|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
|
|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Глава 2. Летние каникулы в чужом теле.Стр 1 из 8Следующая ⇒
Гермиона
– Ну, и что нам делать теперь? – спросила я, когда мы вышли из кабинета Дамблдора. – Откуда я знаю? Ах да, я же теперь стал гриффиндорской всезнайкой. По идее, я должен все это знать... – Малфой начал меня раздражать. – Малфой, давай так: мы просто приспособимся жить так, как жили до этого. Но давай пообещаем, что не будем рушить жизнь друг другу. Если я до этого дружила с Гарри и Роном, ты тоже, пожалуйста, пока ты в моем теле дружи с ними. Или хотя бы делай вид, что дружишь. Пусть все остается, как прежде. А взамен я буду вести себя, как истинный Малфой. Он долго думал над моим предложением, но вскоре сказал: – Ладно... твоя взяла. Я постараюсь быть Гермионой Грейнджер, а ты будь Драко Малфоем! Я через камин появилась в Малфой-мэноре, а Малфой ушел в дом родителей моей матери. – Драко. Ты как-то быстро пришел, – его мать держала в руках бутылку с огневиски. Я быстро вскрыла конверт: Инструкция. Я дотронулась до кольца и мысленно спросила: «– Малфой, ты меня слышишь? – Да, – услышала я у себя в голове недовольный голос Малфоя. – Что делать, если я увидела твою маму... в нетрезвом состоянии? Малфой долго не отвечал мне. – Что делать? Конечно же, отобрать у нее выпивку, чертова грязнокровка! – проорал он. – Ладно...» – Мама, я думаю, тебе не стоит больше пить сегодня, – я аккуратно забрала бутылку с огневиски. – Нет, Драко! Отдай! – как маленькая девочка, у которой забирают любимую игрушку, заверещала она. – Мама! Ты же миссис Малфой! Веди себя подобающим образом! – я старалась быть похожей на Малфоя. – Драко... – она обняла меня и заплакала. – Почему его посадили? За что?! Он не хотел служить ему... Не хотел... – я поняла, что разговор был о Люциусе. – Все хорошо, мам. Все хорошо... – я погладила ее по спине. Ну и как я могу вести себя, как Малфой, когда передо мной плачет сама леди Малфой? – За что? – повторяла Нарцисса, но вскоре заснула. Был еще день, но я решила не будить ее. На моей майке (точнее на майке Малфоя) Нарцисса оставила несколько мокрых пятен от слез. Я подняла миссис Малфой на руки. Было почти не тяжело. А Малфой, оказывается, сильный. Я аккуратно положила Нарциссу на диван. Пусть поспит. Сон – это именно то, что ей сейчас нужно. Вскоре я почувствовала, что мое кольцо сильно нагрелось. Я дотронулась до него. «– Чего тебе, Малфой? – я была немного на него обижена из-за того, что он был резок со мной. Я все-таки спасаю его мамашу от алкоголизма, а он обзывается! – Как моя мама? – обеспокоено спросил он. – Нормально. Я отобрала у нее огневиски и уложила на диван. Она заснула. – Это... в общем... я спасибо хотел сказать. – Не за что, – сухо ответила я. – Пойми, мать для меня очень важна, – как-то стесненно сказал он, как будто он только что признался в чем-то неприличном. – Я знаю...» Я пошла в спальню Малфоя. Или теперь это моя спальня? Что же делать дальше? Что я теперь буду делать?.. Жить жизнью Малфоя? Стану Малфоем? А как же Гарри и Рон? Они же будут считать, что я Малфой, а значит я враг. А настоящий Малфой станет им другом? Эти вопросы так и крутились в моей голове. А спальня эта мне уже нравилась. Вообще, я всегда любила зеленый, но не серебряный. У Малфоя была шикарная кровать. На такой кровати могла спать Елизавета II. И теперь все это мое? Я заглянула в шкаф. А у Малфоя хороший вкус. Конечно, в его гардеробе все было чисто аристократичным. Но душ все-таки нужно принять... Я дотронулась до кольца. «– Малфой? – Что еще? – недовольно спросил он. – Я хочу помыться... От меня воняет... То есть от тебя. – Я тебе не мамочка, чтобы ты у меня спрашивала мыться тебе или... Стоп! Я и забыл. Нет! Нельзя! Лучше воняй! – Как хочешь, – я пожала плечами. Молчание. – Ну, ладно... Иди мойся... – тихо сказал он. – Ты все равно в обморок упадешь... – Почему это? – Поверь мне, я божественно красив. – И чертовски высокомерен! – вставила я. – А мне? – спросил он, как котенок, который требует еще кусочек лакомства. – Что тебе? – удивилась я. – Я тоже хочу принять душ, – я прямо чувствовала, что он ухмыляется. – Как хочешь...» Я просто сняла футболку. Ну и пресс у этого Драко Малфоя! О, Мерлин, прямо как у мраморной статуи XVII века! О чем я думаю? Это же теперь мой пресс. Классный у меня пресс... Можете даже не спрашивать, как я помылась... У меня до сих пор такое ощущение, как будто я подглядывала за Малфоем. Могу просто сказать: он оказался абсолютно прав, когда сказал, что очень красив.
Драко
Я вошел в дом родственников Грейнджер. Мне придется два месяца торчать в этом маггловском домике. И что будет с моей матерью? Грейнджер позаботится о ней? Только я хотел пойти в душ, как почувствовал, что кольцо сильно нагрелось. Это Грейнджер спрашивала разрешения, можно ли ей помыться. Ха! Я бы принял душ и без ее ведома... Уверен, что она уже сошла с ума, если приняла душ. И я вовсе не сильно высокомерный! Я очень адекватно оцениваю свою красоту. Совершеннее меня на Земле (чего скромничать, и во всей вселенной) нет никого. Я всего лишь констатирую факты. Но теперь я не мистер Совершенство... А жаль. Мистером Совершенство стала Грейнджер. И что теперь мне делать? Жить жизнью Грейнджер? Каждое лето уезжать в этот поганый маггловский дом? А почему Грейнджер не живет с родителями? «– Грейнджер, ау! Ты еще не сошла с ума из-за того, что увидела меня без одежды? – Малфой? Если ты о моем здоровье интересуешься, то нет. Ты недостаточно красив, чтобы свести меня с ума... – вот коза! Врет же! Я же самый-самый! – Кто бы говорил... – Что ты хотел Малфой? – равнодушно спросила она. – Я спросить хотел, почему ты не с родителями живешь, а с этими старичками? – я услышал, что она плачет. – Эй! Не плачь! Я вообще-то с шести лет не разу не плакал! Позор... Ну, все... Успокойся... Надеюсь, тебя никто не видел? – Не переживай за свою репутацию, Малфой. Никто меня не видит... – она все еще немного всхлипывала. – Мои родители... я стерла им память... – Ты, что, сдурела?! Это же твои родители! Зачем? – я совсем не понимал ее. – Потому что твой будущий хозяин, Волан-де-Морт, может охотиться на них, тупая твоя башка! – зло проговорила она и отпустила кольцо». Зачем она все это сделала? Ненормальная... А в это время я исследовал ее школьный чемодан. Или он уже мой? Я не нашел ничего интересного. Ну, если не считать того французского нижнего белья... И еще одной книги. Картинки на ней не двигались, значит, она маггловская. «Ромео и Джульетта», так называлась она. Меня одолело любопытство. Я раскрыл книгу и начал читать. Сначала мне показалось, что это полная чепуха, но потом мне понравилось! Это было очень похоже на роман «Трифон и Матильда» у нас в волшебном мире. Трифон полюбил Матильду, но Матильда была чистокровной, а Трифон магглорожденным. Они просто не могли быть вместе. Когда Матильде соврали, что Трифон погиб на дуэли за нее, она, чтобы не чувствовать боли, наложила на себя парализующее заклинание. Трифон на самом деле был жив. Он увидел Матильду и подумал, что она убила себя. Он применил к себе Авада Кедавра, только чтобы быть с любимой. Матильда очнулась и поняла, что Трифон умер из-за нее. Она убила себя обычным маггловским ножом... Грустно... И эта фамилия Шекспир показалась мне знакомой... Точно! Я вспомнил. Мне про него рассказывал отец. Это же он написал «Трифон и Матильда»! Он чистокровный волшебник из очень влиятельной семьи, но решил жить в мире магглов. Я еще порылся в ее вещах. Ничего особенного. Только один личный дневник меня заинтересовал. Прочесть? Это будет как-то по-слизерински... Но я же теперь гриффиндорка! Одним глазком можно... Двадцать пятое апреля. Дальше я читать не стал. Она писала обо мне? Хоть и что-то плохое, но все-таки писала! А я думал, что ей на меня наплевать. Может, там есть еще что-то про меня? Второе июня. Теперь я понял ее. И мне стало жаль Грейнджер. Это почти так же, как идти на собственную казнь добровольно. Я испытывал жалость к этой гриффиндорской зазнайке, которую ненавидел в течение пяти лет! Что дальше? Я начну танцевать ламбаду с магглами? Или моим лучшим другом станет Поттер? Или все будут считать меня геем? Я услышал громкую музыку. Странно... я никак не мог понять, откуда она звучит. Потом музыка прекратилась, и раздался голос бабки Грейнджер: – Дорогая, тебя к телефону! Я не знал, что такое «телефон». – Иду, – я решил, что лучше всего спуститься вниз. – Это какой-то Гарри. Сказал, что он твой школьный друг. Я взял из рук бабушки какую-то странную штуковину. – Гермиона? – из нее послышался голос Поттера. – Вау, Поттер! Как ты залез в эту маленькую штуковину? – сказал я в трубку. – Гермиона? Это точно ты? – недоверчиво спросил он. – Ну, конечно, я, Поттер! – воскликнул я. – Хм... как дела у тебя? – спросил он. – Отлично. А мне нравится эта штуковина! – я веселился, как ребенок. – Это ты про телефон? – Ага! – я даже забыл, что разговариваю именно с Поттером. – Я вот что хотел сказать, Дурсли уехали на Гавайи. А Дамблдор не хочет, чтобы я оставался один. И я бы хотел, чтобы ты, Рон и Джинни погостили у меня до начала учебного года. Ты приедешь? – я услышал такую надежду в его голосе! – А кто такие Дуресли? – я задал опрометчивый вопрос. – Неважно. Давай я свяжусь с тобой чуть позже. Мне нужно спросить разрешение у моих... э-э-э... предков. – Хорошо. До скорого, – и я услышал какие-то гудки. – А эти магглы не так уж и плохи! Такая штука интересная этот телетон! Или мейлафон? Какая разница? «– Грейнджер! Прием! Вызывает база! – Малфой? – Нет, Мерлиновы боксеры, я гиппогриф в штанах! – Что случилось? – она все еще была расстроена. Я чувствовал это. – Звонил твой любимый Поттер. Приглашал погостить. Его... эти... как их там? Дуршлаги уехали на Гавайи. А его одного Дамблдор не хочет оставлять, – я ухмыльнулся. – Что ему сказать? Что тебе не разрешили предки? – Соглашаться нужно! Ты что? Он не останется совсем один! – было видно, что она волновалась. – Не один, а с Уизли и его мелкой сестричкой, – возразил я. – Слушай, Малфой, если что-то случится, то Рон и Джинни ничего не придумают! Им нужен мой мозг, понимаешь? – Точно! У вас же один мозг на троих! – Ты должен поехать! – убеждала она меня. – Грейнджер, если я в твоем теле, это не значит, что я стал гриффиндорским зайчиком! Я все тот же Малфой! Самый умный, самый классный, самый... – Хватит! Самый тупой, недалекий и самый придурковатый! Это же Дамблдор захотел, чтобы мы приехали! Так надо, понимаешь? Ну, пожалуйста! Сделай это для меня! – Грейнджер? Ты точно не тронулась умом после просмотра моего идеального тела? Я ничего не буду делать! А уж, тем более, ради тебя! ». Я отпустил кольцо. Оно сразу же начало нагреваться, но я не отвечал. Через несколько минут в гостиную влетела сова. Дорогая Мисс Грейнджер! Или Мистер Малфой! Я настоятельно прошу Вас погостить у мистера Поттера до начала учебного года. Это очень важно, поверьте. Адрес: город Литтл-Уиндинг, Тисовая улица, дом номер четыре. Искренне Ваш, Альбус Дамблдор.
P.S.: Я так и не понял, как к Вам следует обращаться, Я разозлился. Как какой-то старый интриган может управлять мной? Драко Малфоем? Хотя... Может, и, правда, стоит поехать к Поттеру? Я смог бы вдоволь над ним поиздеваться... У меня на лице сразу появилась хитрая, чисто слизеринская ухмылка. И тем более, лучше провести лето с волшебниками, чем в этом маггловском доме! Мое кольцо все еще было горячим, значит, Грейнджер все еще пыталась поговорить со мной. Я дотронулся до кольца: «– Ты, мерзкий тупоголовый хорек, отвечай! Если ты сейчас же не ответишь, я порежу ножницами всю твою одежду! Или мою одежду? Какая разница! Ты думаешь, что ты чертовски красив, и поэтому тебе все можно? – она говорила очень быстро и агрессивно. – О, так ты согласна с тем, что я чертовски красив? – я улыбнулся. – Малфой? Ты – сволочь – еще и подслушиваешь?! Я медленно открываю твой шкаф, беру твою любимую белую рубашку, ножницы... – Стой! Я всего лишь хотел сказать, что согласен поехать к Поттеру! Молчание. – Что, правда? – уже спокойно спросила она. – Нет. Я пошутил, – сказал я специально серьезным тоном. – Ах, ты слизеринский... – Я не пошутил. Я еду к Поттеру. Доберусь на метле... – Спасибо! Правда, спасибо! – она обрадовалась. – Черт! У меня нет метлы... – Нет метлы?! – я был в шоке. – Значит, я куплю ее. – За мои деньги?! – она начала злиться. – Ну уж нет! – Да, дорогуша. Но теперь это мои деньги, – я пожал плечами. – Тогда тебе не хватит денег на учебники, пергамент и перья. Выбирай. – Я удивленно похлопал ресницами. – У тебя так мало денег? – спросил я. Она не ответила. – Тогда возьми мою метлу и передай ее мне через камин. Только не сломай ее". Через десять минут моя метла была у меня в руках. Я хотел позвонить Поттеру, но не знал, как это сделать, поэтому решил полететь к нему без предупреждения. – Бабушка, дед, – позвал я. – Мне нужно с вами поговорить. Когда они подошли ко мне, я продолжил: – Мне на все лето нужно... уехать. Они стояли в шоке. – Зачем? И куда? – первым опомнился дед. – Это... меня мой друг попросил. – Это тот белобрысый? – бабушка подняла одну бровь. – Так он же совсем идиот! – Эй, полегче, – мне было неприятно, что обо мне так говорят. – Я не спрашиваю разрешения. Я ставлю вас перед фактом. – Как знаешь, – сухо сказал дед. Бабка вообще промолчала. Я просто прикрепил чемодан с вещами к метле, вышел на улицу и улетел на метле. Этот полет... так хорошо! Как будто ты вольная птица! Я приземлился на заднем дворе. Поскольку было темно, можно было не опасаться, что меня могут заметить. – Гермиона! – из дома выбежала мелкая Уизли и обняла меня. Я оттолкнул ее. – Привет, – я помахал рукой. – Гермиона? Ты, почему не перезвонила, я волновался... – Поттер тоже обнял меня. Фу... Уизли тоже обнял меня. – Что будем делать? – спросил я. – Ну... мы тут ужин готовили, – сказал Уизли. – Ужин? А у тебя нет домовых эльфов, Поттер? – я рассмеялся. – Гермиона, а как же твое Г.А.В.Н.Э.? – спросила Уизли. – Какое гавно? – не понял я. Они очень странно на меня покосились. Я быстро дотронулся до кольца: «– Грейнджер, у тебя странные друзья. Они только что спросили о твоем гавне... Она рассмеялась. – Это общество, которое борется за права эльфов! – она опять рассмеялась». – Нет, – ответил я им. – Я покончила с гавном. Они рассмеялись. – Вот твоя спальня, Гермиона, – Поттер открыл дверь комнаты. – Я буду жить с ней?! – спросил я, указывая на Джинни. – Ну, да. Спален здесь не так уж и много... – смущенно заметил Уизли. – Ладно... Где я буду бриться? – я понял, что только что сказал. У всех глаза на лоб вылезли. – Ну... я хотела сказать: мыться. Где я буду мыться? – Там, – Поттер все еще странно на меня поглядывал. – Ты как-то странно себя ведешь, Гермиона. – Да ну? – я саркастически приподнял бровь. – Ненавижу, когда ты так делаешь, – воскликнул Уизли. – Ты становишься похожей на Малфоя. – Ладно, – вдруг сказала мелкая сестричка Уизли. – Уже поздно. Спать пора... – А как же ужин? – мне очень хотелось съесть хоть что-нибудь. За день я почти ничего не съел. – Ужин будет завтра утром, – Уизли улыбнулась и потащила меня в комнату, – Спокойной ночи, мальчики. – Пока, – в недоумении отозвались они. Когда мы остались одни, она захлопнула дверь, и мы улеглись на свои кровати. Я уже почти заснул, как вдруг услышал ее голос: – Гермиона? Ты спишь? Мне совсем не хотелось разговаривать. Я притворился, что сплю. – Спишь? – громко спросила она. – Ау?! – Да, сплю! – ответил я. На секунду воцарилось молчание, и я уже подумал, что мне удалось заткнуть эту рыжую, но я так легко не отделался: – А как ты можешь разговаривать, когда спишь? – спросила она. – А ты разве не знала, что я разговариваю во сне? Я - лунатик. Завтра утром я уже не буду помнить этого разговора... – я говорил всякую чушь, лишь бы она замолчала. – А... классно! Тогда давай поразговариваем... Я хотела у тебя совета спросить. Мне, в общем, Гарри нравится... – смущенно пробормотала она. После этой фразы от сна не осталось и следа. – Этот очкарик?! Я чувствовал, что эта Джина (или как там ее? ) покраснела. – Он очень хороший... – А чисто внешне кто тебе нравится? Если отбросить все, кроме внешности, – мне было интересно знать, какие парни нравятся девчонкам. – Гарри, – тихо прошептала она. Мои глаза расширились. – Из всего Хогвартса ты выбрала Поттера?! – Ну, а тебе кто? – спросила она слегка возмущенно. – Мне? Если учитывать только внешность... Малфой, например. Джина рассмеялась: – О, Мерлин! Малфой? – А что в нем плохого? – не понял я. – Он же... не знаю. Может, он и симпатичный, когда не морщиться и не злится или ухмыляется. Но есть одна проблема: он морщится, злится и ухмыляется всегда. Я задумался над ее словами и решил проверить еще одно женское мнение: «– Грейнджер! Грейнджер, проснись! – Малфой, ты смотрел на часы?! – заспанным голосом поинтересовалась она. – А я, правда, так ужасен, когда злюсь или ухмыляюсь? – В общем, да. Тебе намного больше идет искренне улыбаться, – ответила она. – А кто тебе такое сказал? – Джина, – я задумался насчет своего лица. – Может, Джинни? – Да. Джинни. Ладно... Спокойной ночи, Грейнджер. – Спи уже, Малфой...» – Гермиона? – М? – я так хочу спать! – А тебе кто нравиться. Не внешне, а вообще... – Мне? Одна симпатичная ведьмочка из когтеврана... – я просто уже спал, даже и не думая о том, что говорю. – Ведьмочка из когтеврана?! – Джинни просто встала с постели и потрусила меня за плечи. – Нет. Я хотела сказать... – договорить я не смог, потому что заснул. Утром. – Гермиона, вставай! – кто-то тряс меня за плечи. – Вставай! – Что? – я подпрыгнул. – Пора вставать. Гарри обещал показать нам футбол! Он сказал, что будет круто! Футбольный матч начнется через полчаса. Я быстро одел что-то из одежды Грейнджер. Да уж... вкус у нее ужасный! Нужно будет пройтись с Джинни по магазинам... – Гермиона? – когда вышла Джинни, появился Уизли. – Я хотел тебе кое-что сказать. – Ну, говори уже! – не выдержал я. – Это... ну... ты мне очень нравишься и... «– Грейнджер, поздравляю! Уизли только что признался тебе в любви! – Рон? – Нет! Его милая сестричка! – съязвил я. – Скажи, что ты привык к нему, как к другу, и не хочешь ничего менять». – Рон, – я решил, что будет все же лучше называть их по именам. – Ты хороший парень, но... ты же мой друг. Я хочу, чтобы все оставалось, как раньше, понимаешь? – я старался, чтобы мой голос звучал уверенно, но мягко. Именно так меня и отшила эта симпатичная девочка из когтеврана. Но Малфою никто не говорит «нет». Поэтому я решил поступить как мужчина. Я инсценировал собственную смерть! И она на моей «могиле» долго проплакала. И призналась все-таки в любви. Я внезапно «ожил» и сам отшил ее. Ну... это было очень давно. Не судите меня строго! Это был третий курс. – Понимаю. Я ничего от тебя не требую. Я просто хотел, чтобы ты знала, – он смущенно опустил голову. Я просто не знал, что делать. Не каждый день тебе в любви признается парень. Девчонки мне раньше признавались в любви очень часто. Но сейчас я сам девчонка... – Все идем на футбол! «– Что за «футбол», Грейнджер? – Это маггловский вид спорта. Немного квиддич напоминает. – Квиддич? Ну, тогда классно! ». Мы оказались на футбольном стадионе. Было бы весело, если бы я был на стадионе с Забини и Паркинсон. Но нет! Я тут с Поттером и двумя Уизли! Для полного счастья осталось только станцевать ламбаду с магглами! А что дальше? Все будут считать меня геем? На стадионе каким-то образом мы умудрились встретить МакЛаггена. Он, наверное, в Грейнджер втюрился. Весь вечер с нее (то есть, с меня) глаз не сводил. А когда Поттер пригласил его на чай, он подсел ко мне: – Гермиона? Не хочешь завтра со мной куда-нибудь сходить? «– Грейнджер! Этот МакЛагген приглашает тебя на свидание. Что делать? – МакЛагген? Фу... Скажи, что занят. Отшей. Но только аккуратно! ». – Нет. Я не могу, прости. Да и вообще, у меня есть парень. – И кто он? – немного зло и разочарованно спросил он. – Драко Малфой, – сказал я первое имя, которое пришло в голову. Популярное:
|
Последнее изменение этой страницы: 2016-06-04; Просмотров: 504; Нарушение авторского права страницы