Гопи Кришна «Истинная цель Йоги»

Йога — не религия, а священная традиция. Гопи Кришна указывает, что санскритский корень этого слова — «йудж» или «йуг» означает «соединение». Цель человека, практикующего, йогу — соединение со Вселенной путем достижения трансцендентного состояния, которое называется «самадхи» или «мокша».

Таким образом, йога одновременно является как средством, так и целью. Она имеет много разновидностей и форм в отношении своей методологии, но все они, в принципе, ведут к одному и тому же состоянию освобождения.

Йога может быть адаптирована к любой культурной или религиозной ситуации, к любой профессиональной деятельности и к любому стилю жизни. Есть индуистские формы йоги, христианские, буддийские, даосские; есть йогические программы в психиатрических клиниках, тюрьмах, восстановительных центрах.

Как говорил Шри Ауробиндо, «Вся жизнь — это йога[193]«. Он подразумевал, что если вы хотите стать просветленным существом, то всё, что вы делаете в своей жизни, может быть использовано для расширения сознания, т.е. для достижения «йоги» (соединения, единства).

А слова Христа о том, что «бремя мое легко» (Евангелие от Матфея, 11:30) имеют более глубокое значение, чем то, в котором его обычно воспринимают.

Экзотерическое христианство интерпретирует это высказывание о «бремени», в смысле тяжелой ноши, тяжких трудов, но эзотерическое христианство придает этим словам иное значение — «практики, которые я предлагаю для обретения сознания Христа».

В возрасте около сорока лет Гопи Кришна пережил удивительную трансформацию сознания. С тех пор он ощущал в себе тот феномен, который известен в йогических текстах под названием кундалини, и пытался привлечь к нему внимание науки, считая его ключом к пониманию эволюции и просветления.

В своих исследованиях он показывает, что древние тексты священных традиций и культур во всём мире говорят о феномене кундалини. Более того, личный опыт привел его к убеждению, что этот феномен имеет биологическое основание и потому является доступным для научного изучения.

В сферу религии и науки Гопи Кришна привнес новое знание о возможностях трансформации человека — знание, которое, по аналогии с трансперсональной психологией, может быть названо трансперсональной физиологией.

Гопи Кришна, сам по себе, является прекрасным примером носителя многих из тех качеств, о которых он здесь говорит, как о сопутствующих просветлению. Я встречался с ним по разным поводам на протяжении, более чем, семилетнего периода, и он всегда производил на меня впечатление приятного и даже святого человека.

Кроме того, он был замечательно эрудированным человеком, тем более, если принять во внимание то, что у него не было формального высшего образования. Его терпеливые, самоотверженные исследования и его литературная деятельность выдают в нем качества сознания; свойственные гению, которые в высшей степени заслуживают изучения.

* * *

Вся древнеиндийская литература уделяет адептам йоги больше внимания, чем кому-либо еще. Количество йогической литературы огромно. Лишь небольшая ее часть переведена на западные языки, и одним из результатов столь недостаточной информированности о предмете является то, что реальное значение йоги всё еще не понято.

Говоря в целом, все вместе взятые системы йоги в Индии можно разделить на две категории: на раджа-йогу и хатха-йогу. Санскритское слово «раджа» означает «король», а «хатха» — «сила».

Раджа-йога предлагает королевский, или легкий путь, самореализации, а хатха-йога- более трудоемкий и насильственный. Обе они базируются на Ведах и Упанишадах. Основные практики и дисциплины являются общими для обеих систем.

В хатха-йоге дыхательные упражнения более насильственны и отличаются необычными положениями подбородка, диафрагмы, языка и других частей тела, усложняющими вдох и выдох воздуха с целью вызвать состояние заторможенного дыхания.

Это может в сильной степени воздействовать на нервную систему и мозг, и поэтому, очевидно, что такая практика может быть очень опасной. Даже в Индии только лишь те, кто готов встретиться лицом к лицу со смертью, решаются следовать экстремальным путём хатха-йоги.

Однако не следует полагать, что йога в таких своих формах является единственным средством самореализации. В Ведах — самых древних в мире религиозных тестах — мы вряд ли найдем упоминание о йоге.

Даже в основных Упанишадах — том первоисточнике, из которого берут свое начало все философские и духовные направления Индии, о йоге упоминается лишь вскользь в трех самых древних книгах.

Как наиболее известный в Индии, священный текст Бхагавадгита, так и величайшие из духовных учителей рекомендуют иные методы достижения.

Это, например, нишкама карма — самоотверженное действие, как служение Богу; бхакти — безграничная преданность божественной силе; диспача — упражнение интеллекта на различение истинного и ложного; упасана — почитание — и иные формы религиозной практики, подобные тем, которые были разработаны почти во всех мировых религиях.

Тем не менее, йога имеет свою собственную ценность и значение. Она сочетает в себе ряд методов интенсивной практики с целью достичь духовного просветления на протяжении одной земной жизни.

В Индии традиционно считается, что человеческая душа проходит через длинный ряд последовательных рождений и смертей, возвращаясь снова и снова в этот мир скорби, чтобы пожинать плоды поступков, сделанных в предыдущих жизнях.

Цикл продолжается до тех пор, пока человек, практикующий религиозную дисциплину, не сможет наконец разорвать цепь причинности и достичь состояния окончательного единства со всеохватывающей, всезнающей Первопричиной Вселенной.

Наиболее авторитетный трактат по раджа-йоге — это Йога-Сутра Патанджали, написанная около двух тысяч лет назад и являющаяся, в высшей степени, ценной.

Авторитетные трактаты по хатха-йоге — это Хатха-Йога Прадипика, Шива Самхита и другие (нужно упомянуть здесь Гхеранда Самхиту, во многом близкую по содержанию Хатха-Йоге Прадипике. Русский перевод этих тестов опубликован в сборнике текстов «Путь Шивы» (перевод Александра Ригина) — Киев, «Амрита», 1993), которые базируются на Тантрах.

По тантрической философии и тантрическим культам существуют сотни книг (можно отметить одну из основных работ по тантрической йоге — книгу «Змеиная Сила» Артура Авалона (Киев, «Амрита», 1994, пер. Александра Ригина) — Arthur Avalon. The Seprent Power. London: Luzak, 1919 (1-st ed.), Madras: Ganesh, 1989 и книгу Аджита Мукерджи и Мадху Ханна «Тантрический путь» (Ajit Moorkerjee, Madhu Khanna. The Tantric Way. Art. Science. Ritual. New York Graphic Society — London: Thames & Hudson, 1977).

Йога в изложении Патанджали состоит из восьми стадий, или частей, и поэтому называется аштанга-йога — восьмиступенчатая йога. Хатха-йога также имеет те же восемь частей, с незначительными отличиями в деталях.

Восемь ступеней йоги следующие: йама, или воздержание от всех видов плохих мыслей и действий; нийама — каждодневное следование религиозным предписаниям, таким, как чистота, простота, удовлетворенность, изучение Священных Писаний, преданность Богу и т.п.

Третья ступень — асана, что означает позу или, другими словами, наиболее удобный для йогической практики способ сидения. Четвертая ступень — пранаяма, что означает регуляцию и контроль дыхания.

Пятая ступень — пратьяхара — подчинение своих чувств, с тем чтобы поставить их под контроль ума для необходимой подготовки к концентрации. Шестой ступенью является концентрация внимания, на- зываемая дхарана.

Седьмая ступень — дхиана — устойчивая концентрация в течение определенного времени, т.е. глубокая медитация. Восьмая ступень — самадхи, экстатическое постижение природы внутренней реальности.

Таким образом мы, видим, что йога — это нечто более ёмкое и сложное, чем иногда поначалу представляется. Это не только асаны, или позы, которые, по сути дела, представляют собой лишь способ поддержания тела в прямом и устойчивом положении во время практики медитации.

Практика различных асан является упражнением для сохранения хорошего здоровья, и было бы неверно говорить, что человек, который выполняет несколько асан, уже практикует, тем самым, йогу.

Правильнее будет сказать, что этот человек просто выполняет эти упражнения для поддержания своего тела в здоровом и гибком состоянии.

Причиной такого разнообразия асан, описанных в книгах по хатха-йоге, является то обстоятельство, что неофит должен был часами сидеть в интенсивной концентрации. Определенные упражнения были в этом случае необходимы для поддержания его тела в хорошей форме.

Книги по раджа-йоге обычно предоставляют ученику самому выбрать для себя асану, которую он предпочитает. Наиболее часто употребляется падмасана или сиддхасана.

Подобным же образом, одна лишь концентрация или же концентрация с использованием асаны и пранаямы еще не есть йога.

В Индии есть аскеты, которые могут в совершенстве выполнять все восемьдесят четыре асаны и продолжают практиковать их всю свою жизнь, но они никогда не достигают никакого просветления.

Есть такие аскеты, которые могут останавливать свое дыхание на много дней, и, будучи в таком состоянии похороненными под землей или помещенными в герметически закрытые камеры на целые дни или недели, они не умирают от удушья.

Несмотря на такие суровые методы, они пробуждаются тaк же, как и вы пробуждаетесь от своего обычного глубокого сна или приходите в себя после обморока без какого-либо расширения сознания или инсайта в сферу трансцендентного.

Это называется джада-самадхи — бессознательное самадхи, и это, в сущности, является разновидностью временной остановки жизненного процесса, подобно зимней спячке медведей или лягушек.

В Индии есть такие аскеты, которые сидят в позе для медитации по двадцать четыре часа в сутки. Они так и спят, сидя, а, пробудившись после нескольких часов сна, продолжают свою медитативную практику.

Они живут аскетической жизнью, посвящая всё время медитации или повторению мантр, предписанных им их гуру, и продолжают подобную практику десятки лет, никогда при этом не поднимаясь выше обычного уровня человеческого сознания и понимания божественного.

Есть в Индии и аскеты, которые прибегают к крайним самоистязаниям и даже наносят себе увечья, чтобы утолить свою пламенную жажду духовного. Они лежат обнаженными на ложе, утыканном гвоздями, или постоянно держат одну руку поднятой, пока она не атрофируется и не иссохнет, став безжизненной.

Некоторые висят на ветке дерева вниз головой, вдыхая едкий дым горящего внизу костра. Другие стоят на одной ноге днями и неделями, а есть и такие, которые пристально смотрят на сияющее солнце до тех пор, пока не ослепнут.

Есть в Индии такие аскеты, которые курят или поедают конопли (гашиш или марихуану) в огромных количествах, часто пребывая под воздействием наркотика день и ночь. Подобные практики были популярны в Индии на протяжении многих столетий, но не привели к появлению хотя бы одного-единственного просветленного духа.

Отшельников, принимающих наркотики, сотни тысяч, и они являются настоящим несчастьем для самих себя и для других. Наркотики, галлюциногенные вещества и опьяняющие напитки являются не помощью, а непреодолимым барьером на пути к богопознанию.

Интересно, что слово «йога» происходит от санскритского корня «йудж» — «сливаться», «соединяться». Таким образом, йога означает соединение индивидуальной души с космическим духом, космическим сознанием.

Согласно всем авторитетам, состояние окончательного соединения с божественным чрезвычайно труднодостижимо. «Лишь только после многих рождений, — сказано в Бхагавадгите, — искатель приходит ко мне и говорит, что всё это, весь мир — это Бог. Трудно найти такую великую душу».

Согласно тантрам, из тысяч тех, кто практикует хатха-йогу, лишь редкие единицы достигают успеха.

Давайте остановимся на трудностях такого «соединения» более подробно. Спросим себя: «Из тех миллионов, которые практикуют на Западе медитативные методы йоги, много ли есть таких людей, которые достигли какого-либо реального роста сознания?»

Многие ли обрели это состояние цветения внутренней красоты и спонтанной высшей мудрости, которое с незапамятных времен ассоциируется с успехом этого священного поиска? Многие ли опубликовали результаты своих духовных опытов, чтобы показать проблеск трансцендентного другим искателям и вдохновлять их, показав путь?

В Индии количество достигших просветления за последние сто лет может быть сосчитано на пальцах одной руки. В древности открытие своего опыта для других являлось первым тестом для подтверждения реальности духовного просветления.

Знаменитые пророки Упанишад, и даже Будда, должны были предоставлять доказательства подлинности своего опыта.

Итак, целью йоги является единство с Богом, Брахманом, с духовными сущностями, такими, как Христос, Кришна, с Космическим Сознанием, с Атманом, с Божественным... — в зависимости от верований ищущего.

В документально засвидетельствованном опыте христианских мистиков, таких, как апостол Павел, св. Франциск Ассизский, св. Тереза, Дионисий Ареопагит, св. Екатерина из Сиены и других, а также суфийских мастеров, таких, как Шамс Табриз, Руми, Абу Ясид, Аль-Нури, Аль-Джунаид, так же, как и адептов йоги, таких, как Кабир, Гуру Нанак, Шанкарачарья, Рамакришна, Рамана Махарши и многих других, с очевидностью следует, что фундаментальные качества такого опыта всегда одни и те же.

Во время экстаза, или транса, сознание трансформируется и йогин, суфий или мистик обнаруживают себя в непосредственном контакте с всезаполняющим Присутствием.

Это теплое, живое сознательное присутствие заполняет собой всё, полностью затопляет собой сознание искателя, и он растворяется в медитации, забывая о внешнем мире.

Мистический опыт может быть центрирован на обожествляемой персональности, такой, как спаситель, пророк, воплощение Божества; на Ничто, пустоте, либо на Боге, пребывающем в сознании ищущего; или же он может быть центрирован на океаническом чувстве бесконечной протяженности мира бытия, не имеющего конца.

Но в мистическом опыте важно не то, как оформлено видение. Что касается видений, как таковых, то они возникают и при состоянии перехода от бодрствования ко сну, и при истерии, под воздействием гипноза, болезни или при приеме наркотиков и опьяняющих напитков.

Дело состоит в сущности видения, в том чувстве благоговения и чуда, которое возникает при созерцании зрелища, превосходящего всё, что известно по земной жизни.

Расширение индивидуального бытия, чувство бесконечности, входящей в индивидуальное сознание, либо чувство Присутствия и наполняющей любви, доверия и тотальной «сдачи» определяют собой опыт и делают его в высшей степени значимым, в качестве живого контакта с состоянием бытия, которое не принадлежит этой земле.

Даже длящийся одно мгновение контакт с божественным является удивительным переживанием. Некоторые из наиболее знаменитых людей на земле — великих мыслителей, писателей, таких, как Платон, Плотин, Парменид, Данте, Вордсворт и Теннисон, имели такой опыт.

Эмерсон и многие другие обладали таким мгновенным переживанием, «навязанным» им, к их благодарному изумлению. Большинство из них не практиковало никаких духовных дисциплин, а некоторые даже не, имели твердой веры в Бога.

Но, даже будучи вполне неожиданным, такой опыт накладывает постоянный отпечаток на всю жизнь, возвышая человека и даруя ему прозрение в суть вещей, которое недоступно тем, кто никогда не заглядывал за завесу.

Этот опыт всегда имеет сходные основополагающие характеристики. И это кажется невероятным, что столь большое количество образованных людей — ученых и исследователей, — игнорируют столь широко распространенный феномен, каким является мистический опыт.

Это обстоятельство тем более удивительно, если принять к сведению то, что все великие основатели религий, некоторые из великих философов, писателей и художников имели подобные блаженные видения.

Все они восприняли этот феномен таким, как он есть, как мгновенное прикосновение другой жизни и другого мира. Йога означает мгновенный проблеск нашей самоидентичности, свободной от уз тела и от земного плена.

На короткое время мы невидимы, вечны, неуязвимы для распада, болезни, неудач, горя; мы — это только капли в океане сознания, в котором бушующая Вселенная со всеми ее огромными солнцами и планетами выглядит, всего лишь, как отражение, не имеющее абсолютно никакой силы как-либо затронуть эту невыразимую тишину, мир и блаженство, заполняющие всю безграничную протяженность бытия.

Мы — это чудо, загадка. Даже те, кто приходил к этому в какие-то моменты своей жизни, не в состоянии описать свой мистический опыт так, чтобы их поняли другие. Потому что душа принадлежит иному миру, иному состоянию бытия, иному уровню существования, нежели тот, в котором наши чувства, ум и интеллект блуждают во мраке.

Йога также означает постижение того факта, что мы — не только кости и плоть, но и мыслящая, чувствующая, знающая сущность, истинная природа которой всё еще сокрыта от ученых нашего времени, точно так же, как она была сокрыта от мудрецов прошлого.

Сознание — это нечто, недоступное нашим чувствам и нашему разуму. Нети, нети — «не то, не то», — говорится в Упанишадах, так как это не может быть выражено в каких-либо словах, воспринято нашими чувствами или понято нашим умом.

Можете ли вы ответить себе, чем или кем мы являемся? Какова природа этого мыслящего, знающего, чувствующего существа в вас, которое осознает окружающий мир, но никоим образом не может ответить, откуда оно пришло и куда, затем, уйдет.

Материальный прогресс — фаза, предшествующая духовному пробуждению. В каждой из цивилизаций прошлого, когда дым и грязь битв и борьбы за господство рассеивается, вечный вопрос «Кто я и что за тайна скрывается за этим мирозданием?» начинает волновать развитую и мыслящую часть населения.

Ответы, предложенные египетскими, вавилонскими, индоарийскими, китайскими, персидскими, греческими и римскими мудрецами, имеются в записях, из которых очевидно, что именно эта неугасимая жажда души найти саму себя, как раз и явилась основным побудителем интеллектуального, научного и художественного развития человека.

Несомненно, что начало всякого знания восходит к давлению религиозной жажды человека. И нет ничего более ошибочного, нежели утверждения, высказанные некоторыми исследователями и учеными, согласно которым, религиозный опыт является, якобы, патологическим состоянием ума либо каким-то наваждением из бессознательного.

Такие безответственные заявления разрушают сами основания того драгоценного импульса, который, как раз и ответственен за прогресс человечества.

Цель йоги — дать на эти важные вопросы такие ответы, которые: не могут быть даны ни путем скептического отрицания, ни использованием наркотиков, ни практикой асан, мантр, дыхательных упражнений или медитации, если другие духовные качества игнорируются.

Чтобы быть эффективной, йога должна практиковаться во всей полноте ее восьми частей и фаз. Тот, кто стремится к высшему опыту, должен стремиться к совершенству; он должен начинать с развития своей индивидуальности.

«Я называю брахманом только того, кто является духовно пробужденным, — говорил Будда, — чьи вожделение, гнев, гордость и зависть умерли, как горчичное зерно на острие иглы».

Простое повторение известной мантры «Ом мани падме хум», популярной среди буддистов Тибета, — даже повторение ее миллионы раз в процессе молитвы — не дает никакого результата для того, кто не следует другим сторонам учения Гаутамы Будды.

Трагедия состоит в том, что люди редко понимают, что, собственно говоря, означает «просветление», или «самореализация». Это — огромное достижение.

Если исходить из сохранившихся письменных источников, то количество людей, имевших подлинный опыт, будет, не более нескольких сотен за всю историю человечества.

Их количество намного меньше, чем количество талантов и гениев во всех других областях знания и искусства, но именно они производили революции в мышлении, которые имеют влияние на жизнь мира до настоящего времени.

По этой причине, религиозный адепт или духовный гений — это чрезвычайно редкое явление. «Просветление» — это трансформация сознания, открытие нового канала внутреннего восприятия, посредством которого бессмертный и безграничный универсум становится доступным видению души.

Так же, как каждый материальный атом является единицей некой базовой энергии, формирующей Вселенную, так и человеческая душа является каплей в бесконечном океане сознания, не имеющем ни начала, ни конца.

Обычный человек, полностью забывший свою божественную сущность и не осознающий свое истинное величие, в силу ограниченности человеческого ума, живет в постоянных сомнениях. Он пребывает в растерянности и печали перед лицом смерти и от начала до конца отождествляет себя с телом. Он не осознает того, что его существование чудесно, безгранично и вечно.

Все системы йоги и все религиозные учения имеют своей целью произвести такие психосоматические изменения в теле, которые необходимы для трансформации сознания.

Новый центр — в настоящее время у обычного человека спящий — должен быть приведен в действие и мощный поток психической энергии должен подняться в голову из основания позвоночника, чтобы сознание человека превзошло свои обычные ограничения.

Это — финальная фаза текущего эволюционного цикла человека. Спинномозговая система человека должна претерпеть радикальные изменения, позволив, тем самым, сознанию достичь измерений, превосходящих ограничения даже наиболее развитого интеллекта. Здесь рассудок «сдается» интуиции и возникает откровение, указывающее человеку путь.

Слог «аум» выражает собой музыку души. Эта мелодия слышна человеку только тогда, когда в нем пробужден центр Божественной Силы. Тогда излучение высоких энергий затопляет мозг подобно потоку золотого нектара, освещая то, что раньше было во мраке.

По мере распространения свечения, душа наполняется невыразимым счастьем и ощущает себя растущей, распространяясь вовне, подобно солнечным лучам. Так она достигает близлежащих объектов, затем распространяется вширь и вдаль, пока не достигнет горизонта и не заполнит собой весь видимый мир.

При этом, нет смятения или искажения восприятия, как это бывает в случае использования наркотиков, и нет памяти, как это бывает при применении гипноза. Интеллект остается незатронутым, и нет никаких его наложений.

Внутренний и внешний миры остаются на своих местах, с одним лишь существенным различием: с точки зрения сознания душа, кажется разлитой повсюду и везде ощущается присутствие невыразимого и неуловимого ума.

Целью йоги является это единство с миром сознания, позволяющее человеку понять свои истоки и судьбу для того, чтобы соответственно формировать свою жизнь и мир вокруг себя.

Это очень трудное достижение, путь к которому наполнен риском, приключениями и волнениями в большей мере, чем самое продолжительное путешествие в открытом космосе.

Это величайшее дело предначертано природой для наиболее сильных и умных представителей человечества тогда, когда достигается зенит материального процветания.

Именно по причине исключительной трудности этой задачи, Будда предписал безбрачие и монашескую жизнь для искателей. В Царствие Небесное, о котором говорил Христос, смогут войти только чистые сердцем.

«Я только того называю брахманом, — говорил Будда, — кто прошел этот трудный путь, этот непроходимый и обманчивый цикл существования; кто прошел через него и достиг другого берега; кто медитативен, свободен от желаний, сомнений и привязанностей и достиг, таким образом, сверхчеловеческого состояния сознания».

В своем знании духовных и эволюционных потребностей человечества он должен подняться над величайшими умами эпохи.

«Тот, кто достиг соединения с божественным, — сказал индийский мудрец, — не захочет поменяться местами даже с царем». «Это то состояние, которое и есть йога, — сказано в Гите. — Достигший его, не считает большим, чем это, ничто иное, и пребывающего в этом состоянии человека не сможет потревожить даже большое горе».

А Иисус говорил людям: «Я есть свет миру. Ни один из моих последователей не будет блуждать во мраке, и с ним будет свет жизни».

«Я царь, о Села, — сказал Будда брахману, носившему это имя, — я царь царей по праву. Свое правление я осуществляю своим учением, которое неопровержимо».

«В этом состоянии, которое является состоянием предельной любви, — говорил Сан-Хуан де ля Крус, — душа подобна кристаллу, чистому и прозрачному, и чем больше света она получает, тем больше концентрирует его в себе.

Это постепенное просветление возрастает до такой степени, что наступает такой момент, когда свет концентрируется в душе в таком обилии, что она сама теперь полностью является светом и сама уже неотличима от света, поскольку озарена до пределов возможного и поэтому сама уже подобна лишь свету».

Христос и Будда говорили правду. Они сами были этим Светом.

Истинное просветление предполагает возвышение над высочайшими умами своего времени чтобы уловить и провозгласить истину.

Здесь нет места ни для неуверенности, ни для колебаний, поскольку для того, кто поистине просветлен, те высшие истины, которые открылись ему, так же очевидны, как для обычного восприятия очевидна реальность обыденного мира. Именно поэтому Будда сказал, что его учение неопровержимо.

Истины, открывающиеся просветленному сознанию, ведут к решению эволюционных проблем человечества, поскольку в этом случае становится возможным заглянуть в будущее и распознать изгибы и повороты предначертанного пути.

По этой причине просветленные и пробужденные всегда были и будут духовными лидерами человечества.

Историческим фактом является то, что законы, провозглашенные Буддой, Христом и Бхагавадгитой остаются действенными уже две тысячи лет и по сей день почитаются миллионами. Наука же обнаружила трещины на своем фасаде после всего лишь столетия своего господства.

Следует также помнить и то, что идея, интуиция и вдохновение являются, в такой же мере, «даром» вселенского сознания, как и откровения «просветленных». В обоих случаях, жизненная сила, стимулирующая мозг, — это Кундалини.

Один и тот же биологический центр энергии в теле ответственен, как за мистический опыт, так и за проявления гениальности. Духовный человек просто представляет собой более высокую стадию развития, чем талантливый человек науки или одаренный представитель искусства.

Природа так же последовательна в мире сознания, как и в физическом мире. Строгие психосоматические законы управляют эволюцией человека, и они будут оставаться вне его понимания, пока не будут основательно изучены в научных лабораториях.

Просветленные пророки и провидцы всех народов появляются, время от времени, не в результате простого случая, но согласно той же закономерности, которая управляет появлением великих талантов и гениев.

Они являются порождениями коллективного сознания человечества, которое управляет выживанием и эволюцией всех человеческих существ. Неизвестные биологические законы регулируют поведение и коллективную организацию у пчел, муравьев, мышей, бабуинов, перелетных птиц, слонов и других форм жизни.

Эти законы остаются неизвестными потому, что жизнь остается загадкой, и ученые расходятся во мнении относительно ее природы и статуса во Вселенной.

В благоприятные времена либо в критические моменты исторических переходов, просветленные получают инсайт в сущность божественного закона, так же, как гениям в науке открывается знание о законах, управляющих материальным миром.

«Практикой Самьямы на внутреннем свете обретают знание невидимого, скрытого и удаленного», — говорит мудрец Патанджали в Йога-Сутре. Самьяма — это состояние сознания на последних трех стадиях аштанга-йоги, концентрация, переходящая в экстатическое созерцание.

Уже тысячи лет известно, что в высшем состоянии сознания скрытое знание может войти в сферу осознания, вне зависимости от существующего опыта, образования или степени понимания. Оракулы в Древнем Египте, в Греции и Риме как раз и были призваны реализовать это положение на практике.

Способность входить в спонтанный контакт с этим исполненным блаженства океаном совершенного знания и бездонной мудрости, является конечным достижением йоги.

Есть много этапов йоги, но, пока не достигнут этот завершающий, практикующий не может считаться утвердившимся в йоге, он всё еще принадлежит к обычному типу человеческих существ.

Только тогда, когда он обретает доступ к сверхчеловеческим уровням сознания и станет восприимчив к откровению, он сможет считаться «просветленным». Душа каждого мужчины и женщины способна на этот чудесный прыжок от человеческого к сверхчеловеческому знанию, если мозг будет правильно настроен.

Во сне, в мечтах, в медитации или просто во время слушания музыки, при молитве, прогулке или даже работы, окно души может неожиданно распахнуться. Часто это — лишь короткий проблеск трансцендентного, и многие люди оказываются лицом к лицу с невыразимым, но так никогда и не обретают понимания сути этого опыта.

Йогические упражнения могут быть направлены и на мирские цели. Есть упражнения, способствующие здоровью тела и ума, другие ведут к раскрытию особых психических способностей, есть и такие, которые укрепляют волю и усиливают способность к решению проблем.

Однако ни одно из достижений этого рода (или даже несколько таких достижений, взятых вместе) не является йогой.

Следовательно, йога — это сверхчеловеческое состояние сознания, обретаемое вследствие совокупного эффекта всех методов, практикуемых годами, в их единстве, плюс воздействие Божественной благодати.

Окно души не может быть открыто принудительно. Искатель, делая лучшее из того, что может, год за годом, должен терпеливо ожидать благодати. Окно должно быть открыто изнутри.

Хранители окна — в виде скрытых механизмов мозга — точно знают, когда ставни должны быть отворены. Поэтому, восхождение на более высокий уровень сознания столь трудно.

Те, кто не достиг высшей ступени йоги и не утвердил таким образом свой опыт, не могут считаться йогами, адептами или просветленными. Они являются только лишь идущими по пути, практикующими йогу, садхаками [194].

Настоящим же йогом является тот, кто достиг состояния единства с океаном божественного сознания, — называйте это Брахманом, Атманом, Нирваной, Аллахом, Ишварой или как вам угодно. Он должен проникнуть за завесу и обрести знание, непостижимое для интеллекта.

Иные люди могут быть пророками, тренерами по физическому развитию, акробатами, мастерами заклинаний и чар, специалистами в области мантр, чудотворцами, магами, целителями, ясновидящими, медиумами, астральными путешественниками, оккультистами и т.п., но они не могут считаться йогами или «пробужденными», пока они не превзошли человеческий уровень сознания, предъявляя миру свои достижения.

Такие люди по-своему полезны, поскольку они способны удовлетворить интересы тех, кто очарован йогой, оккультными знаниями и областью духовного, тех, кто хочет развить свои «психические» способности или удовлетворить свое любопытство, направленное на сверхъестественное.

Но не следует путать это желание соприкоснуться со сверхъестественным с самим самопознанием, мистическим опытом или единением с Богом. И, главное, не следует путать это с наивысшим опытом, открывающим величие бесконечного сознания и бессмертной природы души.

Есть сотни тысяч мужчин и женщин в этом мире, которых сильно привлекает оккультное и сверхъестественное. Есть также сотни тысяч, для которых тайна существования обладает непреодолимой привлекательностью, и много других, имеющих неудержимое желание обрести оккультные силы и «психические» сверхспособности.

Эти искатели обращаются к йоге, спиритизму, психическим исследованиям, оккультным практикам и духовным дисциплинам, чтобы удовлетворить свои стремления.

Это естественно и, с их точки зрения, правильно, но часто возникает путаница в интерпретации самих стремлений, и эта путаница увеличивается, когда в нее вмешиваются профессионалы, специализирующиеся в этих направлениях.

Целью йоги, как и всякой религиозной дисциплины, является плодотворная, праведная жизнь и достижение единства с Богом. Достижение этой цели приводит к сверхрациональному знанию и к высшему состоянию сознания.

Визионерский опыт, как это подтверждают почти каждый из мистиков, йогов и суфиев прошлого, является источником невыразимого счастья.

Этот опыт дает искателю непоколебимую силу и веру, непоколебимую убежденность в бессмертии, трансцендентное знание и блаженное единение с океаном жизни, красоты, великолепия, сострадания, любви, мира и спокойствия. Этому нет равного на земле.

«Люди саттвические (чистые) почитают богов, — сказано в Бхагавадгите, — люди раджасические (страстные) почитают природных духов и демонов, в то время как тамасические (темные, неспособные к различению) люди почитают бесплотные души и призраков».

Различие между истинным стремлением души к Богу и жаждой чудес, и психических феноменов отчетливо распознавалось просветленными с незапамятных времен.

Практика предсказаний, «выхода в астрал», психического целительства, колдовства и т.п. существовала с самого начала зарождения культуры в Шумере и Египте, более пяти тысяч лет назад. С того времени бесчисленное множество людей во всех частях мира пытались извлечь из этих методов какую-либо выгоду.

Многие пытались стать искусными в этом, в надежде обрести силу, удачу в жизни, способность общаться с духами, побеждать врагов, творить чудеса, продлевать жизнь и побеждать смерть.

Но есть ли конкретные примеры, подтверждающие, что эти люди преуспели в своих намерениях и могут быть образцом для других?

Чудеса, приписываемые Христу, могли оказать помощь нескольким тысячам человек в его время, но только его драгоценное учение и жизнь, которой он жил, имеют влияние на человечество и по сей день.

Чудеса, которые, как говорят, он совершал, и те, которые связаны с его рождением, в настоящее время можно считать одним из основных факторов, ответственным за те сомнения, которые сейчас есть относительно самого факта существования Христа.

Всё то, что не находится в соответствии с божественными законами, не может выжить долгое время. Учение Христа было в согласии с этими законами и поэтому выжило в целости и сохранности. Его чудеса не соответствовали этим законами, и поэтому их значение осталось в прошлом; их не признает рациональный интеллект нашего времени.

Это относится не только лишь к Христу. Все чудеса, приписываемые Будде, адептам йоги, христианским мистикам и другим духовным учителям, не только полностью отрицаются наиболее информированными людьми, но, кроме того, используются скептиками в качестве оружия, обращенного на сами основания той веры, которую эти чудеса, как будто, призваны укреплять.

Многие из чудес, приписываемых святым, такие, как полеты по воздуху, не только не были повторены никем, но и были превзойдены современной наукой.

В древних трактатах, посвященных чудесным и волшебным достижениям духовных людей, нет ничего такого, что могло бы хотя бы приблизиться к тем чудесам, которые достигнуты сегодня благодаря интеллекту.

Единственное чудо, которое выжило и осталось непревзойденным, несмотря на натиск времени, — это чудо просветления, чудо преображения, воспринимаемое, как величайшая революция в мыслях и поведении для поколений и поколений человеческих существ.

Это то, что дает утешение и силу душе, свидетельствует о преодолении горя и страдания посредством веры и дает надежду на светлое будущее в периоды самого тяжелого отчаяния.

Всё это служит необходимыми средствами для человеческого сознания, позволяющими поддержать доверие и мужество, несмотря на все тяготы эволюционного восхождения. Это — единственное чудо, которое наука никогда не сможет воспроизвести.

Желание разрешить загадку существования, проникнуть в темное и таинственное и заглянуть за завесу, коренится в глубинном эволюционном побуждении человеческого сознания.

Посредством этого побуждения природа вовлекает интеллект в исследование сверхъестественного и ноуменального, в конечном итоге ведущего к открытию сверхфизических сил, управляющих Вселенной.

Основная цель — вовлечь в душу исследование ее собственной тайны с тем, чтобы найти ответ на вопросы, возникающие в сознании почти каждого человека — вопросы о проблеме собственного существования. Завершением этого исследования является освобождение, то есть, обретение душой знания себя.

Душа является бесконечным и вечным океаном блаженства, единым с солнцем, звездами и планетами, но незатронутым их непрестанным движением. Она — это свет мира, свободный от любых цепей, которые приковывают человеческое тело к земле.

Цель этого эволюционного импульса — привести человека к осознанию самого себя. С этим высоким знанием он будет способен устроить свою жизнь, как разумное человеческое существо, свободное от эгоизма, насилия, жадности, честолюбия и неумеренных страстей.

Следовательно, целью природы является то, чтобы каждый ребенок, родившийся на земле, имел возможность обрести высшее сознание и жить прекрасной жизнью, осознавая свою бессмертную божественную внутреннюю сущность и пребывая в мире и гармонии с каждым человеческим существом.

Когда материальное процветание достигает своего зенита — а сейчас это именно так, благодаря достижениям науки, — тогда начинается поворот в сторону восхождения к духовным высотам.

Современное знание почти завершило свое исследование физического мира и пребывает на грани того, чтобы найти выход в духовную реальность. Этот выход скрыт в биологическом механизме эволюции, присутствующем в теле каждого человека.

Этот механизм известен и почитается уже тысячелетия. Активация этого механизма посредством йоги или иной религиозной дисциплины, ведет к биохимическим изменениям, и это начинает питать нервную систему и мозг, что и имеет своим результатом трансформацию сознания.

Эта трансформация имеет настолько экстраординарную природу, что индивид, испытавший этот опыт во всей его полноте, поднимается над уровнем смертных в сферу богов.

Активация этого механизма достигается посредством йоги, а некоторые мистики, мудрецы и пророки имеют этот божественный орган в активированном состоянии с самого рождения или же достигают этой активации посредством соответствующих дисциплин и праведной жизни.

Наша жизнь и это думающее, чувствующее, знающее человеческое существо, о котором мы полагаем, что оно рождается, стареет и умирает, — всё это, на самом деле, лишь пена на поверхности океана мироздания.

Это — искра безграничного океана огня, луч живого солнца бесконечных измерений, безграничное знание и невыразимое блаженство. Это — бессмертный атом бесконечного мира сознания. Он должен познать себя, чтобы понять свою сущность, чтобы прожить в умиротворении и блаженстве отведенный ему промежуток земной жизни.

Я думаю, что это является целью каждого из нас, целью, предопределенной природой, и ценой за какое-либо уклонение от этой цели является бесконечное страдание и несчастье.

Наша эволюционная направленность предопределена. А наши грехи могут лишь замедлить это блаженное свершение, но, в конечном счете, никоим образом не могут ничего изменить.

Это, я верю, является той целью, ради которой и вы, и я находимся здесь, — реализовать самих себя. Мы должны знать истину: этот огромный материальный мир не более чем рябь на поверхности океана, к которому мы принадлежим.

По этой причине каждый великий духовный авторитет делал наибольшее ударение на истинности праведной жизни. Это условие не предопределено человеком. Это предписание исходит из коллективного сознания человечества; это закон, предписанный природой для того, чтобы дать нам возможность пересечь границу, отделяющую нас от высшего сознания.

«Когда видения при низшем уровне самадхи подавляются усилием сознательного контроля и в уме больше не остается никаких мыслей и видений, — говорит Патанджали в Йога-Сутре, — это является достижением контроля над мысленными волнами, возникающими в уме... когда это подавление мысленных волн становится длительным, достигается спокойствие ума».

Почти все великие духовные учителя указывали на опасность поддаться соблазну психических сил на астральном или ментальном плане, так как, это создает дезориентирующие привязанности для души, от которых так же трудно освободиться, как и от земных привязанностей.

«Со временем, — говорит даосский мастер Чао Пи Чен, — демонические состояния будут посещать практикующего в виде видений Рая во всём его величии, с прекрасными садами и прудами, или Ада с населяющими его ужасными демонами со страшными головами и лицами, постоянно изменяющими свои отвратительные формы.

Если он не в состоянии изгнать эти видения, вызванные пятью чувствами, так же, как и беспокоящие его видения женщин и девушек, он должен успокаивать свой ум, который должен быть чистым, как внутри, так и снаружи».

Держать ум чистым изнутри и снаружи совершенно необходимо, чтобы созерцать величие души. Будда еще более категоричен в предписании подавлять стремление к сверхъестественным способностям.

Желание видений, «психических» способностей или сверхъестественных сил, порождает желание продолжить под эгидой Эго, ума и чувств переживания повседневного, земного типа, просто перенося их на более тонкие уровни.

Подобное стремление обрести умение управлять невидимыми психическими или другими космическими силами, снова приводит к снижению на земной уровень.

Целью эволюционного импульса, с другой стороны, является формирование состояния, прямо противоположного этому, а именно, приведение души к ясному пониманию своей божественной природы, запредельной всему тому, что ассоциируется с земным миром.

Мы приходим на землю, чтобы познать себя. Уникальное зеркало жизни, пребывающее в нас и отражающее мир, никогда не открывает свою собственную чудесную субстанцию и никогда не отражает свой собственный мир.

Вся эволюция человека призвана привести нас к осознанию того, что мы — это драгоценность, одетая оболочкой тела; и это осознание не только возможно, но и обязательно для каждого человеческого существа, родившегося на земле.

Это может занять столетия, но всякая человеческая деятельность и всякий социальный порядок принимает участие в этом могущественном духовном предприятии.

Йога, правильно совершаемая, способна объяснить миру науки сущность духовного предназначения человека.

Человек должен познать себя, чтобы подняться над горем и нищетой, поражениями и отчаянием, бедами и безумием этого мира. И нет ничего, что могло бы больше поддержать его в земных битвах, чем случайный проблеск его собственного величия и бессмертия, скрытого в нем природой.

* * *

В действительности нет никакой необходимости отрицать вещи этого мира, потому что человеческое существо, на самом деле, не имеет ничего и не обладает ничем. Поэтому, нет необходимости отказываться от чего-либо — отказываться можно только от собственного чувства обладания чем-либо.

Живёте ли вы в мире или вне мира, это не имеет особого значения. Страдания вызывает привязанность к вещам мира. Тот, кто практикует непривязанность искренне и с верой, тот обретает свободу от цепей кармы. (Свами Рама, «Жизнь с гималайскими мастерами»)

Дэн Радьяр «Человеческое,
слишком человеческое и то, что за его пределами»

Просветление не является сугубо психологическим феноменом; с ним связан процесс физической трансформации всего организма. Как указывает Гопи Кришна, просветление влечет за собой изменения в работе нервной и эндокринной систем, в химическом составе крови.

Более того, некоторые оккультные и духовные традиции утверждают, что на своих высших стадиях духовное пробуждение обуславливает трансформацию самого телесного вещества, осуществляемую таким образом, что индивидуальное сознание начинает оперировать формами, состоящими из субстанции более тонкой, чем телесная плоть.

Шри Ауробиндо утверждает, что на конечной стадии йоги, где происходит единение со Сверхсознанием, йог начинает структурную реорганизацию своего тела на молекулярном уровне.

Если взглянуть на это с иной стороны, то возникает вопрос — остановится ли эволюция, если все члены человеческой расы достигнут состояния Иисуса или Будды? Ответ: нет. Есть состояния бытия, превосходящие даже и эти. В некоторый момент, просветление означает буквальное «становление самим светом».

Дэн Радьяр, одна из великих душ нашего времени, исследовал динамику духовной трансформации в течение более семи десятилетий. Здесь он выступает в качестве, прежде всего оккультного психолога, ведущего речь о том, что находится на тех стадиях духовного развития, которые находятся за пределами «обычного» мистицизма.

То, что он понимает под состоянием Плеромы[195], относится к состояниям за пределами персональности, как озаглавлена одна из его многочисленных работ.

Это состояние, которое превосходит ницшеанское определение современной эволюции, как «человеческое, слишком человеческое» — состояние, в котором биологическое функции и влечения (к пище, дыханию, сексу и т.п.), не являются более довлеющими, и даже само ощущение «индивидуального» существования имеет лишь вторичное значение.

Тело трансфизикализируется и состоит теперь из эфирной материи. «Пища» поступает непосредственно из космоса и окружающего пространства в форме различных видов энергии.

Детали этого непонятны нам, но такие традиции, как, например, теософия, говорят об этом примерно так же. Видимо, со временем, это станет понятнее. То, что важно сейчас, — это понять, что Плерома является эволюционным потенциалом всех нас в нашем росте к божественному.

* * *

Если пытаться понять и интерпретировать значение состояний сознания, так или иначе превосходящих нормальный высокий уровень, характерный для нашего общества, то величайшим источником затруднений и непонимания является некорректное определение отношения таких состояний к фундаментальным характеристикам и базовым предусловиям (или парадигмам) культуры.

Более того, подобные высокие состояния сознания (так же, как и связанная с ними эмоциональная ответственность и тип межличностных отношений) могут принадлежать к двум совершенно различным категориям, даже если для поверхностного интеллектуального восприятия они и представляются совершенно подобными.

Если выражаться кратко и аллегорически, эти состояния могут быть интерпретированы либо, как результат апофеоза культуры, как ее «цветы», проявляющиеся в неординарных личностях, либо, как раннее проявление «семян», развитие которых синхронизировано с медленным умиранием отжившего растения (культуры) и чья судьба — покинуть растение, их породившее.

Семя формируется в данном растении, но, в нашем случае, оно не связано с его конкретными характерными особенностями. Суть семени, его сущностная связь, определяется только его видовой принадлежностью к виду, как к целому.

Если мы символически сравним конкретную человеческую культуру с конкретным растением, «личности-семена», формируемые культурой и внутри культуры, начинают выполнять свое предназначение (или функцию), только когда они покидают культуру или становятся духовно независимыми от нее.

Последняя, уже оставив позади период своего цветения и коллективного свершения, начинает, поэтому, распадаться, становясь всё более склеротической. «Личность-семя» принадлежит не данной культуре, а всему человеческому роду, как целому.

И, так как сущностной архетипической особенностью и предназначением человека является его роль, как агента трансформации всей планеты Земля, «личности-семена» можно считать «мутациями». Они становятся (или могут стать) визионерами-первопроходцами, духовными и ментальными прародителями, «предками» нового типа культуры.

Этот символизм, конечно же, не должен пониматься буквально, так как он не учитывает ряд факторов. Тем не менее, он может передать некоторые моменты существенной значимости.

Он демонстрирует фундаментальную особенность, которую западная, евроамериканская, культура (кто-то сказал бы «цивилизация») не в состоянии осознать и принять, и которую азиатские религиозные философии по ряду причин обходят с помощью двусмысленностей, особенно когда имеют дело с западными людьми или со своими собственными учениками, скроенными на западный манер.

Эта особенность состоит в различии между мистиками, которые действительно являются результатом цветения глубинного религиозного духа культуры, и теми «личностями-семенами», которые являются подлинными оккультистами или, по крайней мере, визионерами, обладающими прометеевским духом.

Суть миссии этих «людей-семян», которые могут быть философами, художниками или государственными деятелями, в том, чтобы радикально трансформировать, как социокультурные предпосылки, по крайней мере, части человечества, так и определенные аспекты общечеловеческой природы.

Западный ум с трудом может осознать и понять это различие, потому что термин «оккультизм» претерпел ужасающую девальвацию. Подлинный оккультизм не имеет дела с тем, что известно под названием «оккультных сил» и «психического» опыта, хотя эти силы и этот опыт могут очень реально проявляться в некоторых случаях.

Подлинный оккультизм — это индивидуальный поиск осуществления крайне опасного перехода между двумя уровнями реальности: человеческим уровнем, который сегодня зависит от нашего восприятия «физической» материи и биологических систем (как структурированных материальных целостностей), и сверхчеловеческим, сверхиндивидуальным уровнем, планетарным уровнем не только сознания, но и действия (и воли, и чувства), на котором материя также носит уже некий трансцендентный, хотя, всё еще, «физический» характер (термин «планетарный» здесь относится к той концепции, в которой Земля — это не только шар физической материи, но и биологическая, ментальная и духовная система активности и сознания).

Мистицизм и эмпиризм

Начиная с 1400 г. н.э., и особенно после Фрэнсиса Бэкона, а затем Ньютона и Декарта, западная цивилизация, которую лично я предпочитаю характеризовать просто, как евроамериканскую культуру, стала основываться на вере в то, что познание реальности и приближение к ней, возможно только на основе эмпирических и количественных (а затем и статистических) методов науки.

В течение пяти предыдущих столетий, религиозное отношение к реальности, основанное на авторитете и власти католической церкви, практически полностью доминировало и определяло коллективный менталитет Европы.

Это отношение было инспирировано и динамизировано тем, что я бы назвал, в объективном смысле, мифом Христа. Ему придали определенную форму с помощью набора базовых символов и более или менее догматических предпосылок.

Большинство европейцев (будь то священники, монахи или миряне) были ментально и эмоционально обусловлены этими догмами, а церковь и ее инквизиция наблюдали за тем, чтобы они и оставались таковыми.

Однако, именно после этого «первого периода», европейская культура достигла своего полного развития благодаря процессу взаимодействия и взаимообмена с культурой арабского мира, в частности, с суфиями (в течение XII и XIII веков, когда участники крестовых походов возвращались в Европу).

Появились мистики, которые смогли использовать мифы и догмы официального христианства, как базис для развития (нередко после долгих лет интенсивных и упорных поисков и практики того, что обычно называют «мистическим опытом» или «мистическими переживаниями»).

Эти, часто временные, но, в некоторых случаях, повторяющиеся переживания интерпретировались самими мистиками, как достижение «объединяющего состояния» сознания.

Достижение этих состояний, как полагали, требовало более или менее полного отвлечения сознания от биологических стремлений и личных привязанностей и практики тотального отождествления с высшим символом религии мистика — Христом (в некоторых случаях с Матерью Христа), либо духовного погружения в неописуемую трансцендентную и неизменную «Реальность», включающую в себя все религиозные символы и божественные персоналии.

Мистический путь и мистический опыт описаны достаточно подробно — конечно, в той мере, в какой это возможно. Эти описания часто используют чисто негативные понятия, чтобы передать ту высшую трансцендентность, которая достигается в переживании, — превосхождение «имени и формы» (если пользоваться терминологией древней Индии).

Однако, обычно не объясняется и даже не упоминается то обстоятельство, что мистики («мистики», в строгом и точном значении этого слова) всех стран всегда исходили в своих стремлениях, как из принципов своей религии, так и из фундаментальных оснований своей культуры и поддерживали их.

Св. Тереза Авильская не была бы возможна без существования самой католической церкви и культурного контекста средневековой Испании, так же, как и Рамакришна был бы невозможен без его ранней погруженности в конкретные доктрины индуизма, который он впитал с юности.

Тем не менее, апологеты мистического пути правы, утверждая, что, вопреки различиям в культурном и религиозном контексте, сами переживания мистиков в кульминационные моменты экстатического состояния сознания удивительно сходны.

Они, однако, могут быть, в сущности, сходны лишь поверхностно, в той мере, в какой слова и интеллектуальные понятия могут передать переживание. Таким образом, это подобие может характеризовать скорее природу человеческого ума, как интерпретатора того, что лежит за его пределами, чем природу самого переживания.

Более того, известные нам и дошедшие до нас описания касаются мистических переживаний, которые люди имели в относительно недавние времена — в основном, за последние три тысячелетия и, во всяком случае, не ранее 3102 г. до н.э., когда, как традиционно считается, началась Кали Юга и воплотился Шри Кришна.

Что значат эти пять тысяч лет по сравнению с десятками тысяч, на протяжении которых на Земле жили миллионы людей, об опыте которых нам не известно ничего?!

Даже если принять, что «конец» мистического пути не зависит от культуры, религии (и вообще от всей системы коллективных и личностных обусловленностей), с которых мистик начинает свой путь, этот конец не смог бы быть достигнут без этого первоначального фона, без предусловий, символов, без психологической (и, более того, психической) поддержки религии и культуры.

И в том случае, когда институт церкви, конкретные интересы официальной религии и культуры, как это часто бывает, делают мистический путь трудным, это происходит потому, что он, как кажется, бросает вызов строгим догматам и даже политическим структурам общества.

Мистики нуждаются в психической поддержке религии и культуры, даже если эта поддержка затем используется для разрушения рамок официальных культуры и религии, для провозглашения той реальности, которая находится за пределами всех социокультурных и религиозных символов и форм.

Великие европейские католические мистики молились в более или менее традиционной манере и неявно верили в безусловную ценность, власть и эффективность христианских мифов, церкви, в их сакраментальность.

Это справедливо для всех мистиков, у которых были экстатические переживания «единства» и/или тождества с божественным на их пути, начавшемся на уровне их родовой и вполне традиционной религии.

Поэтому, великие мистики, являющиеся «цветами» религии и культуры, существенно отличаются от «листьев», представленных их более ординарными собратьями по вероисповеданию. Но эти «листья» (или ветви) должны развиться прежде, чем появятся «цветы» — мистики; без них мистики не могли бы возникнуть.

Иной тип необычных человеческих существ, играющих важную роль в эволюции человеческих сообществ, их религии и культуры, — это «личности-семена», уже упоминавшиеся выше.

Я теперь снова обращаюсь к ним, но прежде должен рассмотреть, что же происходило в евроамериканской культуре после того, как она стала освобождаться от доминирующего воздействия институционализированного христианства.

Само христианство было расколото на различные конфликтующие идеологии, а христианский мир испытывал всё большее влияние эмпиризма, ввиду воздействия на него научной методологии, которая объявила человеческие ощущения и интерпретации рационального интеллекта (использующего специфический, но, несомненно, единственно возможный тип логики) единственными реальными средствами приобретения знания.

Этот тип знания имел специальный, действительно революционный характер: он должен был быть получен и сформулирован таким образом, чтобы он стал доступен любому человеку, вне зависимости от его целей и установок познания.

Ни один из предшествующих типов знания не имел такой особенности; никогда прежде знание не рассматривалось в отрыве от степени понимания познающего субъекта, его уровня эволюции и способности конструктивно это знание использовать.

В течение XVII и XVIII веков, великие европейские умы были озабочены развитием инструментария научного метода.

Европейский эмпирический поход принял также и социально-политическую форму, которая, по крайней мере, в принципе, вместо старых социокультурных категорий создала новую концепцию социального атома — гражданина общества, теоретически основанного на равенстве индивидуальных прав.

Это социально-политическая философия неизбежно предполагает, как возможность относительно бесконтрольного накопления, так и возможность отдельного существования, движущей силой которого являются амбиции и жадность (что мягко называют обычно «мотивом выгоды»).

В течение XIX столетия евроамериканская культура развивала всё более материалистическое и редукционистское мировоззрение, националистическую отделённость, эмоциональный романтический индивидуализм и обусловила борьбу за власть между нациями и классами, в сочетании с борьбой за жизнь, которую Дарвин считал самым важным фактором, управляющим биосферой.

Эмпирическая психология

Как только началось двадцатое столетие, основная область развития массового сознания, которое состоит из псевдоиндивидуальных и всё более диссоциированных человеческих реакций, оказалась в области психологии.

Но под психологией я отнюдь не имею в виду только лишь психологию персональности, типа психологии Фрейда, Юнга или Мэслоу, имеющую дело с затруднениями людей, подверженных всё более возрастающей хаотизации и дезинтеграции социальных, этических, религиозных и культурных ценностей и форм.

Я также имею в виду тип международной политической психологии, развившейся в этом столетии и сделавшей международную арену похожей на семейное противостояние воплотившей в себе мужское начало Америки и женственной России с другими нациями, в качестве многочисленных родственников и новыми нациями третьего мира, в качестве детей.

Эта международная война нервов использует идеологический конфликт — индивидуалистический капитализм против коллективистского социализма-коммунизма, как ширму, скрывающую сущностную борьбу за власть между противоположными, но сходными эмоционально-ментальными структурами социальных отношений, возникших в результате технологической революции.

Технология, в свою очередь, — это результат эмпирического и количественного подхода современного научного ума, когда он фокусируется, либо на чисто материалистических ценностях (комфорт, прогресс, удовлетворение жажды власти), либо на почти исключительно персональных заботах (например, Движение за осуществление возможностей человека — Human Potential Movement, — чьи корни можно найти в учениях Новой Мысли — New Thought teaching — в эпоху между двумя мировыми войнами).

Современная психология после Фрейда — это результат приложения эмпирического научного подхода к частным проблемам личности, рассматриваемой, как совершенно отделенная от других психическая целостность.

Эти индивидуализируемые психические атомы возникают из недифференциируемой родовой и коллективной массы человеческого рода и различных культур, и основные психологические проблемы нашего столетия связаны с характером отношений между этим индивидом и коллективными факторами.

Эти отношения стали настоящей «холодной войной». «Мирный договор», предложенный Юнгом, имел в виду поиск индивидуального поля сознания (реализация «Я»), поглощающего и освещающего глубины коллективной психики (человеческая природа и великие архетипы потенциально универсальной, всеобщей культуры).

Хотя Юнг и Мэслоу, как кажется, открыли поле сознания трансцендентным ценностям и переживаниям, хотя трансперсональная психология и пытается иметь дело с самими пределами человеческого сознания, учитывая случайные и субъективные формы, возникающие в потоке света, наполняющего объем сознания тогда, когда окна личности открыты, Юнг и Мэслоу наставляли учеников и практикующих в области трансперсональной психологии: «Что бы вы ни делали, не отказывайтесь от эмпирического подхода».

По крайней мере, в своих публичных лекциях и выступлениях, Юнг никогда не отклонялся от своей веры в то, что, «ассимилировав» содержание коллективного бессознательного и глубинных значений величайших религиозных и культурных символов, здоровая личность должна быть одновременно и психологически укорененной, и социально-активной в своей культуре и в своей религии.

Юнг, во-видимому, никогда не верил, по крайней мере, не говорил, что радикальный разрыв с корнями не только родной культуры, но и уровнем, на котором любая культура функционирует, — это цель духовного развития.

По-видимому, он отказывался принять возможность существования во всей земной сфере человечества существ, настолько же превышающих человеческий уровень — в эволюционном или в каком-либо ином смысле, — насколько, если можно сравнить, человеческий уровень превышает уровень растительный.

Тем не менее, во все времена и во всех культурах и религиях, хотя бы небольшое число индивидов (а в некоторых случаях — и вся культура) верили в реальность существования подобных существ и в возможность человека достичь такого состояния бытия.

На основе внутренних переживаний — опыта, в каждом случае уникального, непроверяемого и не имеющего эмпирических обоснований, — эти индивиды переориентировали всё свое существо с целью сделать реальные, радикально трансформирующие их шаги, которые могли бы актуализировать возможность сверхиндивидуального, безусловно сверхчеловеческого состояния бытия, то есть и сознания, и действия, и активности.

Эти индивиды и есть подлинные оккультисты. Символически говоря, их цель лежит за пределами их культуры и ее цветов, в той эволюционной трансформации, которая может произойти только внутри мутирующего семени.

Как «семя», эти личности становятся отдельными — в сознании и во внутреннем бытии — от растения (культуры), в которой они развились. И, хотя они медленно созревали, как семена внутри «плодов» культуры, они, как говорил Иисус, в мире, но не от мира, и это касается не только сознания, но и качества их действий, характера их мотивов и активности.

Тем не менее, то, что можно назвать «иным миром», не может рассматриваться, как «Царствие Небесное», полностью оторванное от человеческого сознания и недоступное ему; он пронизывает «этот» мир и своей сущностью с ним связан.

Эти два мира постоянно взаимодействуют и соотносятся друг с другом подобно тому, как воздух наполняет и пронизывает всё, состоящее из земли и воды.

Оккультный путь

Сегодня особенно трудно понять фундаментальное различие между человеком, имеющим типично мистические переживания, и подлинным оккультистом, так как представители глубинной психологии, особенно Юнг, пытались свести все метафизические и онтологические проблемы к уровню одной лишь психологии.

В частности, комментарий Юнга к «Тайне Золотого Цветка»[196] характерны следующим, вполне определенным высказыванием, в котором проявляется полное отсутствие у него интереса и даже презрение к восточной метафизике: «Моё восхищение великими восточными философами так же велико и несомненно, как и мое отношение к их метафизике — совершенно индифферентно.

Я воспринимаю их, как символических психологов, которых совершенно неправильно было бы понимать буквально. Если то, что они имеют в виду, действительно является метафизикой, было бы совершенно бесполезно пытаться их понять».[197]

На критику он возражал, что его подход является чистым «психологизмом», который он считал «столь же детским, сколь и метафизику», и подчеркивал, что есть смысл придавать душе (psyche) ту же значимость, что и эмпирическому миру, и принять, что первая — столь же «реальна», как и последний.

Однако, когда он обращается к процессу, ясно описанному в китайском трактате, как постепенное формирование «алмазного тела», неразрушимого тела-дыхания, которое развивается в Золотом Цветке (то, что я символически называю «семенем»), Юнг напыщенно утверждает, что «это тело является символом замечательного факта» и затем соотносит это с переживанием апостола Павла, которое, с оккультной точки зрения, имеет совершенно иную природу.

Рамки этой работы не позволяют процитировать дальнейшее амбициозное обсуждение или вступить в обстоятельную дискуссию с Юнгом по поводу «коллективного бессознательного» и всего того, что может поколебать его абсолютное доверие к научному методу и эмпирическим посылкам европейской культуры, к которым он оставался столь глубоко привязанным.

Я упоминаю Юнга и его позицию только лишь потому, что она стала прототипом недавно сформировавшейся психологии сознания «новой эпохи» (New Age) и основой, получившего широкое распространение, стремления разделить чисто персональные проблемы счастья, роста и самоактуализации, характерные для сегодняшней евроамериканской культуры.

Особенно ярко это проявилось в 1960-70-е годы, когда, для достижения массового «расширения сознания» использовались наркотики, что относится и к, так называемым, «психическим» практикам.

Некоторые виды медитации могут давать настоящее привыкание, подобное наркотической зависимости к расслабленности и психологическому «хорошему самочувствию».

Когда китайский оккультист говорит об «алмазном теле» или когда буддисты Ваджраяны упоминают «три тела» Будды, нет никаких оснований рассматривать эти структурированные поля активности и сознания, как «чистые символы», условно относящиеся к определенным стадиям внутренней эволюции только модальностей сознания.

Для оккультиста эти «тела» — суть состояния бытия только лишь в том смысле, что они отражают способность эффективно и сознательно (в разных типах сознания!) функционировать на различных уровнях существования.

И даже состояние Нирманакайя у Гаутамы, когда он действует среди людей, по качеству своих вибраций может резко отличаться от того состояния физического тела, в котором действует обычный человек.

Есть несколько санскритских терминов, характеризующих и определяющих различные стадии развития внутренних «оболочек», охватывающих и пронизывающих физическое тело человека (например, упадхи коша, шарира).

Тем не менее, реально говорить о «теле» имеет смысл только тогда, когда, на данном конкретном уровне, плотность и скорость вибраций, а также качество субстанций приводят в возникновению эффективно организованной функциональной системы, создаваемой, как аспект действия и активности соответствующего уровня сознательного бытия.

Создание подобной функциональной системы соответствующих аспектов сознания (или сверхчеловеческих качеств) и эффективной воли, поляризованной адекватными данному высокому уровню целями (в некотором отношении, сменяющих чувства и импульсы более низкого уровня), — это долгий, тяжкий, опасный и требующий полной отдачи процесс.

Это и есть то, что оккультисты называют «Путь». То, что возникает и развивается на Пути, — это не сознание само по себе, а определенное качество бытия.

В соответствии с индивидуальной кармой и условиями социума и культуры, эти качества бытия проявляются в различной степени, как разные, всегда, более или менее, сверхнормальные типы поведения (которые неизбежно вызывают непонимание у большинства людей), основанные на различных сознательных создаваемых структурах отношений.

Многие культуры и коллективные формы социальной организации возникали или создавались именно, как среда, поддерживающая человеческие существа с особыми качествами, необходимыми для Пути.

Тибетская культура, по крайней мере, после введения там буддизма, представляется именно такой «защитной оболочкой» — коллективным «плодом», внутри которого могут развиваться многие «семена».

Так, состояние тулку, если оно действительно подлинно, отражает достижение такого уровня эволюции, на котором центр бытия переносится на сверхфизический уровень, хотя внешне, в формах культурно-религиозной активности, воплощенный тулку действует в относительно нормальном человеческом теле и через него.

Говорят, что тулку является эманацией одного из небесных Будд, например, Авалокитешвары, Будды Сострадания. Эта эманация инкарнирует, воплощается в цепочке человеческих существ (а в некоторых случаях — в нескольких людях одновременно).

Многие культуры и коллективные формы социальной организации таких людей нельзя назвать мистиками, даже если некоторые их переживания подобны (или идентичны) переживаниям христианских, суфийских или индуистских мистиков.

Природа переживаний, возникающих даже в высших формах тибетского буддизма, двойственна, так как сангха (религиозное сообщество) — это скорее плод, чем совокупность «семян». Тибетский буддизм — это религия; тибетское общество остается (или, точнее, было) культурой.

Внешние формы теократического общества определяются очень специфическими природно-географическими условиями и теми возможностями, которые они предлагают.

С другой стороны, «высшая» Сангха — это планетарное сообщество, которое я называю Плеромой человечества.[198] Оно существует за пределами и вне всех культур.

Мы можем символически говорить об этом сообществе, как о планетарном «амбаре», куда попадают «семена» из всех культур и где их отделенность друг от друга начинает исчезать. Плерома — это Духовное Сообщество, в котором индивиды, прежде казавшиеся независимыми, взаимопроникают друг в друга в анонимности цели, возникающей из общей воли.

Плерома, Многое-как-Единое, — это и душевное существо, которое только и актуализирует конкретно то, что в «начале» развития Земли — организма (в божественном мире — Логоса) — было потенциальностью бытия.

То, что мы называем человечеством — это, не что иное, как долгий, постепенный, трудный и часто трагический переход между уровнем «жизни» — как мы ее чувствуем в пределах земной биосферы, где она оперирует квазиинстинктивными и принудительно заданными формами гомогенности, — и уровнем Плеромы.

Высшие возможности сознания — вместе с наиболее эффективными способностями к действию и чистой космической или божественной волей — актуализируются в этом состоянии Плеромы.

Если не сознательно, то бессознательно, человечество стремится к этому состоянию бытия, потому что это его планетарная функция: переход от растительного состояния в состояние Плеромы.

Человек — это животное, в которое было брошено семя божественного или, если воспользоваться иной метафорой, которому была дарована способность стать божественным.

Эти качества и способности принадлежат высшим умам (или ментальным существам), которые, посылая «эманации» своей силы проточеловеческим существам, становятся вовлеченными в наши «человеческие, слишком человеческие» попытки достичь состояния Плеромы, следуя тяжкому пути ученичества и трансформации.

Вряд ли те, кто сегодня причисляет себя к Движению Новой Эпохи (New Age Movement), полностью понимают этот процесс, так как индуистские и суфийские мистики-философы сделали акцент на субъективном подходе, на практике того, что теперь называют медитацией, и на достижении чисто субъективных состояний, как обычно понимаются состояния сатори или самадхи.

Подлинный оккультист также имеет субъективные переживания состояний единства, но он (или она) стремится к развитию высшего физического в той же мере, что и высшего ментального сознания.

На его (или ее) дороге к полноте состояния Плеромы, дисциплина Пути служит связующим звеном между животно-человеческим и Плеромой, и именно через это он (или она) развивает «высший ум» (который я называю «умом целостности».

Быть подобным агентом связи — вот что значит жить действительно надличностной, трансперсональной жизнью: индивидуализированное личностное сменяется необусловлелным служением Плероме.

То, что называют «Внутренним Рулевым» (или «Хозяином Внутри»), в этом случае, представляет собой мощную и эффективную фокусировку Плеромы внутри человека (природа которой, тем не менее, сверхчеловечески запредельная)).

Плерома — это состояние тотального бытия, а не только лишь сознания. В состоянии Плеромы, центр существа переносится за пределы того, что наши чувства воспринимают, как физическую материю.

На этом уровне не существует пола и родовых связей, нет биологических императивов и преклонения перед шаблонами, символами и парадигмами.

И хотя, сущностное пространство Плеромы — это «Мир Сил», плеромное существо способно действовать, по крайней мере, временно, и для определенных планетарных целей, касающихся человечества как целого, через то, что представляется формой и веществом физического тела.

К несчастью, аналитический ум, который западный мир развивал столь интенсивно в ущерб всему иному, обычно способен мыслить о чем-либо человеческом, только лишь в терминах отдельности и индивидуализированного бытия.

Правда, недавно несколько прогрессивных умов совершили попытку представить мир, состоящим из взаимопроникающих целостностей. Это легко констатировать философски — то, что каждая вещь находится в другой вещи, — но гораздо труднее перевести это представление на уровень реальных личностно-эмоциональных отношений и индивидуального бытия.

Это состояние взаимопроникновения должно также отражать взаимопроникновение будущего и настоящего, где тоскливое прошлое человечества (карма) действует, как негативный фактор (инерция).

Будущая Плерома взаимопроникает в человеческое настоящее, хотя в каждой частной, жестко отделенной от других культуре, множество индивидуальных умов и личностей действуют против этого взаимопроникновения; в конце концов, это естественно, что большинство человеческих существ прилипают к своей «собственной» культуре.

Потенциально Плерома существует уже сейчас. Это — Мир Архетипов, Логос, который был вначале всего и остается неизменным; и всё же, в терминах человеческого сознания и активности, этот архетипический потенциал находится в процессе самоактуализации.

Человечество и есть этот процесс. Плерома уже есть, и, тем не менее, она также создается. И потому, что она создается, она призывает всех нас принять участие в этом созидании.

* * *

Теология дуалистична и доктринальна, мистицизм недуалистичен и является сферой непосредственного переживания.

Теология — догматична и организована формально, мистицизм указывает на область невыразимого и таинственного, за пределами всех догм и форм вероисповедания.

Теология — это рациональное выражение абсолютной веры; мистицизм вдохновляет переход от веры к личной реализации.

Теология создает административную иерархию, как посредника между человеком и Богом. Мистицизм провозглашает духовное равенство «всех людей и их возможность прямой связи с Божественным». (Харидас Чаудхури, «Восточная теология и индийский мистицизм»)

Освобождение — это не эскапизм, оно есть сознательная трансформация элементов, составляющих наш мир и наше бытие. Это — великая тайна... мистиков всех времен. (Лама Анагарика Говинда)

...Чтобы вернуться к Божественному, мы не должны регрессировать в инфантильность. Мистицизм — это отнюдь не регрессия в потакании Эго, а эволюция в трансценденции Эго.

(Кен Уилбер, «Проекция Атмана»)

⇐ Предыдущая9101112131415161718Следующая ⇒

Поделиться: