Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Нергетическая метофора аффекта (продолжение).
Берес предостерег также от опасности придавать слову «энергия» (аффективная энергия) метафизическое значение. Некоторые толкования «экономических» идей действительно грешат такого рода допущениями. Так, Паш, прекрасно понимая, что Фрейд не мог обойтись без метафор, «заимствованных у механики флюидов», все же заявил и ходе одной из дискуссий в Парижском психоаналитическом обществе в 1967 г.: «Психическая энергия может быть перемещена, сконцентрирована, сублимирована, рассеяна… но количество ее остается неизменным». «Мы осуждены пользоваться ею,— продолжает он, в этом один из аспектов нашей ограниченности, нашей судьбы» (1967). Эта дискуссия любопытным образом напоминает споры начала XIX в. между сторонниками Месмера по поводу магнетического флюида. Сам Месмер считал флюид «физической энергией», которая может быть «накоплена, сконцентрирована и перемещена» (1971). Но некоторые из его адептов, и в частности члены Лионской школы (Ле Шевалье де Барберен, Сен-Мартен и др.), видели в флюиде мистический принцип, средство общения между человеком и богом. Так, один анонимный автор писал: «Этот неизъяснимый дух (флюид) не магнит, не электричество, не элементарный огонь, не флогистон, не acidum pingue химиков, но, выражаясь языком метафизики, это тот первичный импульс, которым наделило материю Высшее Существо» (Recueil general, 1787). Напротив, такой автор, как Виллерс (1787), рассматривал флюид скорее как чисто метафорическое выражение, главное — в желании терапевта излечить. Через два столетия после Месмера наши знания в этом вопросе не продвинулись вперед; связь количественных процессов с качественными остается весьма туманной ввиду невозможности какой-либо ее научной проверки. Обречен ли термин «энергия» оставаться простой метафорой? В 1975 г. в Соединенных Штатах состоялся очередной коллоквиум, посвященный этой проблеме. Имевшие место дискуссии были недавно опубликованы в «Journal of the American Psychoanalytic Association» (1977, № 3). Как заметил в своем выступлении Гилл, эти дискуссии рискуют показаться многим «искусственным, а то и скучным занятием» (1977). Он сравнивает их с политическими или религиозными спорами, где каждый с жаром излагает свою позицию, но никто и никогда не меняет своего мнения. Нет возможности изложить здесь все темы, затронутые в ходе этой встречи. Мы ограничимся упоминанием нескольких выступлений, показавшихся нам особенно значительными. В своем обширном докладе Свенсон (1977) доказывает, что фрейдовская идея циркуляции энергии в нейронах противоречит закону сохранения энергии в физике. Розенблат и Тикстун (1977) делают попытку соединить кибернетику с динамической психологией, заменяя энергетическую модель (power engineering) информационной (information engineering). В этом свете аффективные феномены соответствуют не энергетическим изменениям, а передаче информации, вызываемой поступлением сигналов. Разумеется, передача информации необходимо предполагает движение и, следовательно, «силу», но количества энергии, участвующей в этом процессе, настолько незначительны, что ими можно пренебречь. Аппельгарт (1977) указывает, что Фрейд уже предпринимал попытку использовать понятие сигнала, но никогда не отказывался при этом от энергетического истолкования переживаний удовольствия или неудовольствия. Информационная альтернатива кажется ему трудно применимой для объяснения конфликта, влечения, желания и защиты. С точки зрения Гилла, эта гипотеза просто заменяет модель, идущую от естественных наук, другой схемой из той же области. Он утверждает, что понимание межличностного взаимодействия является психологическим, а не биологическим феноменом. Трудно вынести свое суждение при современном состоянии наших знаний. Заметим только, что в описательном плане информационную схему можно использововать при изложении наших экспериментов. Можно сказать, что в случае анальгезии информация, переданная воспринимающими органами, изменяется, в то время как в случае внушенного ожога представление заменяет реальный стимул, запускающий в действие информационную систему. Это не объясняет, однако, что вызывает информационный процесс и почему в какой-то момент контакт между двумя людьми вызывает такое движение. Мы не имеем понятий, позволяющих истолковать это явление. «Термодинамическая» модель Фрейда не имеет научного обоснования. Тем не менее в ожидании научной революции, которая откроет перед нами неожиданные перспективы, мы за неимением лучшего вынуждены в качестве операциональной гипотезы поддерживать идею «аффективной энергии», способной производить глубокие психические и физиологические изменения 46. Ервичное” отношение «Первичное» отношение Существование гипнотических феноменов свидетельствует, по-видимому, в пользу такого тезиса. Что происходит при гипнозе? На фоне предварительного разрыва связей с окружающей средой происходит регрессия, выражающаяся в бурном развитии аффекта, в интенсивном «аффективном обмене» между гипнотизером и гипнотизируемым (концентрация внимания гипнотизируемого исключительно на личности гипнотизера). Очень важно в этом процессе то, что связь в сфере отношения возникает в результате воздействия на телесное поле. В какой-то момент по причинам, плохо нам известным, происходит как бы «щелчок», вслед за которым возникает особое отношение с другим человеком и одновременно с этим происходит изменение психофизиологической реактивности. Исходя из этих соображений, мы предполагаем, что в основе наших обменов с окружающей средой лежит врожденная автоматическая функция установления отношений, выражающаяся путем приведения в действие некоторого «кванта аффекта». Мы употребляем это выражение как временный термин, ввиду того что, как мы убедились, понятие энергии лишено какого бы то ни было точного научного содержания. Мы обозначаем этим только тот факт, что активация этой потенциальной способности к установлению отношений вызывает ряд процессов, биологических по своей природе, о которых нам ничего не известно, кроме того, что они играют фундаментальную роль в равновесии организма. Речь идет, повторяем, о встроенном механизме, предшествующем установлению всякой связи с «объектом», об «аффективной энергии», исходно недифференцированной, не имеющей образных коррелятов и составляют как бы субстрат жизнедеятельности в сфере отношений. По мере созревания нервной системы эта «энергия» направляется на обслуживание функций символизации. Интересно отметить, что Фишер (1965), который сделал попытку объединить в русле теории психоанализа физиологические и психологические аспекты сновидений пришел к сходным гипотезам. Современные исследования в области нейрофизиологии действительно показали, что сновидения у человека и у животного обладают физиологическим субстратом: парадоксальная фаза сна характеризуется особой электрической активностью (быстрый сон). Предполагается, что этот сон выполняет «очистительную» функцию для нервной системы, что он осуществляет разрядку «метаболитов», накопившихся во время сна без сновидений, то есть функцию, необходимую для обеспечения нормального состояния живого существа. Некоторые авторы, опираясь на это открытие, умаляют роль сновидения как психологического явления, считая, что оно является малозначительным эпифеноменом. Фишер не противопоставляет этот биологический аспект психологической функции сновидения, которое является галлюцинаторным удовлетворением желания. Опираясь на исследования Якобсона (1954), Шура (1953) и Петера Вольфа (1959), Фишер постулирует существование в неонатальном периоде «психо-экономического» состояния, «физиологической», исходно недифференцированной энергии влечений. На известной стадии развития, по мере образования психических структур и следов памяти, «физиологическая»энергетическая разрядка частично замещается «психологической» разрядкой, каковой и является сновидение. Исследования последних лет показали, какое важное значение для формирования личности имеют отношения, устанавливаемые в первые месяцы жизни ребенка. Так, Шпитц (1945) установил, что в случае продолжительного пребывания в больничных условиях связанное с этим отсутствие аффективных контактов вызывает тяжелые последствия как в психическом, так и в соматическом развитии младенца. Мы мало знаем о том, что представляет собой жизнедеятельность в сфере отношений на самых первых стадиях развития. Известно лишь, что она начинается очень рано (некоторые авторы полагают даже, что плод внутриутробно улавливает реакции матери). Каким образом осуществляется коммуникация? Через какие каналы? Применимы ли тут термины возбуждения и разрядки? Связаны ли самые ранние ощущения младенца с антитезой удовольствие — неудовольствие, как полагал Фрейд? Или же человек наделен от рождения набором аффективных реакций, записанных в биологическом коде? Мы можем только констатировать, что некоторое число стимулов, идущих от другого человека, вызывает процессы, необходимые для созревания организма. Мы думаем, что вначале эти процессы носят преимущественно количественный характер. Они составляют нечто вроде «экономической базы» аффективной жизни, определяют «количество либидо», которым данный человек будет располагать в своих дальнейших отношениях. Они играют главную роль в формировании нарциссизма, решающее значение которого для развития ребенка теперь все больше признается. На этой стадии развития другой человек еще не воспринимается как предмет окружающего мира. Он составляет неотъемлемую часть сенсомоторного поля ребенка. Разумеется, очень быстро происходят первые распознавания — узнавание, например, материнской улыбки, появляющееся, как показала Франсуаза Дольто (1971), очень рано, идентификации, игра в присутствие — отсутствие матери, с которой начинается для ребенка переход к символизации. По мере дальнейшего развития ребенок все больше дифференцирует себя от окружения; появляются предметные связи и с ними целый ряд идентификаций, проекций, интроекций и т. п. Но этот нерасчлененный симбиотический уровень никогда полностью не исчезает из человеческих отношений 47. |
Последнее изменение этой страницы: 2019-03-22; Просмотров: 296; Нарушение авторского права страницы