Глава 4. Круговерть моих неприятных мыслей прервало северное сияние.

 

Это было конечно удивительное зрелище. Солнечный ветер раскрасил небо всполохом искр и огней. И мир вокруг стал другим, приобрел другие краски и очертания. Те фрагменты, которые показывали по телевизору, не передавали и «десятой доли таких красот и чудес». Эти слова Владимир Высоцкий использовал в одной из своих песен о горах и, я посчитал, что их можно в полной мере применить и по отношению к полярному чуду.

Уже первые всполохи сияния озарили какое-то непонятное сооружение, рядом с которым мы все время прогуливались. Оно напоминало по конструкции сужающуюся к верху спираль. На самом ее верху, который казался недосягаемым из-за того, что мне все время приходилось сильно запрокидывать голову, было странное устройство похожее на полураскрытый бутон большущей розы. Такое восприятие подкреплялось тем, что весь металлический бутон со всеми своими металлическими лепестками слегка покачивался, как настоящий цветок, обдуваемый легким дыханием ветерка. Хотя, может быть, это только казалось в переливах небесного света. «На радарную установку это не очень было похоже, разве что в их последнем поколении используются какие-то новые физические принципы. Скорее всего, это все-таки антенна космической связи»,- подумал я, разглядывая это загадочное сооружение.

Весело танцующие разноцветные языки беззаботно гуляли уже по всему небу, и мое внимание привлекли корабли, которые стали видны только сейчас. Их было много. Это была целая эскадра. Правильнее сказать было три эскадры. Одна эскадра это личное боевое охранение Харалука, вторая эскадра охраняла всю акваторию вокруг зоны монтажа очередного плазменно-водородного защитного комплекса, а третья группа кораблей как раз и занималась непосредственно монтажом. Плавучие краны что-то поднимали из воды и грузили на грузовые платформы, что-то снимали с них и опускали в воду. А боевые корабли стояли вокруг них, защищая монтажников от посторонних взглядов и провокаций. Ведь «зеленые» или те, кто прикрываются их лозунгами, готовы были на многое в своей непримиримой борьбе с программой установки плазменно – водородных защитных комплексов. Эти корабли были поменьше, чем Харалук, но выглядели всё-таки достаточно серьёзно. И с полной уверенностью можно было сказать, что такие корабли зрители ещё не скоро увидят в водном биатлоне.

Пока я рассматривал корабли, в небе разворачивались новые картины. Какая-то невидимая рука как- будто рассыпала горсть крупы, и крупинки прямо на глазах увеличивалась до размеров зерен риса. Сначала зерна летели веером, а потом перестроились и легли на параллельный курс. Огоньки понемногу разгорались и удлинялись. Раньше я такого не видел даже в телевизоре. Это было очень эффектно и красиво. Но мне на мгновение показалось, что Талисман в голенище стал нагреваться, а собаки насторожились и плотнее прижались ко мне. Тогда я не придал этому значения, но уже совсем скоро полностью сконцентрировался на этом. Собаки нервно задергались, как - будто, пытаясь сорваться с невидимой цепи, а Талисман вполне ощутимо грел мою ногу.

Долетев примерно до середины неба, горошины стали разлетаться искрами, напоминая праздничный салют. Но в отличие от салюта, они не гасли. Искры продолжали своё движение вниз, увеличиваясь по мере приближения. Перед тем как тревожно закрякали ревуны на палубе а, они ещё раз разделились. И только сейчас до меня дошло, что это боевые ракеты.  

Сначала я не мог понять, в чем здесь причина, а когда понял, то остолбенел. Забавные огоньки, которые совсем недавно казались совершенно безобидными, быстро превращались в пламя ракетных двигателей. И эти «симпатичные огоньки» снова перестроились. Они распределили цели и разделились по направлению к кораблям. Это было заметно по тому, как они сгруппировываются и изменяют траектории полета. В сторону Харалука нацелились несколько десятков ракет. Я стоял, не дыша и не моргая. Ракеты приближались, но видеть их становилось все труднее и труднее – их медленно застилал туман. Он становился все плотнее и плотнее, а уже через несколько секунд начал твердеть и искриться как лёд в морозную погоду.

Источник тумана был внизу, и я невольно опустил взгляд. К моему большему удивлению море кипело, и туман был совсем не туманом, а паром. Я был очень удивлён и, не смотря ни на что, меня разбирало любопытство. Мне очень хотелось понять, как такое возможно. Интересно знать, как и каким образом кипятят море, а потом замораживают пар. Так как спросить мне было не у кого, я принялся размышлять. Естественно, ни о каких кипятильниках не могло быть и речи. Энергии для них не хватило бы даже у всех земных электростанций. Здесь использовалось что-то другое. Что именно я, конечно, не знал, но моя неугомонная натура не хотела признаваться в бессилии и мыслительный процесс на этом не остановился. Мозги продолжали искать какое-то объяснение. Извилины в моей голове «извивались – извивались» и, в конце концов, выдали версию.

Версия была не очень правдоподобной, но зато вполне логичной. Молекулы верхнего слоя воды каким-то образом разлагались на атомы водорода и кислорода. После этого они естественным образом поднимались вверх. Выйдя из зоны необычного воздействия, атомы опять соединялись в молекулы. Но происходило это уже на такой высоте, где температура была ниже нуля, и вода замерзала. Причем она превращалась не в мелкие градинки, а в многометровый ледяной монолит. И этот щит закрывал корабли эскадры от ракет неизвестного противника.

Ледяной панцирь, образовавшийся в небе, надежно предохранял корабли от ракет, и какое-то время об их присутствии можно было судить только по вспышкам, видимым через ледяную преграду. Можно было предположить, что ракеты взрываются при ударе о ледяной щит. Вспышки сначала появлялись в большем количестве и практически везде, но потом зона их появления значительно уменьшилась. Они стали просматриваться только в нескольких местах и следовали одна за другой.

Похоже, что ракеты всё-таки «решили» пробить защиту хотя бы в нескольких местах. Но это удалось толь там, где ракет было действительно много. И это место находилось как раз над Харалуком. Это было направление главного удара. Но прорваться удалось только одной ракете, да и то она была уничтожена сразу же, как только появилась на виду.

И, представьте себе, уничтожила ее молния. Не знаю, как это получилось с точки зрения физики, но молния ударила снизу вверх. И этот «пламенный привет» послала Роза, «цветущая» над моей головой. Нежный цветок при этом немного склонился в сторону цели на своем гибком спиралеобразном стебле и слегка распустил лепестки.

Теперь я наконец-то смог перевести дух и уже с любопытством, а не со страхом смотрел вверх. Через пробитую в ледяном панцире брешь виднелась его структура. В отличие от натурального льда этот не был сплошным, он был пузыристым, как воздушный шоколад. Наличие полостей в ледяном массиве давало хоть какой-то намек на то, как он мог держаться в воздухе. Известно, что водород в несколько раз легче воздуха, а если его еще и подогреть, то подъемные свойства увеличатся еще больше. Водород в свое время использовали даже в дирижаблях и, если предположить, что в пузырях ледяного щита закачан водород, то это может объяснить его летучие свойства.

Но в летательных аппаратах водород давно не используют из-за его большей взрывоопасности. Хотя в данном случае этот его недостаток, похоже, смогли использовать как достоинство. Возможно, что ракеты взрывались не сами по себе, а при сильной помощи водорода, взрывающегося при их ударе о ледяной панцирь. Я собирался развивать свою научную концепцию и дальше, но мои мозги замерзли так же мгновенно, как совсем недавно замерзал водяной пар. Причиной этому послужил новый веер рисовых зерен, надвигающийся из космоса. Их было видно через пробоину в ледяном панцире. Я хотел закричать, но язык прилип к гортани. Я хотел замахать руками, но у меня не было сил их поднять.

Какое счастье, что я находился среди военных международных вооруженных сил, которые прошли огни и воды. И воды были, пожалуй, сильнее огня. Море опять закипело. Но теперь оно кипело только рядом с бортами Харалука. Повторилась уже виденная мной процедура, и через несколько минут ледяной щит был восстановлен. Да, такое средство противоракетной обороны не каждому даже может и присниться.

Я перевел дух и почти совсем успокоился. Новая атака теперь не вызывала у меня чувство непреодолимого ужаса. Тогда мне казалось, что ракетам никогда не добраться до кораблей. Но, похоже, я сильно ошибался. Ракеты каким-то образом «сумели учесть» печальный опыт первой атаки и стали бить строго в одно место. Вспышки взрывов следовали с неотвратимой повторяемостью и своей монотонной периодичностью напоминали мне морской прибой. Но в отличие от ласкового прибоя взрывы вызывали совершенно другие чувства.

Ледяной панцирь пока держался, но вспышки становились все ярче и ярче. Я потерял счет времени и в полном оцепенении смотрел, как безжалостно бьются и бессмысленно уничтожают друг друга могучие, но неразумные творения человеческого разума. Этот бой выиграли ракеты. Поочередно пролетая через пробоину в защите, они опять выстраивались в боевой порядок, нацеливаясь на корабли. И это было только начало.

Эскадра встретила опасность лазерными лучами. Сотни лучей гуляли по небу и буквально нанизывали на себя ракеты, как шашлычник нанизывает куски мяса на шампуры. Ракеты при этом надувались и лопались. Огненные брызги разлетались в разные стороны, напоминая праздничный салют. Это было эффектное и впечатляюще зрелище, но радоваться и праздновать победу было рано. Ледяной щит уже совсем не сдерживал ракеты. В результате сильной эрозии льда он «исхудал» в десятки раз. Видимо, «солнечный ветер», еще недавно зажигающий северное сияние, сейчас уничтожал ледяной панцирь. Теперь он представлял собой натянутую в небе полиэтиленовую пленку, проткнуть которую не представляло никакого труда. И ракеты в полной мере пользовались этим.

И кроме того кто-то очень профессионально координировал их атаку. Ракеты стали маневрировать и теперь все чаще проскальзывали между лучами. Преодолев лазерную защиту, они опять выстраивались в боевой порядок и опять летели по своим траекториям к намеченным целям. Ракет было очень много. Гораздо больше, чем я думал в начале. И в прогнозах, к большому сожалению, ошибался не я один. Многие ракеты достигли своей цели. На палубах заполыхали пожары.

Я с трудом перевел дыхание, когда увидел, что горящие корабли, будто огромными коконами стали обволакиваться толстым слоем белой противопожарной пены. Но не всем удалось справиться с огнем. Некоторые корабли промедлили или не обладали такими системами пожаротушения. Они представляли ужасное зрелище.

Не было слышно взрывов, не разлетались осколки, но разрастающиеся огненные смерчи, возникшие как - будто из огромных кислородно-ацетиленовых горелок, с характерным шипением буквально сжирали сверхпрочные броне - керамические громадины всего за несколько минут. А, что касалось менее защищенных кораблей, то они не прожили и минуты. Первыми погибли плавучие краны и платформы. Понимание того, что они проектировались не для ведения боевых действий, было слабым утешением. Вместе с ними противник уничтожил необходимое оборудование, и монтаж взрывомагнитных генераторов был сорван.

А в глубине моей трусливой душёнки зрели почти предательские семена радости – хорошо, что отделались только малой кровью, все могло было кончиться гораздо хуже. Жизнь-то совсем даже не плохая штука. Очень даже хорошая штука жизнь. Черт возьми, ну откуда новая атака? Сколько же их там? И они опять летят убивать нас. Где вы, Боги, защитите!

На мою мольбу о помощи откликнулась блеснувшая молния, а за ней другая, потом третья, и ещё, и ещё. Но они не были похожи на молнию, которую пустила «Роза». Они не устремлялись вверх навстречу вражеским ракетам, они оставались над поверхностью моря. И, что любопытно, эти молнии не гасли. Это были устойчивые электрические разряды, напоминающие собой пучки хаотично скручивающихся между собой и снова раскручивающихся быстро извивающихся нитей.

Они становились все более и более мощными и насыщенными, а в какой-то момент стали изгибаться, устремляясь вверх. И казалось, что каждая из этих молний, становясь дугой, дополняет гигантскую конструкцию, которая держит на себе всю неизмеримую громаду неба. Но, похоже, что в отличие от легендарных Атлантов эти дугообразные «молнии» должны были принять на себя и другую тяжкую ношу.

Ещё только разгоралась первая электрическая дуга, бросая слабые отблески на поверхность океана, а Харалук уже начал выпускать аварийно-спасательные катера. А к тому времени, когда все «молнии» вышли на боевой рубеж и набрали полную мощность, аварийно-спасательные работы давно уже шли полным ходом. Вокруг было светло как днём. Искусственное освещение отличалось от естественного света только более сильными пульсациями. Но это не являлось помехой. Было прекрасно видно, как по разным маршрутам в обоих направлениях двигаются скоростные аварийно-спасательные катера. И двигались они почти друг за другом. Такая четкая организация операции, безусловно, вызывала уважение, но причины, вызвавшие ее, пробуждали горькие чувства.

Душа прямо разрывалась на части, при взгляде на почерневшие и полузатонувшие корабли. А сколько жизней молодых ребят прервала безжалостная старуха-смерть? Сколько матерей не дождется домой своих сыновей? Им даже не «посчастливиться» поплакать у цинковых гробов. У моря свои очень суровые законы. Но, может быть, кого-то всё-таки и удастся спасти? Вдоль борта прошел катер с реанимационными капсулами на палубе. Кроме них на палубе стояло ещё что-то. Видимо, это было какое-то ценное оборудование с одного из поврежденных кораблей. Маскировочная сеть надежно скрывала все секреты.

Один из кораблей, наиболее сильно пострадавший в бою, уходил под воду. Я видел его еще минуту назад. Его носовая часть была полностью затоплена и корма высоко поднималась над водой, но корабль все-таки держался на плаву. А теперь взрыв разрушил кормовые отсеки, в которых еще оставались воздушные пузыри. Теперь корабль гарантированно тонул. «Неужели его добила замешкавшаяся ракета? – промелькнула мысль – Хотя, вряд ли - они ведь показали другой «характер» своей смертоносной начинки».

Много позднее я узнал, что корабль, продолжая исполнять свой воинский долг, до последнего мгновения хранил «военную тайну». Видимо, не было возможности демонтировать и спасти секретное оборудование, но и нельзя было его оставлять. Единственный вариант - уничтожить. И смертельно раненый корабль, криво улыбаясь во всю ширину своей неизлечимой пробоины, «вызвал огонь на себя».

Корабль продолжал захлебываться, но в последний момент сумел «собрать последние силы» и выровнялся. Если верно мнение о том, что окружающие нас предметы, впитывают в себя все человеческие качества, то этот мужественный корабль наглядно демонстрировал несгибаемую силу духа своей погибшей, но не побежденной команды. Корабль быстро погружался, но всем было видно, что флаг международных вооруженных сил не спущен. И этот флаг, который умирающий корабль удерживал до последней секунды своей жизни, олицетворял собой единство и беззаветное мужество всех тех, кто встал на защиту Матери-Земли.

Но, к огромному сожалению, судя по всему были и такие, для которых международные вооруженные силы Земли были костью в горле. И их могло порадовать только объединение этих сил на международном кладбище. И они прикладывали к этому все силы. В небе опять появились яркие точки. При ярком освещении огонь ракетных двигателей несколько померк, но зато теперь стали видны сами ракеты. Точнее сказать, маленькие черточки перед огненными хвостами.

«Что делают ударные космические крейсеры? Где они? Почему не уничтожат врага?» - стучало у меня в мозгу. Но моряков, видимо, больше волновали другие вопросы. Пока я пялился в небо, высматривая пропавшие неизвестно куда космические крейсеры, аварийно-спасательная операция шла безостановочно. Что происходило на поврежденных кораблях я, конечно, не видел, но катера курсировали, как неутомимые муравьи. Они продолжали доставлять и раненых и снятое оборудование. Похоже, что никто кроме меня не обращал внимания на приближающиеся ракеты. И очень скоро я узнал почему.

Причина заключалась в главном предназначении электрических дуг. На некотором расстоянии от них первая ракета вдруг начала замедляться, а потом и вообще повернула обратно. Но мало того, она летела навстречу следующей ракете. Огни двигателей обоих боевых частей соединились в огненной вспышке, которая уже через секунду рассеялась. С третьей и четвертой ракетой произошло тоже, что и с двумя первыми. Пятая и шестая повторили судьбу предыдущих ракет. И это повторялось и повторялось с каждой следующей парой ракет. Я смотрел на эту необъяснимую и совершенно бессмысленную бойню, вытаращив глаза и раскрыв рот. 

Ракеты продолжали бесславно уничтожать друг друга. О причинах происходящего можно было только гадать. Может быть, мощное электромагнитное поле, созданное «дугами», каким-то образом перемагничивало ракеты, направляя их, таким образом, друг на друга. Хотя такое трудно представить потому, что для этого нужна колоссальная энергия. Но не менее трудно было предполагать, что для перемагничивания ракет силовые линии искусственного магнитного поля смогли направить на них мощь магнитного поля Земли, немного уплотнив его силовые линии. И с такой же вероятностью, а правильнее сказать, с такой же невероятностью можно было допустить, что «дуги» создали условия для возникновения магнитного резонанса обоих полей. Может быть так, а может быть и совсем по-другому. Не знаю. С полной уверенностью можно было утверждать только то, что ракеты до цели не долетали - «дуги» хорошо выполняли свою работу. Электрические дуги надежно закрывали не только боевые корабли международных вооруженных сил, но и, по большему счету, всю Землю.

Удивительное дело, но ближайшая ко мне дуга начиналась из вершины небольшой пирамиды. Её размер совсем немного превышал диаметр обычного плавучего якоря, но своей формой она больше напоминал речной бакен. На самом выходе из неё электрическая дуга не превышала толщину карандаша. Это конечно совершенно не сочеталось с той мощью, которую я видел наверху. Скорее всего, «собака была зарыта» где-то на промежуточном этапе. Щурясь на яркий свет, я стал присматриваться. И действительно исходная струя понемногу расширялась, а в какой-то момент вообще разделялась на отдельные жгуты, которые в свою очередь расплетались на более тонкие нити. И они, поднимаясь вверх, продолжали все больше отдаляться друг от друга. Дуга играла и переливалась всеми цветами радуги.

Наблюдая такое впечатляющее зрелище, от которого трудно было оторваться, я думал о том, что оно наверняка, смогло бы намертво «примагнитить» внимание подростков к школьному курсу физики. Да и не только физика требует к себе повышенного внимания подрастающего поколения. Все знания, которые помогают человеку понять самого себя, найти свое уникальное место в этом мире, попасть именно в «свою колею», воистину бесценны и должны неустанно множиться и распространяться «на все четыре стороны».

 

Глава 4. Неожиданно произошел какой-то сбой.

 

Неожиданно произошел какой-то сбой. Сначала свечение «Дуг» неестественно резко усилилось и пульсации света стали очень частыми. Они как - будто в световом выражении воплощали лихорадочный пульс тяжелобольного человека. Потом все внезапно померкло и совсем потухло. Навалилась непроглядная тьма. Я сразу подумал о самом худшем – противнику удалось добраться до системы управления.

Хакерские атаки на компьютеры различных организаций и частных лиц стали в наше время уже привычным делом, но сейчас это было совсем некстати. Хотя чего-то подобного следовало ожидать, и нечто подобное когда-то должно было произойти. С самого начала было совершенно очевидно, что противник не будет понапрасну гробить свои ракеты. Он обязательно подключит свои скрытые резервы для того, что бы уничтожить непробиваемую защиту. Так собственно и получилось. Мне казалось, что во всем мире остались только беззащитные корабли международных вооруженных сил, безучастное небо и «светящиеся зерна» БЧ в его холодной бездонной глубине.

В этот раз, глядя на ракеты, я почему-то не испытывал страха. Но не потому, что они были еще очень далеко. Какая-то непреодолимая усталость обволакивала тело. Досада от собственного бессилия была единственным чувством, которое переполняло меня. Все мое существо, каждый орган, каждая клетка сокрушались о том, что я ничего не могу сделать для того, чтобы остановить врага. Мне показалось, что прошла целая вечность, перед тем как жизнь стала возвращаться на корабли. Зажглись прожектора, и Роза надо мной опять затрепетала всеми своими лепестками. Она как - будто напоминала о том, что несмотря ни на какие трудности, жизнь продолжается, и будет продолжаться дальше, снова и снова, раз за разом пробиваясь через все невзгоды. Даже через смерть.

Этот молчаливый, но очень убедительный призыв к оптимизму вызвал в моей памяти слова из песни Владимира Высоцкого. Он пел о том же самом: -

Кто сказал, все сгорело дотла,

Больше в землю не бросите семя?

Кто сказал, что Земля умерла?

Нет, она затаилась на время.

И эти слова воплощались в реальность прямо на моих глазах. Ожили почти все системы жизнеобеспечения и боеспособности, но заново запустить «молнии» и поднять в небо «дуги» у резервного комплекса электроснабжения «сил» видимо не хватало. «Видно ждёт нас не лёгкий бой, а тяжёлая битва», - подсказала память давно забытую фразу из давно забытого произведения Аркадия Гайдара.

Слава Всевышнему, что энергии хватило на то, что бы снова включить лазеры. На этот раз их включили на максимальную мощность. Казалось, что лучи уходили к самому сердцу вселенной. Но это было не всё. Операторы лазерных установок, учитывая прошлые ошибки и потери, изменили тактику боя. Сейчас лучи двигались по кругу, рисуя большие конусы. И вращались они с такой скоростью, что сливались в единое целое. Создавалось впечатление, что это совсем и не лучи, толщиной со спицу, а светящиеся пирамиды, поставленные на свои вершины. И, казалось, что эти конические пирамиды надежно закрывают корабли. Ракеты гибли одна за другой. Но впечатление о том, что этот бой выиграли «наши», оказалось ошибочным. Я не знаю, какая зарплата у наводчика, но, сколько бы ему ни платили, он с лихвой отрабатывал свой гонорар.

Ракеты «получили новые инструкции» и по аналогии с опытным пловцом, попавшим в водоворот, не пытались вырваться из лазерных воронок, чтобы не попадать в наиболее опасную зону, а наоборот шли в середину, в самый центр, где скорость вращения минимальная. Это сразу же возымело трагические последствия. По невидимой оси симметрии «конусов» ракеты двигались как - будто по реальной направляющей, и лазерные лучи стали гаснуть. Один, за ним другой, потом третий.

В тех местах, где только - что находились вершины перевернутых световых пирамид, вспыхивали пожары, и от лазерных установок оставались только воспоминания. Огонь мог бы очень быстро распространиться и по всему кораблю, но противопожарные системы были наготове и не допускали этого. Так же как и в прошлый раз, весь корабль мгновенно окутывал толстый слой пены, и огонь умирал. Однако, теперь этого оказалось недостаточно – по проложенным траекториям шли другие ракеты и уверенно добивали обезоруженные и ослепленные собственной пеной корабли. Огненные смерчи планомерно уничтожали самый мощный в мире флот. И, что самое печальное, кроме дорогостоящей техники опять гибли тысячи молодых моряков.

«Адмирал, командуй выключать лазеры, пока не погибли все! Тогда ракеты не смогут бить так точно в цель или даже вообще не заметят нас в темноте» - хотелось крикнуть мне во все горло, но язык меня не слушался. И это хорошо,  даже очень хорошо, что меня никто не услышал, что никто не услышал слов трусливого дилетанта.

Адмирал принял другое, более мудрое решение - лазерные конусы изменили углы наклона и стали пересекаться в небе. Зона совмещения двух «конусов» создавала непреодолимое для ракет препятствие. Похоже, что они, как и глупый осёл из известной басни Буридана, никак не могли выбрать с чего начать. Осёл в этой басне умер от голода, находясь между двумя копнами сена, а все ракеты, так и не сумев выбрать себе цели, одна за другой были уничтожены «на перекрестках», образованными лучами лазеров.

Лазеры выключили. Вместо них в небе появились осветительные ракеты и квадролёты. Осмотрев акваторию, они вернулись обратно с печальной вестью – спасать некого и нечего. Многократные попадания ракет не оставили ни одного шанса на спасение кораблям, которые попали в зону атаки. Сколько было уничтожено кораблей, и каковы потери личного состава не мог знать даже адмирал. И сейчас он, скорее всего, ломал голову над вопросом, что теперь ждать от неуловимого противника?

Мне бы тоже надо было задуматься, почему Зак с каждой новой атакой все настойчивее рвется на свободу? Но я в очередной раз отказался снимать с него ошейник и в очередной раз совершил очередную ошибку, которая еще больше приблизила гибель моих лохматых друзей. Не подтолкнул меня к размышлениям и нагревающийся в голенище Спаситель. Я смотрел в небо и был полностью сосредоточен на начале новой атаки.

В отличие от меня адмирал опять принял правильное решение. Лазерные лучи, немного накренясь, ровными параллельными рядами застыли над морем. Эта картина вызывала ассоциацию с длинными штыками, блестящими в лучах утреннего солнца. Следом за ней возникли другие образы. В мыслях даже рисовались сосредоточенные лица солдат, которых еще великий непобедимый Суворов называл чудо-богатырями. И, казалось, что те же самые чудо-богатыри, спустя столетия, опять готовы разить врага, где бы он ни появлялся. Разить штыками, лазерами и всем чем придется. Разить в брюхо, в горло, в сердце. Разить до полного уничтожения.

По движению лучей я понял, что корабли перестраиваются, меняя боевой ордер. Теперь они расположились ближе друг к другу, более компактно. Это было вполне объяснимо. Флот потерял самые мощные корабли, которые имели на своем борту больше всего лазерных установок. И, кроме того, стратегия скрещивания и совмещение лазерных конусов значительно уменьшала и сокращала площадь перекрытия. Нужно было это как-то компенсировать. И Адмирал сделал для этого все необходимое.

Корабли остановились и «лучи» затеяли какую-то игру. Они стали по очереди пересекаться друг с другом. Потом опять остановились и немного сдвинулись. Конечно же, вместе с кораблями. Я, кажется, понял, чего задумал наш хитрый Адмирал. Оставлять бреши в обороне, конечно же, нельзя, но и слишком близко сдвигать корабли тоже очень опасно. Вот он и решил расположить корабли так, что бы они, находясь на максимальном удаление друг от друга, в любой момент могли скрестить свои «лазерные штыки» в любой точке неба, создавая тем самым непреодолимое препятствие для ракет.

Ракеты тоже прилетели с новым стратегическим планом атаки. Теперь одна часть ракет летела «в лоб», чтобы не давать возможности высвобождать лазеры и перенацеливать их на более опасные направления, а другие стремились прорваться через незащищенные участки для окончательного уничтожения кораблей. Расчет был правильным. Если бы они прилетели хоть на несколько минут раньше, им, наверняка, удалось бы его реализовать. Но ракеты промедлили и теперь умывались огненными слезами, которые были для них последними. В этом поединке между Адмиралом и Наводчиком победа осталась за Адмиралом.  

Но о полной победе говорить было еще очень и очень рано. Противник, к огромному сожалению, не был безнадежным тупицей. Противник, к огромному сожалению, был опытным и знающим воином. И я еще раз убедился в этом уже через несколько минут, когда как - будто по расписанию появилась новая туча ракет. Программы в их блоках памяти были очень хитроумно скорректированы. Примерно половина ракет, как и в прошлый раз шла в безнадежную лобовую атаку по аналогии со штрафными батальонами, а все оставшиеся ракеты, как- будто потеряв ориентацию, разлетелись в разные стороны.

Я с удивлением наблюдал за происходящим. Но это продолжалось недолго. Очень скоро все прояснилось. Ракеты по огромной дуге огибали всю защищаемую зону. Сначала они устремлялись к поверхности моря, но опустившись вниз почти до самой воды, делали крутой вираж, разворачивались и ложились на боевой курс для атаки на корабли.

Ракеты летели и справа и слева и спереди и сзади, они были со всех сторон, и мне казалось, что все они нацелились на меня. Такое ощущение возникало из-за того, что корабли стояли вокруг Харалука в три круга. Военные, конечно, сказали бы в три эшелона. Застывшие силуэты кораблей были отличной мишенью для ракет.

Я не ожидал, что ракеты будут атаковать не сверху, а с боку, не в палубные огневые установки и всякие надстройки, а в борта. Меня обуял еще больший ужас, когда я понял, что для лазеров это вообще «мертвая зона». Их лучи не могут опускаться так низко над водой. А тем временем смертоносная петля, состоящая из ракет, неумолимо стягивалась на шее и так уже сильно поредевшей и ослабленной эскадры.

Но, к большему счастью, паниковал только я один. Технарям, по всей видимости, удалось восстановить управление бортовой артиллерией. Выбрав самый подходящий момент, она внесла свои коррективы в планы противника. Сначала с одного из кораблей в сторону налетающих ракет ударила первая огнеметная установка. Объёмно-детонирующие боеприпасы брызнули в неприятеля горящей аэрозолью. Вслед за первым залпом ударил второй. Затем – третий.

Перемещаясь вдоль борта выстрелы, как - будто, передавали эстафету друг другу. Вскоре эстафету принял другой корабль, и все повторилось, как по нотам. Каждый корабль из внешнего оцепления внёс свой вклад в отражение атаки. Мощные залпы очертили полный круг, немного помедлили, как - будто оценивая ситуацию, и начали всё с начала. Корабли практически полностью отгородили себя от ракет мощной стеной огня. В воздухе запахло чем-то неприятным, но это был запах победы и я был готов вдыхать его с большой радостью.

За последние несколько часов огонь вызывал у меня только чувство животного страха. А сейчас я радовался от всей души, глядя на бешено разгулявшуюся стихию, бушующую всего в нескольких километрах от меня. Теперь я понимал шаманов, которые неистово прыгали с бубнами вокруг костров, вознося хвалу своим богам. Я тоже готов был прыгать и неустанно благодарить Прометея за его поистине бесценный подарок, который он сделал всему человечеству.

Из тупого экстаза меня мгновенно вывела ракета, появляющаяся из пламени, которое только что казалось мне непреодолимой преградой. Она как терминатор в одноименном фильме была обожжена до безобразия, но сохранила свою смертоносную силу. Каким-то чудом ракета пролетела между двумя передними кораблями и ударила в борт большего танкера, стоявшего во второй линии. Раздался оглушительный взрыв, корабль разорвало пополам. Мое лицо ощутило горячий ветер взрывной волны. «Говорят, что танкеры умирают долго. А как будут умирать две половины танкера? Может быть, в два раза дольше?» - пришла мне в голову идиотская мысль. Совершенно ясно, что танкер умрет, когда выгорит все топливо в его хранилищах.

Два погребальных костра над двумя половинками умирающего танкера сильно изменили мое отношение к Прометею. Теперь я был готов лично еще раз приковать его к скале и ежедневно выклевывать его печень.

 

Глава 5. За спиной грянул еще один взрыв.

 

Весь вселенский ужас сконцентрировался здесь и сейчас, а я был в самой его середине. «Да сколько же, черт подери, их прорвалось?» - наполнила меня горечью тоскливая мысль. Зря я помянул черта. Опять громыхнуло, и наступила абсолютная тишина – мои уши перестали слышать любые звуки. Я не стал оборачиваться. Я и так знал, что опять погибли люди, и не хотел смотреть на это. «Эх, Старпом, Старпом, значит, тебе так и не удалось поймать наводчика, – с глубокой грустью подумал я – Значит будут ещё и другие жертвы».

Судя по оглушительному звуку можно было предположить, что корабль взорвался вместе с оставшимися боеприпасами. А это значит, что противник изменил не только тактику боя, но и начинку боевых частей своих ракет. Сменил зажигательные боеголовки на фугасные. Видимо, на первом этапе боя нужно было осветить акваторию, что бы увидеть и понять диспозицию флота, а теперь пришло время его полного уничтожения. Главной целью, конечно же, был Харалук, но к нему не подобраться, пока живы его «телохранители».

Хотя не очень понятно, зачем надо было «светить» если есть радиолокационные системы, не говоря уже о приборах ночного видения? А, может быть, в этом то, как раз и все дело? Нет у наводчика доступа к радиолокаторам, а через ночной бинокль всего не разглядишь. Да, нет. Ерунда. Больше часа все море освещали «дуги», и при желании можно было рассмотреть все что угодно. А что если в это время наводчик был чем-то занят? Ведь он находится на корабле под видом члена экипажа и должен хотя бы делать вид, что честно несет службу.

А значит, если предположить, что наводчик при работе «дуг» был на вахте, но при этом не имеет отношения к радиолокационным системам, то это может значительно сузить круг поиска. Эврика! «Надо обязательно сказать об этом Старпому» - твердо решил я, но мой неистовый порыв немедленно бежать в рубку умер в моей душе, когда я понял, что еще не восстановился и я не могу вести полноценных разговоров.

Переполненный досадой, я повернулся к собакам. Зак не прекращал своих попыток обрести свободу и постоянно напоминал мне, что он не может долго находиться в миниатюрном положении, а этот железный монстр вполне может выдержать его настоящий вес. Но я посчитал, что снимать с него ошейник несвоевременно. И как же я потом пожалел об этом.

За время боя я несколько раз порывался убежать в каюту, что бы спрятаться подальше от смерти, но каждый раз останавливал себя не к месту веселой мыслью о том, что никогда еще не встречал страуса, которому удалось спастись от опасности, спрятав голову в песок. Тем более не было никакого смысла уходить в каюту во время затишья. Корабли опять перестраивались. Теперь их хватало только на два рубежа обороны.

Корабли внешнего круга начали отдаляться и, отойдя на достаточное расстояние, стали что-то сбрасывать в море. При этом они сдвигались по кругу и занимали место предыдущего корабля. Создавалось впечатление, что они минируют внешнюю границу. В тоже время остальные корабли чем-то стреляли вверх. Но, как ни странно, в небе ничего не взрывалось. «Какой в этом смысл?» - недоумевал я. Много позднее, да и то случайно я узнал, что тогда устанавливались активные узлы излучателя сверх высокочастотных звуковых волн. Примерно таких же волн, которые еще в глубокой древности разрушили стены неприступного Иерихона.

Совершенно естественно, что ракеты прилетели с новыми директивами. Происходящие события уже давно лишили меня способности ощущать время, а с началом очередной атаки я вообще полностью потерял способность воспринимать реальность. Мне казалось, что я наблюдаю за какой-то фантастической компьютерной игрой, где противники, используя самое необычное вооружение и самые непредсказуемые способы, стараются уничтожить друг друга.

Вокруг меня как на экране противники стремительно меняли виды оружия и тактику боя, старались атаковать в наиболее слабых местах и отражать неожиданные ответные атаки. Главное, а может быть и вообще, единственное отличие от виртуальных «стрелялок» заключалось в том, что у игроков не было запасных жизней. Причем это относилось только к одной стороне. К той стороне, за которую я не просто «болел» всей душой, но и твёрдо знал, что от исхода «игры» зависит моя жизнь. А противник до сих пор так и не был обнаружен.

Корабли опять начали вращательное движение по кругу. При этом они спускали с кормы что-то очень напоминающее рыболовную сеть. Но эта сеть была металлической. А значит, не предназначалась для ловли рыбы. Корабли устанавливали противоторпедные заграждения. «А зачем? Какие здесь могут быть торпеды?» - не понимал я. Все стало ясно немного позднее – когда началась следующая атака. Да, адмирал не зря носил свои погоны и остро отточенный кортик. Теперь ракеты не делали разворота над поверхностью моря. Теперь они уходили в воду, защищаясь, таким образом, от огнеметов, но… тут же попадали в заграждения и взрывались, не достигнув своей цели. Тем не менее, ракеты все-таки нашли слабое место в обороне. 

Мои волосы зашевелились от ужаса, когда я увидел, что оставшиеся корабли, внешнего круга почти одновременно загорелись, озаряя все вокруг огромными языками пламени. Ночь опять превратилась в день. И это был день страшного суда. Самого страшного и самого несправедливого суда. Ракет в небе было так много, что казалось, будто все звезды галактики падают на землю. А ресурсов для защиты от такой армады было явно недостаточно. Харалук вынужден был ввести в действие свой неприкосновенный запас.

Открылись люки пусковых шахт. Но вместо гиперзвуковых ракет с разделяющимися боеголовками и одна за другой уходящих в небо с интервалом в полсекунды, я увидел медленно поднимающийся из шахты шар. Сначала он завис в воздухе на некоторой высоте, ожидая появление следующего шара, а потом стал неторопливо подниматься. Следом поднимались другие шары, поочередно появляющиеся из шахты. Когда-то отец мне рассказывал, что в его детстве над наблюдательной вышкой дежурный поднимал шары, оповещая о пожаре. И количество шаров показывало категорию пожара. Но это было очень давно в провинциальном сибирском городке, а кого оповещает могучий Харалук, находясь здесь, среди волн Северного ледовитого океана?

Шары были похожи на большущие мыльные пузыри. Во-первых, они были прозрачными, а, во-вторых, неустойчивыми по форме. Поверхности шаров своим постоянным колыханием напоминали холодец, и казалось, что могут лопнуть в любой момент. Поднимались они тоже не обычным способом. Шары вращались по все более расширяющимся окружностям, но при этом всегда располагались симметрично относительно общей осевой линии. С какого-то момента они все-таки стали терять свою шарообразную форму, как будто нехотя уступая вертикальному сжатию. Тем не менее, подъем продолжался, а через некоторое время шары почти полностью деформировались в диски. Хотя дисками эти образования можно было назвать очень условно. Конечно, его диаметр был намного больше, чем толщина, но раньше я не видел дисков, края которых волнообразно движутся. Кроме того, из центров стали выпячиваться конусы, делая диски похожими на ожившие остроконечные шляпы гномов, колпаки которых переориентировались то вверх, то вниз и, меняя длину, отклонялись в разные стороны. 

Конус выпячивался то сверху, то снизу, как бы перетекая туда-сюда. И при этом он постоянно вращался, напоминая рукав маленького торнадо. Создавалось впечатление, что условно называемый диск берет пробы и проводит какие-то измерения. Проще говоря, этот «нос» чего-то «вынюхивал». Через некоторое время Диски выбрали нужное место и выстроили какую-то фигуру.

Скоро многое прояснилось. Это были не сигналы и не просьбы о помощи, это было оружие. И оружие сокрушительной мощности. Когда все диски из первой шахты почти пропали из вида, в небе снова началось северное сияние. Но это было уже не чарующее зрелище, весело играющее разными красками. Это был мощный ответ безжалостному врагу.

Мне показалось, что в ионосфере произошло короткое замыкание. Электрические разряды прошили все небо. Искры посыпались в разные стороны. Какими бы мощными не были заряды всех боеголовок всех ракет, которые вопреки моему ожиданию так и не вылетели из шахт Харалука, но такого результата они едва ли смогли бы достичь.

Старина Тесла больше ста лет назад, используя земные стационарные волны, без проводов зажег 200 лампочек на расстоянии 200 километров и намеревался осветить путь к Северному полюсу для очередной экспедиции, используя энергию ионосферы. В основе идеи Теслы лежало главное свойство, которое присуще любому ионизированному газу.

Оно заключается в том, что любой ионизированный газ электрически нейтрален, поскольку количество анионов равно количеству катионов. Но отрицательные и положительные заряды распределены не равномерно, и их стремление перераспределиться приводит к возникновению электрических токов локального, то есть местного значения. И эти токи, нагревая газ вокруг себя, вызывают свечение.

Перераспределившись в одном месте анионы и катионы начинают тоже самое в другой зоне. Токи и свечения возникают одновременно в нескольких местах и возникают постоянно. Никола Тесла считал, что этим процессом можно управлять, можно «зажигать» ионосферу «в нужное время в нужном месте». Для этого надо разделить ионы по зарядам и сконцентрировать их в нужных местах.

Нечто подобное происходило и сейчас. Но, похоже, что последователи великого изобретателя значительно превзошли своего предшественника. Хотя очень даже возможно, что они применили совсем другие подходы и совсем другие принципы. А может быть все дело в том, что сейчас перед ними стояла совершенно другая задача. И эта задача успешно решалась.

Сгустки статического электричества зубцами своих корон разрывали небо на части. Световые вспышки расходились по нему, как волны невиданного цунами, буквально смывая, снося со своего пути сотни, а может быть даже и тысячи ракет. Пытаясь хоть немного укрыться от ослепительного света, я схватил собак за ошейники и, спотыкаясь, бросился за рубку. Прижавшись спиной к волнообразной стенке, я сел на палубу и прижал к животу лохматые головы, стараясь максимально закрыть их руками.

Не знаю, сколько бы времени я так просидел, но собаки задергались и, я вынужден был открыть глаза. Ничего утешительного я не увидел. Мне показалось, что вообще ничего не изменилось. В небе опять было полно ракет. Наверно, началась следующая атака. Штырей с шарами над палубой уже не было. Видимо, это было экспериментальное оружие, рассчитанное только на один «залп».

Последние корабли боевого охранения повернули свои лазеры в небо над Харалуком, что бы создать ему максимальное прикрытие, а для собственной защиты им оставались средства попроще. Я стоял на палубе, как будто меня к ней приклеили.

Очередную атаку удалось отбить огромной ценой, а плазменно-водородные защитные комплексы так и оставались бесполезными - Харалук не имел информации о местонахождении противника и не мог дать команду на выстрел. Путь захватчикам к Земле был практически открыт. Весь мир бился над защитой от космического нашествия, расходовал огромные деньги и все напрасно. Харалук остался почти в одиночестве, а сверху снова падала смерть.

Средства радиоэлектронной борьбы оказались бессильны. Они не могли «выжечь мозги» ракетам. Ракеты каким-то непостижимым образом предчувствовали их смертоносный сигнал и буквально за мгновение до него ускользали в зону безопасного диапазона частот, который лишь краткое мгновение был недоступен мультифазированным сигналам комплексов радиоэлектронной борьбы, смертоносных для любой другой электроники. Хотя, может быть, их работой управляли генераторы случайных чисел, выдающие совершенно непредсказуемые результаты.

В небо взмывали последние корабельные ракеты и, разрываясь на мелкие части, десятками уничтожали приближающихся вестников скорой смерти. «Каждый из нас сильнее «рыжего пса», но их слишком много», - говорил Акелла своей стае в мультфильме «Маугли». Почему-то именно сейчас мне эта фраза показалась очень уместной.

Суперсовременные системы интегрирования корабельных комплексов противовоздушной обороны тоже оказались бесполезными – не требовалось обнаруживать опасность, вести цели, а потом распределять их для уничтожения. Все было предельно просто – ракеты летели со всех сторон, и стрелять можно было практически наугад. Вносили свой вклад скорострельные зенитные пушки и дальнобойные огнеметы, но ракетам врага все равно очень часто удавалось прорываться через слабую защиту.

Корабли продержались недолго, они погибли один за другим. Я был в шоке. Харалуку пока удалось уцелеть, но весь его боевой эскорт был уничтожен. Это была настоящая трагедия. После того как погас последний лазер, я насчитал еще шестнадцать ракет. Они приближались, зловеще пульсируя кроваво-красным светом. Для уничтожения даже такого мощного корабля, как Харалук, этого было больше, чем достаточно.

Роза почти очередью выпустила несколько молний, но этого тоже оказалось мало - две оставшиеся ракеты вышли из зоны поражения. Они были нацелены прямо в ходовую рубку Харалука и уже начали сближаться для нанесения совместного последнего решающего удара. Системы защиты всей Земли без управления и координации теряли всякий смысл. Харалук был единственной и последней надеждой.

Мои собаки, как будто понимая, что корабль должен уцелеть любой ценой, словно взбесились. Зак принялся лапами нещадно царапать себе шею, а потом схватил за горло Джека. Тот сначала взвизгнул от неожиданности, но потом, что-то поняв, повернул голову в сторону. Зак в несколько движений разорвал на нем ошейник и носом сильно толкнул в бок. Джэк опять ничего не понял, но Зак толкнул его еще сильнее и тогда Джэк побежал. Побежал вдоль длинной палубы Харалука.

С каждым шагом он становился все больше и больше, а его шаги все шире и шире. Палуба всё сильнее качалась под его весом, а в момент прыжка корма этого огромного корабля совсем ушла под воду. Ведь Джэк в тот момент бегущий пёс весил не менее двадцати тонн.

По всей палубе прокатилась волна, но Джэк в это время уже летел. И это был уже совсем и не Джэк. Это был былинный Зверь, издревне защищающий часто неблагодарного человека. Бесконечно преданный Зверь, который, не задумываясь, отдает жизнь за своего хозяина. Джэк немного двинул лапой и чуть-чуть изменил траекторию полета, нацеливаясь на встречу с последними ракетами. У меня замерло сердце, когда Джэк правым боком одну за другой поймал обе смерти.

Остановить ракеты ему, конечно, не удалось, но ему удалось изменить траекторию их движения, и они ушли в воду, совсем немного не долетев до Харалука. Остальное довершил могучий Океан. Он задушил незваных гостей в своем чреве, даже не дав им сдетонировать. И совсем по-другому он встретил Джека. Океан как - будто подставил ему свои ладони, стремясь уменьшить скорость падения. «Но нет! Им не послать его на дно - поможет Океан, взвалив на плечи. Ведь океан то с нами заодно, и прав был капитан еще не вечер» - пронеслись в моей голове строки из песни Владимира Высоцкого. 

Когда ледяная каша все-таки расступилась, и Джек скрылся под водой, безудержные слезы брызнули у меня из глаз и сплошным потоком полились по щекам. Я непроизвольно опустил руку на голову Зака. Сейчас мне было совершенно необходимо найти поддержку у родственной души. Мои пальцы попали во что-то липкое. Это была кровь. Зак разодрал когтями себе всю шею, пытаясь сорвать ошейник.

Значит, ему это было очень надо, с большим опозданием понял я и быстро отцепил ремешок. Зак несколько раз глубоко вдохнул, оценивающе посмотрел на меня и стал расти. Через мгновение рядом со мной стоял уже десятиметровый монстр с оскаленной пастью. Я не успел и глазом моргнуть, как оказался у него в зубах. Зак встал на задние лапы, немного вытянулся и своим шершавым языком вытолкнул меня на площадку между лепестками в самом центре Розы.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться: