Политическая драма в трех актах

Сразу же после моего заключительного слова началось выдвижение кандидатур на пост Генерального секретаря. По поручению Совета представителей делегаций слово было предоставлено Владимиру Андреевичу Колюте, бригадиру объединения «Химпром» из Кемерова. Он сообщил, что были названы четверо: Гуренко, Ивашко, Лобов, Горбачев. Гуренко и Ивашко сняли свои кандидатуры, Лобов призвал голосовать за Горбачева. Совет предлагает избрать Генеральным секретарем Горбачева Михаила Сергеевича.

Слушая это сообщение, я думал: насколько изменилась обстановка в партии, изменились люди. При выборах Генерального есть уже конкуренты, альтернативы, и никто не боится, что ему заломают руки и отправят куда подальше. Что касается моего будущего, то, признаюсь, у меня мелькнула мысль: было бы хорошо, если б они там взяли да «отрубили» мою кандидатуру. Психологически я к этому был готов и воспринял бы спокойно, даже с облегчением, поскольку меня многие уговаривали оставить руководство партией. Но время для этого не созрело, что, кстати, показала развернувшаяся тогда дискуссия.

Делегат Исмаилов из Азербайджана — доктор наук, главный конструктор научно-производственного объединения космических исследований — сказал, что при Горбачеве созданы новая структура государства, экономики, политическая система, высоко отозвался о моей деятельности на международной арене. Добавил, что я взялся за перестройку сразу всех сфер жизни, «переоценив возможности и зрелость общества». И пожелал впредь больше последовательности, продуманности.

Бригадир проходчиков шахты «Северная» (из Кемеровской области) Рыбаков заявил, что товарищи ему поручили голосовать против совмещения должностей. «Это может просто вызвать эмоциональный взрыв, тем более завтра у нас назначена забастовка во всех шахтерских регионах». Его поддержал водитель таксомоторного парка из Москвы Болтовский, предложивший избрать генсеком Авалиани, секретаря Киселевского горкома партии, приобретшего известность как народный депутат СССР, председатель забастовочного комитета Кузбасса.

Завязались дебаты о целесообразности совмещения должностей. Военнослужащий Фролов и партийный работник Бибулатов высказались «за», исходя из того, что это нужно как самой партии, так и президенту. А преподаватель военной академии Ефимов сказал, что Горбачев с 1971 года занимает руководящие посты в партии, с 1978 года — секретарь ЦК.

— Не запустим ли мы сейчас его еще раз на орбиту состязания по продолжительности работы в высших органах партии по примеру Брежнева, Чаушеску, Хонеккера и ряда других, дискредитировавших себя лидеров? Совмещение постов дискредитирует саму идею президентского правления. Поэтому предлагаю Михаилу Сергеевичу снять свою кандидатуру.

Делегат Юсупов из Узбекистана выступил за мое избрание, мотивируя это тем, что я начал перестройку, «показал себя противником догматизма» и пользуюсь международным признанием. Любопытной была логика Елепина из Башкирии: совмещение постов может быть объяснено или соображениями высшей политики, которая «может восприниматься как высшая математика и быть не совсем понятной, или соображениями здравого смысла. Здравый смысл против этого». И выдвинул кандидатуру Лобова.

Другой делегат из Башкирии, профессор Уфимского нефтяного института Старцев, обратился ко мне так:

— Михаил Сергеевич, во имя сохранения священного вашего имени первооткрывателя новой эпохи истории нашего народа прошу свою кандидатуру на пост Генерального секретаря ЦК КПСС снять.

Были страстные выступления за мое переизбрание, были и другие обращения ко мне с просьбой снять свою кандидатуру. Назывались альтернативные кандидаты, причем как людей в партии известных (Бакатина, Шеварднадзе, Яковлева), так и молодых коммунистов, о которых до съезда мало кто или вовсе никто не слышал.

Первый секретарь Усинского горкома из Коми АССР Голиков сказал с иронией, что предлагает сделать заявку на запись в Книгу рекордов Гиннесса: «Мы единственная партия, которая отказывается от того, чтобы ее лидер был президентом».

В конце концов в списке для голосования остались два кандидата: Горбачев и Авалиани, а голоса между нами распределились так: за меня — 3411, за моего соперника — 501. Голосование было предсказуемо, поскольку 1100 человек (с «отклонениями» в ту или в другую сторону) заняли с начала съезда негативную позицию по отношению к генсеку. Легко догадаться, что больше всего в этой тысяче была представлена партийная и управленческая номенклатура.

Но все прошло в согласии с принципами демократии. Мы сумели внедрить их и в этот заповедник тоталитарной системы. Невольно вспомнилось, что после избрания Сталина генсеком на XVII съезде партии в 1934 году были «вычислены» 280 с лишним депутатов, проголосовавших против. Чтобы «не ошибиться», решили в три раза увеличить эту цифру и уничтожили едва ли не весь состав делегатов.

Прямым продолжением выборов генсека стали выборы его заместителя. Пост этот приобретал особое значение, поскольку мне поневоле приходилось уделять больше внимания своим президентским обязанностям и вся текущая организаторская работа ложилась на плечи зама. Кроме функциональной стороны дела была и политическая. Хочет ли съезд, чтобы руководство действовало как одна команда во главе с лидером партии? Или, напротив, не рискнув сменить Генерального, занимающего высший государственный пост, намеренно отдает второй пост в КПСС деятелю другой ориентации? Как бы ставит контролера над Горбачевым.

Мы закладывали в Устав новую роль республиканских партий, следовательно, первым критерием становилось представительство одной из них. Раз генсек из России, естественно было избрать замом представителя Украины. Я остановился на кандидатуре В.А.Ивашко. Сторонник реформ, придерживающийся умеренных политических взглядов; не витает в «теоретических эмпиреях», отдает предпочтение житейскому здравому смыслу; скромен, прост в обращении с людьми. Импонировали мне спокойная, уверенная манера держаться на трибуне, мягкий украинский юмор.

Беда Владимира Антоновича в том, что судьба поставила его перед испытанием, требовавшим сильной воли, способности брать на себя ответственность за все. Это оказалось ему не по плечу. Метался, поддаваясь влиянию более волевых коллег по руководству, окончательно «скис» в роковые дни августа 1991 года.

Как бы то ни было, в то время у него был, употребляя модное выражение, высокий рейтинг среди делегатов. На Совете выдвинули также Лигачева, Дьякова (первый секретарь Астраханского областного комитета КПСС), Лобова, Бакатина, Янаева, Яковлева, Назарбаева и других, всего 9 человек. Большинство из них сняли свои кандидатуры, на обсуждение съезда были предложены Ивашко и Лигачев.

Представитель украинской делегации заявил: «Мы знаем много случаев, когда нами правили праведные старцы. Давайте хоть сегодня поступим принципиально и выдвинем на этот пост человека не старше 60 лет». И потребовал даже ввести возрастной ценз.

Пришлось мне держать речь. Я сказал:

— Всех нас беспокоило, что руководство КПСС на каком-то этапе превратилось в синклит стариков, это было одним из факторов застоя, вело к серьезным деформациям, усугубляло сталинскую модель. Но мы не должны испытывать комплекс на этой почве, потому что установили в качестве главного принципа альтернативность при избрании руководителей и ограничили двумя сроками занятие должностей. С другой стороны, бывает ведь и так, что человек в 35 лет — развалина. Давайте возьмем за правило, чтобы представлялись справки о состоянии здоровья, а если надо — осуществлялась диспансеризация.

Формальных решений на этот счет не было принято, но предложение о возрастном цензе съезд отклонил — правда, всего сотней голосов.

Рабочий нефтехимического объединения из Башкирии Булатников обратился к Лигачеву с просьбой снять свою кандидатуру. Напомнил, какие чувства испытывали коммунисты, когда Генерального секретаря Черненко вывели на трибуну под руки. А ректор Ташкентского государственного университета Юсупов заявил:

— Михаил Сергеевич, вам нужен молодой, энергичный, трезвомыслящий помощник. Егору Кузьмичу 70 лет, он стал раздражительным и несамокритичным, поэтому лучше проводить его торжественно, с почетом и уважением на пенсию.

Были предложения не принимать самоотводов Гуренко, Малофее-ва и других, ранее выдвинутых. Названы кандидатами в замы генсека И.Т.Фролов, А.Рубикс, а ректор Технологического института из Ленинграда А.С.Дудырев выдвинул собственную кандидатуру, сообщив, что ему 45 лет и он готов работать с тем же окладом, какой имеет сейчас. В конце концов он-то вместе с Ивашко и Лигачевым остался в списке.

Потом обнаружилось, что мы нарушили инструкцию, приняв самоотводы без выяснения, а нет ли в данном случае отводов. Это был очевидный сигнал, что многие делегаты, опасаясь избрания Лигачева, не хотели, чтобы он оставался в списке. Снова разгорелась дискуссия, посыпались мотивированные отводы Лигачева. Поднялся шум и гам, эта тема явно раскалывала съезд. В конце концов в списке кандидатов его фамилия осталась, но заранее было ясно, что шансов быть избранным у него нет.

Действительно, по итогам выборов Дудырев получил за — 150 голосов, против — 4268, Ивашко — за — 3109, против — 1309, Лигачев — за — 776, «против» — 3642. То есть даже часть делегатов, которая постоянно голосовала против Горбачева и его сторонников, отказала в поддержке Лигачеву. Правое крыло потерпело на съезде поражение и потому, что у него не нашлось достаточно сильного и авторитетного лидера. Но ведь это, наверное, не случайно. Какой авторитет можно нажить на защите обанкротившейся системы!

Поражение Лигачева означало удар и по политической линии, которую он представлял. Одновременно это был сигнал, что отныне фундаменталистские силы в партии намерены действовать открыто, в качестве фракции или правой оппозиции реформистскому руководству. Каюсь, я тогда недооценил этой опасности. Особенно не могу себе простить, что позволил занять ключевое место в Политбюро — курирование организационно-партийного отдела — Шенину. По странной аберрации зрения принимал его за искреннего сторонника преобразований. А может быть, тут дело было в его способности мимикрировать, умело играть роль прогрессиста, новатора, оставаясь в душе закоренелым ретроградом? Во всяком случае, помню, у меня с ним был разговор после съезда и я, в частности, ему сказал:

— Учти, Олег, у нас в партийной верхушке и аппарате засилье бюрократов, которым плевать на перестройку, судьбу страны. Для них главное — удержаться у власти. Вам придется очень нелегко с этой публикой. А ее выпроваживать надо, искать и выдвигать молодых, отважных, мыслящих. Без этого и реформы захлебнутся, и партии каюк.

Шенин слушал, горячо соглашался, рассказывал о своих планах обновления кадров. На поверку все обернулось блефом.

Если выборы Генерального секретаря были первым актом развернувшегося на съезде драматического столкновения фундаменталистов с реформаторами, избрание заместителя генсека — вторым актом, то третьим — стали обсуждение кандидатур и выборы нового состава ЦК.

Собственно говоря, поначалу все обстояло пристойно. Поскольку подавляющая часть будущих членов ЦК представлялась делегациями компартий республик, борьба за эти места прошла где-то до съезда. А если какие-то ее отзвуки и докатились до момента голосования, то все-таки «разборки» осуществлялись в рамках делегаций.

Схватка развернулась вокруг так называемого «центрального списка». Было общее согласие, что определенная «квота» цековских мандатов должна быть выделена для партийцев «союзного уровня» — признанных членов общепартийного руководства, видных идеологов КПСС, авторитетных коммунистов, занятых в союзном правительстве, крупных военачальников, творческих работников и т.д. Готовился такой список под моим контролем, и называли его неофициально «списком генсека».

Речь шла о 75 мандатах, на которые были выдвинуты 85 кандидатов. Среди них были названы и представители нового российского руководства — Ельцин, Силаев, Хасбулатов. Сразу же после оглашения списка Ельцин попросил слова. Смысл его заявления состоял в том, что в связи с избранием Председателем Верховного Совета РСФСР и с учетом перехода общества к многопартийности он не сможет выполнять только решения КПСС, обязан подчиняться воле народа и его полномочных представителей. А посему, в соответствии с обязательствами, взятыми в предвыборный период, выходит из КПСС. Добавил, что намеревался выступить с этим заявлением после съезда, но выдвижение в состав ЦК побуждает его не откладывать этой меры.

Не сомневаюсь, что в расчеты Ельцина входило вызвать другие заявления такого же рода. Этого, однако, не случилось. Характерно, что приведенная им мотивировка выхода строилась не на несогласии с линией партии, с решениями съезда — она целиком покоилась на формальных соображениях. Видимо, работа съезда не давала для этого достаточно серьезных оснований. При всех стараниях правого крыла было очевидно, что партия не остается безразличной к ветрам времени, разворачивается, пусть с натугой и скрипом, в сторону признания новых реалий.

Напомню, что это было его второе выступление. В первом, так сказать «программном», он говорил о том, что партия должна сделать, чтобы спасти себя: решительно размежеваться с тем-то, встать на такой-то путь. И если ход съезда, как говорится, «не оправдал надежд», ничто не мешало ему сказать во втором выступлении: вижу, что партия не хочет меняться, продолжает свой пагубный курс, а поэтому не могу выполнять ее решения, выхожу из ее рядов и призываю других последовать за мной. Но Ельцин этого не сделал.

Со своей стороны я, как председательствующий, решил придать этому вопросу рутинный характер и сказал примерно так: «Поскольку Ельцин заявил о выходе из партии, я думаю, съезд должен поручить мандатной комиссии внести предложение о погашении его мандата. Что касается остального, то это решил сам товарищ Ельцин. Вы услышали аргументы, нам остается принять их к сведению. В связи с этим отпадает предложение о включении его кандидатуры в список для выборов в ЦК».

Я сидел в президиуме и мог наблюдать картинный выход Ельцина из зала. Он шел не спеша, думал, вероятно, что будут аплодировать, а кое-кто двинется за ним. Но эффекта, на который рассчитывали постановщики этой сцены, не получилось.

Затем последовало, пожалуй, главное сражение на партийном форуме. Ортодоксы потребовали исключить из «списка генсека» 13 человек, вызывавших у них не то что неприязнь, а просто ярость своими либеральными взглядами. Причем в этом случае они нашли довольно сильную поддержку у многих делегатов, занимавших по другим вопросам умеренные позиции. Боюсь, сказалось и традиционное недоверие к интеллектуалам.

Но тогда сохранить «13» в списке было принципиально важным. Мне пришлось несколько раз включаться в дискуссию, которая шла на повышенных тонах, на грани истерии. И в конце концов сделать заявление, которое потом некоторые сравнивали с позицией Ленина при обсуждении вопроса о Брестском мире. Фактически это был переломный момент в ходе съезда, своего рода кульминация, после которой начался уже более спокойный финал. Правда, центральный список изрядно «пропололи» при голосовании, но мне и моим единомышленникам удалось настоять на избрании в состав ЦК ряда коммунистов с твердыми демократическими убеждениями.

Вот, пожалуй, самое существенное о XXVIII съезде. Он оказался последним в истории РКП(б) — ВКП(б) — КПСС, но на нем еще не решалась судьба партии.[16]

Все же есть основание считать, что XXVIII съезд был шагом вперед в развитии партии. При всех стараниях консерваторов масса рядовых партийцев откликнулась на зов времени. Ничем иным нельзя объяснить, что съезд в главных вопросах не поддержал ортодоксов и фундаменталистов, принял платформу и Устав, которые означали радикальные изменения самой сущности КПСС. Она вступила на этот путь и имела шансы пройти его до конца.

Здесь я перехожу к другому вопросу — о возможности реформирования КПСС. До сих пор идут споры по этому поводу. У тех, кто категорически настаивает, что преобразование партии было невозможно, я усматриваю знакомый «след» жесткого марксистского детерминизма. Все возможно на этом свете.

Так вот, XXVIII съезд как раз продемонстрировал, что все в партии начало двигаться — пусть с трудом, на малой тяге, с сильнейшим сопротивлением, но пришло в движение. Следующее, еще более определенное свидетельство того, что КПСС поддавалась реформированию, представил июльский Пленум ЦК 1991 года.

 

⇐ Предыдущая38394041424344454647Следующая ⇒

Поделиться: