Другие типы волшебных предметов

Говоря вообще, на протяжении всего периода более или менее широкого использования рун в Европе рунические надписи наносились на самые различные предметы: оружие, чаши, гребни, рукояти ножей и других орудий, ювелирные изделия, посохи, веретена, детали саней и повозок, различные элементы строений и т.д. Конечно, абсолютное большинство этих предметов, будучи изготовлены из дерева или кости, не сохранились до наших дней. Однако и то, что находится сегодня в нашем распоряжении, позволяет судить о том, что никаких специальных ограничений в этом отношении не было; а представив себе, насколько малая часть предметов, на которых когда-то были вырезаны руны, дошла до нас, можно сделать вывод о том, насколько широко такие предметы были распространены в прошлом.

Нет никаких сомнений, что большая часть рунических надписей не имела прямой магической нагрузки. Указания на владельца предмета, подписи мастеров, памятные надписи — все это примеры сугубо «бытового» использования рун. Однако и среди предметов, на которые руны нанесены с магическими целями, далеко не каждый можно назвать магическим артефактом в собственном смысле слова. Так, основной функцией гребня, — даже после того, как на нем будет вырезано приносящее благо заклятие, — все равно останется расчесывание волос, но не магия как таковая.

Несомненно, что с точки зрения изучения собственно магической традиции наибольший интерес представляют рунические артефакты, для которых магия является собственно основной функцией, т.е. амулеты и магические инструменты. Отдельные примеры таких предметов мы уже рассмотрели в данной главе: рунические кольца и брактеаты, некоторые экземпляры холодного орркия с руническими заклинаниями. Однако тремя этими категориями все многообразие исторических волшебных предметов с рунами отнюдь не ограничивается. Не претендуя на создание абсолютно полной классификации, попытаемся представить здесь и другие — помимо колец, брактеатов и оружия

— типы таких артефактов.

Прежде всего, необходимо упомянуть о деревянных рунических стержнях — абсолютно реальном прообразе «волшебных палочек» волшебных сказок и художественной литературы. Сохранившиеся образцы сильно различаются по своим размером: от палочек 15—20 см длиной до полутораметровых и более посохов; однако по своему «устройству» все они близки. Вместе с тем неизвестно ни одной пары подобных артефактов, которые были бы предназначены для выполнения одной и той же функции; следовательно, каждая из таких «: волшебных палочек» создавалась для конкретной и уникальной

цели“. Судя по всему, среди волшебных предметов этого класса могли быть и амулеты (просто распространяющие свои магические свойства на владельца), и собственно магические инструменты (применявшиеся для совершения той или иной магии).

Примеров рунических артефактов этого типа относительно много. Один из них мы уже приводили в последнем разделе главы 3, — это четырехгранный «рунный жезл» из Бергена (XIV век), несущий начертанное Младшими рунами пространное заклинание: «Я вырезал руны помощи; я вырезал руны защиты...» Еще одним примером может послужить обнаруженная в начале 1980-х гг. при раскопках в Лодосе (Швеция) деревянная палочка с рунами, представляющая собой либо «медицинский амулет», либо инструмент мага-целителя (XII—XIII вв., см. рис.). Можно вспомнить и явно магический средневековый небольшой жезл из Роскильде (Дания), четыре грани которого заполнены чередующимися рунами Уруз и Турс...

Другим типом волшебных предметов с рунами являются собственно амулеты (металлические, костяные или деревянные), несущие те или иные рунические символы и предназначенные для достижения определенной цели магическим образом. Такой талисман назывался в Скандинавии таув (др.-исл. taufr) или хлут (др.-исл. hlutr). Различие между терминами таув и хлут заключается в том, что под первым из них, как правило, понимается именно рунический амулет, в то время как словом хлут нередко обозначается амулет или священный предмет вообще, вне зависимости от того, какого рода знаки на него нанесены и нанесены ли вообще. Термином таув назывались также и пластинки с нанесенными на них отдельными рунами Футарка, предназначенные для гадания, а также — и сама магия рунических талисманов.

В свою очередь, амулеты-таувы распадаются на две четко разграниченные подгруппы. Вряд ли эти подгруппы различались функционально; разница между ними — в способе построения заклинательной комбинации рун и, как следствие,

— в форме самого амулета.

Первая подгруппа — это амулеты, руническая надпись на которых представляет собой некоторую линейную последовательность рун, т.е. рунетейнн. Соответственно сами амулеты такого типа, как правило, оказываются вытянутыми металлическими или костяными пластинками, или деревянными палочками, т.е. предметами, на которые удобно нанести линейное руническое заклинание, а потом повесить на шнурке на шею (большинство подобных амулетов имеют отверстие для продевания шнурка или ремешка).

 

¹²¹ В отличие, например, от несложных защитных амулетов, многие из которых схожи между собой и функционально, и по использованным руническим комбинациям.

В качестве примера такого амулета, несущего последовательность рун — рунетейнн — можно привести амулет из Халлбьянса (о. Готланд), представляющий собой медную пластинку, на одной из сторон которой вырезаны две рунические надписи. Первая надпись идет слева направо от того конца пластинки, в котором пробито отверстие под шнурок; вторая — перевернутая — от противоположного конца.

Первая надпись читается как:

 

Eunur^urus

Вторая надпись:

iiihatrnlk

Первая надпись явно состоит из двух частей: ^unur — от ^onar, т.е. бог Тор, вторая — l)iirus — от «турс», т.е. великан. (Обратите внимание, что искажения в записи двух этих частей неслучайны — они задают и определенную ритмику данного рунетейнна, и аллитерацию в нём.)

Вторая часть надписи прямой трактовке не поддается, — вероятно, это собственно заклинательная комбинация рун.

В целом, предназначение этого амулета, датируемого VIII— IX веками, определить весьма сложно. Однозначно можно говорить лишь о том, что амулет связан с использованием очень древних и тяжелых магических сил, ассоциировавшихся именно с турсами (образно говоря, с богами «нулевого поколения»); возможно, именно для того, чтобы иметь возможность контролировать эти силы, маг, создавший амулет, и обращается к имени Тора. К несколько иному (но схожему) предположению о предназначении амулета приходят авторы данной находки — Густавссон и Бринк, — расплывчато допускающие, что функция амулета — призвать некого демона (турса) и затем его уничтожить...

Вторая подгруппа амулетов-таувов — это амулеты, на поверхность которых

руны и другие магические символы нанесены произвольным образом, т.е. не образуют линейной последовательности или рунического сакрального слова. Форма таких предметов может быть любой — плоский диск, шарик, квадратная пластинка и т.д.; изготавливались они также из металла, кости и дерева и, как правило, также подвешивались на шнурке или ремешке.

 

Глава 9

 

О текстах и заклинаниях

В этой книге я не использую — по ряду причин — такой замечательный инструмент подчеркивания смысла главы или раздела, как эпиграф. Но данная глава — по большому счёту, одна из самых сложных в книге — столь настоятельно требует эпиграфа, что я не могу ей сопротивляться. Однако было бы несправедливо по отношению к остальным главам наделить эпиграфом лишь главу о рунических текстах и заклинаниях; посему я просто создал специальный

— нулевой по счету — раздел в этой главе, именно для того, чтобы разместить в нем цитату, которая так упорно требует себе статус эпиграфа. Итак:

С известным основанием можно утверждать, что вплоть до настоящего времени не удалось истолковать ни одну руническую надпись. В ряде случаев мы в состоянии определить текст надписи, но вместе с тем мы должны признать, что данный текст является лишь скорлупой, за которой скрывается неведомое нам ядро...

(К. Марстрандер)

Это утверждение авторитетнейшего рунолога я привожу здесь для того, чтобы по возможности максимально чётко обозначить важнейшее, с моей точки зрения, соображение относительно трактовки, воспроизведения и создания рунических заклятий.

В большинстве случаев мы не можем однозначно восстановить функциональное предназначение того или иного рунического заклинания, ставшего нашим достоянием благодаря труду археологов. Более того, во многих случаях, сталкиваясь с артефактным выражением традиционной северной магии, мы вообще не знаем, с чем именно имеем дело — даже если можем полностью прочитать руническую надпись как таковую.

Принципиально, что дело здесь не в ограниченности наших знаний (хотя в отношении рунологии в них действительно зияют порой удручающие пробелы). Прежде всего, дело здесь в том, что древний мастер, создававший заклятие, и не ставил перед собой такой цели — сделать руническую надпись удобной для понимания рунологами XX—XXI веков; его задача была совершенно иной. Мы же, со своей стороны, в большинстве случаев так и остаемся в неведении относительно того ядра древнего заклинания, о котором говорит Марстрандер.

Я полагаю, что это повод для оптимизма.

Мы лишены возможности слепо копировать работы древних мастеров, ибо просто не знаем, для чего точно они были предназначены. Никаких готовых рецептов, какими полны позднесредневековые гримуары; никаких послаблений на Пути. Каждый рунический текст и каждое руническое заклинание уникальны.

...«Хочешь накормить голодного — не дай ему рыбы, но дай снасти для рыбной ловли». По большому счету в этой главе рассматриваются и описываются не рунические заклятья, но — технологии их создания. Это — то единственное (и то единственно значимое), что мы можем вынести из анализа древних рунических текстов.

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: