Появление в Китае буддизма

 

Могущество династии Хань, поставившей Китай в один ряд с Римской империей, не подлежит сомнению. Два великих изобретения, сделанных в эту эпоху, превосходят все достижения римлян. Это компас и бумага. 

Компас явился побочным продуктом геомантии. Из всех многочисленных видов гадания, на которые опирались китайцы в своих делах, геомантия имела самые глубокие корни. В ее основе лежала идея космического дыхания, видимого и невидимого, которое в форме ветра и воды пронизывает всю вселенную. Среди порожденных ею теорий наиболее известной является фэн-шуй – учение о правильном размещении зданий и предметов в жизненном пространстве человека для гармонизации с инь-ян и другими силами природы, а также для защиты от неблагоприятных воздействий. Именно этим объясняется пристальное внимание, уделявшееся в китайской живописи ландшафту и топографическим объектам.

На этом фоне компас был изобретен как средство для ориентировки зданий, а также использовался вместе с гадальными досками, игравшими важную роль в искусстве предсказаний эпохи Хань, и особенно в годы войны. Гадальная доска состояла из диска, вращавшегося на квадратном поле с астрологическими и другими символами; в центре располагался магнит. Магнит имел форму ковша с ручкой – повторял очертания созвездия Большой Медведицы – и балансировал на чаше ковша. Таким образом, гадальная доска и магнитный ковш являлись прообразом всех приборов с лимбом и стрелкой. Научившись намагничивать железо, потерев его о магнит, китайцы заменили ковш на магнитную иголку в форме рыбы или головастика, которая плавала в воде или подвешивалась на шелковой нити. Европа познакомилась с этим прибором лишь через тысячи лет.

Изобретение бумаги прошло такой же долгий эволюционный путь. Бумага состоит из растительных волокон, которые смешивают, толкуют, варят, разливают в формы, промывают водой на сетке, напоминающей сито, а затем высушивают для получения конечного продукта. Бумагу изобрели в 105 году в импер­ских мастерских. Поначалу бумагу применяли не для письма, а для украшения и в изобразительном искусстве, также во время церемоний и праздников, для кредитных операций в торговле, в гигиенических и медицинских целях, для изготовления одежды и предметов мебели, для игр и т. д. Далеко не сразу бумага вытеснила бамбуковые и деревянные дощечки, из которых состояли книги. Однако со временем ее применение для письма стало в Китае повсеместным, хотя секрет производства бумаги открылся остальному миру лишь через полторы тысяч лет ( в Европе начали изготавливать бумагу в XII веке). Бумага стала необходимым предвестником другого великого изобретения китайцев и благодаря ему сыграла такую важную роль в делах человека. Это книгопечатание, изобретенное еще через пять или шесть столетий.

В эпоху династии Поздняя Хань появились и другие замечательны изобретения, такие, как сейсмограф, водяная мельница и тачка. Больших успехов достигла астрономия, были заложены основы систематики в ботанике и зоологии, появились глазурованная керамика и предшественник фарфора, а технология производства тканей в Китае на несколько веков опережала европейскую и персидскую. В этот период началось составление библиографий, когда в одном списке приводилось до семисот работ специалистов в таких областях, как магия, медицина, военная наука, история, философия, гадания и астрономия.

«В эпоху династий Хань появился еще один мощный фактор, который оказывал на искусство Китая не меньшее влияние, чем религия. Несмотря на то, что купцы уже открыли юго-западный путь в Индию через территорию Бирмы, основные дороги, связывавшие Китай с внешним миром, пролегал вдоль «шелковых-путей», протянувшихся через Центральную Азию на восток к Персии и на юг к Индии. По ним изделия из Китая попадали на обширные территории, от Сибири до Афганистана, а шелк отправлялся еще дальше – через Крым в бассейн Средиземного моря, в Египет и Рим, где на него был большой спрос. В обратном направлении по этим путям в Китай шел самый известный – если не считать опия, который принесет столько бед много столетий спустя, – индийский продукт. Это был буддизм.

По всей вероятности, индийские буддийские монахи посещали Китай и раньше, но начало массового проникновения в страну этого учения в I веке н. э. было обусловлено распространением даосизма, в котором многое перекликалось с практикой буддизма. Постоянный рост числа приверженцев этой религии последовал после жертвоприношения, которое совершил император Хуань-ди в своем дворце в Лояне в честь основателя даосизма Лао-Цзы, которого ассоциировали с Буддой. За этой церемонией последовало официальное представление культа Будды при дворе и в столице. К концу периода правления династии Хань на востоке страны был сооружен огромный буддийский храм: многоэтажный, со шпилем, украшенным девятью дисками, и бронзовой позолоченной статуей Будды, вмещавший более трех тысяч верующих.

Постепенно под влиянием буддизма попала китайская архитектура – монастыри, храмы и пагоды. Он проник также в китайскую философию, литературу, язык и изобразительное искусство. Следует отметить что, несмотря на взаимное влияние буддизма и даосизма, между ними существовали и фундаментальные различия. Буддизм видел достижения блаженства в освобождении от телесного существования, тогда как практика даосизма была направлена на продление земной жизни. Не менее глубокими были противоречия между буддизмом и конфуцианством. Буддисты верили, что совершенствование человека и спасение его души достигается без взаимодействия с другими людьми, а приверженцы конфуцианства настаивали, что ценность личности определяется ее взаимоотношениями с семьей и обществом.

Буддизм в Китае плохо приживался. Для представителей высших классов китайского общества, в большинстве своем исповедовавших свою веру и конфуцианство, буддизм был непривлекателен. Он имел явную антисемейную направленность – в том смысле, что истинным буддистом считался монах, который покинул семью ради жизни в монастыре, что противоречило вековой традиции сыновнего послушания. Истинный буддист должен был отказаться от плот­ской любви, которая служила основной для продолжения рода. Изображения Будды, сделанные по индусским канонам красоты, изложенным в священных текстах, считались противоестественными и уродливыми, а одежда буддистов, оставлявшая оголенным одно плечо, нескромной. Что касается буддистских концепций, то самым странным считалось представление о том, что мир – это порождение нашего воображения, и также осознание греха и воздаяния за него.

Тем не менее, для простых людей буддизм имел много привлекательных черт. Так, например, притеснявшие бедняка начальники в будущей жизни займут низшее положение, а сам терпевший несправедливость человек в своей следующей реинкарнации будет иметь высокий ранг и насладится благоденствием. Некоторые крестьяне занимали долг и не возвращали, объясняя своим должникам, что вернут долг в следующей жизни после реинкарнации.Торговцы тоже благоволили к буддизму – получив разрешение использовать буддийские монастыри в качестве банков и складов, они дарили монахам деньги и земли, а от них узнавали о разнообразных финансовых инструментах, практиковавшихся в Индии, таких, как ссуда под обеспечение, аккумулирование капитала при помощи акционерных обществ, аукционеры и даже лотереи. 

Но китайская аристократия, чиновничество и многие императоры практически боролись с буддизмом. Закрывали и не допускали строить буддийские храмы. Монахов держали под контролем и причисляли буддизм к иноземным религиям. Китайские чиновники считали, что в монастырях скрываются от правосудия много бродяг. В основном старались их выпроводить из страны и перенаправить кочевникам и тибетцам. Бывали времена, когда какой нибудь император увлекался буддизмом, и буддизм начинал расцветать. Но по приходу нового императора вновь начинались гонения на буддизм. В основном концепция конфуцианства прочно занимала свое главное место в Китае. Эта концепция, доказавшая свою эффективность в Ханьскую эпоху, сохранила свое влияние на протяжении всей последующей истории Китая.

«И действительно, к концу правления династии Хань характерные особенности Китая – культура, политические и духовные идеалы, традиции, уровень цивилизации, территориальные границы и сама нация – укоренились настолько, что в почти неизменном виде сохранились до наших дней. Если Макиавелли был прав и история всегда повторяется, но каждый раз по-новому, то всю последующую историю Китая можно считать повторением прошлого – только с новыми элементами.»⁶⁰ 

 

Глава XI
Южная Хуннская держава

 

В 48 г., после того как произошел раскол среди хуннов, пост южного тэнрекота занял Би – внук тэнрекота Хуханье. Не обладая достаточной силой, Би явился к укрепленной линии Китая с выражением покорности и заявил о желании защищать Китай от набегов своих соотечественников – северных хуннов.

В 50 г. война с северными хуннами сложилась для Би неудачно, в связи с чем император приказал ему переехать и поселиться в уезде Мэйцы (к юго-востоку от современного Джунгарского аймака в автономном районе Внутренней Монголии) в округе Сихэ.

В 55 г. тэнрекот Би умер. Его преемниками были братья Ма (55–56 гг.) и Хань (56–59 гг.), дети Ди (59–63 гг.) и Чжан (63–85 гг.). После разделения хуннов старая знать осталась на севере, а южный тэнрекот создал новую из числа своих сторонников. Важной переменой было установление очередного престолонаследия. Все восемь родов были братьями тэнрекота и его сыновьями, которые по порядку имели право на престол. Но по требованию императоров престолонаследие передавалось по наследству.

Би и его соратники китаефилы увлекли часть хуннов и пош­ли по пути предательства и служения враждебному для его народа государству. За ними пошли, в основном, рядовые хунны, которые строго подчинялись дисциплине старейшин, другие соблазнились на обещанный мир и сытую жизнь, не задумываясь, чем за это они будут платить.

Живя по соседству с китайцами, часть хуннов стала принимать китайскую культуру, быт. Появились любители китайской одежды, пищи, что вызывало изменения в бытовой культуре. Пища в комплексе бытовой культуры служит, пожалуй, наиболее устойчивым и характерным элементом. Классификация пищевых продуктов, их выбор для повседневного и праздничного стола, способ приготовления, порядок принятия пищи, обряды и запреты, связанные с пищей, наглядно демонстрируют этническую специфику того или иного народа. Одежда на протяжении многих веков объединяла людей одной этнической общности, противопоставляя их всем другим. Как любое явление бытовой культуры, такое противопоставление играло существенную роль в сохранении и упорядочении этнического сознания. Одежда, как паспорт, указывала на этническую, половую, возрастную принадлежность и была символом, отмечавшим социальное положение человека. Потеря своего и восприятие китайского приводили к постепенному ассимилированию хуннов.

Многие рядовые хунны, живя в Китае, ни о чем не думали. Потеря храбрых воинов и вождей, безмятежная жизнь в скором времени расслабили южных хуннов, поэтому во множестве появились люди, которых мы сейчас называем обывателями. Для обывателя главный враг не противник, который когда еще придет его убить и ограбить; чтобы это понять, необходимо было иметь воображение, способность оценить происходящее и предвидеть то, что обывателю недоступно. Врага обыватель видел в соплеменнике, который сам активен и требует от него поддержки. И соседа-богатыря он считал не своим защитником, а причиной своих бед. Когда враги расправлялись с героями, то обывателю примитивно думалось: «Погиб кто-то там, так это не я погиб, это другой погиб, вот он воевал, и ничего хорошего из этого не вышло. А я сейчас пойду, подою кобылу, сделаю кумыс, выпью опьяняющий напиток. Заколю барана – еда будет сытная. Солнце светит, трава растет, скот пасется. Чего думать-то!» Ему говорят: «Придут враги, тебя же убьют». Не верит! Приходят, убивают – защищаться поздно.»⁶¹ Таким образом нелепо гибли люди, народ, гибло хуннское государство.

Гражданская война, раскол государства, эмиграция и т. п. все вело к тому, что падало сознание хуннского единства. Единство нужно было воинам для господства над народами, простым кочевникам сильная власть обеспечивала безопасность их жизни. Рядовые хунны помогали своему правительству в меру своих способностей и не их вина, что у них и их жен не было государственного мышления, ставившего государственные задачи и перспективы. Для того чтобы пасти скот, обрабрабатывать поля, работать в рудниках или изготавливать ремесленные изделия, такого мышления не надо. Они и так добросовестно выполняют свои житейские дела. Беда было в том, что у людей, управляющими простыми людьми и наделенными властными полномочиями, тоже не было государственного и стратегического мышления. Таким людям было безразлично, что гибнет государство и народ, главное для них были личные амбиции и тщеславие.

Раскол хуннов произошел не по родовому признаку, представители рода Хуян, Лань и Сюйбу были и у северных и у южных. Нельзя сказать, что все южные хунны были равнодушны к гибели хуннского государства, некоторым было больно смотреть на обывателей и окитаившихся хуннов. После раскола начались частые переходы северных хуннов к южному тэнрекоту, а южных – к северному. Так продолжалось более 30 лет, целое поколение успело смениться, и к началу решающих военных событий каждый хунн сознательно выбрал сторону, на которой хотел сражаться.

«Численность хуннов, оказавшихся на китайских землях, росла. В основном рост происходил за счет пленных, захватываемых в войнах с северными хуннами, и к 90 г. южных хуннов насчитывалось 34 тысячи семейств общей численностью 237 тысяч человек, способных выставить 50 тысяч отборных воинов.»⁶² Хотя население Южного Хунну увеличилось, но это не усилило, а наоборот, ослабило державу. Захваченные в плен и добровольно подчинившиеся северные хунны были иного склада, чем южане. Они ненавидели как победителей китайцев, которые таскали на аркане их жен и детей, так и пресмыкающихся перед ними и воюющих против своих братьев южных хуннов.

Южные тэнрекоты и некоторые старейшины, стремившиеся привлечь на свою сторону китайцев и заручиться их поддержкой, стали искать в китайских летописях свои родословные в генеалогии по материнской линии от императоров и знатных китайских вельмож. Найдя эти доказательства, они гордились своей китайской родословной линией и в то же время забывали о тех временах, когда хуннские тэнрекоты, пользуясь силой, диктовали Китаю свои условия. Гордость таких полукитайских вождей еще более озлобляла северных хуннов.

Особенно ненавидели они Шигы, получившего за свои победы над хуннами титул восточного луки – князя (в 86 г. он напал на кочевья северных хуннов и нанес им большой урон), не без основания считая его и ему подобных вдохновителями разгрома их державы и причиной их сегодняшнего бедственного положения.

Новый южнохуннский тэнрекот Сюень никаких талантов не проявлял, но его племянник Шигы «оказался способным полководцем», и если его ненавидели северные, то среди южных хуннских обывателей он пользовался популярностью и имел немалый авторитет у китайцев. Шигы был храбр, образован, решителен, умен, имел много военных заслуг, но пресмыкался перед китайцами, и поэтому многие южные хунны хотели, чтобы он стал тэнрекотом, однако законным наследником был его дядя Аньго.

Тэнрекот Туньтухэ, заменивший Сюеня, умер в 93 г., и Аньго стал тэнрекотом, а Шигы – наследником, восточным князем. Став тэнрекотом, Аньго почувствовал неприязнь южных хуннов. Тогда он стал опираться на покорившихся северных хуннов. Шигы, опасаясь за свою жизнь, откочевал к китайской границе и, притворившись больным, не стал ездить на собрания князей. Китайский наместник Ду Чун, принявший сторону Шигы, вместе с ним стал строчить донесения императору о том, что Аньго стремился убить наследника. Император Хэ-ди приказал провести расследование, которое поручил Ду Чуну. Весной 94 г. Ду Чун с китайским войском подошел к ставке тэнрекота. Аньго знал, что такое расследование не сулит ему ничего доброго и ускакал в степь. Вокруг него вновь собрались северные хунны, некоторые южные хунны, и тэнрекот пошел на Шигы, чтобы казнить доносчика. Шигы успел бежать и укрыться в китайской крепости Мансянчен.

Ду Чун увеличил свои войска и с южными хуннами напал на Аньго. Сторонники Аньго из южных хуннов пришли в ужас и решили его головой откупиться от карателей. Аньго был убит, а Шигы возведен на престол. Но воины из северных хуннов организовали ночное нападение на Шигы, которое было отбито только китайской стражей. Несмотря на эту неудачу, восстание развивалось, и к концу года пятнадцать родов поставили сына покойного тэнрекота Туньтухэ Фынхэу тэнрекотом «против воли». Перебили китайских чиновников, сожгли караульные башни, почтовые дворы и, забрав имущество, пошли на север. Против повстанцев была брошена целая армия в 40 тысяч человек, состоявшая из наемных отрядов сяньби, ухуаней, тангутов и южных хуннов. Зимой 95 г. Фынхэу пробился и ушел на север, а китайские войска не смогли его догнать.

Судьба Фынхэу сложилась неудачно. Народ его стал бедствовать от голода и нападений сяньби. В 117 г. сяньби разбили и рассеяли его сторонников, большая часть ушла к северному тэнрекоту, а сам Фынхэу в 118 г. вернулся и сдался китайцам. Его не казнили, но поселили во внутреннем Китае.

Ду Чун и его единомышленники были преданы суду за то, что «нарушив доброе согласие с хуннами, довели их до возмущения», а затем медлительны были в военных действиях. Все они умерли в тюрьме.

Во время правления Шигы через несколько лет против него вновь вспыхнуло восстание, но с помощью китайцев восставшие были разбиты. В 89 г. Шигы умер. Престол перешел к его брату Тханю. В 109 г. тэнрекот южных хуннов Ваньши, севший на престол после Тханю, совместно с вождем ухуаней поднял восстание. К нему присоединились ухуани. Против них были посланы войска из сяньбийцев. Сяньбийцы вступили в сражение с ухуаньским вождем, занимавшим у хуннов пост левого военачальника. Они нанесли поражение, обезглавив вождя и убив свыше 3 тысяч человек. Объединенные войска окружили хуннов и ухуаней, и тэнрекот сдался. Во время сдачи китайцы выстроили войска, а тэнрекот без головного убора, босой, со связанными за спиной руками прошел через строй.

Тэнрекот Хюли, покончивший жизнь самоубийством в 142 г., был последним тэнрекотом из рода Цзюйдихэу. Дэулэчу и Гюйгюйр, сменившие его, были не просто ставленниками китайского двора, а скорее чиновниками, чем правителями. Китайское правительство так мало считалось с ними, что само подрывало их авторитет среди подданных. Так, например, Гюйгюйр был арестован и умер в тюрьме, его сын правил в 172–178 гг. А другой его сын, Хучжэн (178–179 гг.), был казнен китайским чиновником, который, правда, был наказан за превышение власти. Тэнрекот Цяньцюя (170–188 гг.) был убит самими хуннами, опасавшимися, что он мобилизует их на войну против сяньби. Его сын Юйфило бежал от мятежников в столицу (Лоянь) и был утвержден тэнрекотом, но не смел вернуться в свои владения.

В последний период (142–215 гг.) южные хунны разделились надвое: одни постепенно уходили на север, а другие окитаивались на месте. В степь уходили повстанцы. Много хуннов перешло к сяньбийцам в 158 г. Все энергичные люди, не желавшие менять своего образа жизни, тяготились гнетом китайских чиновников. Кочевники сяньби были им ближе и роднее, и они уходили на север. Совместная жизнь с китайцами и смешанные браки постепенно изменяли тип и психику оставшихся в Китае хуннов.

«Южные хунны утратили свою государственность в 215 г., когда тэнрекот Хучуцуань был арестован, а для управления хуннами назначен наместник.»⁶³

Войны между Китайской империей и Хуннской империей, длившиеся более трехсот лет, закончились победой китайцев. Да, китайцы измотали и обессилили хуннов, но победила не китайская техника и армия, а стратегия, политика и дипломатия. Основная китайская тактика и политика состояла в том, чтобы вести подрывную работу среди хуннов. Китайские политики считали, что хунны состоят из множества племен. Племена по природе своей весьма доверчивы, простодушны, действуют без расчета на далекое будущее, а посему их легко поссорить. «Китайцы тщательно собирали и записывали сведения об этих племенах. Они хотели иметь точную информацию об их нравах, военной силе, рельефе местности, правителях, влиятельных лицах и т. д. На основе полученных сведений строилась китайская дипломатия по принципу «обуздать варваров руками варваров». Одним из дипломатических приемов стало разложение правящей верхушки кочевых племен путем разжигания у них наиболее низменных человеческих инстинктов. Именно об этом характерном для китайской дипломатии методе, применявшемся в отношениях с хуннами и другими кочевниками, были сделаны исторические записи в китайских трактатах Ханьфэйцы.»⁶⁴

Хуннская правящая династия не только не смогла противостоять этой тактике, а наоборот помогала осуществлению этих планов и сама фактически развалила государство. История империи Хунны показала, что хотя хунны на полях сражениях даже с малыми силами побеждали, но, в конечном счете, в стратегическом проиграли. Значить у ее правящей элиты не было стратегического мышления и стратегических планов развития государства.

В китайских династиях, среди императоров и в их окружении было много самодуров, которые приводили страну к разорению и хаосу, и по этой причине их свергали и к власти приходили новые династии. Но государственная машина и культура, была построена на века, что не давала таким самодурам уничтожить Китай. А у хуннов этого не было продуманно. И после первых некомпетентных правителей государство рассеялось в прах.

Последние императоры империи Хань долго испытывали терпение Неба, и кончилось это тем, что у них был отобран Мандат на правление. В стране началось восстание, которое вылилось в гражданскую войну. 11 декабря 220 года император Лю Се отрекся в пользу самого сильного предводителя восставших Цао Пэя, который провозгласил себя императором династии Вэй. Четырехсотлетняя эпоха династии Хань закончилась. Но на этом восстание не закончилось. Другие вожди повстанцев продолжили войну, и Китай раскололся на три части. 

Китайская история постоянно повторяется, как будто подчиняясь величественному ритму времени. Из хаоса и руин возникает талантливый правитель, который основывает династию, возрождающую страну. Вводится конфуцианская система управления. Государство процветает. Все двадцать две династии, вплоть до XX века, руководствовались традицией Мандата Неба. Император получал этот мандат за свое добродетельство. Небо лелеяло и защищало династию и покровительствовало Китаю. Со временем эта династия начинала разлагаться порочностью и так продолжалось из поколения в поколение, пока один из потомков династии полностью не уничтожит ее: взойдя на императорский трон, он начинал более развратную жизнь, тратя огромные деньги на строительство дворцов, различные развлечения, потакал порочным пристрастьям своих министров и слуг, окружал себя лизоблюдами, не совершал должных жертвоприношений. Соответственно, в стране сразу начиналась и быстро распространялась коррупция и взяточничество среди чиновников. Коррупция, а не деловые качества определяла того, кто займет ту или иную должность на государственной службе. Место можно было купить за деньги. Процесс разложения охватывал все верхние эшелоны власти. Водились новые дополнительные налоги. Законы ужесточались. Крестьяне и ремесленники начинали бедствовать и страдать от поборов государственных служащих. Быстрыми темпами увеличивались кражи и разбойные нападения. Во дворце происходили интриги, заговоры, убийства и самоубийства. Начинался период упадка. Конечно, Небо не могло простить такое императору. Включались силы природы. Страну поражали природные бедствия, засуха или наводнения. Страна погружалась в хаос. Тогда в стране били в барабаны, призывая к восстанию. Этот ритм барабанов предвещал наступление новой исторической эпохи Китая. И вот среди крестьян или ремесленников появлялся человек, который поднимал мятеж. Бывало, мятеж поднимали военные. Так разгоралось народное восстание, охватывая всю страну. В народе говорили, император потерял доверие Неба. Мятеж подхватывали новые лидеры, которые начинали бороться за то, чтобы взять под свой контроль постоянно растущие отряды мятежников. Эта гражданская война длилась много лет. В конечном итоге один из самых популярных лидеров восстания захватывал столицу и извергал императора. Лидера провозглашали императором и он становился родоначальником новой династии и Сыном Неба. Так начиналась новая династия. Поскольку предыдущий император был низложен, утрата им Мандата Неба рассматривалась как следствие отсутствия у него добродетелей. Таким образом, в исторических записях он из Сына Неба превращался в узурпатора, развратника и изображался недалеким, лицемерным и страдающим манией величия человеком. Поскольку Мандат Неба отбирался, за ним закреплялось унизительное прозвище «Губитель династии». Мандат Неба у китайских императоров отбирали не только китайцы, но и тюрки, монголы или тунгусы-маньчжуры, которые также провозглашались императорами Китая и начинали новую династию. Они сохраняли власть до тех пор, пока служили Китаю. Как только начинали плохо служить, то китайцы изгоняли чужеземцев. 

После хуннов, китайцы разгромили сяньбийцев. Северные кочевники пришли в упадок и в уныние. На северных границах Китая было спокойно. Степь отдыхала и набирала силы. За время мирной жизни, увеличилось численность кочевников, возросла их военная мощь. Но как только началась гражданская война в Китае, а за ней и падение династии Хань, северные кочевники устремились на историческую родину в Ордос и на земли, именуемые сечас Северным Китаем. Историческая справедливость восторжествовала, из Внутренней Монголии китайцы были изгнаны, а во главе территории Северного Китая был провозглашен кочевник. Но правление династии кочевников продолжалось шестьдесят лет. Его сменила китайская династия. Правление Северного Китая переходила из рук в руки. Так продолжалось тысячелетия. Такое было историческое взаимоотношение между Китаем и кочевым миром. На данном этапе тюркский кочевой мир потеснен китайцами. Тюркская цивилизация не смогла ответить на вызовы времени. Одна из главных причин всего произошедшего – несоответствие ценностных мировоззреческих установок тюркских народов, о которых упомянуто выше в предыдущих главах.

Список литературы

 

1. Таскин В.С. Материалы по истории сюнну. Пер. с китайского по китайским источникам. – М., 1968, с. 6.

2. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга М. 2006 г. с. 19-25.

3. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. Т. II. Гл. 1. Л., 1926. с. 69.

4. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга М. 2006 г. с. 20-70.

5. Фань Вэнь-лань. Древняя история Китая от первобытного-общинного строя до образования централизованного феодального государства. – Т.I. – М., 1958 г. с. 120.

6. М.В.Крюков, М.В.Софронов, Н.Н.Чебоксаров. Академия наук СССР. Институт Дальнего Востока. Институт этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М. 1978 г. с. 177.

7. М.В.Крюков, М.В.Софронов, Н.Н.Чебоксаров. Академия наук СССР. Институт Дальнего Востока. Институт этнографии им. Н.Н.Миклухо-Маклая. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М. 1978 г. с. 179.

8. М.В.Крюков, М.В.Софронов, Н.Н.Чебоксаров. Академия наук СССР. Институт Дальнего Востока. Институт этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М. 1978 г. с. 180.

9. Мэн Вэнь-тун Чжоу цинь шаошу миньцзу яньцзю (Изучение национальных меньшинств эпох Чжоу и Цинь). Шанхай. 1958 г. с. 64.

10. Бернштам А.Н. Очерк истории гуннов. Л.,1951.с.55.

11. М.В. Крюков, М.В. Софронов, Н.Н. Чебоксаров. Академия наук СССР. Институт Дальнего Востока. Институт этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М. 1978 г. с. 181-184.

12. Лео Яковлева, И. Дубровский, А. Овсянникова. Всеобщая История. Религий мира. М. Эксмо, 2008 г. с.462.

13. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга. М. 2006 г. с 81.

14. Лео Яковлева, И. Дубровский, А. Овсянникова. Всеобщая История. Религии мира. М. Эксмо, 2008 г. с.472.

15. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга. М. 2006 г. с 103.

16. Мэн Вэнь-тун Чжоу цинь шаошу миньцзу яньцзю (Изучение национальных меньшинств эпох Чжоу и Цинь). Шанхай. 1958 г. с. 24.

17. М.В. Крюков, М.В. Софронов, Н.Н. Чебоксаров. Академия наук СССР. Институт Дальнего Востока. Институт этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М. 1978 г. с. 177-178.

18. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга. М. 2006 г. с 110-111.

19.  Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга. М. 2006 г. с 119-120.

20. Н.Я.Бичурин ( Иакинф) Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Предисловие. Алматы. 1998. том I. с. V-LLXII.

21. Н.Я.Бичурин ( Иакинф) Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Предисловие. Алматы. 1998. том I.с. LXII – LXIV.

22. Н.Я.Бичурин. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 40.

23. Э.Х.Паркер. Тысяча лет из истории Татар. перев с англ. В.С.Мирзаянова. Казань, 2003. с 9.

24. Паркер Э.Х. Тысяча лет из истории Татар. перев с англ. В.С. Мирзаянова. Казань, 2003. с 10.

25. Гумилев Л.Н. Тысячелетие вокруг Каспия. Баку, 1991, с. 3.

26. Окладников А.П. Неолит и бронзовый век Прибайкалья. Ч.III. М-Л., 1955. С.8.

27. Паркер Э.Х. Тысяча лет из истории Татар. перев с англ. В.С. Мирзаянова. Казань, 2003. с 15.

28. Паркер Э.Х. Тысяча лет из истории Татар. перев с англ. В.С. Мирзаянова. Казань, 2003. с 16.

29. Паркер Э.Х. Тысяча лет из истории Татар. перев с англ. В.С. Мирзаянова. Казань, 2003. с 16.

30. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 52.

31. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 59.

32. Каргабаев М. Атлантида кочевников. Караганда, 2007, с 49-50.

33. Новгородова Э.А. Древняя Монголия. М., с. 201.

34. Чебодаев П. И. История Хакасии. – Абакан, 1992, – с.31

35. Бичурин Н. Я. Китайские известия о народах Центральной и Средней Азии в древнейшие времена. М., 1955. С.230.

36. Бутанаев В. Газета Советская Хакасия – 31 марта 1984 года.

37. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 53.

38. Гумилев Л.Н. Династийная проблема. Изв. Всесоюзн. Географическое Общество – 1959. – № 1

39. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. – Л., 1926, Т. II . с. 100.

40. Паркер Э.Х. Тысяча лет из истории Татар. перев с англ. В.С. Мирзаянова. Казань, 2003. с 17.

41. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 57.

42. Паркер Э.Х. Тысяча лет из истории Татар. перев с англ. В.С. Мирзаянова. Казань, 2003. с 24-25.

43. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. – Л., 1926, с. 100.

44. Бичурин Н.Я. Собрания сведения о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 59.

45. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга М. 2006 г. с. 145-149.

46. Бичурин Н.Я. Собрания сведения о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I I, с. 157.

47. Бичурин Н.Я. Собрания сведения о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 75.

48. Гумилев Л.Н. Хунну. Срединная Азия в древние времена. – М., 1993, с. 115.

49.Таскин В.С. Материалы по истории кочевых народов в Китае III–I вв. Сюнну / Пер. с китайского по китайским источникам. – М., 1989, с.23.

50. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. – Л., 1926. Т. II, с. 118.

51. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 90.

52. Таскин В.С. Материалы по истории кочевых народов в Китае III–V вв. / Пер. с китайского по китайским источникам. – М., 1989, с. 230.

53. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга М. 2006 г. с. 145-149.

54. Таскин В.С. Материалы по истории сюнну по китайским источникам / Пер. с китайского. – М., 1973, с. 11.

55. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 106.

56. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. – Алматы, 1998. Т. I, с. 111.

57. Таскин В.С. Материалы по истории кочевых народов в Китае III–V вв. / Пер. с китайского. – М., 1989, с. 210.

58. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. – Л., 1926. Т. II, с. 134.

59. Таскин В.С. Материалы по истории кочевых народов дунху / Пер. с китайского. – М., 1984, с. 310.

60. Рейн Крюге. «КИТАЙ. Полная История Поднебесной» перев. с англ. Дмитрия Воронина, Юрия Гольдберга М. 2006 г. с. 191-192.

61. Гумилев Л.Н. Черная легенда // Хазар. – Баку, 1989, № 1, с. 34.

62. Таскин В.С. Материалы по истории кочевых народов дунху / Пер. с китайского. – М., 1984, с. 16.

63. Грумм-Гржимайло Г.Е. Западная Монголия и Урянхайский край. – Л., 1926. Т.II, с.140.

64. Таскин В.С. Материалы по истории сюнну / Пер. с китайского. – М., 1968, с. 122.

Содержание

 

От автора. 3

Глава I Династия Ся. 4

Глава II Династия Шан. 8

Глава III Династия Чжоу. 15

3.1. Социально-политическая организация и быт китайцев. 16

3.2. Война с кочевниками. 29

3.3. Конфуцианство. 35

3.4. Китайские философские школы.. 43

Глава IV Царство Цинь. 50

Глава V Династия Цинь. 54

Глава VI Династия Хань. 59

Глава VII Бичурин и кочевая историография. 61

Глава VIII Расселение древних татар. 76

Глава IX Восточная Хуннская империя. 85

9.1. Социально-политическая организация и быт кочевников. 94

9.2. Усиление Восточной Хуннской империи. 124

9.3. Возобновление войны с Китаем. 129

9.4. Завоевания и политика императора У-ди. 134

9.5. Мышление хуннов. 145

9.6. Междоусобица среди усуней. 149

9.7. Империя Хань после окончания затяжной войны.. 154

9.8. Восстановление независимости хуннами. 159

9.9. Восстание в Китае и гибель Ван Мана. 162

9.10. Распад государства Хунну. 165

Глава X Западная Хуннская держава. 168

10.1. Появление в Китае буддизма. 172

Глава XI Южная Хуннская держава. 176

Список литературы.. 183

 

 

Безертинов Рафаэль Нурудинович

 

КИТАЙ И КОЧЕВОЙ МИР

(1500 лет до н.э. по 220 год н.э.)

 

Редактор Л.З. Салахутдинова

Художественное оформление обложки А.А. Низамиев

Технический редактор Н.Ф. Гимадеева

Корректор Р.С. Салахиева

Электронный набор Р.Н. Безертинов

 

Подписано в печать 25.03.2011. Формат 60×901/16.

Гарнитура «Souvenir». Бумага офсетная. Усл. печ. л. 13,0.

Тираж 2000 экз. Заказ

 

Издательство «Слово».

420066, г. Казань, ул. Декабристов, 2.

Тел./факс: (843) 519-45-10.

E-mail: [email protected]

 

Отпечатано в типографии филиала ОАО «Татмедиа» «ПИК «Идел-Пресс».

420066, г. Казань, ул. Декабристов, 2.

⇐ Предыдущая12345678

Поделиться: