Город был таким образом освобожден; женщины, павшие в сражении, были погребены на аргосской дороге, а оставшимся в живых разрешили, в память их доблести, воздвигнуть статую бога Ареса.

Ежегодно празднуется годовщина этого события, и женщины одевают тогда мужские туники и хламиды, а мужчины — женские платья.

(Плутарх. О доблестях женщин, 4).

Развод.

Развод, почти неизвестный в древнейшие времена греческой истории, делается очень частым явлением в классическую эпоху²⁵, — настолько частым, что греческие ораторы указывают на приданое, как на необходимую предосторожность, придающую хотя некоторую прочность узам брака. Муж очень часто не разводился с женой, только боясь необходимости вернуть ее приданое в случае разрыва с нею.

Афиняне употребляли для означения развода два слова: ἀ π ο π ο μ π ή (отсылка) — развод по воле мужа, и ἀ π ό λ ε ι ψ ι ς (оставление) — развод, происшедший по желанию жены. Первый не подлежал никаким формальностям; муж мог отправить из своего дома жену, когда ему угодно. Жена считалась в этом случае разведенною без всякогос. 50 вмешательства какого бы то ни было должностного лица. Она возвращалась к своему отцу или к своему κ ύ ρ ι ο ς, дети же оставались у мужа. Обыкновенно муж разводился таким образом со своей женой перед свидетелями, хотя соблюдение этой формальности было необязательно. Что же касается женщины, то она не имела права действовать самостоятельно, а должна была обратиться к архонту, который совершал развод по ее просьбе только в том случае, если она в письменном заявлении свидетельствовала, что у нее были для этого шага веские основания.

Как ни просты были эти действия, для женщины, в силу ее зависимого положения, они становились в высшей степени затруднительными²⁶. Кроме того, и общественное мнение очень осуждало разводящихся женщин²⁷.

Таким образом, развод мог иметь место или с согласия обоих супругов, или по желанию одного из них, несмотря на нежелание другого. В этом последнем случае тот из супругов, который не хотел развода, мог возбудить против другого гражданский иск.

Дело о разводе могло быть возбуждено даже третьим лицом. Отец, например, имел право разлучить свою дочь с ее мужем с целью взять ее обратно к себе с. 51или выдать ее замуж за другого. После смерти отца ближайший родственник имел право требовать, чтобы сирота, покинув своего мужа, вышла за него замуж.

Муж мог выдать свою жену замуж за другого. Для этого, по-видимому, не было необходимости в ее согласии. Правда, Плутарх, рассказывая о Перикле, который передал свою жену другому, прибавляет, что она дала на это согласие. Но не все тексты гласят одно и то же относительно этого вопроса. Стримодор Эгинский выдал замуж свою жену за раба Гермея. Банкир Сократ отдал свою за своего вольноотпущенника Сатира.

Развод влек за собой возвращение приданого, за исключением тех случаев, когда он был вызван изменой жены. В случае замедления в расчете, муж должен был заплатить и проценты, по 18 в год.

В Туриуме супруг, начавший дело о разводе, мог вступить в другой брак лишь с особой, превосходящей возрастом ту, с которой он расставался.

В Гортине на Крите развод разрешался при согласии обеих сторон, но и желания одного из супругов также было достаточно. Однако делалось различие между разводом по произволу и разводом, имевшим серьезные основания. Так, например, когда муж отсылал от себя свою жену без достаточных причин, или когда он своей беспорядочной жизнью или дурным обращением с нею заставлял ее покинуть его, он был принужден вознаградить ее убытки. Если в вопросе о том, кто нес на себе ответственность за развод, между супругами не было согласия, спор их разрешался судом.

(Caillemer. Dict. des ant. De Daremberg et Saglio, II, стр. 319—321).

Обряды, совершавшиеся на седьмой и на десятый день после рождения ребенка.

Через несколько дней после рождения ребенка, — вероятно, на седьмой день, — совершались обряды, называемые — ἀ μ φ ι δ ρ ό μ ι α. Если рождался мальчик, дверь дома украшалась оливковыми венками; если девочка — шерстяными с. 52 гирляндами. Женщины, ухаживавшие за матерью, в знак очищения омывали руки. Одна из них, держа ребенка на руках, быстро обносила его вокруг очага и приобщала его таким образом к домашнему культу. После этого родственники и друзья семьи собирались на трапезу.

На десятый день ребенку давали имя. Нередко, однако, случалось, что эта формальность совершалась на седьмой день. На жертвоприношение и пиршество приглашались родственники и друзья. По обычаю, ребенку надо было сделать подарки; это были игрушки или маленькие вещицы, которые потом вешали ему на шею.

Выполнение этого обряда служило доказательством, что отец признает ребенка своим. «Каждый из вас знает», говорит Демосфен, «что никогда не празднуется десятый день ребенка, если он не считается законным; с другой стороны, отпраздновав десятый день и выразив ребенку любовь, которую питают к сыну, никто уже не позволяет себе отречься от него» (Речь против Беота, I, 22).

(По Becker-Gö ll, Chariklé s, II, стр. 21—24, и Saglio, Dict. des antiq., I, стр. 238).

Собственные имена.

Греки не имели фамилий, они носили обыкновенно только имя и отчество, т. е.имя отца в родительном падеже: Κ λ έ ω ν Δ ί ο ν ο ς — Клеон, сын Диона.

Часто сыну давалось имя отца; так, например, было с Демосфеном. Но нередко также мальчик получал имя своего деда с отцовской стороны, в особенности, если он был старшим сыном; так поступил Мильтиад²⁸ со своим сыном Кимоном. Подобно этому дочери часто носили имя своей бабушки. Иногда ребенка называли именем его дяди или кого-нибудь из друзей. Нередко случалось даже, что для имени ребенка брали название какого-нибудь иностранного народа. Так, Кимон с. 53 назвал своих трех сыновей — Лакедемоном, Элеем и Фессалом.

Родители охотно выбирали для своих детей имена, находящиеся в связи с их собственной профессией или с той, которую они предназначали для своих детей. Отсюда — те совпадения значения имен греков с талантами, сделавшими их знаменитыми (Перикл, т. е. тот, чья слава широко распространена; Демосфен — сила народа). Эти совпадения особенно часто наблюдались у художников, наследовавших обыкновенно занятия отца (Χ ε ρ σ ί φ ρ ω ν, Χ ε ι ρ ί σ ο φ ο ς, Ε ὔ χ ε ι ρ ο ς, т. е. одаренный искусными руками).

Многие собственные имена составлялись из наименования божества или производного от одного из следующих слов: Феодор, Феодот, Зенодот, Диодор, Геродот. Если какой-нибудь бог или герой считался покровителем семьи, ребенок получал имя, напоминающее об этом покровительстве: Диоген, Аполлоний, Деметрий, Дионисий).

Наконец, некоторые имена представляли просто обозначение нравственных свойств (Σ ο φ ί α, Ἀ ν δ ρ ά γ α θ ο ς, Ἀ ε ί μ ν η σ τ ο ς, Ε ὔ κ λ ε ι α )²⁹.

(По S. Reinach, Traité d’é pigraphie grecque, стр. 503 и сл., и Hermann-Blü mner, Griechische Privatalterthü mer, стр. 284—285).

Усыновление.

Усыновления были очень часты в Греции. Исей³⁰ указывает нам основание этого обычая: «Все те», говорит он, «кто чувствует приближение смерти, заботятся, чтобы дом их не остался пустым, чтобы, наоборот, кто-нибудь приносил душам их предков погребальные жертвоприношения и воздавал им все предписываемые обычаем почести. Следовательно, если кому-нибудь грозила опасность с. 54 умереть без детей, он приобретал их себе путем усыновления» (Исей. Об аполлодоровом наследстве, 30). «Менекл», говорит он в другом месте, «не хотел остаться бездетным и стремился найти кого-нибудь, кто заботился бы о его старости, пока он жив, похоронил бы его после смерти и из года в год воздавал бы почести его могиле». (О наследстве Менекла, 10). Таким образом, на усыновления влияла религиозная мысль. Усыновление совершали с целью иметь уверенность в получении впоследствии тех почестей, которые должны воздаваться умершим.

Чтобы иметь право усыновить кого-нибудь, надо было быть бездетным. Однако усыновление не считалось недействительным, если после совершения его рождался законный ребенок; наследство в этом случае делилось между родным и приемным сыном.

Само собой разумеется, что усыновление несовершеннолетнего³¹ могло происходить только с согласия его родителей; для усыновления совершеннолетнего не было необходимости в каком бы то ни было разрешении.

Усыновление производилось или при жизни приемного отца, или по завещанию.

В первом случае усыновитель собирал своих родных, членов своей фратрии и после жертвоприношения представлял им усыновляемого; происходило голосование, и если результаты его были благоприятны, усыновляемого вносили под его новым наименованием в списки членов фратрии. Впрочем, хотя по обычаю формальность эта и совершалась, но она не была обязательна.

Усыновление по завещанию приводилось в действие лишь после смерти усыновителя. Таким путем можно было усыновить не только уже родившегося человека, но и того, появления на свет которого только ждали. Так, отец, имеющий лишь одних дочерей, усыновлял иногда внука, который мог родиться от одной из них. Бывали даже посмертные усыновления: если умирал с. 55 кто-нибудь, не имеющий потомства, наиболее близкий родственник его был обязан назначить ему приемного сына из своих детей.

Усыновленный становился наследником усыновителя и как бы продолжателем его личности, под условием выполнять по отношению к нему свои обязанности, состоящие в заботе о его похоронах и в почитании его предков. Взамен этого усыновленный разрывал всякую связь со своей первоначальной семьей. Если же у него являлось желание снова вернуться в нее, он должен был оставить усыновившей его семье своих детей.

(Gide et Caillemer. Dict. des antiq., I, стр. 75).

Отцовская власть.

По сравнению с первобытной эпохой власть отца в Греции с течением времени чрезвычайно уменьшилась, так что, говоря вообще, в V веке она была более или менее такою, как у нас. Были, однако, и некоторые существенные отличия.

В первые дни после рождения ребенка отец имел право отказаться от него, если он сомневался в законности его происхождения. Но, даже считая его своим, он мог бросить его, и это, несомненно, случалось иногда, особенно когда дело касалось девочки. В Фивах закон формально запрещал этот обычай. Тем не менее, если человек был слишком беден и не имел средств воспитывать своего ребенка, он пользовался возможностью передать его властям; эти последние должны были озаботиться воспитанием его на казенный счет, и подразумевалось, что воспитатель, сыгравший для ребенка роль отца, в видах вознаграждения за свои труды, впоследствии мог пользоваться ребенком, как рабом. В Ефесе отказ воспитывать ребенка также разрешался лишь в случае совершенной нищеты.

Отец пользовался также правом отречься от сына, а следовательно, лишить его наследства, в том случае, если последний дурно поступал по отношению к нему.с. 56 Это право было признано за ним в частности законами Солона, Питтака и Харонда.

Платон требует от отца, чтобы он предварительно узнал мнение семейного совета и подчинялся решению его большинства. Но это не привилось даже в Афинах, и отцу достаточно было объявить публично через герольда свою волю. Единственным контролем, которому он подлежал, было общественное мнение. Это действие называлось ἀ π ο κ ή ρ υ ξ ι ς. Надо прибавить, что оно применялось крайне редко.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: