Глава 11. В рюкзак и спортивную сумку жена умудрилась запихать все содержимое холодильника

 

так, что «универсальный набор робинзона» мне пришлось рассовывать по карманам. В них еле-еле хватило место только для самого необходимого. Когда Жена вручила мне остатки наших пенсий, у меня даже возникла мысль спрятать деньги за щекой по примеру Буратино, но она все-таки нашла в моих джинсах подходящий «пистончик».

Определить точный маршрут следования и средства передвижения мы так и не смогли. Единственно, что мы знали, так это название ближайшей станции, где останавливался наиболее подходящий для нас поезд. Но до нее еще надо было добраться, и кроме того надо было решить, как перевозить Зака в поезде. Ну, в общем и целом мне предстояло руководствоваться лозунгом великого комбинатора Остапа Бендера – «План по дороге».

Но это были уже мои проблемы, а жена, посчитав, что все готово к дальнему походу, буквально вытолкала нас из дома, твердо веря, что я обязательно доставлю Зака в те места, где можно было бы ему жить более-менее спокойно.

Джека мы хотели оставить дома, но он увязался за нами. Я несколько раз прогонял его, но он упрямо шел сзади. Жена тоже всячески пыталась вернуть его домой, но и ее постигла неудача – Джек никак не хотел расставаться с новым другом. В конце концов, с этим пришлось смириться, и мы двинулись в путь втроём.

На мой взгляд, самым правильным было идти по старой давно заброшенной железной дороге, которую строили еще заключенные Гулага. По ней мы могли бы уйти достаточно далеко, избегая нежелательных встреч - там очень редко ступала нога человека. И приняв такое решение, я с грустью вывел свою лохматую компанию из города. Здесь я прожил всю свою жизнь, все свои шестьдесят два года. Вспомнив о своём возрасте, я загрустил.

В отличие от меня Зак радовался жизни. Оказавшись без ошейника в своем нормальном виде, он с интересом ходил вдоль заросшей насыпи, то нюхая догнивающие шпалы, то заглядывая между деревьями. Лес стоял с обеих сторон, но Заку места вполне хватало. Джэк понял, что теперь его уже не прогонят, и смело шел рядом со мной и тоже с удовольствием вдыхал новые запахи, изредка все-таки поглядывая на меня.

Зак, видимо осмотревшись, повернулся к нам. Он внимательно посмотрел на меня, немного наклонил голову и качнул ею влево. Я в ответ помахал ему рукой. Зак опять в упор посмотрел на меня и опять дернул головой влево, потом развернулся и побежал вперед. Через минуту его уже не было видно. Я удивленно пожал плечами, не зная, что и думать. Но через минуту он уже опять стоял перед нами. Только сейчас он не просто смотрел на меня, он скалил пасть и рычал. «Похоже, он торопит меня», - промелькнула в голове мысль. Я развел руки и слегка раскланялся, давая ему понять, что быстрее идти не могу.

Зак не переставал удивлять меня. Он повернулся боком, лег на живот и даже как-то прижался к земле. «Так ведь он приглашает меня к себе на спину»! – озарило меня. Еще не придя в себя от изумления, я подхватил Джека и полез. Зак помогал мне, подталкивая носом. Я вспомнил, что и верблюды встают на колени, что бы погонщику легче было залезть на него, а слоны при этом даже помогают хоботом.

Никогда не думал, что доведется ехать верхом на собаке. Я передвинулся поближе к голове и на всякий случай привязался шерстью. Длина шерстиночек вполне соответствовала размерам Зака и была больше метра. Джек не дал себя привязать, но так закопался в густую шерсть, что его не стало видно.

Наши предосторожности не оказались напрасными. Когда Зак встал, возникло ощущение, что я на краю крыши трёхэтажного дома, а эта крыша еще и двигается. Но это были только цветочки. Пройдя несколько шагов, Зак побежал. И бежал он так быстро, что если бы рядом была настоящая железная дорога, а по ней бы шел настоящий экспресс, то Зак мог бы дать ему существенную фору.

Проходил час за часом. Я почти освоился и даже начал подремывать, когда Зак остановился. Впереди виднелись какие-то строения и железнодорожные составы. Один поезд прошел, не останавливаясь. Похоже, что именно к этой узловой станции когда-то выходила старая железная дорога. Как Зак догадался, что первый этап пройден, осталось загадкой, но он стоял и явно ждал дальнейших указаний. А я и сам не знал, что делать. Идея с поездом казалась мне не самой удачной, а передвижение верхом на Заке открывало дополнительные перспективы. В конце концов, я решил поэксплуатировать его ещё немного. 

Леса мордовского заповедника я планировал пересечь, двигаясь по просекам линий электропередач и заброшенным старым дорогам. Одна из них как раз была рядом и я, недолго думая, похлопал Зака правой рукой. Не знаю, кто и как дрессировал эту умную собаку, но Зак повернул направо и вошел в лес. Поначалу он шел медленно и внимательно осматривался по сторонам, оценивая опасность, но потом, видимо, сделав какие-то выводы, принял решение и опять побежал.

По моим расчетам, часа через два нам опять надо было поворачивать, и в нужном месте я опять похлопал Зака, но он не повернул. Я решил, что он не почувствовал и похлопал его сильнее, но и это не помогло – бег продолжался. Я похолодел от страха. Шутка ли оказаться на спине громадной собаки, бешено несущейся неизвестно куда.

Надо было что-то делать – не прыгать же с такой высоты. Я ухватил руками, сколько смог шерсти и изо всех сил потянул. Не подействовало и это. Тогда я привычным жестом махнул рукой, намереваясь сделать Зака маленьким, но он, конечно же, не увидел моего движения и поэтому ничего не изменилось. Может быть, это и к лучшему. Ведь совсем не трудно было представить, что стало бы со мной, если бы Зак уменьшился «на всём скаку».

Поняв, что от меня ничего не зависит, я переключился на философский лад – «если кто-то зажигает звезды, значит это кому-то надо». Видимо, кому-то было надо, что бы мы встретились с Заком и, что бы он привез меня «туда не знаю куда». На этом я успокоился и, как ни странно, уснул.

Неожиданное прекращение качки вернуло меня в реальность. Солнце садилось, впереди блестело лесное озеро, Зак лежал на животе, прижавшись к траве, и подставлял под меня свой нос. Я спустился сам, хватаясь за шерсть, что бы хоть этим показать свое недовольство его непослушанием.

Джэк, похоже, ни на кого не держал обиды и поэтому, воспользовавшись носом Зака в качестве лифта, оказался внизу раньше меня. Я огляделся. Место было вполне подходящим для хорошего отдыха, а учитывая заходящее солнце и приближающиеся сумерки, то и для ночевки. Я постелил газету и стал выкладывать на нее свои припасы. Зак внимательно наблюдал за моими действиями.

Для собак я нарезал колбасы и положил перед ними. Кроме колбасы я приготовил еще два пакета собачьего корма. Джек начал есть, а Зак посмотрел сначала на тощенькие по его меркам кусочки колбасы, на консервные банки и хлеб, потом на мой похудевший рюкзак и наконец, понимающе поднял глаза на меня. Я развел руки и пожал плечами – это все, что у нас есть.

Зак повернулся и направился в лес. Джек быстренько расправился с колбасой и бросился догонять его. Их не было часа два, но зато потом они пришли сытые и довольные. К тому времени я уже поужинал, умылся в озере и, привалившись к дереву, начал подремывать. Собаки улеглись невдалеке. Солнце уже давно село, сумерки сгустились и перешли в ночь. Я стал подмерзать – тоненькая ветровка не спасала от ночной прохлады. Недолго думая, я подошел к Заку и залез к нему под шерсть. Так закончился очередной день нашего с ним знакомства. Новый день принес новые удивительные события.

С самого ранья Джек стал будить меня. Не успело еще взойти солнце, а он уже выкопал меня из шерсти и скулил в самое ухо. Чего ему не хватало? Казалось бы, было все: свобода, простор, лес, озеро. Чего еще ему понадобилось от меня? Джек не отставал. Я открыл сначала один глаз, потом другой. Он сразу увидел это и принялся чесаться. Ради этого, конечно, необходимо было разбудить хозяина. Но я обратил внимание, что чесал он, почему-то только шею.

«Пес, наверное, нахватал в лесу клещей, и они его беспокоят», - решил я и снял с собаки ошейник. Если бы я стоял, то обязательно упал бы – Джек стал быстро увеличиваться в размерах. За мгновение он догнал по росту Зака. Рот у меня открылся, и челюсть почти упала на грудь. Мне всегда в жизни не хватало только двух гигантских собак.

Зак зашевелился и, не торопясь, встал рядом с Джеком. Я оказался на траве, но подниматься не спешил, мой удивленный взгляд переходил с одного на другого. «Неужели Джек заразился от Зака», - промелькнула бредовая мысль. «Налюбовавшись» на очередное чудо света, я, в конце концов, осознал, что ничего изменить не могу, и поплелся разжигать печку.

Конечно, печкой это устройство можно было назвать очень условно, но в походе оно было просто незаменимо. Потрясающе простая конструкция состояла из четырех съемных стоек, которые соединялись небольшой полочкой. Нижние части стоек были заострены для того, что бы было легче втыкать их в песок или землю. А верхние части были загнуты под прямым углом, что позволяло устойчиво стоять на них кастрюлям и сковородкам. На полочке размещалось горючее в виде больших таблеток. Кто-то мне говорил, что это твердый пропан или даже ацетилен. Не знаю, насколько это соответствует действительности, но мне хватило всего половины таблетки, что бы разогреть четырехсот граммовую банку консервов.     

Пока я разжигал огонь и грел завтрак, собаки тоже не теряли времени попусту. Они отошли к ближайшим кустам и достали свои запасы. Видимо еще вчера они позаботились об этом. Я и раньше видел, как Джек прятал во дворе косточки или откапывал чужие заначки, так что удивился не очень сильно. Но мне все-таки пришлось удивиться, когда подбежавший Джек ткнулся в меня носом – он был опять обычного размера. Я ничего не понимал.

Однако, очень скоро собаки все мне очень доходчиво объяснили – Джек опять стал большим и лег на траву, а Зак очень артистично изобразил, что залезает к нему на спину. Все сразу прояснилось как Божий день – собаки решили сегодня поменяться местами. И уже через несколько минут я и уменьшенный Зак расположились на спине увеличенного Джека. Следует отметить, что он все-таки предпочитал свой нормальный размер, а увеличивался только в случае необходимости. В дальнейшем я убедился в этом неоднократно. Так начался второй день нашего путешествия, конечной цели которого я не знал, как впрочем, не знал и маршрута следования.

 

Первая часть пути от Мордовского заповедника к Северному ледовитому океану.

Нет подходящей информации. Писать о том, что уже многократно описано, не хочется, а «рекламировать» то, о чём «всем знать не положено», тем более.

 

Зак остановился практически в чистом поле. Рядом не было даже ни одного кустика. Не было слышно никаких звуков. Неприятно напрягающая тишина, вызывала чувство необъяснимого беспокойства. Возникало гнетущее ощущение, что это вообще какая-то мертвая зона и лучше здесь не задерживаться. И, если бы не нагромождение камней высотой метра четыре-пять, то глазу и совсем не за что было бы зацепиться.

«А может быть, Зак специально привел нас к скифскому кургану, под которым захоронен какой-нибудь их правитель или выдающийся полководец, и я наконец-то смогу наковырять мешок-другой драгоценностей для любимой жены? Наверняка, немало богатств положили вместе с телом погибшего героя, – с иронией подумал я, - Если так, то мы не зря преодолевали все трудности и превратности судьбы». 

Но меня, видимо, кто-то опередил – курган был сильно поврежден черными археологами. Хотя за многие прошедшие столетия ветра и дожди тоже вполне могли изрядно «подрихтовать» его. Однако, Джек решил все-таки сам во всем разобраться и немедленно приступил к исследованиям. Он всегда «стремился быть на высоте», вот и сейчас бесстрашный пес быстренько вскарабкался на вершину кургана.

Вниз тут же посыпались камни и комья земли. Нам с Заком пришлось отскочить в сторону, что бы не пасть жертвой собачьего любопытства. У Зака это получилось «вполне профессионально», а вот я споткнулся и упал. Но это спасло меня от большей неприятности – Джек, еще немного повозившись, благополучно столкнул на то место, где только - что была моя голова, глиняный кувшин. Кувшин ударился о камень и разбился.

Но, увы и ах, ни золотых монет, ни драгоценных камней в нем не было. Закончив перебирать осколки, я повернулся к Заку. Он, похоже, заразился дурным примером и тоже принялся активно разгребать лапами землю. И, удивительное дело, пес нашел какой-то непонятный предмет, сильно заляпанный глиной. 

Находка в длину была сантиметров сорок, а диаметр ее средней части не превышал десяти сантиметров. Эта штуковина сужалась к концам. Другими словами, это были два конуса, соединенные основаниями. Через налипшую грязь хоть и смутно, но все-таки просматривались какие-то ребра и грани.

Я не археолог, но подумал, что здесь для них вполне может найтись что-нибудь интересное, и на всякий случай отметил местонахождения кургана в навигаторе, а саму находку положил в сумку. И как оказалось не зря. Уже на следующий вечер она сослужила нам добрую службу. 

В своем путешествии мы проявляли максимально возможную осторожность и продвигались по наиболее глухим местам, но при любом удобном случае пользовались старыми заросшими дорогами и, конечно лесными просеками. Пробираться через лес напрямую при наших габаритах было не удобно, а выходить на оживленные трассы не разумно.

Собаки по очереди выполняли функцию транспортного средства. То мы с Джеком зарывались в шерсть на спине Зака, и он нес нас со скоростью электрички, то мы с Заком на несколько часов оседлывали Джека.

Время от времени мы останавливались на отдых. Собаки не упускали возможность подкрепиться. Охотились они удивительно слаженно и никогда не возвращались голодными. Не забывали они и обо мне. А в тот вечер мы вообще пировали наславу – мы ели кабанятину, которую Зак добыл накануне.

Но добыл он ее не совсем обычным способом – он отнял ее у медведя. Правильнее сказать, косолапый сам бросил убитого кабана, когда увидел Зака в натуральную величину, а тот и рад был этим воспользоваться. Медведь только было собрался пообедать, но испугался и, недовольно ворча, отошел вглубь леса.

Зак не стал наглеть и поступил очень благородно. Пёс оторвал у кабана заднюю ногу, правда, с изрядной долей филейной части и подвинул остальную тушу законному владельцу. А в знак благодарности несколько раз кивнул головой. Медведь все понял, подошел и довольно урча, начал пировать, с опаской поглядывая вслед уходящей громадине.

В тот вечер я даже зажег костер и себе на ужин поджарил несколько кусочков кабаньего мяса, а впрок запек зайца и засушил две веточки грибов. Все уже было готово к спокойному завершению дня, когда из леса вышла не особенно дружелюбная компания. Может быть, это были браконьеры, а может быть и сбежавшие зэки.

Увидев одинокого невооруженного человека, они решили, что чем-нибудь смогут поживиться. Один из них без всяких слов сразу потянулся к еде, а другой – к сумке. Правда, они не учли мнение собак. Но в ответ на их грозное рычание лесные молодцы вскинули карабины, и мне пришлось прикрикнуть на собак, чтобы не рисковать их жизнями.

Ошейники на них оказались очень некстати. Да, слишком часто в своей жизни я забывал сделать самое главное. Но к счастью почти всегда находились те, кто подставлял мне свое крепкое плечо. В этот раз помощь пришла с той стороны, откуда я ее совсем не ждал. Я не заметил, когда из перевернутой сумки выпала на землю наша заляпанная глиной находка, и небритый детина взял ее в руки, но… то, что произошло потом, увидели уже все.

Сначала вокруг нее, как будто нагреваясь, стал чуть заметно колебаться воздух, постепенно уплотняясь и превращаясь в слабый дымок, напоминающий маленькое облачко. Это белое микрооблако, постепенно увеличиваясь, стекало к одному из концов нашей находки. А уже через секунду оно мгновенно увеличилось в несколько раз и пыхнуло в лицо незнакомцу, ослепляя его.

Выглядело это как выброс горячего пара от раскаленных камней, на которые плеснули ледяной водой большие любители от всей души попариться в бане. Чужак заорал истошным голосом и инстинктивно отбросил опасный предмет. Он полетел в мою сторону, и я тоже инстинктивно поймал его, цепенея от ужаса.

Но бросить его у меня не получилось – пальцы как будто приклеились к оставшейся глине, не смотря на то, что ее стало значительно меньше. Видимо при падении из сумки некоторая ее часть осыпалась. Хотя, может быть, мои пальцы просто свело от страха, и я не мог их разжать.

Но мне опять повезло - наша опасная находка не стала повторять свою «паровую» атаку. Вместо этого на ее острие возник световой луч. Он сначала был ослепительно белым, а потом стал кроваво красным. Этот луч притягивал к себе взгляды, завораживал, гипнотизировал.

Луч немного качнулся и прочертил горящую линию всего в нескольких сантиметрах от ног незваных гостей, как будто делая им последнее предупреждение. Те в ужасе отступили. Дальше уже было дело собак. Мне даже не пришлось снимать ошейники. Непрошеные гости бежали сломя головы. Они натыкались на деревья, падали, поднимались и опять бежали.

А наш удивительный заступник как-то неожиданно безучастно снова лежал на траве около моих ног. Я осторожно взял его в руки. Теперь, когда вся грязь осыпались с него, стало хорошо видно, что это два звездообразных конуса, соединенных основаниями. Я подержал его в руках и засунул в сапог - оттуда его удобнее было бы доставать в случае новой опасности. Хоть я и не знал, как им пользоваться, но он вселял в меня уверенность уже тем, что касался моей ноги.

В ближайшие несколько дней наше путешествие было спокойным. Тайга постепенно перешла в обычный лес. Лес стал реже и мельче, а потом и совсем перешел в тундру.

 

Вторая часть пути от Мордовского заповедника к Северному ледовитому океану.

Нет подходящей информации. Писать о том, что уже многократно описано, не хочется, а «рекламировать» то, о чём «всем знать не положено», тем более.

 

Совершенно неожиданно донесся звук выстрела. Я забрался повыше и огляделся. С высоты сопки открывалась неприглядная картина - большая стая волков окружала стадо оленей. Взрослые олени вставали вкруг, загоняя молодняк в середину, и встречали врага рогами и копытами. Первую атаку олени отбили. Немало серых хищников осталось лежать на забрызганном кровью мху с разбитыми черепами. Оленьи копыта действовали безотказно, но исход боя был предопределен заранее. Волков было очень много. Собаки злобно зарычали и я, разделяя их чувства и понимая их боевой настрой, не мешкая, снял ошейники. Спустившись с сопки, Джэк и Зак разделились.

Они стали обходить круг, вклиниваясь между волками и оленями. Собаки как - будто создавали буферную зону безопасности. Но навести порядок, у них не получилось. Круг был очень большой и волки то и дело старались прорваться к оленям. Не пугало их и то, что каждый удар собачьей лапы отбрасывал сразу по несколько волков. Однако, они, как террористы-смертники снова и снова бросались вперед.

Волки как - будто специально нарывались на конфликт. В какой-то момент они даже сами стали кидаться на моих собак, не смущаясь их размерами. Тут уж собаки тоже разошлись не на шутку. Теперь они уже не раскидывали волков в разные стороны, теперь собаки давили их. Иногда в дело шли и клыки. Джэк и Зак одним движением головы захватывали в свои пасти двух ближайших волков, прокалывали их насквозь клыками и, перебросив за спину, шли дальше.

Наконец наступило затишье – все волки были мертвы. Среди оленей тоже были пострадавшие и жертвы. Собаки, высунув языки, легли по разные стороны оленьего круга. Бока их тяжело вздымались. Оба слизывали с лап волчью кровь.

Но тишина продолжалась не долго, её разорвал новый выстрел. Стреляли из пастушечьей юрты. Я непроизвольно посмотрел в ту сторону. И как раз во время - раздался следующий выстрел, потом еще один. Стреляли трассирующими пулями в направлении соседней сопки. Похоже, что стрелок хотел направить моё внимание именно в ту сторону. Я перевёл взгляд и посмотрел туда. У меня перехватило дыхание - на вершине сопки стоял Зак. Я совершенно ошалел и машинально посмотрел вниз.

Мои собаки лежали на прежнем месте и поглядывали на меня. Я опять поднял глаза и пригляделся более внимательно. Шерсть у зверя была серой и значительно короче, чем у Зака, а хвост был практически прямым. Его глаза горели жаждой крови.

Я хотел было показать собакам на Волчье Чудище, но передумал. Двое против одного это, конечно, большой плюс, но я очень сильно сомневался в том, что если дойдет до драки, Джэк и Зак отделаются только царапинами и не получат существенных повреждений. Все-таки волки в отличии от собак дикие звери и поэтому опаснее изначально.

«А может быть, вообще всё еще обойдется, и мы разойдемся с миром?» - промелькнула слабая надежда. Следующая мысль была менее оптимистичной: - «Похоже, что единственное оружие только в юрте у пастуха, но Волчье Чудище обычной пулей не возьмёшь. Так что делать?»

Собаки увидели его, когда Волчье Чудище уже спустилось с сопки и приближалось к нам. Джэк и Зак вздыбили шерсть на загривках и оскалили клыки. Они сделали несколько шагов навстречу грозному противнику, но я резко окликнул их. Джэк и Зак остановились, они тоже решили раньше времени не лезть на рожон. А Волчье Чудище тем временем неумолимо приближалось. По коже пробежали мурашки. Мне даже показалось, что собаки тоже готовы спрятаться за моей спиной. Я окончательно испугался, но в голову не приходило даже ни одной молитвы. Да я их никогда и не знал. Конечно, изредка я обращался к высшим силам, но только со словами: - «Господи, пронеси».

Совершенно неожиданно острая боль пронзила мою правую ногу, рука невольно дернулась в сапог. Непонятная штуковина, которая спасла нас от бандитов, сильно нагрелась и жгла мне ногу. Я вытащил ее и увидел, что она уже покраснела, и с нее осыпаются последние пылинки. Теперь было четко видно, что это сдвоенный звездообразный конус. Он нагревался все сильнее, и держать его в руках стало совершенно невозможно.

Волчье Чудище было уже совсем рядом, и я, не сильно раздумывая, размахнулся и швырнул талисман в него. Хоть я и бросил его изо всей силы, но результат оказался несоизмеримо мощнее. Светящийся конус воткнулся в грудную клетку и полностью вошёл в тело огромного зверя. Зверь как- будто наткнулся на невидимую стену, и раскинув лапы, опрокинулся в мох.

Откуда не возьмись, возник густой черный дым и мгновенно перекрыл весь обзор. Когда он рассеялся, я увидел обычного волка, а рана в груди была соизмерима с обычной пулей. Я был очень сильно удивлен и даже озадачен таким неожиданным поворотом, но очень скоро переключился на другое.

Олени стали понемногу успокаиваться и разбредаться по пастбищу, а мы, приняв уменьшенный вид, пошли к юрте пастуха. Он лежал рядом с выходом, сжимая в руках карабин с последним патроном. Нога у него была надежно перевязана, но кровь все-таки проступала. Видимо, его передвижения по юрте не остались без последствий.

Пастух попытался, что-то объяснить мне и хотел выразить нам свою благодарность, но я понял только то, что он готов поделиться вяленой олениной. Правда потом очередь дошла и до сырого мяса. Ведь Джэк с Заком все-таки заслужили свой сытный обед.

В конце концов, собаки растянулись на оленьих шкурах, а я прилег на место второго пастуха. Он вместе с егерями и врачом прибыл на следующий день. Врач делал перевязку раненому, а охотникам делать было нечего – они опоздали и теперь с нескрываемой завистью объясняли мне, что за волчьи шкуры полагается хорошая премия.

Я предложил им за некоторую часть премии снять с убитых волков шкуры и сдать их, а оставшиеся деньги переслать моей жене. Они с радостью согласились. Не возражали и собаки, но Джэк и Зак предпочли получить свою долю сразу. Свежей олениной.

Охотники вернулись с места побоища и с удивлением смотрели на собак. Они никак не могли понять, как сумели собаки среднего размера перебить больше полутора сотен волков. Я не стал удивлять их еще больше и, немного отдохнув после сытной трапезы, стал прощаться.

Пастух обратил внимание на мою легкую одежду и отдал мне второй комплект своей теплой одежды, а в карман насыпал сушеных ягод. При этом он причмокнул и показал пальцем вверх. Второй пастух объяснил мне, что эти ягоды заменяют полноценное питание. Тогда я в это не поверил, но впоследствии многократно убедился в правдивости его слов.

Охотники, немного посовещавшись, отдали мне свою удивительную находку. Это оказался наш Спаситель. Я совсем забыл про него, изрядно растерявшись после перевоплощения мертвого Волчьего Чудища. Теперь на нем совсем не осталось грязи. «Если он вернулся ко мне, значит, мы еще нужны друг другу», - решил я и с искренней благодарностью пожал руки новым знакомым и почти нежно потрогал конусы талисмана. Что бы это не была за штука, но она заслужила звание Талисмана. Мне показалось, что даже сердце застучало громче, когда он снова оказался у меня в руках.

Одежда пастуха мне пришлась почти в пору и оказалась очень кстати – с севера подул холодный ветер. Провожать нас никто не пошел. Охотникам нужно было снимать с волков шкуры, а пастухам – лечить раненых оленей и свежевать убитых.

Зайдя за сопку, я снял с Зака надоевший ему ошейник. Он давно уже изнывал в своем неестественном маленьком обличии. Зак любил находиться в своем настоящем виде, а Джек предпочитал свой естественный размер. У любой собаки так же, как и у каждого человека, свои пристрастия. Поэтому, можно сказать, по обоюдному согласию дальше по тундре мы поехали на Заке.

 

Третья часть пути от Мордовского заповедника к Северному ледовитому океану.

Нет подходящей информации. Писать о том, что уже многократно описано, не хочется, а «рекламировать» то, о чём «всем знать не положено», тем более.

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: