Архитектура Аудит Военная наука Иностранные языки Медицина Металлургия Метрология
Образование Политология Производство Психология Стандартизация Технологии


Нырнул и вынырнуть не смог,



Нырнул и вынырнуть не смог,

Купаясь в Лете.

Теперь – сижу я у Реки,

Считаю белых мух.

Душа и мысли так легки,

Что твой лебяжий пух!

Что мне до всех земных страстей!

Они тут - словно дым.

Иных встречаю я гостей,

И сам иду - к другим…

Недосягаемый для всех

Обид, забот и дел…

Я разлетаюсь, будто смех,

По миру - за предел...

И всё лечу, лечу, лечу,
То тут, то здесь, то там
И что-то в рифму бормочу,
И радуюсь стишкам.

 


баллада о старике с вороной
 






Крещенский огненный мороз

Мир заморозил вдрызг

И к небу намертво примёрз

Луны холодный диск.

Вот дом, построенный… но кем?

Неважно... и когда?

Со стороны он мёртв и нем.

Зайдёшь ли ты сюда?

Глухая ночь, игра свечей

И странный индивид –

Старик с вороной на плече -

У зеркала стоит.

Он смотрит в зеркало, и он

растерян, потрясён:

" Да кто же тут отображён?

Я сплю и вижу сон!

Свет-Зеркало, скажи, ответь:

Ужели это я?

Когда ж успела пролететь

Вся жизнь, вся жизнь моя?

Роскошен я и молод был,

Как заболоцкий волк,

Вполне здоров, в общенье мил,

И в дамах знал я толк.

Я потерял победам счёт, –

Моя Ворона мне

Их приносила на плечо.

Но что теперь оне?

Что, что в итоге? Я – старик! " –

Он вскрикнул... А потом –

Ворона каркнула и вмиг

Исчезла за окном.

А вместе с ней - душа в полёт

Отправилась туда,

Откуда к нам уж не придёт

Никто и никогда.

Прошли года, потом века.

Тот дом стоит ничей.

Живёт в нём призрак Старика

С Вороной на плече.

И если ты найдёшь тот дом –

В него не заходи.
А если и зайдёшь - то в нём
В Зерцало не гляди.

 

трамвайчик

Ты едешь на трамвайчике, в вагончике зажатый
Меж дяденек и тётенек, что едут не жужжа.
По жизни так наездился, в трамвайчике кружа ты!
Но, наконец попала вдруг под хвост тебе вожжа.

Глубокоуважаемый вагонопровожатый!
Позвольте мне немедленно отсюда выйти вон!
Вагоноуважаемый глубокопровожатый, –
Остановите всё ж таки проклятый свой вагон!
А жизнь-то распадается на рифмы и цитаты,
И всё не унимается и режет без ножа,
И кто тут уважаемый вагоноуважатый,

                   К кому ты обращаешься, - не ясно, ни шиша.

 

 

 

***
В день города, как стая мошкары
парят, парят воздушные шары
они летят и огоньками пышат
один из них летит всех выше, выше
и дальше – в космос, оторвавшись, метит
все связи разорвав на этом свете
я тоже улечу отсюда, друг
куда-нибудь. Желательно – на юг.

 

 


                               Денег нет, и не будет. О том не спорю.

            Но если достану – поеду к морю.

            Куплю, «Массандру», бананы, фрукты

            В уединённом кафе у бухты.

            (1990)

 

Всё, как и обещал себе ты жизнь назад:





















Уехал в Крым - нашел кафе у бухты,

Глазеешь на прибой, кораблики, закат

И думаешь, кого, сейчас, из этих двух ты

Осознаёшь «собой»? - того, кто молодым

Повесой всё мечтал влюбить в себя планету,

Иль – нынешнего, кто седым приехав в Крым,

Давно похоронил иллюзии об этом?

Ну, у «того», кто был – ещё всё впереди.

Он верит, что ещё все сложится прекрасно.

А «этот» - сам с усам и в даль свою глядит

С иронией и без того энтузиазма.

Так кто тебе милей? Два разных индивида

Объединяет их мечта одна - Таврида…

Два я, хотя они по-разному глядят

На мир и на себя, на море и закат.

а есть и третий я – гляжу на тех двоих
курю и кофе пью и сочиняю стих

(2008)



 

            

 

***

                 

У берегов блистательного Понта
На пустыре, под жарким южным солнцем
Среди камней, растительности жидкой
Солёный воздух жадно я вдыхал.
Вот это счастье на меня свалилось
Мне скоро сорок, я забыл и думать
О море, кораблях и южных странах
Они же, оказалось – существуют
Имеют цвет и запах. Плоть и кровь.












На камушке сижу. Была ограда

Когда-то здесь. Ещё при древних греках.

И сад шумел и гроздья винограда

На солнце зрели. Понт - остался Понтом,

Я курю на закате, твердя: «хорошо, хорошо..

Что ушло – то ушло…» - и цитирую вслух Мандельштама:

«На вершок бы мне синего моря, на игольное только ушко»…

Вот тот вид... вот тот Понт…. наслаждается глаз панорамой,

Убегающей вдаль… яхты, словно ресницы в глазах.

Сколько их ни считай – непременно собьешься со счета.

Паруса, паруса, паруса, паруса, паруса.

Муравей непонятных времен, ты не знаешь про жизнь ни аза,

Первое число. Водораздел.

В осень погрузившись по колено

Море взбаламучено и пенно.

И цикады нынче – ни гу-гу,

Только моря шум. А у откоса

Россыпью, сидят на берегу

От камней почти неотличимы.

Облака укутали закат

Болтается слово, на языке

Сижу на крымском берегу

И как пломбир я таю

И не скучаю - как могу

я вечность коротаю.

От ветра шум стоит в ушах
и над крутым обрывом
сонм душ летит, роясь, шурша
«мы жили, жили, живы…»

Пусть мир меняется, а всё ж




Послехармсие

За той стеной – ребёнок,

Старуха – за другой.

Свободы слой так тонок,

И где найти покой,

Когда мертвеют души,

И, чтоб ты не сказал,

Все слышат стен тех уши,

Всё видят стен глаза?

И с Эросом не очень,

И с дЕньгами – никак,

И сам ты, между прочим

Лишь недобитый враг,

Застрявший, словно муха

В углу, под потолком.

Проклятая старуха

Крадётся пауком,

Чьи лапки так проворны

И так усы страшны

…ты как в колодец чёрный

Летишь в кошмары - сны.

У самого порога

Верстою до небес

Торчит, чернея, Гоголь.

Нет, Пушкин. Или – бес?

В пространстве безъязыком,

В борьбе само с собой

Исходит время криком,

Проигрывая бой.

 

                             ***

Как бабка лет примерно ста,
Одышлива, толста,
Скользит ворона по пруду,
По новенькому льду.

«Гляди, гляди, не упади,




А то сломаешь что-нибудь»

Ворона с видом попадьи

Кряхтит и продолжает путь

По лёд покрывшему снежку

По шагу, по шажку.

Всегда боюсь я за старух:

На вид она бодра,

А упадёт – сломает вдруг

Как шейку-то бедра!

Башку сломя, спешишь куда?

Нелепая ворона!

К воротам Страшного Суда

Спешить нам нет резона!

Ворона мне: «Отвянь».

Ну, ладно, - я ей отвечал, -
Скажи, ворона, лишь:
Тебе Создатель крылья дал.
Почто ты не летишь,
Не оторвёшься от земли?
Ворона: «Отвали».






Не получился разговор.

И так себе стишок.

Я замечаю с давних пор,

Что мне нехорошо;

Предпочитаю тихий ход;

Не рвусь я к небесам;

Бескрылый, в общем, обормот,
Увы, увы, я сам.

 

 


***

Се – странный человек, вернее – человечек.
Он, становясь скупей день ото дня и мельче,
Свой мозг насилует по двести раз на дню,
Молчит, или несёт какую-ту херню.
Се – странный человек, наставив Богу свечек,
Он Бога позабыл и был расчеловечен.
Всем дням недели он предпочитал четверг.
Умеренность во всём. Сияние отверг
Разверзнутых небес, застряв на полдороге.
Он стал один из тех, он стал одним из многих,
Кто сдался так легко, на всё махнув рукой,
И помер, прежде чем успел воскликнуть «ой! ».
Да, этот персонаж скорее мёртв, чем жив.
Он сам себя нагнул, себя определив,
Сославшись на судьбу, страну, эпоху, век,
В разряд обычных жертв. Обычный человек.

 

 


                              ***

 




















Чёрт куда его унёс?

Ты оставил дальни страны

Что бы тут сжигать романы?

Поздно, братец! – Наяву

Воплотились персонажи

Порождённые тобой

Их унылый тяжкий вой

Солнце, вина и спагетти?

Болен ты и нелюдим

И совсем один на свете.

Вот теперь болей и трусь

Когда Вийем смотрит Русь.

 


                               ***


И был мне сон. И снилась мне Италия,
Флоренция, Верона и так далее,
Где не был и не буду, может быть.
Во сне же чётко видел города я,
И, властью над пространством обладая,
Мог запросто себя переносить
Из точки А до точки Б мгновенно
То в Геную, то в Рим попеременно.
А вот и Пиза… на стене панно
С Пиноккио (вернее – Буратино),
Знакомая какая-то картина –
Как будто где-то видел я давно
Её уже. В фантазиях? во сне ли?
И кто-то мне сказал: «вот, мы у цели,
Вот здесь-то всё как раз и началось…»
Что началось? А может быть, начнётся?
Напрасно жду теперь, что сон вернётся,
И тайна мне откроется, авось…

 

 

 

 

***

Венеция. Трактир. Обманный свет свечей.
И скрипка плачет жалобно и тяжко,
Все громче, все надрывней, все звончей,
Бедняжка!

Музыка медленно с ума нас всех сведет,
Заполонив тоской шершавой душу.
И рвется связь времен и жизни ход
Нарушен.

Кто там витийствует за столиком в углу,
Едва не опрокидывая свечи?
Чей взгляд восторженный пронизывает мглу,
Чье так неистощимо красноречье?

То – Казанова, покидая гроб,
Являться сюда в ночном тумане
Цитировать Вергилия - взахлеб,
Чуть свысока судить о Дон Жуане,

И вспоминать про Прагу, про Париж,
Ругая инквизицию и немцев...
Объехать свет весь и понять, что лишь
Венеция одна была по сердцу!

Куда меня под полночь занесло?
В трактире - как в конторе похоронной.
Не зря, видать, мне гондольер с веслом
Напоминал запойного Харона.

Не зря, не зря слепил мне свет глаза
Потусторонний, адовый, багровый.
Скорее прочь. Пора спешить назад.
Стоит корабль к отплытию готовый

От этого трактира в двух шагах.
Но странно - тело сковывает страх
И силы нет подняться и наружу

Отсюда выйти. Страхом пригвождён
Жди и надейся: это только сон
И призраки тебя не обнаружат.

 


***

И я вспоминаю, и я вспоминаю…
как август кончался и лето скользило по краю
тускнели на небе заката кровавые раны
спадала жара и народ оживлял рестораны
в районе за Тибром, на узенькой улице старой
они появлялись – певица и дядя с гитарой

Красавица в красном, как будто бы огненном платье
нам пела о чём-то и был её голос приятен
и взгляд плотояден - в глазах её прыгали черти.
То ножкой притопнет, то бёдрами пышными вертит…

и пела она - не такое уж хитрое дело
понять – о лукавстве любви, о страданиях сердца и тела
и местные римлянцы – ей отвечали, как дети
и шумом, и шутками. И поедали спагетти

И прочие вкусности. Ах, что за запахи плыли
по улице, где не разъедутся автомобили
и нет потому их почти, и на узкой дорожке
свободно гуляют лишь римские люди да кошки


 

 

 


                                  Тьфу ты, чёрт! Об Гоголя!

1






























































Беги, взлети, лети Поприщин

Таких как ты тут тыщи, тыщи

Но ты расплатишься за всех

Не оторваться от земли

Тебе и генерала мало

Ты метишь выше – в короли

Вот это поприще, Поприщин!

Мир, изумляйся, трепещи!

Прощай, родное пепелище,

Благоговейте же, прыщи,

Все те, крутившие носами

Тебя не ставившие в грош.

Теперь без них ты заживёшь.

Вот - вот приедут депутаты

(но где их носит, что за чёрт! )

И ты восстанешь прям и горд

Забудешь скоро ты как сон

Перенесясь через туманы

В свою Испанию – на трон.

Не подавай, однако, вида

Не дай себя им разгадать

Ведь так далёко до Мадрида

В её прекрасное лицо

И сердце бедное пробито

Любовью, что твоим свинцом

Уже лысеет голова

Глаза потухли, нос повис

Я вижу, лишь глаза закрою

Испании блаженный свет

Неужто Франция виною

Что депутатов нет и нет?

Конечно, Франция! А кто же!?

Её интрига здесь видна

Мне ненавистная до дрожи

Ревлюсьионная страна

Хотя, не трудно разобраться

(я разгадал коварный план)

И Франция – для декораций

Она – орудье англичан

4

Итак, несёмся мы в карете

Через леса, через поля

Хоть не прошло и полчаса

Но что же это, что же, что же!?

Каков, однако же, дворец!

И кто все эти люди, Боже?!

Всё это странно, наконец!

 



5



Ко мне является с визитом

Меня постригли. Лили воду

На королевский череп мой

Свободу, дайте мне свободу

Пустите, нелюди, домой

Уже нет сил. Пустите к маме!

Не голова – а столп огня

В чём виноват я перед вами?

Что вы хотите от меня?

6

И колокольчик всё поёт

Никто нас больше не догонит

Летим в последний наш полёт

Внизу Италия и море

А сверху - звёзды и луна.

Несёмся вихрем мы и вскоре

Уже Россия нам видна

И становлюсь я невесомым,

И растворяюсь, словно дым.

 

 



       ***

Опять, об Пушкина!



Прибежали в избу дети

Смотрят, смотрят в потолок

Там луна и звёзды светят

Крыша – небо. В Небе – Бог.

Удивились «что такое?

«Вот из ит и вас ис дас»?

«Здравствуй, племя молодое»

Раздаётся громкий Глас.

Проходите, дети, в хату

Проходите все, гуртом

Вы конечно виноваты

Что про свой забыли дом

Но вернуться вам не поздно

Чай замёрзли, по пути?

На дворе сейчас морозно

Очень холодно, поди?

что в дверях стоите, ну же!

как чужие! что за вид?

В дом входите с лютой стужи

Дом согреет, оживит.

Но детишки у порога

Жмутся, мнутся, егозя.

Разве можно верить в Бога

В наше время? Нет, нельзя.

Тут опомнились ребята

Дружно бросились назад.

И стоит пустая хата

А за дверью хаты – ад.

Вьются бесы рой за роем

Дети в страхе, но твердят

«мы глаза сейчас закроем

Всё исчезнет. Нас простят.

Нас простят. И нас отпустят

И вручат нам калачи».

Бог же с неба смотрит с грустью
Боже, Боже, не молчи!

 

***


Из окон собственного дворца

Валом валит снег

Хоть готовь Ковчег

Что бы уплыть на нем

Нам с тобою, вдвоём

Да нет тебя. Вот беда.

Кругом же – вода, вода

Мировой океан.

Сам себе - капитан

Штурман я и матрос,

Кстати и - пассажир

Радист, подающий СОС
В абсолютно пустой эфир

тает и тает звук
и никого вокруг

 


 

 

Собаковолк

И возникло тут из мрака:




То ли волк, то ли собака.

По прошествии годов

К встрече этой я готов.

Девяносто третий год,

Молод я, спесив и горд.

У меня была жена,

И красива, и нежна,

Я жену не то что б бросил,

Просто бросился опять –

Ту Москву я покорять,

Жизни вывернув сустав,

Впрочем, что гадать теперь?

Нет находок без потерь.

Так в преддверии весны

Я остался без жены

И ушел в глухой запой,

И читал, что под рукой

Оказалось. Книги, книги…

Хармс, Олейников и Пригов,

Бродский. И совсем был нов

Некто Саша Соколов.

Книжка желтая, как осень,

И потёртая слегка,

Что купил я, тыщ за восемь,

На Калининском с лотка.

Кто-то сдал её, наверно,

Когда лопаются нервы

И похмелье душит нас.

В общем, бес его попутал

До того тому « кому-то»

Кто-то надпись сделал в ней:

«Живи – долго. Много – пей».

Водка – пиво - димедро…

Ночь. Пустой вагон метро.

Я один в вагоне том

Мчусь по жизни напролом

В темноту и пустоту

И читаю книгу ту.

И мелькают на страницах

Вереницей – тени, лица

Обитателей романа,

Пропадающих и пьяных.

Кто я им? Кто мне – они,

Эти призрачные братцы?

Мы сроднились в эти дни,

Чтобы после разбежаться…

2

Был у них поэт – Запойный.

Он, поди, давно покойник

Он покинул свой Валдай

И попал… конечно, в рай?

Или в ад? – не знаю я!

Мне, ей-Богу, неизвестно,

Как зовётся это место –

Место Инобытия!

Непосильная задача

Это место обозначить.

Воли нет там. Нет покоя.

(Если там и есть покой.

То совсем - совсем другой).

Пейзаж - почти как наш,

Зазеркалье это будто.

Тонет в сумерках пейзаж.

То ли вечер, то ли утро…?

Нет, скорее, всё же вечер…

Зимний вечер. Но не суть…

Что гадать? - В запасе – вечность!

Разберёшься как-нибудь,

Коль попал сюда надолго…

И, встречая твой приход,

Тень собаки… или волка….

Я в Тартаре, на вечном ПМЖ

(Прости за каламбур, мой друг, но в общем,

Мы пребываем? На такой удел

Уже не ропщем;

Нас окружают образы вещей

Иваюсь около костра

Собаковолки воют на луну.

Ну-ну.

И по ветру развеется зола,

Забытый вами, я забуду вас.

Сторож, видимо. Не спит.

Тут север – страна идиотов,

А хочется очень - на юг

Где буйволы, львы, носороги

Опасны бывают, подчас

Хозяйские нюхают псы

Я знаю, ты зол и рассержен,

Но только, товарищ, не ссы!

Не век нам носить эти цепи!

К чертям этот рабский покой!

Иные нам грезятся дали,

Иные зовут рубежи

И коль мы сдадимся едва ли

То значит - ещё убежим

На волю, в великой свободе
Ты чуешь, ты чуешь? Скажи!?
Свобода уже на подходе
Осталось до лета дожить


 

 

***





Тому кузнечику, который

Мне ящик отворил пандоры.

И крылья расправил свои,

И сам себе путь обозначил –

Лови тут его – не лови.

Ну, что же… попрыгали, что ли?

Ведь май наступил, тёплый май!

На волю – по лесу, по полю

И к Черному морю – давай!

Да здравствуют бублики с маком!

И йогурт сладчайший с утра!

В дорогу опять нам пора.

Нас ждут поезда и вокзалы,

И солнце, и ливень, и град.

Потом ты вернёшься усталый,

Уплывает земля из под ног

Ощущение, будто осталось

Е.Б.Ж. - я поеду на море,

Чьё дыхание слышу уже,

Е.б.ж., е.б.ж., е.б.ж.

будем петь и смеяться, как дети,
закрутившись на вираже,
хорошо будет жить нам на свете.
Е.Б.Ж
      

 

                      
                               
                              П.Р.







На берегу морском – Платон

А впереди - вода

Кого зовёт Платон? А он

Зовёт к себе кита.

Что б водрузиться на кита

И после, во всю прыть

На нём, неведомо куда

По черноморю плыть.

***

Впервые увидел дельфина -
Внезапно он в море возник


И мне показал свою спину

И режущий волны плавник

Закат догорал, багровело

Высокое небо над нами.

Ходило упругое тело

Дельфинее, в море, кругами


Дельфин редкий гость тут и значит

Изящный, стремительный весь,
Он сам – как посланник удачи
Несущий мне добрую весть

 


                                ****


                   Уплывают в закат корабли
                   Вереницей бескрайней, и вскоре,







Их уже не увидишь с земли

С небесами сливается море.

Журавлиный ли клин? - Стая псов –

Зубы скалящих, рвущихся к бою!

И навыкат - глаза парусов

Ах, безумец, безумец Парис,

Что же ты натворил, что устроил?!

А теперь - как с судьбой не борись –

Не спасти, ни Елену, ни Трою…

Если б знать все заранее... Но

Ничего не изменишь, однако…

Жертвы принесены и вино

Уже выпито... Старый оракул

Им туманно предсказывал то,

Чего знать было вовсе не надо –

Что почти не вернется никто

Из героев в родную Элладу...

А пока... Еще молоды все,

Безбороды, иль чернобороды…

Вон - смеется опять Одиссей

Для чего ты потом убивал,

Развалясь, на ложе

Каменном, нагретом,

Впитываешь кожей

Счастье жизни летом.

Волн гремят раскаты,

И безлюден брег,

Чувствуешь себя ты

Здесь, как древний грек,

Бросивший Элладу…

Повидавший виды…

Зелень винограда…

Дикая Таврида…

Чайки да цикады,

Да тягучий зной,

Облаков громады

В небе над тобой

Движутся всей массой,

Грудою, гуртом…
К нулевому часу
В веке нулевом

 

 



        

 

                         


                  ***






Полуосень, Меланхолия.

Август распахнул объятия.

Слоняясь в центре утром,

Дрожа с похмелья, аж

Довлатовский как будто

Забавный персонаж,
Он говорил, картавя:

«Старик! Дай два рубля.


Я в казино оставил

Вчера три тыщи, бля!

А помнишь, как когда-то
пара -папапапам –пам…
Ну, нахер нам Саратов!?
В столице место нам! »
Про мощную карьеру





В издательствах Москвы

Он тоже врал не в меру,

Увы, увы, увы.

Он был изрядным плутом

И иногда – шутом.

И пил, и почему-то

Скопытился потом
В неполных 38


Иль даже 37.

Приходит смерть - и косит

И наступает темь.

Прощай же, друг мой Кира,

Увидимся – не здесь.

Пуста твоя квартира.
Ты был, да вышел весь.
Лети себе на небо,
Сжигая все мосты,
При всех грехах, ведь не был
Жлобом по жизни ты

 

 Астрахань






За проемом окна.

Вот и кончилось лето.

Сплошь на Запад - с Востока

Здесь, на Белом Ильмене - потерял я, купаясь, кольцо,
будто сдернули с пальца служители местной таможни
Жаль кольца моего, но его не отыщешь концов -
мимо духов реки проскочить просто так невозможно

Но в обмен получил — не крючок даже я — целый крюк
древний, ржавый, но грозный, потерянный кем-то когда-то
баш на баш, так сказать — всё якши? Ты доволен, мой друг?
Все мы что-то теряем внезапно, легко, без возврата

Впрочем, я не в накладе — ведь я получил тут привет
Абдуллы ли, Ивана, Василия, иль Джанебека
кто тут жил до меня лет за сто, иль за тысячи лет
и забрасывал снасти в кишащую рыбою реку

Злое солнце хазарское землю ордынскую жжёт
глушь российско-татарская в мареве, словно в тумане
Т ихо варится жизнь, совершая свой круговорот
как тройная уха в перегретом истории чане


 

 



Ночь в поезде

И слова – то, какие, всё: Астрахань, да Баскунчак...
















А куда мы, потом?

Почему, обязательно - в ад?
Степь и небо слились, за окном.


Зачем

Если я выхожу говорить, или петь –

То не ради же славы, ведь.

Умилений «даю угля».

С удивленьем раскрывши рот,

Произнёс потом: «ничего… могёт…

Сто очков многим даст вперёд»…

Напряженно наморщил лоб.

Неприлично в мои лета

Набивать себе цену – влом.

Мне чего? – мне б со смертью сразиться – раз;

В бытие убедиться – два.

Любо-дорого посмотреть,

       Как о трёх ногах, о семи головах
       От тебя отступает смерть.


 

Памяти Димы « Чёрного Лукича»

Опять сквозняк, ещё одна прореха…





Нелепо и не нужно это всё.

В строчках ставлю маячки,

Чтобы их заметить сразу.

Твоему, товарищ, глазу

Вовсе не нужны очки.

И не нужен яндекс-гугл.

Нужен зренья общий угол -

Приблизительный - чёрт с ним! -

Где когда-то мы дышали

Вместе воздухом одним.

Из одной мы точки сборки

Остальное – ерунда.

Даже возраст – не помеха.

Важно лишь, откуда ехал

И приехал ты куда.

 

 

Пересадка

1
Неприкаянный народ, -
Словно урки на вокзале,
Мы толпились у ворот
И от холода дрожали.
Пересадка, пересадка!
Пассажиры, пассажиры,
Что, не сладко вам, не сладко?
Не до жиру, не до жиру!


Каждый думал о себе,
О загубленной судьбе
Недоделанных делах,
Недосказанных словах,
НедодОданном кому-то,
Порастраченном зазря.
«Сам не понял, бес попутал…
Мне б хватило б и минуты
Всё исправить…»
Фу ты - ну ты,
Пустошь, темь, тоска и смута.
Но гляди – встаёт заря.
Мы её встречаем: «ах».
С каждым мигом гаснет страх.

2

Когда откроются ворота
И скажут нам: « а ну, давай...»,
Мы всею ротой полоротой
Повалим в рай
С негромким и счастливым смехом
«Ну, это надо же – в раю! ».
И смех тот донесётся эхом
До тех, кто всё ещё в бою,
До тех, кто где-то на распутье
Меж сном и явью видит мрак,
Во всём пытается до сути
Дойти, как некий Пастернак.
А мы вернулись к сути той -
домой

 

 


                             ***

Лежало тело на кровати
Смотрели ангелы и черти
Что получилось в результате
Такой простой, обычной смерти
И на пол слезло одеяло
И занавеска шелестела
Душа по комнате летала
Лишившись тела.












































Душа смеялась, но грустила

Ведь было связано немало

Прощай, привычная квартира

При расставании с которой -

Душа уходит прочь, из мира

Душе лететь в другие веси

А фарсом траурных процессий

Там – вечной жизни.

Горели звёзды, как лампады

И черти, ангелы, как дети

Задумчиво стояли рядом.

(1990-? )


 

 

       ***

Над смыслом всё хлопочешь,
Всё крутишься вокруг
Понять ты что-то хочешь?
А надо ли, мой друг?





Мараешь чистый лист ты

Терзаешь чей-то слух

Но жизнь летит со свистом

А мир всё так же глух

К твоим дурацким песням
К твоим смешным речам
Ответа нет, хоть тресни
И пусто по ночам



***

Ещё одна зима сползает старой кожей,
ещё одной зимы безумие итожу:
я вирус подхватил, и он ко мне прилип
как СПИД, хотя не СПИД, как грипп, хотя не грипп.
Он хуже. Он страшней. Он - опухоль в мозгу.
И сделать что-то с ним никак я не могу.
Он заполняет всё - внутри меня, вовне,
с утра велит читать известья о войне,
отыскивая их на ленте новостной,
откуда слышен вой и льются кровь и гной.
Делить людей на тех, кто «против» и кто «за»,
глядеть на чью-то смерть не отводя глаза,
тем паче, что она не рядом, не вблизи
и, нервы щекоча, - не сможет укусить.
А мы открыли рты, и слушаем рассказ,
и радуемся, что есть кто-то «хуже нас».
Зима. Хрустящий лёд. Засада. Полынья.
Мне б воздуха кусок. Таблетку б от вранья.


 

 

 



                           9 мая 1987


























Вой сирен и уханье снарядов

Забывание слов

Заунывные песни

Зазывания снов

А на улице темной

Сыро, холодно, стрёмно

И луна, между тучек

Как лодка плывёт.

Посещает всё чаще

Мысль, что мир, вообще

Словно ненастоящий:

Соткан он из вещей

Иллюзорных. Расчёты

Ненадёжны, на что-то

Что поможет осилить

Энтропию и смерть.

Почему же на это

Вот на всё несмотря

Над стишками поэты

Раз за разом корпят

Погружаются в лепет

Глину месят и лепят

Непонятные формы

Неизвестно чего?

Может, чтоб убедиться

В том, что всё ещё жив?

И сметает границы

Мозга атомный взрыв

Захлебнёшься в восторге

Из себя вдруг исторгнешь

Выброс счастья и света

Во вселенскую темь.

Вероятно, за этим

Вероятно, за тем.

                              ***

Бродя бесцельно как-то раз
средь городских трущоб,
я видел дом, в полночный час
напоминавший гроб,
черневший в чёрной черноте
как чёрная дыра.
Он словно жил, дышал, кряхтел
на продувных ветрах.

Толкаю дверь – ужасный скрип.
Раскрылась дверь, как рот.
Всего лишь шаг - и ты погиб!
Назад, назад! – но вот
влечёт меня туда, во тьму
неотвратимо так,

что непонятно, почему
я всё же сделал шаг.














И вот внутри я.

Ночь черна, как чёрная парча.
В ушах трезвонит тишина.
И страх, и страх в очах.

Но, Боже, - слышу крыльев шум,
шагов каких-то стук,
и бестелесен и угрюм
является мне вдруг
Старик тот самый, что рождён -
я думал – мной самим
в воображении моём,
И ТА ворона с ним!

Ты думал шутка всё, игра
весёленький рассказ?
И то, что сочинил вчера,
отвяжется от нас?
Ан, нет. Теперь они - живут,
быть может - во плоти
И страшно тут. И Вечность тут.
А ты теперь – плати.

21. 03. 2015

 


 

 

Трамвайчик – 2

«ты едешь на трамвайчике в вагончике зажатый...»

Ты стар и сед уже, не мальчик.
О, где твой пыл?
Куда заехал твой трамвайчик,
Куда трамвайчик прикатил?

Тут быть бы живу. Не до жиру.
Никак депо!?
Кто эти люди-пассажиры?
Кондуктор - кто?

Он конь в пальто. Рычит он грозно:
«Покаж билет! ».
С ним объясняться – бесполезно.
Билета нет.

Кондуктор непреклонен, важен,
наложит штраф.
Тебя сурово он накажет -
и будет прав.

Пусть не страшит тебя кондуктор,
ведь после - знай -
Ты выйдешь в солнечное утро.
Прощай, трамвай!

 


 


           ***
Нет, правда,

вспомнить есть о чем:




































Манила жизнь и калачом,

И била гаечным ключом

По непутёвой голове,

Как будто бы их две.

И защищала, и пасла,

Когда я сам себя послал

На все три буквы - кой-куда

В лихие, блин, года.

Разбавлен и нечист,

Бежал от жизни наутёк

И по утрам – как лист
Дрожал и думал, что помру,

А вот не помер же!


Играть в подобную игру

Немыслимо душе.

И вдруг какая-то рука

Меня, за шкирку – раз!

Не знаю я, зачем и как,

И Кто меня там спас
(То есть, я знаю, только вот


Не всё ж дразнить гусей,

Что всё поймут наоборот

И засмеют, ей-ей;

Не то чтоб я боялся их

Или стеснялся слов,

Но не хочу, чтоб этот стих

Попался к ним в улов).

И вот, ругаясь и ворча

Или, напротив, хохоча,

По жизни дальше я иду

И дую во дуду.

Иду, куда глядят глаза,

Сделай, сделай перепост

Моего стишка.

Жизнь порой тяжка

И весь наш короткий век –

Ссылка да этап,

На котором человек

Очень часто – слаб.

Слаб и гадок. Глуп и груб.

Груб и глух, и нем.

А потом он просто труп.

А потом совсем

В прах и тлен. И вот

Разве только в чьих-то снах

До поры мелькнёт.

Ты всё это знаешь сам.

Для чего ж – ответь –

Ты стремишься к небесам

И не веришь в смерть?

И карабкаешься вверх,

Как дурак Сизиф.

Отчего возможен смех?

Для чего ты жив?

Ухвати тоску за хвост,

И секир - башка

Делай, делай перепост

Моего стишка.

Быстро, делай перепост!

Ну-ка, делай перепост

Моего стишка.

 

 



Мне снилось 1
баллада о старике и вороне 2
трамвай 3
день города 3
жизнь назад 4
у берегов Понта 5
жираф 5
наверх 6

я курю на закате… 7
1 сентября 7

слов в языке.. 8

кончились стишки 8
ну разве не чудо 9
сижу на крымском берегу 9
послехармсие 10
как бабка, лет примерно ста 11
обычный человек 12
гоголь 12
и был мне сон 13
венеция 14
рим 15
поприщин 16
об Пушкина 19
монолог 20
сос 21

собаковолк 22
сижу ли          25
ослеп 26
сбрасываю кожу 26
В марте в России 27
фотоснимок 28
тому кузнечику 29
водевиль 30
ЕБЖ 30
Платон 31
Дельфин 31
 уплывают в закат корабли 32
крымское время 33

полуосень 34
умер знакомый 34
и жид и алкоголик 35
Астрахань 36
на пыльной окраине мира 36
Итиль 37
астраханская ночь 37
кольцо 38
Ночь в поезде 39

 


зачем 40
памяти Лукича 41
пиши, пиши 42
маячки        43
нелюдимый 44
пересадка 45

лежало тело 46

над смыслом ты хлопочешь 47

ещё одна зима 47
9 мая              48       
война 49


демонизация 49

какое мне дело 49


Грузия 5 0
тифлис 5 0
батумский потоп 50
Яшвили 5 1
сулико 5 1
последний день 5 2
мы вернёмся 5 2

пишешь ты что-то 5 3
затем 5 4
баллада 2       55
трамвайчик 2 56

конец                57
заведи кота     58

перепост       59

 










































































Нырнул и вынырнуть не смог,

Купаясь в Лете.

Теперь – сижу я у Реки,

Считаю белых мух.

Душа и мысли так легки,

Что твой лебяжий пух!

Что мне до всех земных страстей!

Они тут - словно дым.

Иных встречаю я гостей,

И сам иду - к другим…

Недосягаемый для всех

Обид, забот и дел…


Поделиться:



Последнее изменение этой страницы: 2019-04-09; Просмотров: 322; Нарушение авторского права страницы


lektsia.com 2007 - 2024 год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! (0.587 с.)
Главная | Случайная страница | Обратная связь