МАНИПУЛЯЦИИ В ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Ключевые термины: понятие блеф деловых отношений; нравственные основы профессиональной деятельности социального работник; достижение профессиональных и личных целей при помощи коллег;  «ложь во благо»; создание ложного имиджа; теория игр; женщина руководитель; блеф – игра в моббинг; манипуляция образом труда; манипуляция словами и образами; манипуляция или установка клиента; манипуляция специалиста социальной работы; женский и мужской блеф.

В исследовании феномена социального выгорания в профессии социального работника большое значение имеет изучение проблемы формирования у личности негативных качеств и форм взаимодействия с обществом. К последним, в частности, можно отнести использование манипулятивных технологий в общении, блефа и даже моббинга.

Весьма ошибочным является мнение о том, что изначально безнравственный, неудовлетворенный собственным профессиональным выбором человек способен на блеф и манипуляцию в профессиональной среде. На самом деле указанные формы коммуникации с миром могут являться результатом профессиональных кризисов и внутриличностного конфликта социального работника.

Кризисы профессионального развития вызваны сменой и перестройкой ведущей деятельности, отсутствием значимых достижений и профессиональной беспомощностью. Безусловно, социальный работник в нашей стране подвержен профессиональным кризисам ввиду отсутствия статусности его положения в обществе, отсутствия возможности карьерного роста в социальной сфере, низких финансовых возможностей. Не способствует профессиональному здоровью и то обстоятельство, что социальный работник подчас выступает посредником между социально-незащищенными слоями населения и обществом, не имеющим возможности, а иногда и не желающим обратить внимание на «слабых мира сего». Именно социальному работнику, оказывающему социальную помощь и сопровождение, приходится в этих условиях сталкиваться с «системой», что подчас и вызывает ощущение профессиональной беспомощности и истощенности. Сами по себе эти серьезные причины могут усугубляться критическими обстоятельствами жизни, кризисными явлениями, обусловленными плохими условиями жизни.

Таким образом, любая личность, любой профессионал в области социальной работы, в той или иной степени подвержен профессиональным кризисам. Выход из него может быть разным, в том числе и деструктивным. В условиях деструкции, защищаясь от бурных эмоций личность способна осознанно или неосознанно прибегать к обману, лжи блефу, манипуляции в профессиональной деятельности.

Неудовлетворенность статусом, интеллектуально-эмоциональная напряженность приводят к поиску новых, более выгодных в материальном, психологическом, статусном и эмоциональном плане способов выполнения профессиональной деятельности. Использование манипуляции и блефа в профессиональной деятельности – один из тех новых способов профессиональной деятельности, который требует наименьших по сравнению с конструктивными (повышение квалификации, изменение профессионального статуса, переквалификация) эмоциональных, умственных и физических затрат. Однако ни манипуляция, ни блеф не способны коренным образом разрешить причину кризисного явления, а порой могут и привести к более серьезным личностным кризисам, вызванным потерей нравственности, самоопределения и самоуважения.

Обозначив возможные факторы использования манипуляции в профессиональной деятельности социального работника, обратимся к понятию и основным формам манипуляции в деловой среде.

Многогранность области применения понятия «манипуляция» определяет множественность в его толковании. Приведем некоторые из трактовок. Б.Н. Бессонов понимает под манипуляцией форму духовного воздействия, скрытого господства, осуществляемого насильственным путем. Дж. Рудиков определяет манипуляцию как побуждение определенного поведения, посредством обмана или игры на предлагаемых слабостях другого. Э. Шостром подчеркивает, что манипуляция – это управление и контроль, эксплуатация другого, использование его в качестве объекта[119].

В указанных определениях легко отметить составные атрибуты любой манипуляции:

1. Неявный, скрытый характер.

2. Использование обмана, искажение фактов, блефа

3. Использование другого в своих целях.

4. Наличие и установка на собственное господство над другими, на право управлять, контролировать, принуждать.

Таким образом, суммируя все вышесказанное под манипуляцией мы будем понимать вид психологического воздействия, искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его потребностями и интересами.

Манипуляции могут подвергаться мышление, чувства, воображение, память, внимание. Е. Доценко выделяет следующие «мишени», объекты манипуляции:

1. Побудители активности: потребности, интересы, склонности, идеалы.

2. Регуляторы активности: смысловые, целевые и операциональные установки, групповые нормы, самооценка, мировоззрение, убеждения, верования.

3. Когнитивные (информационные) структуры: знания о мире, людях, сведения, которые обеспечивают информацией человеческую активность.

4. Операциональный состав деятельности: способ мышления, стиль поведения, привычки, умения, навыки, квалификация.

5. Психические состояния: фоновые, функциональные, эмоциональные и т.п.[120]

В психологической литературе существует множество точек рассмотрения процесса манипуляции. Одна из наиболее интересных - трансактный анализ манипуляции. Ее автор, американский психотерапевт Эрик Берн, обосновал существование трех эго-позиций, которые он условно назвал «Родитель», «Взрослый», «Дитя».

Позиции партнеров по общению обычно задаются его инициатором. При этом возможны три варианта: конфликт, комфортное общение или манипуляция (если распределение не устраивает партнера и он не сопротивляется). Выбор позиций, т. е. способа поведения и правил игры, обычно закрепляется первыми фразами партнеров. При этом нередко присутствует элемент психологической борьбы. В случаях манипулирования психологическая борьба за выгодное распределение позиций присутствует всегда, хотя иногда и протекает в скрытом виде.

Манипуляция «Боишься?! ». Каждому человеку не хочется показывать свои слабости и недостатки, манипуляция в закамуфлированной форме намекает на наличие таковых у партнера по общению. Цель – внесение дисбаланса и неуверенности, растерянности, которой может воспользоваться манипулятор.

Манипуляция «А слабо тебе...». Данная манипуляция использует нежелание человека выглядеть нерешительным, боящимся риска, чаще всего используется по отношению к мускулинному гендеру. Бросив вызов, можно подтолкнуть человека на действие, которое тот не собирался совершать.

Манипуляция «Обезьяна на шее». Подчиненный обращается к начальнику: «Вы поручили мне достать автокран. Он есть (там-то), но не с моим авторитетом к ним обращаться. Вот если б вы пару слов сказали». Польщенный шеф соглашается: «Ну ладно, иди, я решу этот вопрос». На следующий день подчиненный заглядывает в кабинет с видом полной покорности и просящим тоном интересуется: «Ну как, не решили? » Занятый текучкой руководитель машет на него: «Иди работай, решу». Через некоторое время подчиненный снова интересуется, решен ли вопрос. В проиллюстрированной ситуации налицо существующая манипуляция. Уважительно-беспомощная позиция подчиненного (ребенок), обращающаяся за покровительством ориентирована на самолюбие начальника и на чувство жалости. А результатом является смена ролей – работающий начальник, контролирующий работник.

В социальной работе манипуляции осуществляются в ситуации межличностного взаимодействия при непосредственном общении и обмене информацией или опосредованно через телефон, факсимильную связь, Интернет.

Существует две основных формы манипуляций: речевые (манипуляция словами) и поведенческие (часто в них используются кинестические, проксемические приемы, технологии манипуляции образами).

Использование манипуляций в социальной работе противоречит этике социального работника, его нравственному кодексу. Любое манипулятивное поведение осознанное или не осознанное, во имя собственных корыстных интересов или «во благо другого» неприемлемо. Работа с социально незащищенными слоями населения, требующими со стороны социального работника помощи не должна порождать ощущение собственного превосходства и право управлять другим, играть на его слабостях, а иногда и пороках.

Манипуляция не совместима с задачей оказания психологической помощи и поддержки, стоящей перед социальным работником, противоречит нравственному его портрету: гуманности, умению сопереживать другому, честности, бескорыстию, порядочности. Манипуляции не имеют права применяться в контексте «ложь во благо» в социальной работе, поскольку истинная помощь начинается с доверия, уважения и объективности к своему подопечному. Безусловно, манипуляция способна заменить явное принуждение на скрытое психологическое воздействие. В этом случае использование ее «оправдывается необходимостью» жестких мер к социально дезадаптивным элементам социальной помощи (люмпенам, наркоманам, алкоголикам…). Однако, психика человека один из самых сложных элементов мира, а последствия воздействия на нее настолько непредсказуемы, что не могут быть оправданы с позиции «ложь во благо».

Тем более аморальна манипуляция специалиста социальной работы, в основе которой лежат собственные корыстные интересы. В этом случае манипуляция может быть направлена как на коллег по социальной работе, так и на собственных подопечных.

Следует отметить, что социально незащищенные слои населения в большей степени, нежели обычные граждане подвержены манипуляциям. Причина тому – склонность клиентов к интроекции. Интроекция — это включение индивидом в свой внутренний мир воспринимаемых им взглядов, мотивов и установок других людей. В деловом общении с клиентом социальный работник выступает социально-значимым, а порой и личностно значимым субъектом взаимодействия. Это в свою очередь порождает ориентированность на мнение, взгляды социального работника, включает механизмы «присоединения» и облегчает манипуляцию. В такой ситуации, манипуляция доверием человека, подчас выступает не только аморальным явлением действительности, но и противоправным. Основанные на интроекции аферы с подменой услуг (вместо ожидаемой и оплаченной проводится менее качественная услуга по той же цене), выдуманными услугами или аферы связанные с денежным обманом в виду эмоциональных, а иногда и психологических и физических особенностей клиентов социальной работы не только противоречат нравственному кодексу социальных работников, но и караются законом РФ.

Порой социальный работник сам становится объектом манипуляций со стороны клиентов. Желание получить помощь, внимание, заботу могут провоцировать к использованию любых средств. Однако и в этом случае ответная манипуляция недопустима. Контрманипулятивное поведение в этом случае может включать:

1. Сокращение контактов: меньше бывать в зоне контакта с манипулятором или потенциальным манипулятором.

2. Уход от захвата (присоединения). Пока захват не произошел ему надо сопротивляться. Эффективен прием прерывания контакта, уход на время. Если есть возможность, то полезно прервать словоизлияния манипулятора, вопросами которые нарушат его сценарий. Вопросы могут быть типа: «Скажите прямо, куда вы клоните? ».

3. Изменение темпа. Манипулятор достигает успеха, когда он опережает процесс мобилизации психологической защиты у собеседника. Поэтому большое значение им придается срочности и сенсационности. С этого ритма манипулятора необходимо сбить, нельзя позволить навязать его темп своему сознанию. Это значит, что полезно прервать контакт, т.е. дать полученным новым мыслям, чувствам и впечатлениям « переработаться». Надо навязать ходу манипуляции рваный, вязкий ритм, сходу отвергать нагнетаемую обстановку срочности, чаще всего ложной и искусственно созданной. Нельзя сходу принимать оценки, которые нам навязывают.

4. Отсеивание шума: манипуляция успешна в условиях, когда человека заваливают потоком ненужных сообщений, и он не может сосредоточиться на той проблеме, которую ему нужно решить. Поэтому необходимо, получив важное сообщение нужно отфильтровать шумы, которые служат помехами.

5. Непредсказуемость: легче всего манипулировать человеком, мышление которого отвечает четкому и предсказуемому алгоритму, если же человек следует необычной логике, то это усложняет манипуляцию. Значит эффективным способом от захвата и воздействия манипулятора является создание искусственной непредсказуемости твоей реакции. В этом случае действует принцип – если ты не предсказуем, ты не уязвим.

6. Отключение эмоций: когда манипулятор давит на какое-то ваше чувство, следует на некоторое время сознательно воспринять сообщение бесстрастно, преодолев иррациональный порыв, а потом рационально обдумать его.

7. Создание контекстов: один из главных приемов манипуляции – втиснуть проблему в искусственно построенный контекст. Защитным средством в этом случае будет неприятие предложенной постановки вопроса, замена навязываемого контекста иными, выстроенными вне зависимости от манипулятора.

8. Создание альтернатив: манипулятор, пресекая диалог предоставляет выгодное ему решение, как не имеющее альтернатив. Такое условие надо сразу отвергать. Стоит только прикинуть в уме разные варианты решения, и вся манипуляция рушится.

9. Включение здравого смысла: когда слышишь страстные речи, то лучше пропустить мимо ушей красивые фразы и ухватить главный смысл. Потом допустить, что он верен и подумать, соответствует ли он здравому смыслу.

10. Поиск корня проблемы: манипуляция во многом сводится к тому, что людям предлагают такую трактовку проблемы, которая уводит от сути. В этом случае надо сразу отвергать предложенную трактовку и начинать ставить вопросы самому, шаг за шагом углубляясь в суть дела.

11. Включение памяти, проекция будущего: память и предвидение – основа психологической защиты от манипуляции. Манипуляторы применяют целый ряд технологий, чтобы отнять у собеседника чувство исторического времени, они навязывают особое замкнутое время. Поэтому каждый раз надо делать усилие и восстанавливать память о той проблеме, которую ставит перед тобой манипулятор.

12. Смена языка: отказ от языка, на котором манипулятор излагает проблему. Не принимать его язык, его терминологию и понятия[121].

Более сложный механизм манипуляции – манипуляция образом труда социального работника. Ее цель: формирование выгодного не для работодателя или начальника, а для правящей элиты и государства образа труда. В ходе создания манипулятивного образа, с помощью СМИ, пропаганды в обществе сложная и многогранная проблема заменяется одномерной моделью, упрощенно и выгодно трактующей тот или иной вид деятельности человека в обществе. Кто такой социальный работник в общественном сознании? Человек - служащий обществу, готовый к самопожертвованию ради другого, способный трудится без материальной выгоды, по велению сердца. Мы уже упоминали ранее, что профессия социальной работы требует от работника не только профессионализма, но и целого ряда личностных и психологических качеств. Однако, социальный работник должен оставаться личностью, не забывать о том, что он как часть общества также является ценным и достойным его компонентом. Бытие человека должно гармонично сочетать в себе любовь к ближнему и самоуважение. Деформация этой гармонии, на наш взгляд привела современное общество к потере достойного имиджа социального работника. Социальная работа стала восприниматься как обслуживающая профессия, что в свою очередь представляет собой ложный и губительный для всего общества имидж профессионала в этой области. Сокрытие знания и блокирование информации о специфике деятельности в социальной работе привело к упрощенному пониманию ее функций и назначений, к падению требовательности к профессиональному отбору в этой области. Это, в свою очередь привело к отсутствию авторитета социальной деятельности в обществе, которые при наличии катастрофического разрыва между бедными и богатыми в нашей стране угрожает самой стабильности государства. Что же в этом случае делать? Как исправить сложившуюся ситуацию в данной сфере? Необходимо ликвидировать «информационный голод» о социальных проблемах общества и объяснить крайнюю важность профессиональной работы социальных работников. Требуется сделать открытым знание о труде, задачах и специфике социальной работы, основных направлениях ее развития. Сформировать образ профессионала, имидж социального работника соответствующего его особому назначению. И, наконец, требуется осознание необходимости социального работника как всесторонне развитого профессионала в сфере проведения всего комплекса социальной политики государства.

Раскрыв основную модель манипулятивного поведения в сфере социальной работы, хотелось бы остановиться на гендерном аспекте данной проблемы.

     В большинстве стран мира в сфере социальной работы превалируют работники женского пола. Это в полной мере относится и к портрету социального работника РФ. По данным на 2000 г. – 83% всех социальных работников – женщины[122].

     В то же самое время высокая занятость женщин в социальной сфере, не ликвидирует факты их дискриминации в профессиональной среде. До сих пор сохраняется социальная зависимость женщин, выражающаяся в отсутствии широкого выбора профессий с заработной платой, более или менее сравнимой с заработной платой мужчин той же профессии. Политика «защиты материнства и детства» служит оправданием для закрепления экономической уязвимости женщин. С одной стороны, современным законодательством работающей матери обеспечено большое количество льгот: отпуск по беременности и родам, отпуск по уходу за ребенком, сохранение рабочего места на период отпуска, засчитывание отпуска в трудовой стаж, запрет на увольнение беременных женщин и матерей детей до трех лет, ограничения на работу в выходные дни, более низкий пенсионный возраст и пр. С другой стороны, поскольку обеспечение этих норм права ложится на плечи работодателя, женщина воспринимается как «дорогой» и «неудобный» работник. Треть руководителей предприятий различных форм собственности предпочитают заключать договоры с мужчинами[123]. До сих пор сохраняются социально-психологические стереотипы в отношении женщин и сфер их самореализации а также вертикальная профессиональная сегрегация, способствующая тому, что мужчины по сравнению с женщинами занимают более высокие статусные позиции в рамках профессии.

Социальный стереотип о первичности женских обязанностей в приватной сфере, с одной стороны, навязывается извне (государством и членами семьи), но, с другой стороны, принимается женщиной без сопротивления. В результате женщина стремится выбрать такой режим профессиональной занятости, который позволит сочетать оплачиваемый и семейный труд. Такая стратегия обусловливает доминирование у женщин «недостижительских» трудовых ценностей. Результаты исследований показывают, что для современных россиянок наиболее важны цели, связанные с личностными аспектами жизни (друзья, своя квартира, интересная работа) и семейными ролями, и не важны карьерно–статусные цели (иметь собственный бизнес, сделать карьеру, попасть в определенный круг людей). Четверть опрошенных женщин выразили готовность полностью оставить трудовую деятельности при условии материальной обеспеченности. У женщин чаще выражены установки, связанные с «удобной» работой (позволяющей меньше работать), у мужчин – с доходной. Для женщин главное – не карьерный рост, а гарантия занятости. Работа выбирается и оценивается по таким факторам, как близость к дому, хорошая атмосфера в коллективе, удобный режим работы, наличие детских учреждений. У женщин ниже притязания в сфере оплаты труда: заработная плата, которую женщины считают «достаточной» для себя, в 2 раза ниже мужской.

По предпочитаемому совмещению профессиональных и семейных ролей можно выделить три основные типа женщин:

1. Тех, для кого карьера и профессиональный рост, заставляет отказаться от семейных ценностей.

2. Тех, кого традиционные семейные ценности заставляют отказаться от профессиональных амбиций.

3. Тех, кто стремится сочетать карьеру и семью.

В рамках данной главы, нас более интересуют женщины первого типа. Женщины первого типа, делающие выбор в пользу экономической независимости, профессиональной карьеры, появились в России относительно недавно, в связи с экономическими переменами последних 20 лет.

Вхождение женщин в управленческую, политическую или экономическую элиту сопряжено с преодолением специфических препятствий. Весьма затрудняет восходящую деловую карьеру женщины наличие у заметной части россиян все  традиционного отношения к женщине как к социальному фактору второго сорта, неспособному конкурировать с мужчинами в решении сложных деловых задач. Получив в результате реформ равные с мужчинами конституционные права, включая право заниматься бизнесом, они вынуждены дополнительно тратить немалые силы на преодоление социального и психологического сопротивления деловой среды, в которой господствуют мужчины. Исследовав гендерные аспекты жизни и деятельности делового сообщества, Т.И. Заславская пришла к следующим выводам. Реальные условия деловой деятельности женщин и мужчин современной России не являются равными. Феномен профессиональной дискриминации женщин не изжит, их карьерный рост наталкивается на большие трудности, чем у мужчин.

Современные исследователи приходят к выводу, что можно выделить специфически «женский» стиль управления, обладающий особыми чертами, но не меньшей эффективностью, чем стиль «мужской».

По данным Т.И. Заславской, «мужское» управление бизнесом носит более стратегический и инновационный характер, отличается готовностью к серьезному риску и личной ответственности, жесткостью осуществления принятых решений.

Для женского стиля характерна меньшая дистанция власти (лидер или координатор – в противоположность хозяину или начальнику), умение организовывать командную, коллективную слаженную работу, внимательно слушать, мотивировать и поддерживать работников, использовать технологии «знаков внимания». Кроме того, женщинам свойственна меньшая амбициозность и большая предсказуемость поведения, отказ от слишком рискованных стратегий, умение выстраивать более осторожные отношения с партнерами. Все это, безусловно, является не только специфическими чертами, но и преимуществом женского менеджмента. Осторожность, стремление решать возникающие конфликты не силовыми методами, а переговорами, умение устанавливать доверительные контакты с партнерами, значительно меньшая включенность в криминальные и противоправные операции, обусловливают заинтересованность российского общества в повышении их роли в сфере делового менеджмента.

В тоже самое время, наличие стереотипов и жесткая конкуренция на рынке труда, традиционно считающегося мужским полем, толкают женщину руководителя. В том числе и руководителя в социальной сфере к использованию гендерной манипуляции. Под этим термином мы будем понимать вид манипуляция, при которой мишенями или объектами воздействия являются гендерные характеристики или роли участников взаимодействия.

В данном случае действия манипулятора затрагивают стремление адресата соответствовать (или страх не соответствовать) нормативным представлениям о поведении мужчин и женщин.

Социальными нормами изначально определено неравенство и соподчиненность ролей мужчин и женщин. Женщины вынуждены подчиняться, а мужчины – доминировать. Это затрудняет равноправные партнерские отношения в деловой среде и исключает возможность открытого соперничества и конкуренции. Традиционные представления о характеристиках пола закрепляют и неравные возможности для мужчин и женщин. Мужчины должны быть успешными, всегда добиваться поставленных целей, но при этом имеют ограниченные права на выражение чувств, способность к сопереживанию, которые для мужчин становятся признаками слабости. Женщины, наоборот, должны проявлять зависимость, уступчивость, но они имеют право на искренность, спонтанность в отношениях, обладают большими, чем мужчины, возможностями для развития своих коммуникативных способностей. Наконец, желание соответствовать стереотипному образу пола увеличивает для мужчин и женщин вероятность оказаться в роли адресата манипуляции.

Традиционное понимание мужской и женской роли приводит к возникновению устойчивого мнения о том, что мужчины в большей степени склонны к прямому влиянию, а женщины – к косвенному, т. е. к манипуляции. Тема гендерной манипуляции с научной точки зрения изучена недостаточно подробно. Однако результаты научных исследований В.В. Знакова, И.С. Клециной и Е.В. Юрковой и др. говорят о том, что тенденция к манипулированию в отношениях в большей мере присуща мужчинам. Женщины в большей мере, чем мужчины, ориентированы на честность, открытость, партнерский стиль отношений.

Как мы уже и отмечали ранее, в основе любой манипуляции лежат как субъективные, так и объективные (социальные факторы).  Последние производны от существующих в обществе традиционных представлений о мужественности/женственности. К ним можно отнести:

1. Существование стратификации в отношениях мужчин и женщин. Считается, что мужчины склонны доминировать, женщины – подчиняться. Это затрудняет создание равноправных партнерских отношений, с одной стороны, и исключает возможность открытого соперничества, с другой. Также существуют традиционные представления о том, что мужчины в большей степени склонны к прямому влиянию, а женщины – к косвенному, т. е. к манипуляции.

2. Неравенство возможностей для мужчин и женщин, связанное нормативными представлениями о должном поведении. Мужчины должны быть успешными, всегда добиваться поставленных целей, но при этом они имеют ограниченные права на выражение чувств, способность к сопереживанию, которые для мужчин становятся признаками слабости. Женщины, наоборот, должны проявлять зависимость, уступчивость, но они имеют право на искренность, спонтанность в отношениях, обладают большими, чем мужчины, возможностями для развития своих коммуникативных способностей.

К субъективные фактором следует добавить:

1. Коммуникативная некомпетентность, неумение участников взаимодействия строить отношения «на равных», сопереживать партнеру, признавать за ним право на существование собственных интересов.

2. Готовность подчиниться манипуляции, связанная со значимостью гендерной роли для адресата манипуляции, гендерной стереотипности сознания и т. п.

Основной мишенью гендерной манипуляции являются гендерные стереотипы. Использование гендерных стереотипов в качестве мишеней воздействия основано на особенностях гендерных стереотипов. К которым можно отнести: координирующую и регулирующую функцию (помогают ориентироваться во внешнем мире, позволяя быстро и достаточно надежно категоризировать социальное окружение), их обобщенный и схематический характер, не требующий логической работы, постоянное их воспроизведение в культурном поле, и, наконец, возможность с их помощью поддерживать положительный образ.

Используя гендерные стереотипы, манипулятор:

• побуждает адресата манипуляции следовать принятым образцам поведения;

• вызывает у адресата потребность защищать свою гендерную идентичность.

Среди гендерных стереотипов для нас, наибольший интерес представляет стереотип о различиях в содержании труда мужчин и женщин. Так, представление о мягкости, эмпатичности, толерантности, открытости и бесконфликтности женщин вызвало стереотип о том, что профессии «человек-человек» (в том числе профессии социолога, социального работника, социального педагога) являются приоритетным направлением женской работы.

В качестве примеров гендерной манипуляции можно привести следующие ситуации. Известно, что при собеседовании на некоторые должности работодатели отдают предпочтение мужчине. Руководитель юридической службы с большей вероятностью примет мужчину на основании того, что в представлениях окружающих мужчины обладают большим авторитетом, способностями к убеждению и утверждению собственной позиции. Женщина–соискатель может переориентировать руководителя, сделав ставку на обаяние или комплименты, эффективность которых трудно оспорить.

Именно осознание собственной неконкурентоспособности и существующих стереотипов в профессиональной среде толкают женщину на использование манипуляций, блефа, а иногда и моббинга.

Одной из форм манипуляции в деловой среде (горизонтальное направление: коллега - коллега) является моббинг. Психолог и ученый-медик, доктор Ханц Лейман впервые исследовал и описал данное явление в Швеции в начале 1980-х., и охарактеризовал моббинг как «психологический террор», который включает систематически повторяющееся враждебное и неэтичное отношение нескольких людей, направленное против ОДНОГО другого человека.

Вольфан Берг[124] выделил несколько типов моббинга, чаще всего, применяемых женщинами:

1. Попытка помешать продвижению своей конкурентки на предприятии с помощью хитрости.

2. Использование намеков, лести при общении с начальством.

3. Использование характеристики конкурентов «за спиной». Избегание игры «на прямую».

4. Она с большим воодушевлением сообщает об ошибках своих конкурентов по работе (к ошибкам отно­сятся не только профессиональные ошибки, но и плохой вкус, нудный характер и т. д.).

5. Она не остановится и перед тем, чтобы разыграть перед своими коллегами маленький спектакль.

6. Способность вести длительную закулисную борьбу с конкурентами.

7. Стремление к регулярным и продолжительным контактам с начальством.

8. Если ей удалось стать начальником, то она постоянно старается оказывать давление на своих подчиненных, в особенности если эти подчиненные — женщины.

9. В качестве начальника она очень скептично отно­сится к представительницам женского пола.

Безусловно, моббинг не является прерогативой женской манипуляции, он не знает границ и пола. Так же как и манипуляции моббинг противоречит нравственному кодексу социального работника. А в случае, если его объектом становится сам социальный работник, моббинг может стать источником не только психологического выгорания, но и более серьезных психологических последствий. 

 

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Сформулируйте понятие манипуляция и блеф. Каково их соотношение.

2. Как вы считаете может ли использование манипуляций, блефа и моббинга быть следствием профессионального кризиса? Свой ответ обоснуйте.

3. Способна ли манипуляция вывести социального работника из профессионального кризиса? Почему?

4. Перечислите основные атрибуты манипуляции. Способно ли знание о свойствах манипулятивной коммуникации помочь избежать манипулятивного воздействия? Свой ответ обоснуйте.

5. Перечислите основные «мишени», объекты манипуляции.

6. Дайте характеристику трансактной модели манипуляции, предложенной Эриком Берном.

7. Каковы основные формы манипуляций? Приведите примеры манипулятивной коммуникации в деловой сфере, иллюстрирующие каждую из указанных форм.

8. Как соотносится использование манипулятивных технологий с нравственным кодексом социального работника?

9. Возможно ли оправдание использования манипуляции в социальной работе с позиций «ложь во благо»?

10. Объясните значение термина интроекция. Какова ее роль в использовании манипуляции «социальный работник – клиент»?

11. Каковы причины манипуляций социальным работником со стороны клиентов социальной службы?

12. В чем состоит контрманипулятивное поведение?

13. Дайте характеристику манипуляции образом труда социального работника. Каковы ее последствия?

14. Способствует ли на Ваш взгляд гендерная дискриминация в трудовой сфере развитию манипулятивной формы поведения в деловой среде? Свой ответ обоснуйте.

15. Перечислите основные поведенческие типы женщин по предпочитаемому совмещению профессиональных и семейных ролей.

16. Охарактеризуйте социальный портрет женщины –руководителя. Оцените данную Вами характеристику с точки зрения наличия в ней гендерной стереотипизации.

17. Опишите женский стиль руководства согласно концепции Т.И. Заславской.

18. Перечислите социальные факторы, способствующие развитию гендерной манипуляции.

19. Перечислите субъективные факторы, способствующие развитию гендерной манипуляции.

20. Что такое моббинг?

21. Дайте характеристику основных типов женского моббинга.

Литература

Альбуханова-Славская К.А. Проблема личности в психологии /Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории. М., 1997.

Бойко В.В. Правила эмоционального поведения: Методическое пособие. СПб., 1997.

Доценко Е.Л. Манипуляция: психологическое определение понятия //Психологический журнал. 1993. Т.14. № 4.

Доценко Е.Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. М., 2000.

Звонова К.Е. Социальная работа как женская привилегия//http: //tombraider6.narod.ru/lib/kk/kultura_i_mentalitet_naselenija_s/socialnaja_rabota_kak_zhenskaja_p.html

Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М., 2000.

Сбитнев А.А. Женщина в сфере занятости // http: //www.libma.ru/psihologija/gendernaja_psihologija/p5.php

Шостром Э. Анти-Карнеги, или Человек-манипулятор. Минск, 1992. С.43

⇐ Предыдущая14151617181920212223Следующая ⇒

Поделиться: