Осуществление террористических акций

Данный раздел посвящен фазе непосредственного осуществления террористической атаки с точки зрения влияния новых технологий на возможности террористов атаковать конкретную цель либо множество целей, одновременно либо последовательно.

Поскольку террористические организации в большинстве случаев действуют в условиях охоты за ними со стороны сил безопасности, потребность в обеспечении безопасности и сохранения скрытности в значительной степени предопределяет их способность осуществлять оперативную координацию и практическую реализацию спланированных акций. Порой существенным образом ограничивая масштаб и уровень сложности операций, которые та или иная группа в состоянии себе позволить.

В прошлом, обращение к сетевым технологиям в процессе осуществления террористических акций носило ограниченный характер, зачастую в интересах обеспечения безопасности. Выдвижение участников и занятие ими исходных позиций определялось способностью группы действовать автономно, скрытно сориентироваться на местности и оказаться в нужном месте в нужное время, выходя на связь лишь в случае необходимости. Хотя подобные предосторожности обеспечивают определенную степень безопасности для участников террористической акции, они в то же время ограничивают их способность адаптироваться к меняющимся обстоятельствам либо ответным действиям антитеррористических сил.

 

В настоящее время несколько типов электронных устройств и сетевых технологий – в частности, мобильные телефоны, устройства дистанционного управления и т.д., - позволяют террористам усовершенствовать применение самодельных взрывных устройств (СВУ). На практике встречаются и другие высокотехнологичные способы подрыва заложенной взрывчатки, такие как датчики давления (физического, водяного либо атмосферного), детекторы движения, светочувствительные устройства, датчики температуры, излучения и т.д. Дистанционные взрыватели позволили некоторым террористическим организациям использовать добровольцев для осуществления суицидальных атак, без ведома непосредственного исполнителя. Применяемые схемы детонации могут быть настроены на определенную «подпись» выбранной цели (электромагнитное излучение, звук и другие специфические характеристики) и иные оперативные параметры.

Следует отметить, что процесс изготовления необходимого электронного устройства может представлять непростую задачу для той или иной террористической организации, если последняя не обладает надежным убежищем для проведения таких работ. Дабы не попасть в известную ловушку «зеркального мышления» по поводу террористических организаций, - приписывая им возможные мотивы и установки поведения, аналогичные нашим собственным, - надо помнить, что террористы зачастую в гораздо меньшей степени ориентированы на овладение новейшими технологиями, в сравнении с хорошо оснащенными и финансируемыми коммерческими или военными структурами. Сама среда, в которой террористы существуют, в известном смысле накладывает на них намного более жесткие ограничения, нежели на тех, кто им призван противостоять. Модификация имеющихся компонентов и изделий, чтобы приспособить их к конкретным задачам, стоящим перед организацией, требует от террористов особых предосторожностей, знаний и опыта, поскольку любая ошибка в этом деле способна поставить под удар всю организацию, сорвав тщательно продуманный план. Все сказанное имеет своим следствием склонность большинства террористических групп (особенно небольших и значительно уступающих в оснащенности и ресурсных возможностях своим преследователям в лице государственных структур) к высшей степени консервативному подходу выборе технических инноваций и изменении отлаженных методов работы.

Успех террористических организаций в освоении новых эффективных видов вооружений часто определяется их готовностью инвестировать определенную часть дефицитных ресурсов и усилий, - например, на формирование специального подразделения, занимающегося данным видом деятельности.

Отдельные виды устройств могут иметь различную степень соответствия конкретным задачам, стоящим перед той или иной террористической группой. Так, применение мобильных телефонов в качестве дистанционных взрывателей может оказаться проблематичным из-за возможных задержек в соединении с «абонентом»-взрывателем. Данное обстоятельство может оказаться критическим в ситуации, когда акция направлена против движущейся цели.

Согласно имеющимся данным, различные террористические группы имеют опыт применения GPS-навигаторов для ориентации на местности транспортных средств, груженых взрывчаткой. Специалисты ИРА экспериментировали с транспортными средствами, управляемыми дистанционно, либо с применением некоторого аналога автопилота, в качестве «беспилотных управляемых бомб».[58] Примеры использования возможностей GPS-навигации отмечены в практике деятельности Баскской террористической организации ЕТА и Колумбийской организации FARC.

 

В перспективе, по мере роста функциональности персональных электронных устройств, смартфоны, цифровые камеры, персональные аудио-видео проигрыватели, миниатюрные носители данных, GPS-приемники и другие изделия могут формировать гибкие кластеры технологических решений, способных играть все более значимую роль в плане повышения возможностей террористических организаций и проводимых ими операций.

В частности, интеграция возможностей gps-навигатора и программируемого взрывателя позволяет создать взрывное устройство, приводимое в действие в строго определенной географической точке без непосредственного участия человека, с возможностью длительной транспортировки к месту осуществления теракта. В настоящее время террористы не проявляют особого интереса к подобным технологическим возможностям, больше полагаясь на подрывников-самоубийц, а также принимая во внимание имеющиеся ограничения функциональности существующих устройств (например, отсутствие приема сигнала со спутника в метро, в зданиях и т.д.). Однако технологическая альтернатива может оказаться более жизнеспособной там, где характеристики используемого заряда и способа его доставки исключает участие человека: речь может идти, в частности, о высоко радиоактивных компонентах («грязная бомба»), транспортируемых длительное время, и способных убить террориста-«носителя» такого устройства раньше, чем он достигнет конечного пункта своего маршрута.

Неизбежная в таких случаях необходимость функциональной перенастройки и модификации имеющихся на рынке типовых устройств для решения специфических задач, представляющих интерес для террористов, в ряде случаев предполагает лишь внесение изменений в программное обеспечение, что значительно проще, чем модификация аппаратных компонентов. Программная модификация зачастую может быть осуществлена в бытовых условиях, без специального и дорогостоящего оборудования, не привлекая постороннего внимания к исполнителям.

Потенциальный интерес для террористов может представлять и технология радиочастотных меток, иных персональных идентификаторов, нашедших широкое применение в различных областях деятельности для маркировки товаров, транспортных средств и персонала с последующим дистанционным контролем над их местоположением и перемещением. Такие решения могут найти применение в изготовлении взрывных устройств и иных средств поражения, способных автоматически определять местоположение и уничтожать конкретные индивидуальные цели, в том числе перемещающиеся в пространстве. При этом в качестве персонального маркера могут быть задействованы стандартные идентификационные метки, предусмотренные конструкцией того или иного персонального устройства для реализации штатных его функций. Так, сегодня встроенные в мобильные телефоны уникальные идентификационные метки позволяют операторам мобильной связи и правоохранительным органам локализовать местоположение отдельных террористов, а завтра сами террористы могут освоить данную методику для локализации своих потенциальных жертв. Использование в этих целях встроенных в большинство современных персональных цифровых устройств возможностей беспроводной связи (Bluetooth, WiFi) позволяет скрытно осуществлять поиск и идентификацию нужного объекта непосредственно в толпе, на улице и в общественных местах, не прибегая к помощи специальной и громоздкой аппаратуры.

Прежние образцы дистанционных детонаторов, применявшихся террористическими группами в прошлом, зачастую могли быть нейтрализованы путем постановки радио-электронных помех (глушение), поскольку их устройство было рассчитано на узкий и известный диапазон частот. Современные персональные устройства позволяют обойти эту проблему, задействуя при необходимости одновременно разные по типу и характеристикам способы передачи сигнала, что значительно затрудняет задачу радио-электронного противодействия терроризму. Попытки заглушить все возможные каналы передачи сигнала по всему диапазону частот на определенной территории, конечно, технически возможно, однако на практике будет означать тотальную дезорганизацию имеющейся гражданской, коммерческой, транспортной и иной инфраструктуры в зоне действия глушителя, с вполне предсказуемыми последствиями и реакцией общественности, граждан и организаций на подобные усилия антитеррористических структур.

По оценке экспертов, оперативные преимущества от применения новых сетевых технологий, которыми могут воспользоваться террористы, будут носить скорее инкрементальный, чем революционный характер. Существующие способы доставки вооружений и осуществления атак достаточно надежны, эффективны и практичны, при этом возможности их дальнейшего совершенствования имеют лишь косвенное отношение к сетевым коммуникативным технологиям. Следует принимать в расчет и то обстоятельство, что террористы будут нуждаться в разностороннем техническом знании и подготовке, чтобы приспособить к своим специфическим потребностям имеющиеся на рынке серийные образцы электронных устройств. Несмотря на то, что новые технологические решения способны повысить качество организации террористических актов, в целом они едва ли вызовут качественные изменения в сложившемся на сегодняшний день балансе сил между террористами и антитеррористическими структурами.

 

Пропаганда и убеждение

Террористические акты как правило разыгрываются на «сцене», обращенной к одной или нескольким аудиториям. В отличие от акций партизанской войны или диверсионных операций, акты террора обычно представляют минимальную ценность с военной точки зрения, в то же время для них исключительно важен месседж, обращенный к целевой аудитории. Содержанием месседжа может быть привлечение внимания к фактам исторической несправедливости, демонстрация силы или дискредитация власти. Речь идет о пропаганде и убеждении, представляющих собой один из ключевых элементов террористического акта. Современные инструменты пропаганды могут включать в себя заснятые на камеру мобильного телефона сцены насилия, любительские видеоклипы и профессиональные постановочные фильмы с изложением требований и идеологических принципов террористической группы, наряду с традиционными пропагандистскими материалами, такими как заявления об ответственности, обращения лидеров террористических организаций и т.д.

До последнего времени, в целях осуществления пропагандистской деятельности террористические группы в значительной степени зависели от третьих сторон: как правило, они не владели собственными ТВ и радио станциями (в исключительных случаях – печатными мощностями), и нуждались в привлечении внимания традиционных СМИ для распространения своих посланий. В известном смысле такие взаимоотношения можно характеризовать как симбиотические, поскольку новостные СМИ и сами не прочь получить в свое распоряжение сенсационный материал. Хотя подобные отношения часто позволяли террористам эффективно решать стоящие перед ними задачи пропаганды и убеждения, однако степень контроля над содержанием и тональностью освещения их посланий оставалась неудовлетворительной. Соответствующие материалы также могли распространяться из рук в руки среди сочувствующих или толерантных аудиторий, посредством уличного граффити и т.д., что оставляло за террористическими группами возможность контроля над каналом коммуникации. К средствам уличного граффити регулярно обращалась ИРА и ряд других традиционных террористических групп.[59] Хезболла, согласно имеющимся данным, могла похвастаться даже собственной ТВ-станцией, тремя радиостанциями и двумя печатными изданиями, однако это скорее следует признать исключением из правила, обусловленным спонсорством со стороны Ирана и контролем над обширными территориями Южного Ливана.[60]

Пропагандистская продукция, изготавливаемая самими террористическими группами и распространяемая по внутренним каналам, воспринимается как важный элемент рекрутирования и утверждения собственной идентичности среди других подобных организаций. Так, согласно материалам Национальной Комиссии по террористическим атакам против США (Доклад Комиссии 9/11), руководство Аль-Каеды уделяют приоритетное внимание распространению видеозаписей, демонстрирующих террористические акты в момент совершения, как инструменту достижения доминирования над другими исламистскими движениями. В частности, организация намеревалась заснять на видео момент атаки заминированного катера на американский эсминец Коул в 2000 году, однако съемочная бригада не успела во время прибыть на место; в результате появилось постановочное видео (атака была реконструирована), снабженное сценами подготовки и тренировки участников.[61]

В прошлом, ограниченные возможности изготовления пропагандистских материалов, низкая степень осведомленности о психологических механизмах убеждения массовой аудитории, в сочетании с патриархальным характером пропагандируемых идеалов и целей, - все это обуславливало низкую эффективность пропагандистской деятельности террористических групп. Одними из первых, кто ясно осознал результативность тщательно срежиссированных показательных терактов (таких как захваты гражданских самолетов), с точки зрения привлечения международного внимания стали Организация освобождения Палестины (ООП) и Хезболла. Их опыт можно рассматривать в качестве начальной точки новой эры изощренных пропагандистских технологий терроризма.

 

В настоящее время, при том, что отдельные аспекты, имеющие отношение к пропаганде терроризма остались неизменны – например, склонность новостных СМИ к сенсационности, - современные сетевые технологии, а также инновационные коммерческие и социальные формы их применения, существенным образом повлияли на возможности террористических групп предпринимать пропагандистские и информационные операции, нацеленные на массовую аудиторию.

Во-первых, новостное вещание в настоящее время перестало быть прерогативой нескольких крупнейших медиаструктур. Множество локальных и глобальных сетей борются за внимание зрительской аудитории, обеспечивая практически неограниченный выбор благожелательных партнеров в деле распространения террористических посланий. Более того, многие из этих медиасетей могут предоставлять доступ к специфическим локализованным аудиториям: людям, говорящим на определенном языке, проявляющим интерес к определенным религиозным воззрениям, либо обладающих специфическими интересами. Подобная сегментация информационного рынка способно существенно повысить эффективность пропагандистского месседжа, распространяемого по данному каналу, поскольку субъект пропаганды имеет возможность таргетировать аудитории с интересующими его характеристиками и предпочтениями. В частности, террористические группы имеют возможность распространять послания на разных языках для разных аудиторий, различающиеся также по содержанию или тональности, используя различные каналы коммуникации.

Во-вторых, террористы более не зависят от нескольких медиаструктур: Интернет позволяет им или их единомышленникам создавать Веб-сайты (подобные Al Battar для Аль Каеды[62]) и размещать сообщения, видеоклипы и другую подобную продукцию, доступную для потребления широкой аудиторией, [63] не нуждаясь более в кооперации с независимыми СМИ, в большинстве случаев не разделяющих их идеалов и целей, и потому способных исказить или неправильно интерпретировать смысл и содержание посланий террористов.

В третьих, значительно возросло многообразие доступных медиа-ресурсов. Если в прошлом террористы были ограничены выбором между телевидением, радио, печатной продукцией, граффити и подобными им, то сегодня они могут воспользоваться широкими возможностями Интернета для организации веб-сайтов, электронных журналов, радиоканалов и иных средств онлайн коммуникации.[64] Как отмечает в этой связи американский исследователь Вейманн: «Аль-Каида сочетает возможности мультимедийной пропаганды и передовых коммуникативных технологий, результатом чего оказывается весьма изощренная форма психологической войны».[65] Помимо этого, сегодня не составляет труда произвести высококачественные, близкие к профессиональным пропагандистские материалы, используя доступное программное обеспечение и недорогое компьютерное оборудование. Современные программные приложения значительно облегчают задачу перевода материалов на иностранные языки. Мультимедийная продукция, содержащая видео материал, может даже не нуждаться в переводе.

Как уже было сказано выше, широкий спектр программных средств позволяет вносить изменения в документы (подделывать их) с минимумом затрачиваемых усилий и высокой результативностью. Таким образом, террористы могут производить пропагандистскую продукцию, включающую в себя фальсифицированные сцены, записи и документы, при этом подобное производство не требует (как в прошлом) громоздкого специального оборудования и подготовленных специалистов. Онлайн-технологии позволяют осуществлять распространение и вещание подобной продукции практически в режиме реального времени, что в совокупности обеспечивает возможности для оперативного развертывания террористами комплексной информационной кампании. Так, за неполные полтора года, прошедшие с момента появления первых сообщений о деятельности повстанческой группы Абу Мусава Заркауи в Ираке и до гибели ее лидера, террористы осуществляли широкую информационную кампанию в Интернете, включавщую в себя письменные обращения, заснятые на видео сцены насилия, полномасштабные пропагандистские фильмы, интервью с идеологами сопротивления и т.д., в целях привлечения широкого внимания к своей деятельности.

Наконец, в настоящее время осуществление контрпропагандистских мер в рамках антитеррористической деятельности становится все сложнее. Если в прошлом органы власти имели возможность эффективно пресекать деятельность традиционных информационных каналов, то с появлением Интернета и прочих сетевых коммуникационных технологий эта задача становится намного более проблематичной. В особенности там, где альтернативные, находящиеся за пределами государственного контроля информационные ресурсы демонстрируют сочувствие и поддержку целям террористических организаций.

Утратив прежние возможности эффективно ограничивать распространение террористической пропаганды и контролировать содержание независимых информационных ресурсов, государство оказывается перед необходимостью противодействия террористической пропаганде посредством собственных информационных кампаний, что представляет собой заметный сдвиг в динамике конфликта между террористами и антитеррористическими силами. Речь идет о новой форме соревнования, к которой государственные деятели и соответствующие структуры не в полной мере готовы. При этом любой специалист в области организации политических кампаний подтвердит очевидный факт: само по себе публичное упоминание террористической пропаганды неизбежно повышает ее видимость для широкой аудитории, а следовательно и ее влияние.

 

В перспективе можно ожидать два возможных сценария, имеющих отношение к пропагандистским возможностям террористических организаций: вероятность одного из них можно оценить как высокую, другого как низкую.

Во-первых, как было отмечено в части, касающейся фальсификации и подлога, мы стоим на пороге эпохи, когда практически любое видео изображение может быть сфальсифицировано. Несмотря на то, что технические возможности идентификации фальшивых изображений существуют, едва ли можно рассчитывать на то, что они могут быть доступны широким аудиториям. Предположим, что технически продвинутая террористическая группа сможет смонтировать реалистичное видео изображение главы государства (или иной значимой публичной фигуры), озвучивающего интересующее данную группу сообщение, и воспользовавшись возможностями глобальных информационных потоков, сможет придать этому сообщению необходимый охват и скорость распространения. Например, в уста руководителя санитарно-эпидемиологической службы могут быть вложены слова о (вымышленной) биологической атаке, дипломат может озвучить оскорбительные оценки в адрес иностранного государства, религиозной конфессии и т.д. Даже будучи оперативно опровергнуты, такие акции могут иметь непредсказуемые и неконтролируемые последствия, подрывая общественное доверие к любым официальным комментариям и заявлениям.[66] Подобные технические приемы могут также применяться для распространения террористической пропаганды: в частности, независимо от того, жив ли Осама Бен Ладен или нет, его виртуальный образ может использоваться для озвучивания манифестов и заявлений еще долгие десятилетия.

Второй сценарий оценивается как менее вероятный, но все же заслуживающий внимания специалистов: террористические группы могут осуществлять прерывание или даже перехват контроля над официальными информационными каналами. К примеру, по дипломатическим каналам могут передаваться видеоотчеты о ходе мирных переговоров между враждующими фракциями в том или ином конфликтном регионе. Технически подкованные злоумышленники способны осуществить перехват этих сообщений, модифицировать их с достаточной степенью реалистичностью и распространить уже фиктивные сообщения о провале переговорного процесса, спровоцировав тем самым вспышки насилия в регионе. Аналогичным образом, официальные международные и национальные институты публикуют и распространяют печатные издания, содержащие отчеты об их деятельности, декларации и программы и т.д. Злоумышленники способны оперативно изготовить практически неотличимые от оригинала копии, в текст которых вкраплены элементы, нарушающие существующие табу, оскорбляющие и отталкивающие те самые аудитории, привлечь симпатии которых было призвано соответствующее издание.

Хотя подобные приемы давно известны и изучены, новизна в данном случае может быть связана с факторами скорости и качества изготовления подделок и их распространения в широком масштабе.

Говоря о подлинно революционных изменениях в практике террористической пропаганды, пожалуй трудно представить себе нечто более масштабное и угрожающее, чем перспектива перехвата террористами контроля над основными мировыми информационными каналами. Под перехватом в данном случае понимается полный контроль над тем, что смотрит и слушает массовая аудитория, вне зависимости от того, каким конкретно способом (физическим, электронным или иным) данная возможность была реализована. Тенденции развития сетевых компьютерных технологий, ускоренно проникающих в деятельность как современных медиа, так и террористических организаций, делают подобный сценарий практически осуществимым.

Последствия подобного сценария могут оказаться поистине драматическими. Представим, что террористы, пусть и на короткий срок, перехватывают контроль над вечерней новостной программой местного телевидения, и выдают в эфир фальсифицированное сообщение мэра Нью-Йорка о том, что город подвергся массированной химической атаке. Разрушительные последствия возможных паники и хаоса в крупном мегаполисе трудно переоценить.[67] Даже если общественный порядок удастся быстро восстановить, что само по себе проблематично, уровень доверия к органам государственного управления и СМИ может быть серьезно подорван. Если же подобная провокация будет осуществлена в качестве отвлекающего прикрытия для настоящей террористической атаки, возможности оперативных ответных действий со стороны властей и сил гражданской обороны могут быть существенно осложнены и дезорганизованы. Последовательная серия подобных инцидентов, предпринятая террористическими организациями, способна вызвать долгосрочные негативные эффекты, в частности сформировать общественное убеждение в недееспособности органов власти и необходимости полагаться на собственные силы, создавая незаконные парамилитаризованные формирования экстремистского характера. Результатом может стать драматическая по своим масштабам и последствиям дестабилизация взаимоотношений между властью и обществом, что в конечном итоге является одной из целей современного терроризма.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: