Перспективы китайского рынка для экономических реформ Японии

После Соединенных Штатов, китайская и японская экономики занимают второе и, соответственно, третье место в мире. Несмотря на имеющиеся взаимные претензии, обе страны остаются друг для друга важными торговыми партнерами. Ежегодный товарооборот между ними достигает более 350 млрд долларов, что характеризует их экономическое взаимодействие как одно из самых активных в мире. Однако последнее десятилетие ознаменовалось для Японии серьезными экономическими проблемами: дефляция, заниженные темпы роста экономики, финансовая нестабильность. Решение этих проблем осложняется еще и тем, что внутри страны превалирует процент старого населения над молодым, что значительно снижает возможности задействовать рабочую силу в прорывных инновационных сферах и направлениях, требующих креативного подхода.

Правительством С. Абэ в 2012 г. были разработаны меры по преодолению экономической стагнации. Так называемая «Абэномика», которая включает в себя три направления («три стрелы»): реформы рынка труда, либерализация в с/х сфере, смягчения в монетарной политики, бюджетное стимулирование.[110] Пока меры по внутреннему урегулированию происходят в достаточно вялотекущем формате, предпринимаются попытки привлечения иностранных инвестиций и человеческого капитала. Одним из источников таких средств рассматривается Китай и для этого существует ряд причин.

Во-первых, Китай и Япония являются соседями в АТР. Их географическое расположение относительно друг друга является благоприятным для осуществления взаимных торговых операций и экономического сотрудничества в целом. В то же время, для промышленных комплексов, в условиях развитых экономик, характерен спад конкурентоспособности на тех рынках, где еще недавно они являлись лидерами. В результате, Япония, как и многие развитые страны, встала перед необходимостью поиска новых альтернативных сфер превосходства на долгосрочную перспективу. При правительстве С.Абэ был разработан стратегический план «Стратегия глобального превосходства», где автор выделяет такие конкурентоспособные сегменты, как инфраструктура, здравоохранение, образование.[111] В соответствии с проектом, японским компаниям предлагается делать упор на экспорт «интеграционных систем», которые включают в себя не просто поставки оборудования, а реализацию комплексных проектов.

Во-вторых, за последние несколько лет Китай если не перегнал, то точно достиг уровня технического и инновационного развития Японии. Если раньше товар китайского производства считался низкопробным, то теперь в КНР выпускаются изделия высокого качества. В связи с этим, китайский рынок получил возможность предложить своему потребителю новые товары и услуги. Примечательно, что страна сейчас переживает зарождение «новой экономики», которая характеризуется формированием отдельной системы венчурных предприятий, причем эта система является абсолютно открытой. Это дает возможность Японии осуществлять совместные разработки с китайскими партнерами. По данным, предоставляемым японской организацией по развитию внешней торговли (JETRO) в 2016 г. на территории Китая находилось 84 исследовательских центра с японским капиталом- больше, чем в США и Европе. Фактически, Япония уже занимается исследовательскими проектами за рубежом.

Кроме того, новая политика С.Абэ рассматривает Японию в обозримой перспективе как государство, лидирующее в сфере IT-технологий. Для осуществления этой задачи правительством Японии был выдвинут лозунг «Общество 5.0» в рамках нового плана в области науки и техники. Новая концепция заключается в том, чтобы максимально интегрировать информационно-вычислительные технологии в реальную жизнь. Еще одной задачей, как уже упоминалось, является решение проблем стареющего населения. К 2050 г., по оценкам специалистов, 40% населения составят люди старше 65 лет. Таким образом, решается проблема не только ухода за людьми, но и сокращения рабочей силы посредством внедрения робототехники как в повседневной среде, так и на промышленных заводах. Однако и Китай не обошла проблема исчерпываемости трудоспособного населения. Несмотря на то, что количество жителей на территории Китая в значительной степени превышает численность жителей Японии, далеко идущие амбиции КНР рано или поздно столкнуться с этой проблемой. В рамках «создания двустороннего механизма в сфере торговли услугами» и стимулирования взаимовыгодного сотрудничества в сфере услуг, а также создания диалога по развитию двусторонних отношений можно предположить, что разработки концепции «Общество 5.0» смогут быть внедрены в китайскую инновационную систему.[112] Так, японские передовые технологии позволят расширять пространство торгово-экономического и технического сотрудничества.

Таким образом, анализируя экономическую политику Японии в отношении Китая за последние несколько лет, можно отметить наметившиеся перспективы улучшения отношений в рамках сотрудничества в сфере инноваций и информационных технологий. Однако схожие интересы в АТР, стремление к превосходству и нежелание уступать ставят оба государства в непростое положение, пресекая перспективы сотрудничества и заставляя искать альтернативные источники поддержки и взаимодействия с другими странами.

 

Заключение

В постбиполярный период Япония начинает поэтапно отказываться от пацифистских идей послевоенных времен и становится на путь «нормального» государства, не обремененного запретами и ограничениями на содержание вооруженных сил и военное строительство. Ориентация на активизацию военного компонента изначально была обусловлена неспособностью США обеспечивать интересы западного сообщества на мировой арене. Однако, с начала 2000-х гг. в концептуальных документах Японии, помимо распространения террористической угрозы и развития КНДР своей ядерной программы, начинает фигурировать Китай как страна, способная дестабилизировать ситуацию в регионе посредством наращивания своей военной мощи.[113] Быстрые темпы экономического роста благодаря политике «реформ и открытости» позволили КНР аккумулировать силы в развитии своего военно-промышленного комплекса. Самым тревожным пунктом является постоянно повышающийся военный бюджет, который, по мнению правительства Японии, не соответствует действительным расходам.

После прихода С. Абэ на второй срок в качестве премьер-министра, в Японии началась активизация реформистской деятельности в законодательной и военной сферах. Как было заявлено в исследовании, с начала 2010-х гг. новое правительство приступило к внесению изменений в базовый курс в области обороны. Конечная цель, к которой стремится С. Абэ- это создание полноценной армии Японии, что позволит не только увеличить вклад в поддержание миропорядка в регионе и в мире, но и составит противовес НОАК. В 2013 г. были приняты базовые документы по наращиванию военного потенциала, ориентированного на выполнение задач по устранению вызовов и угроз, первыми в числе которых назван потенциальный военный конфликт за острова Сэнкаку/ Дяоюйдао. В 2014 г. были приняты поправки к пункту о коллективной самообороне, который предполагал расширение полномочий военного контингента Японии. 2015 г. ознаменовался принятием пакета законов, дающих возможность обойти конституционные нормы, ограничивающие военное строительство и пределы применения Сил самообороны в рамках японо-американского союза. В сущности, это возводит Токио и Вашингтон на новый, глобальный уровень взаимодействия.

 При администрации Б. Обамы одним из главных векторов в альянсе было «сдерживание» на китайском направлении и сохранение центральных позиций в АТР для возможности формирования регионального миропорядка под своим руководством. В 2013 г. наметилась тенденция создания сетевых структур безопасности, в рамках которых участники должны были налаживать между собой контакты для полноценного и слаженного противостояния общей угрозе. С. Абэ были выдвинуты несколько проектов по объединению региональных игроков. Перый - «ромб безопасности», был призван интегрировать Австралию, Индию и Гавайи (США) в единый блок. Вторая программа сформулирована премьер-министром в ходе его визита в страны АСЕАН. «Пять принципов японской дипломатии» -так были оформлены политические векторы взаимодействия, но особенно актуальным стал «принцип о свободном мореплавании», так как содержал явный намек на противодействие КНР в вопросе разграничения территорий. Подобная система безупречно укладывалась в политику США в контексте «разворота в Азию».

 Однако вектор новой власти США является непредсказуемым на азиатском направлении, что вызывает большие опасения у Токио касательно обеспечения своей территориальной целостности и обещанной безопасности, и заставляет искать новые перспективы в развитии двусторонних отношений на антикитайской основе.

Еще одним важным направлением политики С. Абэ является пересмотр Конституции и ее 9 статьи о приверженности мирному разрешению международных споров. Попытки уйти от этих постулатов в КНР встретили с большой тревогой и опасениями по поводу возрождающейся милитаризации Японии. Комментарии и работа кабинета премьер-министра, по мнению Пекина, вносит разлад в региональный порядок и демонстрирует отказ Токио принимать уроки прошлого. Таким образом, очередной чувствительной темой в японо-китайских отношениях является «подведение итогов» Второй мировой войны, в ходе которой на китайской территории императорской армией Японии были совершены беспрецедентные и жестокие действия по отношению к мирным жителям.

Можно сказать, что начало 2010-х гг. в политике С. Абэ касаемо вопросов истории в действительности характеризуется как период «ревизионизма», также прослеживается преемственность ЛДП 1970х- гг. по этой теме. Нежелание переносить «проблемы исторического наследия» на молодое поколение и попытки пересмотра «положений Муроямы» трактуются в Пекине, как рост национализма и антикитайских настроений. Однако автор работы усматривает в таких действиях попытку С. Абэ перенести внимание на решение актуальных проблем. Кроме того, с 2016 г. наблюдается некоторый отход от принципов проводимой политики. Например, в Японии был создан комитет по содействию контактам и проведению памятных мероприятий, что является новым и в некоторой степени экспериментальным шагом С. Абэ. Также участились встречи представителей обеих стран на высшем уровне в рамках саммитов и форумов. Причем, как отмечается в СМИ, инициативой стороной по урегулированию и налаживанию отношений является Токио. Можно предположить, что такая смена риторики произошла под давлением США и по причине уладившихся разногласий с КНР. Ведь так или иначе, но позиции по спорным вопросам между Токио и Пекином в большей степени определяются соображениями государственного престижа.

Экономическое противостояние между Японией и КНР в АТР в дальнейшем будет оставаться на стадии противостояния. Во многом это вызвано схожими интересами в освоении развивающихся сегодня быстрыми темпами рынков азиатских государств. Ряд важных экономических и геополитических преимуществ в деле противостояния растущему влиянию Китая, Японии может обеспечить гибкая политика двустороннего и многостороннего взаимодействия со странами АТР, в рамках АСЕАН и ТТП. Важным звеном этой политики являются также развивающиеся проекты в Индо-Тихоокеанском регионе.

Тем не менее, нельзя не отметить существующую экономическую зависимость Японии от КНР, возникшую благодаря доступу к мощному китайскому рынку сбыта экспортной продукции и ежегодно растущего туристического потока из Китая в Японию. В связи с нерешенными на данный момент экономическими проблемами, Токио не может позволить себе активные шаги в деле противостояния Пекину.

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться: