ВЕЛИЧАЙШИЙ ПРОТИВНИК ГИТЛЕРА

Часто ошибочно думают, что силы зла не признают Божественность Христа. Совсем наоборот. Хорошо знавший это Гёте описал истинные отношения между Добром и Злом в Прологе к «Фаусту», где показаны драматические встречи и споры Бога с дьяволом.

Гётевский Мефистофель — Люцифер и Ариман, вместе взятые, потому что поэт не разделял эти два типа зла, — нехотя подчиняется Богу и входит в его свиту. Но он преследует особую цель — искусить человека, чтобы тот восстал против Божественного мирового устройства.

Мефистофель:

 

Опять, о Господи, явился ты меж нас

За справкой о земле, — что делается с нею!

Ты благосклонностью встречал меня не раз —

И вот являюсь я меж челядью твоею.

 

Главари фашистов были откровенными сатанистами. Они служили дьяволу и сильно отличались от обычных миролюбивых христиан, которые, по правде говоря, вряд ли по-настоящему верили в существование иной реальности, кроме материального мира.

Адольф Гитлер принимал Божественную сущность Христа, но ненавидел его и ничего, кроме презрения, к целям и идеалам христианства не испытывал. Он вознамерился служить дьяволу, и этим объясняется его жгучий интерес к Копью Лонгина. В его глазах это копье было апокалиптическим символом манихейской войны миров, грандиозной вселенской битвы между иерархиями Света и Тьмы, отражением которой на земле была борьба между добром и злом за право решать судьбы человечества.

Нацистская партия правомерно подвергала критике христианство — как католиков, так и протестантов — за высокомерие по отношению ко всем другим религиям, хотя оно было свободно от какой-либо мифологии. Нацисты справедливо полагали, что бескрылое и косное современное христианство, замешенное на смеси картезианства и догматических суеверий, неспособно постичь, как христианство Грааля и Откровения стало вершиной и самым полным выражением мифологии.

Космическое христианство Грааля и Апокалипсиса Иоанна Богослова имеет одну общую черту с нацистским поклонением Антихристу. Они входят в схожие мифологические царства — как созревшая Божественная романтическая идея — под одними и теми же «открытыми небесами» Апокалипсиса, с которых сорван покров тайны, когда досужим умствованиям больше нет ни места, ни доверия.

Для ищущего Грааля, который искренне и терпеливо готовился к моменту благодати, покров тайны разрывается христианским духом времени сверху вниз. Адепты тьмы, вроде Эккарта, Хаусхофера или Хейльшера, должны были — с помощью наркотиков, заклинаний, ритуалов и прочей сатанинской театральщины — разрывать этот покров снизу вверх. Однако адепты как зла, так и добра должны преодолеть одну и ту же завесу, отделяющую чувственный мир от высших состояний времени и сознания. Знания они черпали из тех же космических хроник и обретали одинаковое видение сверхчувственных миров.

Не зная всех этих основ оккультизма, невозможно уяснить, почему главари нацистов считали своими заклятыми врагами членов тех тайных обществ, которые достигли посвящения в тайны Святого Грааля. Ведь СС и гестапо старательно искали, преследовали и пытали людей, которые, казалось, не играли никакой политической роли и ничем не угрожали фашизму.

Без этого краткого вступления сложно понять, почему Адольф Гитлер, властитель Германии, считал своим величайшим противником австрийского философа по имени Рудольф Штайнер.

Суть в том, что завладевший душой Гитлера Люцифер старался с помощью расистских теорий подавить индивидуальный дух человека, а доктор Штайнер говорил о грядущем пришествии космического Христа и утверждал непреходящую значимость духовного Я, почти пробудившегося в душах наших современников.

Рудольф Штайнер был близким другом генерала Гельмута фон Мольтке и, по мнению Гитлера, использовал черную магию, чтобы сбить с толку Верховного главнокомандующего в решающие дни вторжения в Бельгию и Францию в 1914 году.

На самом деле Гитлер хотел убрать Штайнера с дороги совсем по другим, гораздо более неприглядным, причинам. Дитрих Эккарт понял, что Рудольф Штайнер возглавлял кружок посвященных, которые разгадали сатанинскую сущность Общества Туле и на астральном уровне следили за его собраниями и ритуалами. Эккарт побаивался Штайнера с его оккультной проницательностью. А поскольку Штайнер взял на себя смелость предупредить Германию о вынашиваемых нацистской партией планах, постольку он стал первым в списке лиц, приговоренных Обществом Туле к смерти. Его собирались убить в вагоне на вокзале в Мюнхене.

Рудольф Штайнер говорил, что знал о предстоящем покушении, но не стал отменять поездку, потому что получил предупреждение о замышляемом убийстве благодаря своим оккультным способностям. А согласно его нравственным позициям, уклониться при этом от предстоящих событий означало прибегнуть к помощи черной магии.

Тем весенним утром 1922 года он наверняка нашел бы свой конец, не подоспей вовремя Вальтер Иоганнес Штайн и его друзья. Штайн проник в Общество Туле и узнал детали заговора. Рудольф Штайнер с чистой совестью в окружении своих единомышленников покинул вокзал. Тем же вечером он пересек на машине границу со Швейцарией, и никогда больше его нога не ступала на землю Мюнхена.

 

Доктор Штайнер несколько лет занимался сооружением Гётеанума — здания, которое должно было представлять — как по своей архитектуре, так и по внутреннему убранству — миросозерцание Гёте и его взгляд на взаимоотношения макрокосма и микрокосма. Штайнер замыслил Гётеанум как центральное сооружение Свободного университета для обучения оккультизму. В нем студенты могли пройти курс нравственной, художественной, научной и духовной подготовки для посвящения в самые сокровенные тайны эзотерического христианства.

Вальтер Иоганнес Штайн увидел двуглавый Гётеанум, венчавший вершину Юрской горы, весной 1919 года, когда стоял у входа в горный граальский скит в Арлесхейме, близ Базеля. В небольшой деревушке Дорнах, приютившейся ниже этого храма Грааля XX века, Штайн обнаружил интернациональную общину, собравшуюся здесь, чтобы внимать поразительным лекциям Рудольфа Штайнера о духовном происхождении и будущей судьбе человечества. И скоро Вальтер Штайн понял, что его собственные оккультные способности не идут ни в какое сравнение с духовной мощью Рудольфа Штайнера.

Рудольф Штайнер еще в 1879 году, восемнадцатилетним студентом, увидел в сокровищнице Хофбурга Копье Лонгина и заинтересовался этим талисманом власти. Но, в отличие от других созерцателей Копья, Штайнеру захотелось освободиться от своего прирожденного дара ясновидения.

Покоряющее, вызывающее благоговение и внутреннюю боль видение Zeitgeist — Духа Времени — стало для него актом самопознания. Штайнера пронзила мысль о двойственности его собственной души. Он увидел, как, с одной стороны, в нем доминировал разум, а душа не могла вырваться из пределов чувственного знания, но, с другой стороны, он, благодаря некоему духовному зрению, проникал до самых границ сверхчувственного мира. И Штайнер ощутил, что именно ему суждено отыскать мостик между миром духов и миром живой природы.

Он начал смотреть на исторический процесс как на эволюцию сознания и понял, какой богатый и противоречивый опыт приобрел человек за последние три тысячелетия. Ключевым в этом процессе стало изменение отношения человека к природе и достоверности логического мышления и все большее его доверие к чувственному опыту.

Штайнеру показалось весьма важным мнение греческих философов относительного того, что рожденные разумом идеи реальнее самого чувственного мира. И он проследил, как эта вера в скрытые возможности человеческого мышления позволила открыть истины, о которых стали забывать в Средневековье. Он также понял, почему духовность мышления стала вызывать скепсис, возникший в эпоху Грааля, в IX веке, когда Римская церковь изъяла индивидуальный человеческий дух из прежнего триединства человека. Дух тогда принизили до простого свойства души, а доверие к мышлению как инструменту познания сильно ослабело.

Совершенно естественно, что истинная природа античной философии и искусства осталась непонятой в XV веке, в эпоху Ренессанса. Рост интереса к греческой культуре сопровождался не обогащением духовного знания, а лишь стремлением открыть секреты физического мира. Семена материализма были брошены в почву, а разрыв между миром идеальным и материальным становился все больше. Тот самый разрыв, который ощущал в своей душе Рудольф Штайнер.

Однако он чувствовал, что, согласно Божественному плану эволюции, люди должны были быть отрезаны от духовности (макрокосма) и заключены в унылом изолированном трехмерном пространстве. Он понял, что только в такой изоляции от всего Божественного человек возжаждет самосознания и свободы, благодаря которым на земле установится царство Любви.

Придя к таким выводам, Штайнер стал считать собственный дар ясновидения скорее помехой, нежели чем-то полезным. В определенном смысле эти его способности затрудняли обретение в чувственном мире настоящего самосознания. Сам он воспринимал их как атавизм, как наследие древних германских племен, символом которых однажды стала четырехрукая свастика.

Глядя на Копье Судьбы в Хофбурге, Штайнер твердо решил освободиться от способностей, которые позднее так старался заиметь Адольф Гитлер.

Однако атавистический дар Штайнера ослаб только через много лет, и тогда он мог созерцать Копье Судьбы без сверхчувственных видений. Самый мощный из известных человеку усилитель спиритических способностей больше не доставлял ему беспокойства. Наконец он оказался в «законченном творении богов» — в сугубо материальном мире, который алхимики называли «мусорным ящиком сознания».

Доступ в мир духовных существ — его постоянных спутников с самого детства — был для Штайнера закрыт, но он знал, что его собственное эго остается живым духом в мире духов, теперь для него невидимых. Это обстоятельство было для него спасительным якорем в бушующем море современного материализма. Он решил перебросить мост между мирами — духовным и физическим.

В нашем случае достаточно сказать, что он шел двумя различными путями, которые позже слились в то, что он называл духовной наукой. Один путь имел философскую природу и состоял в глубоком изучении самого мышления. Эта работа обобщена им в книге под названием «Философия духовной деятельности». Второй путь вел его к изучению научных сочинений Гёте и развитию теории познания, на которую намекал автор «Фауста».

Согласно Гёте, природа имеет две ипостаси. Одну составляет сугубо материальный мир, и здесь никаких следов действия разумного начала не сыскать. Другая, словно чаша, приемлет Дух, который обустраивает, хранит и опекает ее. Штайнера сразу привлекла гётевская теория метаморфоза — о переходе низших физических форм в высшие благодаря сверхчувственным силам. Наблюдая за действием закона метаморфоза у растений, Гёте решил, что существует растение-архетип, то есть прародитель. И он надеялся, что, исследуя метаморфозы высших природных форм, он отыщет духовный архетип всего живого на земле.

Амбициозным планам Гёте не суждено было осуществиться, он даже не стал развивать свою концепцию растения-архетипа. Однако Рудольф Штайнер, идя по стопам поэта и развивая свою «экстрасенсорную фантазию», не только размышлял над идеей растения-архетипа, но своим духовным зрением — познанием через воображение — увидел ее истинность.

В молодости Штайнер часто задумывался, не были ли его мысли — философские идеи — облеченными в земные формы речениями высших сил. И эта догадка получила подтверждение. Растение-архетип стало для него не просто идеей, а духовным существом — живительным эго всего растительного мира.

Штайнер снова достиг макрокосма, ему открылась потаенная духовность не только растительного мира, но и минералов, животных и человека.

Рудольф Штайнер выработал уникальный способ познания духовных сущностей, противоположный ритуалам посвящения, которые практиковались в западных и восточных оккультных системах.

Например, пути инициации в восточных и западных культах состояли в развитии чакр астрального организма снизу вверх, то есть начиная с раскрытия четырехлепесткового лотоса, связанного с половыми железами. Этот традиционный путь требовал полной удаленности от мирских соблазнов, особенно сексуальных.

Штайнер же, основываясь на своем пути инициации мышления, «схватил Змея за голову»: развивал свои центры-чакры, начиная с головного мозга и следуя дальше сверху вниз. Этот специфический путь лучше всего описать как целостный «путь жизни», хорошо соотносимый с христианскими идеалами и долгом. Сам Штайнер мог идти таким путем даже в самые суетные минуты современной жизни. Он утверждал, что любой человек может двигаться к Святому Граалю таким образом, если будет хотя бы десять минут в день уделять сверхчувственным медитациям. В то же время он предупреждал, что с каждым шагом к сверхчувственной зрячести необходимо делать пять шагов к укреплению нравственного духа.

Путь инициации — посвящения — Рудольфа Штайнера делится на три стадии: испытания, озарения и собственно инициации. Тремя ступенями духовной зрячести являются воображение, вдохновение и интуиция. Познанию через воображение соответствует видение духовного фона физического мира. Вдохновение открывает макрокосм, он видится с иерархиями пребывающих в нем духов. Интуиция делает самого человека гражданином макрокосма и наделяет его возможностью там действовать и вступать в контакт с духовными сущностями всех уровней.

Именно на третьем уровне духовной зрячести, в интуитивном познании, появляется возможность читать Хроники Акаши, в которых запечатлена вся история человечества. Рудольф Штайнер пишет об этом в своей основополагающей работе «Принципы оккультной науки»:

 

О событиях далекого прошлого можно узнать только с помощью оккультного исследования. Если какое-то существо обретало осязаемую форму, его тело погибало вместе с физической смертью. Но глубинные духовные силы, которые дали жизнь телу, после этого не исчезали. Они оставляли свои следы, точные образы-отражения на духовном фоне этого мира. Любой человек, развивший свою спиритическую зрячесть до лицезрения невидимого мира, в конце концов достигает уровня, когда перед ним предстает широкая духовная панорама, в которой запечатлены все события всемирной истории. Эти несмываемые бестелесные следы называют в оккультной науке Хрониками Акаши.

 

Здесь необходимо вкратце рассказать об увиденных Рудольфом Штайнером несмываемых следах инкарнации Христа, которую он считал важнейшим поворотным пунктом эволюции человеческого сознания.

Происхождение и источники всех исследований и выводов Штайнера об Иисусе Христе связаны с пред-стоянием голгофскому кресту в духовном лицезрении Хроник Акаши — реальности, живой и осязаемой настолько, словно он действительно присутствовал при распятии.

«Эволюция моей души, — писал Штайнер в своей автобиографии, — зиждется на постижении таинства Голгофы как одухотворенном и благоговейном торжестве познания».

Он прочитал множество лекций на темы Евангелий, черпая сведения непосредственно из Хроник Акаши и спокойно, с достоинством и беспристрастно рассказывая о жизни Христа, которая снова открывалась его душе. Он никому не изменял, потому что никогда не отдавал предпочтение ни одной Церкви и не вчитывался прежде в Евангелия. Поэтому он проникал в сверхчувственные миры без всякого предубеждения, но с беспристрастностью опытного исследователя.

Среди докладов и выступлений Штайнера, которые, возможно, были самым весомым современным вкладом в изучение христианства, выделяется цикл его позднее опубликованных лекций. Их название — «Пятое Евангелие» — говорило о том, что Хроники Акаши сами однажды станут новым евангелием для всего человечества.

В этом цикле Штайнер устранил таинственные пробелы всех четырех Евангелий и в деталях описал жизнь Иисуса в возрасте между двенадцатью и тридцатью годами — начиная со сцены в храме, где юноша штудировал еврейскую Библию, и до крещения его Иоанном, когда он стал инкарнацией космического Христа.

Мы узнаем от Штайнера о путешествиях Иисуса, которые стали источником множества легенд, и видим странствия юного назареянина по многим землям, где он изучал религии и культы посвящения разных народов.

Кажется, что Иисус из Назарета, обладавший удивительной ясновидческой проницательностью, открыл, как происками Люцифера и Аримана приходили в упадок спиритические способности человека, а его сознание заключалось в тесные рамки чувственного мира.

Люцифер и Ариман вместе сбивали человека с толку, и он лишился способностей, которые прежде делали его духовным существом духовной Вселенной. Люцифер привил человеку безграничный эгоизм и ощущение самодостаточности, Ариман же оборвал его связи с макрокосмом и превратил в слепца, не видящего даже своей природной духовности. Потеряв мир духовный, человек воспринимал мир физический как единственную реальность и оттого после смерти попадал в макрокосм духовно слепым. Душа, побывавшая в лапах Аримана, в новой инкарнации становилась еще более эгоистичной. Так шло от поколения к поколению, и надежды человечества на спасение таяли.

Рудольф Штайнер описал, как Иисус из Назарета повсюду слышал триумфальные гимны сил зла, и громче всего эти гимны звучали в тех храмах и святилищах, где до того взращивались и прославлялись таинства высокой духовности.

Первоначально «Пятое Евангелие» было опубликовано в Дорнахе, в Швейцарии. Там есть такие строки:

 

Аум, аминь!

Злые духи взяли власть.

Тщеславие переполняет одних,

И в эгоизме повинны другие,

Добывающие свой хлеб насущный.

Если ослабла власть Небес,

Человек сам себя изгоняет из Твоего Царства

И забывает Твои Имена,

Отец Наш на Небесах.

 

Суть дьявольских триумфальных гимнов станет понятнее, если их излагать не в возвышенной поэтической форме. Иерархии Люцифера и Аримана словно высмеивают человека, когда говорят: «Зло взяло власть. Человека искушают тщеславие и алчность. Безграничный эгоизм толкает его к тяжбам и вражде с соседями, а потом и к сражениям за власть и материальный достаток. О Боге все забыли, Царство Небесное отделено от земли, и само Святое Имя больше не славится».

Видно, что гимн дьявола является перелицовкой молитвы Господней «Отче наш», которую Христос дал человеку, чтобы у него была надежда избежать многочисленных искусов и обрести истинную духовность.

Несколько столетий существовало суеверие, что чтение молитвы Господней в обратной последовательности является формой черной магии. Но настоящее значение этого странного ритуала оставалось непонятным. Нацисты стали исключением. Дьявольский гимн для них был знаком благоговения и в «церемониях спертого воздуха»[29], когда эсэсовцы давали клятву верности Люциферу, и в Черной мессе, которую служили во славу могущественной крови Адольфа Гитлера.

 

По Штайнеру, в Иисусе слились чистота души до грехопадения и мудрость, накопленная за тысячелетия реинкарнации. И этот мистический союз святой невинности и земной мудрости стал чашей Святого Грааля.

Согласно Штайнеру, Христос вошел в реальный исторический процесс во время крещения его Иоанном Предтечей, названным впоследствии Крестителем. В этот момент священное существо, исполненное Божественной любви, вошло в чашу Грааля. Это стало первым взаимопроникновением «славы бессмертия и чуда времени».

Космические Хроники Акаши открывают, что союз Божественного и человеческого начал укреплялся в течение трех лет земной жизни Христа. Последовала череда описанных в Евангелиях чудесных деяний и событий. Они говорили о невиданно тесном слиянии — Бог соединился в Христе с его земными элементами и проник в психику и тело Иисуса.

Финал наступил во время умирания физического тела Христа, конечной фазой Боговоплощения стало распятие, когда с уст Иисуса слетели слова: «Боже мой! Боже мой! Для чего Ты Меня оставил?»

Вселенский дух принес жертву, полностью соединившись с телом умирающего человека и дойдя до границ его заключенного в смертном мозгу сознания.

Божественная любовь вырвалась из трехмерного сознания, чтобы победить смерть, воскресить умирающее земное тело, вернуть человечество в макрокосм для выполнения им своего предназначения.

 

В рамках этой книги у нас есть возможность рассмотреть только одну сторону жизни Христа — то, как христианство продолжило традиции всех предыдущих цивилизаций, в которых существовали тайные культы инициации. Тем самым мы прольем свет на значение крови Христа, распятого на Голгофе, и на то, как Копье Лонгина стало судьбоносным магическим талисманом.

Разные дохристианские ритуалы посвящения преследовали одну цель — временное отделение человека от его физического восприятия окружающего мира для достижения высших измерений времени и сознания, когда ему откроются духовные миры.

Благодаря аскетическому образу жизни и самодисциплине, следованию различным правилам медитации центры астрального тела раскрываются и эфирное тело частично выходит из физического, а соответствующее ему путешествие в духовный космос запечатлевается в памяти соискателя.

Во время процесса инициации, когда астральное тело соискателя проникает в мир духовных существ, его эго, или Я, участия в этом не принимает. Другими словами, древние формы инициации имели дело только с астральные телом, и сам соискатель совершенно не осознавал происходящего. Загипнотизированный, он погружался в глубокий транс еще до начала реальной духовной инициации. Только по завершении ритуала человек пробуждался и вспоминал, что происходило с его астральным телом в макрокосме.

Инициации становились все более сложными и опасными, пока это не достигло последнего предела у древних египтян. В храмах Сна соискателя настигала ритуальная смерть. Человека заворачивали в саван и клали в могилу, а его эго — физическое тело — балансировало между бытием и небытием. В конце этой рискованной процедуры верховный жрец призывал человека восстать из могилы, что символизировало его воскрешение. Когда в физическом теле начинались процессы умирания, душа посвященного переживала мистическую смерть, и он пробуждался к жизни с памятью-знанием о своем духовном Я, преодолевшем пределы чувственного мира. Человек словно заново рождался. Недаром египетских посвященных называли «дважды рожденными».

Наконец, в ходе эволюции человека его эфирное тело столь глубоко погрузилось в тело физическое, что проводить подобные ритуалы посвящения пришлось со всеми возможными предосторожностями. Наступило время наркотиков, включая так называемые священные грибы, которые употреблялись для достижения искусственной инициации. Когда соискатель посвящения под влиянием наркотиков достигал состояния высшего сознания, он мог даже лицезреть Хроники Акаши и видеть прошлое и будущее как одну нескончаемую ленту времени. В Свитках Мертвого моря есть указания на наркотические видения посвященных ессеев[30], которые следовали в этом примеру египетских терапевтов[31]. В мире мрака любой способ духовного просветления легко находил оправдание.

Самым жестоким и опасным, хотя и не всегда успешным, ритуалом инициации было полное погружение соискателя в воду, пока он не начнет захлебываться. Якобы таким образом эфирное тело отделялось от физического и в человеке пробуждалось его высшее Я. Соискатель видел широкую панораму своей жизни, и на несколько мгновений в нем оживал индивидуальный человеческий дух. Все это напоминает ритуал духовного крещения, проведенный Иоанном Крестителем при посвящении Христа.

Спуск Христа на землю по веревочной лестнице с деревянными ступенями засвидетельствован многими посвященными тайных древних культов. Пришествие Сына Солнца предсказано пророками и сивиллами в мифах разных страх и в сагах всех народов. Но когда Христос — воплощение Бога — ходил по земле среди людей, Он, долгожданный Мессия, остался неузнанным. Величайшее духовное событие в истории человечества прошло незамеченным.

Проповеди Христа и его чудеса исцеления отчасти были обнародованием теорий и практики, до того ведомых лишь немногим жрецам и магам. Однако воскрешение Лазаря доказывает, что Иисус Христос все время претворял в жизнь находки и достижения древних культов.

Лазарь, брат Марии Магдалины и Марфы, прошел через древний обряд посвящения, наподобие тех, что сотни лет практиковались еврейскими пророками в память об Ионе. Напомним, что Иона, один из «малых» пророков Ветхого Завета, отказался исполнять волю Божию и «бежал от лица Господня» на корабле; по дороге попал в бурю, которая успокоилась только после того, как корабельщики выбросили Иону за борт. Он три дня и три ночи провел во чреве рыбы, а потом взмолился к Господу, и рыба извергла его на сушу.

Посвящение Лазаря кончилось плохо. Пока его астральное тело парило в небесных высях, физическое тело настигла смерть. И когда настало время вставать ему из могилы, обнаружилось, что он не просто мертв, а его труп начал разлагаться.

В Евангелии от Иоанна ясно говорится, что это был ритуал посвящения. Иисус Христос сказал: «Лазарь, друг наш, уснул; но Я иду разбудить его».

Посвящение Лазаря стало последним, соответствующим традициям пророков Ветхого Завета. И в то же время его душа первая прошла посвящение в новой форме, которую Христос дал человечеству: посвящение эго. Попробуем объяснить это на рациональном уровне.

Земное смертное эго Лазаря, его Я, заснуло в физическом теле, пока его астральный организм парил в космических высях. Если бы инициация прошла хорошо, Лазарь по пробуждении вспомнил бы, что видел астральных существ в небесных сферах макрокосма. Он также почувствовал бы единение с памятью Духа Народа, который живет в крови еврейской расы. Тем самым его уровень посвящения дал бы ему право именоваться «израелитом», то есть его воспринимали бы как истинного свидетеля и пророка Иеговы.

Одно было не под силу старому обряду посвящения — достичь постоянного союза души с высшим эго человека. Другими словами, такое посвящение пробуждало только часть высшего Я и не в силах было трансформировать душу, чтобы она стала вместилищем и орудием индивидуального человеческого духа. Влияние Люцифера и Аримана мешало человеческому духу обрести постоянное пристанище в душах живущих людей до их кончины. Душа и дух объединялись только после смерти.

Так случилось с Лазарем, когда инициация закончилась неудачей и он переступил порог смерти. В сей драматический момент он объединился со своим высшим эго и с этих священных высей озирал развертывающуюся перед ним земную жизнь.

Именно к этому высшему эго, индивидуальному человеческому духу, Христос обращается со словом «Отче». А весь смысл инкарнации Христа раскрывается в его словах: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня». И дальше: «Я и Отец — одно».

Голос, вызволивший Лазаря из могилы, был голосом его собственного высшего эго. Сила, которая вернула его к жизни, исцелила его тело, была той же силой, которая исходит от неземных существ. Его индивидуальный дух был точно таким же, как у Христа.

Когда Иисус Христос занял место жреца — иерофанта — во время ритуального подъема из могилы, Он стоял там как Спаситель человечества, представитель на земле высшего Я, которое тщетно ищет пути к душе каждого человека.

В полном соответствии с традициями древних таинств, сознание Лазаря было погашено гипнозом. Однако жрецу не удалось вернуть его к жизни. Вместо него Лазаря позвала сила Вечной Любви, макрокосмическое Эго Христа. Для Лазаря полное следование древней традиции обрело новое значение. Он возродился к жизни с интуитивным знанием, что в Христе человеческая душа, возможно, стала сосудом для Божественного духа.

Лазарь был первым человеком, пережившим благодаря Христу воскрешение своего высшего эго. Примечательны слова святого Павла, произнесенные им после того, как Христос, во имя всего человечества, завершил подобное деяние своей смертью и воскресением на Голгофе: «…и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20).

Рудольф Штайнер рассказывает в своих сочинениях о Евангелии от Иоанна, что Лазарь, которого вернул к жизни Христос, был не единственным воскрешенным человеком. Обращение Штайнера к Хроникам Акаши пролило свет на удивительный факт: оказывается, Иоанн Креститель, которого по приказу Ирода Антипы обезглавили примерно на полтора года раньше, тоже к тому моменту вернулся в земное тело.

Штайнер описывает, как Лазарь и Иоанн жили вместе в одном и том же теле. У них были общие побуждения к действиям, но души их находились на разных уровнях.

Штайнер объясняет это высочайшее таинство. Дело в том, что личность Иоанна Крестителя, поднявшегося из могилы, та же самая, что и у Иоанна Богослова, автора Евангелия от Иоанна и Апокалипсиса. На это есть указания в Евангелии, когда Иоанн называется «Тем, кого Господь любит». Конечно, всемилостивейший Господь одаряет своей любовью все человечество. Это выражение употребляется в том смысле, в каком его использовали во время древних инициаций, когда жрец вызывал соискателя из могилы словами: «Ты, Любимый».

 

Инкарнация Христа в тело и кровь земного Иисуса означала сошествие Духа Солнца в Лунную чашу — образ, который стал символом Святого Грааля в Средние века.

Христос пришел, чтобы освободить самосознание евреев, а следовательно, и всего человечества, от слепой преданности своей семье, роду и расе. Но чтобы трансформировать человеческий эгоизм и поселить в сердца всех людей Любовь, необходимо было изменить саму природу крови, потому что именно благодаря крови человек отождествляет себя со своим племенем и расой. Усилиями Христа, во имя всего человечества, одушевлялись разные природные элементы и воспрянул Дух Земли. И действительно, Иисус Христос поведал Петру (чье имя Сефас означает «камень»), что на этой скале — Земле — ему следует возвести его Храм.

Моисей, который вывел евреев из египетского плена, первым увидел тень спускающегося с небес Христа, который во время бури явился ему в Неопалимой купине. Священный процесс постепенного проникновения и одушевления природных элементов продолжался во время всей земной жизни Христа.

Другая стадия этого мощного незримого процесса, во время которого Дух Солнца соединяется с Царством природы, наступила во время Тайной вечери, когда Христос угощал своих учеников святым хлебом и вином: «И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя нового завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Матфей 26, 26–28). Финал наступил на Голгофе, когда богочеловек Иисус Христос инкарнировался в тело нашей планеты, а Его Святая Кровь пролилась после удара копьем.

Смерть на кресте и воскресение из мертвых стали публично совершившимся посвящением на арене всемирной истории. Тайный ритуал посвящения приобрел видимую историческую значимость.

Поражение Люцифера и Аримана на кресте спасло человека от падения в пропасть, наполнило его земную жизнь духовностью, а Вечная Любовь обещала постепенное восстановление бессмертного эго и исполнение человечеством своего духовного предназначения. Бог Любви поселился в человеческой душе, и она стала вместилищем индивидуального человеческого духа: «Отче! В руки Твои предаю дух Мой».

Различные предметы и одеяния, которые использовались в древних ритуалах посвящения, справедливо рассматривались как «заряженные» духовными силами и считались талисманами белой магии. Именно по этой причине, хотя и в более глубоком, сокровенном смысле, копье, гвозди, чаша, терновый венец, хитон, плащаница высоко почитались всеми христианами.

Кресту поклонялись за то, что он изгонял зло. Терновый венец вызывал у всех величайшее смирение. Хитон исцелял больных и наделял видением земной жизни Христа тех, кто склонялся к монастырской созерцательности.

Яшмовая чаша, из которой Христос предлагал как причащение вино и хлеб и в которую Иосиф Аримафейский собрал часть святой крови, стала священным сосудом, она символизирует христианский путь к победе над себялюбием и возрождение духа во Христе. Похожим образом и копье римского центуриона должно было приобрести важное значение в эволюции человеческого сознания, и люди стали верить, что оно вдохновляет его обладателей на всемирно значимые деяния.

Вообще, чтобы осознать всю важность поступка Лонгина, надо понять, что же на самом деле произошло в момент, когда он вонзил копье в тело Иисуса Христа.

Именно через вытекшую из раны кровь Дух Солнца инкарнировался в тело самой Земли. Именно после удара копья Лонгина космический Христос родился как Земной Дух.

Если бы в тот момент Дух Времени не подвиг Лонгина проткнуть копьем тело Спасителя, Святая Кровь никогда бы не истекла. Согласно Евангелию от Иоанна, величайшее чудо состояло в том, что кровь истекла из безжизненного тела.

Гай Кассий Лонгин совершил свое правомерное деяние в нужное время и в нужном месте. В тот момент судьба всего человечества и будущее Земли находились в его руках.

Так сложилась легенда о Копье Лонгина, согласно которой обладатель этого оружия будет держать в своих руках судьбы всего мира. Надо только точно, в согласии с Духом Времени и состоянием человеческого сознания на тот период, выбирать свои цели. Обладатель Копья мог стать и носителем Антидуха Времени, преследовать извращенные цели, чтобы привести человечество к поклонению ложным богам или ввергнуть его в пропасть грубого материализма.

Копье Финееса — упоминаемый в Ветхом Завете символ уникальной силы, присущей еврейской крови, — сыграло и еще одну важную роль во время распятия: пропитанной уксусом губкой на конце этого копья смочили губы умирающего Христа. Теперь еврейская кровь больше не имела значения в эволюции человечества, потому что ее заменила кровь Нового Завета.

Рудольф Штайнер включил свою концепцию космического христианства в архитектурные формы Гётеанума. Интерьеры этого здания представляли собой настоящий шедевр деревянной скульптуры и дизайна. Выразительные формы и изящные линии поддерживал центральную тему Апокалипсиса. Ряд мощных деревянных колонн, украшенных резьбой, иллюстрировал, через изображение семи ступеней Откровения, концепцию метаморфоза Гёте. Фрески на куполах и витражи стали первыми психоделическими картинами столетия.

Именно Дитрих Эккарт на смертном одре пожелал, чтобы это здание было сожжено дотла, а доктор Штайнер и его соратники погибли в огне. Гётеанум загорелся в канун нового 1923 года, когда доктор Штайнер читал в здании лекцию восьмистам слушателям. Поджог совершил швейцарский часовщик, который был фанатичным нацистом. Полученные им за его злодеяние золотые монеты на следующее утро были найдены на его обуглившемся трупе среди обломков здания. Доктор Штайнер и его соратники избежали гибели только потому, что поджигатель немного замешкался.

Гётеанум сожгли, прежде всего чтобы уничтожить величественную деревянную скульптуру, изображающую Иисуса Христа, который побеждает Люцифера и Аримана. Рудольф Штайнер и на публичных лекциях, и в частных беседах указывал на демоническую природу Адольфа Гитлера и вдохновляемой им нацистской идеологии. Люцифер был изображен в очень узнаваемой позе. Гитлер пришел в ярость, а Эккарт настоятельно посоветовал ему уничтожить Гётеанум. Эта скульптура, поврежденная, но уцелевшая во время пожара, сейчас занимает центральное место в новом Гётеануме, который Штайнер спроектировал до своей кончины в марте 1925 года и предполагал сделать бетонным.

 

ГЛАВА 22

ДВОЙНИК

 

Гиммлера сравнивали с проводом, по которому проходит ток, и этот ток генерировал Гитлер. Сам Гиммлер никакой энергии не вырабатывал.

Подчиненные Гиммлера облегчили свою совесть, переложив на него всю моральную и административную ответственность за злодеяния СС. В его формированиях все охотно выполняли любые приказы руководителя, потому что нуждались в таком лидере. Без него эсэсовцы не смогли бы пройти через все то, что им приходилось делать… Вина за все преступления и ужасы в Германии и оккупированных ею странах между 1933 и 1945 годами ложится на Гиммлера.

Вилли Фришауэр. Гиммлер: дьявольский гений Третьего рейха

 

 

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: