Глава 5. Новая неприятность для миссис Уизли

Существование в качестве призрака имело свои недостатки. Это было удобно, если тебе хотелось подкрасться к человеку, крикнуть «Бу!», напугать его до полусмерти, но, с другой стороны, ты был также пуст как волшебные криббиджные хлопушки на следующий день после Рождества. Этот факт мог сильно затруднить пользование дымолетной сетью. Гермиона на этот счет была настроена пессимистично, но Дамблдор, свято верящий в то, что нет ничего невозможного, если хорошенько об этом подумать, решил, что попробовать стоит. Снейп, согласный на все, лишь бы Памблчук убрался из его кабинета, одобрил решение от всей души.

Он болтался в камине, как мячик для пинг-понга в унитазе, и это не прибавляло ему достоинства. Лица его новых компаньонов проносились мимо, мелькая с тошнотворной скоростью – обеспокоенное, всезнающее и оптимистичное последовательно. В тот самый момент, когда он подумал, что все закончится обнародованием участи, постигшей Снейповых докси, его вышвырнуло из камина, и он рухнул на прикаминный коврик Дамблдора как отслужившая свое, покрытая пеплом, списанная в утиль половая тряпка.

Отказавшись от дымолетной сети, они решили попробовать аппарацию. Оказалось, что еще одной общей проблемой дементоров, кроме их неспособности легко заводить новых друзей, было то, что весят они не больше чем цельнозерновой сухарик сидящей на диете ведьмы и потому аппарировать не способны. Упорное, не теряющее надежды, уверенное в себе трио предприняло еще одну попытку. Они притащили его обратно в Запретный лес, и, не скрывая отвращения, Северус неохотно обхватил его рукой примерно посередине туловища. Его пальцы утратили хватку, соскользнув со склизких костей сплющенной грудной клетки Памблчука. Снейп брезгливо подтянул его поближе, повернулся на 180 градусов и исчез – оставив Памблчука, свалившегося в можжевеловый куст с сильным головокружением.

В конце концов, было решено отправить его из Шотландии тем же путем, каким он прибыл сюда – Хогвартс Экспрессом. Таким образом, они оказались сидящими в купе пустого поезда, медленного ползущего на юг.

После того, как Памблчук поглотил частицу души, содержавшуюся в кольце, он чувствовал себя гораздо бодрее. К нему вернулась депрессия, придавшая перламутрово-серый оттенок его мертвенной бледности. Если бы только Миртл была здесь, чтобы оценить эффект – он полагал, что выглядит весьма импозантно.

Заскучав, он дохнул на окно. Стекло покрылось тонкой коркой льда. Он дотянулся до него и стал яростно царапать ногтем лед, переживая крушение надежд. Звук, напоминающий скрежет железа по стеклу, заставил Гермиону заметно вздрогнуть.

Ему дали лишь несколько секунд на то, чтобы проститься с очаровательной обитательницей женского туалета на первом этаже. Он торопливо сообщил ей, пока Гермиона тянула его за драный рукав, что его переводят в место, называемое «штабом», для выполнения очень важной миссии. Пообещав вернуться, поклявшись думать только о ней каждое священное мгновение каждого унылого дня, он захватил ее ледяные губы в холодный поцелуй, заморозивший его сердце.

«М» - выцарапал он на стекле – «М» - в честь Миртл.

Гермиона дрожала от холода.

Памблчук увидел, как Снейп поерзал на сиденье и накинул на колени теплую дорожную мантию. Его бровь изогнулась, когда он вперился в кусок скрученного пергамента, который изучал до тех пор, пока его не отвлек хруст фольговой обертки. Не поднимая глаз, он спросил: - Что вы едите, мисс Грейнджер?

- Шоколад, сэр, - мирно ответила она, сунув в рот темно-коричневое лакомство. – Хотите кусочек?

Он ответил не сразу. Гермиона пожала плечами и откинулась на сиденье, закрыв глаза от удовольствия, доставляемого шоколадом. Потом к ней протянулась его открытая ладонь.

– Давайте, - сказал он ласково.

Глаза Гермионы распахнулись от удивления. Глядя на протянутую в ожидании профессорскую руку, она неуклюже полезла в карман, вытаскивая плитку. У Памблчука потекли слюнки от зависти, когда она отломила довольно большой кусок восхитительного шоколада и пододвинулась к Снейпу поближе. Внезапный толчок поезда, в тот момент, когда она аккуратно положила шоколад ему на ладонь и для надежности сомкнула его пальцы, заставил ее схватить его за руку.

Снейп не шевельнулся.

Раздался жуткий вой паровозного свистка, и Гермиона изумленно охнула, когда они въехали в туннель. Купе погрузилось в темноту. Единственным звуком был свист ветра между поездом и сводами туннеля.

Памблчук ощутил чью-то тревогу.

- Я боюсь темноты, - отчаянно прошептала Гермиона.

- Люмос! – Гермиона и Снейп сказали это одновременно. Кончики их палочек засветились прозрачными голубыми огоньками, раздробившимися и замерцавшими на заледеневшем окне. Северус все еще держал Гермиону за руку, хотя и смотрел в другую сторону. В темноте купе, до сих пор непроницаемый щит, закрывавший его сознание, рухнул. Теперь Памблчук мог ясно прочесть эмоции Северуса. Он ощутил нерешительность, неуверенные колебания, мгновенную решимость, а затем - смущение. Что бы ни явилось предметом раздумий профессора, это точно был не шоколад, и Памблчук решил воспользоваться моментом.

- Если профессор не хочет шоколада, я мог бы быстренько его слопать.

Снейп повернул к нему лицо, мрачно сверкнув темными блестящими глазами. Когда поезд выехал из туннеля, он поспешно вытащил свою ладонь из Гермиониной, и шоколадка исчезла между его губ. Он устроил целое представление, дегустируя и смакуя, прежде чем сообщить: - Семьдесят процентов какао – черный шоколад во всей его изысканности. Я отдаю должное вашему вкусу, мисс Грейнджер.

Лишившись вожделенного шоколада, Памблчук впал в отчаянье. Наклонившись, он издал алчный жалобный стон, захрипев, как обычно, грудной клеткой.

- Что-то не так, дементор? – сухо спросил Снейп.

- Шок-о-лад, - отреагировало его возбужденное сознание.

- Ты ешь шоколад? – удивилась Гермиона.

- Никогда не прочь. Я нахожу, что он нейтрализует пагубные эффекты, возникающие от присутствия магов.

- Какие пагубные эффекты?

- Тепло ваших тел, в основном. Вы – раса невыносимо теплокровных созданий. Кроме того, тяжело выносить чужое счастье, когда тебе не дозволено насладиться его вкусом. Я знаю только одного мага, который не влияет на меня подобным образом, - он взглянул на Снейпа.

- Вот, - Гермиона отломила квадратик шоколада и предложила ему. Он призвал его к себе с восторгом. Когда костистые пальцы сомкнулись на деликатесе, он отодвинул капюшон от лица и направил лакомство под низ провалившегося носа. Посмаковал терпкий аромат какао и сахара, перед тем как положить его на жаждущий, почерневший язык.

- Так вот как ты ешь! – воскликнула Гермиона. – Мне было любопытно.

Незамеченный Памблчуком, Снейп встал и стал изучать внутреннее освещение.

– Замерзло, - сказал он, и его дыхание заклубилось паром в холодном воздухе. – Температура падает. Ты не мог бы устроиться где-нибудь в другом месте, Памблчук? Может быть в купе охранника или на крыше?

Гермиона потерла ладони и подышала на них теплым воздухом. Снова полезла в карман, и Памблчук огорчился, увидев, что достала она не новую порцию шоколада, а розовую шерстяную шапочку, которую тут же плотно натянула на голову, прижав кудряшки. К шапочке были пришиты мягкие вязаные ушки, прикрывавшие уши. Из каждого ушка свисала розовая шерстяная веревочка, с большим помпоном на конце. Сочетание этого веселенького вязаного кошмара и выбивающихся из-под него густых локонов, делало ее похожей на изнеженного, розового, выставочного пуделя.

- Я полагаю, мы сейчас в центральных графствах, - заметил Снейп, глядя на повышающийся ландшафт. – Туннелей больше не будет, не беспокойтесь.

- Спасибо, сэр.

Снейп повернулся, чтобы взглянуть на Гермиону, и, слегка скривившись при виде ее головного убора, уселся на свое место.

– Когда мы прибудем на Кингс-Кросс, - властно сказал он, - и выйдем за пределы магического барьера на общую платформу, мы окажемся в маггловском Лондоне.

Гермиона кивнула. Памблчук деловито слизывал случайные крошки шоколада с капюшона.

- Мы пройдем вдоль платформы, через зал ожидания и спустимся на эскалаторе к метро, - он помолчал. Вопросов не последовало, и он продолжил: - Оттуда мы проедем одну остановку на север, по ветке «Виктория» до Финсбури парка, что в двух шагах от места нашего назначения.

Гермионина бровь изогнулась, лицо стало задумчивым.

– Но, сэр…

Снейп выглядел довольным – этого вопроса он ожидал.

- Как нам провести Памблчука через вокзал и подземку, чтобы его не заметили?

- Просто, мисс Грейнджер – магглы не могут видеть…

- Дементоров, - закончила она за него мирно, с довольной улыбкой.

 

***

Пассажиры набились в поезд, расталкивая друг друга локтями. Памблчук поднялся над толпой, вклинившись между люминесцентными лампами. Он оставался незамеченным, но дрожащие магглы в поезде, очевидно, ощущали его присутствие. Они были на грани истерики, исподтишка сверля друг друга взглядами. Как минимум двенадцать взрослых мужчин разрыдались. Гермиона и Снейп, разлученные в давке, не спускали глаз с дементора, приникшего к потолку.

В Финсбури парке они сошли. Памблчук едва успел проскочить в автоматические двери, прежде чем они закрылись. Гулкий голос сообщил:«Осторожно, не приближайтесь к краю платформы». Это его смутило, и он оглядывался через плечо, отыскивая этот угрожающий «краюплатформ» всю дорогу к эскалаторам. Завороженный видом движущихся ступенек, он фыркнул на скучающие лица магглов, пронесшись у них над головами.

- Вы не могли бы как-нибудь повлиять на него, мисс Грейнджер? – спросил Снейп, притормаживая перед турникетом.

В ответ Памблчук пролетел прямо над ними, снизившись, чтобы игриво подергать Гермионины помпоны.

- Нет, сэр. Он – свободное создание, самостоятельное и ведомое только его собственной волей, - ответила она, осторожно вытаскивая палочку. –Алохомора!

Турникет открылся. Северус отступил и вежливым жестом пропустил Гермиону вперед.

На северный Лондон опускались сумерки. Проходящий мимо маггл бросил наполовину выкуренную сигарету. Памблчук, не выпуская ее из виду, взмыл так высоко в небо, что казался размером с шестипенсовик. Демонстрируя значительное улучшение летных способностей, он стремительно спикировал, нацелившись на окурок, как ракета с тепловой системой самонаведения. Подобрал его и грациозно приземлился на груду железных прутьев. Непринужденно откинувшись, оторвал фильтр и глубоко затянулся.

- Омерзительно, - прошипел Снейп, проскочив мимо него.

- Но упоительно, профессор.

Гермиона и Снейп быстро пересекли загруженную магистраль, лавируя в потоках непрерывно движущегося транспорта. Памблчук наблюдал за ними, докуривая свою сигарету. Уступив страстному желанию насладиться пропитанной смолами целлюлозой и продлить удовольствие от угарного газа, он съел фильтр. Потом продемонстрировал почти идеальный вертикальный взлет, повернулся на девяносто градусов, перелетел через загруженную лондонскую магистраль, влетел в боковую улицу, застроенную одинаковыми домами из красного кирпича, и поплыл строго за Гермионой.

Оставив позади шум городского транспорта, они повернули налево и прошли по переулку, который вывел их к маленькой площади, застроенной жилыми домами. Памблчук был очарован запахами гниющих пакетов с мусором и кошачьих экскрементов – район был явно респектабельным. Когда Северус остановился на заросшей сорняками центральной площадке, Памблчук расправил свою обтрепанную мантию и попытался вести себя как джентльмен.

- Ты умеешь читать? – кратко спросил его Снейп.

- Крупный шрифт и брайлевскую печать – да.

Вытащив из внутреннего кармана клочок пергамента, профессор достал палочку и пробормотал: «Энгоргио».

Увеличившийся в три раза пергамент был протянут в сторону Памблчука. Он принял послание и проплыл под ближайший фонарь. Под его оранжевым светом, он подтягивал к себе записку до тех пор, пока она не оказалась едва ли не в дюйме от его глаз.

Штаб Ордена Феникса можно обнаружить в доме номер двенадцать, на площади Гриммуальд, в Лондоне.

К нему подошла Гермиона.

– Прочитал? Запомнил? – когда Памблчук кивнул, она направила кончик своей палочки на пергамент и подожгла его – он поспешно выпустил его из рук. Когда горячую золу развеял ветер, Гермиона отошла и последовала за Снейпом в сторону дома, который, как показалось Памблчуку, возник из ниоткуда между двумя другими. Это в самом деле был очень значительный дом. Хотя все дома на этой улице были ветхими, этот выглядел хуже всех. Треснувшие, закопченные окна, разбитая черепица на крыше и такие грязные стены, что он был в состоянии только глазеть и изумляться. Должно быть, понадобилось немало времени, чтобы придать дому такой потрепанный шик. Памблчук был впечатлен.

Они собрались возле парадной двери. Черная краска, поцарапанная и облезлая, заставила его затрепетать в предвкушении изысканной красоты, ожидающей его внутри.

Северус незаметно оглянулся, прежде чем резко постучать серебряным дверным молотком. Гермиона улыбнулась Памблчуку ободряюще.

Скрипнув, дверь слегка приоткрылась.

- Сообщите свое имя и дело, по которому вы пришли, - сказал дрожащий женский голос.

- Миссис Уизли? Это я, Гермиона. Я здесь с профессором Снейпом и нашим «гостем».

Возникла пауза.

Женщина глупо спросила, - Какой запах нравится Альбусу...

- Малиновый, - тут же прошептал Снейп. – А сейчас отойди, женщина!

Дверь полуоткрылась, и они проскользнули внутрь.

В коридоре было темно. Памблчук оскалился, вдохнув богатый, сладкий аромат сырости, пыли и гнилой капусты. Свет давала только мерцающая газовая лампа в дальнем в конце коридора. Когда их компания прошла по потёртому ковру к свету, он задержался, разглядывая развешенные по стенам потемневшие портреты и блестящие канделябры, затянутые паутиной.

Пара тяжелых занавесок, закрывающих портрет, привлекла его внимание. Он осторожно раздвинул изъеденный молью бархат и заглянул внутрь. Нарисованная пожилая женщина в черной мантии, казалось, спала. Ее впалые, землистые, морщинистые щеки вздрагивали от тихого храпа. Он провел пальцем по медной табличке, на которой было написано: Вальбурга Блэк 1925-1985. Памблчук двинул палец вверх и дотронулся до полотна. Он соскреб толстый слой сажи с плеча дамы, поднес его к губам и попробовал.

Глаза изумленно распахнулись.

Пожилая дама пронзительно завизжала, и занавески распахнулись.

– Прочь! Прочь от меня! – проорала она. - Отродье сатаны! Низкие, грязные сукины дети! Убирайтесь отсюда! Как вы посмели осквернить своим присутствием благородный дом моих предков!

Другие портреты в коридоре оживились, галдя и переругиваясь, но не так громко и изощренно как миссис Блэк. Памблчук попытался утихомирить женщину, сражаясь с занавесками. Он отчаянно метался, пытаясь убедить остальные портреты умолкнуть, когда Гермиона выбежала из тени, размахивая палочкой.

- Ступефай! – закричала она, и маленькие портреты замерли.

- Грязнокровка! Мразь! Осквернившая самое святое…

- Добрый вечер, миссис Блэк, - ласково сказал Снейп. Вслед за Гермионой, он подошел к Памблчуку и успокаивающе заговорил с вопящим портретом.

- Северус! – воскликнула миссис Блэк с облегчением. – Эти люди, эти твари, что они делают в моем доме?

- Я выгоню их отсюда, немедленно, - он начал задергивать занавески. – Спите, мадам, и позвольте мне привести ваш дом в порядок.

- Какой славный мальчик, - промурлыкала она сонно. – Ты пришел в гости к Регулусу? Его, наверное, нет дома, я не видела его так долго…

Ее голова опустилась и она заснула. Коридор снова погрузился в тишину.

Снейп кивком приказал Памблчуку и Гермионе следовать за ним. Они миновали лестницу, ведущую на верхние этажи, и по гладким мраморным ступенькам спустились вниз, в кухню. Памблчук был потрясен – запах запустения внизу был еще сильнее.

Кухонная дверь за ними захлопнулась, и впустившая их в дом женщина повернулась к Памблчуку.

- Ты! Да, ты! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Памблчук как раз на нее и смотрел. Одинаковая что в ширину, что в высоту, она уперла руки в бедра и яростно трясла пламенно-рыжими ведьмовскими кудрями, выбивающимися из-под чепца, продолжая его бранить.

- Мне плевать, кто ты – наше новое секретное оружие, ключ к спасению магического мира или новый Охотник за Гервенской Гарпией. Если ты еще раз разбудишь этот проклятый портрет, я запихну тебя в спичечный коробок и лично прослежу, чтобы его отправили в Азкабан с первой же совой! - ее лицо пылало, руки тряслись.

- Молли, остынь, - предупредил Снейп.

Гермиона шагнула к ней.

- Пожалуйста, миссис Уизли…

Нижняя губа миссис Уизли задрожала, когда она утерла слезы тыльной стороной ладони.

– Куда катится этот мир? - прошептала она. – Артур все время работает, Перси не отвечает на письма, Фред и Джордж вступили в Орден, дементоры приходят к обеду…

- К обеду?

- Ш-ш, Памбл! – прошипела Гермиона.

Миссис Уизли рухнула в кресло-качалку возле пустого очага и обхватила руками голову.

– Я должна была быть дома, готовиться к Рождеству. Только Богу известно, что мои мальчики в этом году посадят на верхушку елки без моего присмотра. И, вместо того, я осталась в этом ветхом доме, чтобы приветствовать вот это чудовище! «Улыбайся ему, - сказал Альбус, - пусть он почувствует себя одним из нас». Как я должна заставить его почувствовать себя членом семьи, если он болтается под потолком и объедает паутину?

- Памблчук, спустись сюда, немедленно! – крикнула Гермиона.

Он медленно огляделся. Как волокно сахарной ваты намотал на палец последнюю паутинку и втянул ее в рот.

- Спускайся, - снова сказала Гермиона уже спокойнее. – Иди сюда и познакомься с миссис Уизли.

Снейп, предпочитавший держаться подальше от впавшей в истерику женщины, оторвался от стенки, которую подпирал все это время, и подошел к Гермионе. Он залез к ней в карман, что заставило ее дернуться, и выудил оттуда наполовину съеденную шоколадку.

- Молли, съешь это, - велел он, протягивая ей шоколад. - Ты просто испытываешь на себе эффект присутствия дементора в одной с тобой комнате. Он вытягивает из тебя счастье, заставляя видеть все в черном цвете.

Молли громко всхлипнула, прежде чем взять шоколадку, и откусила большой кусок.

Памблчук вздохнул. Его горло завибрировало, и басистая трель, отразившись от стен, эхом разнеслась по комнате. Даже Северус побледнел сильней, чем обычно.

- Пугающе, - прошептала Гермиона.

Миссис Уизли внезапно заторопилась. Она вскочила, поспешно и криво застегивая свою твидовую мантию.

– В духовке стоит п-пастушеский пирог, я проветрила две спальни и с-сменила белье. Мне пора уходить, - она повернулась лицом к Гермионе. – С тобой все будет в порядке, дорогая? Может быть лучше тебе вернуться в Нору, хотя бы на Рождество?

- Она не сможет, - тут же сказал Снейп. Памблчук ощутил его решимость, ту же, которую чувствовал в поезде. – Ей придется остаться. Я не могу работать с дементором без ее перевода.

Гермиона посмотрела на миссис Уизли и натужно улыбнулась.

– Видите? Я нужна здесь – это очень важно.

Оставив Гермиону в покое, миссис Уизли подхватила корзинку со старинного дубового буфета и повесила ее на руку.

– Как скажешь, дорогая. Но если ты передумаешь… - она сверкнула глазами на Снейпа, уже направляясь к двери. – Я вернусь завтра, с жарким. Будьте осторожны, пока вы здесь - здешние паразиты расплодились, пока дом пустовал. Мне кажется, в занавесках куда больше докси, чем пылевых клещей.

Памблчук облизнулся. Если этот пастушеский пирог его разочарует, у него найдется кое-что про запас. Докси приятно похрустывали на зубах, а их яд пощипывал язык.

Закрыв за собой дверь, миссис Уизли отбыла, снова оставив троих компаньонов в одиночестве. Снейп и Гермиона уставились друг на друга с противоположных концов стола. Ни один из них, казалось, не знал, что сказать или сделать, так что Памблчук решил взять дело в свои руки и сыграть роль хозяина.

Сидя во главе стола, он щелкнул пальцами, открывая дверцу духовки. Поманил к себе пастушеский пирог. Взяв с него пример, Гермиона быстро развернулась и достала столовые приборы из верхнего ящика буфета. Когда большое овальное жаропрочное блюдо проплыло по комнате, Снейп уселся со смущенным видом.

Гермиона достала три тарелки со стендов на верхней полке и, на всякий случай, добавила салфетки. К тому моменту, когда обед приземлился на стол перед Памблчуком, все уже сидели и были готовы к трапезе. Памблчук взял салфетку и повязал ее вокруг подбородка. Подняв сервировочную ложку, он шутливо взглянул на Гермиону.

- А пастухи знают, что мы едим их пирог?

 

***

Глухой ночью он внезапно разволновался. Слова Молли все еще преследовали его. Если он снова разбудит портрет, она отошлет его обратно в Азкабан в спичечном коробке. Несмотря на то, что было бы неплохо попасть домой бесплатно, он сильно сомневался, что сможет уместиться в коробку, предназначенную для спичек. Сама мысль об этом заставила его вздрогнуть.

Решив проявить активность и успокоить инстинкт самосохранения, он встал со скрипучего кресла-качалки и покинул холодную кухню. Медленно проплыл вверх по лестнице и заскользил по темному коридору. Украдкой заглянув на верхний этаж, он определил по царившей там тишине, что Северус и Гермиона спят. Убедившись, что он один, и никто его не побеспокоит, он спланировал к потрепанным бархатным занавескам, скрывающим сквернословящий портрет, и распахнул их.

Резко ткнул ее в живот.

- Просыпайся!

Когда она набрала достаточно воздуха, чтобы завизжать, он накрыл ее губы своими и закрыл глаза. Обрывок ее души, крохотная частичка, остававшаяся в картине, покинула изношенное полотно. Она была поглощена Памблчуком, разобрана и уничтожена. Он почувствовал внезапный выброс темной магии, зародившийся в скрюченных пальцах ног и просочившийся сквозь его тощее тело, и на глаза упала тёмная завеса, подобная полуночному небу. Красные звезды замерцали и померкли перед глазами, когда экстаз начал спадать.

Насытившись, он вгляделся в портрет. Пустая оболочка старой дамы откинулась в кресло, в глазах застыл ужас, рот был открыт в безмолвном крике. Он, не спеша, в последний раз, задернул занавески и громко рыгнул.

Поплыл назад в кухню, остановился и оглянулся.

- Спокойной ночи, миссис Блэк.

Глава 6. Логово Кричера

Она казалась такой нежной.

Для него, утратившего вкус к жизни, она была сверкающей каплей утренней росы, легкой и освежающей, дарящей солнечный свет прикосновениями к его запутавшейся, жалящей как крапива душе. Годы служения тьме ожесточили его, сделали циничным и замкнутым. Он был одиноким солдатом в тайной, бесконечной войне против опасных темных магов.

Для него она была глотком свежего воздуха. Простая школьница, умница, еще не расцветшая богиня. В его глазах ее красота была непреходящей, постоянной – неизменной. Каким бы коротким не оказалось украденное у судьбы время, проведенное с ней, он собирался насладиться каждым его мгновением.

Его сны были только о ней. В первую ночь на площади Гриммуальд, он лихорадочно метался во сне, держа ее, воображаемую, в своих объятиях, обнимающую и целующую его с любовью и страстью. Он находил ее школьную форму соблазнительной и во сне развязывал ее галстук, расстегивал блузку…

Трах!

… Гладил ее плечи, покрывая сладкими, легкими поцелуями бледную кожу ее шеи…

Трах! Бах! Бам!

… Захватил ее губы поцелуем, заставившим его желать…

Трах! Бах! Бам! Трах! Бах! Бам! Трах! Бах! Бам!

… С любовью смотрел в ее восхитительно тусклые глаза, увеличенные толстыми оптическими линзами, и оставался в ее туалете навеки.

Трах!

- Просыпайся, парень!

Резкий тычок под ребра заставил его проснуться, собраться и взвиться к потолку быстрее удирающей от веника крысы.

- Хорошая реакция, но ты должен был заметить мое присутствие гораздо раньше – необходима постоянная бдительность, даже если ты можешь похвастаться тем, что бессмертен.

Памблчук посмотрел вниз, на угловатого пожилого волшебника. Он напомнил ему аврора, который часто появлялся в Азкабане двадцать лет назад. Но этот парень выглядел намного лучше, с украшающими лицо шрамами и завидным обрубком вместо носа. Этот симпатяга в рваной дорожной мантии, небрежно наброшенной на одно плечо, определенно был очень умён и, очевидно, мог похвастаться прекрасным вкусом и высоким общественным положением. Передвинув палку так, чтобы можно было до нее дотянуться, и опершись об очаг, пожилой мужчина тяжело и неуклюже рухнул в кресло, только что поспешно покинутое Памблчуком.

По мановению волшебной палочки появилось второе кресло. Памблчук решил, было, что это для него и спланировал на кухонный пол. Маг, не обратив на него внимания, уложил на кресло ногу с протезом.

- Так который из них ты? На мой взгляд, вы все чертовски одинаковые, - пренебрежительно рыкнул маг.

- Для начала, скажите, кто вы такой, сэр? То на чем Вы сидите - моя постель, и я наслаждался изумительно ярким сном о Миртл, который вы прервали.

Пожилой мужчина откинул капюшон и тряхнул буйной седой гривой.

– Неважно, скоро мы выясним кто ты. Надеюсь только, что не Физзвиг, - он ткнул крючковатым пальцем прямо в Памблчука. – Вот что я тебе скажу – если бы дементор был Локхартом, этот безмозглый летучий пижон писал бы что-то вроде «Дорогой дементоров» и раздавал бы свои идиотские автографы!

Памблчук уселся на кухонный стол.

– А то я об этом не знаю? Вам хотя бы не нужно жить с Физ… подождите, а откуда вы знаете…

- Или тот болван, что позволил Блэку проскользнуть мимо него. Тот тупица либо не различал собак, либо решил, что в Азкабане подбирают бездомных животных. Как там его звали? Брамблчук? Тамблвуд?

Понурившись, он закрыл лицо ладонями.

– Памблчук?

- Нет, не помню. Оказалось, что он совершил благое дело, в конечном итоге.

- Совершил благое дело? Я имею в виду, я должен был быть бдительным…

- Сейчас это уже не важно, я полагаю, - маг пожал плечами и вытащил из мантии потертую кожаную папку. – Они все перешли на сторону Тьмы, бросили свой пост, и улетели кто-знает-куда с Сам-Знаешь-Кем заниматься сам-знаешь-чем.

- Немного неопределенно, вам не кажется? Могу я попросить вас выражаться яснее?

- Вот, черт возьми, чем они занимаются! – пожилой маг повысил голос. – Все, кроме тебя, видимо, но я не уверен, что ты – тот, за кого Альбус тебя принимает.

- Высокий, загадочный, и дьявольски похожий на смерть?

- Но мой старый приятель уже доказывал мне, что я могу ошибаться, так что, из уважения к нему, я буду вежливым. Ну, где мой гребанный чай?

К счастью он был избавлен от схватки с чайником, поскольку Снейп с грозным выражением лица распахнул кухонную дверь. Под глазами у него были темные круги, красноречиво говорившие о том, как прошла его ночь. Старый добрый Снейп – наверняка ему тоже снились очень яркие сны. По мнению Памблчука, он выглядел прекрасно.

Ни один из мужчин не шелохнулся. Они метали друг в друга яростные взгляды через холодную кухню.

- Снейп…

- Хмури…

- Хмури! Так вот это кто! Тот самый аврор, который часто посещал Азкабан. Дерганый маг, вечно проверявший надежность охраны, распорядок смен, выяснявший, какой дементор что…

- Что ты здесь делаешь? – подозрительно спросил Снейп, сузив глаза.

- Я пришел, чтобы выслушать ваш отчет. Не знаю, когда мисс Диньдилинь соизволит к нам присоединиться, но с Перевозчиком я уже познакомился, - он ткнул в сторону Памблчука, который быстро обернулся, чтобы посмотреть на Перевозчика. Никого не увидел и с трудом сообразил, кого имел в виду Хмури.

- Прошу прощения, но я не Перевозчик! Он, черт возьми, жалкое ничтожество. Шатается вокруг, высматривая свежие души, предлагает им лодочную прогулку…

Снейп, кажется, тоже не оценил его шутку.

– Не думаю, что мне нравится твой тон, - ответил он с угрозой. - Мисс Грейнджер – не Диньдилинь.

- Требует плату вперед…

Хмури проглотил наживку.

– Такая и есть, болтается тут со своей палочкой! Орден – не место для глупых маленьких девчонок!

- Не заботится о здоровье и безопасности, никогда не предложит спасательный жилет…

- Я воспринимаю это как оскорбление! Она НЕ глупая маленькая девчонка… - Снейп резко уткнулся взглядом в пол. – Больше нет, - добавил он тихо.

- «Проходите в мою лодку» - говорит он: «Позвольте мне перевезти вас через запруду». О да, сыты по горло его обещаниями…

Дверь приоткрылась. Незамеченная двумя переругивающимися магами, к ним присоединилась недостающая часть их компании.

- Доброе утро, Гермиона. Ты хорошо спала?

- Да, спасибо, Памбл. Но что это здесь за шум? О какой маленькой девочке идет речь?

Ей ответил Северус.

- Очевидно о вас, если верить Одноногому, - он злобно посмотрел на Хмури и сложил руки на груди.

- Детский сад, Снейп – фыркнул Хмури.

- А называть кого-то Диньдилинь – нет?

- Гермиона, я похож на Перевозчика?

- Одноногий, Диньдилинь, Перевозчик… я что, попала в кукольный театр? – спросила она смущенно.

Снейп опустил руки и отвернулся от нее. Повернулся к плите, палочкой зажег горелку и поставил чайник.

– Нет.

- Да.

- Шшш, Памблчук! – сердито зашипела Гермиона.

Хмури хлопнул палкой о деревянную ногу и лающе рассмеялся.

– Вот как его звали – Памблчук! Тот полоумный кретин, который позволил Сириусу Блэку улизнуть у себя из-под носа, - он вытянул из кармана смятую картонную коробку и швырнул ее на стол. – Вот ваш завтрак. Круассаны с ветчиной и сыром. И не стоит благодарить – я на них сидел.

От слов Хмури Памблчук съежился, стыдясь, что его секрет выплыл наружу. Что они о нем подумают? Он не был полноценным дементором еще до того, как лишился силы и надежды. Конечно, сейчас, когда стало известно о его позоре, они решат, что он им больше не нужен. Его снова вышвырнут, вероятно, отвергнут, так же, как сделал его род. Он никогда больше не увидит свою дорогую Миртл.

- Правда? Ты позволил Блэку сбежать? – взволнованно спросила Гермиона.

Памблчук опустил голову.

– К сожалению, да, - ответил он жалобно.

- Ты молодец! – воскликнула Гермиона, и Памблчук увидел, что она улыбается от уха до уха.

- В самом деле, молодец, - бархатно сказал Снейп. Гермиона стрельнула в него взглядом.

- Сириус Блэк был ни в чем не виновен.

- Невиновен, ты уверена? Тогда это означает, что я буду восстановлен в правах, и решение о моем увольнении будет отменено.

Понюхав круассан, брошенный Хмури на стол, и признав его годным только на корм ревуну, Памблчук вздохнул и направился к двери. Он был уверен, что вчера здесь кто-то упоминал докси, и уже предвкушал, как закусит парочкой этих созданий. Гермиона, казалось, разгадала его намерения.

- Первый этаж, - сказала она, прожевав кусок. - Гостиная. Потряси шторы.

Он кивнул в знак благодарности и поплыл вверх по маленькой винтовой лестнице. В это утро в коридоре было тихо. Он хрипло фыркнул и пронесся мимо портретов, задержавшись только чтобы победно взглянуть на побитые молью бархатные занавески, закрывавшие совершенно мирный портрет миссис Блэк.

У подножия лестницы, дополненное прислоненным к нему зонтом, стояло нечто, напоминающее отрубленную ногу тролля. Темно-зеленое и украшенное эстетичным слоем грязи, это произведение искусства выделялось своей очевидной ценностью. Этот дом действительно был обставлен с тонким вкусом.

Поднявшись по лестнице на первый этаж, он вплыл в ближайшую незапертую комнату, в надежде, что это и есть гостиная. В темной из-за грязных окон комнате стояло бюро, несколько пыльных стульев и старинный диван. Со стены свисал большой гобелен, но Памблчук не удостоил его вниманием. Усевшись на стул с высокой спинкой, он повернулся к шторам и облизал губы черным заостренным языком.

- О, где же ты, завтрак?

Повинуясь движению его сухого указательного пальца, шторы резко встряхнулись, нарушив покой своих обитателей и выпустив трепещущее облако темных фей. Они злобно набросились на Памблчука, но кончики их крыльев обледенели на подлете. Самые крупные докси решительно стиснули зубы и, оскалившись, продолжили атаку.

Он позволил им подлететь на расстояние дюйма, прежде чем снова лениво поднять указательный палец. Щёлк - первая фея закувыркалась в воздухе навстречу другой руке. Щёлк, щёлк – еще две. Несколько волосатых фей из арьергарда отступили, испугавшись незнакомого противника. Остальные попытались подняться повыше и были с легкостью пойманы голодным дементором. Вскоре в его руках оказалось полным-полно визжащих, беспомощных докси. Зверски улыбнувшись своему завтраку, он выбрал одну жертву и поднес ее ко рту.

Громкий грохот, пронзительный визг и всплеск воды заставили его вскочить со стула и со свистом вылететь в дверь, ведущую на верхние этажи. Он решил, что что-то случилось с Гермионой, поскольку визг явно был женским. Он без колебаний понесся туда, откуда доносился шум – крики, проклятия и снова грохот.

- Миртл!

Комната оказалась маленьким туалетом. Его возлюбленная, голова и плечи которой торчали из унитаза, беспомощно пыталась плеваться водой.

- Тьфу! Тьфу!

Ничего у нее, конечно, не получалось. Она была не способна ни проглотить воду, ни даже вымокнуть, но Памблчук нашел ее попытку очаровательной.

Повернувшись к нему лицом, она одарила его широкой улыбкой:

– Тьфу! Тьфу! О, Чуки, вот и ты, наконец! Я проделала такой ужасный путь, а потом этот мерзкий упырь стал говорить мне гадости, – она накрутила на палец свой жидкий хвостик и надула губки. Но стоило ей взглянуть вниз, как ее глаза внезапно вспыхнули. – О-о-о, сколько докси! Это мне?

Миртл указывала на его руку. Памблчук посмотрел туда, куда был направлен ее палец, и удивился, увидев, что все еще держит в кулаке пятерых вырывающихся, волосатых, черных фей. Они отчаянно пытались укусить его. Грязные острые зубки терзали костяшки его пальцев, но всплеск адреналина, вызванный испугом, и переполнившее его потом любовное безумство, сделали его нечувствительным к таким мелочам. Миртл оказалась не только афродизиаком, но и потрясающим анестетиком.

- Да, моя унылая и прозрачная возлюбленная. Но что за упырь посмел обругать мою любовь?

- А, да вот он, здесь, наверху… - она снова ткнула пальцем, указывая на бачок. - Чуки, он сказал, что я – лахудра, нарушившая границы чужих владений. И швырнул в меня мерзкой, острой пемзой. Она пролетела прямо сквозь мою голову.

- Он сделал ЧТО? - праведный гнев охватил Памблчука. Никто не имел права нападать на Миртл, никто.

Поднявшись под потолок, рыча от ярости, он высматривал упыря, посмевшего напасть на его возлюбленную. Его мантия заполнила комнату, волнами вздымаясь вокруг него, придавая ему свирепый вид, согласующийся с его чувствами. От резкого кивка его головы крышка унитаза захлопнулась, заставив Миртл нырнуть обратно. Она возмущенно взвизгнула, но в данный момент для Памблчука важнее была ее безопасность.

На бачке съежилось нечто, похожее на кучку тряпья, прижатую к стенке.

– П..простите, - пропищал тоненький голосок. – Н-не трогайте меня!

Памблчук услышал, как кто-то подбежал к двери и остановился.

– Что здесь происходит? – потребовал объяснений Снейп. Памблчук обернулся и увидел профессора с палочкой наперевес и вытянутой поперек двери рукой, преграждающей путь Гермионе. Она тоже выхватила палочку и выглядела встревожено.

- Ничего, о чем стоило бы беспокоиться, - произнес он медленно и значительно. - Я всего лишь очищаю…

- Он сказал, что умывается, - сказала Гермиона Северусу, вздохнув от облегчения. Она опустила палочку, но Снейп по-прежнему держал дементора на мушке.

- Спускайтесь вниз, - приказал ей Снейп, не отрывая ни глаз, ни палочки от Памблчука. Когда Гермиона исчезла, и ее шаги стихли, он снова заговорил, прямо и кратко: - Доведи свое дело до конца.

Он развернулся и захлопнул за собой дверь, оставив Памблчука наедине с упырем. Миртл погрозила ему кулаком из-под крышки унитаза, но он проигнорировал ее – он должен был закончить работу.

- Внимай мне, о нечистый дух, вселившийся в эту уборную.

Я приказываю тебе покинуть это место немедленно и никогда больше не возвращаться сюда!

Именем святой, магической и вечно-могущественной Высшей Силы я ИЗГОНЯЮ тебя!

Изыди из этой ванной немедленно – такова воля Памблчука!

Сила заклятия экзорцизма захлестнула его, повторявшего слова ритуала снова и снова. Он поднял костлявые руки, сосредоточившись на изгнании упыря. Голая газовая лампочка над его головой то вспыхивала, то снова гасла – шипела, загораясь, и свистела, когда пламя угасало. Створчатое окно скрипело в раме, и, в довершение, выбило кран холодной воды.

Скользкий, кривозубый упырь визжал, закрыв уши руками, и медленно сжимался, пока не стал размером с кнат. С тихим хлоп! он исчез, и ванная освободилась от призраков. Освободилась, если не считать юного приведения, застрявшего в колене унитаза.

- Миртл!

Опустившись на пол, он поднял крышку унитаза и вытащил ее наружу. Она выглядела одновременно испуганной и смущенной.

- Памблчук? – она обхватила его руками, заключив в леденящее объятие: - Ты мой подлинный герой!

От ее слов он посерел и обнял ее в ответ.

– Как ты нашла меня, моя принцесса уборной?

Он взглянула на него. Увеличенные линзами глаза смотрели прямо сквозь его полупрозрачный капюшон, колышущийся от порывов тяжелого дыхания.

– Я сказала сэру Николасу, который спросил сэра Кадогана, который выяснил у Кровавого Барона, что Финеас Найджелус знает, что такое «штаб», и как туда добраться по канализации. Любовь моя, - добавила она, подумав.

- Какие связи…

- И смелость. Я едва по ошибке не угодила в Престонпенс и выдержала настоящую битву*, чтобы выбраться оттуда и попасть в правильную канализационную трубу.

- Какое упорство…

- И наконец, я, изнуренная, прибыла сюда и была атакована визгливым злым духом, метавшим в меня куски застывшей лавы.

- Этого демона больше не существует, любовь моя…

Она тесно прижалась к нему и вздохнула, - Ах, Чуки…

Время шло к обеду, когда Гермиона позвала его обратно в кухню. Спрятать Миртл в туалете наверху было проще простого – упырь просуществовал в этом доме достаточно долго, так что никто из его обитателей больше не обращал внимания на потусторонние явления. Пообещав вернуться как можно скорее, он слетел по лестнице, свалившись на нижний этаж как мешок с песком.

Хмури, Снейп и Гермиона сидели за кухонным столом, по которому были разбросаны куски пергамента. Они взглянули на вошедшего Памблчука, и Хмури продолжил свою речь.

- Кубок – чаша Хельги Хаффлпафф – местонахождение неизвестно, - сказал он, держа в руках изображение золотого предмета с двумя узорчатыми ручками и эмблемой в виде барсука. – Потом змея – Нагини, наследница королей Нага. Найдите ее, и готов прозакладывать здоровую ногу, что Темный Лорд окажется где-то рядом.

Он швырнул пергамент на стол и взял картинку с изображением бронзового орла.

– Предмет, принадлежавший Ровене Равенкло. Мы весьма смутно представляем себе, что это такое, но, благодаря случайной заметке в «Придире» отлично знаем, где его искать.

- Я думала, что «Придира» печатает только сплетни.

- Вы должны научиться читать между строк, мисс Грейнджер, - сказал Хмури, доставая картинку с изображением ожерелья. - Медальон Салазара – фамильная ценность семьи Гонтов. Дамблдор уверен, что он может находиться в пещере на берегу моря, на восточном побережье.

- У нас есть что-нибудь более конкретное, чем это? – спросил Снейп. Забрал у Хмури картинку и начал ее рассматривать.

Хмури покачал головой.

– Ничего, кроме его слов, во всяком случае. Но вот это – наша верная ставка… вещь, принадлежавшая Годрику Гриффиндору, ее местонахождение установлено. Мы займемся им сегодня вечером, как только все магазины на Диагон Аллее закроются.

- Диагон Аллея?

- Да, Диньдилинь, мы отправимся на Аллею, но, к вашему сожалению, не за покупками.

Гермиона обиделась.

Хмури перегнулся через стол и поманил Гермиону поближе. Когда она пододвинулась, он прошептал:

- Вы когда-нибудь задумывались о том, что случилось со старым Олливандером? Думаете, он прикрыл лавочку и отправился в увлекательное путешествие, не сказав никому ни слова, как раз накануне «горячего» сезона? ХА! – крикнул он, заставив Гермиону вздрогнуть. – Он владел палочкой Годрика Гриффиндора последние тринадцать лет. Я полагаю, Пожиратели Смерти были посланы за ней и за ним, беднягой. Я вижу это, как наяву – прихлебатели в масках открывают шкаф за шкафом, вытаскивая коробки с палочками и находя только новый товар…

- Трудно представить, чтобы он держал такой ценный предмет у себя в магазине, - кратко заметил Снейп.

Хмури уставился на Снейпа.

- Думаешь, нет? Много ты понимаешь, всезнайка, - аврор явно наслаждался молчанием и озадаченным видом Гермионы и Северуса. Он откинулся на спинку стула и зажег трубку. – Неужели, никто из вас, детки, никогда ничего не замечал, гуляя по Диагон Аллее? Еще скажите мне, что яркие витрины магазинов с полированными квиддитчными метлами и модными парадными мантиями не привлекали вас, слепые котята?

Гермиона посмотрела на Снейпа. Тот глубоко задумался.

- Ответьте мне, - сказал Хмури, выпустив клуб дыма, жадно поглощенный Памблчуком. – Что выставлено в витрине магазина Олливандера?

Северус ответил:

- Палочка.

- Палочка, - повторил Хмури. Одинокая, пыльная палочка. Очень старая, одинокая, пыльная палочка. По моим расчетам, ей около тысячи лет. Так что такого особенного может быть в старой палочке, выставленной в гордом одиночестве на выцветшей фиолетовой подушке в витрине магазина изготовителя волшебных палочек?

- Палочка Годрика Гриффиндора?

- Я так полагаю, Диньдилинь, и, что более важно - так полагает Дамблдор, - Хмури снова откинулся в кресле и затянулся трубкой.

После долгого молчания Гермиона перебрала куски пергамента.

– И все остальное – медальон, чаша, что-то, принадлежавшее Ровене Равенкло – мы должны будем отыскать все эти артефакты.

- Должны, - согласился Хмури, не глядя в ее сторону. – А когда найдем, наступит черед Темного Всадника Апокалипсиса нейтрализовать их, если можно так выразиться, - сказал он, кивнув в сторону дементора, и улыбнулся, обнажив кривые, желтые зубы.

Памблчуку надоело извращенное чувство юмора Хмури. Еще одна насмешка в его адрес, еще одно уподобление его чему-нибудь, кроме красавца дементора, и он подарит аврору билет с поцелуем в один конец, в загробную жизнь, где он лично встретится со Смертью. Вот тогда пусть сравнивает, делает заметки и…

- Но как мы сможем отыскать эти предметы? – спросила Гермиона, прервав его мстительные раздумья. Она занесла перо над пергаментом, на котором, как оказалось, составляла список. Кончик пера испортил ее работу – капли черных чернил кляксами разлетелись по пергаменту. Она вытащила палочку, чтобы убрать брызги. – Я имею в виду - Скоргифай - как мы узнаем, что это хоркруксы. На них же не написано.

- Будет трудно, мисс Грейнджер, - Снейп ответил отрешённо, поскольку читал каждый пергамент и аккуратно складывал прочитанное в стопку перед собой. – Директор потратил много времени на то, чтобы собрать всю эту информацию.

Гермиона терла и скребла палочкой перо, стараясь остро заточить его кончик.

- Жаль, что мы не можем просто произнести «Ассио хоркрукс!» - полагаю, все будет гораздо сложнее.

В дальнем углу кухни возникли магические вибрации и грохот. Внезапно боковая дверь распахнулась, обнаружив чулан с проржавевшим баком для воды. Из укромного места под баком вырвались обрывки ткани, фотографии в сломанных рамках, червивые фрукты и многомесячные отложения пыли. Все головы удивленно повернулись, когда тяжелый золотой медальон вылетел из кучи мусора и устремился к Гермионе.

Хмури вскочил на ноги и вцепился в край стола. Стул Снейпа упал, когда тот поднялся, вытаскивая палочку. Гермиона вовремя нагнулась. Цепь с кулоном, похожим на медальон Салазара Слизерина, пролетела над ее головой и врезалась в стол прямо перед ней.

Гермиона осталась сидеть, все еще держа в руках перо и палочку. Она уставилась на медальон ошарашенно и с недоверием.

– Хотя, кажется, - сказала она дрогнувшим голосом, неожиданно срываясь в сопрано, - охота на хоркруксы будет не такой сложной, как я боялась.

 

Прим. переводчика:

* Престонпенс - городок к востоку от Эдинбурга, известен в основном тем, что возле него 21 сентября 1745 г. произошла битва, в которой шотландские горцы, возглавляемые претендентом на престол принцем Карлом Стюартом, разгромили войска короля Георга II.

 

Глава 7. Код да Ментора

- Не трогайте! – быстро прошептал Хмури. – Не двигайтесь. Даже не дышите.

Дрожащая рука Гермионы застыла над ожерельем. Снейп мгновенно покинул свое место во главе стола и молча встал у нее за спиной. Медленно и осторожно, уверенно взяв за запястье, он отвел ее от стола и подвел к очагу. Палочка в его руке не дрогнула и не отклонилась от мишени.

Медальон лежал там же, где приземлился – лицевой стороной вверх, переливаясь в янтарном свете газовой лампы. На его поверхности, обвившись гибкими телами вокруг пера, два аспида изображали инициалы первого владельца.

- Салазар Слизерин... – хрипло сказал Хмури, голосом, дрожащим от торжественности момента. Прочистил горло: – Памблчук, пришло время поработать. Если наша информация верна, это ожерелье – сосуд для крохотной, но воистину дьявольской частицы души.

Сейчас они заговорили на его языке – душа в качестве еды. Памблчук почуял запах завтрака. Подплыв к оставленному Гермионой стулу, он потянулся к сверкающему медальону. Однако прежде чем взять его, он посмотрел на лица компаньонов. Гермиона выглядела испуганной. Снейп обнял ее свободной рукой, притягивая поближе. В другой руке у него по-прежнему была палочка, нацеленная на ожерелье. Хмури широко открыл глаза, цвет его лица стал еще более серым, чем обычно. Узкий рот был слегка приоткрыт, и он облизывал губы в ожидании. Исчезли его нападки, обзывательства и грубые насмешки. Памблчук был здесь, чтобы уничтожить частицы души. В этом качестве он был бесценен, и Хмури явно это понимал.

Продолговатые костлявые пальцы поиграли с крепкой застежкой медальона. Она не поддавалась, и Памблчук воспользовался ногтем, чтобы исследовать ребристую поверхность украшенной орнаментом лицевой стороны и шарниров.

- Ты здесь не для оценки – для уничтожения! – подогнал его Хмури, но Памблчук его проигнорировал. Вещь была красивой, сделанной с талантом, оценить который не смог бы обычный маг.

- Все в порядке, Памбл? – спросила Гермиона, наблюдая за его действиями.

- Пусть делает свое дело, мисс Грейнджер, - мягко сказал ей Снейп.

Памблчук продолжал вертеть в руках медальон. Должен же быть какой-нибудь способ, чтобы открыть его. Он поднес медальон к губам, но ничего не почувствовал – душа не могла пробиться сквозь толстое золото. Внимательно рассмотрел цепь. Тяжелые золотые звенья и еще две змеи, сплетающиеся в подобие застежки. Он зажал сплетение и снова повернул медальон. В тишине кухни раздался тихий, но отчетливый щелчок.

Гермиона ахнула. Уголком глаза Памблчук заметил, как Снейп вместе с юной ведьмой отодвинулся на более безопасное расстояние.

Его желтый ноготь медленно прочертил линию к застежке. Медальон открылся легко, без усилия. Памблчук снова поднес его к губам, на этот раз уверенно. Держа его осторожно, как переполненную свежим кремом булочку, он прижался губами к приоткрытым створкам драгоценности. Закрыв глаза, он окунулся в другую реальность, куда смертные никогда не смогли бы за ним последовать.

Темные клубы серого дыма затуманили его зрение. Кухонный буфет, Хмури, Снейп и Гермиона превратились в тени, негативы, темные отражения самих себя. Волна адреналина прокатилась по его тощему телу, когда он поглотил частицу души. Зло, зло в чистом виде, было усвоено и нейтрализовано щелочными ферментами его желудка. Ничего из съеденного, будь то животное, ядовитый овощ или минерал, не возвращалось обратно, попав в луженый кишечник Памблчука.

Чувствуя себя сытым, с силой, возрастающей ежесекундно, он отшвырнул пустой медальон и поднялся под потолок. Он больше не хотел находиться в обществе людей, предпочитая отгородиться от них завесой темноты, оказавшейся такой уютной и привычной. Он не мог заблокировать их голоса, так что услышал громко и отчаянно сквернословящего Хмури и Гермиону, спросившую:

– Что это, записка?

Любопытство победило, Памблчук открыл глаза и увидел Северуса, подавшегося вперед и тычущего палочкой в сложенный кусок пергамента, выпавшего из медальона.

- Осторожнее, сэр, - шептала Гермиона, крепко вцепившись в сюртук своего профессора.

- Памблчук, спускайся! – позвал Хмури. – Подними это, ладно? Разверни эту хреновину!

Памблчук спустился обратно к столу, его желудок протестующее заурчал, и он отрыгнул немного эктоплазмы. Чьей бы ни была душа, которой его продолжали кормить, она определенно была весьма злобной. Если так будет продолжаться, ему станет необходимо прилечь между приемами пищи.

Записка была сложена вчетверо. Снова усевшись на свой стул, Памблчук развернул ее, расправил складки и через стол передал Снейпу.

«Дэу прирежет волка за ночь», - слегка запинаясь, прочел Снейп. – Подписано человеком, называющим себя Р.А.Б., – он воспользовался палочкой, чтобы пренебрежительно оттолкнуть от себя записку. – Бессмыслица.

- Кто такой Дэу?

- Так сказано в записке, Памбл, - сказала ему Гермиона. Она взглянула на Снейпа. - Вы правы, профессор, это совершенная бессмыслица. Какой волк, что еще за Дэу?

Памблчук прокручивал в голове эту фразу.

- Увеличь записку, Гермиона, я хочу на нее посмотреть.

- Он хочет прочитать ее, - сообщила она двум магам: - Энгоргио!

- Да на здоровье, пусть читает, - прорычал Хмури. – Дэу, кто, черт возьми, этот Дэу? Доркас Мидоус? Нет, не может быть.

Сосредоточившись на увеличенных словах, Памблчук таращился на них до тех пор, пока буквы не заплясали у него перед глазами. Он не зря был чемпионом Тредементорского турнира по разгадыванию кроссвордов. Четыре буквы, синоним слова «боль»? Мука. Он готов был мучиться целый день, играя в слова.

- Кто такая Роза Энвье? – спросил он тихо.

Гермиона покачала головой: - Не знаю никого по имени Роза Энвье.

Хмури тяжело рухнул в кресло-качалку.

– Напоминает одну на редкость противную бабу, рядом с которой я как-то проснулся. Она была хозяйкой ирландского паба, в который я заходил, бывая в графстве Килкенни. Роза могла плюнуть дальше любого мужика, - пробурчал Хмури себе под нос. Гермиона фыркнула.

- Эван Розье?

- Эван Розье? – взволнованно спросила Гермиона. – Он хочет знать, кто такой Эван Розье – кажется, мы напали на след!

- И она носила самые большие панталоны, из всех, что мне доводилось видеть на женщинах. Они доходили ей до подмышек. Что? О чем ты? – вынырнул из воспоминаний Хмури. – Эван Розье, мой тёмный приятель, старый друг Снейпа. Не так ли, профессор? – он бросил на Северуса холодный, обвиняющий взгляд. – Можно было догадаться, что ты как-то в этом замешан, ты, изворотливый старый ублюдок.

Северус молча смотрел на Хмури. Рука, держащая палочку подрагивала.

-Что там, Памбл? – поторопила его Гермиона. – Что там сказано о Розье?

- Это анаграмма – дементоры любят играть со словами, это помогает скоротать длинные смены в крыле С. «Дэу прирежет волка за ночь» - анаграмма к «Эван Розье держит палочку».

- Могу сказать, что он уже не держит никакой палочки. Этот ублюдок семнадцать лет как мертв, - усмехнулся Хмури, глядя на остальных и ожидая, что они рассмеются его шутке. Все промолчали, Хмури откинулся в кресле и вытащил трубку, бессвязно бурча себе под нос что-то о недооценке его комического таланта.

- Розье держит палочку, - тихо повторила Гермиона, - что это значит?

Северус ответил, обращаясь ко всем, но не отводя пристального взгляда от Хмури:

- Вряд ли Эван физически должен был держать палочку. Записка наверняка иносказательная. Он владел палочкой, я полагаю.

- Хорошая мысль, - согласилась Гермиона.

- Дело в том, что... - произнес Хмури медленно, делая паузы, пока не привлек к себе внимание всех присутствующих. – Министерство продало все, что принадлежало Розье, с аукциона... – он внезапно умолк. На лице застыло выражение глубокого удивления. Потом, к сожалению, мозгу все же удалось связаться с голосовыми связками. Он длинно присвистнул сквозь дырку в передних зубах. – Это была распродажа имущества Пожирателей Смерти – тот самый аукцион, на котором Олливандер купил палочку, украшающую его витрину. Это подтверждает, что палочка, которую мы ищем – Гриффиндора. Я должен сообщить об этом Альбусу, - он неуклюже поднялся и оперся на палку. Доковылял до двери и набросил на плечи рваную мантию. – Я вернусь через несколько часов. Будьте готовы отправиться на Диагон Аллею к пяти. И, Снейп...

- Что?

- Подготовь мисс Диньдилинь к войне. Не рассиживайся, восхищаясь своим приятелем Темным Лордом – его час скоро пробьет, и я увижу его в аду! – Хмури хлопнул дверью, оставив троих компаньонов молча таращиться ему вслед.

- Славный парень...

Гермиона хихикнула, подавив смех, когда Северус поднял бровь.

- Памблчук, - приказал Северус, изучающе глядя на Гермиону, - займи себя чем-нибудь на следующие четыре часа. Мисс Грейнджер и мне нужно поработать...

Памблчук, которому никогда не нужно было повторять дважды, представил свою обольстительную Миртл, с нетерпением ждущую его в треснувшем фарфоровом унитазе в туалете на верхнем этаже. Он поднялся со стула и покинул кухню быстрее, чем мог сказать слово «биде».

 

***

- Протего!

Вспышка зеленого света просвистела у них над головами и срикошетила от закопченной стеклянной лампы на потолке.

- Они так хулиганят уже несколько часов, Чуки, - устало вздохнула Миртл. Ее легкие пальцы погладили его по затылку сквозь капюшон. Он ощутил дрожь в позвоночнике и закрыл глаза от удовольствия.

- Они должны подготовиться к возможному столкновению с противником, - он задохнулся, когда холодные кончики ее пальцев почесали его за ухом.

Она поднялась повыше и повернулась к нему лицом, обеими руками массируя основание его шеи. – Но разве им так уж нужно изображать настоящее сражение внутри... оп!

Миртл дернула его вниз как раз вовремя. Фейерверк шипящих красных искр осветил их темный коридор, и у Памблчука перед глазами заплясали разноцветные пятна.

- Ну же, Грейнджер! – язвительно сказал Снейп, - пока ты не начнешь использовать невербальные проклятия, я буду уклоняться от твоих жалких попыток... Гррр!

- Вот так, сэр?

- Кажется, у нее наконец получилось.

Памблчук и Миртл дружно перегнулись через перила, уставившись сквозь лестничный проем на Северуса, навзничь лежащего на полу первого этажа.

- Профессор, - обеспокоено позвала Гермиона.

- Ах, она убила его! – ликующе крикнула Миртл. – Надеюсь, он выберет этот дом для своих явлений. Я не желаю, чтобы этот старый мрачный тип шатался по Хогвартсу целую вечность.

- Сэр? Вы в порядке? – Гермиона вскочила и опустилась на колени возле Снейпа, тыча палочкой ему в ребра.

Памблчук вздохнул. Неохотно снял руки Миртл со своей шеи и приготовился спланировать вниз, чтобы навести порядок. Убийство наставника каралось смертным приговором – правосудие должно было свершиться.

- Сев... Северус? – задохнулась Гермиона. Палочка упала рядом с ней на деревянный пол, когда она вцепилась в его плечи.

Быстро, как молния, Снейп схватил ее за запястья. Гермиона вскрикнула от изумления, когда они поменялись местами, и на полу оказалась она. Профессор прижал ее за талию и направил палочку в ее горло.

- Неплохая попытка сглаза. Жаль, что ты так легко бросила палочку... – он наклонился ниже, так, что их грудные клетки соприкоснулись. – Я думаю, ты теперь моя пленница.

Памблчук остановился на втором этаже, как раз над парой дуэлянтов. Он был рад видеть, что Северус так быстро пришел в себя, и собирался вернуться к массажным процедурам Миртл, когда Гермиона вспыхнула и произнесла нечто совершенно невероятное.

- Думаю, да, и, более того, кажется, мне это нравится.

Памблчук утратил дар речи. Гермиона вела себя не так, как положено побежденному. Она должна была кричать, что лучше умрет, чем сдастся захватчику. Снейп, разумеется, тоже не был впечатлен. Правда, Памблчук был не до конца в этом уверен, поскольку не видел скрытого длинными темными волосами лица Северуса, склонившегося над Гермионой. Собственно, Снейп наклонился к ней еще ниже, повернув голову, когда их носы почти столкнулись. Странный способ играть в войну.

- Ах! Какое интересное развитие событий! – хихикнула Миртл. Она стояла за спиной Памблчука и выглядела скорее изумленной, чем обеспокоенной неудачной Северусовой техникой ведения допроса. – Он собирается ее поцеловать!

- Поцеловать? НЕТ!

Для Памблчука поцелуй означал только одно – поглощение души.

- Не трогай ее, она НЕВИНОВНА! – завопил Памблчук, налетая на Снейпа. Он вытянул руки, и мантия заполоскалась у него за спиной как двухместная палатка на встречном ветру.

В то же самое время на нижнем этаже распахнулась входная дверь. В тот момент, когда Памблчук врезался в Снейпа и повалил его на пол, Хмури крикнул из коридора:

– Вы готовы к выходу?

 

***

Аллея за магазином Олливандера была очаровательной. Декабрьская промозглая стужа была тем, из чего состояли его мечты. Добавьте ее к запаху прокисшего пива и крысиной мочи и окажетесь в раю. Единственным, что огорчало Памблчука, было то, что Северус его игнорировал.

- Я же сказал, что сожалею.

- Все в порядке, Памбл, - прошептала Гермиона, похлопав его по руке. - Я думаю, он просто смущен. Думаю, мы оба смущены.

- Можете заткнуться? – через плечо рявкнул Хмури. Гермиона закрыла рот, расправила плечи и встала в ряд за остальными членами Ордена.

Полосатая кошка неторопливо прошла мимо, глядя на них с превосходством. К удивлению Памблчука, кошка как будто сказала что-то крупному типу с блестящей головой, стоящему впереди, прежде чем юркнуть в переулок и скрыться из виду.

- На счет три... - сказал крупный мужчина.

- Ладно, Кингсли, начинай отсчет, сынок, - ответил Хмури, выхватывая палочку из внутреннего кармана так, словно это был кинжал.

- Один... два...

Памблчук так и не услышал слова «три». Из палочки Снейпа вырвалась вспышка света, и задняя дверь магазина распахнулась. Члены маленькой группы ворвались внутрь и заняли оборонительные позиции. Они с Гермионой стояли сзади, чтобы не мешать, и ожидали инструкций. Это было разумно. С ее палочкой и его чарами в качестве оружия, они были довольно беззащитны.

В темноте он смог различить, что в магазине царил жуткий хаос. Коробки и палочки были разбросаны по полу и прилавку. Хруст палочек под ногами членов Ордена мог вызвать тревогу.

Наконец, из хаоса возник кое-какой порядок, и голос Дамблдора теперь был слышен прямо перед ними. Гермиона шагнула вперед, и Памблчук пристроился за ее спиной… чтобы приглядывать за ней, разумеется.

- Только один! – крикнул Хмури. Он стоял над большим мужчиной, который сидел на полу, опершись о прилавок, и пытался защититься, закрыв руками голову

- Гойл! – голос Дамблдора был резким. Он схватил мужчину за шиворот и подтянул к себе. – Ты здесь один?

Стройная девушка с очень оригинально выглядящими розовыми волосами и светящейся палочкой пробралась к витрине и быстрым шепотом сказала: - Здесь!

- Северус! – скомандовал Дамблдор. Его рука все еще держала Гойла за горло, палочка упиралась в челюсть мужчины. – Северус, пригласи нашего друга!

Снейп выступил вперед из темноты. Тычком, слегка резковатым для дружеского, он направил Памблчука к витрине. Проскользнув между стендом и стеклом, Памблчук был удивлен отсутствием тусклого света уличных ламп. Витрина была заколочена снаружи, и создавало ощущение некоторого уединения, несмотря на полную темноту.

Он продвигался на ощупь, пытаясь почувствовать то, что искал. Закрыв глаза, он увидел пульсацию мощных магических колебаний, смешанных с сильным злом, осветивших его мишень размытой зеленой дымкой. Медленно и осторожно он двигался вперед, пока его ладонь не сомкнулась на изогнутой, тонкой палочке. Призрачным зрением он видел, как зеленый туман пополз вверх по руке, но почему-то остановился, не достигнув запястья, и исчез. Губительная, дьявольская магия не могла повредить Памблчуку - он был бессмертен. И никогда еще так этому не радовался.

Держа в одной руке палочку, другой он достал продолговатую коробку, в которой палочка хранилась все это время. Скользнув обратно в магазин, он подплыл к директору и протянул ему палочку.

- Нет, спасибо, Памблчук, я не совершу одну и ту же ошибку дважды, - Дамблдор приподнял усохшую руку, подтверждая свои слова. У его ног лежало застывшее тело врага – Гойла. – Не волнуйся, - сказал старик, - он просто оглушен, и его память изменена. Ничто не помешает ему полностью прийти в себя.

Памблчук кивнул. Члены Ордена сомкнули ряды, собравшись вокруг него в маленьком магазине. Он знал, чего они ждут, и проголодался как раз настолько, чтобы угодить им.

Сучок на древесине был точкой входа. Древняя палочка добавила приятный ореховый привкус к поцелую, вытянувшему обрывок души. Как и прежде, он оказался в другом измерении, все вокруг него исчезло в густом эфирном тумане. Зло, заключенное в кусочке души вошло в Памблчука, заставив его почувствовать себя всемогущим и предельно самонадеянным, но только лишь на мгновение. Когда он проглотил еду, и его пищеварительная система ее усвоила, он вернулся в свое обычное состояние, разве что с немного ноющим желудком. Бросив палочку в коробку на полу, он поднялся вверх и завис над головами ведьм и магов, позволяя себе купаться в их словах.

- Осторожно, Альбус! – крикнула шотландская ведьма.

- Здесь больше нечего бояться, - ответил он. – Мы должны забрать с собой эту палочку и сохранить. Артур, будь добр, прихвати коробку.

- Дайте мне! – что-то зашуршало, раздался звук дерева, трущегося о дерево, от разлетевшихся по полу палочек и удивленный выдох. – Что это, купчая?

- Или еще одна чертова анаграмма, - фыркнул Хмури.

- Прочти ее, Артур, будь так добр, - попросил Дамблдор.

- Конечно, - мужчина прочистил горло. - Это стишок:

Сосуд со злом, что ищешь ты,

Под дом из окон спрятан был.

Иди, куда барсук бежит –

Под розой чаша там лежит.

 

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: