ТОРА И ГАЛАХА: ПРОБЛЕМЫ СООТНОШЕНИЯ

Еще раз напомню, что любая конкретная, ценная, правильная и позитивная идея, но ограниченная, когда она пытается вобрать в себя все, то она немедленно разламывается, и весь мир приходит в состояние хаоса из-за этого. Был задан вопрос: а как же с соблюдением заповедей? Если под соблюдением заповедей понимать все очень широко, тогда это не конкретность, это не ограниченность, а если это приобретет формы ограниченной идеи, то она, конечно, точно так же сломает мир. И поэтому, когда человек говорит, что соблюдение заповедей – это самое главное, то в нашем разговорном языке это имеет совсем другой оттенок, чем фраза: " Главное – это познание Бога на всех своих путях". Соблюдение заповедей предполагает конкретные повеления: делай так, делай так, делай так. Иными словами, под соблюдением заповедей в нашем обычном языке, разговорном, имеется в виду Шулхан Арух. Под заповедями понимается соблюдение Галахи, а уж Галаха, конечно же, ни в коем разе не покрывает иудаизма. Галаха – это исключительно узкая область иудаизма, и вовсе не весь иудаизм. И вот свести иудаизм к Галахе, конечно же, совершенно недопустимо. И это важный вопрос.

Это было предисловие. Сам вопрос заключается в следующем. У нас бывают случаи, когда люди говорят: " Иудаизм – это соблюдение заповедей". Они имеют в виду Галаху. Иудаизм – это значит: делай правильно, все остальное мелочи, все остальное несущественно. Главное соблюдать. Вот этот подход, конечно, совершенно неверен. Если б этот подход был правильным, то Бог вместо Торы дал бы нам Шулхан Арух на горе Синай. Но этого не произошло. На горе Синай евреи получили Тору, а не Шулхан Арух, в тексте которой заповеди занимают относительно небольшое место. А все остальное занимает нечто совсем иное: рассказы, различные поучения, моральные наставления, а вовсе не конкретный галахический, протогалахический текст. Т.е. если мы возьмем Шулхан Арух, по объему чисто галахические кусочки, то наверно, – я не считал никогда, – я думаю, они составляют примерно 20 процентов, не больше трети. Остальное все занимает нечто совсем иное. Об этом имеется известное толкование в Талмуде, где разбирается вопрос, почему история об Элиэзере, который послан выбрать жену для Ицхака, – эта история занимает в Торе целую большую главу. И в этой истории три или четыре раза повторяется одно и то же.

Приходит Элиэзер и говорит: " Я вот здесь стою у колодца, если я скажу девушке – дай мне воды напиться, скажет напою, значит ее избрал Господь для сына Господина моего Авраама". И дальше выходит девушка, он ей сказал то-то, она ему ответила то-то, потом он ушел к родителям ее, и он им говорит: " Я задумал то-то, то-то, то-то, а она мне ответила то-то, то-то, то-то". И потом все. Казалось бы, зачем это пересказывать? Cкажи: задумал – хорошо. И так случилось, и все. Казалось бы, зачем так многословно. И действительно, когда он возвращается уже к Ицхаку, там уже нет этого повторения, он говорит: " Я рассказал ему все эти события". Но в самой истории четыре раза повторяется одно и то же, что' он задумал, что' она сделала, что'он рассказал ее родителям, что он задумал, и что он рассказал ее родителям, что она сделала.

Почему этому уделено так много внимания, в то время как многие важнейшие законы указаны в Торе только намеком? Есть много важных законов, которые необходимо обдумывать и выводить относительно их галахические правила из устной традиции, как, например, законы кашрута, связанные с мясом и молоком. Что говорится про употребление мяса и молока? " Не вари козленка в молоке его матери". Отсюда выводятся правила варки и использования молока и мяса. Но все это написано кратко, легким намеком. И спрашивает Талмуд: почему же на такие важные законы Тора выделяет немножко места, а на разные, так сказать, бытовые истории уходит целая глава? И ответ там (в Талмуде) дается такой: " Разговоры рабов про отцов более милы для Всевышнего, чем даже закон для их детей". Т.е. бытовые разговоры Элиэзера раба Авраама, его переговоры относительно Ривки, казалось бы, более милы Всевышнему, чем законы для их детей. Что значат слова " более милы Всевышнему"? Несомненно, это равно в нашем понимании фразе, что они более важны экзистенциально, т.е. имеют большее на самом деле содержание, большее влияние, большую информационную ценность, но не формальную. Шулхан Арух нам не дан на Синае, а дана именно Тора. Почему? Потому что цель – это не просто закон. (Ответ на вопрос из зала). Что же даровано на горе Синай? Мы считаем, что в принципе вся Тора дана на горе Синай в том смысле, что, конечно, при даровании Торы даны 10 3аповедей, но потом мы считаем, что текст имеет боговдохновенную природу, т.е. Бог его диктовал Моисею. Диктовал Он ему естественно, не на горе Синай, а по пути, в пустыне. Но в данном случае вся эта пустыня – это как бы большая гора Синай.

Конечно, текст писался не на горе Синай, а позже. Но, поскольку он диктовался Богом Моисею, то это рассматривается как некая расширенная детализация, широкое раскрытие того, что в своей сути было дано на горе Синай. Поэтому про весь текст письменной Торы мы говорим: " Дан Моисею на горе Синай". Это не устная Тора, это письменная Тора. Насчет устной Торы мы тоже считаем, что она дана на горе Синай, но это уже совсем другая история. Когда мы говорим про текст Торы, и мы спрашиваем, почему уделено много внимания обсуждению истории про Элиэзера и мало внимания Галахе и законам про мясо с молоком, то мы имеем в виду именно письменную Тору, а не устную. В устной Торе как раз мясу с молоком уделено большое место. Но устная Тора по объему разные части не имеют твердого соотношения, она как бы живая, поэтому в ней нет четкой фиксации частей, а в письменной Торе только текст фиксирован, остальные части не фиксированы. Поэтому вопрос: " Почему уделено больше места? " – может относиться только к письменной Торе.

Итак, первое – мы установили, что Тора вовсе не сводится к Шулхан Аруху. И поэтому Тора, т.е. учение, не сводится к Галахе. Я специально выбираю слово Галаха вместо слова " мицвот", потому что мицвот – слово не очень определенное. В объем понятия мицвот можно, конечно, внести все, если мицвот взять очень такие обширные (типа " Познай Бога на всех путях своих" ), в таком маленьком отрывке заключено все, но это все заключено в общей форме, а в конкретной форме мицвот – это Галаха. Так вот, Галаха, конечно же, не занимает всего учения. Рассмотрим вопрос: сколько процентов учения занимает Галаха?

Представим себе человека, который полностью все, что нужно, соблюдает. Конечно, не может быть человека, который не ошибается, но который стремится все соблюдать. У нас 100-процентный ортодокс. Этот 100-процентный ортодокс, он в жизни, конечно, каждый момент принимает решения, как и всякий человек. Каждый день существуют более важные решения и менее важные. Какой-то вопрос легкий, какой-то вопрос сложный. На сколько процентов его решения определяются Галахой?

Итак, прозвучали следующие мнения. Некоторые сказали, что 30 процентов, некоторые сказали, что 1 процент. Еще раз: я говорю обо всех решениях, принимаемых в жизни. Сколько из них процентов определяются Галахой? Галаха – это еврейский закон, т.е. религиозный закон, то, что религиозный человек делать обязан.

Дело в том, что очень многие люди считают, что поведение религиозного человека продиктовано, как бы детерминировано, законами Галахи, которые он соблюдает. Но из этого ошибочного представления возникает отождествление Торы и законов. Но Тора – это не Галаха, поэтому тот, кто Тору отождествляет с Галахой, распространяет мицвот на все жизненные области.

Так вот, моя оценка уровня заповедей в жизни, уровня Галахи – это оценка на 10 процентов, не больше. Т.е. заповеди ограничивают меня только на 10 процентов в моих решениях. Все самые важнейшие решения я принимаю не с помощью заповедей. Рассмотрим конкретные примеры. Например, я соблюдаю законы кашрута. Спрашивается: на сколько процентов законы кашрута определяют, что я ем на завтрак? Отнюдь не на 100 процентов. Иными словами, чтобы узнать, что я ел на завтрак, вы на 10 процентов можете это предсказать, исходя из Галахи, но не больше. Все остальное – это не Галаха. Более того, я приведу такой простой пример. Я езжу по улицам, соблюдая правила уличного движения. На сколько можно предсказать, куда я приеду? Вы можете сказать: да, конечно, я не поеду вот туда, я не поеду вот сюда, я не сделаю такой поворот, и здесь не поеду так, а поеду по-другому. Но куда именно я поеду, вы сказать не можете. Точно то же самое с Галахой. Да, действительно, при этом надо соблюдать 1, 2, 3, 4, 5, 10, 20, 25, 613-ю заповедь. Но это только рамки. Галаха – это только рамки жизни. Содержание жизни Галаха определить не может. Например, Галаха может мне сказать: не обучайся такой-то профессии, такая-то и такая-то профессии запрещены. Но дальше остается еще 100 тысяч профессий. Что из них я выберу? Галаха не может мне это сказать. Ни в какой самой умной книжке по еврейскому закону я не могу узнать, как мне выбрать. Если человек собирается жениться, то Галаха ему может сказать: вот это, это, это нельзя. Но что нужно Галаха ему сказать не может. Галаха, иными словами, может только в самых общих чертах дать мне рамки жизни. А теперь рассмотрим все внутри этих рамок.

Все самые важные вопросы не входят в Галаху. Например, я с утра просыпаюсь. Да, конечно, нужно читать Шахарит. Да, конечно, нужно при еде читать благословение, мыть руки и т.д. Но потом-то я живу остальную часть дня. И чему же я посвящу это свое время, эти свои силы? Чем я жизнь наполню? Вот рамки Галаха мне задаст, а наполнение жизни Галаха задать не может, потому что это направление индивидуально для каждого, а Галаха безлична. Галаха для всех одинакова, Галаха однородна. Поэтому Галаха может упоминать только то, что одинаково для всех. А то, что мое, индивидуальное, Галаха, в принципе, регламентировать не может.

(Ответ на вопрос из зала.) K раву ты обращаешься в ситуации, когда твой вопрос галахический. И ты его спрашиваешь: так делать можно или так делать нельзя? Но всегда после ответа, если он отвечает " можно", всегда остается вопрос: нужно ли так делать? И вот на этот вопрос рав тебе не отвечает. Иными словами, рав нужен только для того, чтоб более четко сделать эту границу. Другой вопрос, если у тебя рав выступает в качестве советника. Он тогда тебе может что-то объяснить, внутри что-то объяснить, но тогда его слова не являются Галахой, а он у тебя является учителем, советчиком. Когда ты спрашиваешь псак Галаха, то это только про границу: можно выйти за эту границу или нельзя, где она в точности проходит. Там, где все очень сложно, ты вот не знаешь вот в этом случае, вот эта еда все-таки кошерная или все-таки нет, вот эта школа – как с ней быть и т.д. Но при том, что он тебе говорит, это можно или нельзя, нужно ли это делать, ты решаешь сам. Иными словами, всю внутренность, т.е. все наполнение жизни никакой рав, в принципе никакая Галаха делить не могут, потому что эта вещь безличная.

Но дальше возникает вопрос: вот эту жизнь, которая внутри, у которой нет границы, должны ли мы наполнить ее Торой? Не Галахой, Галахой мы ее наполнить не можем, но Торой мы ее должны наполнить или нет? Тора нам говорит про внутренний смысл, или Тора нам говорит только про границу? Ответ: Тора, нам, конечно, говорит обо всем. Но как же она нам говорит обо всем, когда мы только что сказали, что Галаха говорит о границе? A вот это та часть Торы, которая не Галаха. Можно назвать ее Aгада, в широком смысле слова. Поэтому агадическая часть Торы отвечает нам на те вопросы, на которые Галаха ответить не в состоянии. Она нам отвечает на вопросы о том, как жить, именно потому что это Aгада, которая не безлична, а индивидуальна, каждый понимает ее по-своему. Каждый учится на ней и оттачивает свою интуицию и принимает дальше индивидуальные решения. Должны ли внутренние решения быть согласованными с Божественным путем? Конечно, естественно, надо всегда думать, как Бог считал бы правильно здесь поступить. Но на это не Галаха отвечает, а сам человек с помощью интуиции и Aгады. Мицвот – это граница в данном случае, внутри мицвот могут быть только самого общего типа, не конкретные, – и это, конечно, является важной частью жизни.

Поэтому попытка свести всю жизнь к соблюдению мицвот это попытка загнать внутренний мир в ограниченные рамки. Естественно, что такая попытка совершенно неправильна и приводит, безусловно, к разлому, к кризису и краху, что мы и наблюдаем в своей жизни неоднократно. Когда человек говорит, что все – закон, надо соблюдать все правила, никаких вопросов нет, все четко, ясно и понятно, а непонятно – спроси рава, то это, естественно, приводит к кризису, и наблюдается такой же точно швират-келим, т.е. разлом сосудов. Поэтому вопрос о соблюдении мицвот – это тоже такая идея, которая, раздуваясь до бесконечности, несомненно лопается.

САББАТИАНСТВО

Теперь вернемся к вопросу истории развития Каббалы.

Я напоминаю, что Каббала является мистической философией в иудаизме. Иногда слово " философия" используется слишком узко, и под философией подразумевают только рационалистическую философию. Каббала, на самом деле, на самом деле, определенный философский взгляд на мир, и тоже входит в философию иудаизма. Почему это философия иудаизма? Потому что Каббала включает в себя определенную рефлексию на религиозное чувство. Оно не наивно, а рефлексивно. Т.е. это религиозное чувство у человека, занимающегося каббалистикой; оно, конечно, присутствует в нем непосредственно, эмоционально, но оно вполне рефлексивно. Человек не просто говорит: " Бог есть", и все, а он занимается описанием, как Бог соотносится с миром, как Божественные миры раскручиваются, как они взаимосоотносятся. Т.е. это самая типичная рефлексия, которая является предметом религиозной философии. Мы определили, что в развитии Каббалы есть несколько этапов: -1, 0, 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й. И мы говорили, что они соответствуют испанской Каббале, Лурианской Каббале, 0 – Хазаль, 1 – это Танах, а дальше (*), и (*) – это сабатианство, к которому мы сейчас и перейдем. Я отмечаю его звездочкой потому, что оно не входит в линию развития Каббалы, это шаг в сторону, но находится, конечно, в целом в рамках Каббалы и оттуда питается. И поэтому его нужно рассматривать для понимания, в чем его ошибки и как с ним правильно соотноситься.

Итак, как всем нам хорошо известно, сабатианство возникло в Турции в 1660-х гг., когда человек, которого звали Шабтай Цви, объявил себя Машиахом. Его Ильей-пророком был Натан из Газы. Когда Шабтай Цви объявил себя Машиахом в 1666 г., то сделал это открыто. Об этом услышал султан Турции, послал его арестовать, он сидел в тюрьме, из тюрьмы продолжал прекрасно руководить своим движением, его чрезвычайно уважали. Но потом все кончилось тем, что султан его позвал и говорит ему однозначно: " Ты здесь у меня спокойствие в империи нарушаешь. Или ты переходишь в мусульманство, или я тебя казню". И в такой ситуации Шабтай Цви перешел в ислам. На лето 1666 г. до этого события, попадает самый пик сабатианского движения – большинство евреев мира признавали его Машиахом. Т.е. масштабы признания Шабтая Цви Мессией были, конечно, гораздо больше, чем масштабы признания Любавичского Pебе Мессией. Несравненно больше. Несравненное большинство евреев мира признавало его Мессией. Они заблуждались, конечно; ошиблись, нам легко это видеть сейчас, через 300-400 лет. Но, живя непосредственно в ту эпоху, гораздо труднее понять свою ошибку.

Сабатианство признавало большинство, в синагогах всего мира были молитвы за здравие Шабтая Цви, нашего дорогого Мессии, и вот уже все, так сказать, сидели на чемоданах, люди продавали свои дома, и началось полное еврейское движение. Но вот его арестовали, и он перешел в ислам. Шок был неимоверный. Т.е. это была совершенная катастрофа. И, конечно, большинство народа при этом сказало: " Да, к сожалению, мы ошиблись". Но была небольшая группа, которой уже трудно было сказать, что мы ошиблись. И эта группа, естественно, пошла за ним. И нужно было это как-то оправдать: почему Шабтай Цви перешел в ислам. Они нашли соответствующую интерпретацию, причем в принципе это было подготовлено его учением еще несколько раньше, но оно в итоге развилось очень сильно. Вот так он лет десять жил в исламе или что-то в этом роде, а потом умер. Опять из тех, кто даже за ним пошел, большая часть вернулась обратно, но часть все-таки продолжала утверждать, что он является Мессией, и он, конечно, не умер по-настоящему. Сторонники этого утверждения образовали секту сабатиан, которая еще долго будоражила еврейский мир. Я не знаю, дожили ли его идеи до нашего времени. Но это было в XVII в., а в XVIII в. сторонников сабатианство было еще довольно много. Потом часть из них стала франкистами, некоторые перешли в христианство. Более полную информацию по этому вопросу можно найти в энциклопедии.

Наша задача понять, какая была идеологическая связь сабатианства с Каббалой. Сабатианство в эволюционном смысле очень похоже на христианство, т.е. имеется лидер, которого масса – большая масса людей объявляет Мессией. Потом он не реализуется как Мессия, большинство его сторонников отходит, но некоторая часть, которая слишком увлеклась, не может вернуться назад, поэтому ему ничего не остается, как переосмыслить сущность Мессии и сказать, что, хотя он и не осуществил мессианских чаяний реально, он их осуществил виртуально, иными словами, мистически. Т.е. на самом деле как бы внутри произошли те мистические процессы, из-за которых он реализовал себя как Мессия. А все внешнее – только шелуха. Для подкрепления этой идеи христианство вводит понятие первородного греха, а сабатиане интерпретируют мессианство Шабтая Цви иным образом.

Итак, какая была формулировка сабатианства, почему, перейдя в ислам, Шабтай Цви продолжает оставаться Мессией? Объяснение было дано следующее. Важнейшей задачей еврейского народа является " собирание искр". Возвращаемся назад. Я объяснял концепцию швират-келим, т.е. разлома сосудов. Эта концепция сводится к тому, что когда келим, Сфирот, сломались, то искры упали в клипот, т.е. искры находятся а скорлупах. Скорлупа – это как бы такая нечисть, скверна. Эта скверна окружает эти искры, поэтому до келим трудно добраться. Итак, искры попадают в клипот, а из искр состояли те сосуды, в которых был свет, они сами состояли из этого переработанного света, поэтому эти искры как бы нужно вытащить из этих клипот и соединить в некую единую структуру.

3ачем нужно искры извлекать? Понятно, что когда, например, есть 1 искра, 2, 3, 4, N..., и каждая по отдельности, то они светят гораздо слабее, чем когда они объединены в структуру. И поэтому необходимо склеить или восстановить сосуд, чтобы он мог воспринимать Божественный свет. Когда создается структура, когда искры объединяются в структуру, то тогда они получают качественно новую возможность. Т.о., суть еврейской деятельности в мире состоит в том, чтобы всякую искру вытаскивать из этой клипы. Эта клипа как бы вскрывается, из нее вытаскивается искра, и она объединяется с остальными искрами в систему. Только тогда образуется сосуд, который может принять Божественный свет. Лучше всего в качестве примера сосуда рассмотреть радиоприемник. Радиоприемник – это сосуд или нет? Что в него наливают, что в нем ловят? Иными словами, он, будучи сосудом, т.е. детали, будучи правильно склеенными и правильно соединенными проводами, позволяют этому сосуду нечто в себе нести. Например, нам радиопередачи. Поэтому склеивание предполагает, что когда вся система устроена правильно, то она может нести в себе свет, а иначе она просто его не содержит.

Так вот, вытаскивание искр – это еврейская работа. Это все никакое не сабатианство, это просто классика лурианской Каббалы. Теперь рассмотрим очень важный вопрос. Искры находятся в скорлупах. И скорлупы бывают попроще, и похуже, и пожестче. И из некоторых скорлуп никак не удается извне вытащить искру. Очень часто образуется такая скорлупа, из которой искру можно вытащить только изнутри. Т.е. нужно там побывать, чтобы эту искру с тобой потащить. Иными словами, в очень многих случаях клипа открывается изнутри. Гораздо проще изнутри открыть ворота, чем брать стены приступом. Бывают такие стены, которые приступом не берутся.

Это элементарно видно на любом современном примере. Так, человек, изнутри незнакомый с наукой, не в состоянии вытаскивать искру из науки. Нельзя извне, не находясь внутри науки, чуть-чуть про нее почитать и искру вытащить. Невозможно, нужно залезть внутрь. Но наука – сегодня это не совсем так, но раньше, например, 100 лет назад, – наука была связана с атеизмом просто по всем, так сказать, граням. Сегодня это не так. Спрашивается: каждый религиозный человек пойдет это изучать? Теорию Дарвина, к примеру. В теории Дарвина, что, искры нет? Да сколько хочешь. Спрашивается: каждому ли религиозному человеку изучать Дарвина и вытаскивать из его теории искры? Хотя Дарвин и атеистичен, но его можно изучать академически. А вот из христианства как ты будешь искры вытаскивать, не побывав в нем? Вот здесь уже грань настоящая. В него нельзя зайти, потому что это запрещено. А искры вытащить необходимо, потому что без вытаскивания этих искр вытаскивание не будет полным. Искры нужны, а извне они не вытаскиваются, а внутрь зайти нельзя. Как вытаскивать искры?

C исламом точно так же, это клипа, не кли, а клипа, т.е. скорлупа. Действительно, ислам, христианство – все скорлупа. Но в них несомненно содержится искра. Какие же могут быть сомнения, что христианство держится Божественной искрой? Kлипа устроена из скверны, из " тумы", а кли – из святости.

Проблема в том, что, конечно, из простых вещей искры вытаскиваются просто, но чтобы вытащить искры из более тяжелых вещей – их нужно изучать, нужно внутри быть. Многие вещи позволяют быть внутри, при этом ничего не нарушая, как, например, наука. Хоть она пусть будет даже десять раз атеистическая, все-таки религиозный человек может, с трудом, но может, (не сегодняшняя наука имеется в виду, а столетней давности), может пойти в университет, поучиться, все-таки попытаться вытащить эти искры. Хотя университет тоже проблемным был для многих, 100 лет назад, не сегодня. Но есть такие клипот, т.е. такие скорлупы, из которых никак не вытащишь искры, потому что внутрь зайти нельзя, а не изнутри вытащить тоже невозможно. И вот с этим что делать это большой вопрос.

То, что я рассказывал сейчас – это классика, это никакое не сабатианство, это нормальная проблема. Сабатианство же объявило, что Машиах должен в такую клипу зайти лично и вытащить из нее искры, т.е. переход Шабтая Цви в ислам необходим, для того чтобы вытащить искру ислама. Потому что без этого она не вытаскивается, поэтому Машиах в определенной степени жертвует собой, вытаскивая эту искру. Это чрезвычайно напоминает христианскую схему. Это чрезвычайно, конечно, напоминает такую жертвенность Машиаха, и не удивительно, что по многим параметрам можно сказать, что христианство и сабатианство одинаково толковали некоторую стихию книги Пророка Исайи, где есть такой стих, что Машиах будет " Йехулаль". Христиане говорили, что " йехулаль" означает проткнут, и вот, пожалуйста, предсказание про Иисуса. А сабатианство говорило: " Йехулаль" – значит осквернен. " Xоль", да, " холель" – осквернить. И это оправдывает с их точки зрения Шабтая Цви, который перешел в ислам. И дальше возникает вопрос, должен ли лично Машиах, или некоторая группа его сторонников, это осуществлять для вытаскивания необходимой искры из самой большой темной клипы. Иными словами, сабатианство начинается в тот момент, когда мистическая тяга, т.е. тяга, основанная на мистическом видении мира, перевешивает Галаху. Вот это сабатианство. Согласно Галахе, это запрещено, но сабатианство гласит, что из мессианского видения мира это необходимо.

Иными словами, в нашем обсуждении предыдущего о том, что Галаха – это граница, а внутри Aгада, Каббала и все прочее создают схему жизни – когда это начинает сознательно из-за притяжения выходить за границу, осознанно нарушать ее, именно с целью мессианской, каббалистической, – вот это сабатианство. Т.е. это когда Галаха запрещает, да, но я из своего мистического видения мира знаю, что так нужно. Все сабатианство Шабтая Цви было на этом основано. Т.е. в принципе всем нужно соблюдать закон, конечно, но отдельно Машиах должен это прямо нарушить, специально. И там уже дальше начинается: нужно нарушить все, нужно нарушить что-то, или вообще специально нужно нарушать, и побольше. Такая точка зрения также присуща сабатианству. Но основа, самое главное, – что Машиах заходит в клипу, чтобы вытащить из нее искру. Т.е. прямое применение Каббалы для обоснования сабатианства начинается в тот момент, когда Каббала противоречит. Так как Каббала – это всегда некая схема видения мира, но она не диктует, это не Галаха. Но когда эта Каббала устремляет человека в направлении, что он из каббалистических соображений начинает нарушать Галаху, вот это и есть точка сабатианства. Конечно, с точки зрения сабатианства, Шабтай Цви пошел вытаскивать искру из ислама. Он, Машиах, лично, своими руками, ногами залезает в самую клипу, вытаскивая оттуда искру. Естественно, как же иначе?

Итак, здесь нужно, конечно, отметить тот факт, что задача Мессии – это Геула, т.е. мессианское освобождение. Мессианское освобождение человечества состоит в склеивании сосудов. Можно сказать, что Мессия исправляет грех Адама. Это будет вполне верно. Т.е. постулат христианства о том, что Мессия искупил первородный грех, возник не на пустом месте. Проблема только в том, что это происходит в христианстве по иной схеме, и поэтому Мессия ничего не исправляет. А все это перешло в мистическую сферу. Но в принципе идея о том, что Мессия исправляет грех Адама – это вполне верная идея. Т.е. человечество поступило неправильно, и человечество в целом исправляет то, что Адам разрушил. А Мессия – это есть высшая точка человечества. Поэтому естественно, что Мессия завершает исправление греха Адама, т.е. склеивает сосуды обратно.

Сабатианство начинается с момента, когда Шабтай Цви сознательно идет на грех, т.е. на нарушение законов с целью мессианского освобождения. Но а что же тогда делать, как же эту искру-то вытаскивать? Как же мы можем эту искру найти? Снаружи ворота не открыть, а вовнутрь входить нельзя. Мне кажется, мы вступаем в такую область, где нет никакого стандартного ответа. И поэтому каждый может отстаивать свою точку зрения. Но я лично думаю – мое представление о том, что эту искру должен вытаскивать тот, кто уже туда попал. Не сознательно пошел, чтоб вытащить, а так случилось, что он туда попал. Вот он, выходя оттуда, может вытащить искру. Т.е. нельзя становиться христианином, чтобы взять искру из христианства. Это грех, и вытащить ты не сможешь ничего. Но если так произошло в его жизни ранее, что он стал христианином, и он уже хочет совершить Tшуву, исправиться, вернуться в иудаизм, вот он может, – это очень тяжело, но он может с собой эту искру потащить. Т.е. переосмыслить свой христианский опыт в рамках действительно позитивного вклада в иудаизм. Это непростая штука, очень не простая, но по крайней мере, это единственное, что представляется мне возможным.

Поэтому искры из атеизма могут вытащить те, кто были атеистами. Те, кто не был никогда атеистом, не могут, и уж по крайней мере никого нельзя к этому не только обязать, само собой, но даже и направить к этому нельзя. Это уж только если у него это так внутри стучит, что он не может без этого. И только тот, кто это обязательно хочет сделать, он может. Это необыкновенно сложная задача. Вот здесь нужно уметь соответствующим образом, на должном уровне изучить иудаизм, вжиться потом в себя прежнего, и под это все выжить. Это вещь, на которой элементарно можно сломаться как личность. Поэтому я никому это не посоветую, кроме только тех, кто уже обязательно хочет так сделать. Поэтому, ни в коем случае нельзя себя в такое направлять, потому что обычно твоя задача совсем не в этом. Если это само собой идет, то это можно, но специально этого делать ни в коем случае не нужно. Я знаю в окружающей нашей жизни некоторых людей – евреев, которые были христианами в некоторый момент, и эту искру вполне, так сказать, вытаскивают успешно. Но на это они потратили много лет жизни, и в общем, незаурядной личностью нужно быть. А уж советовать или себя к этому направлять – ни в коем случае не надо. Это вернейший путь сломаться.

⇐ Предыдущая45678910111213Следующая ⇒

Поделиться: