Глава 19. Суббота 24 октября день. Аверс.
Утром в субботу Снейп проснулся с чувством неясного беспокойства. Как будто он за-был что-то сделать. Это чувство кольнуло его изнутри при пробуждении, но пока он лежал с закрытыми глазами и пытался вспомнить, в голову ничего не лезло. Мысленно махнув на это рукой, Снейп открыл глаза и оглядел свою комнату. Здесь было темновато, солнечные лучи добирались до его жилья только перед ланчем и задерживались ненадолго. Это ему скорее нравилось, он не любил, когда солнце било утром в глаза. Лениво додумав до этого места он удивился собственной несообразительности, есть ведь и шторы в конце концов.
Нет, конечно, в подземельях он поселился в свое время в основном для того, чтоб не давать себе расслабляться Тогда ему казалось, что его земля носить не должна, что он не дос-тоин ни свежего воздуха, ни солнечного тепла и света. Сейчас, через двадцать лет, чувство вины слегка притупилось. Невозможно повторять себе одно и то же по сто раз в день. Он убрал это чувство далеко на дно своей души, перестал себе о нем напоминать, но оно никуда не де-лось, ведь если что-то тяжелое есть в сундуке, то совершенно безразлично сверху оно или снизу. Оно не изменит своего веса ни на грамм и будет давить совершенно одинаково. А за последнюю пару недель ему пришлось основательно в себе покопаться. Глядя в сероватый сводчатый потолок Снейп подумал, что его душа стала похожа на сундук. Он со временем навел там полный порядок, оставил сверху только то, что требуется для элементарного вы-живания и эффективной работы. Все остальное было аккуратно уложено ниже, запаковано, подписано, он всегда знал, где что лежит. Но в последнее время ему вдруг понадобилось все то, что многие годы он не только не разворачивал, но даже и не доставал со дна души. Оно по-надобилось срочно, и сейчас в сундуке царил хаос, причем он не мог решить, что же теперь должно лежать сверху. Снейп хмыкнул, сравнение ему понравилось, оно было точным, ёмким и отражало суть. А вот с наведением порядка приходилось подождать.
Профессор потянулся, и выбрался из-под одеяла. На глаза попалась темная деревянная вешалка увенчанная венком из кленовых листьев. Здравая была идея, хранить его в спальне. Сюда никто не заходит, кроме… Во всяком случае вопросов точно никто задавать не будет. А ведь сегодня ровно неделя с тех пор как он встретил ту женщину на прогулке. Позавтракав в виде исключения в Большом зале за учительским столом, Снейп решил, что сегодня ему оп-ределенно хочется прогуляться - погода была такая же как неделю назад: светлое пасмурное небо, без намека на возможный дождь, довольно тепло и ветра нет. Профессор зельеделия поспешил к себе, чтобы перед прогулкой разделаться с проверкой домашних работ. Он пойдет гулять тогда же, когда и в прошлый раз.
Как только бледное осеннее солнце заглянуло в окно, Снейп сложил пергаменты, и вы-шел из своих комнат. Так же как неделю назад он прошел через безлюдный школьный двор и сделав небольшой крюк спустился к озеру. Если в прошлый раз он шел, куда несли его ноги, и мало отвечал за выбранное направление, то теперь Снейп знал, что идет в кленовую рощу. Конечно он был совершенно уверен, что ее там не будет, с какой бы радости ей сидеть всегда на одном и том же месте. И вообще он о ней не думал, он просто хотел полюбоваться на пока еще красивые кроны осенних деревьев, может быть повспоминать о прошлой неделе, как она сидела, что говорила.
А это у него откуда? Примерно на полдороге Снейп обнаружил у себя в руке яр-ко-желтую мохнатую хризантему. Такие росли на клумбе возле теплиц мадам Спраут, но это ему было совершенно не по дороге. Профессор смутно припомнил, что сегодня путь до озера был несколько длиннее, чем обычно. Стало быть он бессознательно не только сделал крюк, но и нарушил одно из школьных правил. Не дай Мерлин, его видел кто-то из учащихся. Снейп фыркнул, припомнив сколько раз он сам снимал по вечерам баллы со студентов, застуканных у этой клумбы. Хорош! Зачем ему вообще это надо, он же убежден, что ее не будет, в конце концов, он же просто гуляет, а не на свидание идет. Он уже замахнулся, чтобы отбросить цветок подальше, но передумал. Поморщившись, Снейп изменил цвет хризантемы на белый, в этом виде ее присутствие нервировало чуть меньше. После этого он сам для себя успешно сделал вид, что цветка не существует и продолжил путь к роще.
Он увидел ее издалека, женщину в черной мантии с вязанием на коленях. Теперь у нее была на голове сложная прическа из переплетенных кос, и она по прежнему идеально соот-ветствовала образу со старых итальянских картин. На мгновение ему стало страшно, как ко-гда-то в шестом классе, когда он в порядке эксперимента пригласил девочку на школьный бал. "Снейп, ты спятил. Чтобы я показалась рядом с тобой на людях?! Что обо мне подумают? Что я не нужна никому, кроме сальноволосого нищего заучки?" Профессор потряс головой, прого-няя некстати промелькнувшее воспоминание. Ему давно не шестнадцать и он НЕ на свидании. Она на сей раз заметила его еще на подходе и приветливо помахала рукой. Снейп не торопясь подошел ближе.
- Здравствуйте, Северус, - улыбнулась она и приглашающе похлопала рядом с собой, предлагая ему сесть.
- Здравствуйте, - отозвался он, опускаясь на ковер из опавшей листвы. На сей раз он сел рядом, примерно в метре от нее, и не глядя в ее сторону, положил хризантему рядом, ближе к ней, чем к себе.
- Видели все на свете мои глаза - и вернулись к вам, белые хризантемы, - тихо произнесла она, накрывая стебель ладонью. - Это мне?
Снейп коротко кивнул по-прежнему не глядя на нее.
- Спасибо, Северус.
Он молча пожал плечами. За что тут благодарить, он вообще не знает, как это случилось.
- Это стихи? - спросил он.
- Да. Единственное японское стихотворение, которое я знаю.
- Вы образованней меня, я не знаю ни одного.
- Разве это показатель?
Она взяла цветок в руки и поднесла к лицу, вдыхая тонкий аромат.
- Она была желтая, - уточнил Снейп. - Если хотите...
- Не хочу. Для меня она белая, - перебила она и словно на всякий случай переложила цветок на другую сторону. Как девочка, подумал Снейп, глядя на четкий профиль.
- У вас уже новое вязание, - вежливо удивился он, меняя тему.
- Да, тот джемпер я уже закончила.
- И как впечатление друга?
- В основном это было впечатление его девушки, - рассмеялась она. - Доволен по уши, готов спать в нем.
Снейп смолк, не зная, что сказать дальше. У него совсем не было опыта беседы просто так. Он всегда или выпытывал сведения, или делился информацией, или обсуждал проблему. Разговаривать для удовольствия он не умел. Это не значило, что ему не нравилось, ему нра-вилось, каждое произнесенное и услышанное слово было острой формой удовольствия, но Снейп не знал, как его продолжить. Она помогла ему.
- Как ваши студенты на этой неделе?
- Все как обычно. В среднем полтора взорванных котла в день, - ухмыльнулся он.
- Надеюсь, ничего серьезного? - встревожено спросила она. - У вас не будет неприятно-стей?
- Конечно нет. Несколько человек пришлось отвести в больничное крыло, где наша школьная медиковедьма быстро поставила их на ноги. Это в порядке вещей.
Теперь смолкла она. Снейп понимал, что сейчас снова наступила его очередь внести вклад в беседу, но ему ничего не приходило в голову. Хорошо ей, уткнулась в свои спицы, немного раздраженно подумал он. В этот момент что-то коснулось его пальцев. Это было так неожиданно, что Снейп отшатнулся, рядом вздрогнула она, ее рука тоже резко дернулась.
- Простите, я не нарочно - почти прошептала она.
- Нет, это я... Просто было неожиданно и... Извините, я, кажется, напугал вас - проклиная в душе собственный идиотизм и паранойю повинился Снейп. В этот момент он очень четко осознал насколько отличается от нее, раз так реагирует на простое прикосновение. И она не знает в чем разница. Чувство вины внезапно оказалось в его душе с самого верха, такое же острое, как двадцать лет назад. Он захлебнулся им, горьким холодным и беспощадным словно морские волны, но вновь, как раньше сумел собраться и выплыть. Он глубоко вздохнул, потом спросил:
- Скажите, когда вы ехали к родственникам, вы знали, что здесь война?
- Война?
- Да, самая грязная из всех, какие бывают. Гражданская война.
- Я слышала о беспорядках. Видите ли, Северус, я чрезвычайно аполитична и годами не беру в руки газет.
- Но о Волдеморте вы слышали? - он намеренно произнес это имя вслух, рассчитывая на более сильное впечатление. Но она не испугалась.
- Это который в девичестве Том Риддл? Конечно слышала, он и его "пожиратели смерти" нападают на магглов и магглорожденных волшебников. Родня меня просветила очень под-робно, у них были для этого весьма веские основания. Просто они не называли это войной.
Снейп хмыкнул, «в девичестве», недурно сказано.
- Это политика министерства магии. Никто не называет это войной. Итак, вы знаете, кто такие "пожиратели смерти"?
- Знаю.
- Я хочу вам кое-что показать, - заявил он, с мрачной решимостью расстегивая пуговицы на рукаве.
- Вот, - он задрал рукав рубашки и показал ей свой знак "пожирателя". Она спокойно поглядела на руку, потом подняла глаза. Спокойные серые глаза, в глубине которых Снейп скорее угадывал, чем видел, тень каких-то сильных переживаний. Но он мог быть твердо уверен, в них не было ни страха, ни отвращения. Она что, все еще не понимала? Это не ук-ладывалось у Снейпа в голове. Он решил уточнить:
- Это - знак "пожирателя".
- Я поняла, - отозвалась она спокойно. - Это что-то меняет?
- Вы еще не поняли? Со мной на равных общаются только такие же, как я.
- Таких, должно быть, очень немного.
- Почему вы так решили? - опешил Снейп, продолжая демонстрировать ей свою руку, хотя вроде бы уже было не нужно.
- Потому что вы хороший человек, - сказала она, мягко касаясь его руки. Снейп снова вздрогнул всем телом, но не отстранился.
- Холодная, - тихо сказала она дотронувшись до метки. Нет, не надо ей трогать эту дрянь, решил он, и вежливо, но решительно отстранившись, принялся застегивать манжет. Приведя рукав в порядок он мрачно уставился на нее:
- С чего вы взяли?
- Я же дотронулась до нее.
- Да нет, с чего вы взяли, что я хороший человек?
- Просто знаю. Я всегда знаю такие вещи. Достаточно посмотреть на человека и все становится ясно.
- Такая уверенность опасна. Один из этих людей, к примеру, чрезвычайно красивый блондин, любимец женщин, выглядит как любящий муж и отец, но...
- Северус, вы вообще слышали, что я сказала? Я сказала "посмотреть". Я не упоминала ни слова "красивый" ни выражения "выглядит как". Я посмотрела на вас и поняла, что вы хоро-ший человек. Но если вам очень хочется, я могу также описать, как вы выглядите. Это не будет иметь никакого отношения к тому, что вы хороший.
- Боюсь, я не понимаю, что вы имеете в виду, - в голосе Снейпа прозвучала легкая досада, хотя на самом деле он чувствовал сейчас в первую очередь облегчение от того, что рассказал ей все, и смешанную с удивлением радость (пропорция три к одному), что это, кажется, никак не повлияло на ее к нему отношение.
- Поясняю на примере. Вы выглядите как одинокий, мрачный, умный, не слишком кра-сивый, но привлекательный, хотя и неухоженный мужчина в самом расцвете сил. И все это, заметьте, не имеет никакого отношения к вашей изначальной порядочности. Если хотите, я могу выдать характеристику на мистера Малфоя. Под красивым блондином вы ведь его под-разумевали? Правда я видела его только на фотографиях в "Ежедневном пророке", это может повлиять на детали. Так как?
- Сделайте одолжение, - Снейпу стало интересно.
- При взгляде на мистера Малфоя становится ясно, что человек он недобрый. Еще точнее - умный мерзавец. Что до того, как он выглядит, то выглядит так, как хочет себя подать. Я видела фото в нескольких разнотемных статьях. Общая картина - успешный бизнесмен, на-стоящий аристократ, любящий отец и муж, часто гуляющий налево, но ни в коем случае не допускающий скандалов. Красив, умеет этим пользоваться. Соответствует действительности?
- В общем, да. Не вполне, но…
- Я и не претендовала на полноту. Кстати, очень хотелось бы уточнить, что в данном конкретном случае, в слово "красивый", я вкладывала весьма узкое значение: "обладающий гармоничными правильными чертами лица и пропорциональным телосложением".
- Почему вы уточнили? - Снейп удивленно приподнял брови.
- Потому что это слишком узкое определение. Для меня, к примеру, понятие красоты этим далеко не исчерпывается.
- Поясните на примере? - Снейп почувствовал, что его отпустило. Он слегка развеселился, а главное, ему больше не требовалось мучительно подыскивать слова для поддержания бе-седы.
- На примере? - она состроила хитрую гримаску. - Хорошо. Я видела еще одного типа в газете, кажется он знаменитый. Или был знаменитый. Гилдерой Локхарт.
Снейп сделал такое лицо, словно у него разом заболели все зубы. Только этого идиота им в разговоре и не хватало. Она усмехнулась, увидев его реакцию.
- Вижу, вы знаете о нем, куда больше, чем я.
- Имел несчастье вместе работать несколько лет назад.
- Чудесно! И мистера Малфоя вы тоже прекрасно знаете, не так ли?
- Разумеется, - суховато подтвердил Снейп, он переставал понимать к чему она клонит.
- Замечательно, - неизвестно чему восхитилась она. - Теперь представьте, что на этой полянке скоропостижно материализовались оба указанных джентльмена, а мне предложено выбрать самого красивого.
- Зачем? - не понял Снейп.
- Вы хотели пример? Просто таково условие. Ну, например, если откажусь - меня посадят в Азкабан, годится?
- Годится. И кого вы выберете, Локхарта или Малфоя?
Она взглянула на него и вдруг расхохоталась. Звонко, от души и совершенно безудержно. От смеха на ее глазах выступили слезы, но она все никак не могла остановиться. Снейп по-смотрел на нее с некоторым недоумением, не в силах понять, что смешного было в его вопросе. Он начал сердиться:
- Что я такого сказал? - раздраженно спросил он. Женщина промокнула глаза своим подзабытым вязанием и несколько раз шумно выдохнула, чтобы успокоиться.
- Извините, Северус, просто это так похоже на один памятник в моем родном городе. Там с войны оставлена на стене надпись "При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна". Понимаете, где нестыковка?
Снейп пожал плечами:
- Это же очевидно. У улицы две стороны. Одна более, другая менее опасна. Наиболее опасной могла бы оказаться третья сторона улицы, если бы она где-нибудь существовала. И вы сделали такую же ошибку, между прочим.
- Ничего подобного, - она снова прыснула. - Это ВЫ ее сделали. Вы не учли, что еще один джентльмен уже находится на полянке. Так что мне действительно предстоит выбирать САМОГО красивого. Вас же трое.
Она старательно придала лицу спокойное выражение, после чего сказала:
- Из этих трех человек я бы выбрала вас.
- Меня?! - Снейп был уже настолько выведен из равновесия, что не сумел сохранить на лице то бесстрастное выражение, которым пользовался в прошлый раз.
- А кого? По настоящему красивыми не бывают ни глупцы, ни мерзавцы, - она опять улыбнулась. - Только вы и остаетесь. К тому же брюнеты мне больше нравятся.
- Хорошо, - согласился Снейп, доставая из рукава палочку. Его понесло, он хотел... да он уже сам не очень понимал, чего хотел. Этот разговор заводил их куда-то в невозможные дебри, из которых он боялся не выбраться. Это надо прекратить. Он взмахнул палочкой. На поляне появились объемные изображения Сириуса Блэка и Джеймса Поттера, каким он мог бы стать в сорок. Снейп поднялся и присоединился к фантомам.
- Ну, что вы скажете теперь? - насмешливо спросил он. - Эти джентльмены, - выплюнул он, - одного со мной возраста и оба - брюнеты. Как ни прискорбно это признавать, оба не ду-раки, и к тому же активные борцы со злом. Кого вы выберете по тем же критериям теперь?!
Время для Снейпа в этот момент вдруг замедлилось. Он и не подозревал, что для него это так важно. "Пусть она сейчас укажет на Блэка. Это будет Блэк, я знаю. И все будет как всегда, все вернется на круги своя. И я перестану психовать. Я сразу успокоюсь, как только она вы-берет Блэка, потому что это так естественно", - повторял он про себя, пока она очень-очень медленно опускала руку и поднимала с земли цветок. Снейп закрыл глаза, сглотнул и снова открыл их, надеясь, что это сошло за моргание. Белая мохнатая голова хризантемы указывала на него.
Это было невозможно. Он еще раз внимательно посмотрел, но ошибки не было. Убрав фантомы одним быстрым движением палочки, Снейп присел перед женщиной на корточки и заглянул ей в лицо.
- Почему? - задал он короткий вопрос. Она фыркнула.
- Да просто вы мне больше нравитесь, Северус, - сказала она насмешливо. Снейп не мог ее понять. Издевается она, что ли? Это было бы так понятно, но вот ведь, не похоже. У нее в глазах была несоответствующая легкому тону высказывания сосредоточенность человека, идущего по канату.
- Кстати, тот красавЕц, рядом с которым вы встали, показался мне жутким бабником, - добавила она и внезапно посерьезнела.
- Ладно. Вы признались, что у вас эта метка, теперь я признаюсь, кое в чем. Заодно окончательно расставим все точки над i. Я немного соврала в прошлый раз. Я действительно здесь в гостях, но... словом, я - маггла.
- Вы - маггла?! Но...- он хотел сказать, что этого не может быть. Две магглы сразу, фарс какой-то. Слава Мерлину, он вовремя остановился.
- Я же сказала, что у родни были веские основания просветить меня о том, что тут тво-рится.
- Я хотел сказать, разве магглы носят мантии? - идиотизм, конечно, но может, прокатит.
- А почему нет? Я не хочу выделяться. Особенно в свете идущей войны. Кстати, вы ка-жется не собираетесь меня заавадить?
- Что сделать? - Снейп окончательно потерял ориентиры.
- Сказать Авада Кедавра, а потом быстренько избавиться от трупа.
- Разумеется нет.
- Следовательно - вы хороший человек, - добила она его логикой окончательно. Это со-вершенно детское заключение заставило Снейпа выдохнуть и расслабиться. Он уселся на свое прежнее место, вытянув длинные ноги. Определенно, магглы чем-то отличаются от магов. В первую очередь, кажется, упорством. За последнее время он научился отступать перед таким упорством. В конце концов, зачем отбрыкиваться от хорошего отношения? Непривычно, ко-нечно, но не неприятно. Снейп решил замять скользкий вопрос, о том, что в нем может нра-виться молодой привлекательной женщине. Во-первых это в любом случае было выше его понимания, во-вторых, выяснение однозначно приравняло бы его в собственных глазах к Локхарту. Он нацепил на лицо привычную маску спокойного безразличия, слегка скорректи-ровав ее для этого случая. Многого не требовалось, просто не добавлять ни презрения, как для студентов, ни скуки, как для преподавателей. Надо было перевести разговор в более спокойное русло, куда-нибудь подальше от... от того, к чему они пришли. Он вспомнил прошлую встречу.
- Вы помните, что в прошлый раз задали мне вопрос?
- Вопрос? Ах, да, конечно. Ну и?
- Я склоняюсь к положительному ответу. Хотя что толку, волосы - это волосы, а осень - это осень.
- Вы же зельедел, я ничего не путаю? - удивилась она. - Сделайте шампунь с подходящим запахом.
- Шампунь?
- Конечно, это будет очень полезно.
- Кому?
- В первую очередь вам. Хотите, я прямо сейчас угадаю, каким средством вы моете го-лову?
- Ну, попробуйте, - усмехнулся Снейп.
- Мыло, - спокойно сказала она.
- С чего вы взяли? И даже если так, что с того?
- Вы только что сами позволили мне угадать. И я угадала, точнее просто озвучила оче-видное. Нет ничего полезнее, чем личный опыт.
Снейп дал себе торжественную клятву не показывать эмоций и посмотрел на нее с вежливым изумлением, приподняв левую бровь. Выражение его лица должно было читаться как: "Объяснитесь?"
- Что вы на меня так смотрите? Мне приходилось мыть голову мылом. Ужасное ощу-щение словно смазанных воском волос потом долго преследовало меня в кошмарах. Если вы перестанете так делать, то ваша шевелюра немедленно станет одной из самых завидных как минимум в вашей школе.
- Ерунда! - жестко припечатал Снейп.
- Как скажете, - пожала она плечами. - Поговорим о другом?
- Пожалуй. Вы читали "Мастера и Маргариту"? - родил он наконец совершенно ней-тральную тему для разговора.
- Конечно читала...- охотно подхватила женщина.
Через два часа обсуждения она засобиралась домой. Снейп вопросительно взглянул на нее, не придется ли провожать? Откровенно говоря, не хотелось. Она перехватила этот взгляд и сказала:
- Не провожайте меня. Я так понимаю, в Хогсмите вас многие знают. Не надо, чтоб о нас ходили слухи.
- Спасибо, за понимание. И... может встретимся еще как-нибудь, поговорим...
- О литературе, - усмехнулась она. - С удовольствием. Здесь через неделю? Это может стать традицией.
- Прекрасно. В случае дождя?
- В случае плохой погоды прошу меня извинить.
- Договорились. Так до субботы?
- Надеюсь, что так.
Они не сговариваясь разошлись в разные стороны. Пройдя шагов двадцать Снейп обернулся, ее уже не было. Он шел к замку медленно, наслаждаясь свежим воздухом, ласко-вым солнцем, шорохом листьев и звуками собственных шагов. Кажется способность наслаж-даться тоже была запакована и упрятана куда-то поглубже, а теперь ее бесцеремонно вы-тряхнули наверх. Снейп прокрутил в памяти последние несколько лет своего существования, и с ужасом осознал, что не помнит, чтоб окружающая действительность доставляла ему удо-вольствие. У него создалось вдруг ощущение, что он видел все словно сквозь грязное стекло, а теперь его вымыли. Или даже вообще убрали, потому что теперь он не только видел. Он ощущал острее звуки и запахи. Ему хотелось касаться всего, мимо чего он проходил: ветки кустов, разросшихся вдоль тропинки, большой валун у кромки озера. Это было прекрасно, да. Но он знал, что это таит и большую опасность. Теперь он и боль воспримет куда острее. Его уже полтора месяца не вызывал Темный Лорд. Снейп знал, что на самом деле доверия ему ни на грош ни там, ни тут. Здесь он только потому, что так сказал дух покойного директора. По-явление Дамблдора - единственная причина, по которой его не линчевали. Письма, остав-ленного директором, им оказалось мало. Волдеморт позволяет ему находиться здесь просто за неимением лучшего шпиона. Малфою-младшему тоже позволили вернуться на седьмой курс, но что он может в плане разведки. Снейп в последнее время понимал, что кто бы ни победил в этой войне, ему жизни не будет. Обе стороны отыграются на нем и припомнят ему старые грехи, что бы он ни делал. Ему повезет, если он умрет быстро. Но именно в этот октябрьский день он понял, что это больше не предмет безразличного осознания. Совсем недавно Снейп себе все это так и представлял: пока может, делать для Дамблдора все, что будет в его силах, а как только силы кончатся, перестать коптить небо. И он совершенно не возражал против этого. Но сейчас, по дороге к школе, Снейп понял, что это неправильно. Более того - несправедливо. И он собирался теперь сделать все, что сможет, чтоб выжить в этой войне.
