Посмотрим — я смогу это сделать.

Мой дверной звонок звенит, и Кобейн сходит сума, лая и прыгая вокруг, его хвост виляет.

— Не заперто, — кричу я, продолжая удалять сообщение за сообщением, и блокирую небольшое количество девочек, с которыми мне не надо иметь ничего общего, поскольку я, бл*дь, люблю Марису!

Петли двери скрипят, и Кобейн срывается на бег, его когти стучат по древесине.

— Привет, приятель, — говорит Мариса.

Я слышу, как закрывается дверь, и следующая вещь, которую я понимаю, она наклоняется и целует меня. Она пахнет такой чистотой с ароматом ванили и лайма.

— Привет, великолепная, — говорю я, улыбаясь ей.

— Много слов напечатал сегодня?

— Не-а, на самом деле нет. Примерно около трёх тысяч.

— О, неплохо, — она дарит мне быстрый поцелуй. — Ох, эта штука с книжным малышом, что ты посоветовал мне сделать, действительно сработала. Я неплохо устроилась на 60 месте в Kindlestore, пока мы разговариваем.

— Превосходно, — я дарю ей быстрый поцелуй. — Эта книга крутая. Могу поспорить, она продолжит подниматься, как только люди поймут, насколько она удивительная.

— Ты, правда, думаешь, что она хороша?

— Женщина, это эпическое дерьмо.

Усмехаясь, она садится рядом со мной, и я замечаю, что у неё крошечный синий мешочек в руке.

— Что это? — спрашиваю я, кладя телефон на кофейный столик.

— О… ух, ладно. Это сюрприз, — она неловко пихает мешочек мне в руки, а затем начинает жевать свою губу.

Я вытаскиваю белую бумажку — сложенную страницу из книги.

— Ох, детка, — произношу я, — …ты не должна...

И у меня перехватывает дыхание, сплющивая каждую каплю крови в моём сердце до тех пор, пока у меня всё не расплывается перед глазами. Как только я втягиваю воздух, сердце стучит так сильно, что меня всего омывает головокружительным жаром. Я опять глазею на заголовок: «Что Ждать, когда Вы в Положении».

— Они, ух… они сказали, что и мужчине было бы не плохо это прочитать, — прошептала она. — Сюрприз…

Они говорят, что прежде чем вы умрёте, вся ваша жизнь промелькнёт у вас перед глазами как вспышка, ну, в общем, я думаю, что у меня только что был тот самый момент. Я увидел свою свободу, мои ленивые субботы, дни моей охоты — всё это было спущено в дерьмовый сортир. Я уставился на Марису, и нехорошее подозрение поглощает меня.

— Я… ухх... ничего себе, я… эээ... — Боже, я наконец-то кого-то обрюхатил? Ублюдок. — Я имею в виду, — я сглатываю, пока холодный пот выступает на лбу. — Я имею в виду, я думал, что ты не хочешь… — качаю головой. Я люблю её. Я только что сказал это себе. Это прекрасно... Я снова сглатываю и прочищаю почему-то сжавшееся горло. — Ты хочешь оставить его, да?

И от этого комментария её лицо морщится, слёзы наполняют глаза, и она опускает подбородок к груди. Дерьмо. Я — мудак.

— Эй, эй, — я тянусь и хватаю её, притягивая к своей груди. — Прости, просто я не ожидал этого, ты знаешь, я… эээ… это будет прекрасно, детка, — я пропускаю руку через её волосы и целую в шею, крепко обнимая, даже если я и хочу подпрыгнуть и выбежать через грёбаную дверь, крича и вопя.

— Ты не злишься, правда? — спрашивает она, пряча лицо на моем плече. — Я не знала, как рассказать тебе.

— Я не могу злиться, — вздыхаю я. — Я имею в виду, дерьмо, я — тот, от кого ты залетела.

Она фыркает несколько раз, прежде чем отстраняется и смотрит вниз на колени. Дерьмо, только что это стало реальным. Я провожу руками по своему лицу, неспособный удержать взгляд вдали от её живота. Секс делает детей, будьте уверены. Я имею в виду, всё могло бы быть ещё хуже. Это мог бы быть герпес или ВИЧ, или что-то подобное. Младенец всего лишь маленький человечек, который какает и ест, и требует всего вашего внимания и всех ваших денег.

— Всё будет прекрасно, — снова произношу я. — Чёрт возьми, ещё один охренительный писатель, да? — смеюсь я. На ее лице проступает облегчение. А затем наступает чужеродная, неуклюжая тишина. Мгновение мы смотрим друг на друга, задаваясь вопросом, что же, бл*дь, происходит в мозгу другого.

Она выглядит на грани нервного срыва, продолжая перебирать руками и смотря в пол. А я, ну, в общем, часть моего мозга орёт на меня: «Тебе следовало надевать презерватив или, по крайней мере, вытаскивать, ты, дебил». А затем другая часть моего мозга, та романтичная часть шепчет: «Это судьба, и нет ничего, что ты можешь сделать, чтобы воспрепятствовать судьбе».

⇐ Предыдущая1234Следующая ⇒

Поделиться: