Гдё-то въ 1973 году онъ началъ писать пёсни - работалъ барабанщикомъ, гитаристомъ, клавишникомъ въ разныхъ группахъ.

 Пришло время службы въ арм\и. Именно въ арм\и Тальковъ многое началъ понимать всерьезъ. Арм\я - модель государства. Поэтъ видёлъ, въ какомъ плачевномъ состоян\и находится наша арм\я, и пришелъ къ печальному выводу о состоян\и государства въ цёломъ. Онъ началъ вдумчивёе относится къ вопросамъ истор\и, къ нашему прошлому, а въ итогё измёнилъ взглядъ на текущ\е событ\я. Въ дётствё Тальковъ свято вёрилъ въ грядущ\й коммунизмъ, и родители старались не разрушать этой вёры. Очень болёзненнымъ былъ для него процессъ осознан\я ложности тёхъ идеаловъ, которыми была овеяна его юность. Мучительнымъ для него былъ поискъ новыхъ ор\ентировъ въ жизни и ожесточеннымъ его протестъ противъ тёхъ, по винё которыхъ, когда-то могущественная Росс\йская импер\я превратилась въ сырьевой придатокъ развитыхъ капиталистическихъ странъ и выбилась изъ естественнаго хода своего развит\я.

Послё арм\и онъ сотрудничалъ съ группами " Апрёль", " Калейдоскопъ", " Вёчное движен\е". Дёлалъ аранжировки многимъ извёстнымъ группамъ. Одно время работалъ въ музыкальномъ театрё Маргариты Тереховой. Постоянно старался сдёлать свою группу и пробиться въ качествё автора-изполнителя, но у него ничего не получалось. На худсовётахъ объясняли, что онъ не членъ Союза композиторовъ, не лауреатъ, да еще и спец\альнаго образован\я у него не было.

Въ 1986 году Игорь Тальковъ пришелъ въ группу Тухманова " Электроклубъ", надёясь, что Тухмановъ поможетъ пробиться какъ автору изполнителю, но пёть приходилось только его пёсни. Потомъ онъ ушелъ изъ группы. Затёмъ, устроился въ " Досугъ" Перовскаго района и началъ потихоньку изполнять свои пёсни. По 2-3 въ разныхъ программахъ … И пошло-поёхало. Надо сказать, помогла пёсня «Чистые пруды», хотя одно время Тальковъ былъ разстроенъ такимъ успёхомъ - послё изполнен\я пёсни его возпринимали только какъ " лирическаго героя". На концертахъ публика неизмённо требовала " Чистые пруды", а когда онъ начиналъ пёть иное, острое, свое, то большинство зрителей просто недоумевало.

 Онъ былъ искреннимъ человёкомъ, очень добрымъ. Самымъ большимъ удовольств\емъ въ жизни для него было обрадовать людей, помочь имъ. Онъ всегда съ радостью былъ готовъ отдать послёдн\й рубль и послёднюю рубашку (въ полномъ смыслё слова) съ единственной цёлью - выручить человёка въ трудной ситуац\и, успокоить его. У Игоря Талькова никогда не было настоящихъ друзей, а ведь онъ такъ катастрофически въ нихъ нуждался. Онъ взвалилъ на себя колоссальный трудъ, невёроятную отвётственность, по существу, онъ хотёлъ открыть людямъ глаза на то, что произходитъ въ странё. " Нашъ народъ, забитый и затюканный, необходимо будить, будить во что бы то ни стало", - говорилъ онъ. У него былъ редчайш\й даръ сопереживан\я. Судьба Росс\и его потрясла. Постигнувъ правду о причинахъ и истокахъ ея трагед\и, он просто " не могъ молчать", надеясь улучшить м\ръ. Тальковъ всегда страшно спёшилъ. - Куда ты такъ спёшишь, Игорь? - Я могу не успёть. Онъ чувствовалъ перспективу своей близкой гибели и старался успёть какъ можно полнёе высказаться. Къ тому же онъ хотёлъ, чтобы его пёсни прозвучали вовремя, были бы актуальны и тёмъ самымъ сильнёе воздёйствовали на людей. Тальковъ " горёлъ" на сценё, ему всегда сопутствовалъ успёхъ. Срывовъ не было. Даже въ тёхъ случаяхъ, когда былъ " холодный залъ", или отказывала аппаратура, онъ все равно " вытаскивалъ" концертъ.

 Онъ прекрасно владёлъ словомъ, могъ часами разговаривать со зрителями, которые не уставали его слушать. Люди уходили съ концертовъ счастливые и даже просвётленные. Онъ считалъ, что русск\й народъ оглушенъ гигантской пропагандисткой дубиной: у нёкоторыхъ мозги вывернуты наизнанку такъ, что развернуть ихъ въ нормальное состоян\е уже невозможно - это потерянная часть поколён\я, но остальнымъ людямъ надо просто разсказать правду, и они прозрёютъ. Въ началё концерта онъ дёлалъ кратк\й экскурсъ въ истор\ю, чтобы люди настроились на опредёленный ладъ и поняли, что произходитъ на сценё. Онъ вспоминалъ времена, когда Росс\я была мощной державой, вспоминалъ доблестные подвиги нашего героическаго народа, давая людямъ ощутить нац\ональные корни, тёмъ самымъ доказывая, что русск\е люди не новый видъ человёчества, не бездуховная нац\я, не Иванъ не помнящ\й родства, а Великая нац\я, имёющая великое прошлое, и зрители, присутствовавш\е на его концертахъ, какъ бы вновь обретали утраченную " связь временъ". Ведь наши идеологи на протяжен\и многихъ десятилёт\й старательно дёлали изъ страны пастбище, ставили пастуховъ съ бичами въ рукахъ, которые выгоняли и загоняли людей въ стойла. Конечно, такая дёятельность Талькова не нравилась тёмъ, кто хотёлъ видёть въ нашемъ народё стадо барановъ или ословъ, тёмъ, кто былъ заинтересованъ въ томъ, чтобы нашъ народъ вообще ни о чемъ не думалъ, а только работалъ на " свётлое будущее", которое вотъ-вотъ должно забрезжить, но видимо, затянулась полярная ночь и разсвёта не предвидится, да и солнце украли, - этакая химера вёчно наступающего разсвёта, а Тальковъ ее разрушалъ. По существу онъ дёлалъ то, что не дёлалъ никто.

 Многое измёнила трансляц\я пёсни " Росс\я" по первому каналу телевидён\я въ программё " До и послё полуночи". Эффектъ отъ ея изполнен\я былъ похожъ на взрывъ бомбы. Людей " Росс\я" потрясла; сразу же послё передачи на телевидён\е стали звонить зрители, нёкоторые просто рыдали въ трубку. Когда Игорь писалъ музыку на эту пёсню, у него выходила изъ строя аппаратура, внезапно во всемъ кварталё гасъ свётъ... Послё того какъ песня была окончательно смонтирована, ночью Игорю приснились черные руки, которые пытались задушить его"...».

Послё изполнен\я «Росс\и» Игорь Тальковъ пр\обрелъ колоссальный успёхъ, его начали разрывать на гастроли. Люди поняли, что наконецъ-то появился русск\й пёвецъ, которому дорого все то, что называется Родиной. Со своими концертами онъ изколесилъ всю страну. Как\е только города и организац\и не приглашали его.

 Тальковъ проводилъ историческ\е поиски, подбиралъ соотвётствующую литературу, чтобы точно знать то, о чемъ онъ собирается спёть. Все это, естественно, безъ отрыва отъ всёхъ прочихъ дёлъ. Какъ только онъ оказывался дома, въ рукахъ у него тутъ же появлялась либо историческая книга, либо репринтное издан\е, либо отснятое что-то на ксероксё, значитъ, перепечатка съ запрещенной у насъ книги, изданной на Западё, либо архивный историческ\й матер\алъ. Обязательно хоть два часа въ день да выкраивалъ онъ для этой работы; что-то подчеркивалъ карандашомъ, выписывалъ, чтобы потомъ проставить акценты въ своей работе и изпользовать либо на концертё, либо при написан\и пёсни. То есть онъ постоянно накапливалъ информац\ю, а самъ процессъ написан\я пёсни произходилъ молн\еносно, вроде бы совершенно неожиданно, подъ вл\ян\емъ какого-нибудь внёшнего импульса. Онъ никогда не писалъ о томъ, чего не пережилъ, никогда не писалъ по приказу. Если чувство взволновало его, это отражалось въ его пёсняхъ. Именно поэтому его пёсни такъ проникали въ душу, такъ сопереживались людьми: ведь каждый изъ нихъ вспоминалъ о своихъ чувствахъ, о нёкогда утраченномъ счастьё.

Работалъ онъ почти двадцать четыре часа въ сутки. Послё съемокъ въ фильмё гдё-нибудь на полё брани, гдё они били татаръ, онъ садился писать стихи къ новой пёснё или аранжировалъ ее подъ гитару, которая всегда была при немъ. Тальковъ максимально усложнилъ программу и сдёлалъ театрализованное представлен\е «Судъ», гдё онъ судилъ всёхъ нашихъ вождей начиная съ 1917 года и до нашего времени. Зрители были потрясены всемъ произходящимъ на сценё. - Конечно, концерты не разъ пытались сорвать. Отключали электроэнерг\ю, иногда съ аппаратурой вообще непонятно что случалось. Приходилось ставить охрану у центральныхъ разпредёлительныхъ щитовъ. Бывали так\е случаи, что отключали электроэнерг\ю вообще во всемъ районё или разпускались слухи, что онъ не пр\ёдетъ, и отмёнялись концерты, а мы этого не знали. Въ общемъ, шла подрывная работа, какъ и во всё времена.

Его концертъ строился изъ 2-хъ отдёлен\й. Первое – остросоц\альные пёсни - Игорь Тальковъ изполнялъ въ формё царскаго офицера, возсоздавая образъ великой русской арм\и, заплеванной и оболганной совётской истор\ей. Зрители очень часто говорили, что онъ создаетъ удивительно достовёрный образъ офицера бёлой арм\и. Его достойная, истинно мужская манера держаться на сценё, скупые, но удивительно красивые жесты, одухотворенное лицо, интеллигентность, всегда печальные, умные глаза, къ тому же прекрасные лаконичные тексты, - все это, вмёстё взятое, убёждало зрителя въ томъ, что передъ ними не артистъ въ соотвётствующемъ костюмё, а подлинный бёлый офицеръ, чудеснымъ образомъ перенесенный изъ того времени въ наше. Поэтому зритель абсолютно вёрилъ ему, ловилъ каждое его слово, былъ готовъ думать, анализировать и дёлать выводы вмёсте съ нимъ. Тальковъ пробуждалъ у людей способность мыслить. Второе отдёлен\е - лирическое, развлекательное. Вначалё концерта Тальковъ нагружал зрителей, а затёмъ давалъ имъ возможность разслабиться, отдохнуть.

 Его съ дётства интересовало прошлое нашего государства, было прочитано много книгъ по истор\и. Наряду съ трудами совётскихъ историковъ, въ которыхъ на бёлыхъ офицеровъ взвалили непомёрный грузъ преступлен\й противъ своего народа, встречались произведен\я великихъ русскихъ писателей, гдё онъ видёлъ совсёмъ другихъ офицеровъ, образованнёйшихъ, порядочныхъ людей, людей чести и совёсти. Возникали вопросы. Что-то тутъ не такъ! Гдё-то неправда. И вотъ такъ, постепенно, читая и анализируя, Игорь Тальковъ понялъ, что отъ русскаго народа намёренно скрывается великое прошлое его Родины. Онъ почувствовалъ, что эту открывшуюся ему правду онъ долженъ донести до человёческихъ душъ, разорвавъ оковы, связывающ\е самосознан\е, пробудить народъ отъ спячки. Онъ прекрасно зналъ, что живое общен\е артиста со зрителемъ больше вл\яетъ на сознан\е человёка, чёмъ печатное слово или кинематографъ.

 Игорь Тальковъ говорилъ, что пёсни - это кратчайш\й путь къ сердцу и уму человёка. Сцена для него была полемъ боя, а зритель - ратью, которая объединялась подъ стягомъ его пёсенъ. Въ послёднее время популярность Талькова стала рёзко возрастать. Его концерты шли въ переполненныхъ залахъ и часто переходили въ митинги. Онъ постепенно становился лидеромъ, за которымъ могла пойти молодежь. Этого уже не могли стерпёть тё темные силы, которымъ творчество Талькова уже давно стояло поперекъ горла, какъ и творчество всёхъ нашихъ великихъ русскихъ поэтовъ, и Игорь Тальковъ былъ убитъ 6 октября 1991 года въ КЗ " Юбилейный" такъ же подло, какъ всё тё, кто осмелился назвать русск\й народъ Великимъ.

Въ 1983 году Игорь летёлъ со своей группой на самолетё въ Тюмень на концертъ, самолетъ попалъ въ грозовое облако, началась болтанка, народъ заволновался. А Игорь имъ сказалъ: «Не бойтесь. Пока вы со мной, вы не погибнете. Меня убьютъ при большомъ стечен\и народа и уб\йцу не найдутъ».

Игорю было дано откровен\е о своей смерти. Только Своимъ избранникамъ и любимцамъ Господь открываетъ о ихъ смерти. Послёдн\е годы передъ выходомъ на сцену онъ всегда надевалъ чистую бёлую рубашку. За нёсколько дней до гибели Игорь говорилъ своей женё Татьянё, что жить ему осталось всего ничего - то ли двё недёли, то ли два мёсяца. А ведь ему было всего 34 года. На его послёднемъ фото съ сыномъ у него нётъ улыбки, строг\й печальный взглядъ. Игорь Тальковъ не былъ знакомъ съ пёвцомъ Викторомъ Цоемъ, но послё его гибели написалъ пёсню-рекв\емъ по Виктору Цою. По словамъ мамы Игоря Ольги Юльевны, эта пёсня-пророчество – рекв\емъ по поводу его собственной смерти.

⇐ Предыдущая123456Следующая ⇒

Поделиться: