Глава пятая. Предупреждение

 

— Вот ты где, — ядовито приветствовала практиканта начальница.

«О чём ты с этим придурком разговаривал?»

— Прошу прощения, задержался, — поклонился Лим сначала барону, потом дамам.

«Он приревновал ко мне Магду. Я успокаивал».

— Садись, начнём разговор, — предложил барон.

«И как, успокоил?»

Лим выполнил распоряжение, присев рядом со своей начальницей.

«По крайней мере, он выговорился».

— Зачем вы нас сюда позвали? — спросила Вейма. — Что тут вообще происходит?

«То есть вы поругались?»

— Я бы хотела знать, почему вы решили разрушить дом, в котором мы проработали почти три года? — напрасно надеясь скрыть обиду в голосе, спросила Магда.

«Почти» — признал вампир.

«Ладно, забудь».

— Вы закончили свою беседу? — в свою очередь, спросил барон.

— Откуда вы знаете? — обомлели вампиры.

— Догадался.

— Вы замираете и в пространство глазами уставляетесь, — объяснил Вир.

— Может быть, мы с кем-нибудь другим разговариваем! — запротестовала Вейма.

— Одновременно?

Вампирша фыркнула.

— Вейма! — возмутилась Магда. — Мы не об этом пришли разговаривать. Ваша милость, что произошло?

— Ещё не произошло, — поправил барон. — Произойдёт. Ваш практикант передал мне письмо клана вампиров.

— Лим!

— Мне сказали: барону Фирмину в собственные руки. Что я, буду с кланом спорить?

— А мне сказать?

— Я не велел, — вернул себе всеобщее внимание барон. — Письмо было от вашего наставника, Ватара, но послано с одобрения и согласия всего клана. Он пишет… если опустить осторожные намёки и уверения, что ни вы, ни ваш наставник не имеете никакого отношения к проклятым, то смысл прост. Инквизиция прослышала о вампирах в моих владениях и наняла охотников на вампиров их отыскать.

— Они с ума сошли? — не поняла Вейма.

— Клан или инквизиция? — переспросил Лим.

— Оба!

— Вряд ли.

— Поправьте меня, — жалобно попросила вампирша. — Охотники — это такие невежественные грязные личности, которые занимаются раскопкой всех известных им захоронений и пытаются обнаружить там живой труп?

— Почти, — ответил Вир.

— А в чём разница?

— Кроме раскопки они расспрашивают местных жителей.

— На предмет обнаружения живых трупов, укусов или слухов о вампирах?

— Всего.

— Я правильно понимаю, что мы влипли?

— Почти, — ответил барон.

— «Почти»? Если сюда явятся эти психи и начнут опрос людей… да, мы не спим в гробах, да, в округе мы не охотимся, но о нас ведь каждая собака знает!

— Собаки говорить не умеют.

— Вы, значит, ручаетесь за ваших вассалов?! За всех?!

— Вейма, — прошептала Магда. — Сядь, прошу тебя.

Вампирша опомнилась, сообразив, что вскочила на ноги и чуть только не орёт на своего сеньора. Будто он в чём-то виноват. Будто здесь вообще есть виноватые! Странные барон затеял игры! Проще было спровадить их с Лимом и сделать вид, будто не имел никакого отношения к вампирам. А если учесть, что Вейма скоро умрёт, а у Лима кончается практика, то дело совсем становится проще. Какая разница — где и когда? Вампирша только хотела поделиться этим соображением, как вспомнила: барон и Вир о её будущей гибели понятия не имеют. И, пожалуй, не стоит их информировать, а то с барона станется и по этому поводу что-нибудь задумать… Богатое воображение подсказало девушке дикую картину: как ей, привязанной к чему-нибудь неподвижному, Вир разжимает челюсти, а Лим льёт туда свежую кровь, добытую у приговоренного к казни или пыткам преступника. Брр! Вообще, почему её не могут оставить в покое? Она же вампир, её дела людей не касаются.

— Я прошу прощения. — Вейма послушалась подругу и села обратно.

Барон поднял брови. Видимо, решил, что это ей надо провериться на тревожность.

— Она больше не будет, — пообещал Вир, для верности положив руку девушке на плечо. Вампирша недовольно оскалилась, но промолчала. Магда покачала головой. Что-то с Веймой неладное творится!

— Сами по себе слухи ничего не означают. Важнее, произведёте ли вы впечатление вампиров на охотников.

— Если зубы считать не будут, — буркнула Вейма.

— Вот именно. Не улыбайтесь, чаще бывайте на солнце, не летайте по ночам, тем более, не летайте днём, не насылайте чар, не пейте кровь.

— Совсем?! — в ужасе переспросил Лим.

— Совсем, — отрезал барон.

— Я же свихнусь!

— Лим, как ты себя ведёшь! — одёрнула Вейма. — Ваша милость, надолго они к нам приезжают? Боюсь, Лим ещё слишком маленький, чтобы долго обходиться без крови и своих способностей. Мы не можем долго не пользоваться своими силами.

— Да, ещё, — не слушая, продолжил барон. — Господин следователь Совета не должен оборачиваться.

— Почему? — удивилась Магда. — Какое он имеет отношение к вашим владениям и вампирам?

— Нет, его милость прав, — согласилась Вейма. — У людей целое множество бестолковых легенд о нас, могут с оборотнями перепутать или решить, что тут кто угодно может обитать, мало ли?

— Его милость может ответить — надолго сюда приедут охотники? — напомнил о себе Лим. — И зачем все эти меры предосторожности? Неужели нельзя навести на охотников иллюзию?

— Молодой ты ещё, Лим, — покровительственно произнесла вампирша. — Один ещё не жил, поэтому такой наивный.

— Вейма!

— Да не берут их наши иллюзии. Меня на аттестации предупреждали. Иллюзии не берут, они от этого, наоборот, лучше видеть начинают. И гипнозу не поддаются.

— Погодите, — растерялся практикант. — Они, что, проклятые?

— Понятия не имею.

— Обычные люди, — ответил барон. — Только ваши силы на них не действует. Здесь они пробудут, пока не найдут вампиров или пока их не вызовут в другую местность.

— Я их сам съем, — пообещал вампир.

— Говорят, охотники удивительно неприятны на вкус, — пробормотал Вир.

— Откуда такие сведения? — не понял вампир.

— Пытались уже.

— Уважаю, — усмехнулся Лим.

— И что с ними стало? — заинтересовалась Вейма.

— Отравились.

— Что, насовсем? — поразилась девушка.

— Как ещё?

— Мамочка, они ещё и ядовитые?!

— Часто приманкой работают.

— Ты нас не разыгрываешь? — недоверчиво уточнила Вейма.

— Нет.

— Вейма, Вир… Лим, — позвала Магда. — Его милость…

Вампиры и оборотень спохватились, что совсем забыли о присутствии феодала.

— Приношу свои извинения, если помешал вашей беседе, — с ледяной вежливостью произнёс барон. — Всё это слухи и домыслы. Точно известно: охотники ищут вампиров, некоторые команды находят. Как именно — неизвестно. Что противопоставляют вашей силе — неизвестно. Во что верят — неизвестно. Убивают по-разному. Поэтому: ваш дом должен быть снесён. Гроб в нём — уничтожен. Вы притворяетесь обычными людьми. Это недолго. Через неделю — Ассамблея, после неё я прогоню охотников из своих владений. Пока это опасно: инквизиция поднимет шум, станут обвинять в покровительстве проклятым. Постарайтесь не приближаться к охотникам, но явно не избегайте. Не оставайтесь в одиночестве, пусть рядом всегда будут люди. Не уходите из замка.

— Можно только уточнить, новый дом и свадьба здесь при чём? — осведомилась Вейма. — Или вы это для отвода глаз выдумали, чтобы никто не удивлялся, зачем старый снесли?

— Вейма, перестань, — попросила Магда. Обвинять барона во лжи… нельзя же быть настолько… как они говорят? — раскованной!

— К осени будет выстроен новый дом, более достойный белой волшебницы. Что касается вашей свадьбы… порядочные горожанки, — строго произнёс феодал, — не встречаются с мужчинами, с которыми не связаны узами брака. А если встречаются — то тайно.

— Но я не…

— Вот именно.

— Вампиры тоже не встречаются, — встрял Лим. — Явно, я имею в виду.

— Лим!!!

— Охотники об этом не знают. В вашем поведении не должно быть ничего подозрительного, отличающего вас от других людей.

— Но я не собираюсь замуж! — запротестовала Вейма.

— Поговорим об этом осенью, — предложил барон. — Отец Пуркарий жаловался мне, что вы оказываете разлагающее влияние на его паству.

— К-какое влияние?! — поперхнулась вампирша.

— Разлагающее, — с удовольствием повторил Лим. — Глядя на вас, и другие девушки также захотят…

— Здесь деревня или монастырь?!

— Они хотя бы делают вид.

— Ну, знаете ли!

— Вейма, Лим! — в который раз простонала ведьма. — Перестаньте!

Вампиры сделали вид, что внушение подействовали и ненадолго притихли.

— Ваша милость, скажите… этих мер достаточно?

Барон ненадолго задумался, но позже честно ответил:

— Я не знаю. Какие охотники попадутся.

— Вам не стоило селить нас в вашем замке.

— Нет. Здесь Вейма и Лим в большей безопасности, чем в вашем доме, а для инквизиции всё равно.

— Узнать бы ещё, кто им донёс, что тут вампиры водятся… — пробормотала Магда.

— Чего гадать? — возразила Вейма. — Каждый гость видел гроб и меня в нём.

— Тогда охотники бы давно ещё пришли. Ещё до вора, Крама и мага.

— Вора? — спросил Вир.

— Да приходил тут один, — пояснила Вейма. — Хотел Магду раскрутить на запрещённое ведовство, а заодно в бумагах рылся.

— Где он сейчас?

Вампирша зябко передёрнула плечами.

— Его нет в живых. Отравился. С ним что-то странное творилось — вроде и не проклятый, но чарам очень плохо поддавался. Прочитать сознание не удалось, принял яд в самом начале допроса.

Барон кивком подтвердил слова девушки.

— Его тело было выдано Совету вместе с обвинением, — рассказал он. — Совет признал преступление наказанным, его похоронили и забыли.

— А бумаги?

— Совет об это не знает.

— Охотники появились после вора, инквизитора и мага… — подытожил Вир. — Ушёл только маг.

— Лонгин тут не при чём! — вскинулась ведьма.

— Действительно, — удивился Лим. — Я его прочитал.

— Мага?

— Он открылся!

— Полностью?

— Всё равно, я бы заметил, — надулся вампир.

— Вир прав, — вмешалась Вейма. — Магда, Лим, подумайте сами. Лонгин возвращается домой. Его требует к себе цех. Допустим, он не выдал нашу вину. Но сказать что-то надо! Вполне мог посоветовать искать здесь вампиров.

— Лонгин? Не верю!

— Он чёрный маг, — согласился с начальницей Лим. — Для него предательство — норма жизни.

— Лонгин не такой!

— А инквизиторы — добрые и понимающие люди, — уколол Лим.

— Перестань!

— В самом деле, Лим, прекрати. Магда, для твоего друга это может быть даже не предательство. Так, отмахнулся от настойчивых расспросов. Он ведь не назвал наши имена.

— Не назвал? — хмыкнул Вир.

— Будем надеяться.

— Вы можете идти, — прервал намечающийся спор барон. — Вас проводят в ваши покои, завтра предоставят помещение для работы.

— Благодарим за милость, — встала и поклонилась Магда. Вейма и Лим подумали и повторили её движение.

 

За дверью Лим подёргал свою начальницу за рукав.

— Вейма-а… Я о приказе барона… неделя… слишком много… Мне столько не выдержать.

— Сколько ты продержишься? Точно?

— Три дня — нормально. За четвёртый не ручаюсь.

— Всё так плохо? Это называется — лучший в группе! Ватар тебя вообще чему-то толковому учил?

— Ве-ейма!

Некоторое время вампирша соображала.

— Ладно. Так уж и быть. Помогу.

— Спасибо! — просиял практикант.

— Не благодари, — поморщилась Вейма. — Только спятившего вампира нам не хватало до полного счастья. Но учти — сейчас будешь меня слушаться больше, чем наставника. Никаких возражений, никаких вопросов! Потом всё сама объясню, понял?

— Понял.

— Согласен?

— Да.

— Вот и молодец.

Вампирша постучалась в кабинет, где барон давал Виру какие-то инструкции — видимо, насчёт их охраны. А, может, нашлись другие дела.

— Ваша милость, — попросила Вейма, — вы не могли бы предоставить нам с Лимом помещение для… хм, в общем, для некоторой психологической работы?

— Вам отвели покои, — удивился барон. — Завтра покажут, где вы будете работать.

— Вы очень добры, ваша милость. Но нам нужно сейчас кое-что подготовить. Где в замке есть очень маленькое тесное помещение? Чтобы двое едва помещались?

Барон отметил, что вампирша способна быть более вежлива, когда что-то нужно ей, чем когда что-то хотят от неё. Но почтительности всё равно не дождёшься.

— Чулан для эмблем сгодится?

— Благодарю вас. Идём, Лим. Ах, да! Ваша милость, до следующего утра мы оба будем заняты… я хотела сказать, с нами невозможно будет поговорить. Заранее извиняемся за неудобства.

— Вы не зря это затеяли? — уточнил Лим, когда они шли к той самой кладовке, где ведьма объяснялась с инквизитором.

— Ты обещал не задавать вопросов!

— Я — да, а вот ваш оборотень нас не так понял.

— С чего ты взял?

— Ему ваша затея сильно не понравилась. Вы невербал отслеживаете?

— Делать мне больше нечего!

— Зря. Он вас ревнует.

— Слушай, ты, сердцеед малолетний! К тебе все, что ли, ревновать должны, да?

— Вейма, перестаньте.

— Ещё одно слово на эту тему — и будешь сам справляться со своими проблемами, понял?

 

Вампиры простояли в чулане весь день и продолжали стоять ночью. В какой-то момент ведьма не выдержала и прокралась из отведённых им покоев к кладовке. Столкнувшись в темноте с кем-то нос к носу, девушка едва не завизжала.

— Не пугайся, — шепнул оборотень. — Это я.

— Что ты тут делаешь?

— А ты?

— Подглядываешь?

Оборотень не ответил. Он осторожно толкнул дверь кладовки, приоткрывая её на ладонь. Вейма и Лим стояли друг напротив друга, боком к двери. Они держались за руки, смотрели друг на друга, но по остановившимся взглядам Вир понял, что вампиры ничего не видели. Не видели, не слышали, не чувствовали. Казалось, оба где-то далеко-далеко отсюда.

— Что там? — не выдержала ведьма.

Вир прикрыл дверь.

— Ничего. Стоят, молчат.

— И всё?

— Всё.

— Ничего не понимаю. Чем они там занимаются?

— Не знаю.

— А ну, брысь, оба! — Голос Веймы застал оборотня и ведьму врасплох. — Нет, Магда, стой! Иди сейчас на кухню и навари успокаивающего зелья побольше.

— Сколько?

— Котёл. Да, лучше твой большой котёл. Или вообще во всех котлах свари.

— Котёл?! Вей, ты в своём уме?

— Оба брысь, — вместо ответа потребовала вампирша. — Лим, давай по второму кругу.

 

Глава шестая. Кошмары

 

Наутро дверь кладовки открылась изнутри. Оттуда вышел очень усталый Лим, держа на руках бесчувственную Вейму.

— Что ты с ней сделал?! — в голос крикнули Магда и оборотень.

— Ничего. Она сама.

— Лим!

— Да не толкайтесь вы. Магда, куда Вейму положить? Где наши комнаты?

— Давай покажу. Что с ней, обморок?

— Ну… почти. Только в себя не приводите, ладно?

Магда потрогала руку подруги и закричала. Вампирша была холодной.

— Лим… она живая?

Вампир прижал к себе Вейму и локтем оттолкнул бросившегося к нему Вира.

— Абсолютно. Переутомилась, только и всего. Поспит и будет как новенькая.

— Что. Ты. С. Ней. Сделал? — процедил Вир, которого слабенький удар вампира весьма чувствительно приложил о стену.

— Отвечаю по пунктам: я. Ничего. С. Ней. Не. Делал. Она сама.

— Лим, что ты такое говоришь! Как Вейма могла сама над собой подобный ужас учинить?

— Ну, я виноват что ли? Если она упрямая, как коза! Я ей говорю — показали путь, отстаньте, дальше я сам. Нет, ей хотелось до самого конца выложиться. Где у меня предел способностей и где у неё!

— О чём ты?

— Вейма меня научила способности выплёскивать. Вместе с жаждой. Вот сейчас мы её уложим, как раз к вам люди и потянутся…

— Зачем потянутся?

— Как — зачем? За успокоительным! Вас же предупреждали!

— Лим! Что вы такое натворили?!

— Перестаньте на меня кричать.

Они дошли до своих покоев, и Лим осторожно опустил вампиршу на кровать.

— Снимите с неё башмаки, пожалуйста, — попросил он ведьму. — И укройте как следует.

— Лим… она не слишком холодная?

— Живая она, живая!

— Лим… она ведь не дышит. И пульса нет.

— Живой труп, — проворчал вампир. — Окна ставнями закройте, мало ли что.

— Она теперь и солнца будет бояться?!

— Недолго. Пока вот в таком состоянии…

— Ты-то откуда знаешь?

— Кто из нас с вами вампир?

— Лим, хочешь сказать, у вас часто так бывает?

— У нас — редко. Таких ненормальных, чтобы выплеснули больше силы, чем у них есть, в клане раз, два и обчёлся. Это только Вейма могла такое отчебучить.

— Да ты можешь мне объяснить, что произошло?!

— Я же сказал.

— Я ничего не понимаю.

— А не надо. Вы зелье-то сварили?

— Лим, — неожиданно окликнул до того молчащий оборотень. — Ей тепло нужно?

— Не знаю, — честно ответил вампир. — В прежние времена таких альтруистов попросту в землю закапывали, чтобы не возиться и внимание не привлекать. Проголодаются, вылезут. Значит, без тепла вполне обходились.

— Как помочь?

— Никак. Просто… жди.

— Прекрасно! — разозлилась ведьма. — Дожили! Вот теперь, когда у нас на носу охотники на вампиров, мы имеем на руках живой труп, который не дышит, не говорит, не думает, холодный как лёд. Только что не разлагается, а то бы её закопали! Вы ничего умнее не придумали?! Куда ты смотрел?!

— Я слово дал делать как она велит. И то пытался спорить.

— Это ты охотникам скажешь?!

— А если согреть? — вмешался Вир.

— Не знаю я, честно, не знаю! Вейма не говорила! Ватар не говорил. Мне только и известно, что раньше с такими не церемонились, а Вейма вполне жива. Спит. И ничего с ней делать сейчас не надо. Вот когда к ней силы вернутся, тогда и проснётся, честное слово!

— Если охотники раньше не приедут.

— А вы их сюда не водите.

— Так они нас и послушают!

— С каких это пор посторонние мужчины допускаются в комнаты больной дамы?

— На себя бы посмотрел!

— Я — почти что лекарь, мне можно.

— Ты не лекарь, ты…

— Тс-с! — перебил вампир. — Сюда люди идут. Выйдете к ним.

— Госпожа ведьма, — низко поклонилась служанка. — К вам… там…

Лим подошёл к ставням, чтобы их закрыть и выглянул во двор… да-а…

Там творилось нечто ужасающее: двор был заполнен вассалами барона, явившимися сюда целыми семьями. Мужчины осеняли себя знаком Защитника, женщины плакали, дети ревели в голос. Стражники закрывали ворота перед не меньшей толпой за стенами замка. Все эти люди буквально тряслись от страха: и крестьяне, и министриалы, и стражники. Не перестарались ли они с Веймой? Может, надо было радиус побольше взять?

Этой ночью всех за пределами дворца мучили кошмары. Страшные сны, из которых нельзя вырваться, нельзя проснуться. От них нельзя спрятаться, нельзя убежать. Кровь, боль, страдания, потаённые желания и страхи, безжалостно вытащенные в сознания чьей-то жестокой волей. Волна дурных сновидений прокатилась по всем владениям барона Фирмина. Лим был действительно очень сильным, хоть и молодым вампиром. Чтобы ему на неделю отказаться от жажды крови, страдать пришлось нескольким сотням человек. Вампир не раскаивался: что такое ночь кошмаров по сравнению с кошмаром наяву, в который он обязательно превратился бы дней так через пять? От жажды крови нельзя отказаться, но её можно выразить иначе. Вейму этому когда-то научил Ватар, когда она чуть не сошла с ума из-за отвращения к собственной сущности. Вампирша давно привыкла держать себя в узде, поэтому вполне довольствовалась запугиванием нежелательных клиентов, но Лиму приходилось воздерживаться в первый раз в жизни. И, если это только от него зависит — в последний!

— Ты это имел в виду, когда говорил о зелье? — вырвала вампира из размышлений Магда.

— О зелье просила Вейма. Но вообще — да. Вы сварили котёл? Скажите, что у вас было предчувствие или вещий сон или что-нибудь в этом роде, а не то вдруг догадаются.

— Ты не боишься, что они обвинят в этом вампиров?

— С чего бы вдруг? За всё время никогда мы такого не устраивали. Не бойтесь, не обвинят.

— Ага. Ты, мальчик, никогда не видел толпу. В ярости.

— Толпу — не видел, — согласился Лим. — Но у них никакого желания ни на кого нападать нет и нескоро появится. Неужели вы думаете, мы с Веймой это не предусмотрели?

— Ага. То есть вы подкосили боеспособность баронской дружины?

— Перестаньте, Магда! Идите лучше своё зелье раздавайте, пока все во дворце не оглохли.

Ведьма и вампир спустились за служанкой на первый этаж. Внизу их поджидал барон.

— Что происходит?

Лим понял, какую шутку с ним сыграла начальница. Взяла себе и уснула, а он разбирайся!

— Ваша милость, — нашлась Магда. — Силы Врага осенили округу. Они не могут причинить вреда вашим людям, которые истово верят Защитнику. Я приготовила отвар, который поможет.

— Силы Врага, говорите? — скептически переспросил барон. — А где Вейма?

— Болеет, — буркнул Лим. — Вашим людям теперь надо успокаивающего пропить. Это у них скоро пройдёт.

— Вы его приготовили? — демонстративно игнорируя «вражью силу» в лице вампира, переспросил барон. — Тогда раздайте этим людям. Я велю дать вам лошадей и сопровождающих. Вам, Лиму и Норе. Объедете всех больных.

— Как прикажете, ваша милость.

— А Вейма? — возмутился Лим.

— С ней останется господин следователь. Идите.

— И что за жизнь такая собачья, — вздохнул вампир. — Ни тебе поспать, ни тебе поесть.

— Совесть надо иметь, — возмутилась Магда. — Там люди страдают, а ты всё о себе думаешь!

— Ага, думаю. Мне положено. Я проклятый.

 

Услышав приказ отца, Нора даже не посмела возражать. Она прервала занятия этикетом, выслушала подробные инструкции Магды и Лима и во главе небольшого отряда отправилась оказывать вассалам медицинскую помощь. Отец Пуркарий, не менее напуганный, чем его прихожане, потребовал возложить на него помощь страждущим хотя бы поблизости от замка. Ведьма охотно согласилась, барон дал своё соизволение. На радостях служитель Защитника даже не стал строить предположения о причинах «кошмарной эпидемии», как обозвала творившееся безобразие Магда.

Крам успел перехватить ведьму перед самым отъездом. Если бы не отец Пуркарий, Магда давно бы уже уехала, но пришлось задержаться, объясняя ему, что к чему.

— Какое зло спустилось сюда? — спросил инквизитор, разворачивая к себе девушку.

— Зло, — серьёзно ответила ведьма, — хранится в самих людях. Мне надо ехать, прости.

— Я поеду с тобой!

— С ума сошёл?

— Я поеду с тобой! Я служитель Защитника, мой долго — помогать людям.

— Ты инквизитор. Твой долг — бороться со слугами Врага. Оставь меня.

— Я не прошу доверить мне отряд. Но поеду с тобой.

— Нет.

— Ты мне не указ.

— Ты мне тоже.

— Госпожа ведьма! — окликнул сопровождающий. — Отправляемся?

— Ладно, езжай. Осьмушка часа на сборы!

 

⇐ Предыдущая16171819202122232425Следующая ⇒

Поделиться: