В гербологии нашелся интереснейший предмет.

Я, как следует подумав, положу куплет назад.

Обернув красиво чашу, подарю подружке клад.

Л. Лавгуд

- Лавгуд? – воскликнули одинаково ошеломленные Миртл, Северус и Гермиона.

Северус дернулся, бросив взгляд на Миртл.

– А ты что здесь делаешь?

С неожиданным лукавством Гермиона ответила вместо приведения:

- Ее туалет связан с ирригационной системой. Я подозреваю, она услышала шум и явилась выяснить, что происходит.

- Шум, да, – согласилась Миртл, быстро закивав головой и глядя овечьим взглядом на грозного профессора.

Северус согласился с их версией, и решительно вернулся к основному вопросу.

– Похоже, Лавгуд наткнулся на чашу Хельги Хаффлпафф и одарил ею ничего не подозревающую юную леди.

- Подождите, - перебила Гермиона, тряхнув головой так, будто пыталась прогнать непрошенную картинку, возникшую в ее воображении. – Какой Лавгуд? Чаша была у Луны? Она подарила ее девушке?

- Нет, не у Луны, - проницательно поправила Миртл. – Это, наверное, был ее отец, Лоренц. Он встречался с мамой Луны на шестом и седьмом курсе. Время от времени заходил ко мне и рассказывал что-то о морщерогих кизляках и о своей девушке – маме Луны – с одинаковым воодушевлением. Как этот парень попал в Равенкло, для меня загадка!

Гермиона вскочила, забыв, что поддерживает Памблчука. Тот свалился на кучу компоста во второй раз за вечер.

– Но… Мама Луны погибла… экспериментируя… ох!

Взгляд Северуса стал серьезным.

– Экспериментировала с подарком, полученным много лет назад? С чашей Хаффлпафф? Слишком много совпадений, чтобы считать их случайными. Как неудачно, – он развернулся, взметнув пыль полами зимней мантии. – Пошли, - позвал он через плечо. – Мы должны попасть в Оттери Сент-Кэчпол как можно скорее. Памблчук, ты можешь лететь?

- Не лучше, чем мошка, попавшая в снежный буран, начальник, - простонал он, по-прежнему распростертый среди увядших цветов. – Я целиком и полностью вымотан. Мы застряли здесь до тех пор, пока я не восстановлюсь.

- Мы не можем терять столько времени, сэр. Может быть можно вызвать поезд? – спросила Гермиона. – Или «Ночного рыцаря»?

- Сейчас почти полночь, канун Рождества, - напомнил Северус, снова повернувшись, чтобы увидеть Гермиону. – Этот бесполезный оборванец не может ни пользоваться каминной сетью, ни аппарировать. – Он посмотрел на Памблчука. – Кажется, мы и в самом деле застряли… разве что привязать этого несчастного к метле и отправить на юг.

Гермиона промолчала, размышляя о чем-то. Потом на ее задумчивом лице расцвела усмешка, сменившаяся широкой улыбкой.

– Сэр? – спросила она заговорщицким тоном. – Возможно ли, что вы умеете водить мотоцикл?

Северус фыркнул. – Не думаю, что моя растраченная молодость…

- Нет, сэр! – настойчиво сказала Гермиона, быстро шагнув вперед и сметя при этом Миртл. – Мне действительно нужно знать, сможете ли вы вести, вернее, пилотировать мотоцикл.

Соображал Северус быстро.

– Пилотировать? Я уверен, что знаю только один мотоцикл, который можно пилотировать, и он принадлежал Блэку, - последнее слово он произнес так, как будто съел кожуру лимона. Он снова отвернулся ото всех и стал пробираться через развалины оранжереи, словно пытаясь от чего-то уйти. Памблчук не совсем понял, что произошло, но был очень рад, что перестал быть объектом бессмысленных и грубых шуток. У каждого есть собственная гордость, даже если этот каждый по уши в компосте.

- Он здесь, - крикнула вслед ему Гермиона. – Мотоцикл Сириуса стоит в сарае Хагрида. Мы сможем быть у Луны к утру. И все закончится… - она сделала шаг в его сторону. – Вы будете свободны.

Северус остановился, опустил голову и, казалось, попытался в чем-то себя убедить. Вернулся обратно, резко отодвинул девушек, и наклонился, поднимая Памблчука на руки.

– Скажи кому-то, что я нес тебя на руках, - предупредил он, шагая к хижине Хагрида, с прижатым к груди дементором, - и я завяжу тебя морским узлом и использую как половую тряпку. А потом оттащу в самое глубокое и темное подземелье. Запру на замок, прикую за ноги головой вниз и вытяну всякую надежду на избавление из твоих паршивых костей.

- Ты шутишь! – ответил Памблчук, прильнув к плечу Северуса. – Ты действительно сделаешь это?

Северус промолчал.

На пару шагов сзади, но в пределах слышимости, за ними следовали Миртл и Гермиона.

– Еще одна поездка? – спросила Миртл, не очень разобравшаяся в происходящем.

- Да, правильно, - дружелюбно ответила Гермиона. – Похоже, мы проведем Рождество у Луны Лавгуд. У нее дома есть нечто, что поправит здоровье Памблчука, и подвинет нас еще на шаг ближе к цели.

Гермиона умолкла, когда Миртл, восторженно взвизгнув, бросилась догонять Снейпа. Памблчук выглянул из-за плеча Северуса и увидел Гермиону, рассматривающую яркие огни северного сияния.

– Значит, будет праздник и на улице равенкловцев, - тихо прошептала она.

 

Прим. переводчика:

* Метатрон - верховный ангел смерти, которому Бог ежедневно дает указания относительно того, какие души забрать в этот день.

** «Зеленые рукава» – Баллада "Greensleeves" – одно из самых знаменитых и популярных произведений английского фольклора, относящееся примерно к началу 16-го века.

 

Глава 13. Бароны пригородов*

Старый мотоцикл не заводился довольно долго. Северус предпринял несколько бесплодных попыток запустить двигатель, но, в конце концов, вытащил палочку и резко произнёс короткое заклинание. Фары вспыхнули, осветили, подобно прожекторам, территорию Хогвартса, и, умолкший было мотор Триумфа**, зарычал, возвращаясь к жизни и наполняя легкие Памблчука удушающим черным дымом и жгучим угарным газом. Призрак облизнулся и присосался к выхлопной трубе так, как будто это был леденец. Миртл рыгнула.

Снейп оседлал старинный мотоцикл и газанул. Памблчук алчно, со смаком вдыхал токсичные частицы свинца, до тех пор ему не стало слишком жарко. Только тогда он оторвался от выхлопной трубы и выдохнул копоть, как дым от гаванской сигары. Миртл обвила холодными руками его талию и сдавила легкие, что заставило его извергнуть цепочку колец ядовитого дыма.

- Отвратительно! – проворчала Гермиона и поспешила к мотоциклу, на ходу доставая из кармана мантии пресловутую шапку, натягивая ее на голову, и пряча под нею пышные кудри. Северус обернулся, и понимающе наблюдал за ее движениями, вытянув руку, чтобы помочь ей взобраться на мотоцикл. Ей предстояло ехать на заднем сиденье, прямо за его спиной.

Гермиона опустила голову и вспыхнула. Пробурчала что-то себе под нос.

- Поторопитесь, мисс Грейнджер, не тратьте время зря, - натянуто сказал ей Снейп. – Нам предстоит долгая дорога, и лучше бы проехать как можно больше при полной луне.

Гермиона пискнула нечто невразумительное, отбросила полы мантии и вскарабкалась на кожаное сиденье Триумфа, отодвинувшись как можно дальше назад. Ее крепкая попка придавила ладони Памблчука, занявшего свое место на багажнике. Когда костяшки его пальцев хрустнули под ее весом, он вздрогнул.

- Тебе придется подвинуться поближе ко мне – для равновесия, - сообщил ей Северус, не способный отвести взгляд от обтянутых джинсами бедер и паха Гермионы. – В районе Галашилса будет резкий поворот, и мне бы не хотелось, чтобы ты слетела с мотоцикла.

Памблчук заметил, что кадык на горле его друга дернулся, и что сам Снейп вспотел, несмотря на зимнюю стужу.

Гермиона снова пробормотала что-то невнятное и подвинулась вперед так, что ее бедра прижались к Северусовым, а руки обвились вокруг его талии. Двигатель мотоцикла стучал, работая вхолостую, но они не двигались с места – казалось, Снейп позабыл о срочности их миссии.

Миртл захихикала.

Снейп кашлянул и постучал по высотомеру.

– Приборы - проверены, - авторитетно, с нажимом, произнес он. Вздернул мотоцикл на попа, отпихнув стойку каблуком ботинка. – Наземное оборудование – проверено.

Гермиона посмотрела вниз и подтянула стойку повыше, до упора.

– Проверено.

Северус повернул переключатель на руле, и фары включились на дальний свет.

– Огни для предотвращения воздушных столкновений – включены.

Гермиона взглянула на залитый светом лес. – Проверено.

- Сигареты погашены? – Северус через плечо оглядел Памблчука, все еще выдыхающего ядовитые газы.

- Проверено.

- Дементор упакован и пристегнут? – спросил Северус.

Гермиона улыбнулась Памблчуку, который понял намек и вцепился в поручни обеими руками.

– Проверено! – крикнула она, глядя на Миртл, покрепче ухватившуюся за Памблчукову талию. – Пассажиры пристегнуты, сэр.

Несколько неуверенно поначалу, Снейп включил первую передачу и тронулся с места. Миртл вцепилась в Памблчука еще крепче и завопила, когда ее поволокло по покрытой инеем траве. Гермиона прижала голову к спине своего профессора, а Памблчук в последний раз вдохнул ядовитые выхлопные газы. Северус энергично газанул, отпустил сцепление, и мотоцикл с ревом понесся в сторону розовых кустов.

Кампания на заднем сиденье завизжала, когда колючие стебли роз хлестнули их по лодыжкам, и мотоцикл взлетел, оставив холодную землю далеко внизу. Будучи не в состоянии подняться выше лесного массива, старый Триумф затарахтел и рванул между верхушек деревьев, ветки которых едва не сорвали с Памблчука мантию и капюшон. Дементор никак не мог убрать руки с поручней, но зато у него неплохо получалось избавляться от большинства веток – вовремя встряхнувшись. Тем не менее, к его большому огорчению, одна особо упорная веточка не желала двигаться с места и торчала на его капюшоне как оленьи рога.

Гермиона обернулась, взглянула на ветку и громко расхохоталась. – Это же Рудольф!*** - воскликнула она, и снова спрятала лицо в мантии Северуса, укрываясь от сырости накрывшего их низкого облака. Ее плечи продолжали подрагивать от неудержимого смеха.

Памблчук яростно потряс головой, но ветка держалась крепко. Он ничего не мог поделать, только бросить сердитый взгляд, сначала на ветку, потом на Гермиону, веселящуюся на его счет.

- Мы уже почти доехали? – крикнула Миртл, когда они оставили позади огни замка Хогвартс и устремились в лунную ночь

Гермиона снова рассмеялась, и ее руки соскользнули чуть ниже, на Северусовы колени. Мотоцикл рванулся вперед с внезапным ускорением.

Прошел час или немного больше, и суровые Шотландские горы остались далеко позади. Пронизывающий северо-западный ветер гнал мотоцикл к югу, продувал тонкую, рваную мантию Памблчука, приятно пощипывая кожу, и кололся, как брошенная за шиворот горсть ледышек. Миртл пристала к его талии как банный лист, и он, закрыв глаза в кратком экстазе, вдохнул выхлоп старого двухтактного двигателя. Легкие наполнились невероятно вкусным свинецсодержащим ядовитым газом – он обрел свой рай. Сидящая впереди него Гермиона по-прежнему обвивала Снейпа руками и ногами. Болтающийся на багажнике Памблчук со своего места отлично видел застывшее белое лицо Гермионы и редкую довольную улыбку, украсившую посиневшие губы девушки. Памблчук отметил, что низкие температуры и ледяной пронзительный ветер придали ей значительно более здоровый вид.

В тот момент, когда он снова тайком засунул язык в выхлопную трубу и стал облизывать край выпускного коллектора, двигатель мотоцикла кашлянул и заглох. Перепугавшись, что каким-то образом сломал мотоцикл, Памблчук втянул длинный черный язык обратно в рот, быстро сжал губы и принял невинный вид.

Мотоцикл взвыл, внезапно и быстро потеряв высоту. Снижение шло с пугающей скоростью. Снейп сражался с рулем и пытался дотянуться ногой до стартера. Гермиона сначала завопила от ужаса, но быстро пришла в себя, вытащила палочку и окликнула Северуса. Памблчук не услышал ее слов. Ветер влетал в одно его ухо и вылетал в другое (не встречая по пути особых препятствий), и мотоцикл продолжал выть и стонать, когда они падали с неба, все ближе и ближе к ярким огням маггловского города. Снейп выкрикнул указания Гермионе, и она произнесла какое-то заклинание. Луч зеленого света вырвался из палочки и коснулся двигателя – ничего не произошло.

Северус снова крикнул что-то, в голосе прозвучала паника. Миртл заорала:

– Мы умрем все вместе! Как романтично! Я возьму одну арфу себе и одну Гермионе! – заглушив слова Северуса. Памблчук убедился, что смертные влипли в неприятности, и, по тому, как неистово Гермиона накладывала заклятья на мотоцикл, понял, что влипли они по самые уши. Он изо всех сил вцепился в багажник, отчаянно пытаясь спасти друзей. Памбл кряхтел и стонал от напряжения, героически пытаясь удержать мотоцикл, но, в конце концов, когда они миновали широкий водоем и понеслись к высокому, заросшему травой валу, сдался.

Оба призрака застыли от ужаса, глядя, как их друзья беспомощно кувыркаются с неба. Снейп отпустил руль и вытащил свою палочку. Гермиона и Северус вместе произнесли заклинание за несколько секунд до того, как мотоцикл и земля столкнулись. Яркие вспышки белого света вырвались из их палочек, полностью скрыв их от Памблчука. На мгновение дементор подумал, что они самопроизвольно загорелись, и поплыл к ярко-белому сиянию и клубящемуся белому дыму. Миртл следовала за ним по пятам, и они быстро пролетели по ночному небу, страшась того, что могут увидеть на месте аварии.

Магический свет по-прежнему сиял, слепя глаза призраков, подлетевших к обломкам. Миртл спикировала на Гермионину шерстяную шапку, валявшуюся в нескольких футах от места падения, и прижала ее к груди.

– Я буду носить ее всегда, - взвыла она. – Я НИКОГДА не забуду тебя, Гермиона…эмм…

- Грейнджер, - подсказал Памблчук, грудь которого разрывалась от горя и тоски. Он заметил, что его леди, продолжая причитать, поглядывала одним сухим глазом на небо, высматривая портал в рай. Он подвинулся поближе и схватился за край ее мантии, пригвоздив ее к месту, на случай, если она лелеяла мечты о еще одном выходе в астрал.

Ветер развеял свет и дым, и они увидели упавший мотоцикл, лежащий на боку, со все еще вращающимся задним колесом. Памблчук быстро осмотрелся, в поисках частей разорванных тел Северуса и Гермионы, продолжая цепко держать Миртл за мантию. Он отогнал дым от глаз, не обнаружил ни следа магов, и его тоска сменилась болью. Движение на поросшем травой валу привлекло внимание Миртл, и она, присмотревшись, захихикала. Памблчук резко крутнулся и напряг глаза, чтобы рассмотреть что-то в ночном мраке. Невдалеке, освещенная только угасающим сиянием магического белого света, и полудюжины мелких бензиновых огоньков, пляшущих на траве, лежала мантия Северуса. Если вы как следует рассмотрите тяжелую мантию, то поймете, что под этой грудой тряпья вполне могут укрыться два корчащихся тела. Он услышал слабые стоны.

- Я должен им помочь! Они в агонии! – закричал Памблчук, отпуская Миртл и бросаясь вперед.

Его девушка подлетела к нему и придержала его ледяными, бесплотными руками. – Им ничего не угрожает, - прошептала она. – Думаю, ты увидишь, что они облегчают друг другу агонию.

Мантия соскользнула, открыв горящее лицо Гермионы.

– Мы живы, - выдохнула она, когда Северус взял ее лицо в ладони и сделал то, что Памблчук счел искусственным дыханием.

Его губы подразнили, потом прижались к ее губам, и жадно впились в ее рот совсем не медицинским способом. Памблчук смущенно склонил голову набок и наблюдал, как пальцы Северуса погладили плечо Гермионы, добрались до ее волос, притянули поближе, поднимая с земли, а губы еще плотнее прижались к губам. Гермиона снова застонала. Памблчук смотрел настороженно, в любой момент готовый к атаке, но Гермиона, казалось, не испытывала боли, так что он оставался на месте все время, пока Снейп пытался восстановить ее дыхание (по крайней мере, по тому как вздымалась ее грудь, он сделал вывод, что Снейп занимался именно этим). У Северуса вырвался рык и дементор подлетел поближе, готовый спасать Гермиону, но, когда та пододвинулась поближе к Снейпу, прижимаясь к нему всем телом и вздыхая, шокирующее открытие потрясло Памблчука. Это был ритуал, принятый у людей перед спариванием… весьма беспокойный и отвратительно мокрый!

- Разве Северусу не следует сдавливать ее грудь и вдувать воздух ей в легкие? – озадаченно спросил он Миртл. – Он слишком долго проверяет, свободны ли ее дыхательные пути.

Миртл снова хихикнула и поднялась в воздух настолько, чтобы обвить руками его шею, подобно жениху у алтаря, приподняла край его капюшона, так, как будто это была вуаль и завернула его ему на макушку. – Глупенький мальчик, - сказала она с ласковой укоризной, впиваясь долгим и страстным взглядом в его изъязвленную кожу, и провела руками по капюшону, скользнув по отсутствующему уху. Трепеща, закрыв глаза, она сильно сжала его щеки и наклонилась вперед. Ее морозные губы, напоминающие свежепойманную рыбу, прижались к его рту, подарив ледяное жгучее ощущение первого прикосновения. Он почувствовал раздражение в язвах лихорадки на губах, когда Миртл осыпала их колючими поцелуями.

Воспаление десен – чудесный подарок для любимой, и, когда их поцелуй углубился, Памблчук был готов щедро поделиться своими бактериями. Язык Миртл исследовал его гнилой рот, он качнулся вперед, копируя гибкое движение Северуса, и зарыл пальцы в хвостики своей девушки, притягивая ее поближе. Так же, как Гермиона, юное привидение озвучило удовольствие и согласие страстным стоном. Памблчуку начал понимать и проникаться тем, каким искушением может оказаться пребывание под одной мантией с юной леди.

Отодвинувшись, он смотрел, как лицо Миртл переливалось в лунном свете, а веки трепетали как ослепшие мотыльки, бьющиеся о горящую лампу. Она была совершенством – серебристая фантасмагория, вспыхивающая от призрачной страсти.

– Я так понимаю, мы снова вместе, мадам? – хрипло спросил он.

- Господи, да! – выдохнула она, оскалясь как всадник без головы на охоте. – Я люблю тебя, Памблчук… люблю тебя!

Он почувствовал, как забилось его сердце – всего на мгновение – таким сильным было его возбуждение. Откинув назад голову, он прижал свое привидение к впалой груди и почувствовал пьянящее ощущение… счастья.

- Я думал, что потерял тебя, - тихо простонал Северус. Его слова разнеслись по ночному воздуху и превосходно озвучили чувства Памблчука.

- Но, Северус, что было в твоем дневнике? Там были написаны такие ужасные вещи! – пожаловалась Гермиона, правда, вполне ласковым тоном.

- Мой дневник зачарован от прочтения посторонними, - объяснил он. – Если его откроет любое живое существо, кроме меня, текст изменится на противоположный.

- Значит, ты не думаешь, что я - надоедливая чертовка?

- Конечно нет, - подтвердил Северус. – И никакой другой чепухи, которую ты прочитала. Наоборот… Все совсем наоборот.

- Значит, тебе не нравится моя шерстяная шапка? – фыркнув, спросила Гермиона, прикасаясь к макушке. – Ой, она исчезла!

Северус поцеловал ее в лоб.

– Я страстно ее ненавидел.

- Твоя шапка у меня! – крикнула Миртл, показывая на свою голову, украшенную кричаще-розовым надругательством над идеей головных уборов.

Гермиона улыбнулась.

– Привет. Как вы двое перенесли крушение?

Обвив рукой талию Миртл, Памблчук неторопливо подошел по опаленной траве туда, где Северус и Гермиона все еще удерживали друг друга в сплетении конечностей.

– Почему мотоцикл сломался? – спросила Миртл. Памблчук съежился, подозревая, что услышит, что причиной был его вакуумный засос.

- У нас закончился бензин, - объяснила Гермиона, протянув руку за шапкой. Миртл сделала вид, что не замечает.

- Этот нелепый летучий карбункул заглох на лету, - развил ее мысль Северус, глядя на Гермиону глазами, горящими жаждой и страстью. Памблчук отлично его понимал. Он собственнически сжал талию Миртл, но его рука прошла сквозь нее.

Гермиона подняла руку и нежно убрала пряди Северусовых волос со лба.

– Если бы не твоя удивительно быстрая реакция и наше общее заклинание мы были бы…

- Не говори этого! – Снейп заставил Гермиону умолкнуть, ласково прижав палец к ее губам.

- Мы были бы что? – спросила Миртл. – Были бы мертвы? – она высвободилась из Памблчукова объятия и раздраженно скрестила руки на груди. – И что плохого в том, чтобы быть мертвым, а? Это ведь камень в мой огород? О да, вы воспользуетесь любым случаем, чтобы нанести мне обиду. Давайте, оскорбляйте бедную Миртл. Ей все равно, она МЕРТВА!

Гермиона быстро вскочила и приняла боевую стойку.

– Я вообще-то не собиралась говорить «мертвы», к твоему сведению! Я хотела сказать, – она на секунду задумалась, – в Йоркшире!

- Выкрутилась.

- А где мы, кстати? – спросила Миртл, забыв про гнев и глядя на темную водную гладь и сверкающие огни большого маггловского города.

- В Ньюкасле, - ответил Северус. Он кивнул и протянул руку в сторону реки, показывая на парные фары автомобилей, движущихся в сторону города. – Если предположить, что эта весьма кособокая попытка соединить берега реки действительно Тайнский мост.

- Тюдоровские острые сухарики****, - мечтательно вздохнула Миртл. Памблчук решил, что она страдает от несварения желудка. Он взлетела и ринулась вперед, с криком – Эй, наперегонки до центра! Рванули!

- О чем это она, скажите на милость? Она сошла с ума? – недоверчиво спросил Памблчук, покачав головой.

- Не-а, - засмеялась Гермиона. – Она перешла на Ньюкасловский диалект. – Девушка стала спускаться с горы вслед за Миртл. – Пусть развлекается. Она почти нигде не бывала последние пятьдесят лет. – Гермиона оглянулась на Северуса и Памблчука, вместе стоявших возле упавшего мотоцикла. – Пошли, ребятки, мы должны найти кого-то, кто продает бензин.

- У тебя есть деньги, Памблчук? – спросил Северус, когда парни подняли мотоцикл и покатили его вниз с горы к реке и отдаленным городским огням.

- Ни одного ломаного гроша, друг мой.

Северус тяжело вздохнул, перебросил шарф через плечо и вытащил палочку.

– При отсутствии денег, наш небольшой турпоход за бензином может оказаться весьма интересным.

 

***

На бензоколонке не было ни души. Северус наполнил бак мотоцикла и прошептал заклинание Plumbium, чтобы добавить свинцовую составляющую. Памблчук подплыл к открытой витрине магазинчика и увидел мешки с твердым топливом, сложенные возле огнетушителей. Он присосался к куску угля, подозрительно разглядывая букетики гвоздик.

Гермиона сжалилась над Миртл и повела ее в магазин. Та продолжала ныть об уникальном и остром вкусе Тюдоровских сухариков и, честно говоря, достала их всех. Никто, кажется, не относился к отсутствию маггловских денег слишком серьезно. Северус завел двигатель и кивнул Гермионе, наблюдавшей за ним через окно. Памблчук вгрызся в свой уголь, глядя на то, как она подошла к кассе, размахивая палочкой.

Пару секунд спустя, Гермиона, с хихикающей Миртл за спиной, выскочила из магазина, неся пакет, наполненный сухариками, шоколадом, и номером газеты «The Times». Запустила в Памблчука пачкой сигарет с высоким содержанием смол, и крикнула: – ЖИВЕЙ! – дожидаясь пока Снейп газанет и подъедет к ним. Он развернулся, уперся ногой в бордюр и, не глуша двигатель, подождал, пока Гермиона запрыгнула на сиденье за его спиной. Памблчук подлетел во весь опор, и едва успел схватиться за багажник, когда Снейп разогнался и устремился прочь от ярких огней бензоколонки обратно к дороге.

Миртл завопила от восторга, держась за щиколотку Памблчука и развеваясь как флаг на ветру, и четверка бродяг устремилась в ночь.

- Кассир сказал, - стала рассказывать Гермиона, когда они сбросили скорость, чтобы пересечь Тайнский мост, - «Вы пытаетесь напугать меня прутиком, юная леди?»

Мотоцикл загрохотал, пересекая реку. Ветер, холодный от соседства с глубокой рекой, разметал Гермионины волосы, придав ей дикий и неукротимый вид. Яркие огни моста мелькали мимо них, и Памблчуку приходилось время от времени смаргивать, чтобы не поддаться их гипнотизирующему воздействию.

- И я сказала: «Именно так, парень. Мне нужно тринадцать литров бензина, двадцать сигарет «Bensons», газету, четыре пачки сухариков «Frazzles», и вон тех шоколадок «Curly Wurly», или ты увидишь, что я могу сделать этим прутиком!»

Северус рассмеялся.

– Черт возьми, я превратил тебя в преступницу!

Памблчук прислушивался к шуткам смертных, пытаясь зубами открыть пачку любимых сигарет.

- Причиной всему наша борьба с силами зла, Северус, – ответила Гермиона. – Кроме того, мы всегда можем послать компании «Esso»***** анонимный почтовый перевод на пятнадцать фунтов, как только почта откроется после Рождества.

Когда они доехали до конца моста, разговоры стихли, и Северус выехал на подъездную дорогу. Никем не замеченные, они поднялись в небо и продолжили путешествие по воздуху.

 

***

Оставив попытки зажечь сигарету на высоте двух тысяч футов, Памблчук отказался от курения и сонно зевнул, как раз когда они пролетали над знаменитой башней дока Гримсби.

- Веселого Рождества, Северус, - нежный голос Гермионы зазвенел в ночном небе, убаюкивая дементора.

Внизу, под ними, проплыл Епископский Валтхэм******. Когда они спикировали к обнесенному рвом дворцу епископа, Миртл завопила, добавляя еще одну Тюдоровскую достопримечательность к своему списку. Следуя вдоль долины реки Мион, они повернули на запад, пролетев над зелеными пастбищами и распаханными полями Гемпшира. Сверкающий иней украсил голые ветки спящих деревьев. Молчаливые и одинокие, старые дубы и витые тисы охраняли дикие холмы, дожидаясь весеннего тепла.

Высокий шпиль нормандской церкви в Оттери Сент-Кэчполе поприветствовал усталых путешественников, когда они резко повернули на север, чтобы, пролетев через Новый лес, миновать Нору, и подлететь к Лавгудам со стороны вересковой пустоши, снизившись сразу за камнем Руфуса*******. Лесные пони******** разбежались, их неподкованные копыта застучали по промерзшей земле, когда Северус приготовился к плавной посадке на узкую, пустую лесную дорогу.

Сгруппировавшись, они ожидали удара, сопровождающего приземление на неровную дорогу, пронзавшую замерзший лес, но их надежное транспортное средство ни разу не пошатнулось, когда его шины коснулись посадочной полосы. Мотоцикл набрал скорость на крутом повороте, Памблчук затрясся как овечий хвост и изо всех сил вцепился в багажник, пытаясь не допустить их с Миртл падения в можжевеловый куст.

Они расположились позавтракать на пучке жесткой травы, прислонившись к древнему поваленному дереву. Гермиона и Северус пировали шоколадками «Curly Wurly». Памблчук рассматривал свою шоколадку подозрительно и с пренебрежительным видом – она не казалось ему привлекательной*********. В самом деле, выглядела она отвратительно. Тонкая шоколадная решетка, тем не менее, отлично сгодилась в качестве приманки для мокриц, прятавшихся под корой мертвого дерева. Облизав одну из мокриц, Памблчук решил, что шоколад придал ей удивительно приятный привкус какао. Он с таким увлечением захрустел извивающимися ракообразными, что не почувствовал как кто-то легонько дернул его за мантию.

- Эй! - крикнул тонкий голосок из-за его плеча. – Я сказал, эй! У вас есть возражения? Это мой обед!

Памблчук медленно развернулся, проглотив оставшихся мокриц гораздо быстрее, чем собирался. Сотня дрыгающихся ножек яростно сражалась с надвигающейся гибелью в желудке дементора, щекоча ему горло и пищевод. Слабые глаза Памблчука пытались рассмотреть среди лишайника обладателя тонкого голоска, но сквозь закрывающий лицо капюшон он смог разглядеть только шестидюймовую палочку, сердито трясущую большим узловатым кулаком.

- Забавное место, - пробормотала Гермиона, жуя покрытую шоколадом ириску. – Оно называется Новый лес, и на самом деле является вересковым болотом, а вовсе не приличным лесом. Паб, который мы миновали, назывался «Сэр Уолтер Тиррел»**********, а вовсе не «Колокол» или «Корона». Здесь все немного, хмм…

- …странное? Как Луна? – закончила Миртл. Привидение не нуждалось в завтраке, но вертело в руках свою шоколадку, делая вид, что жует вместе с остальными.

- Ну, да, - согласилась Гермиона, откусив еще кусочек лакомства, обеспечивающего склеившиеся зубы как минимум на четыре минуты.

Резко ткнув Памблчука в ключицу, палочка обнажила острые деревянные зубки и пропищала:

– Не смейте игнорировать меня, мистер! Вы съели мой Рождественский обед!

- Сгинь, Сучок, пока я не использовал тебя как фитиль для сигареты, – Памблчук в отместку ткнул в драчливый сучок своей шоколадкой, но палочник вцепился в последнюю ступеньку шоколадной лестницы, и началось перетягивание каната. Для такого малыша, палочка оказалась до смешного сильной.

- Ой, посмотрите! – воскликнула Миртл, впервые заметив палочника. – Это же леший!

Не желая проявлять слабость в присутствии своей девушки, Памблчук приложил еще больше усилий к борьбе с нахальным сучком. Сердито распахнув глаза, палочник рванул шоколадку с такой силой, что она выскользнула из пальцев Памблчука. Дементор опрокинулся назад, упав лицом в единственную на ближайшие мили коровью лепешку. Палочник язвительно рассмеялся и поднял шоколадку над головой в триумфальном жесте.

Северус весело фыркнул, проглотил свою шоколадку, сложил мятую фольговую обертку и аккуратно убрал ее в нагрудный карман.

- Привидение, - сказал он, обратившись к Миртл впервые с того момента, как они покинули оранжерею, - это волшебный лес – так что ты ожидало здесь увидеть? Здешние болота кишат противными мелкими лешими. – Он взял газету, старательно свернул ее в ровный рулон и тщательно подогнул края. С реакцией подкрадывающейся к добыче пантеры, Северус резко опустил газету на ствол дерева, прихлопнув мелкого палочника. – Когда мы в следующий раз совершим ограбление продуктовой лавки, может быть нам стоит попробовать выбрать что-нибудь более питательное? – спросил он так, как будто только что не произошло ничего необычного. – Круассаны и кофе, к примеру?

- В следующий раз? – с ужасом воскликнула Гермиона. – Могу заверить вас, профессор, что следующего раза НЕ будет. Меня итак замучило чувство вины за совершенное преступление. Я не воровка!

Северус пробормотал нечто, услышанное Памблчуком как «шкурка бумсланга», но он был не совсем уверен, что расслышал все правильно. Усевшись рядом с замерзшей коровьей лепешкой, он больше всего расстроился из-за того, что профессор равнодушно отнесся к его затруднительному положению и, не обращая внимания на дементора, спокойно развернул и распрямил газету, положил ее к себе на колени и разгладил сгибы. Потом взмахом палочки поднял оглушенного лешего с лишайника и перенес его на бумагу. Памблчук с интересом наблюдал, как его друг положил потерявшую сознание тварь на финансовую колонку и осторожно завернул края газеты.

Северус положил конверт с лешим в карман мантии, поднялся и протянул руку Гермионе, помогая ей встать.

– Ты замерзла, - сказал он, взяв ее ладони в свои. – И устала. Я должен был лучше позаботиться о тебе, моя… - он не закончил. Вместо этого, посмотрел на Памблчука, снова пытавшегося встать после падения. – Ты идешь? – спросил он. – Сейчас около одиннадцати часов, самое подходящее время, чтобы навестить Лоренца Лавгуда.

- Подожди минутку, - начала Гермиона, переплетая пальцы с Северусовыми. – Ты думаешь, что допустимо ограбить бензоколонку, поскольку мы фактически «на войне», но прийти к кому-нибудь в гости до одиннадцати утра невежливо?

- Абсолютно, - заверил ее Северус, поглаживая ладонь девушки и терпеливо глядя на нее. – Манера являться к кому-нибудь до одиннадцати - ужасное невежество.

Пока Северус объяснял ошарашенной Гермионе тонкие правила буржуазного политеса, Памблчук прихватил еще одну пригоршню мокриц, запихнув разбегающихся тварей в карман на будущее. Он тоже не доверял способности девушки украсть продукты для следующей трапезы.

Они довольно быстро добрались до пункта своего назначения. Гермиона проворчала, что отсидела зад, когда они припарковали мотоцикл возле дома Лавгудов. Ничего, похожего на этот дом, Памблчуку до сих пор не приходилось видеть. Толстые плети плюща обвивали стены здания, напоминая бороду Хагрида, обрамлявшую лицо великана и оставлявшую только губы и нос свободными от густых волос. Точно так же ползучие стебли на доме Луны Лавгуд оставляли открытыми только окна, да и те были частично скрыты плющом. В общем, дом напоминал коробку из хаотично разросшейся зелени – с входной дверью.

Когда они подошли к двери, Северус сжал ладонь Гермионы, отпустил ее и выпрямился, снова превращаясь в того сурового и бесстрастного человека, с которым когда-то познакомился Памблчук. За последние несколько дней профессор Снейп сильно изменился. Причиной такой перемены была девушка, тянущаяся сейчас к дверному колокольчику. Она тоже изменилась. Оптимизм и радость заменили бесстрастную пустоту. Она повернулась к Снейпу и улыбнулась.

- Папа? – раздался тонкий голосок из глубины дома. – Папа, ты вернулся домой?

- Луна! Это я, Гермиона!

- Откройте, мисс Лавгуд, это профессор Снейп, - Северус взглянул на Миртл и Памблчука и иронично усмехнулся. – С нами Джейкоб Марли и Призрак прошедшего Дня Сантехника***********.

- Миртл! – входная дверь распахнулась, и тоненькая девушка с пушистыми белыми волосами поприветствовала их тонкогубой улыбкой. Ее легкая белая рубашка доходила до щиколоток и была отделана красными блестками. В волосах был обруч с блестящим золотистым нимбом, а к спине были пристегнута пара белых марлевых крыльев – она была в костюме ангела. Памблчук осторожно взглянул на Миртл. Та надулась.

- Это вам, - сказал Северус, шагнув вперед и протянув ей сложенную газету. – С пожеланием счастливого Рождества.

Луна автоматически приняла подарок нетвердой рукой. Она не сводила глаз с Памблчука. Ее лицо побледнело, а рот приоткрылся.

- У меня тоже есть кое-что для тебя. Ты пригласишь нас внутрь? – быстро спросила Гермиона, прикрывая присутствие дементора обещанием подарков.

Луна отступила назад, и дверь распахнулась еще шире, позволив им войти.

– Ух ты! – с благоговением выдохнула Луна. – Вы нашли Памблчука!

 

Прим. переводчика:

* Бароны пригородов – название песни Тори Амос

Заметка автора :

It was a slight miscalculation that my friends,

my friends would be waiting on the other side of the bridge.

On the other side of this, this mole hill of a mountain.

This potion now a poison.

They're on the other side of right.

We're on the other side of her midnight.

Это был напрасный расчет на то, что мои друзья,

Будут ждать меня на другой стороне моста.

На другой стороне этой горы земли, выброшенной кротом.

Моё зелье стало отравой.

Они теперь по другую сторону правды.

А мы с тобой на другой стороне полуночи.

Тори Амос, Barons of Suburbia.

** Триумф – Одна из самых известных в Англии фирм, производящих мотоциклы

*** Рудольф – главный олень в упряжке Санта Клауса

**** Тюдоровские острые сухарики – Tudor Crisps – известная английская компания, производящая хрустящие закуски с разными вкусовыми добавками, основанная в городе Сандерленд, находящемся недалеко от Ньюкасла.

***** Esso – международная компания, владеющая сетью бензоколонок

****** Епископский Валтхэм – небольшой городок в графстве Хэмпшир, бывшая резиденция епископа Винчестерского

******* Камень Руфуса – исторический памятник, отмечающий место, на котором в 1100 году был убит английский король Вильям Руфус (Рыжий)

******** Лесные пони - New Forest ponies – одна из самых известных пород пони в Британии, получившая название по имени леса, в котором они изначально обитали. Википедия утверждает, что в этом лесу до сих пор водятся дикие пони.

********* Шоколадки «Curly Wurly» - на самом деле не шоколадка, а оригинальной формы конфета типа ириски, покрытая тонким слоем шоколада. Выглядит вот так:

********** Сэр Уолтер Тиррел – дворянин, случайно убивший во время охоты короля Вильяма Руфуса, перепутав его с оленем

*********** Джейкоб Марли и Призрак прошедшего Дня Сантехника - Джейкоб Марли и Призрак прошедшего Рождества – призраки из «Рождественской песни» Диккенса, явившиеся Скруджу накануне Рождества

Заметка автора:

Иллюстрации к этой главе сделаны Snape’s _Dreamer

 

Глава 14. Обед у Луны

Луна отшатнулась.

– Что это за запах?

- Ты имеешь в виду вонь открытой сточной трубы времен королевы Елизаветы, приправленную запахом старого чеснока и смешанную со смрадом разлагающейся мошонки застрявшего на мели кита? – спросила Гермиона. Луна прикрыла нос и кивнула. – Это запах Памблчука, - объяснила Гермиона. – Ты привыкнешь к нему через пару дней.

Польщенный тем, как поэтично Гермиона описала аромат его тела, Памблчук галантно поклонился, дотянулся до руки Луны и деликатно поцеловал пресные, теплые костяшки ее пальцев.

– Мы уже где-то встречались, фея? – Он повернул ее руку ладонью вверх и поцеловал запястье. – Я наверняка запомнил бы такую прелесть, такую перламутровую бледность.

Миртл прочистила горло, резко и несколько раздраженно. Очарованная Луна улыбнулась дементору. Гермиона снова исполнила роль переводчика:

- Памблчук сказал, что рад познакомиться с тобой, и поинтересовался, откуда ты его знаешь?

- Думаю, ей довелось побывать в Азкабане, - съязвила Миртл себе под нос. Памблчук метнул в нее предупреждающий взгляд.

Луна повела Памблчука сквозь занавес ползучего плюща внутрь дома, совершенно забыв про остальных гостей – она видела только дементора. Ее мягкие плотные пальцы ни на секунду не задрожали, когда она ухватилась за его холодную костяную ладонь, и они прошли через входную дверь, совершенно непредсказуемо приведшую их прямиком в облицованную кафелем ванную. При виде такой роскошной сантехники Памблчук прикрыл глаза, чтобы не ослепнуть.

Миртл захлопала в ладоши и засияла от удовольствия. Пожала плечами, вздохнула, поддавшись соблазну, взлетела и, вытянув руки по швам, головой вперед нырнула в унитаз.

Гермиона и Северус посмотрели друг на друга и одновременно подняли брови. Памблчук не смог решить, кто из них перенял чью манеру. На кого впервые была поднята бровь? Он понимающе улыбнулся под капюшоном – на первый взгляд неподходящая пара начинала действовать сообща.

- Все знают Памблчука, - объяснила Луна, повышая голос, чтобы перекричать гулкий плеск Миртл. Открыв дверь ванной, она провела гостей в узкий коридор, стены которого украшали ослепительные фантастические обои со спелыми редисками. – Ой, простите, может, кто-нибудь хотел воспользоваться… - Миртл выбрала именно этот момент, чтобы слить себя в канализацию, - … а, неважно. В оранжерее есть еще один туалет, так что если…

- Спасибо, - Гермиона сменила тему, - Ты сказала, что Памблчука знают все?

Луна сжала Памблчукову ладонь. Он плыл следом за ней, позволяя маленькой ведьме вести себя по коридору. Они прошли мимо портретов поколений изумленных блондинов – всех Лавгудов – в большую, слабо освещенную кухню, наполненную экзотическим ароматом жарящейся индейки. Луна усадила зверски проголодавшегося Памблчука за кухонный стол, предусмотрительно выбрав место на сквозняке, и осторожно положила на стол подарок Северуса. Уселась на свое место, взглянула на дементора и вздохнула.

– Памблчук – живая легенда. «Придира» подробно писал о его загадочном исчезновении в течение последних трех лет. Мы получали неподтвержденные сведения о его местонахождении аж из Иллинойса и Илфракомбе. Его имя было в заголовках многих передовиц.

Когда ее мечтательный голосок угас, как волны во время отлива, Памблчук почувствовал, что за ним наблюдают. Повернув голову, он не увидел за столом никого, кроме Луны. Гермиона и Северус тоже пришли в кухню, но были заняты изучением помещения и не смотрели на Памблчука. Он опустил взгляд и увидел крохотные, немигающие, нарисованные глазки, уставившиеся на него в упор. На всех кухонных стульях сидели маленькие пластмассовые куклы. Гермиона собралась присесть и замерла, ахнув при виде такого сюрреализма. С длинными светлыми волосами и фигурками, похожими на песочные часы, куклы были воплощением маггловского понятия красоты. Похоже, они нарядились для Рождественского обеда. Кен был в смокинге, Барби-невеста – в свадебном платье. По столу ковыляла Барби-официантка в коротком платье и фартуке. Она несла крохотную чашечку кофе Барби-доктору, костюм которой дополнял стетоскоп. Спящая красавица волком смотрела на Золушку. Обе они были одеты как принцессы, но на ногах у Золушки были изящные пластиковые «хрустальные» туфельки, очевидно вызывавшие зависть Спящей красавицы. Как две расфуфыренные гадюки, куклы угрожающе таращились друг на друга, сохраняя на губах нарисованные приторные улыбки.

- Это от папы, - объяснила Луна. – С тех пор, как умерла мама, он дарит мне Барби на все дни рожденья и на каждое Рождество. Когда я была совсем маленькой, я нарядила нашего домашнего эльфа, и… ну, можете себе представить… После этого папа решил покупать мне кукол. Он зачаровывает их, чтобы они вели себя как живые, и они составляют мне компанию, когда он на работе. - Памблчук ощутил ее грусть. – Он работает каждый день, видите, даже в Рождество. У него очень важная работа…

Гермиона вытащила из-под стола удивленную Барби-пляжницу и пару секунд полюбовалась ее огромными розовыми солнцезащитными очками, прежде чем опустить куклу на соседний стул, рядом с Золушкой. Потом быстро подняла Кена на стол, спасая его от собравшегося присесть Северуса. Когда же она, задумавшись, толкнула Кена локтем, развернулось настоящее шоу. Барби-невеста тонко, пронзительно завизжала, увидав, что ее кавалер свалился прямо на Барби-пляжницу да еще и уселся на нее верхом. Его негнущаяся рука скользнула под розовый купальник, к идеальной пластиковой ложбинке меж пышных грудей. Кен заулыбался. Барби-пляжница засияла. Золушка метнула в них убийственный взгляд. Спящая красавица расхохоталась так сильно, что упала со стула.

Барби-доктор схватила крохотную аптечку, подтянула непрактично обтягивающий ее халатик, на высоких, гнущихся каблуках спустилась вниз по ножке стула, и побежала к раненой кукле. Изумленный Памблчук нырнул под стол, желая поглазеть на переполох, но в этот самый момент завернутый в газету подарок зашевелился, придя в сознание.

– Это что еще такое? Кретины! – услышал Памблчук, в паузах между яростным шуршанием. Лешему понадобилось всего несколько тычков, чтобы пробить финансовую колонку газеты «The Times».

Точно так же, как собака способна слышать свист определенной частоты, дементоры способны слышать леших. Как выяснил Памблчук, люди этой способностью не обладали. Унижение, которому подверг его в лесу ворчливый сучок, еще не забылось. Памблчук понял, что у него есть шанс насладиться маленькой местью, так, на закуску, прежде чем приступить к обеду.

- Дорогая леди, - произнес он, чрезвычайно вежливо, снова воспользовавшись услугами Гермионы. – Северус принес вам подарок, который, кажется, требует немедленного внимания.

Луна встряхнулась, перестала таращиться в полускрытые капюшоном глаза Памблчука и взглянула на дергающийся бумажный пакет. По взмаху ее палочки фондовые индексы ценных бумаг подскочили и тут же скукожились, прямо как яйца биржевых брокеров в «черную» среду. Кашляя от попавшей в горло золы, леший поднялся, смахнул с глаз сажу и оглядел помещение, гордо уперев кулаки в липкие бока.

Памблчук глубоко и хрипло вздохнул.

– Я бы порекомендовал вам, мисс Лавгуд, окружить вашего нового питомца нежной и ласковой заботой. Он сирота, и мечтает только о том, чтобы его любили как… куклу.

Леший попытался сбежать. Он успел добраться до Барби-официантки и в отчаянии схватил перепуганную куклу за руку, расплющив ее кофейник, но Памблчук щелкнул пальцами и приморозил палочника к месту. Луна осторожно взяла его в руки и погладила по щепкообразной голове.

– Он такой милый. Как его зовут?

- А разве у леших есть имена? – спросила Гермиона, перегнувшись через стол и стирая платком разлившийся кофе с первоначально белоснежного фартука официантки. – Профессор Груббль-Планк ничего не говорила о том, как к ним следует обращаться. Она только упомянула, что их можно задобрить большим количеством мокриц.

Леший, все еще находящийся под Памблчуковым заклятием заморозки, ответить не мог. Единственным, кто заметил скованное состояние палочника, был неодобрительно цыкнувший Северус. По взмаху его палочку леший вернулся к жизни и снова впал в ярость.

- Штрудель. Меня зовут Штрудель Содсбури-Леший! – снисходительно пропищал мелкий заносчивый сучок, пытаясь выкрутиться из пальцев Луны.

Памблчук решил еще немного помучить противника. Погладив Штруделя по голове, он любезно передал сообщение:

– Он сказал, что его зовут Твигги*.

Гермиона пробормотала нечто ласковое. Северус фыркнул.

- Ублюдок!

- Я буду любить тебя, Твигги, - нежно сказала Луна, прижимая к себе новую игрушку. Сплющенный о щеку девушки, Твигги скривился. – Я наряжу тебя и буду с тобой играть… - взмахнув палочкой, Луна раздела убитую горем Барби-невесту. Атласное платьице, сетчатая фата и парчовый букет, проплыли через стол и наделись на лешего. Его маленькое шероховатое личико, обрамленное присборенными рукавами и глубоким кружевным декольте, исказилось от ужаса и унижения.

Луна взглянула на Гермиону.

– Ты сказала, у тебя тоже есть для меня подарок?

Гермиона покопалась в недрах кармана мантии и вытащила четыре помятых пакета сухариков «Frazzles». Грациозно качнув шарнирными бедрами, Барби-официантка рванулась вперед. Луна кивнула, и кукла стала раскладывать сухарики со вкусом бекона по тарелкам и расставлять их по всему столу.

Из-за края стола выглянуло еще одно личико и уставилось на сухарики голодным взглядом. В отличие от остальных кукол с их каскадами светлых локонов, эта была обладательницей нечесаного пучка коричневых волос. Потрепанная голубая лента еле удерживала кудри от падения на грустное, худое лицо. Под большими печальными карими глазами виднелись длинные подтеки черной туши. Это была Стейси, выпущенная на рынок как подружка Барби. Ее выцветшее и измятое короткое голубое платье знавало лучшие времена, а грязные ноги были босы. Словом, она выглядела как кукла, обреченная валяться на дне коробки с игрушками, отвергнутая и нелюбимая. Чего еще могла ожидать компаньонка Барби от своей маленькой хозяйки, которая потеряла к ней всякий интерес и удосужилась только раскрыть коробку и вытащить оттуда аксессуары, чтобы отдать их знаменитой подруге Стейси. Не было судьбы хуже, чем оказаться подружкой Барби. Этих несчастных подружек уценивали после Рождества, и никто никогда не запоминал их имена. Памблчук помнил. Памблчук знал имена всех отчаявшихся душ, даже если они были массово произведены в Китайской Народной Республике. Стейси, Келли, Фрэнси – самые нелюбимые и нежеланные куклы, когда-либо разложенные по коробкам.

В соседней комнате часы с кукушкой пробили двенадцать. Луна пригласила их остаться на обед, настаивая на том, что еды и волшебных криббиджных хлопушек хватит на всех. Гермиона выпрямилась, заинтересовавшись волшебными хлопушками, Северус же – наоборот. Суровый профессор спрятался в своей раковине и плотнее запахнулся в мантию. Закрыв глаза, Памблчук почувствовал, что Северус предпочел бы оказаться в лесу и жевать древесную кору, чем страдать от Рождественских хлопушек. Гермиона интуитивно почувствовала смену настроения Северуса и повернулась к нему, но тут ее внимание, как и внимание профессора, привлекла небольшая, одетая во все черное кукла, крупными шагами вошедшая в кухню. Холодный взгляд куклы мог бы заморозить даже расплавленный шоколад.

- А, вот и вы, Граф, - поприветствовала куклу Луна. – Я как раз собиралась послать за вами одну из девочек. Обед почти готов. Присаживайтесь.

Когда Граф повернулся к свету, Памблчук смог рассмотреть его лицо. Его фигура было такой же, как у Кена, но голова существенно отличалась. Лицо Графа было бледным, почти белым, а длинные черные волосы доходили до плеч. В отличие от фарфоровой улыбки и больших карих глаз Кена, у Графа имелись пронзительные зеленые глаза, острые клыки, и нарисованные капли крови, стекающие по обеим сторонам подбородка. Ошибиться было невозможно, это была редкая кукла – Граф Дракула.

- Прелестные куколки, - сказала Миртл, присоединяясь к компании. Она вплыла в дверь, и Дракула, взмахнув мантией, обернулся, чтобы посмотреть на нее.

- Граф – не куколка, - поправила ее Луна. – Он – лучший друг папы. Я думаю, он лет на двадцать старше, чем остальные. Он у папы еще со времен Хогвартса.

Граф Дракула очевидно был доволен тем, что его представили, подчеркнув отличие от кукол Барби. Не удостоив собравшихся даже кивком, он прошествовал к столу, туда, где Барби-пляжница кокетничала с Кеном, хихикая и показывая пальцем на спутанные волосы и неряшливую одежду Стейси. Взяв Стейси за руку, граф потянул ее прочь от Барби и под столом провел к последнему свободному стулу. Обе непохожие на других куклы вместе вскарабкались на стул и уселись друг возле друга. Дракула притянул Стейси поближе, обнял, и укутал ее плечи своей мантией. Стейси благодарно взглянула на своего спасителя. Он в свою очередь бросил предупреждающий взгляд на Барби-пляжницу, обнажив клыки и изобразив, что разрывает на части ее пляжное полотенце. Барби испуганно съежилась. Северус и Гермиона наблюдали за этой сценой молча.

Памблчук наконец-то дождался хлопушек. Один за другим, ярко раскрашенные бумажные свертки, похожие на гигантские конфеты, взрывались, рассыпаясь дождем сверкающих конфетти. Мелкие сувениры, шляпы, розетки разлетелись по комнате как миниатюрные ракеты. Пока все любовались хлопушками, Памблчук засунул Твигги в блюдце с клюквенным соусом и так плотно утрамбовал там лешего, что тот не мог сдвинуться с места. Довольный собой, дементор стал наблюдать за Барби-доктором, которая вернулась к своему стулу, помогла Спящей красавице взобраться наверх и усадила ее рядом с собой. Доктор проверяла пульс Спящей красавицы каждые пять минут, а ее пациентка оставалось безучастной, лишь иногда потирая пострадавшую голову.

Вылетевшая из какой-то хлопушки деревянная палочка прокатилась по столу и стукнула лишенного возможности увернуться Твигги прямо под дых. Раздался еще один громкий «бам!», с искрами фейерверка из хлопушки вылетела пара миниатюрных омниокуляров и шлепнулась на стол прямо перед Барби-пляжницей. Та тут же сорвала с себя очки, размазав тени и снизив тем самым свою коллекционную ценность, схватила омниокуляры и восхищенно захихикала, глядя на происходящее через новую игрушку. Она смотрела и пересматривала взрывы хлопушек в замедленном режиме, снова и снова. Памблчук не собирался взрывать хлопушки, но ничто не могло помешать ему подобрать использованные взрыватели и насладиться вкусом жженой серы. Кроме того, ему очень понравилось ощущение фольги, зажатой между хрупкими пальцами. Физзвиг частенько обзывал Памблчука семифутовой сорокой – дементор питал слабость ко всему, что блестело. Фольга от хлопушек явно пришлась ему по вкусу.

Не обращая внимания на веселье и импровизированные фейерверки, Барби-доктор вытащила иглу для подкожных инъекций и попыталась взять кровь из пальца Спящей красавицы на анализ. Раненная кукла, питавшая врожденную неприязнь к иголкам и веретенам, впала в истерику. Запрыгнув на стол, она побежала к ближайшему укрытию – Плаксе Миртл – собиравшей использованные трубки хлопушек, чтобы сделать из них картонную подзорную трубу. Перепрыгнув через несколько протянутых рук и сверкающих хлопушек, Красавица споткнулась и упала.

Граф Дракула ухмыльнулся.

Золушка провела остаток Рождественского дня, дразня Спящую красавицу зубочисткой.

Последняя хлопушка зашипела и погасла. Памблчук свесил голову набок и вздохнул. Исключительно по собственной воле его серые пальцы прокрались по скатерти к останкам последней хлопушки. Золотисто-зеленая фольга соблазнительно переливалась, призывая его завладеть ею. Однако на пути к сверкающему сокровищу пальцы наткнулись на палочку, вылетевшую из хлопушки. Один из ногтей сломался. Твигги прекратил тщетные попытки перейти вброд доходящую ему до талии приправу и расхохотался.

Памблчук подобрал палочку и собрался было переломить ее напополам, но Луна положила теплую руку ему на запястье.

– Не ломай ее!

Он на секунду замер, посмотрев на нее исподлобья, потом согнул безобидную палочку.

- Это же палочка-на-одно-заклинание, - умоляюще сказала Луна. – Скажи ему, Гермиона!

Гермиона покачала головой.

– Извини, я не понимаю, о чем ты говоришь. Палочка-на-одно-заклинание – что это значит?

Северус, сидевший далеко от стола и предпочитавший не принимать участия в развлечении с хлопушками, прочистил горло.

- Палочки-на-одно-заклинание делают из опилок и отходов мастерских изготовителей волшебных палочек. Получаются крохотные волшебные палочки, с магической силой, достаточной для всего одного заклинания. Такие палочки - большая редкость, их можно найти только в криббиджных хлопушках, да и то лишь в самых лучших моделях.

Памблчук от природы, сам по себе являвшийся магическим существом, ни в какой палочке, будь она на-одно-заклинание или на чертову-их-дюжину, не нуждался. Он бросил крохотную палочку на стол и занялся поданным Луной рождественским обедом. Миртл пришла в восторг, увидев, что их хозяйка потрудилась отыскать кое-какие заплесневелые продукты в самом дальнем углу кладовой и подала их на стол, полив комковатой подливой, вероятно извлеченной из собачьей миски. Привидение засияло, вдохнув пикантный аромат гнилой пищи.

- Наденьте шляпы, - скомандовала Луна. Памблчук с ужасом посмотрел на доставшуюся ему бумажную корону. Он ни за что не согласится нацепить на себя этот фиолетовый бумажный кошмар. Ни за что на свете. Луна, скорее всего, пошутила, не так ли? Он театрально перевел взгляд с головного убора на Луну, потом на Гермиону и снова на корону. Уставился на нее со жгучим отвращением, мысленно желая ей сгореть. Твигги ухмыльнулся.

- Наденьте шляпы, - с обидой в голосе сказала Луна.

Северус скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.

– Нет.

Гермиона быстро взглянула на Северуса, потом на «бриллиантовую» корону принцессы, вылетевшую из ее хлопушки. Вздохнула, выпрямилась и храбро водрузила корону себе на макушку. Миртл поняла намек и последовала ее примеру, весело натянув на голову шлем пожарника.

Тепло улыбнувшись Гермионе, Луна повернулась к Северусу и смотрела не него до тех пор, пока он не сдался.

– Сегодня Рождество, профессор, и мы должны надеть шляпы – такова традиция.

Гермиона вынула из рукава палочку и стукнула ею по Северусовой шляпе, превратив шутовской колпак в пиратскую треуголку.

– Так лучше? – шепотом спросила она. Веселый Роджер подмигнул профессору здоровым глазом и мерзко захохотал.

- Если мы договорились по поводу шляп, может быть тогда закончим с этими дурацкими хлопушками? – решил поторговаться Северус, скользнув пальцами по полям новой шляпы. Памблчук подумал, что его друг явно изменил свое мнение о праздничных головных уборах в лучшую сторону. Воспользовавшись тем, что все внимание сосредоточилось на Северусе, Памблчук быстро проглотил свою бумажную корону. Дементору очень понравилось то, что его язык приобрел фиолетовый цвет.

Наконец все приступили к обеду. Памблчук уставился на кочаны брюссельской капусты, решил, что они похожи на сдувшиеся зеленые футбольные мячи, и разметал их по всей тарелке. Миртл наклонилась к своей тарелке и втянула в себя густой аромат. Гермиона и Луна с наслаждением уписывали свои порции. Северус поскреб вилкой по тарелке, обратив на себя внимание сотрапезников.

– Мы здесь, мисс Лавгуд, чтобы обратиться к вам с просьбой. Возможно, щекотливой и способной вас огорчить.

Гермиона быстро проглотила кусок, едва им не подавившись.

– Мы же можем подождать с этим до конца обеда, правда?

Северус повернулся к Гермионе. Его ответ был твердым, но интонация – мягкой:

- Нет, не можем.

Восьмеро куколок наблюдали за этой сценой в полном молчании. Их неподвижные улыбки не дрогнули, несмотря на возникшее напряжение. – Что… - начала Луна, -… о чем вы хотели меня попросить?

Северус поймал взгляд Гермионы и без слов попросил сообщить Луне новость, способную испортить ей Рождество. Собравшись и подобрав слова, Гермиона аккуратно положила столовые приборы на тарелку и повернулась к подруге.

– Мы думаем, что у тебя есть некий предмет – кубок или чаша, очень важный. Волшебный, я имею в виду. И очень опасный… - Гермиона занервничала и решила перейти к делу. – Ох, Луна, мы думаем, что этот предмет убил твою маму. Памблчук здесь, чтобы покончить с ним. Он должен быть нейтрализован… я…

- Чаша Хаффлпафф, она у тебя? – спросила Миртл, размешивая пальцем застывшую подливу.

Луна облегченно вздохнула:

- И это все? Я боялась услышать что-то серьезное!

- Серьезное! – воскликнула Гермиона, заставив Барби-пляжницу вздрогнуть и уронить омниокуляры. – Луна, поверь мне, серьезнее просто некуда!

Северус мягко дотронулся до руки Гермионы. – Мисс Лавгуд, чаша находится у вас или нет?

- Ну да, у нас, - кивнула Луна. – Мы подпираем ее дверь.

- Подпираете дверь! – взревел Северус. – Пожалуйста, скажите, что это шутка!

Луна беззаботно взяла кусок индейки и покачала головой. Миртл молча посмотрела на Памблчука, тот взглянул на Гермиону, которая обернулась к Северусу, уже уставившемуся на открытую кухонную дверь. Его бровь едва заметно дернулась, а на шее забилась жилка.

В этот момент Памблчук понял, почему ему так понравился запах рождественского обеда, напомнивший ему аромат ношенных неделю резиновых сапог. Так пахла вовсе не индейка, это был аромат разделенной души. Его ожидал настоящий пир – не нарезанная соломкой морковь, которую им подали сегодня, но часть души, присутствие которой он уже ощутил. Отодвинув тарелку, он медленно поднялся со стула, взлетев ровно настолько, чтобы увидеть небольшую, покрытую пятнами чашу, подпиравшую дверь.

- Граф, Стейси, - позвала Луна. Две куклы встали и посмотрели на юную ведьму преданно и серьезно. – Пожалуйста, принесите чашу.

Куклы спрыгнули со стула и побежали через комнату. За плечами Графа развевалась мантия.

С тех пор, как с мамой случилась беда, к чаше прикасаются только куклы, - объяснила Луна. Стейси и граф Дракула потащили тяжелый предмет к столу. – Папа сказал, что она достаточно безопасна. Мама сделала что-то, произнесла заклинание, спровоцировавшее ее. Но он не хочет, чтобы мы рисковали.

Граф и Стейси тянули чашу по полу. Памблчук жадно следил за ними, истекая слюной. Он просто умирал с голоду. Когда они подошли к столу, он понял, что больше ждать не может. Орлом спикировав вниз, он схватил чашу и проплыл обратно к своему месту.

Покрутив чашу, наклонившись и глубоко вздохнув, Памблчук погладил старинный предмет, оценив духовную пищу намного выше, чем традиционную индейку. Он изучал ее, как винодел изучает дорогое вино. На мгновение замер и слегка прищурившись, оглядел собравшихся. Двенадцать лиц смотрели на него с дюжиной различных выражений – ждущих, любопытных и, со стороны Северуса, нетерпеливых. Он поднял чашу в салюте и выпил ее до дна.

Его веки затрепетали, и в комнате потемнело. Поток холодного воздуха накрыл его тело, пробираясь под мантию и пощипывая плоть ледяными пальцами. Стон уныния и безысходности вырвался из его горла. Памблчук наслаждался ощущениями. Кухонный стол завибрировал под его пальцами. Блюда упали на пол, а тарелки разбились о стены кухни. Он чувствовал себя центром водоворота из клубящегося тумана, сосредоточием темной магии, сверхъестественно мощной, вполне способной обуздать торнадо. В пелене тумана, перед ним возник легкий прозрачный призрак с пустыми невидящими глазами и ртом, открытым в мучительной агонии. С внезапно появившейся силой, Памблчук вытолкнул воздух из легких, заглушив вопли обреченной души, и проглотил все, без остатка. Пища проскользнула в его желудок, дернулась и погибла, заставив дементора опереться о край стола.

С трудом переведя дух, измотанный Памблчук позволил себе опустить голову на стол. В кухне Луны царила тишина, нарушаемая только стуком чаши. Она упала на пол, отбивая мотив каприччио**, продолжавший бесконечно звучать в ушах Памблчука.

Гермионин стул шваркнул по полу, когда девушка резко встала.

- Это был чудесный обед, Луна. Спасибо. А сейчас нам пора уходить.

С трудом открыв глаза, Памблчук увидел, что в кухне воцарился полный хаос. Подливка от индейки стекала со стен, брюссельская капуста повисла на люстре, стулья перевернулись, а краны сорвались с резьбы, обрушивая в раковину фонтаны воды. Кукол забросило на разделочный стол, их наэлектризованные волосы встали дыбом. Окна разбились, полотенца порвались. Твигги оказался в ловушке под блюдцем с клюквенным соусом, а Луна вылезла из-под стола с кастрюлей на голове.

Так, словно не случилось ничего необычного, Миртл подлетела к хозяйке.

– Мы непременно должны это повторить, - сказала она, изображая, что целует Луну в щечку. Не дожидаясь ответа, привидение вылетело из кухни, даже не оглянувшись.

Дверь буфета, скрипнув, открылась, и Стейси с Графом выглянули наружу. Увидев, в каком состоянии оказались Барби и Кен, они принялись язвить по их поводу, показывать на них пальцами, хохотать и аплодировать.

Веки Памблчука налились такой тяжестью, что закрывались по собственной воле. Он услышал голос Северуса, призывавший его подняться, но был не в силах послушаться. Северус настойчиво потянул его за полу мантии, но безуспешно – Памблчук бы полностью изнурен. В конце концов, подняв дементора за плечи, Северус сказал:

- Мы заберем с собой этот хлам.

Он решительно направился к двери, не забыв поблагодарить хозяйку за сердечное гостеприимство, и быстро вышел следом за Миртл.

– Пойдем, Гермиона, - позвал он уже из коридора.

Глаза Памблчука отказывались открываться до тех пор, пока компания не вышла наружу, где свежий лесной воздух быстро вернул его к жизни. Прежде чем он успел убедиться, что сможет передвигаться на своих двоих, Северус стукнул палочкой по его запястьям и прошептал «Инкарцеро»!

Снова привязанный к багажнику, Памблчук почувствовал, как мотоцикл затрясся, когда Северус оттолкнул опору и завел двигатель. Спросонья, он увидел измазанного клюквой, потрясающего палочкой лешего, выскочившего из дома, содравшего белое атласное платье и швырнувшего через плечо букет невесты.

– Подождите! Подождите меня! – заорал леший. – Вы не можете бросить меня здесь!

Занявшая свое место Гермиона поманила Твигги, хватаясь за мантию Северуса.

– Скорее! - крикнула она. Северус обернулся как раз тогда, когда Твигги, воспользовавшись палочкой-на-одно-заклинание как абордажным крюком, по мантии Памблчука взобрался на сиденье мотоцикла. Профессор недоверчиво покачал головой и газанул. Памблчук на прощанье помахал Стейси. Она была с Графом, почти полностью скрытая плющом, и лучезарно улыбалась, поймав свадебный букет Твигги.

Северус отпустил разболтанное сцепление. Дернувшись и завибрировав, мотоцикл рванулся вперед. Из-под забуксовавшего заднего колеса брызнул гравий, и они, наконец, умчались от Лавгудов. Набрали скорость, выехав на шоссе, и в сгущающихся сумерках въехали в лес.

 

Прим. переводчика:

* Твигги – тонкий, как веточка (англ.)

** Каприччио - (capriccio - ит.) – каприз, музыкальное произведение свободной формы, отличающееся живостью, неожиданными и оригинальными оборотами

 

⇐ Предыдущая1234567Следующая ⇒

Поделиться: