Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров

Каваками Минору

Сатоясу (TENKY)

Owari no Chronicle 3

Реквизиты переводчиков

Над переводом работала команда RuRa-team

Эдит: Malfurik

Перевод с английского: Orophin

Редактура: Kandaru

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

http://ruranobe.ru

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

http://vk.com/ru.ranobe

Для желающих отблагодарить переводчика материально имеются webmoney-кошельки команды:

R125820793397

U911921912420

Z608138208963

QIWI-кошелек:

+79116857099

Яндекс-деньги:

410012692832515

PayPal:

[email protected]

А так же счет для перевода с кредитных карт:

4890 4941 5384 9302

Версия от 03.01.2016

 

Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров

 

Глава 1. Двое в пламени

Саяма Микото пребывал во сне.

Он осматривал убранство огромного деревянного строения. Его взор существовал ровно посередине.

Структура здания напоминала собой интерьер Синтоистского храма.

Однако оно было гораздо большего размера, нежели какой-то храм. Потолок возвышался не менее чем на тридцать метров над головой, и вход, сквозь который проглядывалось небо, растянулся на пятьдесят метров в ширину.

…Я не узнаю это строение. Это, действительно, должен быть сон.

Саяма переместил свое восприятие, чтобы рассмотреть вход. На той стороне виднелось красное небо. Горящее, и мерцающее небо.

— Мне снится пожар, — подумал Саяма.

Небеса покрывало мерцание и пламя, а искры осыпались вниз, словно дождь.

— Это воздушная бомбардировка? — подумал он, но тут же поправился, — Нет, это другое.

Звук, наполнивший воздух, не походил на рев пролетающих над головой самолетов, или свист бомб, падающих с неба. То был звериный рык, напоминающий отдаленные грозовые раскаты.

Этот звериный голос разрывался в пространстве.

И пока крик отражался в воздухе, Саяма заметил внутри здания новое движение.

Слева и справа от переднего входа закрывались огромные врата.

Саяма наблюдал за сужением разрыва между двумя сторонами врат.

Над ним было багряное небо. Он находился на некоей возвышенности. По-видимому, это была вершина какой-то горы.

Когда он глянул вниз, на землю, то узрел море пламени, идентичное небу.

Вероятно, изначально ландшафт состоял из полей, лесов, селений и отдаленных гор, но всё это обернулось багровым полем, нарастающим в одних местах, и спадающим в других. Как только какая-то область возносилась и обрушивалась, в небеса поднималось еще больше искр.

Саяма неожиданно осознал, что за закрывающимися вратами стояла женщина.

Престарелая фигура повернулась к нему спиной. У нее были черные волосы, а носила она простое белое одеяние и желтый плащ поверх него.

Затем, Саяма увидел двух мужчин, бегущих из-за пределов его поля зрения в направлении входа.

Впереди бежал мужчина средних лет. На нём был грязный лабораторный халат и очки.

Он бежал к закрывающимся вратам и женщине, стоящей за ними.

Второй же был невысок, и носил простое черное одеяние.

Он спешил за мужчиной в лабораторном халате.

Саяма увидел, как мужчина в черном догнал бегущего впереди, и повалил его на землю.

На фоне горящего снаружи мира и звериного рыка послышался звук падения двух мужчин.

Человек в лабораторном халате заорал, но не на мужчину, который его удерживал.

Он закричал сквозь закрывающиеся врата:

— Вы не можете! Вы… Вы же их лидер, разве нет?! Почему же Вы намереваетесь тут умереть?!

Женщина, стоящая снаружи, не оборачивалась к мужчине. Вместо нее, ответил мужчина в черном.

— Таково правило! Так мы вершим свои дела!

Мужчина в халате собирался выкрикнуть еще один вопрос, но остановился.

Мужчина, удерживающий его на земле руками и коленями, поник головой.

Не успела тишина нависнуть над ними двумя, как от закрывающихся врат неожиданно прозвучал голос.

— Оружейный бог, позаботься о нем.

Мужчина в черном кивнул, не говоря ни слова.

Врата не прекращали закрываться. Оставалась всего метровая брешь, но из нее по-прежнему слышался голос женщины.

— Инженер из страны, связанной с нами иным Гиром, эти семена были посеяны нами. Если Ямата поглотит наш мир, он, скорее всего, доберется сквозь эти врата и до вашего.

Мужчина в лабораторном халате поднял голову.

— Если бы… если бы только у меня было больше силы… Если бы только я принял решение раньше!..

— Да, — ответила пожилая женщина. Она продолжила чуть более ласковым тоном. — Каждый мыслит так. Те, кто не сумел достичь этого места, и те, кто сумели. Но, как и тебе, нам не хватало силы. …Защити собственный Гир.

И…

— Сможешь ли ты уберечь свой мир от разрушения?

Мужчина в лабораторном халате не смог ответить. Он лишь скрипнул зубами, удерживаемый на земле.

Пока врата закрывались, окружающие стены окрашивались мраком.

— Послушай, — произнес мужчина в черном. — Две тысячи человек, что уместились в этом храме, будут перемещены в твой мир. Наша слава, говорят, некогда была неизмеримой, но она была разрушена и потеряна. В итоге, мы лишимся и нашего мира!

— Кх, — заскрипел мужчина в лабораторном халате.

Его перекошенное лицо повернулось к закрывающимся вратам. Саяма развернул свой взор в том же направлении.

Та пожилая женщина, видневшаяся сквозь небольшую щель, оставалась за ними.

Она повернулась к небесам, и в серебряном небе, что был на краю взора Саямы,

показался одинокий язычок пламени.

 

Пламя приняло форму дракона. Подобный змею огненный дракон имел восемь голов.

Он был не менее километра в длину и продолжал растягиваться еще сильнее.

Проносясь сквозь небо, он развернулся к ним и открыл всё свои восемь ртов.

Мгновение позже, Саяма услышал голос.

Он принадлежал женщине, возвышавшейся за вратами. Она произнесла с интонацией в голосе:

— Я…

Едва ее ритм начался, врата с грохотом затворились.

С исчезновением наружного света, строение окутала тьма. Но голос все слышался из-за наружных врат.

И то был новый голос. В сравнении с голосом женщины ранее, тот голос полнился силой, и сотрясал окружающую площадь. То был…

…Голос дракона.

Он не использовал слова.

То был звериный вопрос. Это был клич, заполненный интонацией, сотканной из единого чувства и решимости.

То был драконий плач.

Тот клич, спадающий с небес, являлся голосом дракона.

И он впитал в себя значение вопроса.

— ————!!!

Он спрашивал.

Он требовал две вещи от своего слушателя.

Он призывал к ответу и к разрушению.

Тот крик пронзал пространство в поиске ответа и в желании уничтожать.

И в тот же час всё окружающее охватила темнота.

И в тот же миг Саяма услышал протяжный крик, наполненный как грустью, так и возмущением.

И едва лишь крик начало насыщать мучение, образы и звуки, которые Саяма воспринимал, исчезли.

 

●

Саяма проснулся.

В утреннем воздухе веяло прохладой, и восходящее солнце сияло так ярко, что выглядело почти белым.

Он сел на своей кровати общежития.

Но отголоски сна отчетливо грохотали в голове, поэтому он ощущал себя немного оторванным от реальности.

Пока его заспанные глаза трудились над фокусировкой внимания, он вспоминал свой сон.

Мир был сожжен, многое было утрачено, и, в конечном счете, он был покинут.

Таков был его сон.

…То было разрушение другого мира? Другого Гира?

— Это была весьма трудновыносимая сцена. …Но мне кажется, я понимаю, почему ее увидел.

Саяма молча потянулся к своей макушке. Мягкое ощущение над его головой оказалось Баку.

Баку был четвероногим зверьком с телом, покрытым тонким мехом. Саяма подобрал его и понял, что маленькие глаза зверька закрылись во сне.

Это животное, несомненно, являлось тем, кто показал ему прошлое.

Затем Саяма потянулся в сторону.

Он обнаружил там книгу. То была часть исследовательского доклада, написанного

Кинугасой Тэнкё, в котором содержались легенды и мифы со всего света.

…Баку, должно быть, призвал прошлое в ответ на то, что я читал прошлой ночью.

Это был второй том, подробно описывающий японскую мифологию.

Скорее всего, это 2-й Гир был уничтожен в моем сне, подумал Саяма, бросив взгляд в потолок.

Но, потянувшись к книге, его рука дотронулась до чего-то теплого и мягкого.

—…Э-э.

Прикосновение сопровождалось голосом.

Любопытствуя, что же произошло, Саяма глянул вниз. И когда его зрение обрело четкость, он направил взгляд на одеяло, укрывающее его тело.

Но он обнаружил кое-что другое.

По какой-то причине, в боковом положении от него торчал зад.

Две голые ноги расположились в воздухе у лестницы слева, и спина, прикрытая рубашкой, виднелась у стены справа. Зад, плотно прикрытый нижним бельем, расположился между ними.

— А…нет, стой…

Как только Саяма услышал этот взволнованный голос, заметил колыхающиеся волосы, и увидел ёрзанье округлой кожи перед ним, он выдал сонный комментарий:

— Почему ты неожиданно выделываешь такие непристойные действия, Синдзё-кун?

— Эт-то потому, что ты неожиданно поднялся! И как раз перед тем, как я пытался тебя разбудить.

— Вот как, — пробормотал Саяма, но его разум все еще путался ото сна. — Значит, я сел и потянул тебя к себе, когда ты склонился над кроватью.

— П-почему ты так спокойно анализируешь это с раннего утра?

— Тогда позволь мне выдать другой анализ. …Оу! Какая задница, Синдзё-кун!

— Лучше помоги мне, вместо того, чтобы вести себя ошалело!

— Хм, — Саяма наблюдал, как зад двигался вверх и вниз перед его носом. В конечном счете, он заговорил с мягким, но уверенным тоном в голосе. — Восхитительно.

— Ч-что? Мне показалось, или ты только что-то сказал нечто странное?!

— Я всего лишь констатировал факт. Так или иначе, тебе нужно успокоиться. Вот, я помогу тебе подняться.

— Э? Ах! Н-нет, перестань. Не трогай мой зад!

— Я его не трогаю. Я за него хватаюсь!

— Это одно и то же! Прошу, проснись перед тем, как… Ай, н-нет! Не тяни за мое нижнее белье! Оно поднимается!

— Тогда как же мне ухватиться, чтобы помочь тебе подняться?

— Эм…— пролепетал Синдзё, повернув голову к Саяме.

Их взгляды встретились, из-за чего Синдзё смутился и выглядел взволнованно.

— Что я должен делать? — пробормотал Синдзё, перестав беспорядочно мотылять ногами.

Его ноги теперь свисали с края кровати и их вес начал тянуть его вниз.

— Ой!

Когда Синдзё запаниковал, Саяма подхватил его талию двумя руками.

Все произошло за секунду.

Саяма развернул Синдзё лицом вверх и посадил его к себе на колени.

Синдзё бессмысленно мотнул ногами два или три раза.

— Мм, — вздохнул он, оказавшись пониже плеч Саямы.

Его вспыхнувшее лицо глянуло вверх.

— П-прости, что вызвал такую сумятицу с самого утра.

— Не переживай об этом. Быть разбуженным другим человеком — одно из проявлений счастья.

— Правда?

— Я полагаю, ты не поймешь, ибо всегда просыпаешься раньше меня. Возможно, нам следует однажды поменяться местами.

— Саяма-кун, а как бы разбудил меня ты?

— Ну, чтобы уж наверняка, я бы проделал утренний борцовский захват, или лег рядом с тобой и нашептывал бы тебе нескончаемые сладенькие речи, пока бы ты не проснулся. Это будет неплохо, как думаешь?

— Нет.

Синдзё отвёл взгляд, вздохнул и отодвинулся от Саямы.

Поставив ноги на лестницу, он повернул озадаченный взгляд к Саяме.

— Эм… После того, как ты проснешься, как насчет завтрака на террасе столовой?

— Звучит неплохо. Мне кажется, в утреннем меню тороро соба и лимонный коктейль.

— Почему они всегда подают тут такие странные комбинации?

Синдзё склонил голову, пока его стройная спина и волнистые черные волосы опускались по лестнице.

Наблюдая за его спуском, Саяма кое-что осознал. Когда он только что подобрал Синдзё, его перебинтованная левая рука совсем не болела.

…Она почти полностью зажила.

Как только его рана заживет, у Синдзё не останется причин находиться в школе.

Он неожиданно ощутил разочарование и горько улыбнулся.

Если он думал об этом таким образом…

…Я принял Синдзё как близкого мне человека.

Так что же он будет делать, если Синдзё и вправду уйдет?

— ————

Одной ветреной ночью он обменялся с Синдзё Сецу определенным обещанием.

— Если ты не желаешь быть здесь, а я желаю тебе лучшего — я тебя возненавижу.

Саяма добавил «как злодей» себе под нос, и кивнул.

После чего, он подхватил правой рукой толстую книгу в твердом переплете и вылез из-под одеяла.

 

●

После 6:30 город полнился светом.

Система общественного транспорта работала уже с самого утра.

Определенная железнодорожная станция была частью Линии Тюо, что пересекала Токио с востока на запад. Утренний поезд, покинувший Токио, прибыл на Станцию Отяномидзу, третью с востока.

В такую рань, в поезде находилось всего несколько человек.

В первом вагоне сидело всего двое.

Ими оказались Касима и Ацута, возвращавшиеся с ночного караула.

Касима надел очки и открыл свой ноутбук на коленях.

Он разговаривал с Ацутой, сидящим справа, не поворачиваясь к нему лицом.

— Ацута, как ты можешь садиться в поезд в таком наряде? Ты выглядишь как косплеер.

— Перед тем, как давать мне советы, аки мамочка, тебе не мешало бы разобраться с собственным ненормальным стилем. Лабораторный халат поверх рабочих шмоток? Твоя жена никогда не спрашивала об этом дома?

— Нацу-сан очень понимающе относится к моей работе.

— Это удивительно для кого-то родом из Лоу-Гира. …Ты до сих пор ей не рассказал?

— Нет. Она по-прежнему не в курсе о UCAT. Ничего не поменялось с наших университетских дней. Она думает, что я решил взбираться по корпоративной лестнице в ИАИ.

Молодой мужчина по имени Касима управлялся с сенсорной панелью, и на мониторе запустилось несколько разных программ.

— С тех пор, как у меня родился ребенок, я не удержался и открыл вебсайт. Глянь на это видео с ней. Смотри, смотри. Она собирается заплакать. Ах, она плачет. Какая прелесть.

— Ты заставляешь плакать меня, придурошный папаша.

— О чем ты говоришь, дурачок? Ты не можешь отрицать какая она прелесть. Мне нужно повторить еще раз? Она такая прелесть.

— Это и делает тебя придурком, придурок. Малыши ничем не отличаются от обезьян.

На эти слова Касима выдал зубастую улыбку.

— Обезьяны? Мне не послышалось? Ты это сказал? Но у меня сейчас такая счастливая жизнь, что я не разозлюсь даже на это. На самом деле, мне жаль, что ты не можешь понять, насколько она милая, Ацута.

— Это пугает. Ты утратил важную эмоцию.

— Ха-ха-ха. Прости, прости. В свое время я так же смеялся с родителей, но, как только родился мой собственный ребенок, я пошел и сразу же купил видеокамеру. Я действительно сошел с ума.

Двери поезда закрылись, он качнулся и начал двигаться.

Тем временем Касима закрыл видео на компьютере.

— Но Ацута, ты их всех отпустил, не так ли? Что это за такой фальшивый защитник справедливости из тебя получился?

— Не глупи. Принцип «Поймай и отпусти» — стандартный подход, когда дело касается злодеев. Если сделать что-нибудь еще, то в итоге не останется кого побеждать.

— Как твоя мама вообще тебя растила?

— Она говорила мне всегда быть честным.

— Замечательный урок. Я возьму это на заметку, когда буду учить свою дочку.

Касима вздохнул.

— Что ж, теперь, — сказал он, и его выражение лица поменялось. На нем возникло едва заметное напряжение. — Кто же они такие? Они, похоже, происходят из разных Гиров. Это жутковато.

— Почем мне знать? Для меня они просто кучка врагов. Мне нужно спрашивать у людей их имена, возраст, домашний адрес и род занятий, перед тем, как их отделать? — Ацута вздохнул, засунул руку в карман плаща, и вытянул ноги на проход между сиденьями. — Ты и дальше будешь заниматься одной только регулировкой Облаченных Мечей?

— Тот случай восемь лет назад дал мне понять, что создавать их — не мое. Ты в курсе, что мой отец делает сельскохозяйственные орудия и работает фермером?

— Мне всегда неловко от того риса, который он присылает мне каждый год. …Но твой дед был величайшим кузнецом мечей 2-го Гира, разве нет? И ты по-прежнему не решаешься напрямую создавать орудия для убийства людей?

— Я скажу — да, — отрезал Касима, уставившись вперед. — У меня есть определенная сила, но я решил ее не использовать. Так проще жить. …И я ничего не стану рассказывать моей семье. Я не сомневаюсь что те, кто натурализовались из прочих Гиров, сталкиваются с теми же проблемами.

Договорив, Касима задумался. В конце концов, он выдал горькую улыбку и снова проговорил:

— Который раз мы с тобой уже ведем подобный разговор?

 

●

На втором этаже школьной столовой находилось всего несколько школьников с утренних занятий, так что было очень тихо.

Окно западного стиля распахнули, чтобы обеспечить циркуляцию воздуха.

Это вызвало прохладный сквозняк и отдаленный шум и крики от тренировок спортивной команды. И…

— Я слышу ударные и электрогитары.

— Они готовятся к Фестивалю Всеобщего Отдыха, весеннему школьному фестивалю, который проводится во время длинных выходных, что не за горами. Ты знаешь Казами, казначея, не так ли? Ту, которая часто лупит людей. Она со своей группой будет выступать на фестивале. Это они репетируют.

Саяма и Синдзё несли подносы с завтраком к сиденьям у окна.

Они заранее заняли себе места за столом.

— Саяма-кун, ты сегодня тоже работаешь?

Сецу ничего не знал о UCAT, потому Саяма рассказал ему, что подрабатывает в ИАИ.

Саяма кивнул и припомнил свой утренний сон.

— Да. Я думаю, мне понадобиться кое-что там сегодня сделать.

Пока говорили, они добрались до стола.

Саяма глянул на кое-что внизу.

На столе со стороны Синдзё у окна стояла кожаная сумка, и поверх нее лежала стопка бумажных листков.

Когда они покинули свою комнату, Синдзё торопливо подхватил эту бумагу со стола.

Саяма наклонил голову, приглядевшись к неопрятной стопке.

— Н-нет! Не смотри!

Синдзё лихорадочно юркнул к сиденью, практически швырнув поднос на стол.

— Ой, — произнёс Синдзё, осознав, что он наделал, но все равно прикрыл кучу разбросанной бумаги перед собой.

Поправив положение подноса, который чуть не свалился, Синдзё повернул глаза к Саяме. Кончики его бровей опустились.

— Т-ты видел?

— Нет. Я всего лишь увидел что-то вроде названия.

— Ты не прочел больше ничего?

Саяма мысленно вернулся назад, но он увидел текст всего на полсекунды.

Однако он мог догадаться, почему Синдзё так смутился.

— Так я был прав. Ты пишешь что-то непристойное…

— Вовсе нет. И что это за «я был прав»?

— Мне кажется, ты выдаешь мгновенное цуккоми Википедии" class="reference">* гораздо чаще в последнее время, Синдзё-кун.

— Я пытаюсь этого избегать. Подхватывать твою манеру опасно.

— Но тогда мне будет грустно.

— М-мне кажется, в данном случае это не страшно. Ну же, поешь и затем прими душ. Гляди, я могу отдать тебе вишенку из моего газированного коктейля. Смотри, две вишенки. Ты не будешь грустить после этого, правда? Правда?

— Бьюсь об заклад, это отлично сработает на маленьких детей, — произнес Саяма, глядя на свой коктейль с двумя вишенками.

…Ну, возможно, это и к лучшему.

Посерьёзнев, он поставил свой поднос на стол. Плечи Синдзё расслабились, и он облегченно вздохнул.

Он засунул бумажную стопку в черную папку в сумке.

Саяма присел, наблюдая, как Синдзё убирает бумагу.

— Так вот чем ты занимаешься поздно ночью и по утрам в последнее время? — спросил он.

Синдзё развернулся, отвел взгляд, и заговорил взволнованным тоном.

— …Да.

— Ясно. Удачи, но постарайся себя чересчур не утруждать. Кому-то вроде тебя необходимо следить за здоровьем. Если у тебя когда-нибудь возникнут трудности, приходи ко мне. Я могу посоветовать тебе хорошую больницу.

— Чисто из любопытства, какого рода эта больница?

— Это больница, которой пользуется клан Тамия. Даже полнейший трус вернется храбрецом, потратив три часа там. Правда, через три дня, они почему-то начинают унывать.

— Они явно делают там что-то нехорошее.

Синдзё вздохнул, но затем сел и откинулся на стуле.

— Прости.

— За что ты извиняешься?

— Ой, ну… Я запаниковал и отверг тебя всего минуту назад.

— Нет, не отверг. Это моя вина. Я попытался заглянуть в то, что принадлежит тебе.

— Да, но…прости, — произнёс он, но смиренное выражение быстро возникло на его лице. — Саяма-кун, ты порой выглядишь как псих, и неожиданно делаешь странные, даже уголовные вещи, но ты очень строг, когда дело касается других людей и их секретов.

— У меня такое чувство, что у тебя сложилось неправильное суждение обо мне.

— П-правда? Но все говорят, что ты идиот, живущий во вселенной Саямы, где мир вращается вокруг тебя.

— Хм, если я признаю все, что идет после этого, мне как-то тяжеловато понять, как кого-то с моими оценками могут звать идиотом.

— Э-э, идиот может означать разные вещи. …Стой, тебя не смущает все, что последовало после?

— О? — Саяма наклонил голову. — Ты думал это всерьёз, Синдзё-кун? Не переживай. Это была шутка. Я знаю, что мир вращается вокруг солнца.

— А-ах ха-ха-ха. Н-ну конечно. Ты и вправду порой будто витаешь в собственном мире, потому я не был уверен.

— Ну, бояться нечего, Синдзё-кун. Еще со времен средневековья, мир следует гелиоцентрической теории. Со мной в качестве солнца, естественно.

— Э?! Ч-что? Что это было в конце?

— Ха-ха-ха. Сущая мелочь, Синдзё-кун. Не переживай об этом.

Саяма засмеялся, но неожиданно глянул в окно.

Студенческие общежития выстроились рядом с вишневыми деревьями, которые уже отцвели. Перед ними расположилась стоянка для машин преподавателей и посетителей.

Саяма увидел женщину, шагавшую вдоль гравия у стоянки.

У нее были волнистые белые, почти серебряные, волосы, и она оделась в черный костюм из двух частей, разбухавший в плечах.

Подол ее длинной узкой юбки непрерывно покачивался взад вперед, потому что она шла, будто ступая вдоль одной линии.

Едва Саяма собирался отвести от нее взгляд, женщина неожиданно отреагировала.

Она мгновенно повернулась к нему и ее глаза озарила улыбка.

Их взгляды встретились.

Выглядело так, словно она его заметила. Саяма слегка сглотнул.

Между ними находилось не менее тридцати метров, и шла она в противоположную от него сторону.

Даже так, она повернула свои голубые глаза прямо на него, и на ее лице виднелась легкая улыбка.

Эта улыбка заставила Саяму нахмуриться, но он быстро сформировал другое лицо.

Он ответил на ее улыбку спокойной своей.

И она отреагировала, едва ее увидела.

— ———

Она улыбнулась на полную. Ее слабая улыбка получила радостный взгляд в ответ.

С такой же приятной улыбкой, она повернулась назад и зашагала прочь.

Совершенно не заметив их обмена, Синдзё наклонил голову перед Саямой.

— Что это было?

— Приветствие, я полагаю. Кто-то захотел обменяться приятными улыбками, и я подчинился.

Начинается нечто новое, — подумал Саяма.

 

●

Стоя на гравии под ранним утренним солнцем, женщина, разодетая в черный двойной костюм, выдала приятный вздох.

— Это был хороший ответ. Лучше бы он конечно покраснел. Интересно, понял ли он, кто я.

Она улыбнулась и продолжила движение, зашагав на высоких каблуках вдоль каменной тропы, но не издавая ни звука.

Перед ней открылась задняя часть общеобразовательного корпуса 3-го года обучения.

— Ну а теперь, пришло время встретиться с Зигфридом Зонбугом, библиотекарем Библиотеки Кинугасы, — сказала она со вздохом, осматривая очертания здания. — Мне нужно проверить состояние Лоу-Гира.

 

●

— Все сводится к тому, как нам следует жить тут, в Лоу-Гире.

Нет, серьёзно. Сколько уже раз я себя об этом спрашивал? — думал Касима, сидя в поезде.

Уставившись в потолок, Ацута тихонько проговорил:

— Твоя проблема в том, что мы так похожи на людей из Лоу-Гира, но все же, не совсем как они, так? Почему бы тебе просто не заморачиваться?

— Желая следовать последним словам моего деда, я так и делал. Но… в том случае восьмилетней давности я кое-что узнал. Я начал терять кое-что важное для себя, и больше не мог принимать собственную силу.

Закрыв глаза, он мог все это вспомнить.

Это случилось в дождливую ночь восемь лет назад.

В то время он занимался созданием Облаченных Мечей.

Он был в восторге от качества одного меча, и отправился в одиночку в горы на испытательный полигон неподалеку от UCAT.

…И я стал причиной тому несчастному случаю.

Он слишком хорошо помнил результат своих действий и единое чувство, которое они вызвали.

Взирая вниз с горы в ту самую ночь, он видел, как разверзлась земля.

Заливаемый дождем и сжимающий рукоять того сломанного Облаченного Меча, он бежал в сторону крупномасштабного разрушения.

Касима до сих пор помнил чувство, наполнявшее его в ту минуту.

…Чувство превосходства.

Он не был завершен, но Касима все равно гордился своей способностью создать такой могущественный Облаченный Меч.

Но в следующий миг все его чувства заледенели.

С расстояния в несколько десятков метров вниз по склону он услышал одинокий голос.

Под неопределенной темнотой, он явственно услышал крик.

Это был крик испуга. И этот крик, раздался из-под обрушившейся земли, где…

— !..

Пульс Касимы резко подскочил, и он открыл глаза.

Он ощутил пот по всему телу, и неожиданно понял, что находится внутри поезда.

На него уставился Ацута.

— Ты в порядке, придурок? Не ныряй так глубоко в воспоминания. Это вредно.

— Да уж… Но я ничего не могу поделать.

— Если тебя слишком далеко уносит, начинай думать о груди своей женушки.

Касима с покорностью так и поступил.

— Да, они довольно хороши. С этим не поспоришь.

— Не начинай месить воздух прямо в поезде! Я сказал только подумать о них, придурок!

— А-ага, но честно говоря, грудь Нацу-сан действительно расслабляет.

— Тебе сказать честно? Оружейный бог не должен быть так сексуально озабочен. А вообще, чего ты хочешь? Ты сказал мне проехаться с тобой до дома, потому что хотел мне что-то сказать, разве нет?

— О, да-да. Подожди секундочку.

На словах Касимы поезд дернулся.

После нескольких секунд замедления, он прибыл на следующую станцию, Ёцуя.

Никто не зашел. Лишь слегка прохладный сквозняк принес дыхание утра поздней весны.

Как только двери снова закрылись, Касима вытащил из кармана белый конверт.

— Надзиратель Ооширо передал мне вот это. Директор Цукуёми передала мне всё полномочия.

— Дай-ка взглянуть. Старушка Цукуёми пытается так от тебя отделаться? Ты сказал это о…

— Пути Левиафана, да.

Увидев недовольный взгляд Ацуты, Касима выдал горькую улыбку.

Его друг отображал его собственные чувства на удивление точно.

...Что позволяет мне вести себя более взросло.

— Мне даже сказали подготовиться к высвобождению концептов 2-го Гира.

— Посмотрим, посмотрим. Вот этот документ. Э-э, что тут написано? Л-л-леви…

— Путь Левиафана. Ты даже это прочесть не можешь? Я немного в шоке.

— З-заткнись. Читать утомительно, потому просто объясни на словах.

— Способ ведения переговоров оставлен всецело на меня. Директор Цукуёми, может, и лидер 2-го Гира, но она утверждает, что слишком занята, чтобы заниматься этим самой.

— Старушка просто хочет спихнуть эту мороку на кого-то другого.

На этих словах, поезд снова начал замедляться. Они приближались к Синдзюку.

— Ты пересаживаешься тут на другой поезд, так? Ты вернешься в UCAT, после того как поприветствуешь свою жену и малую, да?

— Да, — ответил Касима, забрав конверт у Ацуты. — Но это нормально для нас отвечать за Путь Левиафана?

— А чего бы и нет?

Касима не смог сразу же ответить. Он закрыл свой лэптоп, и вернул конверт обратно в карман.

…Как бы получше это объяснить?

Пока он размышлял, светлая платформа Станции Синдзюку промчалась за окном, словно их догоняя.

— Ну, во-первых, тот случай, а во-вторых — мне как-то не интересен Путь Левиафана.

— А, ты о последних словах твоего деда.

— Да, его последние слова. Он однажды носил меч, который запечатал Ямату, но его последние слова потеряли смысл девять лет назад. Как раз тогда мы осмотрели Сусаоо, гигантскую человекоподобную машину, созданную, чтобы сдержать Ямату. — Он устало вздохнул. — Высвободить концепты 2-го Гира подразумевает войти в Концептуальное Пространство, где спят те двое, и освободить печать Тоцуки, чтобы призвать Ямату.

— Ты говоришь так, словно есть одно большое «но».

Касима горько улыбнулся.

Поезд начал останавливаться, и прозвучал шум его металлических колес.

Окружаемый этим звуком и покачиванием поезда, Касима задумался. Он задумался о том, что было у него на уме уже долгое время.

— Никто из нас не видел Концептуальной Войны. Даже Директор Цукуёми. В таком случае, имеем ли мы…нет, имею ли Я какое-либо право брать на себя освобождение концептов? — Он вздохнул. — У меня нет особой враждебности к этому Гиру, но я и не особо благодарен. Я родился тут, и жить тут — для меня совершенно естественно. …Так как же мы должны с этим разбираться?

На его вопрос Ацута нахмурился.

— Да ну, ты слишком сильно заморачиваешься. Представь, что это такой фестиваль. Устрой его красиво и захватывающе.

— Бывают моменты, когда я до боли завидую твоему характеру.

— А что ты думаешь о моем характере в большинстве случаев?

— Мне тебя жаль. Мне интересно, почему мир позволил такому существу появиться на свет.

— Пошёл к черту. Я расскажу твоей женушке, что ее муженек на работе смотрит на людей свысока.

— Вот незадача, — сказал Касима, кивая, и поднимаясь. — Но это ничего. Нацу-сан очень понимающе относится к моей работе.

— Не потому ли, что ей просто нет до нее дела?

Касима схватился за поручень рядом с сиденьем, и повернулся к Ацуте.

— И я благодарен за это, — сказал он с улыбкой.

Глава 2. Урок из прошлого

Путешествие до дома Касимы требовало поездки как на поезде, так и на автобусе.

Желтый поезд от Станции Такаданобаба Линии Яманотэ и до Станции Танаси Линии Сейбу доезжал примерно за полчаса.

С уходящими рассветными сумерками Касима прошел через южный вход бело-стенной станции, залитой утренним солнцем.

Доехав на автобусе до Мукоудаи Парка и сойдя рядом с Рекой Сякудзи, он оказался почти дома.

Одноэтажное здание, стоящее в слегка прохладном воздухе рядом с Рекой Сякудзи, и небольшие заросли за ним были обителью Касимы.

— Полагаю, я отправлюсь в UCAT после того, как немного посплю.

Он стоял перед домом с красной крышей, окруженным металлическим забором.

Многоуровневая площадка для цветов виднелась на небольшом дворике за забором.

Касима добрался до входной двери, остановился, и вздохнул. Он глянул вниз и поправил воротник.

И неожиданно, он увидел движение прямо перед ним.

Дверь тихонько скрипнула и открылась.

На входе, тускнеющем на фоне улицы, появилась женщина.

Первым, что заметил Касима, были цвета.

Он увидел черноту ее коротких волос, белизну ее рубашки, черноту ее джинсов, и белизну ее кожи.

Ее небольшие темные глаза взирали на него и улыбались в сочетании с ее губами.

— Ты услышала мои шаги? …У тебя со времен университета прекрасный послужной список в идентификации людей по их шагам, правда?

Когда он ее увидел, на лице Касимы сама собой возникла улыбка.

— Я дома, Нацу-сан, — произнес он, кивая.

— С возвращением, Акио-сан.

Женщина, Нацу, отступила назад и поприветствовала главу семейства.

— Ночная смена, должно быть, утомительна. Ты и сегодня отправишься?

— Сначала поем, немного посплю, но затем, мне придется идти. Я ужасный муж.

— Ты поправишься, — сказала Нацу, закрывая глаза в слабой улыбке.

Она слегка хихикнула своим носом. Этот смех служил доказательством ее хорошего настроения, и Касима, сочтя его достаточно забавным, слегка улыбнулся.

Когда он вошел в дом, то по привычке вздохнул.

— Родной дом все же самое приятное место. …Нацу-сан, где Харуми?

— Спит. Если ты хочешь ее увидеть, то только после ванной. Вода готова, но, может, ты сначала хочешь поесть?

— Да, я сначала поем. …Мне следует переодеться?

— Это не твое рабочее место, — решительно заявила Нацу, не теряя улыбки. — Благодаря твоей работе у нас такой прекрасный дом, но тем более желательно отрешиться от нее, пока ты тут. …Я уверена, Хару-тян скажет то же самое.

— Ты знаешь, что я не могу перечить, если ты привлечешь к этому Харуми.

Касима признал поражение, и решил сменить свою рабочую одежду. Он согласился переодеться в спортивный костюм, или что-то вроде того.

— Твой спортивный костюм рядом с комодом. Подожди секундочку. Я грею мисо суп.

Не забыв сказать спасибо, Касима открыл раздвижную дверь с матовым стеклом, ведущую от прихожей в гостиную.

Большое окно слева с видом на дворик было распахнуто и яркий свет, заливший комнату, словно пробуждал его к жизни.

В центре этого света расположился низкий стол.

Справа стоял комод, а у левой стены между окном и раздвижной дверью в спальню находился книжный шкаф.

Телевизор слева от входа показывал новости.

В программе обсуждали технологию.

Касиме показалось, что подобные новости в последнее время зачастили.

Все недавние технологические прорывы могли быть побочным эффектом активности положительных концептов различных Гиров, чтобы затем противостоять отрицательным концептам.

— Но реальность, по-прежнему, не столь богата.

С горькой улыбкой на лице Касима начал переодеваться.

Он услышал голос Нацу с кухни.

— Кстати говоря, от твоих родителей пришло немного пекинской капусты.

— Тогда нам нужно покончить с тем, что в тарелке уже сегодня.

— Не волнуйся, я её замариную. Я уже покрошила немного в мисо суп. Временным рабочим, похоже, очень полюбились наши маринованные овощи. Они называют их супер смак и чертовский смак… Сленг в наши дни действительно запутанный.

Касима услышал из кухни вздох.

— Но мне всегда неловко получать от них овощи, и не давать ничего взамен.

— Да, но моим родителям просто нравится это делать. Ты им очень полюбилась, Нацу-сан. Только ради меня они бы никогда ничего не присылали.

— Ты говоришь так серьёзно, что я не стану отрицать. Но овощи в наше время дорогие. …Тебе не кажется, что они просто пытаются быть со мной тактичными? Мои родители до сих пор…

— Я говорю, они делают это, потому что им хочется, Нацу-сан.

— Ладно. Но я благодарна. О, и я благодарна за этот нож, которым я пользуюсь, тоже.

— Нож?

Когда Нацу-сан ответила, в ее голосе проявилось слабое смущение:

— Да, э, ну нож, которым я пользуюсь. Лезвие, сделанное твоим отцом, кажется каким-то особенным.

— Ну, мой отец слеплен из другого теста, чем большинство людей. Моя мама, кстати, тоже.

— Я и не спорю, но…ну, я не об этом хотела сказать. Я могу пользоваться им, не опасаясь порезаться. С тех пор, как твой отец подарил мне этот нож на свадьбу, я ни разу не поранилась вообще никаким лезвием. Даже когда я пользовалась иголкой, или чем-то еще. …Будто этот нож вроде защитного талисмана.

Его изменил человек с именем оружейного бога Касимы, и к нему добавили философский камень, поэтому ничего удивительного.

Клинок, измененный руками бога станет талисманом и его владелец не получит порезов от меньших клинков.

Однако, Нацу ничего не знала о 2-м Гире, потому Касима просто притворился дурачком.

— Акио-сан, твоей семье действительно подходит имя небесного бога Касимы, не правда ли?

— Моему отцу бы понравилось, что ты сравнила его с богом.

— Но когда я посещала дом твоих родителей, там не нашлось никакой связи с небесным богом. …Я исследовала великий меч небесного бога Касимы в университете, потому сразу же загорелась, когда узнала, что твой отец затачивает клинки.

Касима услышал вздох, сопровождаемый репликой, которую он слышал уже много раз:

— Это весьма отличается от моей девичьей фамилии.

— Мне кажется, Такаги замечательная фамилия. Она означает, что ты можешь достичь небес[6].

Нацу ничего не ответила.

…Мне не следовало этого говорить?

Подумав об этом, Касима глянул на книжный шкаф, стоящий перед ним.

На верхней полке была наклейка с надписью «Нацу». Там содержались исследования по японской мифологии, что остались с её университетских дней.

Касима заметил среди них название, навевающее ностальгию.

…Я был студентом инженерного факультета, но посещал семинар по исследованиям древних цивилизаций, дабы узнать что-нибудь о 2-м Гире.

Он написал доклад, на основе той самой книги на полке.

— И там я повстречался с Нацу-сан, — сказал он так тихо, чтобы никто не мог услышать. — Я довольно счастлив сейчас.

Он оглянулся, чтобы удостовериться, что Нацу не покинула кухню, затем забрал книгу из полки.

К задней стенке прижались две тонкие книги.

То были книжки с иллюстрациями.

Этот изношенный антиквариат рассказывал легенду о Сусаноо Википедии" class="reference">*. Имя автора было…

— Такаги Масамичи.

…Признает ли она когда-нибудь это имя?

Касима закончил переодеваться, открыл шторы, и сел на пол.

Он услышал лязг керамической посуды, исходящий из кухни.

— Тебя опять сегодня сопроводил Ацута-сан?

— Он в последнее время начал возвращаться домой на поезде. У него осталось совсем мало очков на правах. Вообще, он говорил, что осталось всего одно.

— Ясно. …Может, я лезу не в свое дело, но Ацута-сан собирается когда-нибудь жениться? В последнее время он не приходил в гости.

— Он питает чувства к одному человеку. Вроде как, она была его одноклассницей в школе, а сейчас работает президентом охранной фирмы. И причина, по которой, по его словам, он в последнее время не появляется, заключается в том, что он не любит младенцев.

— Как по-детски с его стороны.

— Мне кажется, он не достиг и уровня ребенка. Или человека, раз уж на то пошло.

— Тебе не следует говорить о своем друге подобным образом.

— Это не отменяет того, что он на уровне обезьяны…

— П-правда?

С взволнованным заявлением, Нацу вошла в комнату.

 

●

Широкий поднос в руках Нацу содержал две чашки чая, две миски мисо супа, и два рисовых блюда.

И в глубокой тарелке находилось…

— Это не ролл капусты, но я набила немного напы фаршем, оставшимся со вчерашней ночи. Ты сможешь взять ее палочками без проблем.

Касима увидел горячий суп с двумя длинными и немного бледно-зелеными пучками внутри.

— Ты ничего не ела с утра?

— Я знала, что ты вернешься, Акио-сан. И я уже покормила Хару-тян молоком, так что не переживай.

Глаза Нацу сузились в небольшой улыбке, и она присела рядом с ним.

— Или ты хотел бы на это посмотреть?

— Хотел бы, — ответил Касима, и Нацу слегка смутилась.

Воздух наполнила суетливая атмосфера.

В то же время, новости в телевизоре дошли до прогноза погоды.

Согласно погодной карте, эти вечером обещали…

— Дождь? Но снаружи сейчас так солнечно.

— Я поспешу домой. Я не могу оставить тебя одну в дождливую ночь.

Касима повернулся к Нацу, и обнаружил, что с ее лица пропала улыбка.

Ее руки оставались неподвижны, и она уставилась на погодную карту, обещающую дождь.

Она не шевелилась.

Касима молча убрал сетчатую скатерть со стола.

Слабое колебание воздуха и белизна покрывала заставила Нацу слегка содрогнуться.

— П-прости.

Она быстро открыла крышку небольшого блюда и приготовила небольшую тарелку.

Ее выражение лица пришло в норму.

— Я в порядке. Если с зонтиком, я могу даже выходить наружу. Как бы там ни было, давай завтракать.

Погодная карта на экране телевизора сменилась деревенскими пейзажами.

Он показывал рисовые поля в горах. Они готовились к посадке раннего риса.

Едва лишь Нацу это увидела, как с облегчением вздохнула. Она подхватила рисовое блюдо и заговорила:

— Они так рано садят рис в эти дни. Твои родители тоже скоро должны приступить.

— С меня хватило помощи им в прошлом году.

Слабо улыбнувшись, Нацу протянула ему рисовое блюдо.

— Спасибо, — сказал Касима, потянувшись за ним.

В блюде находился рис из фермы Окутамы семьи Касима. И…

— Но мне бы хотелось иметь рис, который мы сами помогали садить. Если возможно, я бы хотела отправиться к ним и в этом году.

Пока она говорила, Касима дотронулся до руки, держащей миску.

На левой руке Нацу кое-чего недоставало.

На ней не хватало мизинца и безымянного пальца.

 

●

С приближением дня, в Академии Такаакита началась четвертая пара.

Несмотря на то, что уроки шли своим ходом, было время для подготовки к весеннему школьному фестивалю, известному как Фестиваль Всеобщего Отдыха.

По всей школе виднелись работающие ученики, освобожденные от занятий.

От дороги до спортивных площадок, от общежитий до столовой, и даже на асфальтированных и каменных дорогах, члены различных групп носились туда-сюда, перенося материалы или компоненты.

Сверху за всеми ими наблюдало несколько человек.

Они находились на лестнице второго этажа общего корпуса 2-го года обучения.

На балконе сидели Изумо, снявший пиджак и выставивший напоказ свое хорошо сложенное тело сквозь рубашку, и Казами, что разворачивала домашнее трехслойное бенто на скатерти.

И еще одна девушка сидела перед ними.

Эта платиновая блондинка носила зимнюю форму под весенним солнцем.

Казами назвала имя девушки, на плече которой сидела маленькая птичка, и у ног которой стоял черный кот.

— Брюнхильд, у тебя есть заявка от клуба изобразительного искусства?

Брюнхильд протянула ей листок бумаги.

Это был бланк для стенда клуба изобразительного искусства на фестиваль.

Казами подобрала папку с кучей бумаги внутри, и сравнила листок Брюнхильд с образцом.

Она проверила, убедившись, что все было заполнено правильно, и что печать поставлена.

— Бланк выглядит правильно, но что это за название? Курица-гриль Авангардного Искусства «Кадмий 2005»? Оно что, токсично?

— Мы проголосовали и выбрали это. Она изумительна.

— Изумительна?

— Да.

— Как именно?..

— Ну, приправа зеленая, вроде этой, и она определенно убивает с одного удара.

— Эй, Чисато. Если ты продолжишь допытываться, мы станем сообщниками преступления.

Казами чуть не упала вперед, но тут же выпрямилась и Брюнхильд горько улыбнулась.

— Младшеклассники сказали, что если вы зайдете, они устроят для вас банкет.

— Это совсем необязательно. …Но Брюнхильд, разве тебе не болезненно подавать курицу гриль, когда ты растишь птичку?

— Да, но все решалось голосованием. Для меня, как главы клуба, это может быть проблемой, но я решила держаться подальше от покупки продовольствия и готовки пищи. Я возьму на себя только финансы.

— Это может доставить хлопот. …Но куры гриль обычно дико хорошо продаются, потому я надеюсь на ваш успех.

— А ты немало об этом знаешь.

— Мой отец любит такие вещи. У него всегда есть прилавок на фестивалях местного самоуправления. Он продает их по 50 йен за штуку, тогда как покупает всего за 20. Он зарабатывает около 30 000 йен в день, потому хватается за это со всей серьёзностью, жаря и жаря, практически, как обезьяна.

— Вот как. Что за человек твой отец, Казами? Он и сам похож на обезьяну?

— С ним было бы проще иметь дело, если б так.

— Что за раздраженный вздох?

— Ну, моя мама была идолом периода Сёва и очень красиво пела, но совсем не продавалась из-за ужасной организации бизнес вопросов. Мой отец знал ее со школы, и некоторое время работал ее менеджером, — Казами горько улыбнулась. — Но на деле я ни разу не слышала пение своей мамы. Это ее смущает, потому она прячет все фотографии с тех времен, и переключает канал, едва на экране появляется программа про старые песни.

— Почему бы тебе не глянуть их, когда ты у меня дома? Ты и сама вечно переключаешь канал.

— Я не могу просто взять и посмотреть то, что она пытается скрыть.

— Вот оно как, — сказал Изумо, кивнув.

— Понимаю, — произнесла Брюнхильд, опустив голову.

Казами поместила бланк Брюнхильд в папку и сменила тему.

— Между тем, как идут дела с 1-м Гиром?

— Резервацию собираются расширять.

— Правда? Они наконец-то определились?

— Это всё еще внутренняя информация, но, похоже, было выбрано место в немецком UCAT, дабы нас принять. Европейские UCAT возьмут на себя часть расходов на содержание, при условии, что мы поделимся с ними нашими техниками. Они принимают лишь членов второго поколения и далее, но и это немало.

— Ясно. Немецкий лес будет отличным жилищем для 1-го Гира.

— К сожалению, я член первого поколения, потому не смогу отправиться туда, даже если натурализована.

— Ой, извини. …Мне следовало держать рот на замке.

— Ничего. Как только положительные концепты высвободят для запечатывания отрицательных, концепты 1-го Гира постепенно распространятся в этом Гире. И едва это случится, мы станем свободны от мелких резерваций. — Она слегка улыбнулась.

— Разумеется, нам по-прежнему придется жить в местах, где обычные люди этого Гира нас не обнаружат.

Последнее заявление Брюнхильд заставило Казами замереть на месте.

На них обрушилась тишина.

Казами пыталась подыскать слова, но не нашла ничего подходящего.

Тем временем, что-то легко стукнуло ее по бедру.

Это был черный кот Брюнхильд.

Он мяукнул, наклонил голову, глянул на нее, и она улыбнулась в ответ.

— Это твое безмолвное проявление внимания? — спросила она.

Кот прищурил глаза и начал взбираться к ней на колени.

Однако, Брюнхильд молча его остановила.

Она схватила кота за хвост и потянула прочь.

— Тебе не нужно меня жалеть, Казами.

— Эм, нет. Я и не собиралась. Это просто кот…

— Забудь про кота. …Как бы то ни было, это просто мысли вслух. — Брюнхильд подняла кота вверх за хвост и слегка улыбнулась. — Позволь мне сказать следующее: мы считаем, что наше положение улучшилось. Мне бы хотелось, чтобы ты запомнила хотя бы это.

— Фасольт старается изо всех сил, потому что тоже так думает, да?

— Да, но, похоже, в последнее время он не ладит с Фафнером.

— Серьёзно?

— Да, — сказала Брюнхильд, кивая. Ее тон приобрел задумчивость. — Бои полудраконов — то еще зрелище. Их броня очень крепка, так что обычные атаки не наносят никакого урона.

— Э…Брюнхильд? Я думала это просто перепалка между отцом и сыном. Почему ты говоришь о «получении урона»?

— О? А разве это не обычное дело?

— Чисато, мне кажется 1-й Гир тебе отлично подойдет.

— Что ты хотел этим сказать?! Получи! И еще! И еще!

— Да, Казами. Мне кажется, это в порядке вещей.

— А мне так не кажется. Ай-ай-ай. Моя рука не должна так сгибаться!

Услышав вопль Изумо, Брюнхильд горько улыбнулась.

Птичка сидела на её плече, и у нее в руке вверх тормашками болтался кот.

Как только она встала, прозвенел звонок, указывающий конец четвертой пары.

— Обеденный перерыв… После остановки в библиотеке, я пойду помогу с постройкой прилавка.

— Все члены твоего клуба получили освобождения от занятий?

— Да, но вам следует усложнить процедуру их создания. Сейчас их невероятно просто подделать.

— Э-это специальное право, данное тем, кто достаточно сообразителен, чтобы такое провернуть, — сказал Изумо, застрявший в захвате двух рук.

Брюнхильд выдала небольшой смешок, и добралась до запасной двери рядом с ними.

— Я надеюсь, что вы сохраните такое же спокойствие и в следующем Пути Левиафана, — сказала она.

В тот же миг через дверь, которую она открыла, вошел парень.

Это был Саяма.

Он взмахнул левой рукой, пригладив волосы назад, и произнес:

— Хм. Какое неожиданное сочетание.

— Ты один? Синдзё Сецу не с тобой?

Саяма вздохнул и начал говорить увещевательным тоном:

— Он не всегда со мной. Я ему сказал, что у меня дела в школьном совете, поэтому он отправился в столовую, говоря, что купит и для меня обед. Я весьма благодарен.

На этих словах у него за спиной появилась еще одна фигура.

— Приветик! Как у всех дела?

То была Ооки, и на ее лице сияла улыбка.

— Ой, а все уже тут? Если б только все уже успели прихватить обед, — она кивнула. — Как насчет того, чтобы обсудить следующий Путь Левиафана? Саяма-кун, ты здесь потому, что решил, каким Гиром мы займемся следующим, да?

Глава 6. Былое восхищение

Когда Ооширо Итару проснулся, был уже день.

Вместо привычного личного кабинета, он находился на крыше здания UCAT.

Он спал в кресле для отдыхающих, накрытый покрывалом, находясь под громадным зонтиком.

Рядом с ним стоял астрономический телескоп и…

— Sf, что ты делаешь с этим блокнотом?

— Тэс. Я веду записи о небесных телах, которые мы увидели прошлой ночью.

— О? Помнится, я показывал тебе лишь темные участки неба, со словами «Гляди, темная материя».

Он выпрямился в кресле, и заметил, что Sf закрашивает весь блокнот черным цветом.

— Постой. Ты хочешь сказать, что это я виноват?

— Таковым было Ваше желание, Итару-сама.

Итару прилизал волосы и положил руку на телескоп.

— Не хочешь поглядеть на звезды днем?

— Тэс. Премного Вам благодарна. Теперь, я смогу воспользоваться другим цветным карандашом.

— И какой же цвет ты теперь возьмешь?

— Тэс. Только голубой.

— То есть ты думаешь, что увидишь только небо, не так ли? Пришла пора мне передать брюзгливой немецкой машине знания о существовании звёзд.

Sf наклонила голову в ответ.

— Вы уверены, что хотите завести разговор о звездах?

— Для меня, по крайней мере, они бесполезны. Но я интересовался подобными вещами. Запомни это.

— Тэс, — произнесла Sf, кивая.

— С тех пор, как я уснул прошлой ночью, что-нибудь произошло?

— Согласно утверждению делового отдела, Саяма-сама желает встретиться с представителем 2-го Гира.

— Ха. Они даже еще не пришли к взаимной договоренности, а он уже тут как тут для предварительных переговоров? Есть намеки на то, что он придет ко мне?

— Тэс, совершенно никаких. Казами-сама и Изумо-сама прибыли раньше него и получили разрешение на посещение Второго Справочного Помещения вместе с Сибил-сама. Я предполагаю, что он отправится на встречу с ними.

— Понятно, — сказал Итару со счастливым лицом. — Пускай копается в прошлом со своими друзьями и обманывает себя мыслями, что всё знает, — он горько улыбнулся. — 2-й Гир во многом похож на нас, но это не значит, что они откроются нам.

 

●

Саяма вместе с Ооширо шагал по коридору UCAT.

Он направлялся на встречу со 2-м Гиром.

Он решил провести встречу в одиночку, потому что Казами и остальные сосредоточились на поиске документов.

— Большинство отдела разработок сейчас спит после ночной смены, а представитель Пути Левиафана еще не прибыл? Звучит так, будто я не смогу с ними встретиться.

Пока они шагали по коридору, Ооширо кивнул в ответ.

— Я все еще могу познакомить тебя с директором отдела разработок. И тебе следует испытать концепты 2-го Гира на себе, не так ли?

— Верно.

Они оба остановились, издав громкий топот.

Они стояли у 1-го Арсенала Стандартного Подразделения, на 2-м уровне UCAT.

Когда камера автоматической двери заметила Ооширо, дверь отворилась.

— Ты видел, Микото-кун? Я настоящий VIP. Тебе следует проявлять побольше уважения.

— Ухты, просто удивительно… Этого хватит?

Ооширо его проигнорировал, и шагнул во тьму, лежащую перед его глазами.

Саяма последовал за ним.

Он услышал голос.

 

— Имена наделяют силой.

 

Саяма глянул на красный текст, прокатившийся по циферблату часов на левом запястье.

Он уставился прямо перед собой, и увидел, как перед ним постепенно открылся тускло освещенный склад.

Потолок испускал бело-голубой свет, и на бесконечных рядах стальных полок нагромоздились мечи.

По всему складу виднелось бесчисленное количество мечей в ножнах, прикрепленных к полкам.

— Послушай. До тех пор, пока мы тут, мы получаем силу просто от наших имен.

— Вот как. Тогда что дает мне «Саяма»?

— Хмм… Согласно одной из теорий, фамилия «Саяма» ссылается на определенную территорию. Вместо того, чтобы наделять тебя особой способностью, она дарует тебе социальный статус для обладания этой землей. Мое же имя, «Ооширо», означает, что я стойкий[10].

Ооширо вытащил из кармана канцелярский нож.

Он прижал его к запястью, начертав линию.

— Видишь? Ничего не случилось.

— О, а вот это неожиданно. Но я не уверен, что мне по душе организация, лидер который расхаживает по округе с ножом. Мне стоит сдать тебя полиции? И кстати, старик, в твоей теории есть просчет.

Саяма отобрал у Ооширо канцелярский нож.

И тут же провел лезвием по собственной руке.

— Аа! Микото-кун следует веяниям моды!

По неведомой причине, Ооширо поднял на своем возгласе большой палец. Саяма показал ему правую руку, которую пытался порезать.

Однако она была невредимой. Остался лишь небольшой красный след, как если бы он просто сильно перетянул руку верёвкой.

— Этот нож массового производства, потому не обладает унаследованным «именем».

Саяма вытащил из кармана ручку и написал слово «клинок» на лезвии ножа.

— В 1-м Гире, это бы сделало его клинком.

Он без колебаний вонзил нож в живот Ооширо.

— Ааа! Что ты делаешь, Микото-кун?!

— Прекрати орать. Он всего лишь разрезал твою одежду. К сожалению, он не сделал ничего с тем, что расположено за ней. Мне следует назвать его «какой-то там нож», чтобы он заработал? …Весьма требовательное ограничение.

На этих словах кто-то бросил на него взгляд полуприкрытых глаз, но это был не Ооширо.

Он получил ответ от насмешливого женского голоса, раздающегося из дальнего конца арсенала.

— Что-то вроде того. …А ты сумасбродная личность, носитель Пути Левиафана.

На этом слегка горьковатом тоне, Ооширо почесал затылок и оглянулся.

— Эй, Директор Цукуёми, не могли бы Вы подойти и помочь в изучении 2го Гира?

— Конечно, но подожди минутку. Мне нужно немного прихорошиться для встречи с молодым человеком.

— К чему заботы? — спросил Ооширо.

Едва он это договорил, старик отлетел назад.

Прогремел звук столкновения.

Что это было? — Подумал Саяма, как только заметил свет.

Бело-голубой свет отбросил Ооширо за автоматическую дверь.

Но он тут же растворился.

— Что это было?

— Интересно? А ты отлично сосредоточен. Конечно, это может однажды стоить тебе жизни.

Женский голос неожиданно раздался совсем рядом.

Саяма повернулся налево и увидел, что там кто-то стоит.

Под тусклым светом стояла пожилая женщина в лабораторном халате. Ее прищуренные глаза повернулись к нему.

— Ты здесь из интереса ко 2-му Гиру, я правильно понимаю? — она вздохнула. —

Меня зовут Цукуёми Сидзуру, я руководитель отдела разработок. Я научу тебе парочке вещей о концептах 2-го Гира.

 

●

Второе Справочное Помещение было огромным.

Между двумя серыми шкафами на белом полу, Казами бродила туда-сюда с парой стопок офисной бумаги в руках.

На боках выстроившихся рядами книжных полок указывалась тема документов, по которой они классифицировались.

— И шкафы, посвященные одной и той же теме, разделялись по годам и прочим подразделам.

На данный момент Казами осматривала личные дела сотрудников.

Как раз там она обнаружила данные о членах 2-го Гира, работающих на UCAT.

Документы на полках были оригиналами, и ксерокс, расположенный в комнате, использовался для создания копий, которые можно вынести наружу.

Но в то же время, некий концепт оказывал воздействие, в результате чего часть документов затемнялась на самой копии.

— Истина скрывается в невидимых местах, хм?

Более того, похоже, некоторую из прочтенной информации они забывали сразу же после прочтения, и часть они истолковывали как совершенно другой текст, пытаясь ее прочесть.

Предположительно, чтобы украсть отчеты о доходах и расходах сюда однажды пробрался человек, но, вернувшись домой, он обнаружил, что вместо этого напечатал 26 глав истории, повествующей о больной сводной младшей сестре.

Казами предполагала, что этим человеком был Ооширо.

— У меня такое чувство, что это лишь подстегнет еще больше людей к проникновению сюда… Как бы то ни было, нельзя вынести отсюда вообще ничего, если не изменить его струнное колебание. И у нас есть разрешение унести лишь то, что мы напечатаем на выделенной нам канцелярской бумаге.

…Интересно, смог бы Саяма найти брешь в местных концептуальных законах, и вынести любую информацию, что ему нужна.

— Наверное, смог бы…

Она горько улыбнулась.

Наш младшеклассник обладает замашками настоящего вора, да и цель для него оправдывает средства, — подумала Казами. — Но что будет, если с ним окажется Синдзё?

Близнецы Синдзё служили своеобразным ограничителем эксцентричных действий Саямы.

Садаме выполняла эту роль во время битвы с 1-м Гиром, но в школе, Синдзё Сецу нередко замещал Саяму и предупреждал или останавливал его, будь то его речь или поведение.

Казами толком ничего не знала о Синдзё.

Она впервые встретила Садаме, когда Отряд Левиафана собрали вместе, и впервые встретила Сецу во время весенних каникул. До этого, она лишь слышала, что где-то под защитой UCAT есть некто по имени Синдзё.

Чего Казами действительно не понимала, так это почему Саяма даже не пытался узнать, откуда эти близнецы взялись, не смотря на то, что они оба его поддерживали.

...У него должна быть какая-то причина, и, может, ему просто хватает того, что Синдзё с ним.

Ее отношения с Изумо мало отличались.

Они знали семьи друг друга, но подробности насчет их родителей по большей части оставались неизвестными.

Их вполне устраивало чего-то не знать, и это могло значить, что им хватает того, что уже есть.

— Я вот, правда, не знаю, — бурчала Казами, раздумывая. — Даже если ты не против не знать чего-то о других, ты все равно хочешь, чтобы они узнали о тебе.

И чем ближе вы становитесь друг к другу, тем сильнее растёт это желание.

…И секреты Синдзё наверняка похлеще наших.

Для этих замкнутых близнецов, желание должно быть еще сильнее.

— Но сможет ли Синдзё раскрыть ее тайну?

Казами просто хотелось, чтобы Синдзё не чувствовала себя виноватой, если она продолжит молчать об этом важном секрете.

Размышляя об этом, она услышала вдалеке голос Сибил.

— Чисато-сама.

Казами пожала плечами и повернулась к книжной полке.

К сожалению, ей еще предстояло собрать документы, которые на нее возложили найти.

…Сибил слишком быстрая.

Она вроде и не хотела огорчаться из-за того, что справляется медленнее Сибил, но ей все равно заболело в животе от того, как Сибил не прекращала ее звать.

— Э, ну, Чисато-сама…

— Да-да. Подожди минутку.

Я одной минуткой не отделаюсь, — подумала Казами, глянув вперед.

Перед ней по отделам выстроились личные дела сотрудников.

Она скользнула взглядом по номерам на краю прозрачных файлов с документами, и потянулась к файлу, что ее заинтересовал.

Но неожиданно Казами заметила определенную вещь.

— Здесь…

— Недостающий период, ага?

Казами повернулась, услышав голос Изумо справа от себя.

Он держал десятисантиметровую стопку скопированных документов, содержащих детальную информацию о разработке концептуального оружия 2-го Гира, но наклонил голову, глянув на Казами.

Та сначала взглянула на пустой отрезок полки, и затем на документы в руках Изумо.

— Тут и вправду пустой период… но что это за документы?

— А, Сибил помогла мне соб.. ай, ай! С какого перепугу ты вдруг начала меня лупить?

— Заткнись. Парням, выбирающим легкие пути, в жизни ничего не светит.

Навыки же Сибил просто потрясали.

— Она специалист по информации. Имя Сибил происходит от богини, не так ли?

— Да, Цибела Википедии" class="reference">*. Интересно, кто ее так назвал.

— Наверное, кто-то связанный с UCAT, но точно не знаю.

— Чисато-сама!

— Ой, прости. Меня тут отвлекли, потому подожди еще чуть-чуть.

— Отвлекли?

— Да, ужасно отвлекли. …Каку, ты чего так огорчился?

Не обращая внимания на физиономию Изумо, Сибил позвала снова.

— Чисато-сама, что если я помогу вам с поисками?

А это хорошая мысль, — подумала Казами. Она уже почти согласилась, но проглотила свои слова. — Нет, нет. Мы попросили ее помочь, потому не стоит нагружать ее еще сильнее.

Во время тренировок Сибил всегда приносила им чай и сладости.

Более того, Казами казалось, что порой она приносила им даже бенто. Бенто, которые сама же Казами и научила ее делать.

…Непорядок. Она обгоняет меня, а я этого даже не заметила. Что же мне делать?

— Чисато, ты выглядишь дико озадаченной, но иногда легче просто отступить.

— Замолчи. Твой комментарий все решает.

Верно. Я не могу на нее полагаться. Я должна упрямо ей отказывать, — подумала она.

— Я уже иду, — произнесла Сибил.

Плечи Казами поникли, и она глянула в потолок.

Проклятье, — подумала она, тогда как Изумо произнес:

— Сибил из тех, кто не особо задумывается о наших чувствах. Но теперь тебя затянуло в тот же мир лени, что и меня. Ва-ха-ха! Подчинись сиянью лени, и бездельничай до самой смерти.

— Я это проигнорирую, но с тобой было то же самое, когда она взялась тебе помогать?

— Она проходила мимо и, улыбаясь, начала вытаскивать и складывать документы, которые я собирал. Я ничего не смог поделать.

— Сибил очень любит помогать людям, не правда ли?

— Страшно то, что подобно беспорядочной бомбардировке. Некоторые люди терпеть такого не могут, и есть вещи, которые люди пытаются сделать самостоятельно, так что лучше в таких случаях оттаскивай ее прочь.

— Непременно, — сказала Казами. — Но, Каку, что за дела с этим пустым периодом?

— Судя по тем шкафам, что я видел, некоторые полки вообще пустуют. Кроме пары покинутых документов ничего не осталось. Интересно, есть ли еще Третье

Справочное Помещение, где действительно важные вещи рас…

— Их не перемещали никуда таким образом, — произнесла Сибил, подходя к ним сзади.

Казами обернулась и увидела, как Сибил кружит вокруг шкафа, выстукивая своими высокими каблуками по полу.

— Согласно записям отдела технического обеспечения об обслуживании помещений с Концептуальным Пространством, UCAT не обладает другими Концептуальными Пространствами такого же типа, — продолжила Сибил. — Я осмотрела большинство шкафов, и, судя по всему, пустой период существует тут же, во Втором Справочном Помещении.

— Тут же?

— Тэстамент. UCAT обладает прошлым, которое скрывают ото всех.

 

●

В тусклом арсенале перед глазами Саямы появился алый свет.

Он появился от меча в руке Цукуёми. Матовый черный меч изрыгал красное пламя.

Она повернулась к нему с уверенным взглядом.

— Это часть снаряжения, используемого стандартным подразделением. Это Облаченный Меч, названный Хинокагуцучи. С философским камнем, он может произвести достаточно высокую температуру, чтобы прорезать метал. В этом Концептуальном Пространстве, его имя дает ему способность извергать огонь.

— Этот огонь поддается контролю?

— Кто-нибудь с именем бога мечей или кто-то с большим мастерством, скорее всего, сумеет это сделать.

Цукуёми показала ему клинок. Огонь, что он испускал, осветил имя «Ичиромару».

— Мы нумеруем их таким образом, но это все равно имя[11].

— Это весьма основательно. Но разве удобно призывать силу, используя имена? Если сравнивать с концептом письма 1-го Гира, это выглядит более ограниченным.

— Разве отсутствие ограничений 1го Гира не привело к тому, что они не в состоянии были оставить какие-либо записи? — Цукуёми горько улыбнулась и вернула меч в ножны. — Во 2-м Гире носитель силы четко определен. Различные силы контролируются теми, кто ими наделен, и используются на полную, когда их высвобождают. 2-й Гир был миром, специализирующемся на мастерстве и способностях.

— В таком случае, представитель 2-го Гира для Пути Левиафана это…?

— Да, человек необычайной силы. Касима Акио является величайшим оружейным богом 2-го Гира и кузнецом мечей.

— Он будет вести переговоры со мной? — спросил Саяма, перед тем, как задать иной вопрос, что всплыл в его сердце. — Вы сделали оружейного бога вашим представителям в предвкушении того, что Путь Левиафана повлечет за собой сражение?

— Это реальная возможность, разве нет? — Выражение лица Цукуёми поменялось. Ее брови опустились, и она встревожено глянула вверх. — Но этого может и не случиться. Я всего лишь надеюсь, что мы сможем встретить Путь Левиафана всерьёз.

— У него нет желания вести переговоры из-за того, что 2-й Гир уже на одном уровне с Лоу-Гиром?

Чтобы прощупать почву, Саяма бросил вопрос, который он и остальные поднимали до этого.

Однако Цукуёми не дала ему ответа.

— У Касимы свои причины. Но именно поэтому я его и выбрала. Саяма-кун? У тебя есть немного времени?

— Я намеревался заняться тренингом с моими товарищами и обменяться информацией по 2-му Гиру. После этого я планировал сообщить старику, которого вы выбросили прочь, собираюсь ли я начинать Путь Левиафана со 2м Гиром, или нет.

— Понимаю. В таком случае, незачем спешить. Но будет лучше тебе поскорее встретиться с Касимой. Тогда ты сможешь понять свой вопрос ко 2-му Гиру.

Саяма ответил со слабой улыбкой в голосе.

— Директор Цукуёми, могу я спросить кое-что об этом вопросе?

— Что именно?

Перед тем, как продолжить, Саяма припомнил еще раз слова Ооки.

— Люди 2-го Гира, предположительно, несколько отличаются от людей из этого мира. Но как вы сами считаете? Вы и остальные смогли полностью натурализоваться в Лоу-Гире?

— Посмотрим, — Цукуёми немного призадумалась, возвращая меч на полку. — Те из нас, кто не знают ничего 2-м Гире и о концептах, скорее всего, не сомневаются, что их место здесь. Моя дочь как раз из таких.

— Ясно. Вы подразумеваете, что Вы и остальные отличаетесь?

— Хм, не знаю. Все отличаются. У нас есть определенная сила, но каждый из нас смотрит на нее по-разному. Лично я не собираюсь передавать эту силу своей дочери, но, по-моему, она полезна.

Цукуёми добавила к своему заявлению еще один ответ.

И улыбка на ее губах вместе с тем стала шире.

— Как насчет того, чтобы из первых рук узнать, насколько полезна сила «имен» 2-го Гира?

Цукуёми клацнула пальцами правой руки.

В ту же секунду, Саяма ощутил, как что-то приближается сверху.

Он поднял взгляд и увидел свет. Это был луч бело-голубого света, откинувший Ооширо прочь чуть раньше.

Саяма принял защитную стойку против ниспадающего света и услышал голос Цукуёми.

— Имя «Цукуёми» буквально означает «считывать луну», следовательно, оно позволяет мне управлять лунным светом. Тусклый свет в этом помещении смоделирован по образцу лунной среды, и, как следствие, свет здесь является моим союзником. Это сила имени, принадлежащего бывшему императорскому роду 2-го Гира.

Тем временем, свет прибыл.

Саяма рефлекторно двинулся. Он отступил назад, отдаляясь от Цукуёми. Однако…

— Свет…

Свет должен был упасть на пол, но вдруг наклонился и искривился.

Он пронесся у пола и подпрыгнул в направлении живота Саямы.

Парень стоял в узком пространстве между полок, потому не мог увернуться.

Улыбка Цукуёми пропала, и она произнесла:

— Если ты это преодолеешь, я признаю, что ты кое-что о нас понимаешь. И если так, в качестве награды я покажу тебе определенную технику. — Она перевела дух. — Это боевая техника против чужого мира, которую мы можем использовать, не полагаясь на концепты нашего Гира.

 

●

Перед рядами полок с документами Сибил обратилась к Казами и Изумо.

— Часть документов была удалена, в том числе и из свободного для посещения Первого Справочного Помещения. Период, похоже, тянется от 1985-го примерно до 1995-го. Половина 96-го так же отсутствует.

Казами узнала одну из этих дат.

— Значит, это десять лет, ведущих к 95-му, когда отрицательные концепты этого Гира начали активизироваться?

— Тэстамент. Это десять лет, ведущих к Великому Кансайскому Землетрясению. …Я уверена, вы слышали информацию о том, что когда мы потеряли множество людей в том землетрясении, UCAT едва не распустили. Дабы избежать инспекций и правдоискателей, документы были уничтожены. Некоторые люди называют его пустым периодом UCAT.

— Выходит, они решили, что безопаснее, если важной документации вообще не будет существовать, так? Секретность в этом месте доходит до абсурда.

— Разве? — спросила Казами, с намеком на сомнение.

— Ага, — ответил Изумо, кивая. — Я глядел на порно журнал, обнаруженный среди конфискованных документов, и ничего из содержимого не достигало моего мозга.

— …Может, ты перестанешь болтать о таких глупостях всерьёз?

— Чисато-сама, такова природа Изумо-самы. Я была бы поражена, скажи он что-нибудь стоящее.

— Эй, вы двое? Вам что-то во мне не нравится?

Они обе проигнорировали его освежающее заявление.

— Как бы там ни было, Сибил, спасибо за помощь. …Мы реально много насобирали.

— Следующим делом вы отправляетесь на тренировку, не так ли? Я систематизирую все документы к тому времени, как вы закончите.

— Спасибо, — снова проговорила Казами, перед тем, как вздохнуть. — Сибил, даже игнорируя пустой период, остается по-прежнему обширная брешь между нами и начальством. Дед Саямы и дед Каку скончались до того, как они смогли что-либо о них узнать, — она повернулась к Изумо. — И он не смог найти документы о своем отце.

— …Я ничего о нем и не искал.

— Ладно-ладно. Как скажешь. Я все равно видела, как ты бродил в одиночку.

Казами взъерошила ему волосы под пристальным взглядом его глаз, а после, забрала у него документы.

Копии описывали прошлые разработки концептуального оружия 2-го Гира.

Она прочла верх довольно старой на вид бумаги.

— Бог Войны?

Напечатанный сверху листа А4 заголовок гласил: «Общая Диаграмма Человекоподобной Машины».

Сибил глянула через плечо Казами на размытые линии.

— Это — довольно таки необработанный дизайн. Он не является прямым потомком

тех, что из 3-го.

— Ну, он очень старый. Гляди, тут говорится 1945…

Казами перехватило дух, когда она поняла, что означали ее слова.

— Это ж год основания японского UCAT!

 

●

Перед приближением лунного света, Саяма выполнил определенное действие.

Он глянул вверх на шеренгу бело-голубых ламп на потолке.

Они выпускали «лунный свет».

Проверив слабые огни, заполняющие арсенал, Саяма устремил взор вперед.

Цукуёми слегка удивилась.

— Ты планируешь принять атаку? Она отшвырнет тебя прочь!

— Я ей не позволю!

Саяма уставился на луч света, который собирался его поразить, после чего взмахнул левой рукой.

Резким движением он сбросил свой пиджак и переместил Баку из кармана себе на голову.

— Если это лунный свет…

Пока луч света приближался спереди, Саяма подбросил пиджак над головой.

Все случилось за мгновенье.

— Если лунный свет отрезать от луны, он не сможет меня достичь!

Когда пиджак отсек луч от ламп на потолке, он заметно ослаб.

Вместе с тем, Саяма пнул лунный свет вверх, в спутанный пиджак.

Звук удара напоминал всплеск.

Частички лунного света разлетелись под пиджаком.

И, наконец, сияние исчезло.

Пиджак упал на пол, но Саяма оставил его там и продолжил движение.

Он сделал еще шаг в сторону Цукуёми.

…Покажи мне боевую технику 2-го Гира против чужого мира!

Он шагнул вперед левой ногой и нанес удар правой. Он направил его ниже колен, чтобы сложнее было уклониться.

Он не сдерживался из-за того, что его противник женщина, или из-за ее возраста.

— Вот что значит сражаться.

Саяма ударил.

В следующий миг произошло немыслимое.

Цукуёми исчезла перед его глазами.

— ?!

Его нога пролетела сквозь пустое пространство, и он насторожился.

Любопытствуя, куда она подевалась, он начал разворачиваться.

— Посреднику не следует ронять свой пиджак.

Услышав голос позади себя, он ускорил свой поворот. Он обнаружил свой пиджак у себя перед носом.

Он медленно забрал его у Цукуёми, которая его держала.

На основе того, как быстро она протянула пиджак, Саяма просчитал время, необходимое ей для перемещения.

— После того, как я нанес удар и потерял Вас из виду, Вы зашли мне за спину и подняли пиджак?

За это время он потерял её из виду.

Что произошло? — Раздумывал он, тогда как Цукёми горько улыбнулась.

— Загадочно, не так ли? 2-й Гир разработал техники вроде этой, которые мы можем использовать без концептов. Так мы можем победить, независимо от места сражения, — сказала она с самодовольным выражением лица. — Ты будешь исследовать наше прошлое, не так ли? Надеюсь, после этого ты проведешь превосходные переговоры.

 

●

Казами глядела на человекоподобную машину, нарисованную на диаграмме в ее руке.

Это был металлический гигант, сооруженный путем соединения тел военных кораблей, используя в качестве болтов громадные цилиндры. Торс был простой Т-образной формы, но руки и ноги выглядели толстыми, словно у игрушки.

Даже современные Боги Войны, которые UCAT все чаще посылала на сражения, гораздо более напоминали человека, чем это.

— Человекоподобная Машина Подавления Яматы, под названием «Сусаоо». Совместное производство Лоу и 2го. …Центральный формат указан как «Микаге формат»?

Казами показалось, что она услышала, как Сибил выдохнула слово «Микаге».

Но Казами не стала об этом спрашивать. Если Сибил захочет об этом поговорить, она скажет сама.

Она горько улыбнулась внутри и продолжала глядеть сквозь размытые слова на копии.

Насколько продвинутую машину они могли создать, когда японский UCAT был только основан?

— Проект его строительства утвердили 12-го марта 1945-го и закончили в августе того же года. Выходит, они начали его за полгода до окончания войны. …Я поражена, что они смогли создать такое, в то время, как Япония поддавалась тонне бомбардировок.

— Его разрабатывали вместе со 2-м Гиром, потому, скорее всего, он работает под концептами 2-го Гира, а не 3-го Гира, мира Богов Войны. Должно быть, поэтому она зовется «человекоподобная машина», а не Бог Войны.

— Вот как.

Казами кивнула и проверила размеры, данные для Сусаоо. Она прочла размытое письмо.

— Размер экипажа: ок. 200 человек. Общая высота: ок. 500…

Она запнулась. Ее голова не в состоянии была переварить то, что она прочла.

— …Что это такое? Высота около пятисот риса? Вроде, пяти сотен рисовых зерен?

— Нет, Чисато-сама. Это значит 500 метров. Метр записывали тем же иероглифом, что и рис.

— Э-э, Сибил. Даже в Концептуальном Пространстве, это великовато, чтобы быть правдой.

— Но эти документы настоящие, — сказал Изумо. Он вздохнул и встретил ее взгляд.

— Твои мысли, часом, не привязаны к здравому смыслу?

— Е-естественно привязаны.

— Ну, эта громадина находится где-то в Токио вместе с Яматой. И в этой копии есть нечто еще более удивительное.

Изумо приблизился к ней и указал на одну строчку на листке.

Там перечислялись имена капитана Сусаоо и его первого помощника.

— Капитаном был Ооширо Хиромаса, а первым помощником — Касима. … Теперь ты видишь связь с UCAT?

— Мне не знакомо имя Касима, но Ооширо…

— Именно. …Все взаимосвязано с тем, что произошло 60 лет назад, и сегодняшним.

Глава 7. Лживый сосед

После того, как Саяма расстался с Цукуёми, он вошел в тренировочный комплекс, находящийся на третьем подземном уровне UCAT.

Ныне он находился в раздевалке. Это было помещение из нескольких уровней, созданных Концептуальным Пространством.

Комната около двадцати метров в длину граничила с душевой.

У стены выстроились высокие шкафчики для одежды, изготовленные из сухого белого материала.

По пути туда, Саяма подобрал Ооширо с пола в коридоре и сказал ему следующее:

— После встречи с Казами и остальными в тренировочном помещении, я желаю решить, займемся ли мы Путем Левиафана со 2-м Гиром или нет.

Но, несмотря на эти слова, он уже намеревался направиться вперед на переговоры.

…Я заинтересован. Какие же переговоры нам следует провести?

Он по-прежнему не увидел, как 2-й Гир относится к Пути Левиафана.

Эту вещь он и хотел разузнать.

— Ко всему прочему, та техника, которую использовала Директор Цукуёми…

Что это было?

Саяма понимал, что преследование чего-то из чистого любопытства влекло за собой опасность.

Однако он не мог остановить собственную любознательность.

В приемной ему сообщили, что Казами и остальные уже находятся на тренировке.

Они все желали покончить с этим как можно быстрее, чтобы оставить больше времени на обмен идеями по различным вопросам.

Размышляя о разных вещах, Саяма поместил Баку на голову и переоделся.

— Интересно, закончили ли все свою бразильскую гимнастику для разогрева.

Единственными именами на шкафчиках были Изумо, Болдман и Саяма.

Эта раздевалка находилась в эксклюзивном пользовании Отряда Левиафана, и Казами сообщила, что нечто подобное есть и у девушек. Но Казами так же сказала, что отношение к Синдзё отличалось.

Синдзё использовала девятую женскую раздевалку, но она предназначалась для людей, так называемого «Уровня VIP».

— Если верить словам Казами, UCAT, должно быть, ей очень дорожит.

Она действительно находилась под особой защитой, и почти никогда не покидала UCAT.

У них наверняка есть на то причины, — подумал Саяма, закончив переодеваться.

Теперь он носил тонкую защитную униформу, выкрашенную в черные и белые цвета.

Она состояла из рубашки и трико, покрывающих почти все тело, а также жилета и штанов.

Когда он надевал свою повязку, его глаза остановились на кольце на среднем пальце.

— Они до сих пор не вернули мне Георгиус.

Ооширо даровал ему эту перчатку во время битвы с 1-м Гиром.

Это загадочное концептуальное оружие якобы обнаружила его мать, но после сражения Ооширо и остальные его забрали.

Учитывая все неизведанное, что ее окружало, Саяма решил, что это подходящий способ иметь с ней дело.

Несколько секунд он просто смотрел на кольцо, одетое на палец левой руки.

Но затем, он покачал головой.

Он пересилил боль в груди и оборвал свой ход мыслей.

Сейчас в приоритете лежало нечто совсем иное.

На официальном уровне, ему следовало размышлять о том, как провести Путь Левиафана со 2-м Гиром.

И на индивидуальном…

…Едва моя левая рука полностью заживет, Сецу-кун меня оставит.

Рано или поздно, но ему придется столкнуться с обеими проблемами.

Неожиданно он припомнил свой разговор с Синдзё перед уходом из школы.

В том классе после уроков, Синдзё поник головой, засомневался, объяснил, что собирается написать книгу, и сказал, что он похож на Ямато Такэру.

Все эти действия намекали на его желание что-то рассказать.

…Если Синдзё-кун возьмется за это всерьёз, мне придется столкнуться и с ним лицом к лицу.

— Да.

Саяма кивнул и закончил размышления. Затем он направился вперед.

Сделав несколько шагов, он дошел до автоматической раздвижной двери. За ней лежал тренировочный зал.

От двери раздался электрический тон, и он услышал голос:

 

— Люди не переоценивают свою силу.

 

Сила, которой, по мнению кого-то, он обладал, не была переоценкой; он действительно ей обладал.

Этот концепт соединял раздевалку с тренировочным залом, распространяясь на них обоих.

Затем, дверь отворилась.

За ней находились белые стены, пол и потолок помещения, площадью в тридцать квадратных метров.

 

●

Вместо обширного пространства, Саяма сперва увидел нечто странное.

То было тело, одетое в белую защитную униформу.

Этот человек лежал на спине прямо в воздухе. Его громадная фигура летела в сторону Саямы.

Саяма мгновенно присмотрелся поближе и обнаружил, что это Изумо.

— О? Твои естественные причуды достигли такого уровня, что ты наконец-то может летать, Изумо?

— Саяма?! Стой! Это опасно! Прекрати говорить глупости и лови его!

О, это же Казами, — подумал Саяма. — Казами сама всегда использует против него насилие, так почему же она меня просит его словить?

Полет Изумо — это не ее работа?

На второй взгляд, Изумо летел по воздуху не так, как обычно.

— Когда Казами посылала его в полет, это выглядело более… как бы это выразится? Роскошно и насыщенно?

— Этот его полёт опасен, потому лови его! Или ты хочешь, чтобы я отослала в полет тебя?!

Саяма мгновенно сориентировался.

— Вовсе не в моем стиле ловить парней вроде Изумо, но раз я должен…

Глядя, как тот подлетает ближе, Саяма подготовился к процессу ловли.

Траектория полёта Изумо находилась достаточно высоко, потому Саяме придется поймать его снизу.

Чтобы широко раздвинуть ноги, Саяма сделал шаг назад.

Вслед за этим, дверной сенсор потерял его из виду, и дверь тут же закрылась.

— О? — пробормотал он.

— Гбх?!

Закрытую дверь тряхнуло, и Саяма услышал с другой стороны поросячий визг и звук столкновения.

Шум всколыхнул шкафчики и издал скрип, от которого по телу забегали мурашки.

— …

Саяма оставался неподвижен. Он молча уставился на дверь, сохраняя позу, чтобы поймать Изумо.

Его посетило несколько мыслей, но он отбросил их все прочь с единым вздохом.

— Некоторые вещи просто вне человеческого контроля. Какая досада.

Он сделал шаг к двери, и она открылась в ту же секунду.

За ней он обнаружил Изумо, стоящего с разбитым лбом.

— О, так ты в порядке. Какое разочарование для человечества.

— Б-будь ты проклят! Это, по-твоему, выглядит «в порядке», придурошный Саяма!

— Все, у кого остается столько энергии, вполне для меня в норме. И в твоем случае, Изумо, все, что тебя не убило, можно считать как «в порядке».

— А что, если б меня убило?

Саяма задумался над этим вопросом. Наконец, он хлопнул в ладоши, и Баку на голове скопировал его движение.

— Царапинка?

— Ладно, придурок. Ничего, если я кое-что скажу? Ради твоего же блага.

— И что же? Если ты собираешься меня похвалить, то я бы предпочел, чтобы ты выждал до тех пор, пока я не закончу какую-нибудь грандиозную работу.

— Твое место в психушке.

— Ты действительно любишь говорить грубости, не так ли? Ха-ха-ха, ублюдок ты немыслимых масштабов.

— Ва-ха-ха. Я ничто в сравнении с тобой, жестокий ты ублюдок. И что более важно…

Изумо встал и развернулся к углу тренировочного зала.

Со стороны Саямы, это был задний левый угол. Там стояли Казами и трое других.

Первой оказалась Сибил, одетая в белую защитную униформу, включающей юбку и все остальное.

Второй была Синдзё, носившая такую же униформу и сжимавшая металлический посох.

И третьей являлась женщина, наряженная в черную защитную униформу, юбку, и черную треугольную шляпу.

Саяма узнал эту женщину с бамбуковой метлой в руках, и разбухшими на плечах рукавами.

— Диана Зонбург.

— О, ты наконец-то пришел? Из того, что я слышала, ты встречался с Директором Цукуёми из 2-го Гира. Ты уже решился вести с ними переговоры?

— Пока еще нет. После того, как закончу здесь тренировку, я подумал обсудить это со стариком.

— Ясненько, — с облегчением в голосе произнесла Диана. — В таком случае, у тебя остались о 2-м Гире лишь небольшие вопросы?

— Это имеет значение?

— Да. Мне следует кое-чему тебя научить, чтобы убедиться, что ты не будешь несерьёзно воспринимать эти переговоры. Это нечто важное для Пути Левиафана, на который вы собираетесь направиться.

 

●

Сквозь окна без стекол, свет заходящего солнца залил холл первого этажа общеобразовательного корпуса 3-го года обучения Академии Такаакита.

Подметая, Ооки остановилась у стены.

Позади нее, метлу так же сжимал и Зигфрид.

— Так нормально? — спросила она.

Зигфрид перестал мести и провел пальцем по оконной раме.

— Тут все еще довольно грязно…

— Это совсем не от недавней драки!

Ооки выдала усталый вздох и оглянулась по сторонам.

Она увидела окна без стекол и обожжённый коридор.

Взглянув на ситуацию под другим углом, она произнесла свои мысли вслух:

— Зигфрид-сан, кто была эта женщина, Диана?

— Моя племянница.

— Я не об этом, — Ооки бросила взгляд на осколки стекла в совке. — Кто она для Саямы-куна и остальных?

Ее брови поникли на этом вопросе, и Зигфрид поначалу сохранял молчание.

На его безмолвие Ооки оглянулась и удивленно наклонила голову.

Наконец, он ответил, задавая вопрос и глядя на нее сверху вниз.

— А почему Вы этим интересуетесь?

Ооки улыбнулась и выдала:

— Потому что они мои ученики, — сказала она, словно это само собой разумеющиеся, — Это меня беспокоит.

— Вот как.

Выражение лица Зигфрида изменилось.

Он слегка улыбнулся.

Не выказывая больше никаких чувств, чародей заговорил.

— Я и сам не в курсе деталей, но Диана прибыла в японский UCAT в 80-х. Она работала консультантом магических заклинаний. И… она оставалась до конца 95-го.

— Вы хотите сказать… она оставалась до того землетрясения?

— Да, — ответил Зигфрид. — Так же как у изначальных членов UCAT были Восемь Великих Королей Драконов, похоже, в старом UCAT перед землетрясением существовала группа, известная как Пять Великих Столпов. Диана была одной из них. …В то время, они, по-видимому, пытались разузнать и использовать боевые техники каждого Гира. Почему — мне не известно.

— В таком случае, это была не вся ее сила.

Ооки взглянула на коридор. Окна повыбивало, и некоторые участки обожгло, но помимо этого разрушений было не много.

Зигфрид кивнул и произнес:

— Должно быть, она воспринимала владельца истинной силы 1-го Гира как возможность испытать собственную силу, ни у кого не заимствованную. Но я сомневаюсь, что она относилась к этому всерьёз, — Он вздохнул. — Перед тем, как покинуть школу, она мне сказала, что собирается обучить кое-чему тех, кто собирается следовать по нашим стопам.

 

●

Наблюдая учебный бой в тренировочном зале, глаза Синдзё распахнулись от изумления.

Саяма сражался, но…

— Он ничего не может сделать…

На ее глазах, Саяма периодически отступал, перемещаясь по полу тренировочного зала.

Он преследовал женщину в черной защитной униформе и треугольной шляпе. То была женщина по имени Диана из немецкого UCAT.

Сегодня Синдзё увидела ее впервые.

Как только она закончила переодеваться в женской раздевалке, женщина ее удивила, неожиданно зайдя туда.

…У нее очень хорошая фигура.

Синдзё тут же направилась в тренировочный зал, потому не разговаривала с женщиной, пока та переодевалась.

Однако, кивок, который она выдала вместо приветствия, показался довольно доброжелательным.

Синдзё не думала об этой женщине, как о злой персоне. Но, возможно, причиной тому её наивность.

Так или иначе, женщина определенно заставляла Саяму попотеть.

Она двигалась простым шагом, а ее оружием была метла.

Диана подходила и пыталась сделать Саяме подсечку метлой.

Вот и все, что она делала. Она широко размахивала метлой, сохраняя расслабленную походку. Она не использовала никаких заклинаний.

И в то же время…

— Саяма-кун! Перед тобой! Она наступает!

Диана атаковала прямо перед Саямой, но он не делал ничего, не смотря на то, что вооружился мечом.

В очередной раз, он реагировал лишь в момент ее крика.

— …

Ее глаза неожиданно сосредоточились на Диане, которая стояла прямо перед ним.

Она удивленно наклонила голову.

— Что такое?

Брови Саямы немного вздернулись, и он скакнул налево.

В следующий миг, Диана провела метлой по тому месту, где он стоял секунду назад.

Синдзё услышала, как бамбуковая щетка шаркнула по полу.

Казами, стоявшая слева от Синдзё, наконец, заговорила:

— Каку был побежден этой же метлой. Она отправила кого-то его габаритов в полет одним взмахом метлы. Кто она такая?

Сибил, стоявшая от Казами по левую руку, наклонила голову.

— Эта женщина пришла из той же раздевалки, которую всегда использует Синдзё-сама, разве нет? Я предполагаю, что она близка либо к Ооширо-сама, либо к Итару-сама.

— Наверное, — сказала Казами, складывая руки на груди и поворачиваясь к залу.

Синдзё проследила взгляд Казами и увидела Диану, снова вышагивающую к Саяме.

Казами на эту сцену клацнула языком.

— Почему Саяма ничего не может сделать?

— Хм… Может, она использует какую-то способность? Вроде какого-то физического приема?

— Ты имеешь в виду боевое искусство вместо магии?

— Да. Я не знаю, как именно это сформулировать, но она не использует никаких заклинаний или концептов. В таком случае, мне кажется, она использует какое-то дезориентирующее боевое искусство.

Насколько Синдзё могла видеть, Диана шагала совершенно обычно.

Однако Саяма терял ее из виду.

— И когда она останавливается, он замечает ее снова.

Именно это произошло опять, и Саяма попятился.

Наблюдая, как эта сцена разыгрывается снова и снова, Синдзё припомнила, что она только что сказала.

Диана останавливается, едва лишь Саяма ее замечает.

…Выглядит так, словно Саяма-кун замечает Диану-сан и затем смещается прочь, но что если на самом деле происходит не это?

— Вдруг Диана-сан специально останавливается, чтобы дать ему себя заметить?

— Если так, она весьма странная персона. Она ждет, когда Саяма опустит руки.

Услышав заявление Казами, Синдзё не выдержала и воскликнула:

— Продолжай в том же духе, Саяма-кун!

И будто в ответ, Саяма прыгнул в ее направлении.

 

●

С расстояния около пяти метров, Саяма окликнул Синдзё.

— Синдзё-кун.

Синдзё не знала, как ей ответить, когда он неожиданно назвал ее имя.

— Синдзё-кун, — позвал он снова.

— Э? Ч-что там?

Саяма кивнул.

— Похоже, я сейчас немного запутался. Я бы не отказался от помощи, чтобы успокоиться, потому…

— Не смей повторять шутку о том, что я должна выставить мой зад напоказ, ладно?

— …

— П-почему ты вдруг так растерялся?

Она на удивление строга, — решил Саяма. — Так или иначе…

— Синдзё-кун, давай поговорим об этой битве. Ты обращалась ко мне, чтобы сообщить о приближении Дианы, не так ли?

— Да… Выглядело так, будто ты ее не видишь.

— Я и не вижу.

— Э? — спросила Синдзё. — Э-эй, Саяма-кун, о чем ты говоришь? Витая проводка твоих мозгов наконец повлияла и на твое зрение?

— Похоже, нам предстоит немало обсудить после того, как все это кончится, но я пока это пропущу. …То есть ты хочешь сказать, что ты ее видишь, Синдзё-кун?

— Д-да. Казами-сан и Сибил-сан тоже видят.

— Понятно, — сказал Саяма, кивнув.

Он кое-что после этого понял.

Техника, которую использовала Диана, была такой же, как применяла Цукуёми.

Он по-прежнему не знал, что это было, но он начал ее анализировать.

— Эффект ограничивается мной, а раз так, она не может просто где-нибудь прятаться. Значит ли это, что она не дает моим чувствам ее заметить?

И…

— Казами, один быстрый вопрос. Как Изумо проиграл?

— Ну… Э-э, он повернулся к ней правым боком и…

— И он атаковал ее в лоб, едва она начала движение?

— Да, но она с легкостью уклонилась и… ну, ты видел, что произошло.

— Ясно, — сказал Саяма, еще раз кивнув.

Затем Синдзё спросила позади него.

— Я могу что-нибудь сделать, Саяма-кун? Ты не видишь ее, когда она приближается, да?

— Дело не в том, что я ее не вижу. Мне кажется, со мной что-то сделали, чтобы я не мог ее увидеть.

Он послал самокритичную улыбку в пол, и задумался.

Он по-прежнему не знал, по какому принципу эта техника функционировала. Однако…

— Даже если так, существует способ победы над невидимым врагом, — сказал Саяма.

Он держал Облачённый Меч, сжимаемый левой рукой, справа.

После чего опустил наконечник в стойке иай Википедии" class="reference">*.

Его взгляд был устремлён вперед на улыбку Дианы в десяти метрах от него.

Она сказала, что собирается его чему-то научить.

Она подразумевала эту технику?

…Или есть нечто большее?

 

●

Синдзё увидела, как атмосфера вокруг Саямы переменилась.

Его спина немного напряглась, и он сосредоточился.

Она не считала приемлемым разговаривать с ним сейчас, потому что заставит его дернуться малейший раздражитель. Но в то же время она услышала, как к ней тихонько обратилась Казами.

— Дело дрянь. То же самое произошло, когда Каку был побежден. Единственная разница — его стойка.

— Ч-что ты имеешь в виду?

— Каку прекратил двигаться и принял защитную стойку, помнишь? Знаешь, как атаковать кого-то невидимого?

Синдзё задумалась, но взгляд на Саяму и Диану дал ей понять, что у нее нет времени.

Потому она произнесла:

— Прости, но расскажи мне так.

— Ладно. Держу пари, идея Каку была в том, чтобы напасть на врага, когда он потеряет ее из виду.

— То есть… Когда она исчезла, он знал, что она собирается атаковать?

— Тэстамент, — ответила Сибил. — Но взгляните. Диана-сама исчезает из взора Саямы-самы когда она приблизительно в семи шагах от него.

Синдзё внутренне представила расстояние в семь шагов, и ее лицо напряглось.

— Ты понимаешь теперь, Синдзё? Семь шагов это около четырех метров. С такого расстояния, она с легкостью может кружить вокруг него или оставаться на том же месте. Но раз ее противник не знает, что она предпримет, он может лишь атаковать вслепую. Вот почему Каку взмахнул V-Sw как битой.

Казами бросила взгляд в правый угол тренировочного зала.

В белую стену вонзился громадный меч.

То был V-Sw. Ее консоль все еще работала, и на ней отображалось короткое предложение.

[Как одиноко.]

— Вот морока, — вздохнула Казами, — Ему следовало растянуть его до второй формы.

Что же мне делать? — Задавалась вопросом Синдзё.

Как и прежде, она могла сообщить Саяме, что Диана делает. Однако…

…Саяма-кун сказал, что у него есть способ.

Синдзё уставилась на спину Саямы.

Поджидая своего противника, он сохранял неподвижность.

Раз так, Синдзё решила молчать и ждать.

Подобно Саяме, она ожидала, пока все начнется.

 

●

Диана с любопытством наклонила голову, увидев стойку Саямы.

Его стойка отличалась от той, что была у Изумо, когда она отбросила его прочь.

Изумо сжимал Облаченный Меч двумя руками подобно бите, но Саяма держал свой в левой руке у правого бедра.

Эта иай стойка напомнила Диане об ударе слева в теннисе.

Он определенно это обдумал.

Но, — подумала Диана. — Это не сработает.

У нее была причина так думать.

И если бы Саяма знал эту причину, он бы не бегал кругами все это время.

Раз так, Диана подумала: Твой способ мышления в корне ошибочен.

— Я не стану тебя предупреждать.

…Неопытные сильнее всего растут над собой после поражения.

Перед дверью позади нее сидел Изумо. Он не видел ценности в своем поражении, а, вместо этого, ощущал разочарование и растерянность.

Это ничего.

Те, кто не восхваляют поражение, а вместо этого пытаются ему противостоять — были наиболее пугающи, когда их встречаешь снова.

Диана неожиданно глянула на грудь собственной защитной униформы.

— Эмблема немецкого UCAT.

Знак отображал Германию, разделенную на лево и право, и крест, соединяющий две половины.

Глядя на это изображение, она произнесла:

— Саяма Микото-кун, ты столкнулся ныне с несколькими вопросами, не так ли? Ты хочешь узнать, как тебе следует разбираться со 2-м Гиром в качестве посредника Пути Левиафана. И…

— И?

— Ты хочешь понять, как относиться к кое-кому, по имени Синдзё.

Выражение лица Саямы не изменилось, и он ничего не сказал. Но в то же время, это отсутствие реакции давало красноречивый ответ.

Диана перевела дыхание и произнесла:

— Сейчас, я нанесу тебе поражение.

Ответ Саямы был прост.

— Это невозможно, — изрек он.

— Хе-хе. Звучит многообещающе. Ты скажешь это и после того, как я тебя немного попинаю?

— Меня пинали множество раз мой дед и другие в прошлом, — ответил он невозмутимо. — И с психологической точки зрения, ничто не тяготит меня сильнее, чем прошлое. …Вот почему я никогда не признаю поражение, даже если умру. Пока вы позволите мне уточнить «в конечном счете», я могу самоуверенно провозгласить свою победу.

— Herrlich.

На губах Дианы появилась легкая улыбка. Она пришла из ее сердца.

— В таком случае, вместо того, чтобы подарить тебе поражение, я оставлю его на время с тобой. Такое тебя устроит?

— Да. В таком случае, полагаю, мне стоит произнести Тэстамент. Мне следует отплатить за это с процентами?

— Тэстамент. Но прошу, отошли эту оплату своим врагам. И, пока я оставлю это поражение с тобой, пожалуйста, подумай, почему это случилось. Если ты это сделаешь, мне кажется, ты поймешь нечто интересное.

— Нечто интересное? Это имеет связь с моими вопросами насчет 2-го Гира и… Синдзё-кун?

— Выискивать ответы — твоя прерогатива. А это мое испытание, — она кивнула. — Отряд Левиафана слишком неопытен, чтобы увидеть сквозь мою технику, но ты можешь подать некоторые надежды. … И сейчас я это на тебе проверю.

Улыбка на ее губах приобрела превосходство.

Все, что вызывает улыбку, вызовет и радостный конец.

Подумав об этом, Диана выставила метлу вперед.

— Вопросы. Они формируют испытания, сомнения, загадки, поиск правды, изыскания, и определенные проявления сопротивления.

Она шагала вперед.

— Думай и задавай вопросы. Посылай вопросительные знаки самому себе, для того,

чтобы давать отпор.

На этих словах, Диана продолжила движение к Саяме.

 

●

Саяма наблюдал за приближением ведьмы.

С ее текущей походкой, она находилась от него в двенадцати шагах.

Шаг быстро уменьшил это расстояние до одиннадцати. Каблук сократил его до десяти.

Едва оно сократится до девяти, восьми и семи, она окажется на своей территории.

С обычным темпом, она добралась до седьмого шага.

И в тот же миг, Диана исчезла из органов чувств Саямы.

Нет, — подумал Саяма.

Он видел Диану немного справа.

Он ее видел, но его разум не мог ее ощутить.

Ее шаги и ее присутствие были там, но его органы чувств не хотели этого принимать.

…Что же это?

Его восприятие не синхронизировалось с его органами чувств. С улыбкой, Диана приблизилась на расстояние шести шагов.

Саяма испытал холодок.

Обычно в это время он отступал назад.

Диана там останавливалась, и его восприятие возвращалось.

Но на этот раз она не остановилась.

Она продолжала идти.

На миг он засомневался, стоит ли ему уклоняться, или нет.

Это стремление увернуться и заставило Изумо атаковать ранее.

Саяма посчитал, что Изумо достоин похвалы за свое сопротивление уклонению.

Но атака Изумо прошла мимо, и его отбросило прочь.

Семь шагов или четыре метра было достаточно для того, чтобы избежать практически любой удар ближнего боя.

Столкнувшись с этим фактом, Саяма понял, что должен ухватить местоположение Дианы прямо перед собой.

Гадая, что же ему делать, Саяма обнаружил определенный способ.

 

●

Синдзё увидела, как Саяма неожиданно шагнул навстречу Диане.

С ее губ сорвался возглас.

Она осознала, что Саяма делает.

— Он собирается драться, хоть ее и не видит.

То, что он не мог ее заметить, не означало, что она исчезла.

Она была там.

Если противник будет кружить за пределами радиуса его атаки, ему всего лишь следует заполнить этот пробел самостоятельно.

Вот какой способ выбрал Саяма, продолжая двигаться.

Шагнув вперед, он вытянул правую руку перед собой.

Диана двигалась прямо на него, но его вытянутая рука ее остановила.

Не в состоянии дальше идти вперед, Диана решила уклониться. Ее тело переместилось в сторону, начав сходить с пути.

В то же время, в левой руке Саямы рванулся Облаченный Меч. Он нарисовал белую дугу от правого бедра и до пространства перед его глазами.

— !..

Даже если он не видит своего врага, он может направить ее парой различных движений.

Если он остановит ее от продвижения вперед, она определенно двинется либо налево, либо направо.

И взмах меча от правого бедра продлит дальний край налево. В таком случае…

…Она уклонится вправо!

Диана сместилась за пределы меча, направо от Саямы.

Ведьма спокойно избежала клинка.

Однако Синдзё заметила еще одну улыбку. Эта улыбка появилась на губах Саямы.

Синдзё догадывалась, почему он улыбнулся. Основным оружием Саямы был не меч.

— Ха!

В сверхскоростном ударе к Диане устремилась его правая нога.

Он направил свои бедра за этим ударом так, как смог бы только человек, обученный рукопашному бою.

Все произошло за секунду.

Острая траектория его ноги столкнулась с ведьмой, и раздался звук столкновения.

 

●

Саяма ощутил удар своей ноги. Однако…

— Это было не прямое попадание!

— Нет, не прямое. Ты слишком о себе возомнил, но для своего уровня ты неплохо постарался.

Он мог видеть Диану.

Черная ведьма не выказывала и намека на боль, и ни намека на то, что она приняла удар.

Он заметил, что его нога в нее не попала.

В левой руке перед собой она держала метлу. Его нога столкнулась с ее рукояткой.

— …

Она не принимала никакой стойки. Она просто сжимала метлу спереди. Выглядело так словно…

…Словно моя нога ударила метлу, которую она заготовила заранее.

— Я знала, что ты делаешь, — сказала она.

— Ты знала?

— Прости. Я могла отбросить тебя прочь прежде, чем ты вообще нанес удар, но такой результат ты бы не принял. Я должна была тебе показать, что твой метод не сработает.

Диана принялась описывать стратегию Саямы.

— Ты решил предотвратить мое движение и направить меня по своему усмотрению, не так ли? Но это не сработает против того, кто знает, как ты думаешь.

Диана убрала метлу, и Саяма опустил ногу.

Они оба перевели дух, и…

— !

Неожиданно Саяма нанес удар левой ногой.

Он был быстр, и выбрал момент, когда она расслабилась.

Однако…

— Как легкомысленно.

Удар Саямы заблокировала рукоятка метлы, будто это был естественный результат.

Саяма нахмурился, и Диана улыбнулась.

— Теперь ты понимаешь?

Он понял. В какой-то момент ее метла переместилась с левой руки в правую.

Подобно ее ходьбе, он был не в состоянии заметить это движение метлы.

Что же случилось?

Он понимал лишь то, что он не понимает.

— Если ты столкнешься с врагом, который может это делать — ты и те, кто за тобой, обречены, — сказала Диана.

Саяма слушал ее и вымолвил тяжелый вопрос сквозь стиснутые зубы.

— Почему?

— Почему что?

— Почему я не могу тебя увидеть, даже если тебя вижу? — спросил он, словно отбрасывая дыхание.

— Тэстамент.

Диана подняла голову. Ее брови вернулись в норму, и сила оставила ее лицо, показывая настоящую улыбку.

— Этот противоречивый вопрос весьма в японском стиле. Мне помнится, мужчина в японской мифологии по имени Ямато Такэру использовал подобный метод для победы над своим врагом. Он не дал своему противнику ничего заподозрить, приблизился, и напал.

— !..

Саяма вспомнил, о чем после школы говорил ему Синдзё Сецу.

…Что если бы я был Ямато Такэру?

Ему показалось, это значит, что Синдзё Сецу скрывает какую-то ложь.

И на эти слова он выдал определенный ответ.

Он заключил с Синдзё Сецу некое обещание.

…Когда Синдзё-кун захочет всерьёз мне что-то рассказать, я столкнусь с ним лицом к лицу.

Он сосредоточился на идее «столкнуться с ним лицом к лицу».

Саяма осознал новое значение этой фразы.

Он осознал новый способ размышлений о его обещании с Синдзё, его тренинге с Дианой, о приспособлении 2-го Гира к Лоу-Гиру, и как ему следует провести Путь Левиафана.

Это все было едино.

Если он должным образом не столкнется с этими вещами, он может нечто потерять.

И поэтому, Саяма кивнул.

Он приоткрыл рот, и перефразировал свой предыдущий вопрос в новый:

— Почему я тебя не вижу, хотя и должен тебя видеть?

Этот вопрос позволит ему узреть истинное лицо своего противника. За его вопросом лежала уверенность.

Само собой, Диана не могла прочесть его мысли.

Но даже так, она кивнула в ответ.

— Тэстамент. Подумай об этом. Узри все, что стоит перед тобой так, чтобы не потерять его из виду. …Биться над подобным вопросом хорошее занятие для тебя, и твоих товарищей.

Он услышал ее слова.

И едва он это осознал, Саяма увидел нечто белое.

Это был потолок.

Он даже не понял, когда его откинули в воздух.

Разве об этом мне следует спрашивать? — Подумал Саяма под конец.

Глава 8. Начало ответа

На втором подземном уровне UCAT, рядом со складом технического обеспечения и арсеналом, находился отдел разработки концептуального оружия.

Он разделялся на четыре обширные секции: конструкторское бюро, производственное помещение, экспериментальное помещение и хранилище.

Конструкторское бюро было площадью в пятьдесят квадратных метров и делилось на сектора перегородками.

В одном из секторов, Касима и Цукуёми смотрели на проектную схему Сусаоо.

Пока Касима снаружи взирал на обвал, Цукуёми, похоже, встретилась с представителем Отряда Левиафана.

Он так же слышал, что прочие члены Отряда Левиафана посетили Второе Справочное Помещение.

— Они любопытные дети.

После этого введения, началось обсуждение былых времен.

Осматривая документы на Сусаоо, Цукуёми произнесла:

— Это случилось всего девять лет назад, но все равно навевает ностальгию. Отдел разработок едва лишь реорганизовали под меня. Как только тебя назначили в отдел, ты сразу же меня спросил, что находится в Татикаве. Но я, как и ты, была новичком в UCAT, потому ничего не знала.

Цукуёми горько улыбнулась, и Касима ответил ей тем же.

— Так и есть. Но Вы вели переговоры с начальством, и добыли необходимые документы из Второго Справочного Помещения. Вы передали мне документы о Сусаоо, который существует в Концептуальном Пространстве на месте бывшего Аэродрома Татикава и нынешнего Мемориального Парка Сёва.

— Но Сусаоо не оправдал твоих надежд.

— Так и есть, — снова сказал Касима.

Он отправился увидеть Сусаоо всего однажды.

— Изучение Сусаоо было первой работой отдела разработок, вслед за реорганизацией после Великого Кансайского Землетрясения. Но…

Касима отобразил на своем лэптопе одно изображение.

Это была фотография. На фоне голубого неба стояла громадная фигура, голову которой окружали облака.

Эта гигантская форма высилась на пять сотен метров.

Однако ее очертания были немного искажены.

— Да, если подумать, в этом есть смысл. Даже девять лет назад, прошло около пятидесяти лет с того времени, когда Сусаоо был активен. И Сусаоо — это человекоподобная машина, построенная для противостояния и изоляции сверхвысокой температуры Яматы. Подержанное оружие всегда приходит в негодность.

Он приблизил изображение.

Возвышаясь под ярким солнцем, Сусаоо увеличился.

Части почерневшей брони на громадных конечностях его тела расплавились, и мостик на голове исчез, словно его выдолбили.

— На своем смертном ложе, мой дед упомянул коробку на мостике на голове, но она больше не существует.

Голова была уничтожена.

Металл расплавился и образовал квадратную сцену с пятнадцатиметровыми сторонами. Из неё торчал лишь один объект.

Это был ровный кусок металла, около полутора метров в длину.

— Всё, что осталось на остатках мостика — это Тоцука, Облаченный Меч, который мой дед создал для запечатывания Яматы. Вот и всё.

Пробормотав в жидкокристаллический монитор, он услышал позади себя вздох.

— И чтобы добраться туда, мы прошли через все формальности. Хоть он и под контролем UCAT, мы получили разрешение от UCAT всех стран.

Когда Цукуёми наклонилась к монитору, её слова прозвучали ближе.

Затем она произнесла, словно тоскуя по прошлому:

— После этого ты начал исследовать концептуальное оружие, но вскоре отступил от полноценной конструкции и разработки. Теперь ты аки демон тонкой настройки, и занимаешься лишь проверками пригодности новых моделей.

— Это не всё, что я делаю. У меня есть и другая работа. Помните тот странный проект с жевательной резинкой?

— Но ты избегаешь любую работу, использующую силу 2-го Гира и имени Касима, не так ли? Этот несчастный случай с оползнем восьмилетней давности все еще тебя тяготит?

Касима ничего не ответил. Взамен, он подобрал другие слова.

— Прямо сейчас, мои интересы лежат в другом месте.

Фотография Сусаоо была не единственным изображением на мониторе.

Он так же отображал фотографии его жены и новорожденной дочери.

Цукуёми горько ухмыльнулась.

— Ха-ха. Полагаю, с твоей семьей нам не тягаться.

— Директор Цукуёми, как идут дела относительно предыдущего директора?

— А, ты о моем муже? Ну, было бы не плохо, если бы я нашла что-нибудь из того, что он оставил, но все документы с его времён здесь исчезли в пустом периоде. Чем он тут занимался без моего ведома, пока я работала в ИАИ?

Касима продолжал взирать на экран монитора, потому Цукуёми постучала его по плечу, в попытке поддержать.

— Обожать своего ребенка, это хорошо, но не забывай, что ты тоже чей-то ребенок. Моя дочь всегда поздно приходит после поиска работы и информативных семинаров. Когда она возвращается домой: она ест, принимает душ, и засыпает перед тем, как наутро снова отправиться прочь. Она не палубный самолет, потому ей и правда стоит немного отдохнуть.

— Тогда что ваша дочь, Ф-14? Но вы не рассказали ей о UCAT и 2-м Гире, верно? Вы вроде бы приспособились к Лоу-Гиру, но…

— Из-за этого ты так озадачен? Ты не можешь понять, почему эксцентричный директор оставил полномочия Пути Левиафана кому-то, кто пытается быть жителем Лоу-Гира, вроде тебя?

— Мы…

Касима начал говорить, но замолк.

—…

В конце концов, он покачал головой.

Цукуёми снова постучала его по плечу. Она сделала это мягче и нежнее, чем до этого.

— Послушай, Касима. Мне в этом году исполнится пятьдесят, и я не проходила сквозь процедуры омоложения. Я сомневаюсь, что смогу оставаться на передовой разработок последующие десять лет. Отныне, всем будешь заправлять ты и прочие из твоего младшего поколения, ничего не знающего о войне. Вот почему я считаю, что ты должен немного над этим поразмыслить.

— Немного поразмыслить? Последние слова моего деда и моя собственная сила достаточны…

Касима встал, но остановился, увидев взгляд Цукуёми.

Она все так же стояла между перегородками, но выражение ее лица было очень нежным.

Лишь взглянув на него, он отбросил всё, что хотел сказать.

С этим я соревноваться не могу — подумал он, замолчав.

Она немного улыбнулась, увидев, как он садится на место и ожидает, пока она заговорит.

— Приятно видеть мужчину, дающего женщине слово. Заставляет завидовать твоей жене.

— Простите, директор, но Ваш возраст не соответствовал этому вкрадчивому голосу.

— Оставь меня в покое. …Как бы там ни было, тебе следует задуматься о своей позиции как члена 2-го Гира. А еще…

— А еще?

— Это, скорее всего, будет наша последняя возможность что-либо сделать с Сусаоо.

— Не имеет значения. Останков, что упоминал мой дедушка, больше нет. Только Тоцука и остался.

Касима открыл на ноутбуке текстовый файл.

Документ содержал некие результаты проведенного им исследования. Они предоставляли причину, по которой 2-й Гир не может покинуть UCAT.

— Записи содержат неоспоримый факт. Капитан Сусаоо произнес слово для контроля над Яматой и запечатал дракона в Тоцуке, но он умер. Это всё.

— И с его смертью Лоу-Гир потерял слово для сдерживания Яматы, — со вздохом пробормотала Цукуёми. — Это сложный вопрос. Если бы инженер Лоу-Гира, однажды запечатавший Ямату, выжил, и то слово оставалось с Лоу-Гиром, мы бы заключили с ними полную преданность.

— Да, — кивнул Касима, и назвал имя инженера. — Ооширо Хиромаса. Отец лидера UCAT, Ооширо Казуо, дед надзирателя Отряда Левиафана, Ооширо Итару, и человек, на которого мой дед гневался за то, что он не спас 2-й Гир. — Касима горько улыбнулся. — Естественно, я не унаследовал его злобу. Но…

— Но?

Цукуёми повторила последнее слово, и Касима беспокойно улыбнулся.

— Но поэтому-то мне так тяжело принять это решение.

 

●

По коридору UCAT шагали Саяма и Ооширо Казуо.

После того, как Диана покинула тренировочный зал, Саяма рассказал остальным, что Цукуёми использовала технику схожую с той загадочной, которую использовала Диана.

Для всех этого было достаточно, чтобы согласиться на проведение следующего Пути Левиафана со 2-м Гиром.

— Некто словно подталкивает нас в этом направлении. Неведенье немного разочаровывает.

Заявление Казами подытожило мысли каждого.

Саяма так же интересовался, какие же переговоры ему следует провести.

Синдзё осталась в тренировочном зале, сообщив, что собирается дополнительно попрактиковаться в стрельбе, но Казами и остальные согласились встретиться в столовой, едва они закончат сортировать собранные ими документы.

Работа Саямы заключалась в том, чтобы сообщить Ооширо об их планах: направиться на предстоящий Путь Левиафана со 2-м Гиром.

Однако Ооширо в эту минуту быстро шагал рядом с ним.

Переодевшись обратно в костюм, Саяма ускорил свой темп, чтобы с ним поравняться.

— Старик, ты торопишься ещё больше, чем раньше?

— Нет-нет. Я просто тестирую новый прототип.

Он показал Саяме цифровой педометр на своем запястье.

То был желтый пластиковый прибор с жидкокристаллическим дисплеем, отображающим стилизованную девочку, выполнявшую своего рода ритуальный танец. Она будто находилась в своеобразном трансе.

— Я многое бы хотел об этом сказать, но в сравнении с прочими вещами, разработанными в UCAT, это относительно нормально.

— UCAT может и занимается их разработкой, но их продают как продукт ИАИ. Мы не можем делать их слишком не от мира сего.

— Как этот продукт называется?

Ооширо ответил, самодовольно подняв большой палец:

— Это цифровой педометр «Мамбо-тян». Ее персонаж — шаман эзотерический религии.

— О? Какое банальное имя.

— Увы. Чтобы продемонстрировать ее желание шагать с тобой со всей силы, я хотел назвать ее Педо Люб, но это тут же отклонили.

— Так будет лучше. Но у меня такое чувство, что в наши дни можно купить педометр где угодно.

— Этот немного отличается. Мамбо-тян на удивление прямолинейна. Если ты остановишься перед тем, как достигнешь заданного количества шагов, она накажет тебя шаманской силой.

— Чисто из любопытства, что это за сила?

— Семнадцать полных шоковых зарядов на уровне электрошоковой дубинки.

— Вот как. Если ты будешь сачковать, то обнаружишь себя без сознания на дороге. Вы собираетесь продавать их морской пехоте для маршевых тренировок?

— Не переживай. Случаи, когда тебе нужно остановиться, редки, и напряжение ускорит твою диету. Видишь? Я шагаю без проблем.

Саяма на секунду задумался.

— Старик, — выдал он наконец. — Где именно ты тестировал прототип?

— Внутри UCAT. А что?

— У меня один вопрос.

— Что такое?

Саяма на ходу глянул на потолок, и его лицо, наконец, приобрело серьёзное выражение.

— Ты когда-нибудь слышал о светофорах или железнодорожных шлагбаумах?

Ооширо на ходу глянул на потолок, и его лицо, наконец, посерьёзнело.

— И что же мне теперь делать?

— О? Выходит, ты, наконец, осознал правду? Теперь, нынешняя проблема это автоматическая дверь, виднеющаяся вдалеке. Сколько времени займет активация электрических зарядов?

— Мамбо-тян вспыльчива, потому она неожиданно нападет на тебя, если ты остановишься даже на секунду.

— А как насчет разворотов? Мы можем быстро развернуться дугой и вернуться туда, откуда пришли.

— К сожалению, Мамбо-тян настаивает, чтобы ты решительно двигался прямо. Если ты развернешься, она разозлится. …Ааа! Мы действительно приближаемся к двери! Микото-кун! Ты бы не мог отправиться вперед и открыть ее для меня?

— Меняя тему, это ничего, если мы проведем следующий Путь Левиафана со 2м-Гиром?

— Не съезжай с темы! И прошу, скорее! У меня осталось меньше пятидесяти метров!

— Хм, — с кивком головы сказал Саяма. — В таком случае, я бы желал у тебя снова кое-что спросить. Прошу, ответь мне честно.

— Нашел же ты время! Аа, Синдзё-кун, будь она тут, обязательно бы мне помогла. Она все еще на тренировке?

— Да. Она сказала, что собирается немного попрактиковаться в стрельбе, но ей и вправду нужно столько тренироваться?

Выражение лица Ооширо горело нетерпением, но он все равно выдал улыбку.

— Он-на всегда показывала высокие результаты во время тренинга. Ее проблемой были реальные сражения. Она колебалась и не могла выстрелить.

— Но…

— Да, это несколько улучшилось после битвы с 1-м Гиром, но выходные записи отдела разработок для Ex-St показывают, что она не до конца это преодолела.

Саяма припомнил битву с 1-м Гиром. Синдзё выпускала силу, соперничающую даже с Фафниром Возрожденным.

— Ты хочешь сказать, она может зачерпнуть еще больше силы, чем это? Что же сдерживает ее мощь?

— Она не сказала тебе причину?

Саяма на миг задумался.

— Она не помнит ничего о себе до шести лет.

— Вот как. Помимо этой есть ещё и большая причина.

— Большая причина?

Ооширо кивнул.

— Микото-кун, — он начал, будто предупреждая. — Похоже, ты не понимаешь. Но опять-таки, это вполне в твоем духе.

— Что ты хоч…?

Перед тем, как договорить, Саяма вспомнил кое-что с сегодняшнего дня.

…На это намекает «Ямато Такэру»?

Синдзё Сецу сказал, что в этом его «ложь».

Но что если у Синдзё Садаме тоже есть нечто подобное?

Саяма кивнул и произнес:

— Если я не пойму, что сдерживает силу Синдзё-кун, то буду ей убит как Кумасо Такэру. Ты об этом думаешь?

Ооширо ничего не ответил, но мысли Саямы неслись дальше.

Он вспомнил, как Кумасо Такэру был убит от руки Ямато Такэру.

— Он переоделся в девушку и, несмотря на то, что он стоял прямо перед Кумасо Такэру, маскировка сработала, и его истинная форма оставалось скрытой.

Он припомнил, о чем подумал во время своей битвы с Дианой.

…Почему я тебя не вижу, хотя должен тебя видеть?

Это привело Саяму к неожиданному пониманию.

Он понял еще одно сомнение, связанное с Синдзё Сецу и Садаме.

— Ох, до меня теперь дошло. Я как-то совсем упустил это из виду.

— Ты понимаешь, почему Синдзё-кун не может использовать свою полную силу, Микото-кун?

— Да. Как же я великолепен.

— Последняя часть неважна, потому не мог бы ты перейти к сути?

— Я в хорошем настроении, потому произнесу Тэстамент, — Саяма самоуверенно выдал свой ответ. — Синдзё-кун наряжается в другого. То бишь, Сецу-кун наряжается в девушку, чтобы быть Садаме-кун.

— Микото-кун…

— В чем дело? Почему ты так подозрительно на меня уставился?

— Ты из тех людей, которые отвечают на вопросы, особо не раздумывая?

— Когда это я делал поспешные выводы? Скажи это еще раз, и я собью тебя с ног.

— Куда уж тут поспешнее!

— Спокойно, спокойно, — сказал Саяма, вытянув руку, чтобы удержать Ооширо. — Так или иначе, похоже, в присутствии Синдзё-кун я несколько расслабился.

Саяма снова начал размышлять. Он подтвердил, что Синдзё Сецу, это парень в публичной бане.

…Но я никогда не проверял, что Садаме-кун девушка.

Он видел раньше грудь Синдзё Садаме, но это могла быть уловка UCAT.

Если так, у них ужасающая технология,— подумал Саяма, покрывшись холодным потом. — Чтобы удостовериться, я должен был к ним прикоснуться.

Он знал ее уже месяц, так почему ему ни разу не пришло в голову мягко их ощупать?

…Я был беспечен.

— М-микото-кун, не знаю, о чем ты там так серьёзно размышляешь, но позволь тебя предупредить.

— О чем же?

— Совершать преступления — не-не-не.

— Ха-ха-ха. И это говорит старик, само существование которого — преступление? И ты серьёзно думаешь, что кто-нибудь с моей смекалкой до такого опустится?

— Ха…ха-ха-ха. П-полагаю, даже ты не сможешь.

— Именно. Если я объясню ситуацию — она поймет.

— Ч-что ты только что сказал?

— Ничего. Что более важно, тебе стоит посмотреть прямо.

Ооширо выглядел так, будто собирался что-то сказать, но запаниковал, едва глянул перед собой.

— А! До автоматической двери осталось меньше тридцати метров! Микото-кун! Прошу, скорей её открой!

— Ну что ж, старик. Проблема, связанная с Синдзё-кун, была достойным отклонением, но нам нужно вернуться к основной теме.

— Ты меня игнорируешь?! И нам действительно нужно разговаривать сейчас?!

— Нужно. Теперь, спокойно выслушай, что я собираюсь сказать за оставшиеся 25 метров. И мой первый вопрос: был ли кто-то из твоих родственников связан с разрушением 2-го Гира?

— Да! Да! Один отправился во 2й-Гир в качестве инженера!

— Расскажи мне в подробностях, почему он это сделал.

— В каких подробностях?!

Саяма на миг поразмыслил над нетрепливым вопросом старика.

— Стоимостью около двадцати метров, я полагаю.

— Я пропущу это мимо ушей. В общем, 2-й Гир не мог контролировать Ямату собственными техниками, потому они надеялись на помощь инженеров из прочих Гиров! Они считали, что идея с точки зрения другого Гира может решить проблему! Но… Аааа! До двери меньше десяти метров! Скорее, скорее, скорее!

— Быстрый вопрос: ты действительно думаешь, что я открою дверь, не услышав всё, что я хочу услышать?

— Эта реакция меня жутко бесит! Посмотрим… В общем, мой отец не успел вовремя! Потому, хоть они и гневались на инженеров, которые эвакуировались, они работали вместе над строительством человекоподобной машины и запечатывающего меча, и использовали их, чтобы вместе противостоять Ямате!

— В заключение, как эти машины называются?

— Гигантская гуманоидная машина это Сусаоо! Запечатывающий Облаченный Меч это Тоцука!

— Ясно. Вот и все, что я хотел узнать. Так можно ли нам провести следующий Путь Левиафана со 2-м Гиром?

— Да, да! Давай быстрее!

— Похоже, ты не особо над этим раздумывал, — ответил Саяма, поспешив к двери.

Едва дверь открылась, Ооширо выдохнул с облегчением.

Однако на его пути встало два больших препятствия.

То были два человека.

 

●

Надземная часть комплекса UCAT была замаскирована так, что выглядела как административное здание транспортировок.

На пятом этаже этого строения находился этакий личный кабинет.

Комната была забита разбросанными грудами документов и мусора, а за горами документов на столе виднелась одинокая фигура.

В кресле сидел мужчина в черном костюме и очках.

Он держал местную газету.

Его взгляд скользил по тексту, но, похоже, он совсем его не читал.

Мужчина сложил газету, чтобы увидеть заднюю страницу, и прилизал свои белые волосы.

— …

Неожиданно, он глянул вверх.

Им были услышаны тихие шаги, раздавшиеся от двери кабинета.

Он быстро сложил газету и бросил ее к двери.

Та упала на пол с сухим шорохом.

В следующий миг, дверь кабинета открылась и вошла горничная, одетая в черное платье и передник.

Она несла серебряный поднос с чашкой.

Но она не стала оглядываться, сидел ли мужчина за столом. Его присутствие тут было словно само собой для нее разумеющееся.

После того как она вошла, ее невозмутимый взгляд заметил у ее ног газету. Она подобрала ее одной рукой.

— Итару-сама, прибыла сегодняшняя утренняя газета. Не желаете ли ее прочесть?

— Какой там заголовок, Sf?

— Тэс. «Во время сходки якудзы в Синдзюку прошлой ночью, один из наших журналистов встретил неожиданный конец!».

— Нет, спасибо. Швырни ее туда.

— Тэс.

С одним лишь покачиванием своих коротких волос, Sf зашагала прямо по документам, разбросанным по полу.

Но она не оставляла на этих документах никаких следов. Ни одна бумажка не шелохнулась.

Как только Sf добралась до Итару, она протянула вперед серебряный поднос в руках.

— Итару-сама, я принесла вам кофе.

— Я не хочу.

— Тэс. Я просто хотела это сообщить, поэтому не переживайте. Мне следует здесь от него избавиться?

— В последний раз, когда я сказал тебе от него избавиться, ты разлила его прямо сюда на пол.

— Тэс. Это было через две недели после моего прибытия. Я проверила эту память до глубины пятого уровня, поэтому ошибки быть не должно.

— Да уж, я это тоже помню. В конечном счете, мне пришлось самому вытирать пол. Тогда же я впервые подумал тебя демонтировать, так что это памятная дата. Высококачественные машины настолько удивительны потому, что они делают то, что ты говоришь им делать.

— Тэс. Я пришла к заключению, что вы должны быть очень методичным, раз готовы были демонтировать меня для ремонта в течение двух недель. Но не стоит беспокоиться. Я гордость немецкого UCAT, и моей внутренней автоматической чистки гарантированно хватит на 666 лет.

— О? Так ты проводишь автоматическую чистку?

— Тэс, — ответила Sf, кивнув. Она немного покрутила запястьем. — Ночью, когда у меня нет работы, я снимаю детали самостоятельно, и усердно их очищаю.

— «Автоматическая» подразумевает, что ты делаешь это сама? Как бы там ни было, я не хочу кофе, потому выпей его вместо меня.

— Я не снабжена пищеварительной системой, поэтому не могу его выпить.

— Вот как. Ну, тогда я выпью его сам. Какая жалость, что ты машина, не способная испытать такой чарующий вкус.

Итару повернулся к Sf c улыбкой, но горничная оставалась невозмутимой.

— Я рада, что вы удовлетворены. Пожалуйста, не торопитесь.

— …Если подумать, дефективная машина вроде тебя не понимает сарказм, не так ли?

— Тэс. Я пришла к заключению, что таково ваше желание. Если вы передумаете, я всегда могу добавить эмоциональную функциональность.

— Эмоциональную функциональность? И что случится, если ее подключить?

Sf на секунду задумалась, но в итоге склонила голову на бок.

— Тэс. Ее подключение будет лишь мешать. Я установлю ее внутренне.

— И что случится, если ты ее установишь?

— Тэс. Как только я ее установлю, у меня появятся эмоции.

— Например?

— Независимо от того, насколько неразумной будет команда, я буду отвечать с улыбкой. Независимо от того, насколько неприятный господин, я буду рыдать после его смерти.

— Это не эмоциональная функциональность. Это функциональность робота, неисправная ты машина.

Итару взял чашку, протянутую Sf, и сделал глоток.

Увидев это, Sf безэмоционально наклонила голову.

— Вы теперь можете пить кофе?

— Это всего лишь вода, кофеин, ароматизатор и окрас. Называть его ядом не будет преувеличением. Я терпеть его не могу.

— Тогда почему Вы его пьете?

— Потому что ты сказала, что не можешь, Sf. И это делает тебя виноватой.

— Тэс. Я постараюсь приносить его Вам каждый раз после еды.

— Почему? Своего рода ненужное внимание к своему хозяину?

— Потому что Вы этого хотите, Итару-сама, — произнесла Sf без всякого выражения.

Итару взглянул на ее лицо, и, наконец, протянул ей чашку.

— В следующий раз, принеси мне что-то бесцветное. Цвет окрашивает мне рот, — он провел рукой по волосам. — Я принимаю лишь бесполезные вещи, вроде цвета и вкуса.

— Тэс, — кивнула Sf.

Пока Итару наблюдал, она быстро развернулась.

— !..

Она без промедления повернулась к выходу. Из двух рук, сжимающих поднос, она пошевелила правой.

В ее правой руке появился черный пистолет, который она направила к входу.

Затем, Итару заметил женщину, стоящую у двери.

Эта высокая женщина нарядилась в черный костюм.

Ее длинные серебряные волосы колыхнулись, когда она небрежно подняла руку перед уже закрывшейся дверью.

— Ох, батюшки. Я не ожидала, что ты заметишь сразу, как только я войду. Я просчиталась.

Она говорила шутливым тоном, но поза Sf не поменялась.

Поднос все еще находился в ее левой руке, а пистолет — в правой.

— Я детектирую могущественный философский камень. Ваша принадлежность мне неизвестна, поэтому прошу Вас представиться. У Вас 15 секунд.

— Ох-хо-хо. Итару-кун, может ей что-то сказать?

Итару вздохнул.

— Она чрезвычайно незваный гость. Sf, делай, что хочешь.

— О? Не суровое ли приветствие для того, кого ты не видел десять лет? И, Sf, разве ты забыла одного из людей, кто помогал тебя создавать?

— Когда меня повторно отрегулировали в японском UCAT, я была отформатирована для японского использования.

— Э?! Ты шутишь! — Женщина удивленно поднесла руку ко рту. — Т-тогда, неужто они удалили все эпизоды мультфильма «Гер Гимлер», что я упрятала в уголке твоей памяти?! Даже редкий эпизод «Гебельс Негодует»?!

— Я только что провела поиск и обнаружила обширный пробел в избыточной памяти на пятом уровне глубины. Я пришла к заключению, что это всё, что осталось.

— Ах, и это после того, как я вернулась, чтобы забрать их назад.

— Эй, Sf, ты можешь не сдерживаться и ликвидировать ее.

Sf молча нацелила пистолет.

Женщина легкомысленно помахала рукой.

— Она совсем не понимает шуток, не так ли? Но вдруг это относится и ко мне? — С горькой улыбкой, она назвала свое имя. — Меня зовут Диана Зонбург, я из немецкого UCAT. Damit Gut?

 

●

В коридоре третьего подземного уровня Саяма увидел двух человек, преградивших ему путь.

Одним был немолодой лысый чернокожий мужчина в белой защитной униформе и жилете.

Саяма познакомился с ним во время битвы с 1-м Гиром. Его звали Болдман и он помогал скоординировать стандартные боевые единицы.

Второго Саяма не узнал.

То был крупный пожилой араб, носивший песочно-желтый боевой плащ поверх белой защитной униформы.

Он одел ткань, свернутую на голове подобно тюрбану, и устремил взор на Саяму.

Он, может, был и стар, но возвышался на два метра и обладал весьма цепким взглядом.

Его белые брови и длинная белая борода зашевелилась.

— Саяма? — спросил он низким голосом.

Сразу же после этого, Саяма испытал боль в левой части груди.

Саяма задавался вопросом, почему, до тех пор, пока не заметил взгляд мужчины. Он глядел в сторону Саямы, но…

…Он смотрит не на меня.

Он будто глядел на Саяму, в то же время, припоминая что-то в прошлом.

Как только Саяма это понял, боль в его груди усилилась.

— С дороги, Абрам! — прокричал Ооширо.

Его худое тело в лабораторном халате находилось в трех шагах от двери.

Мужчина, названный Абрамом, начал отходить в сторону.

— …

Но с Болдманом, стоящим рядом, проход был забит. Он не мог сдвинуться.

Заметив это, Саяма повернулся к Ооширо и кивнул.

— Какая досада.

— Я знаю, что на самом деле ты так не думаешь! — воскликнул старик, едва лишь одна из дверей вдоль коридора открылась.

Но Саяма знал, что эта дверь ведет в Концептуальное Пространство офисного этажа.

Из темноты с противоположной стороны двери неожиданно вынырнул еще один старик.

Он был тощ, и обладал длинными черными волосами. Его звали Ёнкичи, и он служил навигатором вертолета, перенесшего Саяму на битву с 1-м Гиром.

Едва Ёнкичи торопливо вышел, Ооширо рванулся в офисную дверь.

Мамбо-тян, может, и настаивала на решительном продвижении прямо, но, похоже, повороты под верным углом были приемлемыми.

Дверь быстро закрылась, а Ёнкичи выглядел озадаченным.

— Э-э, о чем это все?

— Всего лишь досуг одного старика. Если он не отправится на прогулку, то не вычистит из своего тела токсины.

— Тэстамент. Между тем, я должен идти!

Ёнкичи спешно помчался в направлении, откуда пришли Ооширо и Саяма.

Саяма выдал вздох, осознал, что боль в его груди ушла, и глянул на двух габаритных мужчин, шагнувших от двери в его направлении.

Болдман указал на Абрама рядом с ним.

— Мне следует звать тебя командиром, Саяма Микото? Это начальник отдела боевых операций, Директор Абрам Месам. Ты с ним еще не встречался, не так ли?

— Отряд Левиафана это спецподразделение отдела боевых операций, а значит, Вы нами руководите? — спросил Саяма.

Абрам ответил низким, чистым голосом.

— Нет, Отряд Левиафана, по существу, независимый орган. Его прямой надзиратель, Ооширо Итару, и человек, который только что ушёл, Ооширо Казуо, оба обладают большими полномочиями, чем я, когда дело касается тебя. — Его загорелое лицо исказила улыбка. — Приятно познакомится. Мое имя Абрам Месам, и я руковожу твоим прикрытием с остальными членами боевых подразделений. Если тебе что-нибудь понадобится, Болдман об этом позаботится.

— Тэстамент, — ответил Саяма.

Он больше не ощущал боли от взгляда Абрама.

Торопливо кивнув на ответ Саямы, мужчина начал отдаляться. Вслед за этим, подол его плаща перекрутился, и он задал вопрос.

— На Пути Левиафана 2-й Гир будет следующим?

— Таков наш план на данный момент.

В ответ на тон Саямы, Абрам выдал горький смешок.

Этот смех напомнил Саяме, как после битвы в Императорском Дворце на его слова отреагировал Зигфрид.

— Директор Месам, вы были одним из изначальных членов UCAT?

— Тэстамент.

— Мне известно, что изначально в UCAT были Профессор Кинугаса во главе, дед Изумо, мой дед, отец старика, и Зигфрид. Сколько еще основных членов там находилось?

— Включая меня — четыре. Под началом Кинугасы Тэнкё в общей сложности собрались восьмеро, и каждый из них был чуднее меня. И если ты того пожелаешь, то непременно встретишься со всеми ими.

— Среди оставшихся четверых был некто по имени Синдзё?

— Нет.

Его ответ выразил мгновенный отказ.

Саяма ожидал такого ответа. Как и сказал Фасольт, Синдзё из Департамента Национальной Безопасности исчез перед тем, как он вошел в состав UCAT.

Саяма не понимал, что это значит, но, как и сказал Абрам: если он того пожелает, он определенно с ними встретится.

Абрам не поворачивался, но его голос слился с отбывающими шагами.

— Ты завтра отправишься в Мемориальный Парк Сёва в Татикаве?

Саяма нахмурился.

Эта локация всплыла лишь сегодня в школе, и Казами так же упомянула ее после тренировки.

— Вы хотите сказать, к местоположению той гигантской человекоподобной машины?

— Тэстамент. Две машины, спасшие Лоу-Гир от Яматы, расположены там. Первая, это пятисотметровый с лишком Сусаоо. Второй — божественный меч Тоцука.

— Значит, оно следует легенде о Сусаноо?

— Да. Концептуальное Ядро, которым и является Ямата, закрыто внутри Тоцуки. Я на пути в отдел разработок, чтобы посоветовать им подготовить на завтра Концептуальное Пространство вокруг Сусаоо. …Как насчет того, чтобы ты провел там предварительные переговоры с представителем 2го-Гира?

— Тэстамент.

Абрам не стал оборачиваться.

Вместо этого, Болдман повернулся к Саяме и поднял руку в прощальном жесте.

Саяма развернулся к двум мужчинам спиной, как раз когда из тьмы офисного помещения сбоку выскочил еще один старик.

Он был худощав, с длинными седыми волосами и в белом халате.

— Ты Ницзун, которого я встречал в свое время в медицинской палате. Почему ты так спешишь?

— О, Саяма-сама. Ты случайно не видел моего младшего брата?

— Ты имеешь в виду Ёнкичи? Он промчался в том направлении совсем недавно.

— Вот как? — Ницзун вытащил из кармана мобильный телефон. — Брат, передай это Мицуаки. Этот придурок, скорее всего, на пути ко второму этажу.

— Что вообще здесь происходит? — спросил Саяма.

— Этот придурок снова попытался выстроить себе характер, независимо от нас. На этот раз, он начал добавлять «гелге» в конец своих предложений. Как старшие братья, мы как раз собираемся его наказать.

— Понимаю. С четырьмя братьями, должно быть, непросто скоординировать свои действия.

— Еще как. О, вот и мой брат. Я вижу, он взял с собой Меч Лазурного Дракона… В таком случае, я удаляюсь.

Стараясь не смотреть в сторону новоприбывшего брата, Саяма быстро задал вопрос.

Он полюбопытствовал об определенном несущественном вопросе.

— Прошу прощения, но мне казалось, что старик с наивысшим уровнем глупости недавно забежал внутрь.

— Значит, это сделает его преглупейшим? Нет, кажись, и слова такого нет. Между тем, ты говорил про Ооширо-сама, верно? Совсем недавно он наполовину ошалело забежал внутрь, но…

— Но?

— Женская сотрудница остановилась перед ним и протянула чай, но в миг, когда он остановился и начал его пить, он упал на пол. Он оставался валяться на полу и бился в конвульсиях раз в пять секунд. Все предположили, что это какая-то его новая забава, потому оставили так, как есть.

— Это ничего. Эта игра закончится через 17 раундов. Я подберу его, когда электрические импульсы закончатся.

— До свидания, — сказал Ницзун слева.

Саяма раздраженно вздохнул, вслушиваясь в шаги старика.

— Почему это место всегда так оживлено?

 

●

Над личным кабинетом Ооширо Итару нависла непродолжительная тишина.

Ее вызвало столкновение Sf и Дианы.

Едва представление Дианы закончилось, глаза Sf прищурились.

— …

И она неожиданно опустила пистолет.

— Тэс. Я проверила Ваше дочернее струнное колебание. Имя: Диана Зонбург. Место работы: немецкий UCAT. Ранг: Начальник отдела. Пол: Женский. Возраст:…

— Тебе не нужно это раскрывать. Будь хорошей девочкой.

Диана без промедления подошла к Sf, обняла, и погладила её по голове и щеке.

Итару, хозяин комнаты, вздохнул и поднял на Диану взгляд полуприкрытых глаз.

— Почему ты здесь, старомодная немка? Захотелось увидеть мое нынешнее состояние?

— Японцам вообще известно, что такое эмоциональное воссоединение?

— Значит, ты тут, чтобы вернуть воспоминания о моем прошлом? Ты итак должна знать, что я никогда не смогу его забыть.

Из голоса Итару ушло всякое выражение.

Тем временем, Sf небрежно оттолкнула руку, поглаживающую ее по голове.

Она сделала неполный шаг, вставая между Дианой и Итару.

— Мне необходимо осмотреть ваши вещи.

— Этого желает твой господин?

— Тэс. Это также и мое решение. Но прошу Вас, Диана-сама, имейте в виду, что я не собираюсь расслабляться, даже если у Вас нет никаких опасных предметов. Даже слова в эти дни могут быть опасны.

— Да, — произнесла Диана, вздыхая, пока тонкие пальцы Sf шарили по ее плечам и волосам.

Ее улыбка растворилась.

— Полагаю, я все еще не могу разговаривать о старых деньках с Итару-куном.

— Ты сможешь наговориться, когда я умру. Но как насчет того, чтобы обратиться не ко мне, а к их пустым могилам?

Диана не стала кивать в ответ, и ее улыбка не вернулась.

— В Отряде Левиафана собралось парочку интересных членов, — сказала она.

— О, так ты с ними виделась? Величайшая немецкая ведьма, когда-то известная как Матушка Кошка. Что ты здесь забыла? Ты собираешься раздавить любого глупца, что собирается нам противостоять, как поступала в наше время?

Диана по-прежнему не кивала, но на ее губах возникла тонкая улыбка.

— Ты действительно не изменился. Но я рада. Я вижу, что ты и твой отец все так же манипулируют событиями из-за кулис. Я и не думала, что ты наберешь в Отряд Левиафана столько людей. И ты соберешь даже больше, не так ли?

— С чего такая уверенность?

— Я видела чуть раньше Директора Абрама. Пускай и издалека, но он выдал редкую улыбку.

— …Так он улыбался.

— Тэстамент. Он улыбается, лишь когда разговаривает о прошлом. Он называет себя самозванцем, а потому, должно быть, счастлив поговорить об истинной восьмерке. — Она кивнула. — Рано или поздно, ты соберешь их всех, не так ли? UCAT изначально сформировали из разрушителей миров, известных как Восемь Великих Королей Драконов, плюс Кинугаса Тэнкё в качестве девятого члена. В конечном счете, ты соберешь людей, которые сменят их и отправятся дальше, чем мы когда-то могли, не так ли?

— Хах. Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Тэстамент. Если хочешь, можешь говорить так. Мы единственные… нет, ты единственный, кто понимает. …Я работала над тем, чтобы забыть, кем некогда была, но ты по-прежнему активно участвуешь, — произнесла она. — Но пообещай мне одну вещь. Не позволяй им стать такими же, как мы. А еще, подари им будущее… Если ты это сделаешь, я полностью поддержу Отряд Левиафана.

— Я не могу этого обещать, но ты все равно должна помочь. Вовсе не обязательно оказывать полную поддержку.

На его безразличные слова плечи Дианы поникли.

Она выдала фальшивый вздох.

— Какой же ты сложный человек. Когда женщина просит тебя об обещании, ты должен соглашаться.

— Мне не нужны обещания. Мне нужны люди, которые работают, чтобы не пришлось ничего делать мне. Я не торгуюсь. Разве Матушка Кошка просит у хозяина дома разрешения поиграть с ее игрушками? Какая же работа у тебя?

— Мне кажется, я одолею их столько раз, сколько понадобится.

— О? Судя по твоему лицу, как я понимаю, ты уже охотно это сделала.

Они оба горько улыбнулись, и Диана кивнула.

— Я буду являться на тренировки все чаще и чаще, и позволю им проиграть множеству разных вещей. У них нет времени, и для них непозволительно проигрывать в реальном сражении.

— Только тот, кто проиграет и восстановится — станет сильнее. Это кредо немецкого UCAT, разве нет?

— Япония следует по тому же пути. Хотя ты, похоже, ценишь слабость современности.

— Мы — счастливая страна, которая может свершить путешествие поиска самого себя в собственном разуме. Естественно, этот метод обнаружит лишь ту версию себя, которая нам подходит. Любой настоящий философ назвал бы это смехотворным.

Диана не стала кивать, а взамен одарила Итару улыбкой.

— Тэстамент. От этого немного отлегло.

— Эта Sf, кажись, всерьёз принялась за дело, игнорируя ее странную интерпретацию приказов?

— Конечно, почему бы и нет. …Я, правда, только с ней воссоединилась.

Затем Диана глянула на Sf.

— Sf?

— Вам что-нибудь нужно?

— Ну, — начала Диана, со слегка смущенным взглядом.

Она наклонила голову, определенно теряясь, как бы это выразить.

Она глянула более прямо на горничную, продолжающую ощупывать ее тело.

— Почему ты уже некоторое время массируешь мою грудь?

— Тэс. Она столь без нужды огромна, что у меня закралось подозрение, что вы что-то внутри нее прячете.

— Зная ее, там может быть напалм, потому осторожнее, — прокомментировал Итару.

— Я вполне её заслужила.

— Тэс, — сказала Sf, продолжая ощупывать Диану.

— Sf, — позвал Итару. — Если ты ищешь концептуальное оружие, используя реакцию философского камня — бесполезно. Она модифицировала все тело, чтобы сделать себя снова молодой. Так же как и у Доктора Чжао, все ее тело будет выдавать реакцию философского камня.

— Тэс. Понимаю. Реакция, исходящая от ее подбородка, груди, и нижней части груди особенно…

— Тебе не нужно раскрывать излишние детали! Ну же, глянь, какая ты миленькая.

Диана насильно обняла Sf и взъерошила ей волосы, уставившись на Итару полуприкрытыми глазами.

— Ты не устанавливал ничего странного после ее форматирования, правда? — спросила она уголком своего рта.

— Я воспользовался заготовленным тобой методом, — ответил он без кивка.

Глава 13. Цветущий мир

Саяма лихорадочно размышлял в полете.

Его взор подняло вверх, и поворот его тела был плотным.

Это оказался на удивление быстрый бросок.

Если он развернет тело, чтобы поставить ноги на землю, импульс его опрокинет.

Что же ему предпринять?

Верным ответом было развернуть тело, поставив одну стопу на землю, швырнув вторую вперед.

Он воспользуется импульсом броска, чтобы побежать вперед.

И он так и сделал.

Его стопа столкнулась с землей.

Сделав один шаг, он двинул вторую стопу вперед, чтобы шагнуть с импульсом его вращения.

Он не смог устранить импульс, но мог его контролировать. Чтобы повернуться к своему противнику, он крутнул каблуками.

После чего сделал широкий шаг назад и согнул колени, на случай следующей атаки.

Он потянулся к Баку на плече, но зверек не свалился.

Проводя эту проверку, он закончил свою защитную стойку.

Но следующая атака не последовала.

— …

Саяма уставился перед собой, немного расслабившись.

Он увидел удивленные лица Ооки и Синдзё, но к ним присоединилась небольшая фигура.

То был старик, одетый в черную футболку и горный жилет.

У него были короткие седые волосы, а его правый глаз сиял красным цветом.

Увидев этот цвет, Саяма произнес его имя.

— Хиба-сенсей.

— Привет, — сказал Хиба.

— Давно не виделись, бессмертный старик, — сказал Саяма с небольшой улыбкой, и его рука поднялась в приветствии. — Почему ты спустился сегодня с гор? Ты позабыл, как разговаривать на языке людей, и тебе пришлось прийти, дабы выучить его вновь?

— Давненько я уже не слышал твою бестолковую вежливую речь, — Хиба улыбнулся, и тоже поднял руку. — Я все гадал, почему ты в последнее время не заходил в додзё, а ты, оказывается, ведешь нормальную жизнь. Я собрал сегодня немного горных овощей, потому притащил часть для клана Тамия. Когда я услышал, что ты собираешься прийти, то понял, что мне следовало показать, кто тут главный.

Синдзё подошёл сбоку и потянул Саяму за рукав.

— Как я понимаю, он твой учитель, но вы что, не ладите?

— Разумеется, мы ладим. Мы ладим так хорошо, что опрокидываем друг друга на землю. Верно, Хиба-сенсей?

— Так и есть. Мы всегда так себя ведем.

Осматривая стойку Саямы, с глаз Хибы исчезла улыбка.

Она осталась только на его губах.

— Ты беспечно позволил своему другу тебя отвлечь, но ты ведь не заржавел, правда?

 

●

В одной из секций конструкторского бюро отдела разработок UCAT Касима и Цукуёми встретились друг с другом.

Остальной персонал уже отправился в Мемориальный Парк Сёва.

Касима немного поговорил с Цукуёми в пустом помещении.

Однако когда он рассказывал о своей семье, она неожиданно глянула на часы.

— Что ж, пожалуй, я отправлюсь в Мемориальный Парк Сёва, как и предлагал Директор Абрам.

— ?

— Я возьму на себя предварительные переговоры Пути Левиафана, а как насчет тебя? Ты придешь?

— Честно говоря, не думаю, — пожал он плечами. — Он придет?

— Ты имеешь в виду Саяму Микото? Естественно, он будет там. Касима, ты думаешь, он сможет отыскать ответ?

— Не знаю. Но мне кажется, мы должны передать ему ту же вещь, что мой дед оставил Ооширо Хиромасе. Возьмите это на предварительные переговоры.

Касима вставил рядом лежащий флоппи диск в свой лэптоп.

Он провел действия на лэптопе всего за секунду.

Он скопировал определенные данные и вытащил диск.

Затем он поместил немеченый флоппи в коробочку и написал на ней что-то маркером.

Он написал «Список жителей 2-го Гира».

— Это бесчисленное количество имен, что использовались для создания Тоцуки. Второй файл содержит вопрос Яматы.

— Имена, использованные для создания Тоцуки?

— Да. Тоцука требовал достаточной силы и ёмкости, чтобы запечатать Ямату, и поэтому в его конструкции использовались имена. В металл были встроены несчетное количество имен жителей 2-го Гира, связанных через них с биосферой. — Касима кивнул. — Но поскольку запечатывание должно было произойти в Лоу-Гире, вместо этого использовалась имена этого мира. Иными словами, они использовали наши нынешние имена. …Мой дед передал этот список кое-кому, кто позже исследовал японские святыни и храмы, чтобы отыскать имена, отвечающие нашим оригинальным именам.

— Это Ооширо Хиромаса занимался поиском тех имен?

— Да. Судя по всему, мой дед выковал Тоцуку, глядя на список имен, который ему написал Ооширо Хиромаса. — Он перевел дух. — Ооширо Хиромаса также обнаружил ответ на вопрос Яматы, но мне кажется, что тот список послужил ему намеком. Следовательно, если Вы передадите этот флоппи диск тому парню, положение будет почти совпадать с тогдашним. Он получит наши имена и вопрос.

— Но как насчет него? Ооширо Хиромаса рисковал своей жизнью, чтобы запечатать Ямату, но ты думаешь, этот мальчик сможет зайти так далеко?

— Да. Мне кажется, он видит Путь Левиафана со 2-м Гиром достаточно важным, чтобы поставить на кон все свое существование.

За день до этого, тот парень сказал, что хочет пройти сквозь этот Путь Левиафана, чтобы он мог столкнуться с прочими Гирами после.

…Он не станет отступать.

И как же этот парень поступит затем?

Познает ли он прошлое, узнает ли, что думали те, кто были перед ним, и попытается самостоятельно приблизиться к их мыслям?

Затем Касима вспомнил, как Саяма сжимал в столовой свою грудь.

Когда этот парень узнавал о прошлом, он испытывал боль.

— …

…Так вот оно что. Он принял даже это прошлое. Он Сусаноо.

Этот парень был честен с самим собой, не лгал, и получил всё.

В таком случае, кем был Касима?

…Нет. Я еще не определился, противостоять ли мне ему, а раз так, мне рановато об этом думать.

Касима неожиданно осознал, что на него уставилась Цукуёми.

Он вспомнил о флоппи диске, пожал плечами, и протянул его ей.

Она взяла его с горькой улыбкой.

Затем, другой рукой она дала ему по голове.

— У тебя есть дурная привычка теряться в собственных раздумьях. Ты это знаешь?

И неожиданно, она спросила кое-что еще:

— Я слышала, ты думаешь о том, чтобы уволиться из UCAT.

Ее неожиданное заявление заставило Касиму засуетиться.

— Э-это Вам Ацута рассказал, что ли? — сказал он, почесав затылок. — Он любит болтать о всяких странных вещах.

— Он за тебя переживает, потому не будь с ним слишком строг. …Но ты об этом серьёзно?

— Я не собираюсь передать Вам увольнительное письмо прямо сейчас, если Вы переживаете об этом. UCAT хорошо платит, и я останусь, пока не выплачу мой кредит и не накоплю на обучение Харуми.

— Ох, как ответственно с твоей стороны. Она едва родилась, а ты уже собираешься отослать ее в частную школу?

— Не знаю, но мне кажется, я съезжу и обсужу это с родителями.

— О том, выбрать ли частную школу?

— Нет. Обо мне и о моей семье. Мой выбор здесь непосредственно влияет на финансы моей семьи.

— Полагаю, что так. Ты можешь взять отгул на сегодняшний день и съездить к своим родителям. — Горькая улыбка Цукуёми расширилась, и в ее тоне добавилось раздражения. — Ты действительно об этом переживаешь, не так ли?

— Естественно переживаю. Нет никакой связи между мной и 2-м Гиром, а раз так…

— А раз так, ты хочешь скинуть правду 2-го Гира на меня, и уйти с передовой?

— Да, мне кажется, так будет лучше. У этого парня, Саямы, с которым я встретился вчера ночью, есть собственные взгляды на Путь Левиафана: фамилия «Саяма» предписывает роль злодея. Эти взгляды привели 1-й Гир на нашу сторону, и теперь он сталкивается с нами.

— Он весьма отважен.

— Да, но при таком раскладе, я передам ему ответ, без своей собственной позиции. — Он кивнул. — Так что вместо того, чтобы притворяться, будто я понимаю, лучше передать слово для контроля Яматы кому-то другому, и затем, я уйду. Поручить это Вам, должно сработать.

…Что подумает об этом этот парень, Саяма?

Учитывая историю 2-го Гира и его связь с UCAT, примет ли он это?

Касима осознал, что его мысли поворачиваются в удобное для него русло, потому перестал думать.

Тем временем, Цукуёми пожала плечами и вздохнула.

Но ее выражение лица неожиданно посерьёзнело, и она произнесла:

— Одна вещь.

— Какая?

Последовала небольшая тишина.

Эти пару секунд наполнились сомнением.

Она использовала эту паузу, чтобы глянуть на него, словно изучая.

Затем она почесала голову, будто не могла подобрать нужных слов.

— Касима, тебе кажется, что ты озадачен этим вопросом?

— Да, весьма.

Его слова прозвучали совершенно непринужденно.

Цукуёми ответила одним вопросом.

— Касима, — начала она. — Почему ты в таком смятении?

 

●

Нацу разговаривала по телефону.

Она сидела на полу у окна, находящегося от нее слева.

Она держала запеленатую Харуми в правой руке, а ее левая слабо сжимала черную трубку телефона.

Она смотрела прогноз погоды на приглушенном телевизоре, но, увидев значок дождя, закатила глаза.

Вместо этого, она приоткрыла рот и произнесла:

— Да, спасибо Вам большое за овощи. Я приготовила их сразу же. Да, Акио-сан, кажется, считает это докучливым. — Она слегка рассмеялась. — Я бы хотела отблагодарить и Вашего мужа тоже. …Э? Он рассердил Вас во время спора из-за пульта управления телевизором, и вы закрыли его в сарае? С того времени прошло уже 12 часов? Вы всегда так хорошо ладите. Хе-хе. Кстати говоря, я бы хотела в ближайшее время Вас посетить. Вы собираетесь скоро высаживать рис? О, в течение трех дней?

Она повернулась к стене.

На календаре, висящем там, не было красных кружочков вокруг дат последующих пары дней.

Проверив это, Нацу вернула свое внимание к разговору.

— Это будет просто прекрасно. Я возьму Харуми с собой, но мне кажется, Акио-сан попытается найти какую-то отговорку, чтобы не ехать.

Ее глаза озарила улыбка, и она опустила взгляд вниз.

Харуми свернулась в ее руке во сне.

— Да. Вы мне очень помогли с Харуми. Вы научили меня, как ее правильно держать и как о ней заботиться. Акио-сан думает, что я знала все это с самого начала. Э? Если он не будет думать, что я сообразительна, он не позволит мне контролировать финансы? И мне следует в качестве изюминки добавить немного насилия? Подобные вещи мне не очень даются. Я не уверена, что смогу это сделать.

Нацу горько улыбнулась, но ее ресницы неожиданно опали.

Она немного опустила глаза.

— Мне кажется, Акио-сана в последнее время что-то беспокоит. Может он думает, что наш брак… Ох, ясно. Простите. Но что же тогда? — Она удивленно наклонила голову. — Должно быть, это связано с его работой, но у него на работе есть надежный друг, в некотором смысле слова.

Последовала короткая пауза.

После того, как это обескураживающее время прошло, Нацу получила ответ. Но в то же время, этот ответ заставил ее лицо помрачнеть.

— Вы не знаете? Я и не думала, что Вы будете знать.

Она почти вздохнула, но вместо этого сглотнула, чтобы трубка этого не уловила.

— Я пытаюсь не говорить о его работе, но все равно очень переживаю. Его чувство ответственности порой слишком сильное.

Она бросила взгляд на левую руку, сжимающую трубку и затем вниз к шее. Там на цепочке висело кольцо.

— Да, спасибо за Вашу заботу. Да, он все воспринимает так серьёзно, и поэтому мне бы хотелось не возлагать на него ненужных хлопот. …Я могу примерно предположить, о чем он думает.

Через пару секунд, Нацу подняла голову и кивнула.

— Да, я уверена в этом.

Ее лицо отобразило уверенность ее слов, но также слегка покраснело.

— Мне кажется, что он хочет работать. Ему за тридцать, потому как раз время ему задуматься о том, что он может, а чего не может сделать в своей жизни. …Нет, эта мысль пришла ко мне после того, как я вышла за него замуж и родила Харуми. Пока я жила в семье Такаги, я ничего не знала о мире и ни о чем не думала.

Она горько улыбнулась, и приподняла брови.

Харуми открыла глаза в ее руке. Нацу слегка покачала Харуми, и та прищурилась.

— Ох, Харуми только что проснулась. Я дам ей трубку. Хару-тян?

Нацу поднесла трубку к Харуми, и малышка протянула к ней свои маленькие ручки.

— А…ах… — сказала Харуми.

Нацу улыбнулась и вернула трубку к своему уху.

— Вы ее слышали? — Ее улыбка ослабла на ответ из телефона. — Спасибо вам больше. Да, довольно много. Да, я постараюсь вытащить Акио-сана в скором времени. Да, девушки превосходят его по численности 2 к 1, а раз так, ему не победить.

С улыбкой, она произнесла слова прощания, притянула черный телефон к себе, и положила трубку.

Вслед тихому звону последовала полнейшая тишина.

Нацу глянула на Харуми и повернулась к веранде.

За большим открытым окном, большинство горшечных растений, выстроившихся на полке небольшого дворика, расцвели.

Цветы были белыми, голубыми, пурпурными, красными, алыми, и еще белыми.

Цветы, которые не цвели, расцветут в другом сезоне.

— Хару-тян, это весенние цветы.

Она глянула на разноцветные цветы, и затем на небо.

С голубым в небесах смешалось немного белого. На юге скопились тучи, предвещая приближение дождя.

Глядя на эти серые тучи, Нацу несильно прикусила губу.

— И снова пойдет дождь, — в итоге сказала она.

 

●

Цукуёми спросила, почему Касима был в таком смятении.

Простая строка слов зацепила самую суть проблемы.

И поэтому Касима обнаружил, что не может сразу же ответить.

Он слегка прикрыл глаза и задумался.

…Почему?

Он хотел ответить. Он хотел ответить со своими мыслями.

Сперва он подумал о Нацу.

— Я отрицаю свою силу.

В миг, когда он это сказал, Цукуёми произнесла:

— Нет. Ты не отрицаешь свою силу.

— …

Касима невольно поднялся со стула.

…Как?

— Как Вы можете так говорить? Уже восемь лет, как я…

— Ты в смятении.

Цукуёми предстала перед ним с приятной улыбкой на губах.

— Но, — сказала она. — Почему ты в смятении? Разве не потому, что ты не можешь отринуть свою силу? Если бы ты ее отринул, разве бы ты не ушел из UCAT давным-давно, и сосредоточился бы на семье?

И…

— И чувствуя свои противоречия, ты увидел кого-то, кто сражается со своими собственными противоречиями, не так ли?

У Касимы не было на это ответа.

Цукуёми вздохнула с обеспокоенным взглядом.

— Запомни: чем больше ты чего-то желаешь, тем большее противоречие ты будешь ощущать. Ты хочешь быть одновременно частью Лоу-Гира и 2-го Гира, и из-за этого ты оказался не в состоянии выбрать, и продолжаешь лгать. Но…

— Но?

Цукуёми сложила руки вместе и провела ими по волосам.

— Мне кажется, таково положение 2-го Гира в целом.

Услышав это, Касима почувствовал, как немного содрогнулся.

— Касима, тебе следует над этим подумать. Твои родители выбрали верный путь полного присоединения к Лоу-Гиру, но это решение способны принять немногие. Даже я не рассказываю моей дочери о UCAT и 2-м Гире.

—…

— Вот почему ты годишься, чтобы представлять нас на Пути Левиафана. Не нужно торопиться. Придет время, когда ты примешь решение, и выберешь Лоу-Гир, 2-й Гир, или может быть какой-то третий путь. Но вместе с тем…

— Вместе с тем?

— Не пытайся отвечать до тех пор, пока это время не придет. И пока тебя снедают противоречия, и ты не можешь решиться, не пытайся передавать кому-то другому слово, контролирующее Ямату. — Цукуёми сделал вдох, и задала последний вопрос. — Это ясно?

— Тэстамент.

Его слабое подтверждение встретилось с поникшими плечами и кивком от Цукуёми.

— В таком случае, я отправляюсь в Татикаву. Я скажу Саяме Микото, что ты рано или поздно примешь решение.

— Спасибо Вам.

— Не смотри на меня так. Отдохни, и съезди за советом к родителям. Ты можешь обнаружить путь к твоему ответу там. А еще…

Она засунула флоппи диск в карман лабораторного халата.

Вместо него, она вытащила белую карточку.

— Что это?

Пропустив его вопрос мимо ушей, она положила карточку на стол.

— Твое прошлое лежит здесь.

— Не может быть!

Он инстинктивно отступил назад и увидел, что карточка была ключом к производственному помещению.

И на карточке не было единицы, для 1-го Производственного Помещения для новичков, или двойки для 2-го Производственного Помещения для исследований.

— Эта тройка соответствует 3-му Производственному Помещению…

— Да. То, что ты оставил, до сих пор находится там. И как раз потому, что ты это оставил, тебе так хочется его сейчас. — Цукуёми кивнула в его сторону. — Ты в смятении, потому что хочешь ответа, и ты хочешь, чтобы ответ положил конец твоим противоречиям. Если будет желание, сходи, глянь на то, что лежит в той комнате. Тогда ты сможешь понять, что ты утратил, стоя на грани между противоречием и ответом.

С этими словами, она развернулась.

Касима услышал отдаляющиеся шаги и ее последнее замечание.

— Стоит сделать хотя бы это.

 

●

В полпервого, Саяма оставил поместье Тамия и отправился к железнодорожной станции.

На этот раз, Изумо и Казами пошли вместе с ним пешком.

— Похоже, у Чисато появились идеи насчет парочки загадок, — сказал Изумо.

Судя по всему, у нее скопились некоторые вопросы, которые они могли обсудить в поезде на пути к предварительным переговорам.

После того, как Саяма сообщил Хибе и остальным, что ему нужно идти, Синдзё кое-что ему передал.

То была черная папка для бумаги, которую он носил с собой.

Саяма не забыл следы опасения на его лице, когда он передавал ему папку.

Чтобы его успокоить, Саяма пообещал Синдзё непременно это прочесть, и теперь он держал папку под мышкой.

Небо над головой было чистым, но вдалеке собирались тучи, и усиливался ветер.

— Это хорошая погода для предварительных переговоров. У меня появилось желание напеть йодль.

— Эй, придурок. Хватит про пение. Просто скажи мне, что ты планируешь делать на этих переговорах и о Пути Левиафана 2-го Гира в целом. Они не выглядят особо заинтересованными.

— Мой ответ невероятно прост, так что слушай внимательно, — Саяма вздохнул, и глянул в небо. — Я столкнусь с ними с надеждой увидеть и понять кто они — ленивая змея или спящий дракон.

Послесловие

Вот мы и у Owari no Chronicle 2-A.

К счастью, первый том получил хорошие отзывы, потому я смогу написать и остальное. Это подобно чуду.

И это благодаря всем вам, так что премного вам благодарен.

Я постараюсь и дальше, так что прошу, продолжайте читать.

Теперь, немного информации касаемо этого романа.

Мемориальный Парк Сёва — реально существующее место (Сусаоо, правда, там нет.) У него есть вебсайт, потому посетите его, если Вам интересно. Я надеюсь, что это привлечет интерес к этому месту.

Бывшее летное поле рядом с парком по-прежнему ни для чего не используется, но недавно его открыли для посещений. Железная дорога, которую я всегда использую, находиться рядом с той, что ведет к тому летному полю. Если изучить это поближе, вы обнаружите, что имена мест и подобное позволяет осколкам прошлого жить и дальше.

И, как я говорил ранее, вы можете найти немало связей с войной даже после шестидесяти лет.

Так или иначе, время для моего чата с другом.

— Для начала, ты ее читал?

— Да, я пролистал ее. Но…

— Но что?

— Я слышал, что ты собираешься менять тех, с кем разговариваешь в послесловии.

— Ну, людям надоедает видеть одну и ту же чокнутую личность каждый раз. Даже звезды иногда могут напортачить.

— Прости, что я слишком рассудительный человек, чтобы тебе помогать.

— Ты и так достаточно помог, идиот. Что более важно, скажи свои мысли по поводу романа.

— Почему так мало кота? В прошлый раз кота было так много. Эта книга ужасна!

— Не суди о книге по количеству кошачьего контента!

— А по чему же мне еще ее судить? Между тем, Сецу-кун говорил во сне какую-то бессмыслицу, но я вроде как говорю во сне просто удивительные вещи.

— Я знаю. Когда ты остался у меня как-то на ночь, ты спал на боку, начал двигаться как землемер, и промычал «ананас, ананас!». Что это было?

— Может, я был одержим демоном.

— Это и я могу засвидетельствовать. Но у тебя есть какие-то еще истории о странных вещах, которые ты говорил во сне?

— Ну, я как-то заснул в старшей школе, и, проснувшись, обнаружил себя лежащим на полу в крови между двумя столами.

— Прости, но это не про разговоры во сне.

— Судя по всему, я неожиданно воскликнул «невесомость!» и запустил себя со стула. Было очень неловко, когда в больнице у меня спросили, как я поранился. Мой учитель объяснил ситуацию, используя стул.

— Мне жаль твоего учителя.

— Мне сказали больше так не делать, но я совсем не помню «запуска». В следующий раз, когда я это сделал, это было словно впервые.

— Не делай этого, балбес. Но звучит так, будто ананасовый инцидент, что я наблюдал, был еще нормальным.

— У меня есть множество вариаций.

Мне бы хотелось, чтобы у него их не было.

Как бы там ни было, фоновой музыкой для написания этого романа служила Himekami — Kamigami no Uta. Я слушаю ее снова, занимаясь корректурой.

— Кто же именно лжет?

Этот вопрос заставляет немного задуматься.

Надеюсь, различные персонажи начнут двигаться немного быстрее во второй части.

Неожиданно солнечным июньским утром 2003-го.

— Каваками Минору.

Послесловие команды

 

От Orophin Ancalimon (переводчик)

Приветствую тех, кто еще с нами, на этом пути до самого конца. Позади еще одна книга.

2А по ряду причин (и вполне заслуженно) считается самой слабой книгой в серии. Причина номер один в том, что в книге невероятно мало действия и сюжетного прогресса, и невероятно много экспозиционных диалогов. В результате, по окончании книги, создается впечатление, что ничего толком не произошло и не достигнуто, хотя прошло более трехсот страниц. Причина номер два в том, что история сделала поворот от более глобальной проблематики 1-го Гира, к более индивидуальной — 2-го. Эта книга более сосредоточена на решении персонажами своих внутренних противоречий, и пока персонажи не сдвинуться с места — не сдвинется с места и сюжет. И причина номер три — японская мифология в целом мало известна обычному читателю, потому отсылки и параллели не столь понятны и интересны, как в случае со скандинавской мифологией в первой арке (или с греческой, в последующей третьей). В своих стараниях, я пытался перевести эту книгу как можно быстрее, чтобы добраться до более интересных частей.

Так или иначе, даже в этой книге есть немало того, что может заинтересовать. В кои-то веки сюжет ранобэ строится вокруг взрослого, женатого мужчины, помимо привычных уже школьников. О проблематике героев я поговорю подробнее в следующем послесловии, тут же хочу коснуться другого — загадок.

Все книги Каваками — это набор множества загадок, которые персонажи пытаются решить. Историю можно воспринимать не только как «фантастику» или «приключения», но и, во многом, как детектив. Эта арка, в частности, строится на двух загадках — вопросе и ответе Яматы, и «лжи» определенного персонажа. При желании, вы можете подумать над ними самостоятельно, пока дожидаетесь перевода, или до прочтения следующего тома (и не глядя в спойлеры в анлейте). Если вам хочется получше понять историю, я бы рекомендовал обращать внимание не на то, что персонажи говорят, а на то, чего они не договаривают. В этом, зачастую, кроется разгадка всех тайн.

На этом все, встретимся (надеюсь) в следующем томе. Дальше будет только лучше.

Искренне Ваша

Бландинка.

 

●

 

От Malfurik (обработка иллюстраций)

Всем привет!

Сегодня вы читаете не Малфурика сегодняшнего, а Малфурика из прошлого. Ну как из прошлого - это послесловие я написал 18 августа, спустя пару дней после релиза 1B тома.

Как вы помните, давным давно для вас и позавчера для меня, я писал что до сих пор не читал Овари. На следующий после день после написания того послесловия я решил исправиться. И из интереса залез в текст возле одной из иллюстраций.

*SPOILER-mode on*

Итак, продолжим. Я открыл место, где Синдзе без всего нагишом стоит перед Саямой. Синдзё Сецу... думаю, вы уже понимаете о чем я. Но я тогда об ЭТОМ не знал. Как и любую другую иллюстрацию, я клинил Синдзе старательно и аккуратно. Каждый сантиметр тела, попутно краснея.

И вот когда я наконец решил пробежаться по этому тексту, я обнаруживаю шокирующую правду. Представьте себе разбитое сердце эдитора! И шок, который он испытал. Потому что эдитор понял, что он фактически сделал тоже самое, что и Саяма по сюжету (ну, проверил кое-что).

Вот такие дела.

*SPOILER-mode off*

Так как данный текст я увижу только по окончании тома, хочу передать себе будущему привет и сказать: ты бездарь. А может уже и не бездарь. Но все равно надо работать, работать, работать...

С наилучшими пожеланиями, Malfurik (из прошлого)

[1] Речь идет о Такэмикадзути (建御雷 или 武甕槌), японском божестве, воплощении меча и божестве грома. Также известен как Касима-но-ками. Подробнее http://godsbay.ru/orient/takemikadzuti.html

[2] Ямата-но ороти (яп. 八岐の大蛇, восьмиглавый и восьмихвостый великий змей) — дракон в синтоистской мифологии.

[3] Одэн (яп. おでん, 御田) — японское «зимнее» блюдо, состоящее, как правило, из нескольких компонентов, таких как варёные яйца, дайкон, аморфофаллус коньяк и рыбные котлеты, тушённое в бульоне даси и заправленное соей.

[4] Нико – японское звукоподражание слову «улыбка».

[5] Тоцука-но цуруги (яп. 十拳剣, меч [длиной в] десять кулаков), также Ама-но Хабакири (яп. 天羽々斩, рубящий небесные крылья [клинок]), Амэ-но Охабари (яп. 天の尾羽張, длинное перо из хвоста небес) или Ороти-но Арамаса — легендарный меч японской мифологии, принадлежащий Сусаноо.

[6] Такаги буквально переводится как «высокое дерево».

[7] Кусанаги-но цуруги (яп. 草薙剣, «Меч, скашивающий траву», Амэ-но муракумо-но цуруги (яп. 天叢雲剣, «небесный меч из кучащихся облаков»)) — мифический японский меч типа цуруги, фигурирующий во многих легендах. Является одним из символов власти японских императоров.

[8] Ямато Такэру (яп. 日本武尊 / 倭建命, やまとたけるのみこと — «силач из народности ямато», годы жизни — предположительно 82 — 113) — синтоистское божество, легендарный герой-полководец в японской мифологии. Сын императора Кэйко.

[9] Тут и далее Диана использует немецкие слова в своей речи. Для сохранения колорита они оставлены без перевода.

[10] Ооширо означает «Великий Замок».

[11] Имя Ичиромару можно перевести как номер 160.

[12] Короккэ (яп. コロッケ) — блюдо японской кухни. Представляет собой котлету из толчёного картофеля с добавлением мяса, морепродуктов или овощей, обваленную в муке, яйцах, хлебных крошках и обжаренную в масле.

Каваками Минору

Сатоясу (TENKY)

Owari no Chronicle 3

Реквизиты переводчиков

Над переводом работала команда RuRa-team

Эдит: Malfurik

Перевод с английского: Orophin

Редактура: Kandaru

Самый свежий перевод всегда можно найти на сайте нашего проекта:

http://ruranobe.ru

Чтобы оставаться в курсе всех новостей, вступайте в нашу группу в Контакте:

http://vk.com/ru.ranobe

Для желающих отблагодарить переводчика материально имеются webmoney-кошельки команды:

R125820793397

U911921912420

Z608138208963

QIWI-кошелек:

+79116857099

Яндекс-деньги:

410012692832515

PayPal:

[email protected]

А так же счет для перевода с кредитных карт:

4890 4941 5384 9302

Версия от 03.01.2016

 

Любое распространение перевода за пределами нашего сайта запрещено. Если вы скачали файл на другом сайте - вы поддержали воров

 

123456789Следующая ⇒

Поделиться: