Память 16 / 29 июня и в Соборе новомучеников и исповедников Российских.

Родился 11 / 24 мая 1874 года в городе Орле в семье капитана артиллерии Александра Викентиевича и его супруги Александры Константиновны Минятовых. Происходя из дворян Ковенской[306] губернии, Александр Викентиевич был католиком, а его супруга – православной; младенец был крещен в Крестовоздвиженской православной церкви в городе Орле с именем Константин. Александр Викентиевич скоро скончался, и его супруга вышла замуж за статского советника Рупасова, владельца имения Глинки при станции Жуковка Риго-Орловской железной дороги. Семья впоследствии переехала по месту службы отчима в Ташкент, и Константин, начав учиться в 1883 году в Ташкентской гимназии, из-за переезда семьи окончил в 1892 году Орловскую гимназию и поступил в Санкт-Петербургский университет, где учился сразу на двух факультетах – на естественном отделении физико-математического и на юридическом.

Будучи студентом, Константин женился на девице Надежде, дочери священника Павла Николаевича Ягодовского, служившего в церкви Михаила Архангела в селе Комаровка Борзнянского уезда Черниговской губернии.

В 1893 году Константин был командирован Санкт-Петербургским обществом естествоиспытателей на Соловецкую биологическую станцию, тогда же он посетил с научными целями Германию, Данию, Швецию и Норвегию.

В университете молодой человек увлекся народническими социалистическими идеями, почти целиком захватившими тогда учащуюся молодежь; он писал в то время супруге: «Считал бы для себя высшим счастьем, какое только возможно для человека, принести себя в жертву за народное освобождение». Он завел знакомство с рабочими брянского завода и ремесленниками в Орле. «В своих разговорах со всеми этими ремесленниками и рабочими я старался, – говорил он впоследствии на допросе, будучи привлеченным к ответственности, – освещать их общественное положение с точки зрения, принципиально враждебной их хозяевам, указывал им на организацию в запрещенные законом временные и постоянные союзы, как на единственное средство к улучшению условий существования, сообщал им обо всех доходивших до меня сведениях о стачках, протестах, демонстрациях и вообще проявлениях массового движения рабочих против хозяев в России и Европе и, наконец, собирал сведения о фактических условиях их труда в заведениях их хозяев с целью выяснить впоследствии себе и им наилучший и наипрактичнейший способ организации и протеста».

В 1894 году был привлечен к следствию по делу «Партии народного права», организованной в 1893 году в Саратове, но уже в 1894 году из-за вмешательства полиции прекратившей своей существование.

В 1895 году он был отчислен из Санкт-Петербургского университета «за участие в студенческой агитации в пользу подачи петиции на высочайшее имя о пересмотре университетского устава 1884 года», но продолжил слушание лекций с осени 1895 года по весну 1896 года в Казанском университете. В 1895 году полиция установила за ним негласный надзор.

В 1896 году выехал в свое имение, где на его средства был приобретен ротатор[307] и отпечатаны две брошюры и воззвания к московским рабочим.

В ноябре 1897 года он выехал в Германию и поселился в Берлине, «слушая лекции и пользуясь указаниями профессоров местного университета, предпринимая в каникулярное время поездки в другие государства Западной Европы, Балканского полуострова». В ночь на 12 / 25 декабря 1897 года полиция произвела обыск у супруги Константина Александровича, Надежды, по делу «О московском рабочем союзе». У нее были найдены письма мужа, из которых стало очевидно его увлечение марксистской литературой, а также и то, что он, «бывая в Петербурге, Орле, Варшаве и Берлине, искал знакомства с тамошними нелегальными кружками и вращался среди лиц политически неблагонадежных» – как писалось о нем в полицейском отчете.

Вызванная на допрос, Надежда Павловна виновной себя не признала. После обыска и допроса она уехала на родину, поселившись в доме отца священника в Комаровке, и была поставлена под надзор полиции.

26 декабря 1898 (это было бы 8 января 1899) года Надежда Павловна выехала вместе с детьми к мужу в Берлин. В 1899 году она была подчинена «гласному надзору полиции на два года с правом проживания вне столиц, столичных губерний и университетских городов». С этого времени она была вместе с мужем объявлена в розыск и как только 24 марта / 6 апреля 1900 года въехала в пределы России, то была тут же задержана и препровождена к отцу священнику в село Комаровку.

Живя за границей, Константин Александрович увидел, что то западное общество, которое образованные русские люди считали своим наставником и дорогим учителем, поклоняясь ему как кумиру, вовсе не было, как ожидалось ими, столь радикально-революционным и отнюдь не преследовало широких преобразовательных целей, как это виделось студенческой молодежи из университетов России. Он стал регулярно посещать посольскую церковь в Берлине, настоятелем которой был тогда выдающийся пастырь протоиерей Алексий Мальцев. Но путь в Россию, где его ждало уголовное наказание, был закрыт, и его супруга, Надежда Павловна, уговорила его направить письмо правительству и просить о помиловании.

В сентябре 1900 года Константин Александрович направил письмо товарищу министра внутренних дел князю Святополк-Мирскому с просьбой, чтобы «по возвращении в Россию быть судимым не исключительно на основании лишь уже пережитых увлечений». Эта просьба была подкреплена ходатайствами обер-прокурора Святейшего Синода Константина Победоносцева и настоятеля посольской церкви протоиерея Алексия Мальцева, что давало некоторую надежду на благоприятный исход. 22 сентября / 5 октября 1900 года при въезде в Россию Константин Александрович был арестован и 23-го и 25 сентября (6 и 7 октября) допрошен.

Отвечая на вопросы следователя, Константин Александрович сказал: «Виновным себя в принадлежности к сообществу, именовавшему себя “Рабочим союзом” и имевшему целью возбуждать вражду рабочих к хозяевам... я не признаю... Мною никогда не было сделано ни одной попытки создать какую-либо организацию вроде союза, рабочей кассы, кружка самообразования или самопомощи или хотя бы библиотеки... ни в одном случае я не призывал рабочих непосредственно к каким-либо враждебным против хозяев или государства действиям... я не собирал среди них и не передавал им никогда никаких денег для каких бы то ни было целей... ни одного из своих знакомств я никогда не передавал другим лицам, так что они никогда не утрачивали характера совершенно личной связи... каждое из этих знакомств продолжалось чрезвычайно мало времени и оканчивалось и произвольно, и так же случайно, как и начиналось... в глазах рабочих я всегда оставался только самим собой и никогда не называл себя членом партии, кружка или союза... в общем, я более интересовался фактическим бытом рабочих, нежели стремился изменить его и... все эти опыты “пропаганды”, если только можно их так назвать, не имели ровно никаких последствий...

Во всей той противозаконной деятельности, которой я был участником и наблюдателем, я не могу признать каких-либо признаков сообщества, так как случаи сотрудничества нескольких лиц вроде, например, приобретения мимеографа или мимеографирования у меня в имении стоят совершенно одиноко, не находятся между собой во внутренней связи и представляются отдельными и случайными попытками каждый раз вновь и случайно согласившихся между собою лиц».

Рассказывая на допросах о своей прошлой деятельности, Константин Александрович не назвал, однако, ни одного имени своих прошлых товарищей. Следователи остались этим недовольны, и тот вынужден был объясняться.

«Во всех предыдущих своих показаниях, – сказал он, – я избегал умышленно называть имена лиц, привлекавшихся по тому же делу; к этому вынуждает меня несколько исключительное положение, в котором я нахожусь как относительно этих лиц, так и относительно самого моего дела. Между мной и проступками, в которых я обвиняюсь, так же как между мной и всеми сообвиняемыми, нет более той нравственной связи, которая могла бы быть, если бы я разделял по-прежнему взгляды и оценки, лежавшие в основании моих революционных опытов. Это исключительно внешнее, если можно так выразиться, отношение и к своему делу, и к своим бывшим товарищам обязывает меня к чрезвычайной нравственной щепетильности в отношениях к людям, которых безграничным доверием я пользовался, которых отчасти сам наталкивал на проступки, за которые теперь они более или менее тяжело расплачиваются, и с которыми разлучают меня мои настоящие, глубоко изменившиеся воззрения. С нравственной точки зрения поэтому малейший оттенок предательства мог бы в моих собственных глазах запятнать всю развязку моего дела, в которой я хотел бы, наоборот, видеть искренний, чистый и безукоризненный расчет с прошлым. Поэтому я должен предпочесть даже самое отягощение своей вины всякому такому облегчению ее, которое могло бы бросать малейшую тень на мои отношения к бывшим товарищам и нравственно уединило бы меня больше, чем самая строгая кара. При этом следует заметить, что с практической точки зрения мое предательство не имело бы для дознания ровно никакой цены, так как мои показания касались бы исключительно уже обвиненных лиц и ничего кроме ничтожных мелочей не могли бы прибавить к их обвинительному акту. Надеюсь, что эти соображения будут приняты при оценке этих показаний».

После допросов он был освобожден и в жандармском отделении «ему даны были словесные обещания, позволяющие надеяться не только на благоприятный приговор, но и на возможность кончить прерванное русское университетское образование».

Константин Александрович добился разрешения окончить Юрьевский университет, после завершения которого поселился в Москве, заняв должность присяжного поверенного. После пережитых испытаний и переосмысления прошлой жизни, он стал глубоко церковным человеком. Его дочь в начале Великого поста 1914 года, пересылая фотографию отца брату в Санкт-Петербург, писала: «Посылаю тебе портрет папы, снятый на пятый день его поста. Он до сих пор ничего не ест и не пьет, кроме дистиллированной воды (уже семь дней)... и... страшно похудел...»

Летом 1917 года, после того как в стране вслед за Февральской революцией началась разруха, Константин Александрович переехал вместе с семьей в Тюмень.

После ареста епископа Гермогена, произошедшего 28 апреля 1918 года, Константин Александрович вошел в состав епархиальной делегации, хлопотавшей об освобождении архипастыря, куда входили священники Ефрем Долганёв и Михаил Макаров. Хлопоты окончились арестом протоиерея Ефрема Долганева, священника Михаила Макарова и Константина Минятова. Вскоре они были расстреляны.

В августе 2000 года на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви священномученики Гермоген, Ефрем, Пётр, Михаил и мученик Константин были причислены к лику святых новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.

Использованные материалы

• «Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века. Составленные игуменом Дамаскиным (Орловским). Июнь». Тверь. 2008. С. 220-353
• http: //www.fond.ru/index.php? menu_id=370& menu_parent_id=0& pe...497
• БД ПСТГУ " Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века"
• http: //www.pstbi.ru/bin/db.exe/no_dbpath/docum/cnt/ans/nm1/?...tk*

События дня

Вечерня и утреня.

Итак, на этот день приходится полиелейный праздник в честь святителя Феофана Затворника. Однако, в Свято-Успенском соборе, где я обычно быаю, накануне служба совершалась не ему. Совершалась служба святителю Тихону, епископу Амфунтскому, перед именем которого в календаре стоит значок «без праздничного знака». Соответственно, служба была буднисной, без Великого славословия. Службу совершал о.Димитрий Осипов при пении верхнего хора.

Литургия.

В сам день я также был на службе в Свято-Успенском соборе, где службу совершал о.Димитрий Осипов, без диаконов (диакон был, но он исполнял обязанности псаломщика за отсутствием такового), при пении верхнего хора.

Так как служба совершалась служба святому, чья память не предусматривает какой-либо торжественности, то вместо изобразительных антифонов, поющихся в другие дни, пелись так называемые повседневные антифоны:

 Антифон 1-й

1. Благо есть исповедатися Господеви. Молитвами Богородицы, Спасе, спаси нас.
2. Благо есть исповедатися Господеви, / и пети имени Твоему, Вышний, Молитвами Богородицы...
1. Возвещати заутра милость Твою, / и истину Твою на всяку нощь. Молитвами Богородицы...
2. Яко прав Господь Бог наш, / и несть неправды в Нем.Молитвами Богородицы...
1. Слава: Молитвами Богородицы...
2. И ныне: Молитвами Богородицы...

Антифон 2-й

1. Господь воцарися, в лепоту облечеся. Молитвами святых Твоих, Спасе, спаси нас.
2. Господь воцарися, в лепоту облечеся, / облечеся Господь в силу, и препоясася. Молитвами святых Твоих...
1. Ибо утверди вселенную, / яже не подвижится. Молитвами святых Твоих...
2. Свидения Твоя уверишася зело: / дому Твоему подобает святыня, Господи, в долготу дний. Молитвами святых Твоих...
Слава, и ныне: Единородный Сыне и Слове Божий бессмертен сый и изволивый спасения нашего ради воплотитися от Пресвятыя Богородицы и Приснодевы Марии, непреложно вочеловечивыйся, распныйся же, Христе Боже, смертию смерть поправый, един от Всесвятыя Троицы, спрославляемый Отцу и Святому Духу, спаси нас! »

Антифон 3-й

1. Приидите возрадуемся Господеви, / воскликнем Богу Спасителю нашему. Спаси ны, Сыне Божий, / во святых Дивен сый, поющия Ти: аллилуиа.
2. Предварим лице Его во исповедании, / и во псалмех воскликнем Ему: спаси ны, Сыне Божий...
1. Яко Бог Велий Господь, / и Царь Велий по всей земли. Спаси ны, Сыне Божий...
2. Яко в руце Его вси концы земли, / и высоты гор Того суть. Спаси ны, Сыне Божий...
1. Яко Того есть море, и Той сотвори е, и сушу руце Его создасте. Спаси ны, Сыне Божий...

Чтения литургии. По указанной выше причине, на службе читались только рядовые чтения. Отрывок из послания апостола Павла к Римлянам: ¹Представляю вам Фиву, сестру нашу, диакониссу [308] церкви Кенхрейской [309].

² Примите ее для Господа, как прилично святым, и помогите ей, в чем она будет иметь нужду у вас, ибо и она была помощницею многим и мне самому.

³ Приветствуйте Прискиллу и Акилу, сотрудников моих во Христе Иисусе ⁴(которые голову свою полагали за мою душу, которых не я один благодарю, но и все церкви из язычников), и домашнюю их церковь.

⁵ Приветствуйте возлюбленного моего Епенета, который есть начаток Ахаии [310] для Христа.

⁶ Приветствуйте Мариам, которая много трудилась для нас.

⁷ Приветствуйте Андроника и Юнию, сродников моих и узников со мною, прославившихся между Апостолами и прежде меня еще уверовавших во Христа.

⁸ Приветствуйте Амплия, возлюбленного мне в Господе.

⁹ Приветствуйте Урбана, сотрудника нашего во Христе, и Стахия, возлюбленного мне.

¹⁰ Приветствуйте Апеллеса, испытанного во Христе. Приветствуйте верных из дома Аристовулова.

¹¹ Приветствуйте Иродиона, сродника моего. Приветствуйте из домашних Наркисса тех, которые в Господе.

¹² Приветствуйте Трифену и Трифосу, трудящихся о Господе. Приветствуйте Персиду возлюбленную, которая много потрудилась о Господе.

¹³ Приветствуйте Руфа, избранного в Господе, и матерь его и мою.

¹⁴ Приветствуйте Асинкрита, Флегонта, Ерма, Патрова, Ермия и других с ними братьев.

¹⁵ Приветствуйте Филолога и Юлию, Нирея и сестру его, и Олимпана, и всех с ними святых.

¹⁶ Приветствуйте друг друга с целованием святым. Приветствуют вас все церкви Христовы.

¹⁷Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них; ¹⁸ибо такие люди служат не Господу нашему Иисусу Христу, а своему чреву, и ласкательством и красноречием обольщают сердца простодушных.

¹⁹Ваша покорность вере всем известна; посему я радуюсь за вас, но желаю, чтобы вы были мудры на добро и просты на зло.

²⁰Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре. Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами! Аминь.

В конце послания апостол приветствует наиболее активных римских христиан из тех, что ему известны. Многие из них прославлены в лике 70 апостолов, другие именуются мучениками. Тут прибавить нечего….

Евангелие (от Матфея): ¹Выйдя же в день тот из дома, Иисус сел у моря.

²И собралось к Нему множество народа, так что Он вошел в лодку и сел; а весь народ стоял на берегу.

³ И поучал их много притчами, говоря: || вот, вышел сеятель сеять; ⁴и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то; ⁵иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока.

⁶ Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло; ⁷иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его; ⁸иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать.

⁹ Кто имеет уши слышать, да слышит!

¹⁰И, приступив, ученики сказали Ему: для чего притчами говоришь им?

¹¹Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Царствия Небесного, а им не дано, ¹²ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет; ¹³потому говорю им притчами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют; ¹⁴и сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: слухом услышите - и не уразумеете, и глазами смотреть будете - и не увидите, ¹⁵ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их.

¹⁶Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат, ¹⁷ибо истинно говорю вам, что многие пророки и праведники желали видеть, что́ вы видите, и не видели, и слышать, что́ вы слышите, и не слышали.

¹⁸Вы же выслушайте значение притчи о сеятеле: ¹⁹ко всякому, слушающему слово о Царствии и не разумеющему, приходит лукавый и похищает посеянное в сердце его - вот кого означает посеянное при дороге.

²⁰А посеянное на каменистых местах означает того, кто слышит слово и тотчас с радостью принимает его; ²¹но не имеет в себе корня и непостоянен: когда настанет скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняется.

²²А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно.

²³Посеянное же на доброй земле означает слышащего слово и разумеющего, который и бывает плодоносен, так что иной приносит плод во сто крат, иной в шестьдесят, а иной в тридцать.

Одна из важнейших притч, в которой Господь говорит о том, как должен человек заботиться о своей душе, которую Он уподобляет полю. Бог желает спасти всех, а потому предлагает его всякому человека, сея Слово Свое во всякую душу. Но одна душа подобна даже не полю, а пустырю, по которому ходит всяк желающий, носится всякий ветер учения… Всякое зло и всякий грех свободно ходит здесь, как и духи злобы, толкающие человека ко греху. Такое поле вытоптано до состояния дороги, так что только по краям может что-то расти, но вряд ли – доброе. Всякое же семя, попадающее сюда, не может пробиться сквозь вытоптанную до окаменения почву и тут же похищается владеющими этой душой силами, которые тут же удобно склоняют ее к новым грехам, так что о Слове Господнем она скоро забывает, как о чем-то чуждом и неприятном ей. Другая душа подобна почве не настолько вытоптанной, как в предыдущем случае, но бедной, где слово Господне не укореняется, так как эта почва и не предназначалась человеком для посадки чего-либо доброго. При случае такая душа может и принять Слово Божие, однако лишь поверхностно. В тех случаях, когда принятые у этого человека нормы жизни входят в противоречия с верой Христовой, либо ожидания, которые овладевают этой душой в связи с обретением веры, оказываются завышенными, то Слово Божие легко может быть отвергнуто… В третьем случае слово Господне и не отвергается, так как почва вполне пригодна для прорастания в ней доброго семени. Однако вместе со Словом Божиим на ней свободно прорастают всевозможные сорняки греховных влечений и страстей, с которыми человек не думает бороться. А они свободно растут, заглушая всякое доброе семя. Четвертый же случай – это когда человек ухаживает за семенем, поливая и подкармливая, питая почву души своей от Таинств Церкви, а также выпалывая сорняки греховных страстей. Лишь в этом, последнем случае, семя Слова Божия приносит плод, ибо не слушатели Слова угодны Богу, но делатели. Все мы, увы, подходим под третий случай, а потому эта притча и читается нам так часто, дабы мы, посмотрев в этот текст, как в зеркало, ужаснувшись, изменили свой образ жизни….

По окончании службы о.Димитрий напомнил всем расписание служб и пожелал всем помощи Ангела Хранителя в пути домой или по делам. Проповедей он не говорил.

Суббота 30 июня.

⇐ Предыдущая64656667686970717273Следующая ⇒

Поделиться: