|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
|
|
Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии |
Нырнул и вынырнуть не смог,Стр 1 из 10Следующая ⇒
Нырнул и вынырнуть не смог, Купаясь в Лете. Теперь – сижу я у Реки, Считаю белых мух. Душа и мысли так легки, Что твой лебяжий пух! Что мне до всех земных страстей! Они тут - словно дым. Иных встречаю я гостей, И сам иду - к другим… Недосягаемый для всех Обид, забот и дел… Я разлетаюсь, будто смех, По миру - за предел... И всё лечу, лечу, лечу,
Крещенский огненный мороз Мир заморозил вдрызг И к небу намертво примёрз Луны холодный диск. Вот дом, построенный… но кем? Неважно... и когда? Со стороны он мёртв и нем. Зайдёшь ли ты сюда? Глухая ночь, игра свечей И странный индивид – Старик с вороной на плече - У зеркала стоит. Он смотрит в зеркало, и он растерян, потрясён: " Да кто же тут отображён? Я сплю и вижу сон! Свет-Зеркало, скажи, ответь: Ужели это я? Когда ж успела пролететь Вся жизнь, вся жизнь моя? Роскошен я и молод был, Как заболоцкий волк, Вполне здоров, в общенье мил, И в дамах знал я толк. Я потерял победам счёт, – Моя Ворона мне Их приносила на плечо. Но что теперь оне? Что, что в итоге? Я – старик! " – Он вскрикнул... А потом – Ворона каркнула и вмиг Исчезла за окном. А вместе с ней - душа в полёт Отправилась туда, Откуда к нам уж не придёт Никто и никогда.
Прошли года, потом века. Тот дом стоит ничей. Живёт в нём призрак Старика С Вороной на плече. И если ты найдёшь тот дом – В него не заходи.
трамвайчик Ты едешь на трамвайчике, в вагончике зажатый Глубокоуважаемый вагонопровожатый! К кому ты обращаешься, - не ясно, ни шиша.
***
Но если достану – поеду к морю. Куплю, «Массандру», бананы, фрукты В уединённом кафе у бухты. (1990)
Всё, как и обещал себе ты жизнь назад: Уехал в Крым - нашел кафе у бухты, Глазеешь на прибой, кораблики, закат И думаешь, кого, сейчас, из этих двух ты Осознаёшь «собой»? - того, кто молодым Повесой всё мечтал влюбить в себя планету, Иль – нынешнего, кто седым приехав в Крым, Давно похоронил иллюзии об этом? Ну, у «того», кто был – ещё всё впереди. Он верит, что ещё все сложится прекрасно. А «этот» - сам с усам и в даль свою глядит С иронией и без того энтузиазма. Так кто тебе милей? Два разных индивида Объединяет их мечта одна - Таврида… Два я, хотя они по-разному глядят На мир и на себя, на море и закат. а есть и третий я – гляжу на тех двоих (2008)
***
У берегов блистательного Понта На камушке сижу. Была ограда Когда-то здесь. Ещё при древних греках. И сад шумел и гроздья винограда На солнце зрели. Понт - остался Понтом, Я курю на закате, твердя: «хорошо, хорошо.. Что ушло – то ушло…» - и цитирую вслух Мандельштама: «На вершок бы мне синего моря, на игольное только ушко»… Вот тот вид... вот тот Понт…. наслаждается глаз панорамой, Убегающей вдаль… яхты, словно ресницы в глазах. Сколько их ни считай – непременно собьешься со счета. Паруса, паруса, паруса, паруса, паруса. Муравей непонятных времен, ты не знаешь про жизнь ни аза, Первое число. Водораздел. В осень погрузившись по колено Море взбаламучено и пенно. И цикады нынче – ни гу-гу, Только моря шум. А у откоса Россыпью, сидят на берегу От камней почти неотличимы. Облака укутали закат Болтается слово, на языке Сижу на крымском берегу И как пломбир я таю И не скучаю - как могу я вечность коротаю. От ветра шум стоит в ушах Пусть мир меняется, а всё ж Послехармсие За той стеной – ребёнок, Старуха – за другой. Свободы слой так тонок, И где найти покой, Когда мертвеют души, И, чтоб ты не сказал, Все слышат стен тех уши, Всё видят стен глаза? И с Эросом не очень, И с дЕньгами – никак, И сам ты, между прочим Лишь недобитый враг, Застрявший, словно муха В углу, под потолком. Проклятая старуха Крадётся пауком, Чьи лапки так проворны И так усы страшны …ты как в колодец чёрный Летишь в кошмары - сны. У самого порога Верстою до небес Торчит, чернея, Гоголь. Нет, Пушкин. Или – бес? В пространстве безъязыком, В борьбе само с собой Исходит время криком, Проигрывая бой.
*** Как бабка лет примерно ста, «Гляди, гляди, не упади, А то сломаешь что-нибудь» Ворона с видом попадьи Кряхтит и продолжает путь По лёд покрывшему снежку По шагу, по шажку. Всегда боюсь я за старух: На вид она бодра, А упадёт – сломает вдруг Как шейку-то бедра! Башку сломя, спешишь куда? Нелепая ворона! К воротам Страшного Суда Спешить нам нет резона! Ворона мне: «Отвянь». Ну, ладно, - я ей отвечал, - Не получился разговор. И так себе стишок. Я замечаю с давних пор, Что мне нехорошо; Предпочитаю тихий ход; Не рвусь я к небесам; Бескрылый, в общем, обормот,
Се – странный человек, вернее – человечек.
Чёрт куда его унёс? Ты оставил дальни страны Что бы тут сжигать романы? Поздно, братец! – Наяву Воплотились персонажи Порождённые тобой Их унылый тяжкий вой Солнце, вина и спагетти? Болен ты и нелюдим И совсем один на свете. Вот теперь болей и трусь Когда Вийем смотрит Русь.
И был мне сон. И снилась мне Италия,
*** Венеция. Трактир. Обманный свет свечей. Музыка медленно с ума нас всех сведет, Кто там витийствует за столиком в углу, То – Казанова, покидая гроб, И вспоминать про Прагу, про Париж, Куда меня под полночь занесло? Не зря, не зря слепил мне свет глаза От этого трактира в двух шагах. Отсюда выйти. Страхом пригвождён
И я вспоминаю, и я вспоминаю… Красавица в красном, как будто бы огненном платье и пела она - не такое уж хитрое дело И прочие вкусности. Ах, что за запахи плыли
1
Беги, взлети, лети Поприщин Таких как ты тут тыщи, тыщи Но ты расплатишься за всех Не оторваться от земли Тебе и генерала мало Ты метишь выше – в короли Вот это поприще, Поприщин! Мир, изумляйся, трепещи! Прощай, родное пепелище, Благоговейте же, прыщи, Все те, крутившие носами Тебя не ставившие в грош. Теперь без них ты заживёшь. Вот - вот приедут депутаты (но где их носит, что за чёрт! ) И ты восстанешь прям и горд Забудешь скоро ты как сон Перенесясь через туманы В свою Испанию – на трон. Не подавай, однако, вида Не дай себя им разгадать Ведь так далёко до Мадрида В её прекрасное лицо И сердце бедное пробито Любовью, что твоим свинцом Уже лысеет голова Глаза потухли, нос повис Я вижу, лишь глаза закрою Испании блаженный свет Неужто Франция виною Что депутатов нет и нет? Конечно, Франция! А кто же!? Её интрига здесь видна Мне ненавистная до дрожи Ревлюсьионная страна Хотя, не трудно разобраться (я разгадал коварный план) И Франция – для декораций Она – орудье англичан 4 Итак, несёмся мы в карете Через леса, через поля Хоть не прошло и полчаса Но что же это, что же, что же!? Каков, однако же, дворец! И кто все эти люди, Боже?! Всё это странно, наконец!
Ко мне является с визитом Меня постригли. Лили воду На королевский череп мой Свободу, дайте мне свободу Пустите, нелюди, домой Уже нет сил. Пустите к маме! Не голова – а столп огня В чём виноват я перед вами? Что вы хотите от меня? 6 И колокольчик всё поёт Никто нас больше не догонит Летим в последний наш полёт Внизу Италия и море А сверху - звёзды и луна. Несёмся вихрем мы и вскоре Уже Россия нам видна И становлюсь я невесомым, И растворяюсь, словно дым.
Опять, об Пушкина! Прибежали в избу дети Смотрят, смотрят в потолок Там луна и звёзды светят Крыша – небо. В Небе – Бог. Удивились «что такое? «Вот из ит и вас ис дас»? «Здравствуй, племя молодое» Раздаётся громкий Глас. Проходите, дети, в хату Проходите все, гуртом Вы конечно виноваты Что про свой забыли дом Но вернуться вам не поздно Чай замёрзли, по пути? На дворе сейчас морозно Очень холодно, поди? что в дверях стоите, ну же! как чужие! что за вид? В дом входите с лютой стужи Дом согреет, оживит. Но детишки у порога Жмутся, мнутся, егозя. Разве можно верить в Бога В наше время? Нет, нельзя. Тут опомнились ребята Дружно бросились назад. И стоит пустая хата А за дверью хаты – ад. Вьются бесы рой за роем Дети в страхе, но твердят «мы глаза сейчас закроем Всё исчезнет. Нас простят. Нас простят. И нас отпустят И вручат нам калачи». Бог же с неба смотрит с грустью
***
Из окон собственного дворца Валом валит снег Хоть готовь Ковчег Что бы уплыть на нем Нам с тобою, вдвоём Да нет тебя. Вот беда. Кругом же – вода, вода Мировой океан. Сам себе - капитан Штурман я и матрос, Кстати и - пассажир Радист, подающий СОС тает и тает звук
Собаковолк
И возникло тут из мрака: То ли волк, то ли собака. По прошествии годов К встрече этой я готов. Девяносто третий год, Молод я, спесив и горд. У меня была жена, И красива, и нежна, Я жену не то что б бросил, Просто бросился опять – Ту Москву я покорять, Жизни вывернув сустав, Впрочем, что гадать теперь? Нет находок без потерь.
Так в преддверии весны Я остался без жены И ушел в глухой запой, И читал, что под рукой Оказалось. Книги, книги… Хармс, Олейников и Пригов, Бродский. И совсем был нов Некто Саша Соколов. Книжка желтая, как осень, И потёртая слегка, Что купил я, тыщ за восемь, На Калининском с лотка. Кто-то сдал её, наверно, Когда лопаются нервы И похмелье душит нас. В общем, бес его попутал До того тому « кому-то» Кто-то надпись сделал в ней: «Живи – долго. Много – пей». Водка – пиво - димедро… Ночь. Пустой вагон метро. Я один в вагоне том Мчусь по жизни напролом В темноту и пустоту И читаю книгу ту. И мелькают на страницах Вереницей – тени, лица Обитателей романа, Пропадающих и пьяных. Кто я им? Кто мне – они, Эти призрачные братцы? Мы сроднились в эти дни, Чтобы после разбежаться… 2 Был у них поэт – Запойный. Он, поди, давно покойник Он покинул свой Валдай И попал… конечно, в рай? Или в ад? – не знаю я! Мне, ей-Богу, неизвестно, Как зовётся это место – Место Инобытия! Непосильная задача Это место обозначить. Воли нет там. Нет покоя. (Если там и есть покой. То совсем - совсем другой). Пейзаж - почти как наш, Зазеркалье это будто. Тонет в сумерках пейзаж. То ли вечер, то ли утро…? Нет, скорее, всё же вечер… Зимний вечер. Но не суть… Что гадать? - В запасе – вечность! Разберёшься как-нибудь, Коль попал сюда надолго… И, встречая твой приход, Тень собаки… или волка…. Я в Тартаре, на вечном ПМЖ (Прости за каламбур, мой друг, но в общем, Мы пребываем? На такой удел Уже не ропщем; Нас окружают образы вещей Иваюсь около костра Собаковолки воют на луну. Ну-ну. И по ветру развеется зола, Забытый вами, я забуду вас. Сторож, видимо. Не спит. Тут север – страна идиотов, А хочется очень - на юг Где буйволы, львы, носороги Опасны бывают, подчас Хозяйские нюхают псы Я знаю, ты зол и рассержен, Но только, товарищ, не ссы! Не век нам носить эти цепи! К чертям этот рабский покой! Иные нам грезятся дали, Иные зовут рубежи И коль мы сдадимся едва ли То значит - ещё убежим На волю, в великой свободе
***
Тому кузнечику, который Мне ящик отворил пандоры. И крылья расправил свои, И сам себе путь обозначил – Лови тут его – не лови. Ну, что же… попрыгали, что ли? Ведь май наступил, тёплый май! На волю – по лесу, по полю И к Черному морю – давай! Да здравствуют бублики с маком! И йогурт сладчайший с утра! В дорогу опять нам пора. Нас ждут поезда и вокзалы, И солнце, и ливень, и град. Потом ты вернёшься усталый, Уплывает земля из под ног Ощущение, будто осталось Е.Б.Ж. - я поеду на море, Чьё дыхание слышу уже, Е.б.ж., е.б.ж., е.б.ж. будем петь и смеяться, как дети,
На берегу морском – Платон А впереди - вода Кого зовёт Платон? А он Зовёт к себе кита. Что б водрузиться на кита И после, во всю прыть На нём, неведомо куда По черноморю плыть.
*** Впервые увидел дельфина - И мне показал свою спину И режущий волны плавник Закат догорал, багровело Высокое небо над нами. Ходило упругое тело Дельфинее, в море, кругами Изящный, стремительный весь,
Их уже не увидишь с земли С небесами сливается море.
Журавлиный ли клин? - Стая псов – Зубы скалящих, рвущихся к бою! И навыкат - глаза парусов Ах, безумец, безумец Парис, Что же ты натворил, что устроил?! А теперь - как с судьбой не борись – Не спасти, ни Елену, ни Трою… Если б знать все заранее... Но Ничего не изменишь, однако… Жертвы принесены и вино Уже выпито... Старый оракул Им туманно предсказывал то, Чего знать было вовсе не надо – Что почти не вернется никто Из героев в родную Элладу... А пока... Еще молоды все, Безбороды, иль чернобороды… Вон - смеется опять Одиссей Для чего ты потом убивал, Развалясь, на ложе Каменном, нагретом, Впитываешь кожей Счастье жизни летом. Волн гремят раскаты, И безлюден брег, Чувствуешь себя ты Здесь, как древний грек, Бросивший Элладу… Повидавший виды… Зелень винограда… Дикая Таврида… Чайки да цикады, Да тягучий зной, Облаков громады В небе над тобой Движутся всей массой, Грудою, гуртом…
Полуосень, Меланхолия. Август распахнул объятия. Слоняясь в центре утром, Дрожа с похмелья, аж Довлатовский как будто Забавный персонаж, «Старик! Дай два рубля. Я в казино оставил Вчера три тыщи, бля! А помнишь, как когда-то В издательствах Москвы Он тоже врал не в меру, Увы, увы, увы. Он был изрядным плутом И иногда – шутом. И пил, и почему-то Скопытился потом Иль даже 37. Приходит смерть - и косит И наступает темь. Прощай же, друг мой Кира, Увидимся – не здесь. Пуста твоя квартира.
Астрахань
За проемом окна. Вот и кончилось лето. Сплошь на Запад - с Востока Здесь, на Белом Ильмене - потерял я, купаясь, кольцо, Но в обмен получил — не крючок даже я — целый крюк Впрочем, я не в накладе — ведь я получил тут привет Злое солнце хазарское землю ордынскую жжёт
И слова – то, какие, всё: Астрахань, да Баскунчак... А куда мы, потом? Почему, обязательно - в ад? Зачем Если я выхожу говорить, или петь – То не ради же славы, ведь. Умилений «даю угля». С удивленьем раскрывши рот, Произнёс потом: «ничего… могёт… Сто очков многим даст вперёд»… Напряженно наморщил лоб. Неприлично в мои лета Набивать себе цену – влом.
Мне чего? – мне б со смертью сразиться – раз; В бытие убедиться – два. Любо-дорого посмотреть, Как о трёх ногах, о семи головах
Памяти Димы « Чёрного Лукича» Опять сквозняк, ещё одна прореха… Нелепо и не нужно это всё. В строчках ставлю маячки, Чтобы их заметить сразу. Твоему, товарищ, глазу Вовсе не нужны очки. И не нужен яндекс-гугл. Нужен зренья общий угол - Приблизительный - чёрт с ним! - Где когда-то мы дышали Вместе воздухом одним. Из одной мы точки сборки Остальное – ерунда. Даже возраст – не помеха. Важно лишь, откуда ехал И приехал ты куда.
Пересадка 1 2 Когда откроются ворота
Лежало тело на кровати Душа смеялась, но грустила Ведь было связано немало Прощай, привычная квартира При расставании с которой - Душа уходит прочь, из мира Душе лететь в другие веси А фарсом траурных процессий Там – вечной жизни. Горели звёзды, как лампады И черти, ангелы, как дети Задумчиво стояли рядом. (1990-? )
*** Над смыслом всё хлопочешь, Мараешь чистый лист ты Терзаешь чей-то слух Но жизнь летит со свистом А мир всё так же глух К твоим дурацким песням
Ещё одна зима сползает старой кожей,
Вой сирен и уханье снарядов Забывание слов Заунывные песни Зазывания снов А на улице темной Сыро, холодно, стрёмно И луна, между тучек Как лодка плывёт. Посещает всё чаще Мысль, что мир, вообще Словно ненастоящий: Соткан он из вещей Иллюзорных. Расчёты Ненадёжны, на что-то Что поможет осилить Энтропию и смерть. Почему же на это Вот на всё несмотря Над стишками поэты Раз за разом корпят Погружаются в лепет Глину месят и лепят Непонятные формы Неизвестно чего? Может, чтоб убедиться В том, что всё ещё жив? И сметает границы Мозга атомный взрыв Захлебнёшься в восторге Из себя вдруг исторгнешь Выброс счастья и света Во вселенскую темь. Вероятно, за этим Вероятно, за тем. ***
Бродя бесцельно как-то раз Толкаю дверь – ужасный скрип. что непонятно, почему И вот внутри я. Ночь черна, как чёрная парча. Но, Боже, - слышу крыльев шум, Ты думал шутка всё, игра 21. 03. 2015
Трамвайчик – 2 «ты едешь на трамвайчике в вагончике зажатый...»
Ты стар и сед уже, не мальчик. Тут быть бы живу. Не до жиру. Он конь в пальто. Рычит он грозно: Кондуктор непреклонен, важен, Пусть не страшит тебя кондуктор,
вспомнить есть о чем: Манила жизнь и калачом, И била гаечным ключом По непутёвой голове, Как будто бы их две. И защищала, и пасла, Когда я сам себя послал На все три буквы - кой-куда В лихие, блин, года. Разбавлен и нечист, Бежал от жизни наутёк И по утрам – как лист А вот не помер же! Играть в подобную игру Немыслимо душе. И вдруг какая-то рука Меня, за шкирку – раз! Не знаю я, зачем и как, И Кто меня там спас Не всё ж дразнить гусей, Что всё поймут наоборот И засмеют, ей-ей; Не то чтоб я боялся их Или стеснялся слов, Но не хочу, чтоб этот стих Попался к ним в улов). И вот, ругаясь и ворча Или, напротив, хохоча, По жизни дальше я иду И дую во дуду. Иду, куда глядят глаза, Сделай, сделай перепост Моего стишка. Жизнь порой тяжка И весь наш короткий век – Ссылка да этап, На котором человек Очень часто – слаб. Слаб и гадок. Глуп и груб. Груб и глух, и нем. А потом он просто труп. А потом совсем В прах и тлен. И вот Разве только в чьих-то снах До поры мелькнёт. Ты всё это знаешь сам. Для чего ж – ответь – Ты стремишься к небесам И не веришь в смерть? И карабкаешься вверх, Как дурак Сизиф. Отчего возможен смех? Для чего ты жив? Ухвати тоску за хвост, И секир - башка Делай, делай перепост Моего стишка. Быстро, делай перепост! Ну-ка, делай перепост Моего стишка.
я курю на закате… 7 кончились стишки 8 собаковолк 22
ещё одна зима 47 какое мне дело 49 перепост 59
Нырнул и вынырнуть не смог, Купаясь в Лете. Теперь – сижу я у Реки, Считаю белых мух. Душа и мысли так легки, Что твой лебяжий пух! Что мне до всех земных страстей! Они тут - словно дым. Иных встречаю я гостей, И сам иду - к другим… Недосягаемый для всех Обид, забот и дел… |
Последнее изменение этой страницы: 2019-04-09; Просмотров: 354; Нарушение авторского права страницы