История получения Соколом первой судимости.

(Дорога в школу, и дальнейшие неприятности друзей.).

21.1. Сокол: -  Но одно происшествие в детстве, участниками которого оказались мы с Лёнькой, разлучило нас на долгий период времени, а также радикально изменило весь спокойный уклад моей жизни.

Атлант: - Интересно, что же такого с Вами произошло?

Сокол: - На пути в школу, я с Лёнькой, когда у нас были деньги, обязательно останавливались у лотка со сладостями, где мы обычно покупали по порции эскимо. А в этот раз, у нас была мелочь, но которой хватало только на одну порцию мороженного.

Атлант: - Да, тяжёлое у Вас Сокол было детство.

Сокол: - Лёнька, доставая из своего кармана мелочь, которую он тогда добыл из своей домашней копилки, так вот, доставая из кармана мелочь Лёнька случайно обронил одну монету.

Атлант: - Без которой, как я понимаю, мороженного Вам было не купить.

 Сокол: - И эту монету, достоинством в три копейки, ловким движением руки поднял толстяк Федька из соседнего класса. Толстяка Федьку сопровождал в школу его папашка чекист, о котором люди говорили, что у него грязная совесть и очень ловкие руки для того, чтобы в обысках грабить граждан самым бессовестным образом.

Атлант: - А чекисты, в Ваше давнее время, особенно безнаказанно буйствовали.

Сокол: - Так вот, толстяк Фёдор поднял Лёнькину монету и сразу засунул её к себе в карман. А его папашка чекист, заметив не совсем благовидный поступок сына, не стал корить своего отпрыска за этот недостойный поступок. Папашка напротив, одобрительно похлопал сынулю по спине, и обещал купить ему самое дорогое мороженное.

Атлант: - Выходит, что один подонок, плодит зло, тиражируя его в своих отпрысках.

Сокол: - Но множество ребят, столпившихся у лотка с лакомством, были невольными свидетелями этого неприятного происшествия.

Атлант: - Я слышал, от своего отца, что люди в ту пору боялись связываться с чекистами.

 21.2. Сокол: - Но тут я, долго не раздумывая, схватил Федькину руку, и ловким приёмчиком самбо, завернул её за спину наглого толстяка. А Лёнька мгновенно выхватил из Федькиного кармана свою монету, и подал, эти не достающие деньги, на порцию мороженого лоточнице.

Атлант: - Наверно, все дети, наблюдающие за этой немой сценой, по восстановлению справедливости, стали громко смеяться над толстяком Федькой и его отцом. Ведь все ясно видели, что эти три копейки принадлежали Лёньке, а выходка друзей, с возвратом монеты, наверно здорово позабавила окружающих зевак.

 Сокол: - Но, Федькин отец, этот чекист с грязной совестью и огромными руками, оттолкнул меня от своего сына, да так, что я упал в глубокую и грязную лужу.

Атлант: - Вот гад….

Сокол: - А потом, чекист жёстко схватил своей огромной кистью руки Лёньку, и стал бить его по щекам, чем ты думаешь? Да, толстой пачкой сотенных купюр, приготовленных в качестве показухи, для покупки двух порций мороженного, при этом, с улыбкой на лице он приговаривал свою любимую фразу:

Чекист: - Знай гадёныш, своё место на нарах!

 Сокол: - Все зеваки сразу замолчали, поражённые такой не пристойной выходкой чекиста, но заступиться за ребят никто не посмел. И только лотошница, выкрикнула в сердцах:

Лотошница: - Гражданин, да что же это Вы делаете! Ведь эти три копейки не принадлежали Вашему сыну! Сейчас же прекратите издеваться, над детьми!

Сокол: - На что, чекист прорычал.

Чекист: - А ты, куда лезешь жирная тетёха, ведь тебя никто не просил решать кто прав, а кто виноват! Здесь я власть, а значит и цыц!

 Сокол: - После чего чекист схватил своей грязной лапой, с лотка два самых дорогих брикета мороженного, при этом, он демонстративно не заплатил за них денег.

Атлант: - Вот сволочь!

Сокол: - Затем, чекист преспокойно взял за руку своего сынулю, и они, как ни в чём не бывало, поспешили в школу.

Атлант: - И что, ему это бесчинство сошло с рук?

Сокол: - В ту пору сталинского режима, все боялись этих уродов. По пути в школу чекист и его сын с удовольствием, да с выразительным чавканьем, похожим на хрюканье двух свиней, поглощали бесплатно добытое в беспределе мороженное.

Атлант: - Это ты, Сокол, правильно подметил. Только настоящие свиньи могут бесчинствовать, не соображая, что они несут зло!

Сокол: - Эта парочка моральных уродов весело смеясь над тем, как им ловко удалось получить это лакомство, да каким образом они наказали «нахалов».

Атлант: - А Вы то, съели свою порцию эскимо?

21.3. Сокол: -  Съели. Но таково беспримерного хамства, учинённого со мой, и с моим другом Лёнькой, я простить никак не мог.

Атлант: - И, что же ты сделал?

Сокол: - Я дождался когда чекист с сыном покинули школьную раздевалку, повесив на вешалку: один детское пальтишко, а другой свой шикарный плащ. После чего, чекист с сыном бросили обёртки от съеденного мороженного прямо на пол вестибюля школы, а сами проследовали на второй этаж, в класс где учился толстый Федя.

Атлант: - А что делал Лёнька?

Сокол: - Следил за этой парочкой, что называется, находился на стрёме.

Атлант: – Ну, и что сделал ты?

Сокол: - Так вот, когда прозвучал звонок, призывая школьников приступить к занятиям, и когда в раздевалке уже никого не было, я быстро заполнил карманы плаща чекиста заранее, по пути прихваченными камнями.

Атлант: - Здорово.

Сокол: -  А вывалившийся из внутреннего кармана чекиста толстенный кошелёк я машинально, а быстрее из вредности, засунул себе за пазуху. Потом я, немного подумав, помочился на плащ и на пальто своих обидчиков, после чего хотел быстро покинуть раздевалку.…

Атлант: - И правильно сделал.

Сокол: - Но я был схвачен чекистом на месте преступления, который сумел незаметно для меня, да и для Лёньки, вернуться в раздевалку и схватить за руку недоумённого мстителя.

Атлант: - И, что дальше?

21.4. Сокол: - Потом чекист сдал меня в милицию, и добился того, чтобы меня, малолетнего преступника посадили в самую строгую детскую колонию, да на самый длительный, для этого вида преступления, срок заключения.

Атлант: - И родителей твоих, тоже наказали?

Сокол: - А мою маму милиция не тронула, что было удивительно для того времени. Наверно из-за того, что мама тогда работала на сверх секретном, в то время, производстве. А подготовка специалиста, для определённых операций этого секретного производства, требовало много времени.

Атлант: - И без твоей мамы, наверно, серьёзным образом осложнялся процесс по производству секретной продукции?

Сокол: - Наверно. А когда, после суда, меня поместили в колонию, тогда ко мне на свиданку сразу приехал будто бы пострадавший от меня, от ребёнка, чекист.

Атлант: - Для чего?

Сокол: - И, вызвав меня в комнату для допросов, чекист долго бил меня своими огромными и грязными кулаками по лицу, а потом и ногами долго обрабатывал моё бесчувственное тело мальчишки, провалившегося в обморок.

Атлант: - Вот сволочь!

Сокол: - После этого злостного избиения я оказался в госпитале, где целых три месяца, врачи приводили меня в порядок, наложив множество швов на моё, в ту пору, хилое тело и на лицо.

Атлант: - А этого чекиста даже, как я понимаю, никто не осудил за его омерзительный поступок. Поскольку в ту пору и позже, как я слышал, вся эта его организация почти на сто процентов состояла, каким бал, по моему мнению, и этот чекист, из откровенных уголовников.

Сокол: - Эти ублюдки рода человеческого ненавидели свой народ, свою работу, а также они чётко знали и то, что они погибнут так же, как и те граждане, которых чекисты в то далёкое бесправное время унижали без повода, а уничтожали без счёта.

Глава 21.

Месть друга.

(Улицы старой Москвы.).

22.1. Сокол: - А Лёнька, лишившись своего лучшего друга, долго думал над тем, каким образом он должен отомстить чекисту и его сыночку, за мою поруганную честь.

Атлант: - И, что же он сделал?

Сокол: - Лёнька соорудил рогатку, достал крупные шарики, от разбитого им подшипника, и поздно вечером, подкараулив чекиста возле его дома, из рогатки залепил шариком подшипника чекисту в лицо из рогатки.

Атлант: - Вот это правильно.

Сокол: - Шарик подшипника выбил чекисту правый глаз. А Лёнька, тихо соскользнув с дерева, в кроне которого он поджидал обидчика, и никем не замеченный скрылся с места своего преступления.
    Атлант: - Что я от твоего друга, ну никак не мог ожидать.

Сокол: - Чекист не смог узнать того, кто выбил ему глаз, хотя все его подчинённые долго производили следственные действия, вызывая на допрос с пристрастием огромное количество граждан, подозреваемых в этой дерзкой акции.

Атлант: - В то, Ваше давнее время, рогатка была реальным орудием пролетариата.

22.2. Сокол: -  А пока чекист лежал в своём закрытом госпитале, Лёнька, после занятий в школе, подкараулил сына чекиста жирного Федьку. И набросив на голову толстяка грязнющий мешок, взятый из под гнилой картошки, а затем Лёнька долго бил его кулаками, да ногами, вбивая всю злость своих обид в жирное тело противного мальчишки.

Атлант: - После полученных побоев от Лёнькиных, от этих моральных увечий, ведь серьёзных травм от малого мальчишки он, как я понимаю, не получил, этот Федька наверно так же попал в больницу?

Сокол: - Конечно, где у него, тем не менее, обнаружили сломанную руку и два ребра. А выйдя из больницы, Фёдор уже боялся задирать одноклассников, серьёзно предполагая то, что ему опять может достаться от хулигана, так жестоко избившего его, но совсем от никому неизвестного лица.

    Атлант: - И тогда, наверно, на Лёньку, из-за его блеклой внешности никто не мог подумать, что он был способен на такие отчаянные поступки, в виде жестокой мести.

    Сокол: - Худенький очкарик Лёнька, да ещё так забавно заикающийся, по глубокому убеждению чекиста не мог организовать эти две противоправные акции, по отношению к нему и к его сыну, да так блестяще завершённые.

   Атлант: - И я бы, ни за что не поверил.

22.3. Сокол: - Ленька и я, как и все наши сверстники из нашего далёкого детства, имели в ту далёкую пору, каждый свои, данные друг другу шутливые псевдонимы или прозвища, которые заменяли нам при дворовом общении, в то время наши настоящие имена. Так было, тогда принято.

Атлант: - Это мне известно.

Сокол: - Так вот, Лёнька и я давно мечтали о велосипедах. Но наши родители не могли себе позволить подобных серьёзных трат средств, из их скромного домашнего бюджета, из не так уж обеспеченных наших семей.

Атлант: - В ту пору, и мои родители жили бедно, как и многочисленные наши соседи.

Сокол: - Так вот, Лёнька и я давно мечтали ездить на велосипедах к насыпи железнодорожного полотна. Для того чтобы наблюдать за проходившими, с большой скоростью поездами. И эти поезда, были для нас особой надеждой.

Атлант: - Какой ещё надеждой?

Сокол: - Такой поезд, в своё время, был обязан увести нас из нашего беспросветно тусклого детства, а проще, из нашего мрачного городка. Вот почему все ребята в школе и в нашем дворе, но почему-то только Лёньку, звали Паровозом, наверно потому, что Лёнька мог очень образно изображать сам паровоз.

Атлант: - По его внешности, я бы паровозом его не назвал, быстрее, я бы назвал его просто очкариком.

Сокол: - При этом показе паровоза, Лёнька надувал свои щёки, пыхтел и вращал руками, как лопастями, которые двигали колёса паровоза.

Атлант: - А какой кликухой нарекли тебя, твои щедрые на гадости сверстники?

Сокол: - А меня в школе, да и в моём дворе, дети долго дразнили меня обидным для того времени, прозвищем Мамин Сынок. С чем Лёнька и я, естественно, были категорически не согласны.

Атлант: - И я бы, возражал.

Сокол: -  А потому, нам тогда частенько приходилось в драках опровергать это в корне не правильное и, даже в чём-то дурацкое детское утверждение.

Атлант: - Вот откуда у тебя Сокол стремление отстаивать в драках, своё особое мнение?

 22.4. Сокол: - В драках мы, представь себе, закаляли своё тело и волю, без чего в то далёкое время было прожить трудно. В своём дворе Лёнька и я считались самыми отчаянными бойцами, конечно, для своего возраста.

Атлант: - В то давнее время, как мне рассказывали, все ребята носили при себе самодельные ножи. Что, в то давнее время было принято для тех ребят, которые были готовы в любой драке, даже с применением холодного оружия, отстаивать свою правоту, а так же умели добиться признанного уважения к своей персоне, у дворовой шпаны.

 Сокол: - Такое поведение детей, в то далёкое время нашей юности, было нормой в общении со сверстниками. Лёнькин облик, да манера его поведения, как я уже говорил, и в правду не совсем подходили под устоявшейся в быту образ боевого парня.

Атлант: - Поскольку Лёнька был щуплым мальчиком, сильно заикался и носил очки. А этими признаками и до сих пор, да и всегда обладали мальчишки хилые и зубрилы, которых почему-то особенно не любили парни из дворовой шпаны.

Сокол: - Но обижать Лёньку Паровоза за его внешность, особенно в присутствии меня, Маминого Сынка, быстро стало делом опасным. Потому что мы посещали тогда единственную в нашем городке секцию бокса, а затем и секцию боевого самбо.

Атлант: - И это правильно….

Сокол: - И после этих тренировок, мы сами не раз были зачинщиками драк, да с ребятами более взрослыми, чем мы были сами в то давнее время.

Атлант: - Да, весёлое у вас было времечко.

22.5. Сокол: - А встретившись, через столько лет разлуки мы долго беседовали в отдельном кабинете ресторана, правдиво излагая историю своей жизни, всё то, что с ними произошло за этот длительный период нашей разлуки.

Атлант: - Да, и что Вам было скрывать друг от друга.

Сокол: - Я наверно первый раз в своей жизни так подробно и правдиво рассказывал, в общем-то, в сущности, постороннему человеку, каким и являлся для меня теперешний Лёнька, обо всех своих злоключениях.

Атлант: - И этот Ваш разговор, мне помнится, затянулся с пяти часов вечера и до самого утра, что Вы даже и не заметили.

Сокол: -  А Лёнька, в свою очередь, так же откровенно доложил мне о том, как ему тяжело жилось всё-то время нашей разлуки. Особенно тогда было трудно Лёньке, когда он переживал за меня, попавшего в беду из-за случая с дурацким кошельком.

Атлант: - Но никто и ничего, в той сложной ситуации изменить не мог. А суд, быстрее не желал правильно оценить поступок мальчика в его ситуации, с непреднамеренной кражей кошелька.

Сокол: - И даже выйдя из ресторана, мы продолжили общение, поехав на природу, где Лёнька и я купались в прохладной воде реки, загорали, рыбачили, жарили шашлыки и выпивали по случаю нашей встречи, правда, не так много.

Атлант: - Потом Вы, сидя у костра, опять много разговаривали вспоминая своё детство, после чего Вы, наверно дали друг другу обещание больше не разлучаться, особенно на такой длительный срок, как у Вас это случилось.

Глава 22.

⇐ Предыдущая17181920212223242526Следующая ⇒

Поделиться: