций на родителя-алкоголика. Шарон Вегшайдер указывает на четыре различные роли, в которых выступают дети алкоголиков:

«Герой» – ребенок, который взваливает на себя непосильную роль в семье, выполняя работы по дому и организационные задачи.

«Козел отпущения» – центр семейных неурядиц и конфликтов.

«Потерянный ребенок» – ребенок, который имеет очень слабое представление о человеке как личности и трудно находит свое место в семье.

«Баловень» – ребенок-любимец семьи, которого обычно балуют и чрезмерно опекают.

Клодия Блэк также описала несколько категорий, на которые, по ее мнению, можно подразделить детей алкоголиков. Ребенок-" правонарушитель" или «преступник» сходен с «козлом отпущения» Вегшайдера. «Ответственный» ребенок соответствует «герою». Блэк также выделяет «регулировщика», который защищается от окружающего хаоса тем, что просто не обращает на него никакого внимания. У такого ребенка есть какое-то сходство с «потерянным ребенком». И наконец, Блэк упоминает «умиротворителя». Умиротворитель старается сгладить волнующие людей проблемы, сделать их счастливыми или, по крайней мере, не задиристыми и не сварливыми. Такой ребенок очень старается угодить людям и по своему характеру несколько напоминает «баловня».

Все эти дети пытаются преодолеть трудности «за свой счет», часто ценой эмоционального обнищания, проблематичных взаимоотношений и низкого чувства собственного достоинства.

Помимо упомянутых категорий, исследователи также выделяют группу «неуязвимых». Этим детям удается преодолеть свои семейные проблемы, и впоследствии они становятся здоровыми, вполне благополучными людьми.

Исследования показывают, что детям, способным устанавливать хорошие и прочные отношения за пределами своего дома, перспектива алкоголизма угрожает в меньшей степени, чем тем, которым это не дано. Люди и учреждения, с которыми ребенок находится в позитивном контакте, могут стать для него жизненно важным источником поддержки.

Другой важный фактор – родители-неалкоголики. Хотя они могут думать, что они не в состоянии облегчить боль и страдания своих детей, их роль может оказаться чрезвычайно благотворной.

Один исследователь установил, что основная разница между теми детьми алкоголиков, которые, повзрослев, стали вполне благополучными людьми, и теми, которых к таковым причислить нельзя, состоит в том, что первые имели перед собой положительный пример того, как родитель-неалкоголик выполнял свои родительские обязанности.

Для супруги или супруга алкоголика приводимаая ниже «история про Энни», возможно, будет воспринята болезненно и тяжело. Но очень важно не забывать, что ваше участие может сыграть огромную положительную роль в судьбе вашего ребенка.

Обращение за посторонней помощью – важнейший шаг для семьи алкоголика. Он связан с выходом за рамки семьи и кладет конец секретности ее трагедии. Это шаг на пути к более здоровой и счастливой жизни. Помощь может прийти из разных источников: от консультантов, педагогов, психологов, общественников, психиатров, семейных терапевтов, наркологов. Они не только могут помочь в борьбе с семейными трудностями, но и поработать с детьми – укрепить их чувство собственного достоинства, помочь им устанавливать и поддерживать здоровые отношения и более свободно выражать и исследовать свои чувства.

История про Энни

Энни была маленькой девочкой, которая жила в коричневом кирпичном доме вместе с мамой, папой и большой черной собакой¹.

Однажды во время урока в школе, где училась Энни, ее учительница, миссис Роуван, сказала, что их класс собирается выпускать свою стенную газету. Все ученики написали статьи, и теперь миссис Роуван собиралась объявить классу, кто будет редактором газеты. Редактор должен был решать, какие статьи следует помещать и как их располагать.

Миссис Роуван окинула взглядом весь класс.

«Я решила, – сказала она, – что у нашей классной газеты будет два редактора: Энни и Сэлли».

Энни и Сэлли переглянулись и улыбнулись друг другу. Энни была очень взволнована. Она думала, что, возможно, когда она станет взрослой, ей захочется стать писательницей. Обязанности редактора классной газеты показались ей хорошим началом.

После уроков Сэлли сказала Энни: «Нам надо собраться, чтобы выбрать статьи для нашей газеты».

«Хорошо», – ответила Энни. Она просто не могла дождаться этого момента.

«Может быть, мы пойдем к тебе домой? » – предложила Сэлли.

Улыбка сразу исчезла с лица Энни.

«Н-нет! – испуганно и смущенно сказала она. – Ко мне нельзя»¹.

«Почему? – удивилась Сэлли. – Я еще ни разу не была у тебя дома».

Энни лихорадочно искала слова, чтобы как-то ответить Сэлли. Она ничего не могла придумать: «Знаешь, мы просто не можем пойти ко мне сегодня», – наконец выдавила она из себя.

«Ну, хорошо, – сказала Сэлли. – Может быть, мы тогда пойдем ко мне? »

Энни чувствовала себя гадко. Сэлли, наверное, подумала, что она с причудами². Пожалуй, это так и есть. Она почти всегда чувствовала себя странной. Странной и ужасной. О, если бы она могла пригласить Сэлли к себе домой, как это делают все нормальные дети! Но она не могла. Потому что у нее есть тайна. Она не была нормальным ребенком. Более того, она не была нормальным ребенком, который живет в нормальной семье.

Отец Энни был пьяницей. Когда отец был дома, он почти всегда был пьян. А когда он был пьян, его голос становился все громче и громче. Он произносил витиеватые речи, буйствовал, что-то выкрикивал и швырял предметы во всех, кто стоял на его пути. Энни страшно боялась его, когда он был пьян. Тогда она обычно старалась куда-нибудь спрятаться или убежать из дома. Но часто она не успевала этого сделать. Энни безумно боялась, что если она приведет к себе в дом одну из своих подружек, отец может прийти пьяным, кричать во все горло, буянить, и вообще, вести себя как безумный. Энни думала, что если такое случится – она просто умрет от стыда на месте. Поэтому она никогда никого не приводила домой. Конечно, трудно найти друзей, когда ты не можешь никого пригласить к себе, но Энни считала, что лучше уж вообще не иметь друзей, чем все время дрожать от страха, что кто-то из них придет и увидит ее отца, когда он не может стоять на ногах.

Когда отец Энни был трезвым, он был совершенно другим человеком: с ним можно было поговорить, можно было что-то у него спросить, и он отвечал как надо. Иногда он даже играл с Энни в разные игры или читал ей рассказы. Энни любила своего отца, когда он был трезвым, но когда он был пьян, она его ненавидела.

Когда отец Энни не был пьян, он часто обещал сделать для нее что-нибудь интересное и забавное, а когда напивался, то забывал о своих обещаниях и начинал кричать на нее. Энни всем своим существом ненавидела такие минуты. А спустя некоторое время она перестала верить всему, что он говорил.

Энни считала, что если бы папа ее действительно любил, он не нарушал бы своих обещаний и пил бы не так часто. Она решила, что папа не любит ее вовсе.

Энни пыталась получить какую-то поддержку у мамы, но она не хотела даже говорить об этом.

«Все нормально, – отвечала мама, а потом тихо добавляла – И Боже тебя упаси кому-нибудь об этом рассказывать! »

Энни считала, что это было довольно странно. Если все нормально, почему же тогда она не могла никому говорить об этом?

Мама Энни всегда выглядела озабоченной и несчастной. Часто она раздражалась на свою дочь, а иногда Энни видела ее плачущей. Когда такое случалось, Энни чувствовала себя гадко-прегадко. Ей было жаль маму и хотелось сделать что-нибудь, чтобы она стала счастливой. Но иногда Энни сердилась на маму и считала, что она могла бы проявлять больше заботы в отношении своей единственной дочери и понять то, что Энни намеревалась ей сказать, вместо того, чтобы отталкивать ее и говорить, что «все нормально». Мама Энни всегда была настолько погружена в заботы, что никак не могла найти время выслушать свою дочь. И тогда Энни приходила в голову мысль, что, возможно, мама тоже ее не любит. Часто ей казалось, что ее вообще никто не любит. Когда Энни думала, что ее совсем никто не любит, ей становилось очень грустно, одиноко и страшно. Она сидела в своей комнате и думала, отчего же так получается. Может быть, потому что она плохой ребенок? От этих мыслей ей становилось еще муторнее. Наверное, она сама виновата в том, что ее мама совсем не заботится о ней, а папа так много пьет, думала она. Ей было очень тяжело, но она просто не знала, что делать.

Нередко, сидя в своей комнате, Энни слышала, как ее мать и отец дрались и бранились. Энни становилось жутко. Она боялась, что они причинят друг другу боль. Боялась, что они могут даже убить друг друга, и тогда у нее не будет ни мамы, ни папы вообще. И она сидела в своей комнате, и ей становилось все страшнее и страшнее, а она не знала, что делать.

Иногда во время урока Энни окидывала взглядом свой класс. Все казались такими нормальными. Она была уверена, что каждый жил в нормальной счастливой семье. Она не сомневалась, что всем другим детям не нужно было бояться, что их папа напьется, им не нужно было хранить какую-то тайну и они могли приводить в свой дом друзей, когда захотят. Энни решила, что лучший способ перестать чувствовать себя так скверно – перестать что-либо чувствовать вообще. Она старалась не думать о пьянстве своего отца, о том, что она не может даже поговорить с мамой. Она выполняла всю работу по дому с большой ответственностью, как взрослая девочка, и старалась держаться от всех на расстоянии. Разумеется, она не могла все время оставаться где-то в стороне, и поэтому ей нередко попадало. Со временем она научилась наблюдать за людьми и понимать их действия настолько хорошо, что можно определить заранее, что они будут делать дальше.

И это помогало ей избегать неприятностей. Иногда Энни очень хотела, чтобы был какой-то человек, с которым она могла бы поговорить, излить ему душу, но она знала, что никто ее не поймет, и нет никого, кому она могла бы довериться. Так что ей оставалось только молчать, внимательно наблюдать за людьми и стараться чувствовать себя не такой несчастной, какой она была на самом деле.

Приближался большой праздник – День благодарения. Все другие дети ждали его с нетерпением. Им он сулил обильные праздничные столы и разные забавы. Энни его не ждала. Для нее он ассоциировался не только с семейными обедами, но и с пьянкой и драками.

«Может быть, на этот раз все будет не так плохо», – утешала она себя, отправляясь спать в тот вечер.

Но все было плохо. Даже очень плохо. Отец напился и начал болтать всякие глупости. Мама была расстроена. Папа Энни страшно кричал на маму. Тетя Эллен старалась притвориться, что ничего не произошло. Дядя Боб стал кричать на папу. Все начали кричать друг на друга. Улучив удобный момент, Энни потихоньку ушла из столовой и затаилась в своей кроватке. Всю ночь она не сомкнула глаз. Она очень хотела, чтобы ее семья была нормальной, как все. Она хотела, чтобы был на свете человек, который мог бы все понять.

На следующее утро Энни с большим трудом заставила себя встать с постели и пойти в школу. Она не спала всю ночь и чувствовала себя паршиво.

Миссис Роуван дала им задание – написать сочинение на тему: «Мой День благодарения».

Энни сидела за своей партой и смотрела, как все другие дети пишут. Они писали о веселых забавах во время обеда в честь Дня благодарения. Они писали о людях, которые обнимали друг друга и говорили друг другу приятные вещи. Они писали, как вкусна была индейка с клюквенным соусом… У Энни не было ничего такого, о чем ей хотелось бы написать, поэтому она просто сидела и ничего не делала. Она заметила, что время от времени миссис Роуван поглядывала на нее, но ей было все равно. Она сидела и смотрела в окно.

В конце урока миссис Роуван собрала тетради. Все встали и уже собирались уходить домой, когда миссис Роуван подошла к

Энни и сказала: «Энни, задержись, пожалуйста. Мне нужно поговорить с тобой».

«Похоже, сейчас мне влетит, – подумала Энни. – Миссис Роуван, должно быть, очень сердита, потому что я не написала сочинение». Но Энни чувствовала себя такой несчастной, что ей все было безразлично.

«Энни», – обратилась к ней миссис Роуван. Девочка была удивлена тем, что голос учительницы был очень добрым.

Энни подняла глаза.

«Мне почему-то кажется, Энни, что у тебя что-то неладно, – сказала миссис Роуван. – Мне кажется, что ты чувствуешь себя очень несчастной».

Энни уже открыла рот, чтобы сказать слово «нет», потому что она не могла никому доверять, знала, что никто ее не поймет, как вдруг, помимо ее воли, вместе с кивком головы, у нее вырвалось слово «да», и она залилась слезами.

Миссис Роуван сочувственно похлопала Энни по плечу и сказала: «Ты очень расстроена. Тебя что-то сильно беспокоит. Почему ты не хочешь сказать мне, что случилось? »

Ее голос был таким добрым и дружеским, что Энни «раскололась». Она рассказала миссис Роуван обо всем. О том, что ее отец пьет, что ее родители дерутся и что у ее матери совсем нет для нее времени. Было как-то странно, что Энни рассказала миссис Роуван все, что так долго хранила в тайне. Было чуточку страшно, но в то же время как-то хорошо. Миссис Роуван слушала Энни с большим вниманием. Время от времени она кивала головой, и ее лицо становилось грустным.

«Тебе, должно быть, сейчас очень тяжело, Энни, – сказала миссис Роуван. – Наверное, ты чувствуешь себя одиноко,

⇐ Предыдущая 1 2 3 45