О Сибири, чего ради Сибирь наречеся вся страна.

Предисловіе.

Изъ всѣхъ современныхъ повѣствованій о достопамятномъ завоеваніи Сибири Россійскимъ оружіемъ, по справедливости должно признать лучшими и достовѣрнѣйшими : 1) неизвѣстнаго сочинителя, изданное мною съ принадлежащей мнѣ старинной рукописи въ 1821 году, подъ названіемъЛѣтописи Сибирской; 2) Исторію о Сибирской странѣ и о взятіи Сибири, сочиненія Саввы Есипова, Дьяка Сибирскаго Митрополита. По мнѣнію Г. Исторіографа Н. М. Карамзина (см. И. Г. Р. IX, примѣч. 644.) первое изь сихъ повѣствованій, названное имъ Строгановскою Лѣтописью, есть достовѣрнѣйшее всѣхъ иныхъ и сочинено около 1600 года. «Авторъ, говоритъ Г. Исторіографъ, имѣлъ въ рукахъ своихъ грамоты Іоанновы, данныя Строгановымъ, и пишетъ основательно, просто.»

Но принявъ въ уваженіе слова Лѣтописи (печат. стр. 66), что въ Сибирской землѣ «поставишася грады и остроги Христіанскіе, и въ нихъ церкви Божія воздвигнушася, и монастыри составишася» — можно полагать, что оная сочинена позже 1600 года: ибо до 1612 существовалъ монастырь въ одномъ только Тобольскѣ, а въ семъ году построенъ оной монахомъ Іоною въ Верхотурьѣ и потомъ въ 1616 году въ Тюмени (см. Краткое показаніе о бывшихъ въ Сибири Воеводахъ и проч. печат. въ Тобольскѣ 1792 году и Сибирскую Лѣтопись Черепанова); совершенное же приведеніе въ порядокъ сихъ монастырей, равно и учрежденіе многихъ вновь, приписывается Архіепископу Кипріану, бывшему въ Тобольскѣ съ 1621 по 1624 годъ (см. Сибир. Испт. Миллера гл. 8, §§ 18–39). Сей же Пастырь, по сказанію Есипова, «во второе лѣто первопрестольства своего, возпомяну атамана Ермака Тимоѳѣева сына съ дружиною, и повелѣ разспросити Ермаковыхъ Козаковъ, како они пріидоша въ Сибирь, и гдѣ съ погаными были бои, и кого гдѣ убили поганіи на брани; козаки же принесоша писаніе сіе»… Всѣ сіи обстоятельства, кажется, ведутъ къ заключенію, что если Лѣтопись Сибирская, названная Г. Исторіографомъ Строгановскою, не сочинена Архіепископомъ Кипріаномъ, то собранныя имъ свѣдѣнія могли служить для оной основаніемъ.

Исторія о Сибирстѣй странѣ Саввы Есипова, какъ утверждаетъ Г. Исторіографъ «основана на Лѣтописи Строгановской, съ нѣкоторыми отмѣнами и прибавленіями» (см. тамъ же). Но самъ Есиповъ говоритъ: Ино же написахъ съ писанія прежде мене списавшаго нѣчто, и стѣсняемо нѣчто бѣ рѣчью; азъ же разпространихъ, бесѣдую къ вашей любви… Ино же отъ достовѣрныхъ мужей изпытахъ, иже очима своими видѣша и быша въ та лѣта.»

Если Есиповъ имѣлъ въ виду первую Лѣтопись, то почему онъ не слѣдовалъ ей, даже въ самыхъ достовѣрнѣйшихъ событіяхъ, основанныхъ на Царской Грамотѣ 7091 (1582 отъ Р. X.) года Ноября 16 дня, и уваженныхъ въ Исторіи Государства Россійскаго? Какъ то напримѣръ, что Ермакъ и товарищи его призваны были въ Сибирь Строгановыми; что жили у нихъ болѣе двухъ лѣтъ и отправлены въ походъ вмѣстѣ съ ихъ ратными людьми и ироч. Почему Есиповъ не означилъ времени сраженій и другихъ произшествій, съ точностію показаннаго въ оной Лѣтописи, или написалъ годы безъ мѣсяцевъ, а мѣсяцы безъ годовъ?

При всемъ несходствіи повѣствованія Есипова съ изданною мною Лѣтописью Сибирскою, оно заслуживаетъ вниманіе по содержащимся въ немъ нѣкоторымъ Историческимъ подробностямъ, которыхъ не достаетъ въ моей Лѣтописи. Хотя слогъ сего повѣствованія довольно новъ и удобопонятенъ, однако же Директоръ Пермской Гимназіи Г. Поповъ, принялъ на себя трудъ, переложить оное, для бо́льшей ясности, на нынѣшнее нарѣчіе. Переложеніе сіе напечатано подъ названіемъ Лѣтописи о Сибирстѣй странѣ и о взятіи Сибири въ Трудахъ С. Петербургскаго Общества Любителей Россійской Словесности на 1822 годъ. Жаль, что Г. Поповъ многое изключилъ, другое переиначилъ противъ подлинника, и для приведенія прежняго счисленія въ нынѣшнее не слѣдовалъ принятому правилу, вычитать въ первые четыре мѣсяца, начиная съ Сентября 5509, въ послѣдніе же восемь мѣсяцевъ 5508; но вычиталъ всегда 5508, какъ доказываютъ главы: 1 въ примѣчаніи, 13, 36 и 37. По симъ уваженіямъ я почелъ нужнымъ напечатать списокъ съ сего повѣствованія или Лѣтописи, въ томъ самомъ видѣ, въ какомъ сообщилъ мнѣ оной Почтенный В. Н. Берхъ, пополнивъ только съ своей стороны нѣкоторыми примѣчаніями.

Г. Спасскій.

 

 

О Сибирстѣй странѣ и народахъ.

Сія убо Сибирская страна полунощная, отстоитъ же отъ Россіи царствующаго града Москвы многое разстояніе, яко до 2400 поприщъ. Сихъ же государства Россійскаго и Сибирскія земли облежитъ камень превысочайшій зѣло, яко досягшій верхомъ холмовъ до облакъ, и въ нихъ, тако бо Божіими судьбами устрояся, яко стѣна градъ утверждена; на семъ же камени растяху древіе различное, кедри и прочая; въ нихъ же жительство свое имѣютъ звѣріе различные, ови надобни на снѣденіе человѣкамъ, ови на украшеніе и на одѣяніе разныя. Да они же на снѣденіе, сія суть чиста, еже есть елень, лось, заяцъ; а ини же на одѣяніе и на украшеніе, еже есть лисица, соболь, бобръ, россомаха, бѣлка и подобная симъ. Многіяжъ и сладкопѣвыя птицы, паче же многоразличные травы и цвѣты. Изъ сегожъ камени рѣки многія изтекоша, ови падоша къ Россійскому царству, ови же въ Сибирскую землю. Дивно убо есть, какими Божіими судьбами рѣки тамо бысть, вода же камень твердъ разкопа и бысть рѣки пространны и прекрасны зело, въ нихъ же вода сладчайшая и рыбы различныя множество. На изходищахъ же сихъ рѣкъ дебрь плодовита на жертву и скотопитательная, мѣста пространны зѣло[1]. Первая же рѣка изыде въ Сибирскую землю, глаголемая Тура, и по сей же рѣкѣ жительство имѣютъ людіе, рекома Вогуличи, глаголютъ же своимъ языкомъ, поклоняются же идоломъ. Въ сію же рѣку Туру паки рѣка вниде Тагилъ, еще же вниде рѣка Ница, и совокупишася три рѣки во единъ сонмъ, да аще совокупишася наименуется Тура, старѣйшинства ради; оттолѣжъ иде рѣка Тура внутрь Сибирскія земли, по ней же жительствуютъ Татарове, и рѣкажъ Тура вниде въ рѣку, глаголемую Тоболъ, Тоболъ же рѣка вниде въ рѣку, глаголемую Иртышъ. Сія рѣка Иртышъ вниде своимъ устьямъ въ великую рѣку, глаголемую Обь. По симъ же рѣкамъ жительство имѣютъ многіе языцы: Татаровежъ и Калмыки, Мунгалы, Пѣгая орда, Остяки, Самоеды и прочая языцы. Татарове законъ Махметовъ держатъ. Калмыки жъ, которой законъ или отцевъ своихъ преданіе держатъ невѣмъ, понеже письменъ о нихъ не обрѣтохъ, ни изпытахъ. Пѣгая же орда и Остяки и Самоеды закона не имѣютъ; но идоламъ покланяются, да и жертвы приносятъ яко Богу, волшебною хитростію правяще домы своя всуе, понеже егда приносятъ дары кумиромъ своимъ, тогда же молятъ, яко сего ради приносятъ, яко подаетъ ему кумиръ онъ вся многая въ дому его; воистинну и скотомъ не уподобишася сіи людіе: скотъ бо аще есть и безсловесно, но чисто что ястъ Богомъ повелѣнное, а ясти ему и не ясть звѣри, или птицы, или траву сельну. Сіи же человѣцы не уподобишася симъ, понеже Бога истинна на небесахъ не вѣдуще, ни закона, еже отъ повѣдающихъ имъ слышаше не пріемлюще, сыроядцы. Звѣрина же и гадкая мяса снѣдающимъ скверна и кровь тяху, яко воду, отъ животныхъ и траву и коренья ядяху. Остяки же одежду имѣютъ отъ рыбъ, Самоеды же отъ еленей; ѣздятъ же Остяки на псахъ, Самоеды же на еленяхъ. — Сія же великая рѣка Обь вниде устьемъ въ губу Мангазейскую, сіяжъ губа двѣмя устьи вниде въ Океянъ море, прямо къ сѣверу[2]; въ сихъ же устьяхъ ледъ искони состарѣвшеся, николи же тающе отъ солнечнаго зною и непроходимо мѣсто и незнаемо Чудію.

О Сибирскихъ царѣхъ и князѣхъ.

Рѣка глаголемая Ишимъ, вниде устьемъ своимъ въ рѣку Иртышъ, юже предъименовахъ; на сей же рѣкѣ Ишимѣ бѣ царь Махметова закона именемъ Онъ, и возста на него его же державы отъ простыхъ людей именемъ Чингій[3] и шедъ на него яко разбойникъ съ прочими, и уби царя Она, и царство самъ Чингій приемлетъ. Нѣкто же отъ слугъ Она царя, соблюде отъ Чингинова убійства сына Она царя, ему же имя Тайбуга.

По нѣколицѣхъ же лѣтѣхъ увѣдано бысть царю Чингину про Тайбугу, яко сынъ есть царя Она и приемлетъ сего и великою честію почте его, даруетъ же ему княженіе и власть въ людехъ. Посемъ же князь Тайбуга, прося у царя Чингія отпущеніе, идѣ же хощетъ царь, онъ же да идетъ тамо съ воинствомъ. Царь же Чингій собравъ воинство много и вооруженно и отпусти ихъ по рѣцѣ Иртышу, идѣ же живяху Чудь. Князь Тайбуга шедъ съ воинствомъ многіе царю покори по рѣцѣ Иртышу и по великой Оби живущихъ тамо, и оттолѣ возвратяся во свояси съ радостію. Царь же Чингій, слыша отъ Тайбуги, яко покори ему многіе и подручны сотвори, наипаче честь ему даруетъ. Паки Тайбуга просяся отъ царя Чингія, яко отпуститъ его идѣ же хощетъ тамо да пребываетъ. Царь же отпусти его идѣ же рече хощеши тамо да пребываеши. Изыдежъ князь Тайбуга со всѣмъ домомъ своимъ на рѣку Туру и тамо созда градъ и нарече онъ Чингидинъ, нынѣ же на семъ градѣ градъ Тюмень; живъ же Тайбуга въ градѣ семъ много лѣта, умре. По немъ же княжилъ сынъ его Ходжа, по немъ Ходжи сынъ Маръ, Маровы дѣти Апдеръ[4] и Ябалакъ; князь же Маръ женатъ былъ на сестрѣ у Казанскаго царя Упака. Сей же Казанскій царь Упакъ зятя своего Мара уби и градомъ облада, и владѣ много лѣтъ; Маровы же дѣти Апдеръ и Ябалакъ умре своею смертію. По семъ Апдеровъ сынъ Маметъ Казанскаго царя Упака уби и градъ свой Чингидинъ разруши, и отъиде оттуда внутрь Сибирскія земли, и постави себѣ градъ на рѣкѣ Иртышѣ, и назва его градъ Сибирь, сирѣчь начальный, и живяше въ немъ царь лѣта многа, ту и умре, и оттолѣ пресѣцеся царство на рѣцѣ Ишимѣ.

О взятіи улуса Карачи.

Пойдоша же козаки до Карачина улусу, еже Карача думной бѣ у царя Кучума; составишася съ Карачею брань, и улусъ его взяша и множество богатства приобрѣтоша, и царева меду, и въ струги своя отнесоша и проплыша же до рѣки Иртыша; поганіижъ на брегъ пріидоша, овіи на конѣхъ, овіи же пѣши. Козаки же на брегъ взыдоша и мужески на поганыхъ наступаютъ, и въ то время бысть смертно пораженіе поганымъ, и вдашася поганіи невозвратному бѣгству.

Продолженіе той же главы.

Въ третіе лѣто по Сибирскомъ взятіи прислалъ Карача Думчей царевъ пословъ своихъ Ермаку съ товарищи, по люди оборонити его отъ Казачьи орды, и Ермакъ по совѣту своего товарства повѣриша ихъ нечестивому и безвѣрному шерствованію пустиша къ нему Карачи атамана Кольца да съ нимъ 40 человѣкъ, и сіи сами предашеся въ руки нечестивымъ и тамо вси избіени быша. И на томъ дѣлѣ убіеннымъ вѣчная память большая.

Продолженіе той же главы.

Въ четвертое лѣто по Сибирскомъ взятіи Августа … день пріидоша вѣстницы къ Ермаку съ товарищи отъ Бухарцовъ торговыхъ людей, что де ихъ царь Кучумъ не пропуститъ и Ермакъ на встрѣчу Бухарцамъ пойде и доидоша до рѣки Вагая и обночевашеся на перекопи, поганіижъ подсмотриша ихъ и нападоша на станы ихъ нощію; но посланіемъ Божіимъ уготовися часъ и прииде на воиновъ смерть, и тамо вси избіени быша и на томъ дѣлѣ убіеннымъ и Ермаку, иже изволи имъ Богъ животъ скончати, вѣчная память, возгласъ большой. И имена ихъ въ синодикѣ написати, гдѣ которые убіени; здѣ же о семъ оставихъ, а се написахъ къ своему изправленію.

•••

Конецъ же предлагаю Лѣтописи сея. Изложена бысть сія Лѣтопись: Сибирское царство и княженіе и о взятіи Сибири, въ Тобольскѣ градѣ въ лѣто 7145 (1636 отъ Р. X.) Сентября въ 1 день. Слагаше сію лѣтопись человѣкъ грѣшенъ; имя его познается отъ четырехъ буквъ: сторица сугубая (С) со единемъ (а) и вторица сугубая (вв) со единомъ (а). Отчина же его повѣсться отъ шести буквъ: первая буква грубая, еже есть Е, прочіяжъ пять: сторица сугубая (с) съ сугубою четверицею (и), осмочисленная десятерица (п) съ седмичною десятерицею (о), едино же сугубая (в), еръ (ъ) безгласная буква скончаваетъ. Иное же написахъ съ писанія прежде мене списавшаго нѣчто, и стѣсняемо нѣчто бѣ рѣчью; азъ же разпространихъ, бесѣдую къ вашей любви, иже будетъ изволивый прочитати Лѣтописи сея. Ино же отъ достовѣрныхъ мужей изпытахъ, иже очима своима видѣша и быша въ та лѣта, и о семъ словеса моя въ конецъ пріидоша. Упразднимся, братіе, на Божія чудеса, еже содѣяшася во Дни и роды наша въ новопросвѣщенныхъ мѣстѣхъ о Христѣ Іисусѣ Господѣ нашемъ, Ему же Слава со Отцемъ и Святымъ Духомъ, яко благословенъ во вѣки. Аминь.

КОНЕЦЪ.

При перепечатке ссылка на unixone.ru обязательна.

1. Г. Поповъ перелагаетъ сіи послѣднія слова слѣдующимъ образомъ: «При устьяхъ сихъ рѣкъ, между дебрями, находятся весьма пространныя и способныя къ земледѣлію, къ плодоносной жатвѣ и паствѣ мѣста.» Слѣдственно изъ верховьевъ рѣкъ онъ сдѣлалъ устья и прибавилъ отъ себя способныя къ земледѣлію мѣста. Г. С.

2. Вѣроятно, въ старину Обская и Тазовская губы извѣстны были подъ общимъ названіемъ Мангазейской губы, заимствованнымъ отъ существовавшаго на берегу рѣки Таза за 200 верстъ отъ устья оной города Мангазеи, которой по перенесеніи на другое мѣсто переименованъ Туруханскомъ. Г. С.

3. Въ моей Лѣтописи Сибирской, Онъ названъ Иваномъ(Иваномъ?), а Чингій — Чингисомь. Г. С.

4. Въ моей Лѣтописи — Адеръ. Г. С.

5. Въ сей главѣ нѣсколько строкъ выпущено, по неясности смысла ихъ. Выпущенныя слова означены точками.

6. Кто? не ясно, но можно догадываться изъ слѣдующихъ строкъ.

7. Не понятное выраженіе; но можетъ быть лѣтописецъ разумѣетъ здѣсь книгу изхода, или же обличительную и пророчественную пѣснь о судьбѣ народа Израильскаго.

8. Г. Поповъ приставляетъ въ семъ мѣстѣ 1581 годъ отъ Р. X., не изъ сличенія сей главы съ 13 оказывается, что здѣсь долженъ быть также какъ и тамъ 1580 годъ. — По моей Лѣтописи атаманы и козаки пришли съ Волги къ Строгановымъ 7087 (1579) Іюня 28, а отправились въ Сибирь 7090 (1581) года Сентября 1 дня. Г. С.

9. Въ моей Лѣтописи — Таузакъ. Г. С.

10. Въ моей Лѣтописи — Маметкулъ. Г. С.

11. Въ моей Лѣтописи — съ горы. Г. С.

12. Г. Поповымъ въ семь мѣстѣ сказано; «яко и чада родителей своихъ ради страждутъ.» Г. С.

13. А не 1581 , какъ назначилъ Г. Поповъ. Г. С.

14. Подробностей сихъ двухъ главъ нѣтъ въ моей Лѣтописи. Г. С.

15. Въ моей Лѣтописи сказано просто: «казацы быша въ стану своемъ.» Г. С.

16. Въ моей Лѣтописи сіе важное событіе описано напротивъ того слѣдующимъ образомъ: «Время же бѣ наста яко въ полунощи, Ермакъ же съ дружиною спаху въ станѣхъ въпологахъ, поганіи же яко неистово дышуще готовляшеся на пролитіе крови, и разумѣша, яко время есть уже хотѣніе свое изполнити, и скоро оружіе свое извлекоша, и на стаиъ ихъ нападаютъ, и обнаженными мечи погубляютъ ихъ, и тако ту вси избіени быша, единъ токмо утече; а велеумный и храбрый риторъ Ермакъ убіенъ бысть. Послѣди же нѣцы, глаголютъ отъ языкъ о томъ, яко возпрянувъ ту храбрыйвашъ воинъ и Ермакъ отъ сна своего, и видѣ дружину свою отъ насъ побиваемыхъ, и ни коея надежды можно имѣти ему животу своему, и побѣже въ стругъ, и не може дойти своихъ си, понеже бо въ дали разстояніе, и туто ввержеся въ рѣку и утонел. (печат. стр. 57 и 58). Миллеръ и Фишеръ, слъдуя, вѣроятно Тобольской Лѣтописи, говорятъ также (Мил. Ист. Сибир. гл. III. § 64; Фиш. кн. I, отд. II, стр. 160), что Ермакъ, убѣгая отъ напавшихъ на него Татаръ, утонулъ, и самъ Г. Исторіографъ Н. М. Карамзинъ, признавшій мою Лѣтопись достовѣрнѣйшею изъ всѣхъ, здѣсь отступилъ отъ оной, и пишетъ (И. Г. Р. IX. 2, стр. 407): «Ермакъ, пробужденный звукомъ мечей и стономъ издыхающихъ, возпрянулъ… увидѣлъ гибель, махомъ сабли еще отразилъ убійцъ, кинулся въ бурный глубокій Иртышъ и, не доплывъ до своихъ лодокъ, утонулъ отягченный желѣзною бронею, данною ему Іоанномъ…». Не взирая на сіи противорѣчія, я осмѣливаюсь думать, что гораздо сообразнѣе съ великими качествами храбраго Ермака, окончить жизнь свою, какъ Герою съ оружіемъ въ рукахъ, нежели утонуть при побѣгѣ съ мѣста битвы: ибо Миллеръ и Фишеръ, утверждая противное, не имѣли въ виду моей Лѣтописи; а Г. Исторіографъ не опровергаетъ сказанія оной никакими доводами, и даже совсѣмъ умалчиваетъ о томъ. Г. С.

17. Въ рукописи: не много время, а у Г. Попова; «предались великому плачу, но на весьма не много время». — Я вмѣсто того изправилъ — на много время, что кажется гораздо приличнѣе. Г. С.

18. Въ моей Лѣтописи прибавлено: «посемъ и отецъ его Царь Кучумъ пріиде ту во градъ свой стольный Сибирь, радовашеся». Г. С.

19. Въ моей Лѣтописи сказано, что Воевода Мансуровъ со многими воинскими людьми посланъ изъ Москвы въ 1580 году, что по приходѣ на р. Туру встрѣтили они атамана Мещеряка съ дружиною, и что оттуда отправились вмѣстѣ въ низъ по Турѣ и по Иртышу до Тобода. Г. С.

20. По Исторіи Сибирской Миллера (гл. ІѴ, § 2) отправленіе сихъ Воеводъ изъ Москвы послѣдовало къ половинѣ зимы 7094 (1586); но въ моей Лѣтописи нѣтъ сего обстоятельства.Г. С.

21. Въ моей Лѣтописи сей случай, при которомъ Сейдякъ взятъ Русскими въ плѣнъ, описанъ совсѣмъ инымъ образомъ. — Тамъ сказано, что Сейдякь «пришедъ войною подъ городокъ Тобольскъ, хотя его взяти и людей вѣ немъ побити… и Государевымъ Воеводамъ сказася, что пріиде для торгу, а людей своихъ воинскихъ поставилъ въ укрытѣ, и торговаша съ Русскими людьми день, и наутрія пріиде подъ городъ тайно приступомъ со всѣми своими людьми, и обляже градъ, и нача къ нему приступати. Московстіи же людіе и Волсти козацы, видѣвъ ихъ безстудство и жестокой приступъ ко граду, и послабиша имъ приближитися къ стѣнамъ града, и начата по нихъ со града стрѣляти, и многихъ побиша, а иніи изъ града къ нимъ на вылазку вышедше, и многихъ побиваше бусурменъ и живыхъ яша, и самаго Князя Сейдяка на томъ бою ухватиша ранена; они же окаянніи бѣгству яшася и въ станы свои бѣжаша, Рустіи же вои и до становъ ихъ за ними гнаша сѣкуще; они же оставиша станы своя и все свое богатство въ станѣхъ своихъ и сами едва утекоша; и на семъ бою Волскій атаманъ Матвей Мещерякъ убіенъ бысть». Г. С.

 

Предисловіе.

Изъ всѣхъ современныхъ повѣствованій о достопамятномъ завоеваніи Сибири Россійскимъ оружіемъ, по справедливости должно признать лучшими и достовѣрнѣйшими : 1) неизвѣстнаго сочинителя, изданное мною съ принадлежащей мнѣ старинной рукописи въ 1821 году, подъ названіемъЛѣтописи Сибирской; 2) Исторію о Сибирской странѣ и о взятіи Сибири, сочиненія Саввы Есипова, Дьяка Сибирскаго Митрополита. По мнѣнію Г. Исторіографа Н. М. Карамзина (см. И. Г. Р. IX, примѣч. 644.) первое изь сихъ повѣствованій, названное имъ Строгановскою Лѣтописью, есть достовѣрнѣйшее всѣхъ иныхъ и сочинено около 1600 года. «Авторъ, говоритъ Г. Исторіографъ, имѣлъ въ рукахъ своихъ грамоты Іоанновы, данныя Строгановымъ, и пишетъ основательно, просто.»

Но принявъ въ уваженіе слова Лѣтописи (печат. стр. 66), что въ Сибирской землѣ «поставишася грады и остроги Христіанскіе, и въ нихъ церкви Божія воздвигнушася, и монастыри составишася» — можно полагать, что оная сочинена позже 1600 года: ибо до 1612 существовалъ монастырь въ одномъ только Тобольскѣ, а въ семъ году построенъ оной монахомъ Іоною въ Верхотурьѣ и потомъ въ 1616 году въ Тюмени (см. Краткое показаніе о бывшихъ въ Сибири Воеводахъ и проч. печат. въ Тобольскѣ 1792 году и Сибирскую Лѣтопись Черепанова); совершенное же приведеніе въ порядокъ сихъ монастырей, равно и учрежденіе многихъ вновь, приписывается Архіепископу Кипріану, бывшему въ Тобольскѣ съ 1621 по 1624 годъ (см. Сибир. Испт. Миллера гл. 8, §§ 18–39). Сей же Пастырь, по сказанію Есипова, «во второе лѣто первопрестольства своего, возпомяну атамана Ермака Тимоѳѣева сына съ дружиною, и повелѣ разспросити Ермаковыхъ Козаковъ, како они пріидоша въ Сибирь, и гдѣ съ погаными были бои, и кого гдѣ убили поганіи на брани; козаки же принесоша писаніе сіе»… Всѣ сіи обстоятельства, кажется, ведутъ къ заключенію, что если Лѣтопись Сибирская, названная Г. Исторіографомъ Строгановскою, не сочинена Архіепископомъ Кипріаномъ, то собранныя имъ свѣдѣнія могли служить для оной основаніемъ.

Исторія о Сибирстѣй странѣ Саввы Есипова, какъ утверждаетъ Г. Исторіографъ «основана на Лѣтописи Строгановской, съ нѣкоторыми отмѣнами и прибавленіями» (см. тамъ же). Но самъ Есиповъ говоритъ: Ино же написахъ съ писанія прежде мене списавшаго нѣчто, и стѣсняемо нѣчто бѣ рѣчью; азъ же разпространихъ, бесѣдую къ вашей любви… Ино же отъ достовѣрныхъ мужей изпытахъ, иже очима своими видѣша и быша въ та лѣта.»

Если Есиповъ имѣлъ въ виду первую Лѣтопись, то почему онъ не слѣдовалъ ей, даже въ самыхъ достовѣрнѣйшихъ событіяхъ, основанныхъ на Царской Грамотѣ 7091 (1582 отъ Р. X.) года Ноября 16 дня, и уваженныхъ въ Исторіи Государства Россійскаго? Какъ то напримѣръ, что Ермакъ и товарищи его призваны были въ Сибирь Строгановыми; что жили у нихъ болѣе двухъ лѣтъ и отправлены въ походъ вмѣстѣ съ ихъ ратными людьми и ироч. Почему Есиповъ не означилъ времени сраженій и другихъ произшествій, съ точностію показаннаго въ оной Лѣтописи, или написалъ годы безъ мѣсяцевъ, а мѣсяцы безъ годовъ?

При всемъ несходствіи повѣствованія Есипова съ изданною мною Лѣтописью Сибирскою, оно заслуживаетъ вниманіе по содержащимся въ немъ нѣкоторымъ Историческимъ подробностямъ, которыхъ не достаетъ въ моей Лѣтописи. Хотя слогъ сего повѣствованія довольно новъ и удобопонятенъ, однако же Директоръ Пермской Гимназіи Г. Поповъ, принялъ на себя трудъ, переложить оное, для бо́льшей ясности, на нынѣшнее нарѣчіе. Переложеніе сіе напечатано подъ названіемъ Лѣтописи о Сибирстѣй странѣ и о взятіи Сибири въ Трудахъ С. Петербургскаго Общества Любителей Россійской Словесности на 1822 годъ. Жаль, что Г. Поповъ многое изключилъ, другое переиначилъ противъ подлинника, и для приведенія прежняго счисленія въ нынѣшнее не слѣдовалъ принятому правилу, вычитать въ первые четыре мѣсяца, начиная съ Сентября 5509, въ послѣдніе же восемь мѣсяцевъ 5508; но вычиталъ всегда 5508, какъ доказываютъ главы: 1 въ примѣчаніи, 13, 36 и 37. По симъ уваженіямъ я почелъ нужнымъ напечатать списокъ съ сего повѣствованія или Лѣтописи, въ томъ самомъ видѣ, въ какомъ сообщилъ мнѣ оной Почтенный В. Н. Берхъ, пополнивъ только съ своей стороны нѣкоторыми примѣчаніями.

Г. Спасскій.

 

 

О Сибирстѣй странѣ и народахъ.

Сія убо Сибирская страна полунощная, отстоитъ же отъ Россіи царствующаго града Москвы многое разстояніе, яко до 2400 поприщъ. Сихъ же государства Россійскаго и Сибирскія земли облежитъ камень превысочайшій зѣло, яко досягшій верхомъ холмовъ до облакъ, и въ нихъ, тако бо Божіими судьбами устрояся, яко стѣна градъ утверждена; на семъ же камени растяху древіе различное, кедри и прочая; въ нихъ же жительство свое имѣютъ звѣріе различные, ови надобни на снѣденіе человѣкамъ, ови на украшеніе и на одѣяніе разныя. Да они же на снѣденіе, сія суть чиста, еже есть елень, лось, заяцъ; а ини же на одѣяніе и на украшеніе, еже есть лисица, соболь, бобръ, россомаха, бѣлка и подобная симъ. Многіяжъ и сладкопѣвыя птицы, паче же многоразличные травы и цвѣты. Изъ сегожъ камени рѣки многія изтекоша, ови падоша къ Россійскому царству, ови же въ Сибирскую землю. Дивно убо есть, какими Божіими судьбами рѣки тамо бысть, вода же камень твердъ разкопа и бысть рѣки пространны и прекрасны зело, въ нихъ же вода сладчайшая и рыбы различныя множество. На изходищахъ же сихъ рѣкъ дебрь плодовита на жертву и скотопитательная, мѣста пространны зѣло[1]. Первая же рѣка изыде въ Сибирскую землю, глаголемая Тура, и по сей же рѣкѣ жительство имѣютъ людіе, рекома Вогуличи, глаголютъ же своимъ языкомъ, поклоняются же идоломъ. Въ сію же рѣку Туру паки рѣка вниде Тагилъ, еще же вниде рѣка Ница, и совокупишася три рѣки во единъ сонмъ, да аще совокупишася наименуется Тура, старѣйшинства ради; оттолѣжъ иде рѣка Тура внутрь Сибирскія земли, по ней же жительствуютъ Татарове, и рѣкажъ Тура вниде въ рѣку, глаголемую Тоболъ, Тоболъ же рѣка вниде въ рѣку, глаголемую Иртышъ. Сія рѣка Иртышъ вниде своимъ устьямъ въ великую рѣку, глаголемую Обь. По симъ же рѣкамъ жительство имѣютъ многіе языцы: Татаровежъ и Калмыки, Мунгалы, Пѣгая орда, Остяки, Самоеды и прочая языцы. Татарове законъ Махметовъ держатъ. Калмыки жъ, которой законъ или отцевъ своихъ преданіе держатъ невѣмъ, понеже письменъ о нихъ не обрѣтохъ, ни изпытахъ. Пѣгая же орда и Остяки и Самоеды закона не имѣютъ; но идоламъ покланяются, да и жертвы приносятъ яко Богу, волшебною хитростію правяще домы своя всуе, понеже егда приносятъ дары кумиромъ своимъ, тогда же молятъ, яко сего ради приносятъ, яко подаетъ ему кумиръ онъ вся многая въ дому его; воистинну и скотомъ не уподобишася сіи людіе: скотъ бо аще есть и безсловесно, но чисто что ястъ Богомъ повелѣнное, а ясти ему и не ясть звѣри, или птицы, или траву сельну. Сіи же человѣцы не уподобишася симъ, понеже Бога истинна на небесахъ не вѣдуще, ни закона, еже отъ повѣдающихъ имъ слышаше не пріемлюще, сыроядцы. Звѣрина же и гадкая мяса снѣдающимъ скверна и кровь тяху, яко воду, отъ животныхъ и траву и коренья ядяху. Остяки же одежду имѣютъ отъ рыбъ, Самоеды же отъ еленей; ѣздятъ же Остяки на псахъ, Самоеды же на еленяхъ. — Сія же великая рѣка Обь вниде устьемъ въ губу Мангазейскую, сіяжъ губа двѣмя устьи вниде въ Океянъ море, прямо къ сѣверу[2]; въ сихъ же устьяхъ ледъ искони состарѣвшеся, николи же тающе отъ солнечнаго зною и непроходимо мѣсто и незнаемо Чудію.

О Сибирскихъ царѣхъ и князѣхъ.

Рѣка глаголемая Ишимъ, вниде устьемъ своимъ въ рѣку Иртышъ, юже предъименовахъ; на сей же рѣкѣ Ишимѣ бѣ царь Махметова закона именемъ Онъ, и возста на него его же державы отъ простыхъ людей именемъ Чингій[3] и шедъ на него яко разбойникъ съ прочими, и уби царя Она, и царство самъ Чингій приемлетъ. Нѣкто же отъ слугъ Она царя, соблюде отъ Чингинова убійства сына Она царя, ему же имя Тайбуга.

По нѣколицѣхъ же лѣтѣхъ увѣдано бысть царю Чингину про Тайбугу, яко сынъ есть царя Она и приемлетъ сего и великою честію почте его, даруетъ же ему княженіе и власть въ людехъ. Посемъ же князь Тайбуга, прося у царя Чингія отпущеніе, идѣ же хощетъ царь, онъ же да идетъ тамо съ воинствомъ. Царь же Чингій собравъ воинство много и вооруженно и отпусти ихъ по рѣцѣ Иртышу, идѣ же живяху Чудь. Князь Тайбуга шедъ съ воинствомъ многіе царю покори по рѣцѣ Иртышу и по великой Оби живущихъ тамо, и оттолѣ возвратяся во свояси съ радостію. Царь же Чингій, слыша отъ Тайбуги, яко покори ему многіе и подручны сотвори, наипаче честь ему даруетъ. Паки Тайбуга просяся отъ царя Чингія, яко отпуститъ его идѣ же хощетъ тамо да пребываетъ. Царь же отпусти его идѣ же рече хощеши тамо да пребываеши. Изыдежъ князь Тайбуга со всѣмъ домомъ своимъ на рѣку Туру и тамо созда градъ и нарече онъ Чингидинъ, нынѣ же на семъ градѣ градъ Тюмень; живъ же Тайбуга въ градѣ семъ много лѣта, умре. По немъ же княжилъ сынъ его Ходжа, по немъ Ходжи сынъ Маръ, Маровы дѣти Апдеръ[4] и Ябалакъ; князь же Маръ женатъ былъ на сестрѣ у Казанскаго царя Упака. Сей же Казанскій царь Упакъ зятя своего Мара уби и градомъ облада, и владѣ много лѣтъ; Маровы же дѣти Апдеръ и Ябалакъ умре своею смертію. По семъ Апдеровъ сынъ Маметъ Казанскаго царя Упака уби и градъ свой Чингидинъ разруши, и отъиде оттуда внутрь Сибирскія земли, и постави себѣ градъ на рѣкѣ Иртышѣ, и назва его градъ Сибирь, сирѣчь начальный, и живяше въ немъ царь лѣта многа, ту и умре, и оттолѣ пресѣцеся царство на рѣцѣ Ишимѣ.

О Сибири, чего ради Сибирь наречеся вся страна.

Да егда убо Маметъ Казанскаго царя побѣди и повелѣ поставити градъ сего ради, яко царя побѣди храбрость свою показуя и повелѣ начальнымъ градомъ звати его, оттоле же и вся страна сія прозвася Сибирстіи гради, иже Сибирстіи именуемъ кійждо, иже по прилучанію и по смотрѣнію и по древнему именованію, обще же и Сибирь именуется; яко же Ираклія и Италія нарицается отъ Итала нѣкоего, обладавшему странами вечерними, яко же свидѣтельствуетъ Кроника Латинская, гради всея Римскія земли разнство именъ имѣютъ, обще же и Италія нарицается, прежде же сія како нарицашеся невѣмъ; отнелѣ же градъ Сибирь созданъ много лѣтъ прежде изпытать не возмогохъ. Прежде бѣ живяще Чудь по всей Сибирской землѣ, а како нарицашеся и того въ памяти ни кому не вниде, ни писанія обрѣтохъ.

12345Следующая ⇒

Поделиться: