Каждый раз, когда женщина на тебя смотрит, ты становишься важным, очень осмысленным; в этот момент ты уникален. Именно поэтому любовь дает столько сияния; любовь дает тебе столько жизни и сил.

⇐ ПредыдущаяСтр 28 из 37Следующая ⇒

Но это проблема, потому что одна и та же женщина, смотрящая на тебя каждый день, ничем не поможет. Именно поэтому мужьям надоедают жены, а женам мужья — потому что как ты можешь получать одну и ту же осмысленность из одних и тех же глаз? Ты к этому привыкаешь: она твоя жена, завоевывать нечего. Поэтому возникает необходимость стать Байроном, поэтому возникает необходимость стать Доном Жуаном и двигаться от одной женщины к другой.

Это не сексуальная потребность, помни, это совершенно не связано с сексом — потому что секс идет глубже с одной и той же женщиной, в глубокой близости. Это не секс. Это не любовь, абсолютно не любовь, потому что любовь хочет быть с одним человеком больше и больше, глубже и глубже; любовь движется в глубину. Это не любовь и не секс, это что-то другое: потребность эго. Если ты можешь завоевывать новую женщину каждый день, ты чувствуешь себя очень, очень осмысленным, ты чувствуешь себя завоевателем.

Но если ты покончил с одной женщиной, застрял, и никто на тебя не смотрит, никакая другая женщина или мужчина не дает тебе смысла, ты чувствуешь, что все кончено. Именно поэтому жены и мужья выглядят так безжизненно, бесчувственно. Ты можешь посмотреть и издалека определить, жената пара или нет. Если они не женаты, ты почувствуешь разницу; они будут счастливыми, они будут смеяться, разговаривать, наслаждаться друг другом. Если они жены и мужья, тогда они только терпят друг друга.

Наступила пятидесятая годовщина свадьбы Муллы Насреддина, и в этот день он собрался уйти из дома. Его жена была немного раздражена, потому что ожидала, чтобы он сделал что-то особенное, а он просто вел себя как обычно. И она спросила: — Насреддин, ты что, забыл, какой сегодня день?

— Я знаю, — сказал Насреддин.

Тогда она сказала:

— Так давай же сделаем что-нибудь особенное!

Насреддин подумал и ответил:

— Как насчет минуты молчания?

Когда твоя жизнь застревает, это показывает, что ты, может быть, думал, что это была любовь, но это была не любовь, это была потребность эго — потребность завоевывать, чувствовать себя нужным каждый день новому мужчине, новой женщине, новым людям. Добившись успеха, некоторое время ты чувствуешь себя счастливым, потому что ты не обычный человек. Это страсть политика — чувствовать себя нужным всей стране. Что пытался сделать Гитлер? Быть нужным всему миру!

Но эта потребность не может позволить тебе стать одиноким. Политик не может стать религиозным человеком — они движутся в противоположных направлениях.

Именно поэтому Иисус говорит: «Богатому человеку очень трудно войти в Царство Божье. Скорее верблюд пройдет в игольное ушко, чем богатый человек во врата Царства Божьего». Почему? — потому что человек, который накапливал богатства, пытается посредством богатств стать важным. Он хочет быть кем-то, а двери царства закрыты для каждого, кто пытается быть кем-то.

Туда входят лишь те, кто стал никем, лишь те, кто достиг своего ничто, лишь те, чьи лодки пусты; кто понял потребности своих эго как тщетные и невротичные; кто глубоко проник в потребности своих эго и нашел их бесполезными — не только бесполезными, но и вредными. Потребности эго делают тебя сумасшедшим, но никогда не могут удовлетворить тебя.

Кто одинок? Тот, чья потребность быть нужным исчезла, кто не просит никакого смысла у тебя, у твоих глаз, у твоих откликов. Нет! Если ты даешь любовь, он будет благодарен, но если ты ее не даешь, не будет никаких жалоб. Если ты ее не даешь, ему будет так же хорошо, что и всегда. Если ты придешь его навестить, он будет счастлив, но если ты не придешь, он будет настолько же счастлив. Если он движется в толпе, он будет этим наслаждаться, но если он живет в отшельничестве, он будет наслаждаться и этим.

Ты не можешь сделать несчастным одинокого человека, потому что он научился жить с самим собой и быть с собой счастливым. Один он самодостаточен. Именно поэтому люди, которые связаны друг с другом, никогда не хотят, чтобы другой стал религиозным, — если муж начинает двигаться в медитацию, жена чувствует тревогу.

Почему? Она может даже не осознавать, что происходит или почему она встревожена.

Если жена начинает двигаться в направлении религиозности, тревогу чувствует муж.

Почему?

В сознательное входит бессознательный страх. Страх этот в том, что она или он пытаются стать самодостаточными; вот в чем страх. Поэтому если жене дать выбор: «Что бы ты предпочла, чтобы твой муж стал медитирующим или пьяницей? », она выберет, чтобы он стал пьяницей, но не медитирующим. Если мужу дать выбор: «Что бы ты предпочел, чтобы твоя жена стала санньясинкой или двигалась по плохим дорогам и сбивалась с пути? », муж выберет последнее.

Санньясин — значит тот, кто достаточен сам по себе, кому никто не нужен, кто ни в каком смысле не зависим. И это вызывает страх — тогда ты становишься бесполезным. Все ваше существование основывалось на его потребности, на том, чтобы он в тебе нуждался. Без тебя он был ничем, без тебя его жизнь была тщетной, пустынной; только с тобой он цвел. Но если ты узнаешь, что он может цвести в своем одиночестве, это будет беспокойством, потому что твое эго будет ранено.

Кто одинок? Иисус говорит, блаженны одинокие... Люди, которые могут жить с собой так же легко, как если бы с ними был весь мир, которые могут наслаждаться собой, точно как маленькие дети.

Очень маленькие дети могут наслаждаться собой. Фрейд нашел для них специфическое определение: полиморфизм. Маленький ребенок наслаждается собой, он играет с собственным телом, он аутоэротичен, он сосет собственный палец. Если ему нужен кто-то другой, это только потребность тела. Ты даешь ему молоко, ты его переворачиваешь, меняешь его одежду — физические потребности. У него еще на самом деле нет психологических потребностей. Он не беспокоится о том, что думают о нем люди, считают ли они его красивым. Именно поэтому каждый ребенок красив — потому что он не заботится о ваших мнениях.

Ни один ребенок никогда не рождался уродливым, и все дети мало-помалу становятся уродливыми. Очень трудно найти красивого старика — редко. Очень трудно найти уродливого ребенка — редко. Все дети красивы, все старики становятся уродливыми.

В чем же дело? Если все дети рождаются красивыми, они должны и умирать красивыми! Но жизнь с ними что-то делает... Все дети самодостаточны — в этом их красота; они существуют как свет для самих себя. Все старики бесполезны, они осознают, что никому не нужны. И чем старше они становятся, тем более приходит чувство, что они не нужны. Люди, которым они были нужны, исчезли; дети выросли, они живут со своими собственными семьями. Жена умерла или муж умер. Теперь мир в них не нуждается; никто к ним не приходит, никто их не уважает. Даже если они пойдут погулять, никто их не узнает. Может быть, они были великими директорами, начальниками в конторах, президентами банков, но теперь никто их не узнает.

Никто по ним даже не скучает. Ненужные, они чувствуют себя тщетными; они просто ждут смерти. И никто не будет о них заботиться... даже если они умрут, это не будет никого заботить. Даже смерть становится уродливой вещью.

Даже если ты можешь подумать, что когда ты умрешь, о тебе будут плакать миллионы людей, ты почувствуешь себя счастливым — тысячи и тысячи придут, чтобы воздать тебе почести, когда ты умрешь.

Однажды это случилось: один человек в Америке это устроил — и он был единственным человеком в истории мира, который это сделал. Он захотел узнать, сколько людей отреагирует, когда он умрет. И прежде чем он умер, когда врачи сказали, что через двенадцать часов он умрет, он объявил о своей смерти. А он был человеком, которому принадлежало множество цирков, выставок, рекламных агентств, поэтому он знал, как создать рекламу этому факту. Утром его агент объявил прессе, по радио, по телевизору, что он умер. И были написаны статьи, редакторские колонки, зазвонили телефоны, и поднялся большой шум. А он читал все это и наслаждался!

Люди всегда становятся хорошими, когда умирают; ты тотчас же становишься ангелом, потому что никто не думает, что стоит говорить о тебе что-либо плохое, если ты уже умер. Пока ты был жив, никто не говорил о тебе ничего хорошего.

Помни, когда ты умрешь, все будут счастливы — по крайней мере ты сделал одну хорошую вещь: умер!

⇐ Предыдущая 23 24 25 26 272829 30 31 32 Следующая ⇒