Четвертый круг Ада: 37. Пластилин
Горьковатый, ни с чем не сравнимый запах натурального кофе, казалось, въелся в каждый предмет, что находился в этой просторной комнате. Да что в предмет, сама комната была пропитана им насквозь: зеркальный потолок, создающий эффект необъятности данного помещения; стеклянные прозрачные стены, сквозь которые можно было обозревать весь Тосам; темно-бордовый полас, что покрывал пол. Этот запах, возможно, проник даже в восемнадцать мониторов, чьи проекции висели в воздухе в полукруге перед узким столом-клавиатурой, пусть они и были голографическими, а, значит, неосязаемыми. И можно было даже не сомневаться, что если бы вы хоть раз побывали в этой комнате, потом бы еще долгое время вас однозначно преследовал бы запах крепкого кофе.
Он любил запах кофе, но никогда не употреблял этот напиток. Он просто наполнял десятки стаканов коричневой ароматной жидкостью, ставил целый ряд таких стаканов перед собой на стол и часами медленно вдыхал любимый аромат. Когда же кофе в стаканах портился, Он просто выливал его в раковину, и заменял новой порцией свежего наверняка безумно вкусного, но совсем не любимого им напитка. Никто не мог понять этой его нездоровой любви именно к аромату, но Его это совсем не трогало. Он был равнодушен к тому, что думают о нем люди, все равно, что творится вокруг него. И казалось даже торнадо или наводнение не заставило бы Его оторваться от столь приятного для Него дела как наслаждение запахом кофе.
— Скажи мне, что ты чувствуешь? Прямо сейчас? В эту самую секунду? — взяв со стола один из стаканов и чуть ли не окунув в него нос, прошептал он, — Хотя нет, ты не сможешь сказать, что чувствуешь в эту самую секунду, ведь пока я говорю, эта секунда проходит и наступает другая. Ах, Аш... — вздохнул он, обращаясь к девушке, что все это время стояла у дальней стены и не отводила взгляда от дверей, ведущих из комнаты. Она была готова в любой момент броситься на недоброжелателя, который в эти двери мог бы ворваться. Такова была ее работа, за которую этот странный фанатик запаха кофе очень неплохо платил.
— Ах, Аш... — повторил Он, стараясь привлечь к себе ее внимание, — Выйдешь ли ты за меня?
— Обойдешься, — сухо бросила девушка, тряхнув коротко остриженными светло-голубыми волосами и так и не посмотрев на своего работодателя.
— Но почему? – искренне удивился Он, — Разве я не мужчина твоей мечты?
— Мечты? – Аш, не удержавшись, рассмеялась, — скорее уж моего кошмара!
— Ну-ну, я красив и умен!
— Но слаб! Знаешь ли, таким девушкам как я нравятся сильные мужчины…
— А зачем тебе сильный мужчина, когда ты сама как… — Он осекся, заметив вмиг появившееся напряжение и гневный взгляд Аш, — Нет-нет, ты прекрасна и изящна… Но ты ведь можешь защитить себя сама, зачем тебе сильный мужчина? Хватит красоты и ума!
— Мне не хватит, — обиженно пробормотала Аш.
— Разве сейчас найдется тот, который сможет удовлетворить твои запросы?
— Есть один… — кивнула девушка, зло усмехнувшись, — жаль, придется его убить.
— Ах, Зуо! Ну да… Интересный индивид… Но поверь, он так скучен!
— Можно подумать, с тобой мне весело, — ухмыльнулась тихо Аш, но Он ее, кажется, не услышал или предпочел не услышать.
— Как глупо... — протянул Он, ставя стакан обратно на свое законное место к череде подобных ему, — как глупо порой ведут себя люди, не находишь? Цепляются за свою ничем ни примечательную жизнь, тратят время на какие-то никчемные развлечения. Но Он не такой... Он совсем другого сорта, понимаешь меня, Аш? Он лучше любого! Даже лучше Зуо!
Девушка на это лишь пожала плечами.
— Нет, Аш, ты ведь даже не хочешь понять! Подожди, я покажу! — с этими словами Он прикоснулся подушечками пальцев к холодной глади стола, и тот тут же вспыхнул синеватым светом и покрылся тучей разноцветных кнопок. Его тонкие пальцы с поразительной скоростью забегали по клавиатуре, и уже через мгновение на всех восемнадцати мониторах появилась фотография сероглазого подростка с улыбкой до ушей и поразительным одиночеством, читающимся в его глазах.
— Ну? Аш? Теперь ты видишь?
— Вижу что? — раздраженно спросила девушка. Этот зануда мешал ей сосредоточиться на своей работе, а именно: на Его ежесекундной охране.
— А что ты видишь? — вопросом на вопрос ответил Он, почесывая подбородок. Не плати Он девушке настолько большие деньги, она давно бы уже если не придушила бы Его, то, как минимум бы выбросила из окна. Но за столько нулей Аш Леас могла держать себя в руках.
— Что-что, глаза вижу, серые, мальчишку, серого!
— А вот и неправильно! — воскликнул Он, вскакивая со своего места, — Ты такая же, как и вся остальная масса...
— Ох, ну простите…
— Это вы серые! А он! Он разноцветный!
— Это не он разноцветный, это ты дальтоник!
— Ты этого не видишь? Нет? Как глупо, Аш, выйдешь ли ты за меня?
— Отвяжись!
— Он не просто мальчишка в серых шмотках! — словно не услышав своего телохранителя, — заулыбался он, подходя к одному из мониторов, — то, что творится в его голове не постичь ни мне, ни, тем более, тебе. Он... необыкновенен! Потрясающ! Гениален! — воскликнул Он, разводя руки в стороны и всматриваясь в потолок, — и за это. Я ненавижу его!
— Чего и следовало ожидать, — вздохнула девушка. Его глаза, на эту невинно брошенную фразу, тут же сузились, на лице же Его отразилась холодная ярость:
— Аш, что ты знаешь, чтобы открывать свои милые губки, а? – его голос стал металлическим, — Аш, ты прекрасна, когда дело касается боя, ты как валькирия! Точно валькирия или богиня войны, НО! Не смей говорить о том, чего не знаешь!
— Ну-ну...
— Не смотри на меня свысока, сучка! — внезапно заорал он, схватил со стола один из стаканов с обжигающе горячим кофе и зашвырнул его в сторону телохранителя. Девушка, впрочем, легко увернулась и от стакана, и от его содержимого и лишь вновь ухмыльнулась.
— Аш! О Боги! Как я мог! Прости, моя дорогая воительница! — вновь заулыбался Он, делая пару шагов в сторону девушки, — прошу, стань моей женой!
— Отвянь, — устало кинула Аш, которой порядком наскучил столь ненормальный, не имеющий основы разговор.
— Ты так ко мне жестока! Весь мир ко мне жесток! Но Он... — парень ткнул пальцем в сторону мониторов, — Он настоящее чудовище! И миру станет куда лучше, если он исчезнет! Честное слово, все именно так и будет! И уничтожу его я! Я!
— Уничтожишь? — Аш не хотела больше разговаривать с этим ненормальным, но вопрос вырвался сам собой, — еще вчера ты говорил, что хочешь, чтобы он всегда был при тебе.
— Конечно, Аш! Конечно при мне! Хочу, чтобы он принадлежал мне! Хочу знать, что у него внутри! После его смерти я бы препарировал его, и каждый орган положил бы в отдельную баночку и...!
— Отвратительно! — поморщилась Аш, уже не в первый раз убедившись, что ее работодатель конченый психопат.
— Аш! Ты просто не понимаешь всех тонкостей. Да-да, именно! Ты не понимаешь жизни, моя дорогая Аш! — шептал он, подходя к девушке уже вплотную, — Так же как я не понимаю, как ты ходишь с такой большой грудью! Хотя нет… ладно ходить, но как с ней можно драться?! — заулыбался он, кладя ладонь на левую грудь Аш, и мягко поглаживая ее. Девушка хмуро глянула на парня, затем на его руку, затем вновь на него и, наконец, процедила:
— Я могу защитить тебя от всех, кроме себя, так что убери свою руку, пока я ее тебе не оторвала, — предупредила она без тени иронии в голосе.
— И все-таки... — не унимался парень, хотя руку тут же и убрал, — какой у тебя размер?
— Четвертый, — без смущения заявила Аш. А чего ей смущаться, когда ее грудь, возможно, была единственной Натуральной большой грудью на планете. За это можно было бы и выпить. Но Аш была на работе, поэтому быстро подавила в себе желание промочить горло и вновь уставилась на дверь.
— Четвертый? Это же замечательно! — воскликнул парень, тем не менее, отходя от своего телохранителя к мониторам, — Но Тери! Мой дорогой Тери Фелини куда замечательнее даже тебя, да-да, даже замечательнее твоего четвертого размера!
— Даже не сомневаюсь, — сухо ответила Аш.
— Нет-нет... Он... Удивителен... Прекрасен... Настолько, что меня тошнит! — заорал он, схватив со стола второй стакан с кофе и бросив его в один из мониторов. Стакан пролетел сквозь изображение и, врезавшись в стеклянную стену, разбился, оставив после себя коричневые кофейные подтеки, — Он мне ненавистен, но мной же любим... О, Аш... Я так хочу забыть его, так хочу. Выйдешь за меня?
— Да отъебись ты уже от меня! Я тебя уже ненавижу! — наконец вспылила Аш.
— Вот! Вот именно! Что ненавидишь! А от ненависти до любви такой малюсенький шаг! А значит, говоря, что ненавидишь меня, ты фактически признаешься мне в скрытой любви! Да, Аш! Ты прекрасна! Но Он... Фелини не дает мне покоя... Поэтому, свадьбы не будет до тех пор...
— Какой еще свадьбы?!
— ... пока он жив! Но и со смертью его...
— Никакой свадьбы не будет!
-... торопиться нельзя! Я хочу, чтобы он помучился! Я хочу чтобы... Аш... может, хочешь выпить кофе?
— Обойдусь!
— Ну и ладно, — пожал Он плечами, вновь уселся на свой стул на колесиках и начал на нем вертеться, — Я долго думал о том, с чем же сравнить людей! Как же понять их! И в один момент мне пришла в голову гениальная мысль! Хочешь ли ты ее узнать?!
— Нет!
— Но я все же тебе расскажу! Люди как пластилин! Ты ведь понимаешь о чем я, Аш?
Ответом ему был лишь замученный шумный вздох.
— Конечно, понимаешь! Ведь женщина, выбранная мною, не может меня не понимать, верно же? Смотри! — Он перестал кружиться на стуле, открыл один из ящиков своего стола и вытащил оттуда кусочек ярко зеленого пластилина, — Когда человек только рождается, он походит на Это!
— На кусок зеленого дерьма? — осведомилась Аш.
— Ну... — Он задумался, пару минут разглядывал брусочек пластилина и лишь затем, кивнул, — Можно и так сказать! Именно... человек останется куском дерьма до тех пор, пока его не начнут мять, ломать и разогревать окружающие, как руки мнут и разогревают пластилин! — перешел он на шепот, при этом теребя брусок у себя в руках, пытаясь что-то из него соорудить, — И тогда может быть лишь два исхода! Либо человек изменяется в лучшую сторону и становится сильной личностью... то есть приобретает какую-то форму... — пояснил он, показывая Аш то, что умудрился слепить. Девушка некоторое время вглядывалась в непонятное нечто:
— Че за хрень? — наконец устала она ломать голову.
— Как же, Аш! Ты не видишь! Это же субстанция черной дыры! Как ты могла не понять?!
— Ах, простите... К сожалению, я этой субстанции никогда не видела, — фыркнула Аш, в тысячный раз, ругая себя за поддержание разговора с этим идиотом. Ну, говорит он и говорит, она-то куда лезет?
— Да-да... Но бывает и другой исход... — с этими словами Он сжал ладонь, на которой покоилась Субстанция Черной дыры, смял пластилин и продемонстрировал Аш то, что получилось, — Люди могут сломаться и превратится в еще большее дерьмо, чем были... так вот... Я хочу, чтобы Он превратился в это! — заорал он и зашвырнул бесформенный кусок пластилина туда же, куда пару минут назад успел метнуть стакан с кофе.
— Я сломаю его! Сломаю! Заставлю реветь! Умолять меня о пощаде! Заставлю-заставлю-заставлю!!! О, Аш... я так люблю его...
— Да-да... — хмуро пробормотала девушка, отчего-то зло ухмыляясь. Пусть он и был психопатом, но все-таки скучать с ним Аш точно не придется. И кто бы мог подумать, что именно она станет личной охраной создателя ПКО-вируса...
****
Впервые песенка про гномов и эльфов, что являлась звонком в доме Инфа, не была пропета до конца. Прозвучали лишь пара первых аккордов - и дверь тут же распахнулась. На пороге дома появился бледный Инф, который во все глаза смотрел на не менее бледного Зуо. Брюнет на своих руках держал закутанного в кожаную куртку и истекающего кровью Тери.
— Фух, я-то было подумал, что тебя действительно... – забормотал было Инф.
— Врача, быстро! — не дослушав рыжеволосого, процедил сквозь зубы Зуо, заходя в дом и, кажется, даже не замечая перед собой Инфа.
— Ты так беспокоишься о...?
— Я сказал — врача!!! — перешел Зуо на рык, отчего Инфу захотелось съежиться. Нет, он никогда не боялся Зуо, хотя и понимал, насколько тот опасен. Но любой гнев можно остудить, любую ярость обуздать. А сейчас это был не гнев, не ярость, не неконтролируемая злоба, в глазах Зуо Инф видел лишь страх. Страх за Тери.
— Хорошо, следуй за мной, — без лишних слов Инф провел Зуо на третий этаж своего дома в одну из самых больших и любимых комнат. Интерьер в ней был настоящей конфетной сказкой: лампы-леденцы, шоколадная двухместная кровать, сладости в вазах, искусственные цветы – всего этого великолепия Зуо, естественно, не оценил. Парень тут же прошел к кровати, на которую удивительно бережно уложил Тери, сел рядом с ним, убрал с его лба пару седых прядок, затем вдруг осознал, что в комнате он не один, и всю эту картину наблюдает Инф. В мгновение бледная кожа Зуо покрылась еле заметными красными пятнами.
— Чего пялишься... — прошипел он, но Инф, уже некоторое время тупо улыбающийся при виде этой до ужаса абсурдной сцены, даже не пошевелился.
— Прости, но это так мило! — прыснул он, наблюдая, как пятна на лице Зуо становятся ярче, — кто бы мог подумать, что ты можешь быть таким заботливым и... — Инф прервался, увернувшись от кинутой в его сторону подушки, — и как же забавно ты смущаешься!
— ЗАТКНИСЬ! ИНФ, Я УБЬЮ ТЕБЯ!
— Ой, сбегаю-ка я за доктором! — спохватился рыжеволосый, и тут же выскользнул из комнаты, не дожидаясь, когда Зуо от слов перейдет к действиям. В конце концов, он действительно сейчас был на взводе и вполне мог если не убить, так покалечить хрупкого информатора. Поэтому вторая подушка, кинутая в Инфа, так же цели своей не достигла, врезавшись в закрывшуюся дверь.
Зуо наконец-то, остался наедине с тем, кто никак не давал покоя его нервной системе.
"Столько крови" — вертелось в голове у Зуо, как только он смотрел на окровавленную голову Тери, на кровавые подтеки, образовавшиеся на ядовито-розовом покрывале, на собственные руки, испачканные в вязкой красной влаге. Сердце, казалось, стучало где-то в висках, дыхание постоянно сбивалось, перед глазами все плыло. Зуо было так страшно за Тери, что хотелось выть на луну, и эта беспомощность, его собственная бесполезность не давала парню покоя.
Ожидание врача убивало. Зуо просто не знал, куда деваться и что делать. Он то метался по комнате, то вновь присаживался на край кровати и всматривался в мертвенно-бледное лицо Тери. И от этого ему становилось еще хуже.
«И ты говоришь о силе? Что ты можешь знать о ней, когда не можешь защитить одного единственного человека?» — шептал настырный внутренний голос, и Зуо вновь вскакивал на ноги, начинал метаться по комнате с утроенной скоростью.
«Посмотри на него? Посмотри внимательно… Во всем виноват только ты! Ты!» — кто же мог подумать, что может быть настолько плохо, невыносимо, нестерпимо больно.
«Простит ли он тебе эту слабость? Никогда!» — это было последней каплей. Зуо обессилено сел на кровать, аккуратно перетащил Тери с постели к себе на колени и, обняв его, тихо прошептал:
— Твою мать…! Вы еще… поплатитесь за это!
— Думаю, не стоит его сейчас так тискать. Я понимаю, что ты сейчас пользуешься моментом, но не будь свиньей, у вас еще будет время уединиться, — послышался веселый голос Инфа, и Зуо, вздрогнув в мгновение, вновь уложил Тери на кровать, а сам отошел от постели с таким видом, словно ничего и не было и Инфу все просто показалось!
— Я его не тискал, просто проверял состояние… — пробормотал Зуо, явно растерявшись.
— Все-то сразу пытаются проверить состояние, оказать первую помощь… Идиоты! Нихера не умея, лезут, куда не надо и все только портят! А мне потом разгребать, да еще и жизнь спасать! – послышался недовольный женский голос, и вслед за Инфом в комнату зашла высокая девушка в длинном белом халате. Ее светлые волосы были собраны сзади в низкий хвост, а голубые глаза, казалось, были способны любого сковать в лед.
— Ну-ну, Нэйс, не кипятись!
— Да я спокойна… Пока, — бросила девушка, осматривая комнату, — Твой вкус, как всегда, необычен.
— Зуо, познакомься, — тем временем обратился Инф к парню, — это Нэйс Пух, гениальный подпольный врач, а по совместительству и мой очень хороший друг, — провозгласил Инф, но его слова были проигнорированы как Зуо, так и Нэйс. Она медленно подошла к пациенту, померила его пульс, взялась за осмотр разбитой головы. Зуо все это время сидел в кресле, стоявшем напротив кровати, и даже дышать не смел, дожидаясь вердикта врача.
— Все с ним нормально, жить будет, — устало пробормотала девушка, почувствовав на себе испытующий взгляд брюнета, — легкое сотрясение, не смертельно. Так что не стоит бегать по комнате, рвать на себе волосенки и захлебываться соплями, — предупредила она.
— Тут ничего подобного никто и не делал, — прошипел Зуо, смотря на врача исподлобья.
— Ага, я уже вижу как ты цвета меняешь. Хамелеон бы позавидовал, — ехидно заметила Нэйс.
— Пух, думаю, с ним не стоит так шутить, — предупредил Инф, чувствующий, как накаляется обстановка. Зуо медленно встал с кресла, выпрямился и, не отрывая взгляда от девушки, четко проговорил:
— Мне глубоко похер, что ты обо мне думаешь, лучше скажи, как скоро он поправится, а если быть точнее, сколько будет стоить его скорейшее выздоровление? – у Инфа чуть челюсть не отвисла. Нэйс же расплылась в удивительно добродушной улыбке:
— Ты задал очень и очень хороший вопрос! Мне нравятся люди, которые сразу понимают суть дела, — закивала она, — Сотрясение несильное, но кровотечение обильное. Нано-машины здесь применять нельзя, ибо слишком близок мозг, не дай бог эта дрянь попадет куда не надо, последствия могут быть самыми разными. Впрочем, их может и не быть вовсе, поэтому если ты хочешь сэкономить и рискнуть…
— Нет, деньги меня не интересуют, — поспешно добавил Зуо.
— Тогда лучше сделать инъекцию, которую производит Серебро. Штука очень действенная. Мальчишка придет в себя всего через пару часов, благо, у меня завалялась парочка ампул этой гремучей смеси, но она будет очень дорогой.
— Меня это не волнует, — с явным облегчением кивнул Зуо, вытащил из кармана карточку и тут же перевел на продиктованный врачом счет поистине грабительскую сумму. После этого Нейс сделала пару уколов, посоветовала не трогать Тери до тех пор, пока он сам не очнется, и зачем-то отдав Зуо честь, ушла. А вот Инф уходить не торопился:
— Зуо, радость моя, солнце мое, ты что, действительно влюбился в него? — осторожно осведомился Инф.
— Нет, конечно! — Зуо попытался выдавить улыбку, но она получилась какой-то измученной.
— Не глупи, — посерьезнел Инф, — ладно не хочешь признаваться мне, но себе-то хоть признай. Любовь — это тебе не хуйня какая-нибудь, просто так не исчезнет, одним лишь своим говенным характером тебе с ней не справиться. Поэтому Зуо, прошу тебя, не борись с этим... Прими и будь счастлив!
— Как-нибудь без тебя разберусь, — пробормотал себе под нос Зуо, показательно отвернувшись к окну.
— Нет, Зуо, когда дело касается чувств, ты становишься непроходимым тупицей, и кто, как не твои друзья должны указать тебе правильный путь!
— Заебали вы меня с указаниями правильных путей, я разберусь со всем сам, ясно? — холодно бросил Зуо.
— Ясно... Ясно, что ты идиот, — ухмыльнулся Инф, — впрочем, возможно, Он исправит это в тебе.
****
— Тери, как ты можешь? Неужели, ты забыл меня? — шептали его тонкие безжизненные губы, — Тери, разве ты не говорил, что любишь меня? — смотрели на меня его пустые черные глазницы.
"Кто ты?"
— Разве ты не хотел, чтобы мы всегда были вместе? Разве ты не обещал?
"Кто ты, ответь?!"
— Тери, разве ты меня забыл?
"КТО ТЫ!?"
— Ты предпочел его мне? Как ты мог?
"Кто ты, черт тебя подери?!"
— Тери, ты забыл? Я — Джонни...
****
Я проснулся. Но лучше бы не просыпался. Тупая боль в голове словно пульсировала и растекалась по всему моему несчастному бренному телу. Болели глаза, болели уши, болели скулы, шея, спина, руки... Болело все... Я проснулся, но глаза открывать не торопился. Я пытался понять, что происходит, пытался вспомнить, что было? Не мог... эта чертова боль заглушала все... даже думать было слишком больно... Надо было открыть глаза... надо было, но веки упорно не размыкались... Как больно... И зачем я только проснулся?
Что-то теплое легло мне на лоб, заставив очухаться. Я таки еле-еле чуть приоткрыл глаза, но это мне ничего не дало. Какая-то каша из цветов, конфеты повсюду, розовое покрывало, режущее глаза… Я вообще где? На комнату Зуо уж точно не похоже, как и на больничную палату! Лежал я, к слову сказать, на левом боку и поворачивать голову, дабы рассмотреть помещение, в котором нахожусь, не рискнул. И блин подушка была какая-то жесткая... Хотя и очень теплая... И пахла как-то знакомо… Стоп... Это не подушка...! Я чуть сфокусировал взгляд и понял, что лежу поперек кровати, и голова моя покоится на коленях у Зуо! Вашу ж мать! Надо бы почаще головой об стены биться! Я, кажется, уже приходил к подобному выводу, а теперь убедился окончательно! И только я подумал об этом, как на правом виске почувствовал что-то теплое и влажное. ЗУО ПОЦЕЛОВАЛ МЕНЯ В ВИСОК! Если бы не головная боль, я бы точно слез с кровати и станцевал чечетку. Но в моем состоянии даже глаза держать открытыми казалось непосильным трудом, поэтому я их быстренько закрыл, надеясь на то, что Зуо не заметит, что я уже пришел в себя. Ведь тогда он точно больше не поцелует меня, и полежать на коленях также не разрешит. Так что лежим, мучаемся от головной боли и кайфуем от костлявых коленок Зуо.
— Правило №3452 гласит о том, что кохай не может лежать на коленях у своего сэмпая! Данное нарушение будет занесено в протокол! — послышался внезапно женский голос почти у самого моего уха, доставив мне этим малоприятные ощущения.
— Бля-я-я-ять, да когда же ты, сука, заткнешься-то, наконец! — это уже было тихое шипение Зуо.
— Правило № 6472 гласит, что Сэмпай не имеет права целовать в висок своего кохая, это преследуется законом и может дойти до лишения свободы сэмпая в течение восьми суток.
— Ты издеваешься!!! Пизда сраная!
— Правило № 6834 гласит, что не достигший совершеннолетия не имеет право употреблять ненормативную лексику. Штраф до пятисот миров.
— Ебануться!
— Ваше поведение так же будет занесено в протокол! — настырно вторил женский голос.
— Да мне посрать!
— Правило № 2376 гласит, что не стоит говорить о своих проблемах с кишечником прилюдно, это будет занесено в протокол.
"О-о-о, Леди Магни, наконец-то очнулась...» — пронеслось у меня в голове, — «Вот теперь точно начнется веселуха»
